Я поспешила отскочить в сторону, чтобы меня не задели их падающие туши.– Эй, прекрати измываться над моими друзьями! – воскликнула я. – Кстати, как ты это делаешь? Как раз на Пасху я обедаю у отца с мачехой…При упоминании о Пасхе Синклер вздрогнул – то ли оттого, что речь шла о религиозном празднике, то ли потому, что у него имелась какая-то фобия, связанная с кроликами.– Об этом мы поговорим позже, – сказал он. – Тина, Дэннис, идемте.– Хорошие собачки, – пробормотала я. – Гав, гав.Гости уложили моих отключившихся друзей на кровать, затем обтерли и одели Ника. Синклер взвалил его на плечо, точно мешок с мукой, и понес к своему «ягуару». Проигнорировав мои протесты, он запихнул детектива в багажник, захлопнул крышку и занял место за рулем. Тина с Дэннисом тем временем уселись в другой автомобиль – в красный «мазерати».– Ну, ты едешь? – окликнул меня Синклер.– Куда ж я денусь? – буркнула я и полезла на пассажирское сиденье. К машине как раз устремился соседский пес, уже готовый облизать мне ноги болтающимся на бегу языком. Дверцу я захлопнула перед самым его носом. – Эти собаки меня просто задолбали!Между тем Синклер, колени которого достигали чуть ли не ушей, с недовольным видом возился с рычажком, регулирующим положение сиденья. Наконец он подогнал кресло под себя.– Ты практически все тут переиначила, – проворчал он, поправляя зеркало заднего вида. – Вроде бы и длинная, а ноги, похоже, как у утконоса.– Ну ты еще поплачь… Мне же надо было доставать до педалей. Если хочешь, можешь подать на меня в суд.Синклер включил зажигание и тотчас же содрогнулся, поскольку из динамиков грянула песня Роба Зомби «Живая покойница».– Это черт знает что! – рявкнул Синклер в тщетной попытке перекричать оглушительную музыку. Он протянул руку к регулятору громкости, затем раздраженно ткнул пальцем в кнопку переустановки, и салон заполнили – ну и отстой! – заунывные звуки струнного квартета.– Блин! – прокомментировала я.– То же самое хочется сказать и мне. – Синклер потер ухо. – Бетси, у тебя же теперь отличный слух… Зачем устанавливать такую громкость?– Мы повезем Ника домой или ты так и будешь скулить?– И то, и другое я могу делать одновременно, – огрызнулся Синклер и так резко тронулся с места, что мой затылок вдавило в подголовник.Очень скоро мы подкатили к небольшому загородному дому, в котором, судя по всему, и обитал Ник. Я не собиралась выяснять, как Синклер выяснил, где он живет. Существуют вещи, о которых мне совершенно не хочется знать. Скажу больше – я очень о многом не хотела бы знать, однако окружающие все равно продолжают пичкать меня ненужной информацией.Выйдя из машины, Синклер извлек Ника из багажника и понес в дом. Там он, как видно, проделал свои гипнотические трюки, предназначенные для подобных случаев, и вскоре вернулся обратно.К моему огорчению, Тина с Дэннисом решили от нас слинять.– Тебе не нужны сразу трое наставников, чтобы освоить правила охоты, – объяснила Тина. Дэннис тронул машину, и она помахала мне рукой. – Желаю удачи!– Не оставляйте меня наедине с этим чудовищем! – крикнула я вслед удаляющимся задним огням. Затем повторила: – Правила охоты?– Ты ведь обещала, – напомнил Синклер. – Так что поехали.– Раскомандовался тут…– Ну ладно, не начинай.– …и поскольку вампиров не существует…– Постой, постой! – перебила я, захлопав глазами. – Я не ослышалась? Ты сказал, что мы не существуем?– Будь повнимательнее… Мы – это миф, легенда, фольклор.– Ну да, примерно как Зубная Фея… Только с клыками.– Нет, здесь нет даже отдаленной аналогии, потому что многие дети верят в Зубную Фею.– А ты верил?– У меня не было детства, – с серьезным видом ответил Синклер. – Так вот… Поскольку мы не существуем, у нас есть возможность действовать на уровне, не имеющем параллелей в естественной природе. Это очень существенно, ибо мы…– Что-что?.. Дай-ка обратный ход, оратор. У тебя не было детства?– Элизабет, пожалуйста, постарайся сосредоточиться… И поскольку вампиры не существуют…– Я вполне сосредоточена. Так почему у тебя не было детства?Синклер молчал.Мы с ним прогуливались по территории заповедника, расположенного примерно в семидесяти милях к северу от Твин-Ситиз, и я слышала вокруг себя самые разнообразные проявления жизни – шуршание и звуки, издаваемые белками, косулями, кроликами, летучими мышами, змеями, насекомыми, которые жили, питались, размножались и умирали. Это было интересно, но в то же время немного напрягало. Лес просто кишел живностью, и я могла не только слышать всех этих существ, но и воспринимать их запахи.– У меня не было детства, – заговорил наконец Синклер, – потому что с самых юных лет жизнь стала для меня борьбой. Я начал добывать пищу для своей семьи еще до того, как освоил алфавит.– Каким образом?– Я был слишком мал, чтобы хорошо стрелять из ружья, поэтому научился ставить силки и капканы. А еще я ловил рыбу.– Хм… – Признаться, я была впечатлена, хотя и не могла представить этого прохиндея ребенком, шагающим к речке с удочкой в руках. – А чем занимались твои родители?– Мы были фермерами.– Не может быть!– Ты удивлена?– Еще бы!.. Ты ведь такой… – Я хотела сказать, что для крестьянского труда он слишком рафинированный, элегантный… прилизанный. В общем, совсем не фермероподобный. – Такой…– Фермерство – очень тяжелый труд, – продолжил Синклер, не дожидаясь, когда я подберу подходящее определение. – Даже сейчас, в нынешнем веке.– Откуда ты знаешь, как обстоит с этим дело сейчас?– Я владею несколькими фермами в окрестностях города.– Да ну!.. И как так получилось? Я это к тому, что, на мой взгляд, ты должен был бы стремиться уйти от прошлой жизни и…– После гибели родителей я не мог… у меня не было финансовых возможностей… В общем, мне просто хотелось иметь фермы, и я никогда не задумывался почему! Однако вернемся к делу… Так вот, поскольку вампиры не существуют, нам разрешены некоторые вольности. Но доступ к этим возможностям полностью зависит от…– Но мы же существуем, – перебила я. Судя по всему, Синклеру не очень-то хотелось вести разговор о своих фермах, он явно уходил от этой темы, и я готова была пойти ему навстречу, вот только не надо нести всякую хрень. – Очнись!.. Мы с тобой шагаем сейчас по лесу! И мы отнюдь не живые люди, мы вампиры. Разве не так?Синклер вздохнул.– Урок номер один – вампиры не существуют.– Твой урок номер один – полнейшая чушь!– Смысл в том, что своими делами мы занимаемся тайно.– Почему?– Потому что потому… Такое правило.– И почему это является правилом?Синклер, явно раздосадованный, резко остановился.– Элизабет, ну сколько можно?!. Для первокурсницы ты слишком болтлива.– Да пошел ты!.. Ты можешь учить меня тонкостям вампирской жизни… я согласна, я умею держать слово… но ты должен говорить дело, а не втирать мне всякую ерунду! Такое уж правило у меня!– Н-да… Вот эта упрямая приверженность своим прежним правилам и привела к тому, что наиболее могущественный за последние пятьсот лет вампир желает заполучить твою голову.Поморщившись, словно от зубной боли, я пнула кучку опавших листьев. Умник хренов!– Мы. Не. Существуем… Мы не ищем встреч с родными и близкими, не возвращаемся домой и уж тем более не рассказываем каждому встречному, кто мы такие.– Не потому ли большинство вампиров такие безнадежные неудачники?– Относительно этого будут прилагаться усилия, – отозвался Синклер. – А теперь по поводу выслеживания дичи…– Чего?.. Какой еще дичи? Ты хоть сам-то себя слышишь?– А как иначе ты сможешь питаться?– Ну здесь-то у меня пока не было проблем, – небрежно произнесла я.– Ага… Расскажи об этом своему дружку-полицейскому. Да, на это мне нечего возразить.– Ну ладно, – буркнула я. – Что там насчет дичи?– Мы не дышим, наши сердца не бьются… по крайней мере часто… поэтому нам совсем нетрудно подкрасться к человеку.– Да, в ту ночь, когда я очнулась в похоронном бюро…– Об этом ты мне обязательно расскажешь, но позже, – перебил Синклер. – Так вот… По мере практики и при достаточной сосредоточенности ты сможешь приблизиться к кому угодно, даже к другому вампиру.Подобная перспектива внушала оптимизм. Вполне возможно, с обретением навыка я смогу подкрасться и к самому Синклеру. Чтобы всадить в него осиновый кол, который он давно заслуживает.– Ну и как это нужно делать?– Видишь тех оленей?Ну разумеется, видела – олениху и годовалого олененка примерно в двадцати метрах от нас. Будь я живой, мне ни за что не удалось бы ни заметить, ни услышать их. Во-первых, потому что лес окутывала тьма, а во-вторых – животных скрывали густые заросли.– Вижу… И что дальше?– Давай попробуем подойти к ним. Попытайся прикоснуться к оленихе прежде, чем она тебя учует.– Ну да, чтобы ее хватил удар? Ведь у нее же детеныш!.. Бессердечное чудовище!– Ну тогда дотронься до олененка, – с некоторым раздражением предложил Синклер.– Чтобы напугать этого милого бэмби?.. Если бы ты не был вампиром, то уже давно горел бы в аду.Синклер прикрыл глаза ладонью и плотно сжал губы. Подобная поза была хорошо мне знакома. Так неоднократно делали и мой отец, и учителя в школе, и боссы, на которых я работала в разное время. Похоже, Синклер изо всех сил боролся с желанием меня придушить. Что ж, я такая, какая есть, и ему придется привыкнуть.– К тому же, – нарушила я молчание, – сюда кто-то идет.Вообще-то создавалось впечатление, будто к нам приближается целое стадо – шуршание опавших листьев было таким громким, что мне хотелось зажать уши. Так и казалось, будто какой-то великан старательно пережевывает попкорн. А дыхание того, кто приближался, напоминало сопение запыхавшегося носорога. Я с некоторым напряжением ожидала появления неведомого и явно ужасного существа.– Эй, люди, привет!.. Вы что, заблудились?Ожидаемым монстром оказался всего-навсего лесничий – мужчина лет пятидесяти, примерно одного со мной роста, со светлыми редеющими волосами и голубыми водянистыми глазами, имеющий довольно хороший для апреля загар. Нашивки на его коричневой униформе сообщали, что он служит в Миннесотской комиссии по охране дичи и рыбных ресурсов.– Да нет, просто гуляем, – отозвался Синклер. – Ну вы понимаете… юные возлюбленные… – Он обнял меня за плечи и притянул к себе.– Да ты… – возмутилась было я, но тут же спохватилась: – Да, мы юные возлюбленные.– Понятно… Но я все же попрошу вас покинуть эти места, – строго произнес лесничий. – Мы проводим проверку, есть подозрение, что некоторые из здешних оленей поражены ХИЗ.– Хроническое изнуряющее заболевание? – уточнил Синклер. – Вы уверены?– Не совсем, именно поэтому и проверяем, – ответил мужчина и вежливо повторил: – Так что прошу вас уйти.– Ну что ж, всего доброго, – попрощался Синклер.– До свидания, – добавила я и попробовала незаметно для стороннего наблюдателя скинуть с плеча его руку. Это было все равно что пытаться сдвинуть с места ствол упавшего дерева.Когда мы отошли на достаточное расстояние, я тут же отпрянула в сторону.– Хроническое изнуряющее заболевание?.. Это ведь что-то вроде коровьего бешенства, только для оленей?– Совершенно верно.– Черт!.. И ты хотел, чтобы мы подкрались к бешеной оленихе?– Как утверждает ВОЗ, Всемирная организация здравоохранения.

пока нет свидетельств того, что ХИЗ передается людям. Не говоря уж о вампирах.Я не собиралась выяснять, кто такой этот чертов «воз».– Да уж… программа обучения у тебя просто замечательная… Сосать оленью кровь, чтобы заразиться вампирским бешенством! Ну уж нет, на такое я не подписывалась! Только этой гадости мне еще не хватало!– Сосать оленью кровь?! – Синклер, казалось, был просто в ужасе. – Ни в коем случае!– Почему?.. Значит, подкрадываться и пугать бедных оленей можно, а получать от них подпитку нельзя?Синклера прямо-таки трясло. Даже не думала, что он на такое способен.– Нет, нет и еще раз нет! На животных мы только тренируемся. И не спрашивай почему, ты и сама должна понимать.– Да ничего я не понимаю! – воскликнула я. Черт!.. Должно быть, я не такая смышленая, как кажется со стороны. – Почему бы не пить кровь животных? Так гораздо проще, и куда меньше душевных травм. Для обеих сторон.– А ты забыла, какой эффект производит на мужчин… прикосновение твоего рта?Прикосновение моего рта?.. Ох, дерьмо! Это действительно вызывает определенную реакцию. И если бы я укусила олененка… несчастный бэмби, одолеваемый вожделением, скитался бы потом по лесу, разыскивая меня!– Блин!.. – только и вымолвила я.– Вот-вот, и я о том.– Значит, только люди? – вздохнула я.– Да. И ни в коем случае – дети.– Да уж конечно…– Вообще-то странно… То, что мне представляется совершенно очевидным, для тебя почему-то оказывается полнейшей неожиданностью.– Если ты считаешь меня тупицей, то так и скажи вместо того, чтобы ходить вокруг да около.– Ну что ж… Я считаю тебя просто отъявленной тупицей.– Что ты сказал?! – вскинулась я. Ну и наглец! – Да ты… ты даже на пять минут не можешь притвориться, будто обладаешь какими-то манерами!– Я уже попытался быть с тобой любезным… и в результате остался со сломанным ребром. – Синклер похлопал себя по левому боку.– Ты это заслужил – нечего было лезть ко мне с поцелуями! Не получив на то разрешения! И после того, как был… с теми…– Позволь мне не согласиться. Я просто старался быть радушным хозяином.От досады я сплюнула. Синклер же только рассмеялся.– Ты и твое обучение хуже, чем… блин, я даже не знаю, с чем сравнить!– Общественное образование? – подсказал он.– Да нет, это получше, чем твои курсы… фермер хренов! – огрызнулась я. – Черт!.. Где твоя долбаная машина? Я сыта по горло прогулками по лесу! Тем более с тобой!– Машина впереди… Но ты, надеюсь, все уяснила насчет потребления крови?– Да, да, уяснила!.. Не нужно тыкать меня носом, словно провинившегося щенка! – Мы вышли из зарослей, и я увидела наконец автомобиль. – Хорошо, что мне не надо беспокоиться об этом каждую ночь, – подбодрила я себя. – И даже следующие две ночи я могу не напрягаться.– Да, – кивнул головой Синклер. – И это поистине удивительно.Я уже была готова задрать нос.– Однако это не является свидетельством какого-то превосходства и особого достоинства, – добавил он.– Да ладно, ты просто завидуешь… Слушай, можно я поведу машину?– Абсолютно исключено.– Черт!.. Да королева я, в конце концов, или нет?– Может быть, и королева, но сесть за руль своей машины я тебе больше не позволю.– Ну понятно… Автомобили – самые любимые игрушки мужчин.Я уселась на пассажирское сиденье и дулась на Синклера всю обратную дорогу. Глава 20 Очнувшись рядом с Синклером, я испытала такой шок, какой, наверное, еще никто никогда не испытывал. Вдобавок ко всему этот змей возлежал на боку и, подперев голову рукой, смотрел на меня. На груди у него курчавились густые черные волосы, а его…– О Господи!.. – Поспешив занять сидячее положение, я обхватила колени. Слава Богу, я была полностью одета. – Не смей ко мне прикасаться! И как я вообще оказалась на твоей немыслимой кровати?Мы с Синклером находились точно посередине этой «спортплощадки», покрытой атласными простынями, и я начала быстро пробираться к ее краю. К моему облегчению, белье заменили – теперь оно имело светло-серый, почти серебристый цвет.– Добрый вечер, Бетси, – произнес Синклер, наблюдая, как я с грацией беременной бегемотихи сползаю с его ложа. – Интересно, почему сегодня утром солнце не превратило тебя в пепел?– Ты меня об этом спрашиваешь?.. Откуда мне знать?Первые солнечные лучи настигли нас, когда мы уже подъезжали к логову Синклера. Меня-то это ничуть не обеспокоило – дома я всю последнюю неделю спала с незадернутыми шторами, причем окна моей спальни выходят прямо на восток. А вот Синклера буквально подбросило на месте, едва я распахнула дверцу со своей стороны.– Кроме того, я не могла знать, что у тебя имеется подземный ход до самого дома, – проворчала я и, скосив взгляд на зеркало, принялась приводить в порядок прическу. Интересно, мои волосы продолжают расти? Придется ли мне снова беспокоиться насчет записи к Симону в «Ле кайндест кат»? У самых корней волосы пока вроде бы не потемнели. Хотя, конечно, надо будет посмотреть, что произойдет месяца через два…– Бетси.– Что?… А если я вновь захочу попробовать какой-нибудь рыжий оттенок, как тогда? Этот цвет то выходит из моды, то возвращается, и в последнее время он опять становится популярным. Но будет ли мне такое доступно? То же самое и с длиной: сейчас волосы до плеч – классический стиль, но вдруг в один прекрасный день все изменится? Страшно даже представить – навсегда остаться с вышедшей из моды прической! Это все равно что обратиться в вампиршу в шестидесятых годах, когда многие стремились быть похожей на Мэри Тайлер Мур. Ужас!.. Я бы, честное слово, скорее предпочла, чтобы мне в сердце вбили осиновый кол.– Элизабет.– Ну что?!– Нам все же нужно разобраться, почему сегодня утром тебя не испепелило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30