Может, лучше повременить, а?
Тумад и остальные солдаты больше не таращились на Таима, все они широко раскрытыми глазами уставились на Ранда. Даже Девы выглядели озабоченными – Сулин сделала полшага в сторону Ранда, а Джалани протянула к нему руку, словно не понимая, в чем дело.
– Я не… – Ранд сглотнул, горло у него горело. – Думаю, я не стал бы ее разбивать.
Башир медленно отступил назад, и Ранд так же медленно опустил руки. От невозмутимости Таима не осталось и следа – он казался потрясенным.
– Ты знаешь, что это такое, Таим? – требовательно спросил Ранд. – Должен знать, иначе не принес бы мне. Где ты ее взял? Есть у тебя другая? Знаешь, где она?
– Нет, – ответил Таим. Голос его звучал нетвердо, хотя явно не от страха. Мазрим Таим выглядел человеком, потерявшим опору под ногами и неожиданно вновь обнаружившим, что стоит на твердой почве. – Это только одна… Я… Я слышал диковинные рассказы, с тех пор как убежал от Айз Седай. Чудовища выскакивают прямо из ниоткуда. Невиданные чудовища. Люди разговаривают с животными, и те им отвечают. Айз Седай теряют рассудок, что вроде бы должно происходить с нами. Целые деревни сходят с ума, и люди убивают друг друга. Половина слухов, в истинности которых я не сомневаюсь, столь же невероятны. Я слышал, что некоторые печати сломаны. Эту можно разбить молотком.
Башир сдвинул брови, глядя на диск в руках Ранда. Он понял.
– Где ты ее взял? – повторил свой вопрос Ранд. Если бы удалось найти последнюю… И что тогда? Льюс Тэрин зашевелился в недрах сознания, но Ранд его не слушал.
– В таком месте, где ее стали бы искать в последнюю очередь, – ответил Таим. – Возможно, там в первую очередь следует искать и другую. На маленькой полузаброшенной ферме в Салдэйе. Я завернул туда, чтобы напиться воды, и хозяин преподнес мне эту вещь. Он был стар, не имел ни детей, ни внуков, которым мог бы ее передать, и искренне считал меня Возрожденным Драконом. Он утверждал, что она хранилась в его семье более двух тысяч лет. Будто бы давние его предки были королями во время Троллоковых Войн и лордами при Артуре Ястребиное Крыло. Думаю, он не лгал. Все это не более удивительно, чем найти подобный предмет менее чем в трех днях езды от рубежа Запустения.
Ранд кивнул, затем наклонился и подобрал тряпки. Он привык к тому, что вокруг него происходят невероятные события, – такое могло случиться где и когда угодно. Поспешно завернув печать, он вручил ее Баширу:
– Храни ее бережно. – Разбей! Разбей ее! – Ничто не должно с ней случиться.
Башир почтительно склонил голову и принял сверток обеими руками. Ранд так и не понял, ему поклонился военачальник или печати.
– Я сохраню ее в целости и верну, когда ты потребуешь: через десять дней или через десять лет. Ранд внимательно посмотрел на лорда:
– Все ждут, что я вот-вот сойду с ума, и боятся этого. Все, кроме тебя. Почему?
Башир пожал плечами и усмехнулся в седеющие усы:
– Когда я еще учился держаться в седле, Маршалом-Генералом Салдэйи был Муад Чид. Вот уж кто был безумен, словно заяц по весне. Дважды в день он обыскивал своего слугу в поисках яда и пил только воду с уксусом, уверяя, что это защищает от отравы, которой потчует его этот парень, но за милую душу ел все, что тот ему подавал. Однажды он велел вырубить дубовую рощу, потому что дубы на него таращились. А потом приказал устроить им приличные похороны. Представляешь, что это была за работенка – рыть могилы для двадцати трех дубов?
– И что же, его никто не унял?
– Только такой же, если не худший, безумец осмелился бы косо взглянуть на него. Да и отец Тенобии никому не позволил бы тронуть Чида. Он был сумасшедшим, но при этом лучшим полководцем, какого я когда-либо видел. За всю жизнь он не проиграл ни одного сражения. Ни единого!
Ранд рассмеялся:
– Выходит, ты следуешь за мной, ибо надеешься, что я окажусь лучшим полководцем, чем Темный?
– Я следую за тобой потому, что ты тот, кто ты есть. Весь мир должен последовать за тобой, иначе выжившие позавидуют мертвым.
Ранд медленно кивнул. Пророчества утверждали, что ему предстоит разрушить государства и связать народы воедино. Ранд этого не хотел, но понимал, что именно таков путь к победе в Тармон Гай'дон. Последняя Битва не будет простым поединком между ним и Темным. В такое Ранд поверить не мог. Если он и сошел с ума, то не настолько, чтобы возомнить себя более чем человеком. Люди должны сообща выступить против троллоков, Мурддраалов и всякого рода Отродий Тени, каких способно изрыгнуть Запустение, а также Приспешников Темного, поднимающихся из своих потаенных укрытий. На пути к Тармон Гай'дон встретится много опасностей, и если человечество не объединится…
Ты делаешь то, что должно.
Ранд так и не понял, принадлежала эта мысль ему или Льюсу Тэрину. Но она казалась верной.
Уже направляясь к ближайшей колонне, он обернулся к Баширу:
– Я беру Таима на ферму. Хочешь пойти с нами?
– На ферму? – удивился Таим. Башир покачал головой.
– Спасибо за приглашение,– сухо ответил он. Держался лорд спокойно, но, судя по всему, был по горло сыт Мазримом Таимом и на ферму всяко не стремился. – Того и гляди мои солдаты совсем обленятся, патрулируя городские улицы. Я собираюсь на несколько часов посадить своих людей в седла. Ты ведь хотел устроить днем смотр? Или он отменяется?
– Что за ферма? – снова спросил Таим.
Ранд вздохнул, неожиданно почувствовав усталость.
– Нет, не отменяется. Я буду там, если смогу.
Смотр слишком важен для того, чтобы его можно было отменить, но этого не знал никто, кроме Мэта, Башира и его самого. Он не мог допустить, чтобы кто-нибудь догадался, что это не пустая церемония, устроенная Возрожденным Драконом, лишь чтобы потешить свое честолюбие. Сегодня ему предстояло нанести еще один визит – все должны думать, что он хочет сохранить его в тайне. Это и должно было остаться секретом для большинства, но Ранд не сомневался, что те, кому нужно, секрет вызнают.
Взяв прислоненный к одной из колонн меч, Ранд опоясался им поверх незастегнутого кафтана. Ремень, ножны и рукоять меча были сделаны из невыделанной темной кабаньей кожи, на которой резко выделялась полированная стальная пряжка в виде Дракона, украшенная искусной золотой насечкой. Надо бы избавиться от этой пряжки, найти что– нибудь попроще, но Ранд не мог заставить себя сделать это. Пряжка была подарком Авиенды. Отчасти именно по этой причине ее и следовало снять, но… Ранд понятия не имел, как вырваться из этого замкнутого круга.
Помимо меча у колонны находилось и копье с двухфутовым древком и пышной бело– зеленой кистью под острым наконечником. Ранд взвесил его в руке и повернулся обратно к двору. Одна из Дев вырезала на коротком древке изображение Драконов. Некоторые, особенно Эления и подобные ей андорские лизоблюды, уже стали называть это копье скипетром Дракона. Ранд держал его при себе как напоминание о том, что врагов у него куда больше, чем кажется на первый взгляд.
– О какой ферме ты говоришь? – настойчиво спросил Таим. – Куда это ты собрался меня отвести?
Ранд окинул его долгим взглядом. Что-то в Мазриме Таиме ему определенно не нравилось. А может, что-то в нем самом мешало проникнуться к Таиму симпатией. Ведь довольно долго он был единственным мужчиной, который мог направлять Силу, не потея от страха перед Айз Седай. Неужели все так просто и неприязнь к Таиму объясняется прежде всего ревностью из-за того, что он теперь не единственный? Но нет, Ранд так не считал. Помимо всего прочего, он желал, чтобы способных направлять Силу мужчин было как можно больше и все они могли спокойно ходить по земле. Тогда он не был бы единственным. Но нет, этого не случится, во всяком случае, до Тармон Гай'дон. Да и в любом случае таких, как он, нет и не может быть, ибо он – Возрожденный Дракон. А Мазрим Таим ему просто не нравится. Не нравится, вот и все. Убей его! – подал голос Льюс Тэрин. Убей их всех! Ранд вытолкнул его из своего сознания. В конце концов, он-собирался использовать Таима, а не водить с ним дружбу. Но намеревался и положиться на него, а решиться на такое непросто.
– Я беру тебя туда, где ты сможешь мне послужить, – холодно проговорил Ранд.
Таим не вздрогнул, даже не нахмурился; он смотрел выжидающе, и лишь уголки его рта на миг изогнулись в подобии улыбки.


ГЛАВА 3. Глаза женщин

Стараясь унять раздражение, а заодно заглушить бормотание Льюса Тэрина, Ранд потянулся к Источнику и вступил в ставшую уже привычной борьбу за контроль над потоком саидин, губительным и живительным одновременно. Даже пребывая в коконе пустоты, он чувствовал, как горечь порчи пронизывает его до мозга костей, едва не проникая в самую душу Ранд словно складывал ткань Узора и пронизывал складку насквозь – во всяком случае, он не мог подобрать другого определения тому, что делал. По правде говоря, он не слишком хорошо представлял себе, что именно делает, ибо осваивать этот прием ему пришлось самому Тот, у кого он учился, умел делать некоторые вещи, просто умел, но и сам не знал, какова их истинная природа.
В воздухе появилась яркая вертикальная линия, которая быстро превратилась в щель и расширилась до размера дверного проема. Казалось, что это проем вращается, но, когда сквозь него начали проступать очертания освещенной солнцем лужайки, окруженной пожухлыми от засухи деревьями, вращение прекратилось. Изображение еще не успело устояться, а Энайла и еще две Девы уже подняли вуали и выпрыгнули в проем. За ними последовало еще с полдюжины Фар Дарайз Май, причем некоторые держали наготове короткие роговые луки. Ранд полагал, что там, куда ему предстояло выйти, опасаться нечего. Он специально поместил другой конец пути, если у этого пути вообще был конец, так же как и начало, на лужайку, чтобы никому не повредить ненароком, – открывать "дверь" в людном месте было бы опасно. Но убеждать Дев, как, впрочем, и всех айильцев, в отсутствии необходимости постоянно держаться настороже совершенно бесполезно – все одно что уговаривать рыбу прекратить плавать.
– Если ты сам еще не уловил, как делается такой проход, – промолвил Ранд, обращаясь к Таиму, – я тебе потом покажу.
Тот молча уставился на него, видимо, был не слишком внимателен. Любой, кто способен направлять Силу, мог различить свитые Рандом потоки.
Ранд ступил на лужайку, за ним Таим, а следом Сулин и другие Девы. Некоторые из них бросали негодующие взгляды на висящий у бедра Ранда меч. Ни одна из Дев не проронила ни слова, однако они оживленно переговаривались на языке жестов – не иначе как выражали крайнее неодобрение. Энайла и ее спутницы, выпрыгнувшие первыми, уже рассыпались вокруг поляны и скрылись в тени деревьев. Их кадинсор – куртки и штаны в серовато-коричневых разводах – сливались с высохшей листвой и травой. Они были невидимыми для всех, кроме Ранда. Переполняемый Силой, он отчетливо видел каждую сухую иголку на обступавших лужайку соснах – сухих было куда больше, чем зеленых, – и чуял кисловатый запах сока болотного мирта. В сухом, обжигающем воздухе висела мелкая пыль. Никакой опасности для него здесь не было.
– Ранд ал'Тор, постой! – Голос донесся с другой стороны прохода. Принадлежал он Авиенде.
Ранд мгновенно отпустил саидин. Врата исчезли, растаяли так же, как и появились. Ему следовало помнить о том, что опасности бывают разные.
Таим посмотрел на Ранда с нескрываемым интересом. Некоторые Девы тоже не преминули одарить его взглядами, причем весьма неодобрительными. Обмен мнениями на языке жестов стал еще более оживленным, но вслух никто не высказался. Ранду удалось втолковать им, что в некоторых случаях распускать языки не стоит.
Не обращая внимания ни на осуждение, ни на любопытство спутников, Ранд ступил под деревья. Таим держался рядом. Сухие листья шуршали у них под ногами, похрустывал валежник. Девы, окружившие их широким кольцом, были обуты в мягкие шнурованные сапожки и ступали совершенно бесшумно. Необходимость держаться настороже заставила их забыть о недовольстве. Правда, многие из них уже не раз совершали подобное путешествие, и всегда благополучно, но никто не мог убедить Дев в том, что этот лес – не самое подходящее место для засады. Что поделаешь, три тысячи лет, до самого прихода Ранда, жизнь в Айильской Пустыне состояла из почти непрерывных стычек, набегов, засад и сражений.
Несомненно, Ранд мог кое-чему научиться у Таима, хотя и не столь многому, как считал тот, но обучение должно было стать взаимным, и Ранд решил, что нынче самое время втолковать Мазриму Таиму некоторые вещи.
– Следуя за мной, ты рано или поздно столкнешься с Отрекшимися. Возможно, это случится еще до Последней Битвы. Скорее всего, задолго до нее… Ты вроде бы и не удивлен?
– До меня доходили слухи, будто они сумели вырваться на свободу.
Итак – Ранд не сдержал ухмылки – земля-то слухами полнится. Айз Седай это вряд ли придется по нраву. Но, что ни говори, а щелчок по носу они заслужили.
– Ты должен быть готов ко всему. Любая опасность может нагрянуть в любое время – троллоки, Мурддраалы, Драгкары, Серые Люди, Голам…
Ранд осекся и призадумался, поглаживая ладонью с клеймом цапли длинную рукоять меча. Он понятия не имел, кто таков этот Голам. Льюс Тэрин молчал, но Ранд чувствовал: именно он подсказал это незнакомое слово. Обрывки, клочки воспоминаний Теламона просачивались сквозь тонкий барьер, разделявший сознание Ранда и Льюса Тэрина, и становились как бы частью памяти самого Ранда. К сожалению, вспоминалось лишь то или иное слово, а его значение зачастую так и оставалось тайной. Избавиться от этих путаных воспоминаний, бороться с этим наваждением, как боролся он с голосом Льюса Тэрина, Ранду не удавалось. Но замешательство его продлилось недолго.
– Вся эта нечисть встречается не только на севере, близ Запустения. Они пользуются Путями и могут нагрянуть хоть сюда, хоть в любое другое место.
С этим ему тоже предстояло разобраться, хотя он понятия не имел как. Некогда Пути были сотворены с помощью саидин, и наведенная на саидин порча поразила и их. Ныне Пути были затемнены и опасны не только для людей. Отродьям Тени там тоже грозила смерть, а то и нечто худшее, но они все же ухитрялись использовать этот опасный способ передвижения. Не столь быстрый, как врата-переходы. Перемещение или даже Скольжение, он все же позволял преодолевать сотни миль в день. Но этой проблемой следовало заняться потом. У Ранда слишком много других задач, одна неотложнее другой.
Ранд раздраженно полоснул по ветке мирта Драконовым скипетром, и жесткие, иссохшие листья посыпались на землю. Пожелтевшие листья, хуже того, побуревшие.
– Следует быть готовым ко всему, к такому, о чем ты мог слышать лишь в преданиях и легендах. Даже Гончие Тьмы, даже они могут появиться, но, во всяком случае пока, сам Темный еще не поскачет позади своей Дикой Охоты. Правда, с ними и без того хлопот не оберешься. Некоторых ты, наверное, сможешь уничтожить, но другие, если верить преданиям, уязвимы лишь для погибельного огня. Знаешь, что это такое? Если нет, то и я не смогу тебя научить. А если знаешь, используй его только против Отродий Тени. И никого не учи им пользоваться. Что же до слухов, о которых ты говорил… Пожалуй, я представляю себе, что их порождает, хотя и не знаю точно, как это назвать… Разве что пузырями зла. Представь себе пузыри, что поднимаются порой со дна болота. Вот и здесь нечто подобное, только эти поднимаются из узилища Темного по мере того, как слабеют печати, и несут они не гнилостный запах, а зло. Зло переполняет их. Они перемещаются по нитям Узора, пока не лопнут, а уж когда лопаются… Тут можно ждать чего угодно. Представь себе, твое собственное отражение выскакивает из зеркала и пытается тебя убить.
Если все услышанное и напугало Таима, тот не подал виду.
– Я бывал в Запустении, – сказал он, – и мне случалось убивать троллоков и Мурддраалов. – Таим отвел в сторону низкую ветку и придержал ее, давая Ранду пройти. – Вот про этот погибельный огонь я слыхом не слыхивал, но думаю, ежели на меня насядет Гончая Тьмы, я как-нибудь сумею с ней сладить.
– Хорошо, – промолвил Ранд, одобряя тем самым и самоуверенность Таима, и его невежество. Сам он не возражал бы против того, чтобы даже память о разящем огне исчезла с лица земли. – Если повезет, здесь ты ни с чем подобным не столкнешься, но уверенности в этом нет.
Неожиданно лес кончился, и за его кромкой взору открылась ферма – приземистый двухэтажный дом под соломенной крышей и заметно покосившийся амбар. Над одной из труб поднимался дымок. Здесь было ничуть не прохладнее, чем в расположенном в нескольких милях отсюда городе, солнце палило так же безжалостно. В горячей пыли копошились куры, две серовато-бурые коровенки жевали жвачку в огороженном жердями загоне, привязанные неподалеку козы деловито объедали листву с кустов, к стенке амбара притулилась крестьянская телега на высоких колесах, но все же это была не настоящая ферма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21