- Господи, - выдавил я. - Что это?
- Спроси у хозяев этого недоразумения.
- Если там есть хозяева, - буркнул я, хотя у меня возникло ощущение, будто кто-то огромный, непостижимый бесстрастно рассматривает нас, просвечивает самые сокровенные глубины души. Я почувствовал себя букашкой под микроскопом.
Сколько это длилось? Я потерял счет времени. Увяз в каком-то оцепенении. Мысли теряли четкость и текли плавно по каким-то своим, не зависящим от меня путям. Сначала это было страшно. Потом пришла эйфория… Мне вдруг стало хорошо. Мне захотелось распахнуть купол, оттолкнуться ногами и полететь к этому треугольнику Я очнулся, когда увидел, что пальцы мои шарят по рычагам экстренного аварийного отстрела колпака.
Зажал зубами губу. Ощутил вкус крови. Боль привела меня в чувство. Часы показывали, что прошло одиннадцать минут.
Между тем полосы на треугольнике пропали, и он стал ярко-изумрудным. Резало глаза, но взор я отвести не мог.
Треугольник качнулся. И вдруг начал вращаться, так что воспринимался теперь как изумрудный шар. Он сменил цвет на синий…
И пропал вместе с воронкой…
И тут же ожили все системы истребителя. Диагност через пару секунд доложил:
- Тестирование завершено. Готовность сто процентов.
Я ошарашенно глядел на черное звездное небо. Ничего на нем не было. Ни следов воронки Ни намека на только что прошедший вакуум-пробой. А было ощущение, будто кто-то, обитающий в супервакууме, высунул из норы голову и тут же спрятался обратно.
Сообщения полетели на линкор Последовал моментальный приказ:
- Возвращайтесь с патрулирования. Талана молча задала обратный курс. *** Меня била дрожь при воспоминаниях о фантастической встрече в космосе. Сознание будто пыталось выдавить информацию, которая не укладывалась в него, и мне начинало казаться, что всего этого не было никогда. Но стоило прикрыть глаза, и будто наяву вспыхивала картинка - вращающийся треугольник, превращающийся в яркий шар. И еще меня жег чей-то постусторонний взор, буравил насквозь. И все это было гораздо реальнее, чем та бесполезная суета, которая царила вокруг меня.
Технари выворачивали компьютер истребителя и скачивали всю информацию, но не думаю, что они сильно разжились - восприятие и оценка компом поступавшей информации из-за выхода из строя большинства оборудования, а также наведенных помех были сильно искажены и недостоверны. И получалось, что главный источник информации - показания пилотов «Альбатроса». Так что мы с Таланой получили возможность поупражняться в искусстве рассказчиков. В слушателях у нас недостатка не было.
Я излагал происшедшие события как можно более сжато и сухо. Под буравящими недоверчивыми взорами никакого желания предаваться лирическим отступлениям не было. Да и вообще приходилось думать над каждым словом, поскольку общеизвестно, что для пилота военный психиатр - далеко не лучшее общество.
Заместитель начальника штаба и два бойких парня - помощники начальника отдела контрразведки заставляли нас раз десять переписывать (собственноручно, на бумаге, а не на компьютере!) объяснения. Они задавали вопросы - как правило, не по делу. В этих вопросах сквозила подозрительность. Только не знаю, в чем нас стремились уличить.
Наконец нас оставили в покое. Напрашивалась сама собой идея сбросить напряжение в баре. Но мы отправились в парк, представлявший из себя просторное помещение на пятой палубе линкора. Здесь была искусно воссоздана часть стандартной биосреды - зеленая мягкая трава, деревья, низвергающийся с камней водопад, яркие причудливые рыбки, шныряющие между разноцветных камней в пруду. Мы присели на широкую мягкую скамейку. Обычно в парке было достаточно многолюдно, но сейчас только две медички лениво валялись на траве и пялились в искусственное небо с фальшивыми перистыми облаками.
- Что же все-таки это было, содруг капитан?
- И что же это было, содруг лейтенант? - усмехнулась Талана в ответ.
- Не знаю.
- И я не знаю… По-моему, обычный НАЯ.
- Что?
- Не слышал?
- Непериодические аномальные явления. Этой чушью забавляются «плоскостники». Все телесети полны жуткими историями про негуманоидов с НАЯ.
- Ну да. Привидения на заброшенной космической станции. Атака из космоса цивилизации, для которой наши средства обороны - как деревянные щиты против ракетных установок. Сказки-страшилки для скучающего обывателя. Ты это хочешь сказать?
- Так точно.
- Серг, оставь эти штучки: «никак нет», «так точно». Поговорим как люди.
Это было явление похлеще аномального космического объекта.
- Хорошо, - переварив ее слова, кивнул я.
- Для справки: непериодические аномальные явления наблюдаются на всех планетах, - Талана нагнулась, подняла камешек и швырнула его в пруд. По воде пошли круги, которые напомнили мне тот самый голубой водоворот в космосе. - С выходом в космическое пространство НАЯ стали наблюдаться и там. Но никто так официально и не признал, что этот комплекс явлений вообще существует. Потому что они непериодические - то есть чрезвычайно редки и невоспроизводимы в лабораторных условиях, в их появлении невозможно выявить закономерностей. Серьезная наука от них открещивается, в лучшем случае высокие лбы списывают все на проявления известных законов природы, галлюцинации. Вместе с тем военные прекрасно знают, что существует НЕЧТО. Все это не слишком афишируется, но и не слишком скрывается…
- Что это за объекты?
- А ты как думаешь, встретившись с одним из них?
- Там было нечто разумное.
- Цивилизация, обогнавшая нас на тысячи лет?
- Или миллионы.
- Можно сколько угодно забивать себе голову научными теориями. Я же просто выбрала для себя простую позицию.
- В чем она?
- Это просто демоны.
- Что?! - воскликнул я. Она продолжала удивлять меня.
- Оставим религию - это не нашего ума дело. Под словом демоны понимаю некую могущественную разумную силу, сопровождающую человечество всю историю.
- И что этой могущественной силе понадобилось от нашего «Альбатроса»?
- У нее спроси.
Тут на моем контактном браслете зазвенел зуммер
- Лейтенант Серг Кронбергшен, - забубнил монотонный голос компа. - Вы вызываетесь на четырнадцать-ноль-пять к полковнику Торрелу.
Я поморщился. Главного эскадренного контрразведчика мне хотелось видеть еще меньше, чем психиатра
- Шарх возьми! - выругалась Талана. - Стервятнику захотелось пообедать.
Так, она уже начинает при мне ругать старших по званию. М-да, наши отношения прогрессируют с пугающей скоростью.
- Давай, двигай к полковнику, - скривилась она - Главное спокойнее. Он постарается вывести тебя из равновесия. Не поддавайся.
- Что ему от меня нужно?
- Относись ко всему с пониманием, лейтенант. У каждого свое дело. Кто-то проливает свою кровь. А кто-то играет в игры. И эти игры тоже кончаются кровью. Так что осторожнее.
В назначенное время я переступил порог «каморки» Торрела.
Он повернулся вместе с широким креслом, сорвал контакт-обруч и бросил на пол, сфера его локального компьютера из золотистой стала бледно-розовой, перейдя в нейтральный режим. Посмотрев на меня, полковник даже не пытался скрыть свою неприязнь.
- Прибыл, - доложил я.
- Я прочитал ваш рассказ. Жанр - нечто среднее между мистикой и приключениями в стиле сериалов стереовидения. Его почему-то назвали отчетом, - он ударил по клавише висящей перед креслом контактной панели, и в воздухе зависла голограмма с текстом моего объяснения. - Интригующее чтиво. Когда вас вышибут на «грунт», вы без труда сможете зарабатывать на жизнь страшными историями.
- Показания аппаратуры.
- Какая, к шарху, аппаратура?! Память бортового компа вашего истребителя подчищена.
- Все системы корабля отключились
- Отключились, - он поднялся с кресла, пробежался по кабинету. Я видел, что контрразведчик выведен из равновесия.
- И показания капитана Таланы Алыптен.
- Капитан Талана Алынтен десять лет на боевой летной работе. Вполне достаточно для курса глубокой психиатрической реабилитации! Отличный экипаж.
Более странную компанию трудно найти. Притом? Попадающую в странные ситуации.
- Мы не искали встречи с НАЯ.
- Что?! - неожиданно заорал он звонким голосом, выпучив глаза, и я вдруг понял, что именно он настоящий неврастеник и нуждается в курсе глубокой психореабилитации в тихом доме на тихой планете. - НАЯ?! Кто сказал такую глупость?
- Я видел.
- Так вот - забудьте, что вы видели.
- Нас уже предупредили о высоком уровне секретности.
- Я предупреждаю еще раз… Мои ожидания сбываются, лейтенант. От вас одни проблемы… Что вы хотите от равванских десантников? - неожиданно повернул он разговор на сто восемьдесят градусов.
- Я хочу?!
- Вы спровоцировали драку с ними в баре. Допускали шовинистские высказывания.
- Я?! - вздорное обвинение все-таки вывело меня из себя. - Конечно! Я виноват во всем! Что выжил на Галахваре. Что выжил на «фестивале» у Фаланги, сбив истребитель меркан. Я виноват, что встретил аномальный объект.
- Не поленитесь отвечать по уставу, - холодно произнес полковник. - Наряд вне очереди. За дерзость Я сглотнул. Да, контрразведчик был мастером выводить из душевного равновесия. И он ловко поставил меня в положение оправдывающегося.
- В баре капитан Вольген оскорбил меня и лейтенанта Корвена. Потом равване попытались нас избить. Вмешательство капитана Альштена предотвратило это.
- У меня другая информация…
- Насколько я знаю, равванские десантники прославились потасовками, а не боевыми успехами. Еще один прославился снисхождением со стороны военной юстиции, - мне не надо было этого говорить, но меня будто за язык тянули.
- Еще наряд вне очереди.
- За что, содруг полковник?
- Два… Не смотрите на меня так, а то отправитесь на гауптвахту. Понятно?
- Так точно, содруг полковник. Он смотрел на меня взором ящерицы, будто наслаждался моей яростью.
- Равване - наши союзники, - неожиданно примирительным тоном произнес полковник Торрел. - Это люди, которые добровольно согласились принять участие в нашей войне. И могут рассчитывать хотя бы на нормальное отношение к себе.
Он возмутительно перевернул все с ног на голову. Но я вдруг успокоился. Он играл. Мне оставалось тоже играть.
- Идите, лейтенант.
- Есть, - я обернулся и вышел из кабинета, ощущая на себе тяжелый взор.
Я шел по коридору, проклиная Торрела. Шарх, и надо было ему привязаться именно ко мне? В общем, я его понимал. Эскадренная контрразведка изнывала от безделия, развлекаясь в основном исследованием морального духа личного состава и изживанием пораженческих настроений вместе с их носителями. Вместе с тем каждый флотский контрразведчик мечтал изобличить глубоко законспирированного агента противника или предателя. Но их, как назло, все на заводилось, вот и искала контрразведка себе работу, оперативно разрабатывая невинных бедолаг вроде меня… Невинных… Меня что-то будто толкнуло… А может, не так он и неправ?
На меня нахлынула какая-то холодная муть, будто захлестнуло с головой нечистой, покрытой нефтяной пленкой водой… «Я - лейтенант Кронбергшен», - будто убеждая самого себя, сказал я… Галахвар. «Фестиваль» у Фаланги… Аномальный объект… Картины смешивались и будто отдалялись, утрачивая реальность, пытаясь убедить в своей эфемерности. Так было ли это?.. Я усилием воли удержался на ногах В голове прояснилось.
И мне вспомнился сон. Я бегу по темному коридору к двери. А что за дверью? Что-то важное. Мне нужно разобраться, что там. Но как?
Глава восьмая

ИСТРЕБИТЕЛЬ КЛАССА «МОРСКОЙ ЯСТРЕБ»
Дни тянулись за днями. Постепенно схлынули азарт и боль «фестиваля» у Фаланги. Жизнь эскадры, корабли которой вращались вокруг Дарны, вошла в наезженную колею. Будничный распорядок затягивал, приучал жить в ритме, таком же неотвратимом и мерном, как тиканье антикварных часов, которые были дома. Боевая учеба. «Картонные коробки» Расслабление в баре или треп с Корвеном в парке Патрулирование. И так изо дня в день. Скука флотской обыденности.
Талана перестала меня удивлять. После череды событий, в результате которых из-под ее маски приоткрылось человеческое лицо, она решила с лихвой компенсировать минуты своей слабости. Отыгрывалась она в своей манере. Вот только «картонной коробкой» и придирками меня становилось донимать все труднее, а наряды она по каким-то своим соображениям давать перестала. Правда, мне на некоторое время хватило и тех, которыми осчастливил полковник Торрел. Впрочем, я к ним привык, тем более что в основном отрабатывал их в компании Корвена, которого его ведущий перевоспитывал с тупым упорством Очередной наряд ознаменовался тем, что мы умудрились найти ошибку в сервисном узле сети на одиннадцатой палубе, который по иронии судьбы был как раз на территории технической службы. Ошибка была незначительная и не повлекла бы никаких последствий. Серьезного сбоя в совершенной самоконтролирующейся и самовосстанавливающейся системе жизнеобеспечения линкора быть не могло. Так что ничего особенно знаменательного в событии не было, если не считать того, каким образом мы обнаружили эту ошибку.
Корвен сидел на колене с контейнером тесткомплекта.
- Нормально, - сказал он, когда дело близилось к концу и оставалось несколько секунд, чтобы считать последние параметры.
- Стоп, - вдруг меня что-то толкнуло изнутри. - У нас ошибка.
- Где? Ничего не вижу, - Корвен вызвал на экран последние данные. - Ничего не показывает.
- Подожди, - махнул я рукой…
И тут на экран посыпались красные тревожные цифры. В компьютерной программе завелся мелкий вирус. Вошь, которую раздавить - две секунды.
- Сейчас мы его, - Корвен набрал комбинацию нейтрализации вируса. И вскоре на экране появилась зеленая надпись «удалено». Порядок был восстановлен - Готов,
- Готов, - поддакнул я, чувствуя себя не слишком приятно.
Корвен почесал подбородок. Вопрос, который он мне задал, был естественным: - Как ты узнал о вирусе? Я пожал плечами.
- Мне показалось.
- Но данных ведь еще не было
- Мне показалось, что они будут.
Мне было как-то не по себе… Я не высчитал появление этого вируса. Просто во мне будто материализовалось инородное тело, изнутри распирало знание - сейчас будет вирус.
- Шарха происки, - усмехнулся Корвен.
После этого я долго не мог прийти в себя. И чем больше размышлял о своем прозрении, тем больше терял покой. Казалось, безобидная ситуация - предсказал сбой в сервиссистеме. Но в момент, когда это случилось, я прикоснулся к чему-то закрытому в своей душе Что это было?
Вопросы. Вопросы. Они отравляли мое существование. Хотя в целом на жизнь было грех жаловаться Враги потихоньку забывали или делали вид, что забыли о моем существовании. Контрразведка больше к себе не звала. С равванскими десантниками я практически не пересекался. «Бриз» - это целый город, встретиться в котором без обоюдного желания не так уж и легко. Кроме того, я предпочитал не бывать там, где бывают они. Краем уха я слышал, что капитан Боль-ген как-то надрался и обещал стянуть шкуру с выродка. Это, наверное, с меня.
И все-таки пару раз я столкнулся с моими недоброжелателями. В баре я увидел Вольгена с его обезьянами и благоразумно исчез. Во время одной из учебных тревог, на которые был так щедр помощник начальника штаба, я оказался на лифтовой платформе рядом с Вольгеном. В толкучке, изогнувшись, как бы невзначай он пнул меня локтем так, что дыхание перехватило, за этим последовал легкий тычок в болевую точку, и в глазах потемнело, как при перегрузке на боевом вираже. К своей чести, на ногах я удержался.
- Пока живи, мерканский выродок, - прошипел он. - А там посмотрим…
Придя в себя и вернув себе право дышать, я с горечью подумал, что проблема с Вольгеном никуда не денется. Нелюбовь ко мне с его стороны, как любое воистину искреннее и горячее чувство, вовсе не затухала от отсутствия непосредственного общения, а наоборот, росла. Я не мог понять, чего он на меня так взъелся. Странно все это. Ведь на корабле полно народу, куда больше достойного его внимания.
Однажды мерное течение флотской жизни было взбаламучено большим шумом. К нам прибывала инспекция. Да еще во главе с заместителем командующего флотом по тыловым вопросам адмиралом второго класса Долма Сару - типичным образцом паркетного вояки, известным паталогической страстью к порядку, Порядок этот старый перечник понимал по-своему - чтобы все было выровнено однообразно, хоть и безобразно, в ряд, блестело и чтоб «вообще как положено». Адмирал досадовал, что живет не в век водного флота, когда палубы драили швабрами. Для нас и технарей настали тяжелые времена. Все чего-то латали, проверяли, чинили. Через неделю все корабли эскадры сияли, будто новые. «Бриз» все больше приобретал выставочно-показательный вид. На таких кораблях не живут и не воюют. На таких кораблях услаждают взор адмиралов из Главного командования…
- Всех взгреют, - потирал руки Корвен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27