Взгляд его черных глаз буравил прямо-таки насквозь – ощущение не из приятных.– Насчет возмещения убытков мы поговорим потом. Что же касается твоего вопроса, то я здесь для того, чтобы помочь тебе, моя крошка.– Не смей меня так называть!– Ты можешь называть так меня, – тотчас же прощебетал Марк.– Ностро хочет заполучить тебя для своих обрядов, – продолжил Синклер. – Тот, кто доставит тебя к нему, будет щедро вознагражден.– И кто он такой, этот… Ноздро?– Не Ноздро, а Ностро. Он… нечто вроде вождя племени. Иногда… даже, можно сказать, часто… вампиры сбиваются в стаи, и сильнейший становится главарем.– А зачем им это нужно? – полюбопытствовала я. – Почему бы не гулять самим по себе, как и до смерти?– Потому что у них нет такой возможности. Как правило, они просто вынуждены присоединиться к той или иной стороне.– Меня никто ни к чему не принудит.– Это мы обсудим позднее.– Что?..– Ну, в общем, вампиры объединяются в целях самозащиты, для обеспечения собственной безопасности.– Так, значит, этого Носоро так корежило из-за того, что я нарушила правила игры?– Именно… И еще из-за твоего истерического смеха в столь важный момент.Марк, внимательно слушавший наш разговор, повернул ко мне голову.– То есть главный вампир чего-то от тебя хотел, а ты подняла его на смех?– Причем смеялась она довольно долго, – пояснил Синклер.– Ну ты, Бетси, и даешь!.. И он ничего тебе не сделал? Тебе просто повезло, что сейчас ты сидишь здесь.– Он использовал против нее сильнейшее средство, которое не способен перенести ни один вампир, но она и на это ответила смехом, – сообщил наш новый знакомый. – Так, значит, тебя зовут Бетси?– Да, Бетси, и что? Хочешь что-нибудь сказать по этому поводу?– Нет, не хочу.Мне почудилось – или в его глазах действительно мелькнула насмешка? Я пристально на него посмотрела, но встретила ничего не выражающий взгляд. Хм… Возможно, и вправду показалось.– Так ты явился сюда затем, чтобы добыть для Носоро мою голову?– Не Носоро, а Ностро… Нет, не за этим. Ты слишком привлекательна, чтобы тебя обезглавливать.– Какая чушь… Слушай, а Ностро – случайно, не сокращение от имени Нострадамус? Неужто у этого недомерка начисто отсутствует воображение?Синклер поморщился, точно от зубной боли.– Угадала.– Фу-у-у…– Полностью с тобой согласен.– Так зачем же ты пришел, Сиклер?– Не Сиклер, а Синклер… Вообще-то я полагал, что ты и так все поймешь. Даже несмотря на уровень своего…– Но-но!– Ты только влилась в ряды Бессмертных и представляешь опасность для самой же себя. Ты поднялась из гроба всего лишь пару суток назад, совершенно не знаешь правил, и за твою голову назначено вознаграждение. Поэтому я хочу взять тебя под свою защиту.– И что я должна взамен? – Я произнесла это таким тоном, словно у меня во рту поселился таракан. Вряд ли можно полагаться на парня, который от твоего толчка тут же улегся отдохнуть. Хм… Забавно. Но вообще мне удалось зашвырнуть Синклера довольно далеко. – Ведь ты же готов это сделать не просто по доброте своего мертвого сердца.– Взамен мы получим возможность разобраться, почему ты так отличаешься от всех нас. Ты должна была бы корчиться в муках после того, как на тебя плеснули святой водой, но вместо этого только расчихалась. Когда я выясню…– Нет уж, и не надейся.Повисла долгая пауза. Судя по всему, Синклер ожидал услышать любой ответ, но только не отказ. Ах, несчастный разочарованный малыш!– Нет, я не могу так просто это оставить.– Да мне плевать!.. Ты мне не отец… хотя по возрасту, возможно, подходишь. Так что…– А сколько тебе лет? – тут же спросил Марк, затаив дыхание.Синклер удостоил его мимолетным взглядом.– Я родился в тот год, когда началась Вторая мировая война.Я едва не вскрикнула от ужаса. Подумать только!.. И меня влечет к такому ископаемому?.. Впрочем, что тут удивительного? Ведь на вид Синклеру немногим больше тридцати. В черных волосах ни единого седого волоса, вокруг бездонных глаз никаких морщинок.– Ни хрена себе!.. Это сколько ж тебе сейчас? Девяносто с лишним? Наверное, под одеждой у тебя сплошной бандаж с проволочным каркасом?– Н-да… Ты действительно крайне заносчивая, невежественная и…– Да нет, ему чуть больше шестидесяти, – поспешил вмешаться Марк. – Пожалуйста, успокойтесь… Мне совсем не хочется оказаться в центре вампирской потасовки.– Ну тогда поспи, – предложил Синклер.– Но я… хр-р-р…Дернувшись вперед, я подхватила голову Марка прежде, чем она успела стукнуться о столешницу. Потом, вытянув из-под его щеки руку, сердито взглянула на Синклера.– Зачем ты это сделал?Да и как, интересно, у него это получилось? Неплохо бы применить подобный трюк по отношению к своей злой мачехе.Синклер смотрел на меня холодно, точно замороженный труп.– Ему не следует слишком много о нас знать. Я, кстати, хотел поговорить с тобой и об этом. Ты ведь сообщила своим близким о том, что по-прежнему жива?– Ну во-первых, я не жива, во-вторых, это не твое дело, а в-третьих… Откуда ты знаешь?Синклер не ответил на мой вопрос.– Ты не должна была этого делать. Ты можешь подвергнуть опасности тех, кто тебе дорог.– В самом деле?.. Да что ты можешь об этом знать?– Ну, я-то…– Да не нужен мне твой ответ, – перебила я. – Это так, к слову.– А-а… извини.– Слушай, тебе никто не говорил, что у тебя несколько старомодная манера речи? Так, наверное, изъяснялись после Второй мировой?– А тебе никто не намекал, что тебе не хватает сосредоточенности?– Возможно, – ответила я и, в один присест осушив чашку с чаем, со стуком поставила ее на стол. Марк всхрапнул, по-прежнему пребывая в отключке. – Слушай внимательно… Я не терплю, когда меня грубо хватают и уж тем более запихивают в рот грязные пальцы…– Ну вообще-то, – вкрадчиво произнес Синклер, – мне хотелось вставить в твой ротик кое-что другое.– Прикуси язык!.. И еще мне не нравится, что ты бесцеремонно усыпляешь моих друзей.– Он тебе не друг, вы с ним только сегодня познакомились.– Неважно… Скажем так: он мой друг, с которым я очень долго не была знакома. Устраивает?.. И опять повторю: это не твое собачье дело. В общем, можешь валить отсюда. Я способна сама о себе позаботиться, ты мне не нужен, я не хочу тебя видеть, и…– Сплошная ложь.При этих словах внутри у меня что-то сжалось, но я тем не менее продолжила:– Я знать ничего не желаю о ваших дурацких вампирских племенах и стаях. То, что я мертва, вовсе не означает, что у меня не может быть своей собственной жизни.Синклер смотрел на меня, слегка приподняв бровь, и я поспешила добавить, прежде чем он успел снова меня перебить:– Да, я сообщила своей семье, что я… не мертва. А почему бы и нет? Думаю, они не станут вбивать мне в грудь осиновый кол… Ну уж отец-то с матерью – точно. Я не собираюсь тусоваться в сообществе бессмертных ничтожеств и постараюсь как-нибудь сама разобраться в ситуации. Поэтому не надо меня преследовать и испытывать мое терпение.– Все сказала?– Так, сейчас… Я способна сама о себе позаботиться – это раз, мое дело, кому и что говорить – два, бессмертные ничтожества… не надо испытывать мое терпение… Да, я закончила.– Мы еще вернемся к этому разговору. Придет время, мисс Строптивица, когда вам очень понадобится моя помощь. И я с радостью ее окажу, потому что я совсем не злопамятен. – Губы Синклера раздвинулись в улыбке. Это было потрясающе – видеть его сверкающие белизной зубы и блестящие глаза. Оба его клыка имели в длину явно не менее дюйма. Как так у него получается? Я не чуяла, чтобы поблизости у кого-то текла кровь. – Но помогу я только при условии, что ты позволишь мне… сунуть кое-что в твой ротик.– Да ты…– Всего хорошего, – пожелал Синклер и… исчез. Практически моментально.Ну наконец-то!.. Как видно, движения этого Гудини из мира вампиров были настолько быстрыми, что я не успела их уловить.Меня просто трясло от гнева и – о нет! – от вожделения. А Марк между тем тихо пускал слюни, уткнувшись носом в столешницу. Глава 14 Несколько дней прошло без каких-либо происшествий – слишком большой срок как для моей давней занозы в заднице – Джессики, так и для новоприобретенной – Марка. Возбуждение, вызванное моим возвращением из мертвых, понемногу улеглось, мерзкие вампиры в двери не стучались, отношения с отцом и мачехой оставались практически прежними (он все так же присылал чеки, а она меня просто игнорировала), и такая жизнь казалась слишком скучной для моих приятелей. Их нисколько не волновало, что я вполне довольна тем, как все складывается.После того как я познакомила Джессику с Марком, они некоторое время петушились, но потом пришли к согласию, решив поделить меня между собой. Я в их споры не влезала. Поскольку кулаки в ход они не пускали, эти разборки меня мало интересовали.Всякий раз, как я заводила дружбу с кем-то еще, Джессика воспринимала это как личную угрозу. Я пыталась ей объяснить, что не ко всем своим подругам отношусь одинаково, что она у меня самая любимая и таковой пребудет вовеки, но Джессика оставалась практически глуха к моим увещеваниям. Причем дорога эта имела лишь одностороннее движение: у самой Джессики было немало подруг из так называемого высшего общества, которые не признали бы меня, даже столкнувшись нос к носу. Впрочем, их признание мне не очень-то и нужно. Как писал Майкл Кричтон в «Парке юрского периода»: «… вы ведь знаете, какие задницы все эти потомственные богачи».Помимо прочего, следовало учитывать и то, что доктор Марк Спэнглер, несмотря на вновь обретенный смысл жизни (в числе составляющих и план возмездия истязателям детей), пока что пребывал в неуравновешенном состоянии, и я опасалась, как бы ему опять не вздумалось забраться на крышу из-за какого-нибудь неосторожного слова или действия.Так что, занимаясь поисками новой работы, он жил у меня, что в полной мере устраивало нас обоих – ему требовалось пристанище, мне же хотелось, чтобы в доме постоянно кто-то находился.До своей смерти я бы вряд ли так поступила. И не потому, что не видела в этом необходимости, а потому, что у меня просто не хватило бы смелости. В людях не так-то легко разобраться. Кто знает, что кроется у человека в сердце, какие мысли он прячет за своей улыбкой. Однако теперь вместе с неутолимой жаждой крови я обрела нечто вроде внутреннего радара, и потому знала наверняка, что Марку вполне можно доверять.Честно говоря, мне никогда не нравилось жить одной – именно поэтому я и вызволила Жизель из приюта для бездомных животных. Порой, насмотревшись по телевизору ужастиков, я всю ночь не смыкала глаз, вздрагивая при каждом шорохе. Больше всего меня приводило в трепет кино про зомби – после просмотра фильма «Обитель зла» я целую неделю мучилась кошмарами. Теперь, когда я и сама стала одним из этих неуязвимых монстров, прошлые страхи кажутся смешными, но мне тем не менее все равно не хочется жить в одиночестве.В общем, когда я объяснила Джессике про свой вампирский «радар», она, немного поворчав, успокоилась. А Марку в первый же день пребывания в моем доме я сказала:– Должна признаться, я все же беспокоюсь зa тебя.– За меня?.. А что такое? – Марк как раз намазывал маслом круассан. Фу!.. Как будто в нем самом мало жира. – Думаю, твоя голова и так забита проблемами, чтобы беспокоиться еще и за меня. – Округлив глаза и похлопав ресницами, он за один присест откусил сразу полкруассана.– Да нет, на самом деле моя голова мало чем заполнена… что довольно-таки удивительно, – сказала я и, видя, что Марк уже открывает свой набитый рот, быстро добавила: – Только не сочти это за призыв к критическим комментариям. В общем, я побаиваюсь, как бы ты снова не очутился на какой-нибудь крыше… едва я от тебя отвернусь.– Не дождешься, – уверенно заявил Марк, слегка меня при этом забрызгав.Я смахнула с лица мокрые крошки.– Точно?– У меня ведь тревожное расстройство, а не навязчивая идея суицида. Такие, как я, очень редко накладывают на себя руки. Нас слишком тревожит сама мысль о смерти.Некоторая абсурдность прозвучавших слов не могла не позабавить, и я рассмеялась. Марк, глядя на меня, тоже оскалил зубы и отправил в рот оставшуюся часть круассана.Так или иначе, но мы трое неплохо ладили, хотя я, конечно же, была вынуждена в какой-то мере балансировать между Джессикой и Марком. И поскольку мне очень хотелось, чтобы эти двое невротиков были спокойны и счастливы, в одну прекрасную ночь я оказалась в смотровом кабинете Центральной городской клиники. И это вместо того, чтобы отправиться в «Нейман Маркус» на очередную «Сумасшедшую полуночную распродажу обуви»!– Только ради вас, – сказала я Джессике и Марку, уступив их напору.Оба они сошлись во мнении, что я представляю собой совершенно необычную разновидность вампиров, и чем больше будет известно о моих особенностях, тем лучше. Ну Джессику-то просто одолевало любопытство, Марку же хотелось выявить какую-то «базисную линию» (даже не представляю, что это такое), поэтому он обо всем договорился в клинике, нашел свободное помещение, и обследование началось.– Только учтите, раздеваться я не намерена, – сразу же предупредила я.– Да ладно, чего ты? Для меня это не будет таким уж большим потрясением.– Для меня тоже, – сухо добавила Джессика. – Подумаешь, девица с бледной лягушачьей кожей и волосатыми ногами.– Интересно, а что произойдет, если тебя остричь наголо? – задумчиво произнес Марк, сунув мне под язык градусник. – Волосы отрастут или ты останешься лысой навсегда? Сохранилась ли у них способность к росту? А может, они неким волшебным образом отрастут уже через день? – Он так пристально рассматривал мои волосы, что я отклонилась от него как можно дальше, едва не свалившись при этом со стола.– Так, значит, этот Синклер хочет взять тебя под свое крыло? – подала голос Джессика, которая принялась разъезжать по комнате на стуле с колесиками. Приблизившись к одной стене, она отталкивалась ногами и катилась к противоположной. Марк, должно быть, уже давно привык к различным выходкам во время осмотров, но у меня эта езда вызывала некоторое раздражение. Джессика сняла с себя траур по поводу моей кончины и сегодня была одета в зеленые леггинсы, желтую футболку, оранжево-розовый плащ и зеленые туфли на плоской подошве. – Он, значит, намерен научить тебя ориентироваться в мире вампиров?– О Боже! Этот Синклер просто бесподобен! – запричитал Марк. В отличие от Джессики он в своих драных джинсах и линялой футболке с надписью «Умри, Фред!» (довольно необычный и даже настораживающий лозунг для медика) представлял собой ходячее пугало. – Этот парень прямо-таки неотразим! – Марк глянул на шкалу градусника и, встряхнув его, снова пихнул мне в рот. – Кстати, до вашего прихода я все оборудование проверил на себе. Работает отлично.– Напоминание о том, что работаешь именно ты, – язвительно заметила Джессика.– Толстосумам слова не давали, – огрызнулся Марк. – Так о чем мы говорили? Ах да, Синклер… Джессика, если б ты только его видела!.. По внешности – классический князь тьмы, а двигается… словно тореадор! Как только я его увидел, меня тут же обдало жаром.– Да уж… – промолвила впечатленная Джессика. – Но насколько я понимаю, он белый.– Правильно понимаешь, – ухмыльнулась я. – И не забывай, что ему больше ста лет.– Да нет, чуть больше шестидесяти, – поправил меня Марк. – Так что он, конечно, успел поднабраться жизненного опыта. А какой у него должен быть сексуальный опыт!.. Только представьте, со сколькими он за эти годы перетрахался, имея крепкое, сильное и вечно молодое тело. О Боже!.. Нет, лучше и не говорить об этом, а то у меня даже коленки подгибаются.– Да уж, помолчи, пожалуйста, – попросила я. О том, какой у Синклера жизненный и сексуальный опыт, я как-то не задумывалась. Так же, как и о том, какое тело спрятано под его отлично скроенным костюмом. Вполне возможно, что оно уже довольно дряхлое и немощное. – Мне абсолютно наплевать, чего хочет Синклер. Я в эти вампирские игры не играю, и их интриги меня не волнуют. У меня есть собственные дела, и пусть он лучше ко мне не лезет. Пусть так и копается в своем дерьме!– А не то ты снова шарахнешь его о каменный крест, – вставила Джессика. – Как жаль, что я этого не видела!– И хорошо, что не видела, – мрачно отозвалась я. – То, с чем я столкнулась хоть и кажется глупым, но все же пугает. Если именно это ждет вступившего в вампирское племя, то я – пас. Я не намерена иметь ничего общего с этим сборищем. Какой-то нелепый кордебалет паралитиков.Марк между тем протянул мне пластиковый стакан.– На-ка, помочись.Я помотала головой.– Не могу.– Да ты можешь уединиться в соседней…– Я не могу чисто в физиологическом смысле. Я еще ни разу не пользовалась туалетом с тех пор, как воскресла.– Что ж, замечательно, – протянул Марк, хотя на самом деле так, конечно же, не считал. Нахмурив брови, он быстрым шагом направился в смежную комнату.– Подумать только, сколько ты теперь сможешь сэкономить на туалетной бумаге, – оптимистично заметила Джессика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30