У нас никогда не было Священной Славянской Империи, а была только Российская, и Киев никогда не был её столицей... Впрочем, многие русские убеждены, что когда-то он был их столицей – в домонгольский период, но Киевская Русь и Россия отнюдь не одно и то же. Вот здесь-то наши миры и разошлись в своём развитии. У нас Киев пал, у вас же князь Данила отстоял его и защитил Русь от татаро-монгольского нашествия, а двести лет спустя Юрий Великий положил начало образованию Славянской Империи. В моём мире славяне – это не единый народ, а группа родственных наций, как, скажем, в вашем – германцы. К примеру, саксонцы и баварцы у нас одной национальности – немцы... Наверное, для вас это звучит дико?
– Почему же, – сказал я. – Наоборот, всё логично. Существование мощного славянского государства помешало немцам объединиться. Так уж получилось, так распорядилась история. C’est la vie, c’est l’histoire «Такова жизнь, такова история» (фр.).

.
Бельфор уставился на меня круглыми от изумления глазами. Он молчал чуть ли не минуту, затем потрясённо проговорил:
– Чтоб я сдох!.. Ещё раньше вы сказали: «je ne parle pas francais»... Но ведь в вашем... здесь нет Франции и французского языка, здесь есть Галлия и галльский язык!..
Я улыбнулся ему:
– Правду сказать, я был разочарован вашей реакцией.
– Тогда я ещё не проснулся... Чёрт возьми, кто вы такой?!
– Я Эрик Пендрагон, – ответил я. – Колдун из Царства Света.
Лифт замедлил ход и остановился. Фиксаторы закрепили его положение. Однако дверь не открывалась.
– Они заклинили дверь! – воскликнул Бельфор. – Стягивают силы.
Я покачал головой:
– Нет, это я заклинил дверь.
– Но зачем?
– Сейчас увидите. – И я мысленно скомандовал Ладиславу: «Начинай!»
Пронзительно взвыла сирена. Бельфор подпрыгнул, как ужаленный.
– Всё нормально, – успокоил я его. – Это входит в наши планы. Сработала система аварийного предупреждения. Сейчас все шахты лифтов перекрываются бетонными плитами, чтобы от взрыва сектора не пострадали другие объекты. В частности, мы с вами.
– П-предусмотрительно! – пробормотал Бельфор.
Пол под нами вздрогнул. Я был начеку, готовый спасти хотя бы тех людей, которые находились со мной в лифте. К счастью, бетон выдержал, огненное море не вырвалось наружу. «Готово, – сообщил мне Ладислав. – Я уже дома».
Тогда я взял Бельфора за руку и шагнул в Туннель. А спустя пару секунд мы оказались в полутёмной гостиной квартиры Ладислава.
Бельфор отпрянул от меня, огляделся вокруг, протёр глаза и опять огляделся.
– К-как у в-вас п-пол-луч-чил-лось? – он заикался скорее не от испуга, а от слишком напряжённой работы мысли.
– А вы поверите, если я скажу, что у меня в кармане телепортёр?
Подумав немного, Бельфор решительно покачал головой:
– Не поверю.
– Почему?
– Теперь я верю в то, что вы сказали раньше. Вы – колдун из Царства Света!

9. КЕВИН

В полпятого по местному времени пассажирский автокар с эмблемой дамогранского космопорта остановился возле серебристого красавца, гордо распростёршего крылья над взлётной полосой. Сопровождавший меня служащий, судя по манерам – отставной офицер флота, не скрывал своего восхищения.
– Замечательная у вас машина, кэп. Это, скорее, не челнок, а небольшая яхта.
– Челнок и есть маленькая яхта, – заметил я, выбираясь из автокара. – Впрочем, снаружи он кажется больше из-за особенностей конструкции.
Вышедший вслед за мной служащий согласно кивнул:
– С точки зрения занимаемого места действительно неэкономно. Зато как смотрится – глаз не отвести! И аэродинамические характеристики у него, должно быть, отменные.
– По высшему разряду.
– Вы любите летать в атмосфере?
– Да. В этом есть своя прелесть. Конечно, ничто не может сравниться с овердрайвом, но иногда неплохо промчаться на огромной скорости над самой землёй, едва не задевая брюхом макушки деревьев. Это приятно щекочет нервы.
– Роскошь... – тоскливо вздохнул бывший астронавт. – Ну что ж, командор, вот вы и на месте. Попутных вам ветров на звёздной дороге.
– Спасибо, – просто сказал я. Ответить ему, как «наземнику», я не решился – ещё обидится; а встречное пожелание одолеть все бури на своём пути могло быть воспринято отставным офицером, как насмешка.
Служащий вернулся в автокар, ещё раз смерил взглядом мой челнок и направился к маячившему вдалеке громадному зданию астровокзала.
Где-то с минуту я смотрел ему вслед, затем поднялся по трапу и вошёл в тамбур. Наглухо задраив за собой люк, я крикнул:
– Эй, Дженни! Ты не спишь?
Дверь одной из двух жилых кают приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова Дженнифер. Её лицо выражало волнение.
– Где уж там спать, – сказала она. – Челнок всё время тягали с места на место, к тому же я страшно боялась обыска.
– И напрасно. Во-первых, дамогранцам плевать на транзит, а во-вторых, никто, кроме меня, не смог бы открыть люк.
Дженнифер вышла из каюты, поправляя слегка помятое платье.
– Ну как? – спросила она. – Получилось?
– Без проблем. Девица из паспортного контроля всё устроила.
– А не проболтается?
– Риск, конечно, есть, но небольшой. Она отхватила изрядный куш и вряд ли захочет расстаться с ним.
– А как же видеокамеры?
Я ухмыльнулся:
– По чистой случайности записи испортились. В общем, не беспокойся, всё замётано.
Дженнифер подступила ко мне вплотную и поцеловала меня в губы.
– Хорошо, будем надеяться, что это сработает. Кстати, когда взлёт?
– Минут через двадцать пять. Пошли в рубку.
Штурманская рубка располагалась в носовой части челнока и свободно вмещала двух человек – правда, третьему в ней было бы уже тесно. На пороге Дженнифер в нерешительности остановилась.
– Кевин! Здесь стены прозрачные.
– Только с одной стороны. Не бойся, никто тебя не увидит. – Я сел в капитанское кресло, включил главный терминал бортового компьютера и указал на место второго пилота: – Присаживайся, в ногах правды нет.
Дженнифер удобно устроилась в кресле, с интересом огляделась вокруг, затем посмотрела на меня и, улыбаясь, произнесла:
– А знаешь, милый, в этой форме ты просто неотразим.
– Знаю, дорогая, – сказал я. – А теперь, пожалуйста, помолчи минутку.
Компьютер закончил проверку всех систем корабля и доложил об их исправном функционировании. Я включил коммуникатор.
– «Красный дракон» вызывает Центр управления. Говорит командор Макартур. Подтвердите приём.
Спустя несколько секунд мне ответил мужской голос:
– Центр управления на связи. Приём подтверждаю. Как дела, «Красный дракон»?
– Сообщаю о готовности к старту.
– Сообщение принято. Взлёт состоится согласно расписанию. Ждите дальнейших указаний. Конец связи.
Я переключил коммуникатор в режим ожидания и повернулся к Дженнифер.
– Всё, можешь говорить.
– А диспетчеру не покажется подозрительным, что ты не включил изображение.
– Нет, так принято. Это тебе не светский разговор. В данном случае от визуальной связи нет никакого проку, она бы лишь отвлекала внимание пилота и диспетчера.
– Понятно. А когда нас переправят на стартовую площадку?
– Мы уже на месте. Это взлётная полоса.
Дженнифер восторженно ахнула:
– Да что ты говоришь?!
Я усмехнулся:
– А ты думала, мы взлетим на гравитационной подушке? Как настоящий богатый сноб, я готов заплатить огромный экологический сбор, лишь бы прокатиться с ветерком. Неужели ты никогда не летала на реактивной тяге?
– Нет, никогда. На Нью-Алабаме это запрещено.
– Что ж, тогда привыкай к разнообразию мира. И постепенно вживайся в роль племянницы удачливого космического пирата.
На лице Дженнифер отразилось удивление:
– О чём ты?
Я достал из кармана паспорт и передал ей:
– Вот, познакомься со своей новой личностью.
Дженнифер озадаченно посмотрела на обложку с моим фамильным гербом, хмыкнула и раскрыла паспорт.
– Так это же моя фотография!
– Естественно.
– Что за странный язык! Я не понимаю, что здесь написано.
– Ну хоть имя прочесть можешь?
– Да, Дженнифер Макартур.
– Вот и чудненько. А на пятой странице, между прочим, английский перевод. Нашла?
– Ага... «Данный документ является удостоверением личности гражданина Земли Артура и действителен во всей Вселенной без ограничений во времени и пространстве...» – Ньюалабамское произношение Дженнифер было таким ужасающим, что я невольно поморщился. Заметив это, она принялась листать паспорт, пока не нашла итальянский перевод. – Так... «Настоящим подтверждается, что владелец данного паспорта находится под защитой и покровительством законов Земли Артура и пользуется всеми правами...» Что за чепуха?!
– Это не чепуха, а твой новый паспорт. Отныне ты Дженнифер Макартур, моя двоюродная сестра. Думаю, так будет лучше. А что касается мисс Карпентер или миссис Купер, то пусть её ищут где-нибудь в другом месте.
Дженнифер вернулась к первой странице и ещё раз посмотрела на свою фотографию.
– Паспорт фальшивый?
– Не более, чем мой.
– А твой настоящий?
Я пожал плечами:
– Это чисто умозрительный вопрос. Земля Артура действительно существует, я с неё родом, никакая другая планета на меня претензий не предъявляет, так что мой паспорт признают если не де-юре, то де-факто.
– А как насчёт меня?
– Пока ты со мной, тебе нечего волноваться. Говори всем, что ты моя кузина, лишь недавно покинула Землю Артура...
– Но ведь я ничего не знаю о ней, – запротестовала Дженнифер. – Даже не умею разговаривать на вашем языке. Кстати, как он хоть называется?
– Валлийский.
– Валлийский? – повторила она. – Если не ошибаюсь, валлийцы – жители Уэльса.
– Не ошибаешься.
– А Уэльс – часть Англии.
– Спорное утверждение, но возражать не стану.
– Тогда я ничего не понимаю. Откуда взялся валлийский язык, если в Уэльсе разговаривают по-английски?
– Так было далеко не всегда. Впрочем, чтобы избежать подробных объяснений, я говорю знакомым, что мой родной язык ирландский. Отчасти это верно, ведь по крови я больше ирландец и шотландец, чем валлиец.
Дженнифер вздохнула:
– Час от часу не легче. А вдруг мне подвернётся ирландец, который разговаривает по-ирландски, что тогда?
– Притворись глухонемой.
– А если без шуток?
– Я научу тебя нескольким расхожим фразам, которые наш ирландец поймёт с большим трудом. Это отобьёт у него охоту общаться с тобой на родном языке. Коронным номером будет: «Повторите, пожалуйста, ещё раз. У вас такое странное произношение, что я ничего не разберу».
Мы оба рассмеялись.
– Ну ладно, – сказала Дженнифер. – Это ещё полбеды. А что делать, если меня станут расспрашивать о Земле Артура?
– Отвечай уклончиво. Скрытничай. Лги – но так, чтобы сразу было ясно, что ты лжёшь. К этому вопросу мы ещё вернёмся. Главное, ты должна твёрдо усвоить, что мы с тобой двоюродные брат и сестра, а твоего отца зовут Брендон.
– Почему именно Брендон?
– Потому что так зовут младшего брата моего отца. В таких деталях лучше по возможности ближе придерживаться истины.
Дженнифер задумчиво кивнула:
– Тут ты прав... Но мне не нравится твоя идея насчёт нашего родства.
– С какой стати? – удивился я. – По-моему, это очень удобно для нас.
– Да, чертовски удобно. Особенно для тебя.
– Прости, не понял.
Она пристально посмотрела мне в глаза:
– А что тут понимать, Кевин! Ты любишь меня какой-то странной любовью. Я не рискну назвать это извращением, но всё же есть что-то нездоровое в твоём маниакальном стремлении видеть в женщине, с которой ты спишь, сестру.
Я покраснел и, чтобы немного разрядить обстановку, врубил реактивные турбины. С хвостовой части челнока послышался слабый свист.
– Дженни, пристегни ремни. Я не буду включать противоперегрузочные устройства.
Она выполнила моё распоряжение.
– Звукоизоляция тоже не работает?
– Работает, но в режиме частичного подавления. Полная звукоизоляция и гравитационные компенсаторы лишают ощущения настоящего полёта. Впрочем, не бойся – в экстремальных ситуациях все системы безопасности включаются автоматически.
– Я не боюсь, – ответила Дженнифер, внимательно разглядывая небольшую фотографию на консоли. – Это одна из твоих прежних «сестричек»? Или та самая двадцатилетняя любовь?
Я отрицательно покачал головой:
– Вот и не угадала. Это моя тридцатипятилетняя любовь. Её зовут Дана, и она моя мать. Красивая, правда?
– Очень красивая. И очень молоденькая. Такой она была в юности?
– Она и сейчас выглядит не намного старше.
Дженнифер улыбнулась:
– Вижу, ты сильно любишь её.
Я кивнул:
– Это у меня наследственное.
– Что?
– Гипертрофированная сыновняя любовь. В нашем роду сыновья, как правило, слишком сильно любят своих матерей.
– Разве это плохо?
– Скажем так: не всегда хорошо. Взять, к примеру, Александра, старшего брата моего отца... – Тут я осёкся, изумлённый своей откровенностью.
– Так что же Александр? – нетерпеливо спросила Дженнифер.
Я вздохнул. Было уже поздно идти на попятную.
– Это неприятная история. Когда мой отец родился, Александр страшно ревновал к нему мать и даже пытался убить его.
– Ты не шутишь?!
– Нисколько.
– М-да, хороша семейка. Ты тоже враждуешь с братьями?
– Слава Богу, нет. Мы довольно дружны.
– Их много?
– Четверо. Шон, Артур, Марвин и Дункан.
– Чудесный букет ирландских имён!
– Скорее, шотландских. А вообще, кельтских.
– Сёстры у тебя есть?
– Навалом.
– Это сколько?
– Шестеро, не считая Пенелопы.
– А почему «не считая»?
– Потому что она моя сводная сестра.
– Гм... Судя по твоему тону, ты её недолюбливаешь.
– На то есть причины, – сухо произнёс я.
– Какие?
Я не знал, что ответить, но если бы и нашёлся, то всё равно не успел бы, так как в этот момент ожил коммуникатор:
– Центр управления вызывает «Красного дракона». Командор Макартур, подтвердите приём.
Голос был мужской, но не тот, что в предыдущий раз, более твёрдый, с властными нотками. Я сделал Дженнифер знак молчать и включил обратную связь:
– «Красный дракон» Центру управления. Приём подтверждаю.
– Говорит старший дежурный диспетчер космопорта. Я буду лично координировать ваш полёт в локальном пространстве Дамограна.
– Весьма польщён, док. Чему я обязан столь высокой честью?
– Вашей скандальной репутации.
– Уверяю вас, слухи о моих подвигах сильно преувеличены.
– В этом я не сомневаюсь, но нелишне будет подстраховаться. Почему вы так рано запустили двигатели?
– Пусть разогреваются.
– Что ещё за глупости!
– Выключить, док?
– Да ну вас! Можете взлетать.
– Прямо сейчас?
– Да.
– А как же график...
– Чёрт с ним, с графиком. Специально для вас освобождён такой широкий коридор, как будто должна пролететь целая бригада.
– Ну вы даёте, ребята! – сказал я. – Стоило ли так утруждать себя? Кстати, я до сих пор не получил схемы вашего хвалённого коридора.
– И не получите. До выхода из сферы притяжения планеты вы будете следовать моим указаниям.
В этот момент я мысленно проклял созданную мной самим сеть межзвёздной связи, благодаря которой обо мне знали во всех респектабельных космопортах Галактики и боялись моего появления, как бубонной чумы.
– Хорошая шутка, – язвительно произнёс я. – Уже можно смеяться?
– Это не шутка, господин Макартур. Начальник порта поручил мне позаботиться о безопасности...
– Засуньте свою безопасность... – я не закончил, вовремя вспомнив, что рядом находится Дженнифер. – Передайте вашему шефу, господин старший дежурный диспетчер, что вы переусердствовали и вывели меня из себя. Я не за то платил деньги, чтобы идти у вас на коротком поводу.
– Макартур, вы...
– Командор Макартур, к вашему сведению. Я сдержу своё обещание и не стану переходить в овердрайв в стратосфере. Я сделаю это в верхних слоях тропосферы. Так что объявляйте всеобщий аврал.
– Мак... Командор Макартур! – взвизгнул старший диспетчер. – Вы не посмеете...
– Ещё как посмею, – заверил его я. – Можете пустить мне вслед позитронные ракеты. Конец связи.
Я решительно отключил коммуникатор и начал увеличивать тягу. Челнок подался вперёд, по его корпусу пробежала дрожь.
– Что ты делаешь, Кевин? – отозвалась взволнованная Дженнифер.
– Теряю дамогранскую визу, – ответил я. – И ещё зарабатываю штраф в несколько сотен тысяч долларов за мелкое хулиганство.
– Ничего себе мелкое хулиганство! А вдруг ты столкнёшься с каким-нибудь судном? Погибнут сотни ни в чём не повинных людей. Я уже не говорю о нас с тобой.
– Этого не произойдёт, дорогая. В данный момент парни из диспетчерской трудятся в поте лица, освобождая мне дорогу. А всё из-за их горе-начальника, который возомнил себя большой шишкой.
Реактивные турбины требовательно взвыли. Я плавно отпустил тормоз, и челнок помчался по взлётной полосе, стремительно набирая скорость. Дженнифер вжалась в кресло и завизжала.
– Ну-ну, милочка, успокойся, – невозмутимо произнёс я. – Ты пропустишь самое интересное... Вот, смотри!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48