– Что это значит?! – воскликнула я, натягивая одеяло обратно.– А? Извините, я подошел поближе, потому что совершенно потерял голову от вида вашего целлюлита.– У меня нет никакого целлюлита, – отрезала я.– И у меня тоже, – сказал Синклер. – Кстати, добрый вечер.Тут вошла Джессика. Увидев рядом со мной Синклера, она замедлила шаг, а затем притворилась, что вовсе не удивлена, и обернулась к Марку:– Ты собираешься дать ей трубку или как? Это твой босс, – добавила она, обращаясь ко мне. – Он, кажется, очень зол.Я взяла у Марка телефонную трубку, вернее, мне пришлось буквально вырвать ее у него, поскольку он продолжал потрясенно стоять, глядя на меня.– Хелло? Мистер Мэйсон?– Элизабет, вы должны были явиться на работу час назад.Проклятие! Какой сегодня день? Который час? Минуточку...– Мистер Мэйсон, я поменялась с Рени на сегодняшний вечер. Она меня заменяет.– О? Но Рени тоже здесь нет. Ну, я ей покажу.– Мистер Мэйсон, я сегодня не приду.– Но по расписанию сегодня ваша смена.– Но мы поменялись!– Понятно. Не могли бы вы прийти на пару часов, поскольку Рени, очевидно, забыла о вашей... договоренности?– Конечно, – быстро сказала я. Необходимо было исправить положение. – Я буду через час.– До свидания, Элизабет.– Вот дерьмо! – воскликнула я, когда он повесил трубку. – Он думает, что я лгу, чтобы прикрыть свою задницу.– И какую задницу, – восхищенно добавил Синклер.– Прекрати. Мне надо идти, и я выдам Рени по первое число, когда увижу ее. Правда, я не очень-то хорошо работала в последнее время со всей моей...– Тайной вампирской жизнью?– Ну да.– Потаскушка, – кашлянул в кулак Марк.– Неправда! До этого я занималась сексом только дважды... в каком году это было?Синклер рассмеялся.– Уходите-ка, ребята, – приказал он. – Мне надо принять душ и подготовиться к работе.– Здесь «Воины клинка», – сказала Джессика, косясь на дверь. – Вернее, один из них.Я потерла виски.– Это Джон, да?Синклер зарычал. По-настоящему зарычал, как волк или лев.– Выгони его вон! – приказал он.– Успокойтесь, о король мертвых, – ухмыльнулась Джессика. – Он настаивает на разговоре с Бете.– Мне плевать. Выгони его.– Прекрати приказывать моим друзьям! – Я подперла кулаком подбородок. – Черт возьми, я не могу сейчас говорить с ним, мне надо идти на работу. Встречусь с ним позднее. Надеюсь, что никто не умер, а?– Пока нет.– Оптимистичная мысль, – пробормотала я, вставая с постели. Что из того, что я была не одета? Джессика видела меня голой миллионы раз, а Марка гораздо сильнее интересовал Синклер. – Пока, ребята, увидимся позже.– Мы хотим знать, что произошло здесь вчера ночью, – заявил Марк. – Особенно почему Тина спускалась по лестнице с мертвым вампиром.– Потом, потом, – твердо сказала я и пошла в ванную.Я смывала шампунь, когда услышала, что кто-то отодвигает в сторону занавеску.– Надеюсь, это кто угодно, кроме Эрика Синклера, – крикнула я, не открывая глаз.– Ты бы предпочла видеть Марка или, может быть, Джона?– Уф... и еще раз уф. – Я кончила промывать волосы и открыла глаза. Эрик, восхитительно голый (все еще!), стоял передо мной, положив руки на бедра, и улыбался. – Джон всего лишь влюбленный подросток.– Тебя как будто это не удивляет.– По какой-то непонятной причине я всегда нравилась подросткам.– Не понимаю почему, – сказал он, дотрагиваясь до моей груди.Я хлопнула его по руке.– Что привело тебя в такое настроение? Ты улыбаешься уже второй раз за сегодняшнее утро. Вернее, вечер.– О, полагаю, что я просто сова. – Он схватил меня и притянул к себе. – Я вижу, у тебя опять земляничный шампунь.Я постаралась увернуться, но было слишком скользко. Я чувствовала себя как форель в колодце: мне было некуда спрятаться.– Прекрати. У меня нет времени для твоих непристойностей: я уже опаздываю. – Моя работа в «Раю» напрямую зависела от того, поддамся я сейчас искушению или нет. Черт возьми! – Я же сказала, что опаздываю. В самом деле опаздываю.– Ты все портишь, – недовольно проворчал он, отпуская меня. – Зачем тебе эта бессмысленная...– Не заводись. – Я бросила ему мыло, которое он поймал на лету.– Слушаюсь и повинуюсь, – ответил он, а затем схватил мой шампунь и плеснул мне на грудь.Выругавшись, я снова нырнула под душ, чтобы его смыть. Но тут кончилась горячая вода – глупый старый водонагреватель! – и теперь выругались мы оба.Я бежала вниз по лестнице черного хода – это был самый быстрый путь из моей комнаты к подъездной аллее, – как вдруг услышала жалобный голос Джона: «Но я ей нравлюсь. Я вижу!» – и замерла на полпути.Я начала крадучись подниматься обратно, решив пойти по другой лестнице и обогнуть парадный ход, но слова Джессики пригвоздили меня к месту.– Джон, она вампир, хотя и необычный, а ты со своими «воинами» их убиваешь.– Только плохих. Мы провели совещание и решили, что Синклера, Тину, Бетси и Монику трогать не будем. Насчет Сары мы еще спорили, когда она... ну... что бы вы, ребята, с ней ни сделали. Но если мы поймаем вампира, который пытается убить человека или причинить ему боль, то мы насадим его на кол. Это честная игра.– Я не желаю слышать о ваших интригах. Ты, возможно, захочешь осуществить план Синклера.– При чем тут Синклер?!– О'кей, о'кей, не злись. Я хочу сказать, что Бетси не просто вампир, она королева вампиров.– Ну и что? Ей не нравится такая работа, и, насколько я слышал, она стала королевой случайно. Если бы она могла, то отказалась бы от этого.– Да, но она не может.– Если бы она действительно хотела...– Нет, в самом деле она не может. У бессмертных есть книга со всеми их законами, предсказаниями и тому подобной чушью, и согласно этой книге – которая для них вроде Библии – Бетси является королевой, а Эрик Синклер королем.– И что из этого следует? – мрачно спросил Джон, и я не могла его винить. Джессика явно говорила ему не то, на что он рассчитывал.Я услышала, как она ходит по комнате, и усмехнулась. Она теряла терпение и изо всех сил старалась держать себя в руках.– Из этого следует, что они как бы женаты. В соответствии с вампирским законом. Следовательно, ты вожделеешь не просто к вампирше, а к замужней вампирше.– Ну и что?– Не будь идиотом. На случай, если ты не заметил, король безумно влюблен в нее. Он оторвет тебе голову, если ты попытаешься что-нибудь сделать. И будь справедлив, Бетси тебя не поощряла. Ведь так? – Угрюмое молчание. – Кроме того, мне кажется, что... возможно, она его тоже любит.– Нет!Я чуть было не скатилась с лестницы. Черт возьми, нет!– Но это самый большой секрет в мире. Даже от нее. Что я хочу сказать: прекрати все это. Она ведь все равно тебя отвергнет. Или Эрик оторвет тебе голову. Это абсолютно проигрышная ситуация.– И все же я прошу ее выйти ко мне.Судя по раздавшемуся восклицанию, Джессика воздела руки к небу.– Отлично, мне плевать, если для тебя это плохо кончится.– Если она скажет «нет» – значит, «нет». Но я хочу услышать это от нее.Прекрасно. Я поговорю с ним, когда вернусь. Но сейчас меня ждет парадное крыльцо. И «Мейси».Я смеялась, когда ехала по подъездной аллее. Идея была слишком абсурдна. Я влюблена в Эрика Синклера! И он влюблен в меня! Глупее некуда.Он нуждался во мне по одной-единственной причине – я являлась королевой мертвых. Его королевой. Кроме этого, у нас не было ничего общего. Аб-со-лют-но ничего. Просто смешно, что мы обречены править вместе тысячу лет. Его это раздражало не меньше меня.Зазвонил мобильник. Бууп-бу-бууп-бу! Глупая тема «Фанкитауна»: ее нужно заменить. Я достала телефон из сумочки.– Хелло?– Ты, как обычно, оставила ужасный беспорядок, – объявила Джессика.– Прости, но я спешила на работу.– И что ты сделала с Синклером? Он мурлычет себе под нос. И приготовил ужин. Сказал, что пора начать зарабатывать себе на пропитание, а потом отправил кухарку спать и сам встал у плиты. Видела бы ты его в резиновых перчатках!– Ты сочиняешь, – не поверила я.– Кто может такое сочинить? И он не собирается уходить, хотя обычно линяет, как только узнает, что тебя нет. Но не сегодня. Я тащусь от этого парня. У меня от него мурашки по телу, но это интересно.– Да уж. А кто там еще?– Все. Джон, Эни, отец Маркус, Тина. О, чуть не забыла самое главное. Приготовив ужин и переставив книги в твоем шкафу – теперь все книги стоят как надо...– Проклятие!– ...он наткнулся на Джона, который ужасно хотел тебя видеть.– Я слышала.– Я думала, что они зарычат и начнут драться как гориллы в передаче «Живая природа», но Синклер улыбнулся и погладил по его голове. Представляешь, погладил по голове! Хорошо, что я спрятала самострел Джона в холодильник, не то быть беде.– Это странно, – признала я.– Конечно, странно, вот черт. Просто невероятно. Похоже, ты свела его с ума.– Джессика! – начала было я, но потом сказала: – О'кей, ну... может быть, и так.– У тебя что, выросла еще одна грудь или что-то в этом роде? И не думай, что я не заметила куски отвалившейся штукатурки в твоей спальне. Говорю тебе, я никогда не видела Синклера в таком настроении.Я свернула в сторону, чтобы избежать столкновения с красным «БМВ» – терпеть не могу водителей, считающих, что могут ехать на желтый свет.– Послушай, мы отлично провели ночь. Просто замечательно. Я была расстроена из-за Ант и из-за того, что мне пришлось заколоть Сару...– Так это ты убила ее?– ...и из-за всего, что происходит в последнее время. Но благодаря ему я почувствовала себя гораздо лучше.Я слышала, как Джессика захихикала.– Прекрати.– Ну, берегись Джона-боя. Он твердо решил пригласить тебя на бейсбол или еще куда-нибудь, куда ходят дети его возраста.– Бейсбол? Терпеть не могу.– Тебе надо было остаться мертвой, как нормальному человеку.– Заткнись.– Умри, ничего не говори, – скороговоркой произнесла она и повесила трубку, чтобы оставить за собой последнее слово. Дура. Глава 24 – Я уволена?– Мы вынуждены вас уволить, – сказал мистер Мэйсон. – Когда вы здесь, Элизабет, то прекрасно работаете, но в последнее время вы крайне редко появляетесь на рабочем месте.– Но... но... – Но я не виновата. Я королева бессмертных. А королев не увольняют! Я действительно была очень занята спасением своей жизни. Но на следующей неделе поступят новые модели «Прадас», и мне необходима скидка служащего. Меня никогда не увольняли люди, которые в июле носят свитер. – Но... но...– Кроме того, разве у вас нет более важных дел? – добавил он любезно. – Вам надо поймать убийцу и вернуться к супругу.– Да, это правда, но... Что?!– Вам не следует быть здесь, ваше величество. Это понимают все, кроме вас.Я уставилась на него с открытым ртом. Хотела что-то сказать, но не смогла, и только смотрела. Снова попыталась заговорить, но безуспешно. Я онемела от шока, как в тот момент, когда узнала, что Шарлиз Терон получила «Оскара» за лучшую женскую роль.Он раскрыл папку, лежавшую на его безупречном столе, и достал чек с приколотым к нему голубым листом бумаги. Бр!– Вот ваш окончательный расчет. И желаю найти убийцу.– Мистер Мэйсон!– О нет, я не вампир, – сказал он, правильно истолковав мои расширившиеся глаза и отвисшую челюсть. – Я Агнец.– Кто-кто?– Донор, – пояснил он. Затем отвернул ворот свитера, обнажив горло. На шее отчетливо проступал большой кровоподтек, похожий на след от укуса. – Сначала, когда вы пришли сюда, я подумал, что это испытание для меня. Или шутка. Но затем стало ясно, что вы серьезно хотите здесь работать. Я не мог понять почему. Наконец я решил, что должен уволить вас для вашей же пользы.– Премного благодарна, – сказала я, приходя в себя от шока. – Господи, почему вы не сказали мне об этом раньше?Он кашлянул в кулак.– Я подумал, что вы умны... ээ... что вы догадаетесь, кто я.Я взяла чек и встала.– Вы ошиблись в отношении меня, мистер Мэйсон! Что ж, прекрасный конец прекрасной недели.Он развел руками:– Извините. И я бы не советовал вам стараться силой заставить меня изменить решение. С некоторых пор у меня развился иммунитет ко всем, кроме хозяина.– Но... но если вы узнали, кто я, то должны были узнать Эрика Синклера. Это он заставил вас подписать увольнение?– Его величество король, – сказал Мэйсон, тщательно подбирая слова, – очень могущественный вампир. Вы совершенно правы: я не мог устоять перед его обаянием.– Устоять перед его обаянием? Я не понимаю, о чем вы тут болтаете, но ухожу, пока не оторвала вам голову и не превратила ее в футбольный мяч.– Ценю ваше великодушие. Это для вашей же пользы, – крикнул он мне вслед, когда я уходила. В ответ я изобразила совершенно неподобающий королеве жест, хотя бы от этого почувствовав некоторое облегчение.Я направилась к своей машине, припаркованной в «штате Джорджия». Какая мерзкая неделя. Паршивее и не придумаешь. Хотя могло быть хуже, если бы мне отрезали голову. С другой стороны, в таком случае моим неприятностям пришел бы конец.Я прислонилась лбом к крыше автомобиля. У меня не было сил достать ключи и сесть за руль. Я бы могла наехать на маленького ребенка по дороге домой или снова начать оттаскивать какого-нибудь вампира от его жертвы. В общем, неприятности мне были гарантированы.Я услышала, как сзади ко мне подъехала машина, но не обернулась. Что это еще за новая напасть? Наверное, Ант с распятиями и детским питанием.– Ваше величество?Я обернулась: это была Моника. Она открыла дверцу своего черного лоснящегося «порше» и спустила ноги на асфальт. Моника выглядела озабоченной, что немного приободрило меня.– Что-то не так, моя королева?– Все! – Она моргнула. Я начала биться головой о крышу, даже не чувствуя боли. – Все в этом мире не так.– Ваше величество, вы оставите вмятину.– Какая разница? У меня столько проблем, что я вот-вот заплачу.– Почему бы вам не поехать со мной? Мы можем выпить, и вы расскажете, кого мне убить, чтобы вам стало лучше.– Не дразни меня, – вздохнула я. – Хотя это лучшее предложение за весь сегодняшний день. О'кей.Я оставила свою машину и, не задумываясь, буквально прыгнула в черный «порше». Глава 25 – Да, это плохо, – признала Моника, когда я наконец закончила свое повествование. Она зашторила окна, чтобы создать в салоне искусственное освещение, в котором красиво вырисовывались ее стройные ноги. Черная мини-юбка, черные туфли на каблуках, белая блузка с кружевными манжетами. Очень модно, хотя и похоже на одежду проститутки. – Но по крайней мере король теперь прочно находится в ваших руках.– Ха! Скорее в моих трусах.– Хм. И как он?– Раздражает меня.– Я хочу сказать... как он в постели? Хорош?– Должна признаться, что да. Более чем хорош. Просто великолепен. Ух! Меня прошибает пот, когда я только думаю об этом. Если я еще могу потеть.– Расскажите!Почти чужому человеку? Хоть и вызывающему доверие? Нет уж, спасибо.– Но для него это ничего не значит. Ему просто нравится секс. Видела бы ты, что он делал, когда я первый раз пришла к нему в дом!– Он кажется вполне нормальным мужчиной.– Конечно, если ты не против того, чтобы тобой командовали. И относились к тебе снисходительно. И лапали, когда ты расстроена. И трахали, пока у тебя не начинают закручиваться пальцы на ногах. И... послушай, давай поговорим о чем-нибудь другом.– Как хотите. – Она начала крутить руль, пока мы не свернули на Седьмую авеню – практически на двух колесах, – и со скрежетом затормозила возле маленького домика из коричневого камня. Я подумала сперва, что это жилой дом, но двери были широко распахнуты, и по тротуару шли весьма неформального вида люди. Красная неоновая вывеска над дверями гласила «Ночлежка».– О, дансинг? – спросила я, просветлев. – Я люблю танцевать.– Это мой клуб. Я давно хотела показать его вам.– В самом деле?Это объясняло красивую одежду. И «порше».– Я не знала, что у тебя есть клуб.– У меня есть собственность по всей стране. Поразительно, что можно сделать, когда у тебя семьдесят лет на то, чтобы ее приобрести.– Правильно, – сказала я, пока швейцар придерживал дверь. На нем были черные брюки, теннисные туфли без носков и белая футболка с надписью зелеными буквами: «Укуси себя». Очень остроумно. Он ухмыльнулся мне, захлопывая дверь, а другой швейцар откатил машину Моники. – Это вроде клуба вампиров?– В основном. Пойдемте, ваше величество, выпьем.– С удовольствием. – Мы прошли в зал, и я следовала за ней как агнец на заклание. Хмм. Конечно, я оказалась здесь по собственной воле, но почему мне внезапно пришло в голову это избитое выражение?И почему, когда мы вошли в зал, все перестали танцевать? И уставились на нас?– Знаете, – сказала Моника, поворачиваясь ко мне, – вы не заслуживаете его.– Кого? – спросила я. Жертвенного агнца? Где я слышала это раньше? От мистера Мэйсона, конечно. Он так назвал себя. А где я слышала этот противный термин до Мэйсона? От Моники в ту ночь, когда на нее и Тину напали. Она сказала тогда, что намного легче держать кого-нибудь в качестве овцы вместо того, чтобы постоянно охотиться. И Тина, и Синклер не стали объяснять мне значения этих слов. А сейчас слишком поздно. И слишком плохо для меня. – Кого я не заслуживаю? – У меня появилось очень нехорошее предчувствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18