Так, в одних случаях законодатель считает достаточным
для ответственности за совместное причинение вреда нали-
чие группы лиц, действовавших сообща, в других - нали-
чие группы лиц, действующих по предварительному сгово-
ру, и, в третьих - группы лиц, образовавших стойкое пре-
ступное сообщество. Именно в этой третьей разновидности,
учитывая ее особую опасность, связанную с постоянной го-
товностью к действию, законодатель переносит окончание
преступления на более раннюю стадию и устанавливает от-
ветственность как за оконченное преступление-за сам
факт образования такого преступного сообщества. К соуча-
стию особого рода относятся и случаи организаторской, под-
стрекательской или пособнической деятельности, ответствен-
ность за которую прямо, как за самостоятельное преступле-
ние, предусмотрена статьями Особенной части УК (ст. ст. 64,
169, 208, 209 и др. УК УССР). Общим для всех этих случаев
совместной деятельности является, следовательно, то, что
ответственность за них установлена непосредственно статья-
ми Особенной части как за самостоятельные преступления.
Отличительным же признаком этих разновидностей со-
участия особого рода является степень их общественной
опасности, получающая свое выражение в конструкции
состава, отражающей большую или меньшую сплоченность
сообща действующих для достижения одной преступной це-
ли лиц. При этом конструкция состава совместного преступ-
ления, даваемая законодателем,- это не плод умозритель-
ных построений, а результат обобщения наиболее типичных
случаев совместного посягательства на определенные пра-
воохраняемые блага, т. е. плод анализа определенной кри-
минологической реальности, проводимого как с позиций
криминологии, так и социальной психологии.
При насильственных преступлениях, например, сам факт
объединения усилий нескольких лиц для достижения одного
преступного результата существенно повышает как опас-
ность самого нападения, так и вероятность осуществления
поставленных соучастниками перед собой целей. Но на-
сильственные преступления по общему правилу импульсив-
ны. Умысел на их совершение возникает нередко лишь на
месте совершения преступления, когда возможность для
предварительной договоренности отсутствует. Если объеди-
нение усилий нескольких лиц для посягательства на опре-
деленное правоохраняемое благо достаточно распространено
и сам факт объединения усилий уже представляет угро-
зу этому благу, законодатель предусматривает его в каче-
стве квалифицирующего признака, вводя его в конструк-
цию квалифицированного состава такого преступления.
2. В действующем законодательстве признак совершения
преступления группой лиц предусмотрен в четырех соста-
вах: изнасилование (ч. 3 ст. 117 УК УССР), удовлетворение
половой страсти в извращенных формах (ч. 2 ст. 118), не-
повиновение (п. <б> ст. 232 УК УССР) и сопротивление на-
чальнику или принуждение его к нарушению служебных
обязанностей (п. <б> ст. 234 УК УССР). Группа, как ква-
лифицирующий признак при совершении этих преступле-
ний, не требует предварительной договоренности участвую-
щих в посягательстве лиц. Для признания того, что эти пре-
ступления совершены группой, достаточно установить, что
в их совершении участвовали два или более лиц, каждый
из которых знал о присоединившейся деятельности своих
соучастников и согласовывал с их действиями свои, и что
все они, стремясь к общей цели, выполняли действия, охва-
тываемые объективной стороной конкретного состава.
В отличие от насильственных преступлений, характери-
зуемых с субъективной стороны, как правило, внезапно воз-
никшим умыслом, корыстные преступления, обычно, пре-
думышленны. Любое лицо, посягающее на социалистиче-
ское имущество или личное имущество граждан, за редким
исключением, всегда заранее замышляет совершить это
преступление. В корыстных преступлениях эмоциональный
фактор, предопределяющий умысел на преступление в на-
сильственных посягательствах, отсутствует или почти от-
сутствует. В то же время рассудочный фактор в умысле
представлен в полной мере. И поэтому, замышляя преступ-
ление против собственности, лицо отлично сознает, что-
объединение его усилий с усилиями других в целях дости-
жения желаемого способно обеспечить больший успех <де-
ла>. Более того, без такого объединения усилий многие
преступления против собственности, особенно социалисти-
ческой, вообще невозможны. Именно поэтому удельный вес
посягательств, совершаемых объединенными и заранее со-
гласованными усилиями нескольких лиц, в преступлениях
против собственности намного выше, чем в других преступле-
ниях. Это со всей определенностью было подтверждено как
приведенными выше материалами конкретно-социологиче-
ских исследований, так и анализом судебной практики.
3. Посягательства на социалистическую или личную соб-
ственность по общему правилу связаны с распределением
исполнительских функций между соучастниками. Дости-
гнуть этого без предварительной договоренности между ни-
ми нельзя. Поэтому законодатель в качестве квалифицирую-
щего признака по этой категории посягательств выделяет
признак их совершения <по предварительному сговору груп-
пой лиц>. Помимо преступлений против социалистической
собственности (ч. 2 ст. ст. 81-84, 86 УК УССР) и личной
собственности граждан (ч. 2 ст. ст. 140-143 УК УССР)
этот квалифицирующий признак назван еще в ст. 155 УК
УССР (обман покупателей), ст. 155 УК УССР (обман
заказчиков), ч. 2 ст. 223 УК УССР (хищение огнестрельно-
го оружия, боевых припасов или взрывчатых веществ), ч. 2
ст. 229 (незаконное изготовление, приобретение, хранение,
перевозка, пересылка или сбыт наркотических веществ) и
ч. 2ст. 229 2 (хищение наркотических веществ).
4. Из сказанного вовсе не следует, что другие преступле-
ния не могут быть совершены сообща несколькими лицами.
И умышленное убийство, и хулиганство, и любое другое
умышленное преступление могут быть совершены совокуп-
ными усилиями нескольких лиц. Об этом наглядно свиде-
тельствует и практика борьбы с преступностью. Однако за-
конодатель с учетом распространенности групповой формы
совершения конкретных видов преступлений, значения груп-
пы для их совершения не счел нужным выделять в качестве
квалифицирующего, т. е. более опасного состава, тот, в ко-
тором преступный результат достигается совместными уси-
лиями двух или более лиц, полагая, что повышенная опас-
ность групповой деятельности по этим преступлениям мо-
жет быть учтена в пределах санкции этих статей. Более
того, если для совершения какого-либо преступления специ-
ально была создана группа лиц-организованная группа,
то закон предписывает учитывать это обстоятельство как
отягчающее ответственность соучастников (п. 2 ст. 41 УК
УССР).
В уголовно-правовой литературе в последнее время вно-
сятся предложения о включении в законодательство квали-
фицированных по признаку группового их совершения со-
ставов умышленного убийства, хулиганства и т. д. Думает-
ся, однако, что эти предложения недостаточно обоснованы.
И дело здесь не только в относительно незначительной
распространенности группового способа совершения этих
преступлений, но прежде всего в криминологической оцен-
ке значения этого способа для повышения общественной
опасности конкретного преступления. Степень общественной
опасности умышленного убийства, например, такова, что при
совершении его даже одним лицом законодатель предус-
матривает в качестве верхнего предела наказания макси-
мальную меру, установленную в уголовном законе. Естест-
венно, что при групповом убийстве суд с учетом конкрет-
ных обстоятельств дела может всегда применить этот
максимум. Следует, однако, отметить, что и при убийстве,
совершенном одним лицом, суды часто используют макси-
мум. Поэтому формулирование квалифицированного соста-
ва э-гого преступления могло бы только повысить или вооб-
ще исключить минимальный предел наказания за умышлен-
ное убийство. А это неизбежно ограничило бы возможность
суда в индивидуализации наказания отдельным участни-
кам группового убийства с учетом их индивидуального
вклада в причинение такого результата. При хулиганстве
же степень общественной опасности определяется самим
характером этих действий, поскольку для состава хулиган-
ства наступления каких-либо последствий не требуется.
При таких условиях групповое совершение хулиганских
действий само по себе общественной опасности этого пре-
ступления повысить не может. Если же последствием хули-
ганских действий будет причинение какого-либо вреда, то
наступившие последствия (например, убийство) дадут са-
мостоятельную квалификацию этим действиям, а хулиган-
ские побуждения явятся лишь отягчающим обстоятельст-
вом, приводящим в ряде случаев к изменению квалифика-
ции.
5. Третьей разновидностью соучастия как йеПсигп 541
епепв являются преступное сообщество, а также органи-
зационные, подстрекательские и пособнические действия,
запрещенные сами по себе в Особенной части Уголовного
кодекса. В УССР это преступления, ответственность за ко-
торые предусмотрена статьями 56, 64, 69, 69,, 70, 71, 169,
1873, 208, 209, 229 2295 УК УССР.
3. Соисполнительство
1. Групповыми действиями может быть совершено лю-
бое преступление, а не только то, состав которого включает
указание на такой признак. При этом каждое из сообща дей-
ствующих лиц может выполнять объективную сторону со-
става преступления в полном объеме (например, при груп-
повом хулиганстве совершать действия, грубо нарушающие
общественный порядок и выражающие явное неуважение к
обществу), либо выполнять только часть действий, обра-
зующих объективную сторону состава с тем, что обществен-
но опасные последствия причиняются совокупными усилия-
ми двух или большего числа лиц, участвующих в соверше-
нии преступления.
Распределение усилий между соисполнителями в совер-
шении преступления возможно не только тогда, когда его
объективная сторона слагается из нескольких самостоятель-
ных действий, например, при спекуляции, но и тогда, когда
преступление выполняется одним действием или суммой од-
нородных действий, как, например, при убийстве, причине-
нии тяжких телесных повреждений и т. д. Все эти случаи
5 906 129
совместного выполнения объективной стороны состава пре-
ступления, не содержащего указания на групповую форму
его совершения, и образуют соисполннтельство. При этой
форме соучастия, по сложившейся практике, каждому из
соисполнителей все преступление вменяется в полном
объеме (даже если он выполнил только часть действий, об-
разующих объективную сторону преступления), и его дей-
ствия квалифицируются по той статье Особенной части Уго-
ловного кодекса, которая устанавливает ответствеость за
преступление индивидуально действующего лица.
Уголовное законодательство вопросов ответственности
соисполнителей, вопреки иногда встречающемуся в литера-
туре мнению, не регулирует. Поэтому вряд ли можно сог-
ласиться с П. Ф. Тельновым, который полагает, что ч. Зет. 17
УК. РСФСР устанавливает ответственность как исполните-
лей, так и соисполнителей преступления, и упрекает судеб-
ную практику за то, что она при квалификации действий
сообща совершивших преступление лиц ссылки на эту часть
ст. 17 не делает. <Соисполнительство,-пишет он,-оказы-
вается единственной формой, не находящей пока отражения
при квалификации не из-за недостатков действующего за-
конодательства, а из-за неточности его применения...>
[212,5].
Такое истолкование формулы ч. 3 ст. 17, устанавливаю-
щей, что <исполнителем признается лицо, непосредственно
совершившее преступление>, т. е. выполнившее его состав,
представляется, по меньшей мере, свободным.И судебная
практика, и теория уголовного права обоснованно полага-
ют, что совместные действия, при которых одно лицо, дей-
ствуя в процессе исполнения преступления, умышленно по-
могает другому лицу совершить главное действие, должны
рассматриваться как соисполнение преступления. Посколь-
ку такое лицо совершает какую-то ча(гь объективной сто-
роны состава, предусмотренного Особенной частью, оно
выходит за пределы того, что охватывается понятием пособ-
ничества, и становится соисполнителеЦ Но в соответствии с
текстом закона полагать, что такое лицо <непосредственно
совершило преступление>, конечно нельзя.
В настоящее время эти вопросы, как отмечалось, регу-
лируются судебной практикой и, в частности, руководящи-
ми разъяснениями Пленума Верховного Суда СССР [26,
184, 208, 220 и др.]. Так, в его постановлении от 27 июня
1975 г. <О судебной практике по делам об умышленном
убийстве> указывается, что <при рассмотрении дел об
умышленных убийствах, по которым привлекаются к ответ-
ственности несколько лиц... в качестве исполнителей пре-
ступления следует признавать лиц, которые действовали
совместно, с умыслом, направленным на совершение убий-
ства и непосредственно участвовали в самом процессе ли-
шения жизни потерпевшего> [26, 186]. В соответствии с
этим постановлением исполнителем убийства (а по этому
пути идет и судебная практика) будет и тот, кто только
держал жертву, чтобы парализовать ее сопротивление, в то
время как другое лицо наносило смертельный удар.
Вместе с тем, следует отметить, что Верховный Суд
СССР не проводит существенного различия в характерис-
тике действий соисполнителей тех преступлений, для кото-
рых закон предусматривает групповой способ посягатель-
ства, н тех, для которых он такого указания не содержит.
Например, в постановлении Пленума Верховного Суда
СССР от 25 марта 1964 г. <О судебной практике по делам
об изнасиловании> указывается, что <как групповое изна-
силование должны квалифицироваться не только действия
лиц, совершивших насильственный половой акт, но и дей-
ствия лиц, содействовавших им путем применения насилия
к потерпевшей> [26, 197}. По существу приведенная выше
формула отличается от той, которая употреблена в поста-
новлении Пленума Верховного Суда СССР <О судебной
практике по делам об умышленном убийстве> лишь терми-
нологически, хотя между этими двумя категориями дел
имеются существенные различия.
3. Изнасилование имеет квалифицированный по призна-
ку его группового совершения состав, прямо предусмотрен-
ный в статье Особенной части Уголовного кодекса и поэто-
му относящийся к соучастию особого рода. Умышленное
убийство квалифицированного по этому признаку состава
не имеет. Законодатель, следовательно, не проводит раз-
личия по степени общественной опасности между убийст-
вом, совершенным одним лицом, и убийством, совершенным
двумя или большим количеством лиц, И это понятно, пос-
кольку при изнасиловании групповые действия намного по-
вышают опасность этого преступления: потерпевшей при-
чиняется больший вред, ограничивается ее возможность
сопротивляться и "поэтому облегчается само совершение из-
насилования. Об этом свидетельствует и распространен-
ность групповой формы при совершении этого преступле-
чия.
По нашей выборке среди осужденных за изнасилование 39,9 %
взрослых и 75,7 % несовершеннолетних совершили это преступление,
действуя в составе группы.
Указание в законе на групповой способ посягательства
не только свидетельствует о повышенной опасности этого
преступления, но и уравнивает действия участников груп-
пы, коль скоро они охватываются объективной стороной
состава и содействуют наступлению вредного результата.
Наоборот, когда в законе предусмотрена ответственность
индивидуально действующего лица, требуется, чтобы это
лицо в полной мере выполнило все то, что образует объек-
тивную сторону преступления. Конечно, в этом смысле под
определение закона могут быть подведены те случаи сонс-
полнительства, когда каждое из участвующих в преступле-
нии лиц выполняет объективную сторону состава в полном
объеме. Чаще всего это бывает в формальных преступле-
ниях, совершаемых одним действием. Но уже в тех случаях,
когда каждый из соисполнителей выполняет лишь часть дей-
ствий, образующих объективную сторону преступления, для
вменения ему действий других соисполнителей преступления
необходимо прямое указание закона. Верховный Суд
СССР, поскольку здесь речь идет об объеме вменения и
ответственности за действия, совершенные другим лицом,
этого вопроса, по нашему мнению, решать не может.
4. В литературе высказывались предложения о допол-
нении ч.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29