Одно, хоть об этом стыдно даже подумать, принесло Найнив облегчение. Со смертью Морейн Лан перестал быть ее Стражем. Теперь он свободен – вот только как его найти…
Суан продолжила говорить, как только замолчала Лиане:
– Мы не можем позволить молодому человеку пускаться в плавание без руля и без ветрил. Кто знает, что он способен натворить? Да-да, я вижу, ты всегда стоишь за него горой, но я о такой ерунде и слышать не желаю. Мне приходится танцевать с живой щукой– серебрянкой на носу. С одной стороны, мы не можем позволить ему слишком окрепнуть, прежде чем он предпочтет действовать в согласии с нами, а с другой, не должны отталкивать или раздражать его. Я пытаюсь убедить Шириам и прочих в том, что ему необходимо оказать поддержку, в то время как добрая половина Совета считает самым разумным держаться от него подальше, а остальные в глубине души предпочли бы его укротить, хоть он и Возрожденный Дракон. И вообще, каковы бы ни были твои доводы, не советую соваться с ними к Шириам. Ей ты все равно ничего не докажешь, а сама неприятностей не оберешься. Послушниц у Тианы сейчас маловато, так что ей в самую пору заняться тобой.
Илэйн сердито поджала губы. Тиана Нозелль, Серая сестра, здесь, в Салидаре, исполняла обязанности Наставницы Послушниц. Принятой надо было совершить серьезный проступок, чтобы ее отправили для разбирательства к Тиане, но оттого наказание казалось еще более горьким и постыдным. Если по отношению к послушницам Тиана порой и выказывала некоторое – некоторое – снисхождение, то с Принятых спрашивала в полной мере. Ни одной из них не хотелось оказаться в маленькой комнатушке Наставницы.
Найнив внимательно посмотрела на Суан, и вдруг ее осенило:
– Ты ведь все знала об этом… посольстве, или как его там… разве не так? Конечно, ты ведь всегда ладила с Шириам и ее компанией. – До избрания новой Амерлин верховная власть формально принадлежала Совету, но на деле всем заправляла кучка Айз Седай, первыми обосновавшимися в Салидаре. – Скольких они посылают в Кэймлин?
Илэйн ахнула: очевидно, такое ей даже в голову не приходило. Уже одно это показывало, насколько девушка огорчена. Обычно Илэйн бывала дальновиднее и догадливее Найнив.
Суан не стала ничего отрицать. С тех пор как ее усмирили, она могла лгать напропалую, но предпочитала играть в открытую.
– Девятерых. Вполне достаточно, чтобы оказать честь Возрожденному Дракону. Рыбий потрох! К королю и то редко посылают больше трех. Но этого мало, чтобы его устрашить. Если он прознал…
– Вам бы лучше надеяться, что прознал, – холодно вставила Илэйн. – Если нет, восемь из ваших девяти окажутся лишними.
Если Ранд прознал достаточно, он должен опасаться тринадцати Айз Седай. Ранд был силен, возможно, как ни один мужчина со времен Разлома, но тринадцать Айз Седай, соединившись, могли подавить его, отрезать от саидин и пленить. Правила предписывали, чтобы укрощение мужчины осуществлялось тринадцатью сестрами. Правда, Найнив подозревала, что это скорее дань традиции, чем действительная потребность. Айз Седай многое делали только потому, что так повелось испокон веков. Улыбка Суан стала язвительной:
– Надо же, девочка, какая ты умница. Полагаешь, ни Шириам, ни Совет об этом не подумали? Все предусмотрено. Сначала к нему приблизится только одна из посланниц, чтобы он не насторожился. Но ему доложат, что прибыло девять, и он будет знать, какая честь ему оказана.
– Понятно, – тихонько пробормотала Илэйн. – Мне следовало бы самой догадаться, что кто-нибудь из вас об этом подумает. Прошу прощения.
Эта черта безусловно относилась к достоинствам Илэйн. Девушка могла быть упряма, как мул, но, поняв, что не права, признавала это и извинялась, чем заметно отличалась от большинства знатных дам.
– Поедет и Мин, – сказала Лиане. – Ее… дарование может принести пользу Ранду, но сестры, разумеется, в это не посвящены. Она умеет хранить секреты.
– Понятно, – повторила Илэйн куда более решительно. Она старалась заставить свой голос звучать не так мрачно, но ничуть в этом не преуспела. – Ну что ж, вижу, вы очень заняты с Мариган. Я не хотела вас беспокоить. Не буду вам мешать. – И не успела Найнив открыть рот, как девушка исчезла, захлопнув за собой дверь.
Найнив рассерженно обернулась к Лиане:
– Я-то думала, ты не такая, как Суан. Зачем ты ее огорчила? Это жестоко.
Ответила ей Суан:
– Если две женщины влюблены в одного мужчину, всяко добра не жди, а уж ежели этот мужчина Ранд ал'Тор… Одному Свету ведомо, сохранил ли он рассудок и к чему эти девицы могут подтолкнуть его своими выходками. Если им придет охота оттаскать друг дружку за волосы, пусть лучше займутся этим здесь и сейчас.
Найнив непроизвольно схватилась за косу и тут же раздраженно отбросила ее за плечо.
– Мне надо бы… – начала она и осеклась. Беда в том, что ей все равно не под силу повлиять на ход событий. – Давайте продолжим с того, на чем остановились, когда вошла Илэйн. Но, Суан… Если ты еще раз поступишь так с Илэйн, – или со мной, добавила Найнив мысленно, – ты об этом пожалеешь. Э, куда это ты собралась?
Суан встала, отставив в сторону стул, и бросила взгляд на Лиане. Та тоже поднялась.
– У нас дела, – уклончиво ответила Суан, уже направляясь к двери.
– Но ведь ты обещала… – запротестовала Найнив. – И Шириам тебе говорила.
По правде говоря, Шириам считала все это пустой тратой времени не в меньшей степени, чем Суан, но полагала, что Найнив с Илэйн заслужили небольшую привилегию. Вроде того, чтобы дать им в услужение Мариган, тем паче что тогда у обеих Принятых останется больше времени на занятия.
Суан бросила на нее с порога лукавый взгляд:
– Шириам, говоришь? Так, может, ты ей на меня пожалуешься? А заодно растолкуешь, как именно ты проводишь свои исследования. Кстати, мне потребуется Мариган сегодня вечером. Хочу кое о чем расспросить ее.
Когда Суан вышла, Лиане грустно промолвила:
– Все бы хорошо, Найнив, но прежде всего мы должны делать то, что в состоянии сделать. Попробуй заняться Логайном.
Потом ушла и она.
Найнив нахмурилась. Изучение Логайна дало ей еще меньше, чем работа с этими двумя женщинами, и она полагала, что едва ли сможет узнать с его помощью что-нибудь еще. К тому же ей меньше всего на свете хотелось Исцелять укрощенного мужчину. Один его вид ее раздражал.
– Вы бросаетесь друг на друга, как пауки в банке, – подала голос Мариган. – Судя по всему, шансы на успех у вас невелики. Может, тебе стоит подумать… о других вариантах?
– Попридержи свой гнусный язык! – рявкнула Найнив, бросив на нее свирепый взгляд. – Молчи, испепели тебя Свет!
Страх по-прежнему просачивался через браслет, но ощущалось и нечто иное, почти неуловимое. Возможно, проблеск надежды.
В действительности эту женщину звали не Мариган, а Могидин, и она была одной из Отрекшихся, попавшей в ловушку из-за своей непомерной гордыни. Во всем мире правду о ней знали лишь пять женщин, и среди них не было ни одной Айз Седай. Приходилось скрывать, кто она такая, ибо преступления Отрекшейся были столь ужасны, что, выйди истина наружу, казнь ее оказалась бы столь же неотвратимой, как закат солнца. Суан согласилась хранить секрет именно потому, что понимала: на каждую сестру, готовую хотя бы повременить с наказанием, найдутся десять, которые станут требовать немедленного и справедливого возмездия. Но если оно осуществится, вместе с Отрекшейся уйдут в могилу бесценные знания Эпохи Легенд, когда с помощью Силы люди умели совершать невероятное. Правда, Найнив не верила и половине того, что рассказывала Могидин о той Эпохе. А понимала еще меньше.
К тому же выудить из пленницы полезные сведения было не так-то просто. Взять, например, Целительство – в нем Могидин почти ничего не смыслила, скорее всего потому, что, как подозревала Найнив, и в прежние времена интересовалась лишь тем, что могло способствовать ее возвышению. Да и вряд ли стоило рассчитывать, что она так прямо и выложит все, что действительно знает. Найнив полагала, что эта женщина была лживой и вероломной еще до того, как запродала душу Темному. Порой Илэйн и Найнив просто не знали, с какого конца подступиться, какие задавать вопросы. Уклониться от ответов Могидин не могла, но сама, по доброй воле, ничего рассказывать не собиралась. Но пусть с трудом, по крупицам, выяснили они не так уж мало. Все эти сведения Найнив и Илэйн сообщали Айз Седай, но преподносили их как результаты собственных исследований. Немудрено, что их ценили и выделяли среди прочих Принятых.
Возможно, Найнив и Илэйн предпочли бы не делиться новыми знаниями ни с кем, но Бергитте все было известно с самого начала, а потому пришлось рассказать и Суан с Лиане. Суан знала достаточно об обстоятельствах, повлекших за собой пленение Могидин, а потому имела основания требовать объяснений – и она их получила. Найнив и Илэйн были знакомы с некоторыми секретами Суан и Лиане, а те, в свою очередь, похоже, знали все тайны подруг, за исключением правды о Бергитте. Таким образом сложилось шаткое равновесие с некоторым перевесом в пользу Суан и Лиане. Кроме того, некоторые полученные от Могидин сведения касались возможных действий Приспешников Темного и других Отрекшихся. Чтобы расстроить их козни, необходимо было предупредить Айз Седай, а существовал лишь один способ сделать это, не раскрыв себя, – представить дело так, будто все это разузнали лазутчики и соглядатаи Суан и Лиане. Но о Черных Айя, само существование которых было принято отрицать, ничего нового разузнать не удалось, а они интересовали Суан больше всего. Все Приспешники Темного внушали ей отвращение, но одна мысль о том, что поклясться в верности Тени могла Айз Седай, приводила Суан в ледяную ярость. Могидин клялась, что боялась и близко подходить к любой Айз Седай, и этому можно было поверить, ибо страх являлся частью самой сути этой женщины. Немудрено, что она вечно скрывалась в тени, за что и была прозвана Паучихой. Но так или иначе, она являлась слишком ценной находкой, чтобы отдать ее палачу, хотя большинство Айз Седай с этим наверняка бы не согласились. Более того, многие едва ли согласились бы воспользоваться полученными знаниями, узнай они, каков их источник.
Вновь, уже в который раз, Найнив ощутила стыд и сомнение. Может ли знание, любое знание оправдать укрывательство Отрекшейся от справедливой кары? Но пути назад не было. Если правда о Могидин выплывет наружу, всех причастных к этому делу – и ее, и Илэйн, и Суан, и Лиане – ждет суровое, может быть, ужасное наказание. Тайна Бергитте будет раскрыта, а с таким трудом добытые знания утрачены. Возможно, сама Могидин в Целительстве и не смыслила, но даже отрывочные сведения могли принести пользу. Во всяком случае Найнив представляла, в каком направлении следует работать, и кто знает, куда это в конце концов приведет? Тем паче что она наверняка сумеет вытянуть что-нибудь еще из этой…
Найнив захотелось искупаться, причем вовсе не из-за жары.
– Поговорим-ка о погоде, – промолвила она.
– О том, как управлять погодой, ты знаешь больше меня, – усталым голосом ответила Могидин, и отголосок этой усталости проскользнул через браслет. – Одно могу сказать: то, что происходит сейчас, дело рук Великого… Темного. – У нее хватило самообладания заискивающе улыбнуться после своей оговорки. – И ни один человек не в силах это изменить.
Найнив потребовалось усилие, чтобы не заскрежетать зубами. Илэйн, понимающая в воздействии на погоду больше всех в Салидаре, говорила то же самое. Включая роль Темного, хотя об этом и дурак бы догадался. Откуда еще взяться такой жарище, что реки пересыхают, тогда как пора бы уже и снегу выпасть.
– Коли так, поговорим о том, какие плетения используются для Исцеления различных недугов. – Могидин рассказывала, что раньше Исцеление занимало несколько больше времени, чем сейчас, но вся целительная сила черпалась непосредственно из Источника, не ослабляя ни Целительницу, ни больного. И конечно же, она твердила, что в некоторых видах Целительства мужчины превосходили женщин, но в такое Найнив верилось с трудом. – Ты наверняка хотя бы раз да видела, как это делается.
И она снова принялась выискивать самородки в куче пустой породы. Кое-что из услышанного и впрямь дорогого стоило, но Найнив не покидало ощущение, что она копается в отбросах.
Выйдя из комнаты, Илэйн не задержалась, лишь помахала рукой Бергитте и пошла дальше. Бергитте, золотистые волосы которой были причудливым образом заплетены в длинную, до пояса косу, играла с двумя маленькими мальчиками, внимательно наблюдая при этом за улицей. Лук ее был прислонен к покосившемуся плетню. Точнее сказать, она не столько играла, сколько пыталась поиграть. Джарил и Сив только таращились на женщину в чудных широченных шароварах и темной короткой куртке. Они так и не заговорили. Оба мальчугана считались детьми Мариган. Бергитте любила возиться с ними, как и вообще играть с детьми, особенно с мальчиками, хотя эти игры всегда вызывали у нее легкую грусть. Илэйн знала ее чувства не хуже, чем свои собственные.
Если бы она была уверена, что детишек довела до такого состояния Могидин… Но та заверяла, что, когда подобрала на улице в Гэалдане сирот, которые требовались ей для маскировки, они уже были такими. Да и Желтые сестры считали, что ребятишки просто слишком много пережили во время беспорядков в Самаре. В это Илэйн могла поверить, ибо и сама вспоминала увиденное там с содроганием. Еще Желтые сестры говорили, что малышам помогут время и ласка. Илэйн надеялась на это. И на то, что, укрывая Могидин, она не помогает мучительнице невинных детей избегнуть заслуженной кары.
Но сейчас ей было не до Могидин. Определенно не до нее. И о своей матери Илэйн не хотелось думать. Она не могла думать ни о чем другом, кроме как о Ранде и Мин. Должен же быть какой-то способ это уладить. Едва заметив ответный кивок Бергитте, она торопливо зашагала по переулку, направляясь к главной улице. Над головой нависал раскаленной жаровней безоблачный небосвод.
Долгие годы Салидар был заброшен, но как только сюда стали стекаться не признавшие власти Элайды Айз Седай, все переменилось. На крышах появилась свежая солома, дома подлатали и подкрасили, а три самых больших каменных строения – постоялые дворы – были битком набиты. Самый большой из них прозвали Малой Башней, поскольку там заседал Совет. Разумеется, сделано было только самое необходимое – кое-где вставили треснутые стекла, а для большинства окон их и вовсе не нашлось. Хватало дел поважнее, чем выправлять старую кладку или красить заборы. Пыльные улочки были полны народу: Айз Седай, Принятые в платьях с семицветной каймой, Стражи, двигающиеся, независимо от роста и телосложения, со смертоносной грацией леопардов, слуги, последовавшие за Айз Седай из Башни, даже детишки. И воины.
Здешний Совет намеревался сразу же по избрании истинной, законной Амерлин добиться отстранения Элайды от власти. Если потребуется – силой. Сквозь гомон толпы с околицы доносился звон молотов – там подковывали лошадей и латали доспехи.
По улице неспешно ехал мужчина с квадратным лицом и заметной сединой в темных волосах. Поверх колета из бычьей кожи на нем был стальной панцирь с вмятинами от ударов. Проталкиваясь сквозь толпу, он внимательно присматривался к марширующим небольшими группами воинам – копейщикам и лучникам. Гарет Брин согласился набрать для салидарского Совета войско и возглавить его. Зачем и почему, Илэйн могла только гадать. Она полагала, что здесь не обошлось без Суан и Лиане, хотя и не понимала, какова их роль. Брин относился к ним обеим, особенно к Суан, с явным пренебрежением. А их, похоже, привязывал к нему какой-то обет, но какой, Илэйн и представить себе не могла. Суан без конца сетовала на то, что ей, занятой столь важными делами, приходится прибирать в комнате Брина и чистить его одежду. Сетовала, но продолжала ему прислуживать. Надо полагать, обет был нешуточным.
Взгляд Брина скользнул по Илэйн, почти не задержавшись. Здесь, в Салидаре, он, хоть и был с ней любезен, держался холодно и отстраненно, несмотря на то что знал ее еще маленькой девочкой. Всего год назад он был Капитан-Генералом королевской гвардии Андора. Было время, когда Илэйн казалось, что он и ее мать поженятся. Но нет, она же решила сейчас не думать о матери. Прежде всего Мин. Надо найти Мин и поговорить с ней.
Но не успела она добраться до конца пыльной, запруженной людьми улочки, как ее перехватили две Айз Седай. Девушке пришлось остановиться и сделать реверанс, в то время как толпа, раздаваясь, обтекала их с обеих сторон. При виде Илэйн обе женщины просияли. Они совершенно не потели – ни одна, ни другая. Вытаскивая из рукава большой носовой платок, Илэйн искренне сокрушалась из-за того, что не успела еще выучиться именно этому умению Айз Седай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Суан продолжила говорить, как только замолчала Лиане:
– Мы не можем позволить молодому человеку пускаться в плавание без руля и без ветрил. Кто знает, что он способен натворить? Да-да, я вижу, ты всегда стоишь за него горой, но я о такой ерунде и слышать не желаю. Мне приходится танцевать с живой щукой– серебрянкой на носу. С одной стороны, мы не можем позволить ему слишком окрепнуть, прежде чем он предпочтет действовать в согласии с нами, а с другой, не должны отталкивать или раздражать его. Я пытаюсь убедить Шириам и прочих в том, что ему необходимо оказать поддержку, в то время как добрая половина Совета считает самым разумным держаться от него подальше, а остальные в глубине души предпочли бы его укротить, хоть он и Возрожденный Дракон. И вообще, каковы бы ни были твои доводы, не советую соваться с ними к Шириам. Ей ты все равно ничего не докажешь, а сама неприятностей не оберешься. Послушниц у Тианы сейчас маловато, так что ей в самую пору заняться тобой.
Илэйн сердито поджала губы. Тиана Нозелль, Серая сестра, здесь, в Салидаре, исполняла обязанности Наставницы Послушниц. Принятой надо было совершить серьезный проступок, чтобы ее отправили для разбирательства к Тиане, но оттого наказание казалось еще более горьким и постыдным. Если по отношению к послушницам Тиана порой и выказывала некоторое – некоторое – снисхождение, то с Принятых спрашивала в полной мере. Ни одной из них не хотелось оказаться в маленькой комнатушке Наставницы.
Найнив внимательно посмотрела на Суан, и вдруг ее осенило:
– Ты ведь все знала об этом… посольстве, или как его там… разве не так? Конечно, ты ведь всегда ладила с Шириам и ее компанией. – До избрания новой Амерлин верховная власть формально принадлежала Совету, но на деле всем заправляла кучка Айз Седай, первыми обосновавшимися в Салидаре. – Скольких они посылают в Кэймлин?
Илэйн ахнула: очевидно, такое ей даже в голову не приходило. Уже одно это показывало, насколько девушка огорчена. Обычно Илэйн бывала дальновиднее и догадливее Найнив.
Суан не стала ничего отрицать. С тех пор как ее усмирили, она могла лгать напропалую, но предпочитала играть в открытую.
– Девятерых. Вполне достаточно, чтобы оказать честь Возрожденному Дракону. Рыбий потрох! К королю и то редко посылают больше трех. Но этого мало, чтобы его устрашить. Если он прознал…
– Вам бы лучше надеяться, что прознал, – холодно вставила Илэйн. – Если нет, восемь из ваших девяти окажутся лишними.
Если Ранд прознал достаточно, он должен опасаться тринадцати Айз Седай. Ранд был силен, возможно, как ни один мужчина со времен Разлома, но тринадцать Айз Седай, соединившись, могли подавить его, отрезать от саидин и пленить. Правила предписывали, чтобы укрощение мужчины осуществлялось тринадцатью сестрами. Правда, Найнив подозревала, что это скорее дань традиции, чем действительная потребность. Айз Седай многое делали только потому, что так повелось испокон веков. Улыбка Суан стала язвительной:
– Надо же, девочка, какая ты умница. Полагаешь, ни Шириам, ни Совет об этом не подумали? Все предусмотрено. Сначала к нему приблизится только одна из посланниц, чтобы он не насторожился. Но ему доложат, что прибыло девять, и он будет знать, какая честь ему оказана.
– Понятно, – тихонько пробормотала Илэйн. – Мне следовало бы самой догадаться, что кто-нибудь из вас об этом подумает. Прошу прощения.
Эта черта безусловно относилась к достоинствам Илэйн. Девушка могла быть упряма, как мул, но, поняв, что не права, признавала это и извинялась, чем заметно отличалась от большинства знатных дам.
– Поедет и Мин, – сказала Лиане. – Ее… дарование может принести пользу Ранду, но сестры, разумеется, в это не посвящены. Она умеет хранить секреты.
– Понятно, – повторила Илэйн куда более решительно. Она старалась заставить свой голос звучать не так мрачно, но ничуть в этом не преуспела. – Ну что ж, вижу, вы очень заняты с Мариган. Я не хотела вас беспокоить. Не буду вам мешать. – И не успела Найнив открыть рот, как девушка исчезла, захлопнув за собой дверь.
Найнив рассерженно обернулась к Лиане:
– Я-то думала, ты не такая, как Суан. Зачем ты ее огорчила? Это жестоко.
Ответила ей Суан:
– Если две женщины влюблены в одного мужчину, всяко добра не жди, а уж ежели этот мужчина Ранд ал'Тор… Одному Свету ведомо, сохранил ли он рассудок и к чему эти девицы могут подтолкнуть его своими выходками. Если им придет охота оттаскать друг дружку за волосы, пусть лучше займутся этим здесь и сейчас.
Найнив непроизвольно схватилась за косу и тут же раздраженно отбросила ее за плечо.
– Мне надо бы… – начала она и осеклась. Беда в том, что ей все равно не под силу повлиять на ход событий. – Давайте продолжим с того, на чем остановились, когда вошла Илэйн. Но, Суан… Если ты еще раз поступишь так с Илэйн, – или со мной, добавила Найнив мысленно, – ты об этом пожалеешь. Э, куда это ты собралась?
Суан встала, отставив в сторону стул, и бросила взгляд на Лиане. Та тоже поднялась.
– У нас дела, – уклончиво ответила Суан, уже направляясь к двери.
– Но ведь ты обещала… – запротестовала Найнив. – И Шириам тебе говорила.
По правде говоря, Шириам считала все это пустой тратой времени не в меньшей степени, чем Суан, но полагала, что Найнив с Илэйн заслужили небольшую привилегию. Вроде того, чтобы дать им в услужение Мариган, тем паче что тогда у обеих Принятых останется больше времени на занятия.
Суан бросила на нее с порога лукавый взгляд:
– Шириам, говоришь? Так, может, ты ей на меня пожалуешься? А заодно растолкуешь, как именно ты проводишь свои исследования. Кстати, мне потребуется Мариган сегодня вечером. Хочу кое о чем расспросить ее.
Когда Суан вышла, Лиане грустно промолвила:
– Все бы хорошо, Найнив, но прежде всего мы должны делать то, что в состоянии сделать. Попробуй заняться Логайном.
Потом ушла и она.
Найнив нахмурилась. Изучение Логайна дало ей еще меньше, чем работа с этими двумя женщинами, и она полагала, что едва ли сможет узнать с его помощью что-нибудь еще. К тому же ей меньше всего на свете хотелось Исцелять укрощенного мужчину. Один его вид ее раздражал.
– Вы бросаетесь друг на друга, как пауки в банке, – подала голос Мариган. – Судя по всему, шансы на успех у вас невелики. Может, тебе стоит подумать… о других вариантах?
– Попридержи свой гнусный язык! – рявкнула Найнив, бросив на нее свирепый взгляд. – Молчи, испепели тебя Свет!
Страх по-прежнему просачивался через браслет, но ощущалось и нечто иное, почти неуловимое. Возможно, проблеск надежды.
В действительности эту женщину звали не Мариган, а Могидин, и она была одной из Отрекшихся, попавшей в ловушку из-за своей непомерной гордыни. Во всем мире правду о ней знали лишь пять женщин, и среди них не было ни одной Айз Седай. Приходилось скрывать, кто она такая, ибо преступления Отрекшейся были столь ужасны, что, выйди истина наружу, казнь ее оказалась бы столь же неотвратимой, как закат солнца. Суан согласилась хранить секрет именно потому, что понимала: на каждую сестру, готовую хотя бы повременить с наказанием, найдутся десять, которые станут требовать немедленного и справедливого возмездия. Но если оно осуществится, вместе с Отрекшейся уйдут в могилу бесценные знания Эпохи Легенд, когда с помощью Силы люди умели совершать невероятное. Правда, Найнив не верила и половине того, что рассказывала Могидин о той Эпохе. А понимала еще меньше.
К тому же выудить из пленницы полезные сведения было не так-то просто. Взять, например, Целительство – в нем Могидин почти ничего не смыслила, скорее всего потому, что, как подозревала Найнив, и в прежние времена интересовалась лишь тем, что могло способствовать ее возвышению. Да и вряд ли стоило рассчитывать, что она так прямо и выложит все, что действительно знает. Найнив полагала, что эта женщина была лживой и вероломной еще до того, как запродала душу Темному. Порой Илэйн и Найнив просто не знали, с какого конца подступиться, какие задавать вопросы. Уклониться от ответов Могидин не могла, но сама, по доброй воле, ничего рассказывать не собиралась. Но пусть с трудом, по крупицам, выяснили они не так уж мало. Все эти сведения Найнив и Илэйн сообщали Айз Седай, но преподносили их как результаты собственных исследований. Немудрено, что их ценили и выделяли среди прочих Принятых.
Возможно, Найнив и Илэйн предпочли бы не делиться новыми знаниями ни с кем, но Бергитте все было известно с самого начала, а потому пришлось рассказать и Суан с Лиане. Суан знала достаточно об обстоятельствах, повлекших за собой пленение Могидин, а потому имела основания требовать объяснений – и она их получила. Найнив и Илэйн были знакомы с некоторыми секретами Суан и Лиане, а те, в свою очередь, похоже, знали все тайны подруг, за исключением правды о Бергитте. Таким образом сложилось шаткое равновесие с некоторым перевесом в пользу Суан и Лиане. Кроме того, некоторые полученные от Могидин сведения касались возможных действий Приспешников Темного и других Отрекшихся. Чтобы расстроить их козни, необходимо было предупредить Айз Седай, а существовал лишь один способ сделать это, не раскрыв себя, – представить дело так, будто все это разузнали лазутчики и соглядатаи Суан и Лиане. Но о Черных Айя, само существование которых было принято отрицать, ничего нового разузнать не удалось, а они интересовали Суан больше всего. Все Приспешники Темного внушали ей отвращение, но одна мысль о том, что поклясться в верности Тени могла Айз Седай, приводила Суан в ледяную ярость. Могидин клялась, что боялась и близко подходить к любой Айз Седай, и этому можно было поверить, ибо страх являлся частью самой сути этой женщины. Немудрено, что она вечно скрывалась в тени, за что и была прозвана Паучихой. Но так или иначе, она являлась слишком ценной находкой, чтобы отдать ее палачу, хотя большинство Айз Седай с этим наверняка бы не согласились. Более того, многие едва ли согласились бы воспользоваться полученными знаниями, узнай они, каков их источник.
Вновь, уже в который раз, Найнив ощутила стыд и сомнение. Может ли знание, любое знание оправдать укрывательство Отрекшейся от справедливой кары? Но пути назад не было. Если правда о Могидин выплывет наружу, всех причастных к этому делу – и ее, и Илэйн, и Суан, и Лиане – ждет суровое, может быть, ужасное наказание. Тайна Бергитте будет раскрыта, а с таким трудом добытые знания утрачены. Возможно, сама Могидин в Целительстве и не смыслила, но даже отрывочные сведения могли принести пользу. Во всяком случае Найнив представляла, в каком направлении следует работать, и кто знает, куда это в конце концов приведет? Тем паче что она наверняка сумеет вытянуть что-нибудь еще из этой…
Найнив захотелось искупаться, причем вовсе не из-за жары.
– Поговорим-ка о погоде, – промолвила она.
– О том, как управлять погодой, ты знаешь больше меня, – усталым голосом ответила Могидин, и отголосок этой усталости проскользнул через браслет. – Одно могу сказать: то, что происходит сейчас, дело рук Великого… Темного. – У нее хватило самообладания заискивающе улыбнуться после своей оговорки. – И ни один человек не в силах это изменить.
Найнив потребовалось усилие, чтобы не заскрежетать зубами. Илэйн, понимающая в воздействии на погоду больше всех в Салидаре, говорила то же самое. Включая роль Темного, хотя об этом и дурак бы догадался. Откуда еще взяться такой жарище, что реки пересыхают, тогда как пора бы уже и снегу выпасть.
– Коли так, поговорим о том, какие плетения используются для Исцеления различных недугов. – Могидин рассказывала, что раньше Исцеление занимало несколько больше времени, чем сейчас, но вся целительная сила черпалась непосредственно из Источника, не ослабляя ни Целительницу, ни больного. И конечно же, она твердила, что в некоторых видах Целительства мужчины превосходили женщин, но в такое Найнив верилось с трудом. – Ты наверняка хотя бы раз да видела, как это делается.
И она снова принялась выискивать самородки в куче пустой породы. Кое-что из услышанного и впрямь дорогого стоило, но Найнив не покидало ощущение, что она копается в отбросах.
Выйдя из комнаты, Илэйн не задержалась, лишь помахала рукой Бергитте и пошла дальше. Бергитте, золотистые волосы которой были причудливым образом заплетены в длинную, до пояса косу, играла с двумя маленькими мальчиками, внимательно наблюдая при этом за улицей. Лук ее был прислонен к покосившемуся плетню. Точнее сказать, она не столько играла, сколько пыталась поиграть. Джарил и Сив только таращились на женщину в чудных широченных шароварах и темной короткой куртке. Они так и не заговорили. Оба мальчугана считались детьми Мариган. Бергитте любила возиться с ними, как и вообще играть с детьми, особенно с мальчиками, хотя эти игры всегда вызывали у нее легкую грусть. Илэйн знала ее чувства не хуже, чем свои собственные.
Если бы она была уверена, что детишек довела до такого состояния Могидин… Но та заверяла, что, когда подобрала на улице в Гэалдане сирот, которые требовались ей для маскировки, они уже были такими. Да и Желтые сестры считали, что ребятишки просто слишком много пережили во время беспорядков в Самаре. В это Илэйн могла поверить, ибо и сама вспоминала увиденное там с содроганием. Еще Желтые сестры говорили, что малышам помогут время и ласка. Илэйн надеялась на это. И на то, что, укрывая Могидин, она не помогает мучительнице невинных детей избегнуть заслуженной кары.
Но сейчас ей было не до Могидин. Определенно не до нее. И о своей матери Илэйн не хотелось думать. Она не могла думать ни о чем другом, кроме как о Ранде и Мин. Должен же быть какой-то способ это уладить. Едва заметив ответный кивок Бергитте, она торопливо зашагала по переулку, направляясь к главной улице. Над головой нависал раскаленной жаровней безоблачный небосвод.
Долгие годы Салидар был заброшен, но как только сюда стали стекаться не признавшие власти Элайды Айз Седай, все переменилось. На крышах появилась свежая солома, дома подлатали и подкрасили, а три самых больших каменных строения – постоялые дворы – были битком набиты. Самый большой из них прозвали Малой Башней, поскольку там заседал Совет. Разумеется, сделано было только самое необходимое – кое-где вставили треснутые стекла, а для большинства окон их и вовсе не нашлось. Хватало дел поважнее, чем выправлять старую кладку или красить заборы. Пыльные улочки были полны народу: Айз Седай, Принятые в платьях с семицветной каймой, Стражи, двигающиеся, независимо от роста и телосложения, со смертоносной грацией леопардов, слуги, последовавшие за Айз Седай из Башни, даже детишки. И воины.
Здешний Совет намеревался сразу же по избрании истинной, законной Амерлин добиться отстранения Элайды от власти. Если потребуется – силой. Сквозь гомон толпы с околицы доносился звон молотов – там подковывали лошадей и латали доспехи.
По улице неспешно ехал мужчина с квадратным лицом и заметной сединой в темных волосах. Поверх колета из бычьей кожи на нем был стальной панцирь с вмятинами от ударов. Проталкиваясь сквозь толпу, он внимательно присматривался к марширующим небольшими группами воинам – копейщикам и лучникам. Гарет Брин согласился набрать для салидарского Совета войско и возглавить его. Зачем и почему, Илэйн могла только гадать. Она полагала, что здесь не обошлось без Суан и Лиане, хотя и не понимала, какова их роль. Брин относился к ним обеим, особенно к Суан, с явным пренебрежением. А их, похоже, привязывал к нему какой-то обет, но какой, Илэйн и представить себе не могла. Суан без конца сетовала на то, что ей, занятой столь важными делами, приходится прибирать в комнате Брина и чистить его одежду. Сетовала, но продолжала ему прислуживать. Надо полагать, обет был нешуточным.
Взгляд Брина скользнул по Илэйн, почти не задержавшись. Здесь, в Салидаре, он, хоть и был с ней любезен, держался холодно и отстраненно, несмотря на то что знал ее еще маленькой девочкой. Всего год назад он был Капитан-Генералом королевской гвардии Андора. Было время, когда Илэйн казалось, что он и ее мать поженятся. Но нет, она же решила сейчас не думать о матери. Прежде всего Мин. Надо найти Мин и поговорить с ней.
Но не успела она добраться до конца пыльной, запруженной людьми улочки, как ее перехватили две Айз Седай. Девушке пришлось остановиться и сделать реверанс, в то время как толпа, раздаваясь, обтекала их с обеих сторон. При виде Илэйн обе женщины просияли. Они совершенно не потели – ни одна, ни другая. Вытаскивая из рукава большой носовой платок, Илэйн искренне сокрушалась из-за того, что не успела еще выучиться именно этому умению Айз Седай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21