Они выглядят
настороже."
"Мы должны убить еще слуг Мастера?" спросила Иллиана почти
дерзко.
Конан пожал плечами. "Я думаю мы могли бы их оставить для армии,
как Трансформированных. Но вы же не собираетесь идти всю дорогу до
Форта Жеман в таком виде?"
"Это совсем необязательно необходимо."
"Бородой Эрлика! Как-?"
"Не богохульствуй."
Если бы Иллиана говорила на Стигианском, Конан не выглядел бы
более ошеломленным. На этот раз нахмурилась Раина, затем заговорила.
"Прости нас госпожа. Мы думаем только о вашем комфорте."
"Это благородно. Очень хорошо. Мы даем наше согласие." Она вяло
махнула вниз рукой. "Выполняйте свои обязанности."
Снова Боре показалось, что он слушает королеву. Королева - или по
крайней мере управляющий одной женщиной и двумя Камнями.
Не обеими камнями. О, боги, пожалуйста не обеими.
Бора привел мысли в порядок и принялся искать под кустами камни
для пращи.
Боевой клич Циммерийца казалось парализовал половину мужчин.
Остальные подпрыгнули. Они умерли первыми. Конан зарубил двоих,
третьего Раина.
Один из сидевших завалился на бок с разломанными ребрами и
остановившимся от камня сердцем. Его товарищи поднялись, один, чтобы
сбежать, второй - ткнуть дротиком в Конана. Это вынудило Конана
пригнуться к земле, затем он разрубил древко дротика саблей.
У мужчины остался обрубок достаточной длины, чтобы использовать
его как дубинку. Он отразил первый удар Циммерийца и попытался
ответить ударом по колену.
Это проявление мастерства и мужества ни удалили ни сильно
оттянули судьбу воина. Раина проскользнула под блок, поставленный
импровизированной дубинкой, кинжалом. Он отклонился назад с истекающим
кровью бедром и не успел посмотреть вверх на опускавшуюся саблю
Конана.
Бора поискал сбежавшего и увидел, что он достаточно далеко ,
чтобы не достать его пращей. Затем он оглянулся. Конан не сомненно
заметил бы любых часовых, которые действительно могли быть начеку.
Вторая пара глаз никогда не вредила шансам на победу, как говорил
капитан Хадьяр.
Увидь Бора Мастера Еремиуса, поднимающегося по холму, он бы так
не удивился.
"Якоуб!"
Циммериец развернулся. Бора указал. Сабля Циммерийца подпрыгнула
вверх.
"Доброе утро, Капитан Конан," сказал Якоуб. Он говорил спокойно,
будто они встретились, чтобы посетить таверну. Затем он посмотрел на
тела своих людей. На мгновение спокойствие нарушилось и на лице
появилась горечь.
"Я не достаточно их выучил," все что сказал Якоуб. Затем он
обнажил свою саблю. "Я все еще могу отомстить за них."
"Мало шансов," произнес Конан. Через мгновение он засунул свою
саблю. "Якоуб, я бы не хотел смотреть в лицо твоему отцу, имея твою
кровь на своих руках. Я не имею больше ничего против тебя."
"Если бы ты хотел сказать, что не убивал моих людей"
"Твоих людей?" фыркнул Конан. "Ручных собак Мастера Еремиуса? Что
ты им должен?"
"Мою смерть или твою," сказал Якоуб.
"Эта навозная отрыжка-" начал Бора. Он потянулся к праще, через
мгновение он понял, что совершил ошибку, начав говорить, - мускулистая
боссонианская рука схватила его сзади за горло. Свободная рука Раины
вырвала у него пращу.
Неожиданно освободившись, он развернулся к лицу воительницы.
"Ты-! На чьей ты стороне?"
"Я против твоего обесчестивания Конана. Якоуб-"
"Якоуб обесчестил мою сестру! Он обесчестил мою семью!"
"Ты желаешь драться с ним?"
Бора оценил обеспеченность Якоуба, грацию его движений, легкость,
с которой он сжимал эфес сабли. "Нет. Он изрубит меня на куски."
"Тогда отойди и дай Конану решить проблему. Якоуб внебрачный сын
Старшего КапитанаХадьяра. Его нахождение здесь может означать
предательство командира Конана. Честь Конана здесь тоже замешана. Если
Якоуб не сбежит, он должен будет умереть в справедливом поединке."
"А если капитан Конан будет убит-?"
"Тогда я встану перед лицом Якоуба. Либо поклянись сохранятьсвою
пращу на привязи, либо я сейчас разрежу ее кинжалом."
Боа выругался бы, если бы знал слова дотойные его ярости. Наконец
он бросил. "Держи, ты - Боссонианская проститутка-!"
Удар нацеленный в Бору никогда не достиг его. Конан и Якоуб
прыгнули друг к другу, опускающееся солнце засверкало на их саблях.
После Бора признавал, что подумывал использовать пращу для
спасения Конана и отмщения за честь семьи. Он не мог поверить,
что Циммериец годился для боя один на один с сильным противником после
ночного боя.
Он не знал, что Конан также знает пределы своей силы.
Циммерийский прыжок в пределы досягаемости сабли был последним.
Остальную часть боя он двигался по возможности мало, создав невидимую
защиту из мелькающей стали. Якоуб был свеж и быстр, чтобы избегать
поражения саблей Конана. Он мог бы победить , располагай он на одно
мгновение четкой линией атаки.
Смертельный танец клинка Конана не предоставляли ему такой
возможности.
В некоторый момент драки вниз спустилась Иллиана. Через мгновение
она отвернулась, зевая, будто находила битву на смерть не более
интересной, чем спаривание свиней.
Присев, она открыла сумки и принялась одеваться. Бора на
мгновение пожалел, что такое прекрасное тело наконец спрятано. Раина
оставалась обнаженной, но ее лицо имело такое выражение, которое
заставило его усомниться кого она считала врагом, Якоуба или себя
самого.
Бора удивился как и Якоуб концом сражения. Он ожидал, что Конан
будет стоять пока Якоуб не обессилет. Вместо этого, Конан неожиданно
совершил ошибку и подставился так, что даже Бора мог обнаружить это,
для смертельного удара Якоуба.
Ни Бора, ни Якоуб не разгадали намерения Конана. Первым намеком
на это послужило падение Конана под лезвие Якоуба. Все же оно прошли
опасно близко от головы; полетели клочки покрытых кровью волос.
Теперь Конан преодолел оборону Якоуба. Колено протаранило пах,
голова ткнула в подбородок, рука схватилась за руку с саблей. Якоуб
отлетел назад, опустившись безоружным и наполовину парализованным. Он
кувыркнулся, пытаясь вытащить кинжал. Конан наступил ногой на
запястье, а саблей уперся в его горло.
"Якоуб, я знаю, ты должен своим воинам. Я обязан твоему отцу.
Возвращайся к нему и убеди его уйти туда, где ему нет необходимости
притворяться, что ты мертв."
"Это будет означать покончить с капитанством," сказал Якоуб. "Ты
слишком много хочешь от нас обоих."
"А почему бы и нет?" спросил Конан. Пот бежал по нему , несмотря
на утреннюю прохладу. Первый раз Бора заметил на левом плече
Циммерийца свежую рану,
Казалось Якоуб взвешивает вопрос. Что он собирался ответить никто
никогда не узнал. Как только Конан отступил назад, зеленый огонь
знакомого оттенка окружил Якоуба. Его тело конвульсивно дернулось и
согнулось в лук. Рот раскрылся в беззвучном крике, а руки впились в
грязь.
Затем он откинулся назад, настолько мягко, будто каждая косточка
в его теле превратилась в порошок. Изо рта запузырилась кровь, затем
прекратилась.
Бора повернулся, не зная что он увидит, но определенно ужасное.
Вместо этого он увидел сидящую на одеяле Иллиану, так
величественно, будто она восседала на троне. Одна рука была поднята,
на ней в кольце горел мягко Камень.
Конан знал, что Иллиана объявила войну. Скорее Иллиана и Камни.
Что бы она не делала, это больше нельзя было назвать полностью ее
волей.
Он удивился почувствовав столько жалости к волшебнице. Но
колдунья, которая являлась одновременно боевым товарищем было что-то
новое.
"Раина, дай мне другой Камень," сказала Иллиана протягивая руку.
"Настало время им объединиться."
Раина посмотрела вниз на свое кольцо с Камнем, будто в первый
раз. Медленно она сняла его и поманила им правой рукой.
Конан заставлял свое тело и мысли избегать любого движения или
даже мысли, которая может выдать его. Что могущество Камней дает
Иллиане или им он не знал. Но он точно знал, что у него только один
хрупкий шанс уничтожить Камни. Пока Раина не готова повернуться спиной
к своей десятилетней верной службе Иллианы, Конан скорее готов был
поспорить об оставлении Королем Илдицом трона и ухода его в монахи-
Рука Раины взметнулась, так быстро словно она бросала кинжал в
смертельного врага. Кольцо полетело в воздух.
Конан едва успел поймать его прежде чем оно ударится о землю.
Кувыркаясь он потер Камень о кровоточащую рану. Затем подпрыгнул на
ноги и со всей силой бросил Камень к источнику.
Ни колдунья ни мощь Камней не могли сравниться в скорости с рукой
Конана. Кольцо бултыхнулось в воду и исчезло.
Конан выхватил саблю. Он не предполагал, что она как-то сможет
противостоять тому, что высвободят Камни. Что-то в его голове
напомнило ему о необходимости умереть с нею в руке, как и подобает
воину.
Где-то томилась и мысль дать Иллиане чистую смерть, а не ту,
которую приготовили для нее Камни.
Конан едва успел вытащить саблю, когда почувствовал, что его
будто погрузили в мороженый мед. Каждая конечность казалась скованной,
почти парализованной. Холод кусал каждый кусочек его кожи и ,казалось,
проникал через кожу к жизненным органам. Откуда то из далека он
услышал сдавленный крик Раины, словно мед затек ей в нос и рот,
отрезав дыхание.
Было очень легко стоять или даже лечь. Так легко позволить Раине
предательски погибнуть и жить, удовлетворяя желание Иллианы и его
каждую ночь, а иногда и день. Удовлетворение королевы и руководство ее
армией было достаточно для любого мужчины.
Это не так?
"Я знаю тебя," прорычал Конан. "Кто бы ты ни была, я тебы знаю. А
ты меня не знаешь."
Он отчаянно зашевелился. Только через мгновение его конечности
освободились. Холод остался, Но сейчас он мог двигать своими
конечностями. Словно через замерзшее болото, он рванулся к Раине.
Она могла двигать только глазами, но сейчас они повернулись к
нему. Она попыталась поднять руку. Когда ее рука достигла уровня
пояса, лицо исказалось от боли.
Камням вероятно оставалось только мстить, но это могла быть и
Иллиана.
"Бора!" прокричал Конан. Или пытался закричать. Будто один из
Трансформированных схватил его за горло. Он хватал воздух перед оицом,
но сжатие было сильнее, чем он после ночной схватки.
Конан почувствовал, как начала поворачиваться и напрягаться его
шея. Он даже успел раз глубоко вздохнуть, прежде, чем объятья начали
далее сжиматься.
Как долго выстоит Конан против невидимого врага , он не знал. Он
только знал, что в какой-то момент его горло чуть не сломали. В
следующий момент ключ начал булькать и бурлить, изрыгая вонючий пар -
и мертвая хватка ослабла.
Конан чувствовал себя будто он переходит в брод через глубокий
поток против быстрого течения. По сравнению с предыдущим это гораздо
легче преодолеть, легче добраться до Раины. Боль все еще не отпускала
ее, но она позволяла себе следовать за ним, один мучительный шаг за
раз.
Каждый момент Конан ожидал, что Камни вернуться к своей мести и
завершат ее. Вместо этого пар из потока только поднялся выше, пока в
потоке не осталось воды и оставшаяся яма в скале напоминала жерло
вулкана.
Наконец Конан почувствовал, что его конечности двигаются с
нормальной свободой. Все его раны вновь закровоточили, когда он
вытащил Раину из магии. Она упала на него, одетая только в саблю и
пращу Боры.
"Беги!" прокричал Конан. Это был приказ для них обоих. Кроме
того, он пытался таким образом привлечь внимание Раины. Ее глаза были
пусты , а рот бессилен. Казалось , что ей много не надо, чтобы
согнуться и умереть вместе сее госпожой, позволив Камням отомстить.
Конан поклялся неизвестным силам, что не допустит этого, даже если для
этого ему придется тащить ее на себе всю дорогу до Форта Жеман.
Раина имела боевую волю не покидать бояпока она жива. Она шла
спотыкаясь и запинаясь, будто по раскаленной земле. Каждый следующий
шаг осторожный, словно она не вполне владела своими конечностями.
Затем Бора подпер ее под вторую руку и с помощью двоих мужчин она
неловко побежала.
Они спустились на дно следующей долины, затем начали взбираться
на противоположный склон. Конан не знал как долго и куда они бежали.
Он только хотел удалиться как можно дальше от того, что создавали
Камни. В противном случае им могли отомстить по ошибке!
Позади Конана, шипел пар, к которому добавлялось грохот и лязг
двигающихся скал. Он не смел обернуться, чтобы убедиться, но казалось,
зеленый свет растекся по земле.
Они достигли вершинв холма едва дыша. Конан умудрялся стоять,
поддерживая своих друзей. Он не мог делать этого и одновременно
бежать, даже чтобы спати себя от всех Трансформированных вместе
взятых.
Затем он наконец услышал крик Иллианы. Он никогда не слышал
такого звука из человеческого горла. Он никогда не мого представить,
что оно может издавать такие звуки. И не обрадовался, узнав , что
может.
Затем весь окружавший ландшафт стал зеленым, а земля задрожала.
"Вниз!"
Конан швырнул себя и своих друзей вниз по склону. Они катились
пол дороги к подножию, обдирая и без того пораненную кожу. Жалкие
остатки одежды Конана остались позади, как и кинжал Раины.
Неспособные больше подняться, они лежали и смотрели, как огромное
облако дыма поднималось в небо. Оно клубилось и корчилось, освещаясь
молниями. Кошмарные серые и зеленые очертания образовывались
в облаках и исчезали. Все это сопровождалось таким грохотом, что
казалось целый мир раскалывается на части, а сотрясение земли
заставляло Конана подумать, а не собираеются ли и этот холм
раствориться в извергнутом магией хаосе.
Наконец сотрясения земли и грохот в небесах прекрарились.
Осталось лишь облако дыма, бросающее фрагменты скал. Не успел Конан
присесть и начать проверять целостность своих конечностей, кусок
размером с голову человека приземлился в десяти шагах от него .
Раина вздрогнула, затем посмотрела вниз на себя.
"Конан, если ты собираешься обнять меня в подобном состоянии,
давай поищем а-аааааааааа!"
Все дыхание оставило ее в одном длинном вое. Затем она принялась
реветь с большей силой, чем по мнению Конана в ней осталось.
Бора вежливо удалился. Когда плач Раины прекратился, он вернулся,
одетый только в набедренную повязку и неся в руке свои брюки.
"Раина, если тебе необходимо немного одежды, я продаю тебе это за
мою пращу."
Раина попыталась улыбнуться. "Благодарю тебя, Бора. Но я думаю,
что ее лучше разрезать на полоски и привязать к нашим ногам. Нам
предстоит еще немного попутешествовать."
"Да, и чем скорее мы выступим, тем лучше," прорычал Конан.
Приземлившаяся рядом очередная глыба поставила основу под его
предложение. "Мне кажется, что у моей сабли более острый клинок -
Кром!"
Из ножен вывалился эфес без клинка. Раина схватилась за
собственную саблю и кинжал, оба исчезли.
"Кажется, магия Камней имеет длинные руки," произнесла она
наконец. "Ну ладно, Бора, ты правильно сделал, что не связыва пращу с
магией. Ты можешь ее попробовать?"
Конан полез к ботинку и извлек из него кинжал. "Иллиана не
трогала и его." Он встал. "Теперь, мои друзья, я направляюсь к Форту
Жеман. Я не собираюсь стоять здесь с разинутым ртом, пока мне на
голову не опустится камень."
"Под твоим началом, капитан," формально сказал Бора и предложил
Раине руку. "Моя леди?"
Боссонианская леди поднялась. Вместе они отвернулись от облака
дыма, отмечавшего могилу Иллианы, кратковременно управлявшая
####################################################################

Часть двадцать третья
"Так вы были там в глубине Ибарских гор с одной парой штанов,
ножом и пращей на троих? Как вы умудрились добраться сюда?" Мишрак
звучал больше удивленно, чем подозрительно.
"Мы нашли помощь, сказал Конан. "Не то чтобы они хотели нам
помочь, но мы их убеждали."
"Их?"
"Четверых бандитов," пояснила Раина. "Они захватили в плен мать с
дочерью. Женщина из разрушенной Трансформированными деревни. Они
побежали не тем путем и в результате угодили в руки бандитов."
"Они вероятно были признательны за вашу помощь," сказал Мишрак.
"Они тоже нам помогли," добавил Конан. "Бора и я подползли близко
к лагерю. Раина осталась позади, затем поднялась. Совершенно раздетая
она представляла прекрасное зрелище. Двое бандитов побежало чтобы
завоевать приз.
"Бора убил одного пращей. Второго я сделал ножом. Еще один
побежал на меня и я сбил его камнем и Раина вбила ему ребра. Мать
ударила последнего деревяшкой, приготовленной для костра. Затем сунула
его лицом в костер, чтобы прикончить его."
Деликатные лица женщин телохранителей Мишрака показали мрачное
удовлетворение от последней детали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25