Если же источник информации представлял для нас сли
шком большую важность, то такому человеку приказывали выйти из партии, ч
тобы продемонстрировать свое разочарование в коммунизме.
Интересно проследить, как менялись дипломатические контакты между аме
риканскими и советскими представителями. В годы войны Гопкинс и Гаррима
н поддерживали личные, неофициальные и дипломатические отношения с сов
етским руководством Ч я полагаю, что они действовали по указанию самого
Рузвельта. Что касается Сталина, то он прибегал к неофициальной диплома
тии лишь в первый период войны, используя Уманского и Литвинова. Как толь
ко он установил личные отношения с Рузвельтом в Тегеране, у него отпала н
еобходимость сохранять в Америке Литвинова, опытного дипломата, бегло г
оворившего на английском, французском и немецком. Назначение послом в Ам
ерику Громыко в 1944 году свидетельствовало, что установлен личный контакт
между Сталиным и Рузвельтом. Ему больше не нужны были сильные посредники
Ч такие, как Литвинов или Уманский.
Позже Сталин расстался со всеми, кто поддерживал неофициальные контакт
ы с посланниками Рузвельта. Сообщение о том, что личный переводчик Рузве
льта Ч сын одного из лидеров белогвардейской террористической органи
зации «Лига Обера», участвовавшего в убийстве советского посла в Варшав
е Войкова, мы получили всего за два дня до начала Ялтинской конференции. Я
срочно доложил об этом Богдану Кобулову, тот Берии, который был в Ялте, и п
о его приказу Круглов, официально отвечавший за охрану делегаций и подде
рживавший регулярные контакты с американской и английской спецслужбам
и, информировал начальника американской службы охраны. Переводчик был н
езамедлительно доставлен из Ялты на американское судно, стоявшее у побе
режья Крыма.
План Маршалла. События в Бол
гарии и Чехословакии в 1946Ч 1948 годах
Первоначально советское руководство серьезно рассматривало участие С
ССР в «плане Маршалла». Вспоминаю свою встречу с помощником Молотова Вет
ровым перед его отъездом в Париж вместе с Молотовым для участия в перего
ворах о будущем Европы. Это было в июне 1947 года. Ветров, мой старый друг еще п
о работе в Риге в 1940 году, рассказал мне, что наша политика строится на сотр
удничестве с западными союзниками в реализации «плана Маршалла», имея в
виду прежде всего возрождение разрушенной войной промышленности на Ук
раине, в Белоруссии и в Ленинграде.
Неожиданно наш политический курс резко изменился. Меня пригласили в Ком
итет информации. Вышинский, исполнявший в отсутствие Молотова обязанно
сти председателя комитета, и его заместитель Федотов сообщили, что получ
ена важная информация от агента под кодовым именем «Стюарт» (это был Дон
альд Маклин). Будучи первым секретарем британского посольства в Вашингт
оне и исполняя обязанности начальника канцелярии посольства, Маклин им
ел доступ к важной секретной переписке. В донесении утверждалось: цель «
плана Маршалла» заключается в установлении американского экономическ
ого господства в Европе. Новая международная экономическая организаци
я по восстановлению европейской промышленности будет находиться под к
онтролем американского капитала. Источником этой информации был не кто
иной, как министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин. Этот план
и предопределил в будущем разницу в экономическом развитии стран Восто
чной и Западной Европы.
Вообще значимость Д. Маклина в принятии советским руководством внешнеп
олитических решений была неизмеримо выше, нежели материалы, поступавши
е от К. Филби. Последний представлял особую ценность для операций органо
в госбезопасности, ибо его данные позволяли сорвать ряд крупных акций ан
глийской и американской разведки в Албании и на Западной Украине в 1951 год
у.
Вышинский хотел немедленно доложить об этом сообщении Сталину. Однако п
режде чем сделать это, ему надо было удостовериться еще раз в надежности
агента, от которого поступила информация, причем не только в самом Макли
не, но и в других агентах, входивших в кембриджскую группу, Ч Филби, Бердж
есе, Кэрнкроссе и Бланте. Вышинский опасался, что эти люди скомпрометиро
ваны своими связями в прошлом с Орловым. Не ведут ли теперь они двойную иг
ру?
В 1939 году, после того как Орлов перебежал на Запад, именно я отдал приказ о в
озобновлении контактов с Филби и Маклином. Поскольку в досье Маклина хра
нилась эта телеграмма за моей подписью, Вышинский именно мне задал вопро
с, можно ли доверять такому агенту, как Маклин. Я ответил, что несу ответст
венность за подписанные мною директивы, но о работе Маклина я имею сведе
ния лишь до 1939 года, а с 1942 года у меня вообще нет о нем никаких сообщений, при
этом я добавил: «Каждый источник важной информации должен в обязательно
м порядке регулярно проверяться и оцениваться заново, так что кембриджс
кая группа не может быть исключением».
В конце разговора я напомнил Вышинскому, что Сталин лично распорядился,
чтобы НКВД не разыскивал Орлова за рубежом и не преследовал членов его с
емьи.
После моего напоминания Вышинский, казалось, убедился, что оснований не
доверять надежности нашего агента нет, а значит, следует доложить о сооб
щении Сталину. Если же информация Маклина была, так сказать, с душком, то В
ышинский понимал, что сможет умыть руки, сославшись на приказ Сталина ос
тавить Орлова в покое. Кроме того, наш разговор с Вышинским происходил в п
рисутствии Федотова, которого можно было использовать как свидетеля пр
отив меня, если информация Маклина оказалась бы ложной.
В сообщении Маклина также говорилось, что «план Маршалла» предусматрив
ает прекращение выплаты Германией репараций. Это сразу же насторожило с
оветское руководство, поскольку в то время репарации являлись, по сущест
ву, единственным источником внешних средств для восстановления разруш
енного войной народного хозяйства.
В Ялте и Потсдаме стороны пришли к соглашению, что Германия будет выплач
ивать репарации в виде оборудования, промышленных станков и машин, легко
вых автомобилей, грузовиков и строительных материалов регулярно Ч в те
чение пяти лет. Особенно важны эти поставки были для нашей химической и м
ашиностроительной промышленности, нуждавшихся в модернизации. Причем
использование поставок в Советском Союзе не подлежало международному
контролю, это означало, что мы могли использовать их на любые цели, которы
е сочтем необходимыми.
По «плану Маршалла» реализация всех проектов зарубежной экономической
помощи должна была находиться под международным, фактически американс
ким контролем. План этот мог быть приемлемым, если бы являлся дополнение
м к регулярному поступлению репараций из Германии и Финляндии. Сообщени
е, полученное от Маклина, однако, ясно давало понять, что британское и амер
иканское правительства хотели с помощью «плана Маршалла» приостановит
ь репарации Советскому Союзу и странам Восточной Европы и предоставить
международную помощь, основанную не на двусторонних соглашениях, а на ме
ждународном контроле.
Подобная ситуация для нас была абсолютно неприемлема, она препятствова
ла бы нашему контролю над Восточной Европой. А это означало, что коммунис
тические партии, уже утвердившиеся в Румынии, Болгарии, Польше, Чехослов
акии и Венгрии, будут лишены экономических рычагов власти. Знаменательн
о, что через полгода после того, как «план Маршалла» был нами отвергнут, мн
огопартийная система в Восточной Европе была ликвидирована при нашем а
ктивном участии.
По указанию Сталина Вышинский направил находившемуся в Париже Молотов
у шифровку, где кратко суммировалось сообщение Маклина. Основываясь на э
той информации, Сталин предложил Молотову выступить против реализации
«плана Маршалла» в Восточной Европе.
Противодействие этому плану проводилось различными путями. К примеру, В
ышинский лично вел переговоры с румынским королем Михаем о его отречени
и в обмен на гарантированные условия проживания в Мексике. Мы также нагр
адили его орденом «Победы», румынское правительство установило ему выс
окое пожизненное содержание.
Напряженно для внешнеполитических интересов Советского Союза развива
лись в 1946Ч 1947 годах события в Польше. Козырной картой близкого к Советском
у Союзу руководства Польши стал вопрос о новой границе, о землях, отошедш
их к Польше от Германии в свете договоренностей СССР, Англии и США в Потсд
аме в 1946 году. Мы оказали самую серьезную организационную и техническую п
оддержку правительству Берута в ходе выборной кампании. В Польшу нескол
ько раз выезжал заместитель министра госбезопасности Селивановский с
большой группой наших работников оперативно-технических служб во глав
е с начальником отдела оперативной техники Палкиным.
По линии службы разведки и диверсий в Польшу была направлена оперативна
я группа во главе с Героем Советского Союза полковником Мирковским. Она
оказала существенную помощь польской службе безопасности в борьбе с па
ртизанскими формированиями остатков Армии Крайовой и в организации де
зинформационной операции против английской и американской разведки, к
оторая продолжалась вплоть до 1952 года. В ее ходе удалось, эффективно парал
изовав действия агентуры эмигрантских кругов Польши, захватить и перев
ербовать курьеров английской и американской разведок.
Уникальная ситуация сложилась в Болгарии. Во время войны мне приходилос
ь часто встречаться с Георгием Димитровым, возглавлявшим Коминтерн до т
ого, как он был распушен в 1943 году. В течение года он являлся заведующим меж
дународным отделом ЦК ВКП (б). Когда в 1944 году Димитров вернулся в Болгарию,
он позволил Царице и ее сыну, наследнику престола, покинуть страну, забра
в с собой все семейные ценности. Зная, какую угрозу могут представлять мо
нархические круги в эмиграции, Димитров решил уничтожить всю политичес
кую оппозицию внутри страны: ключевые фигуры бывшего парламента и царск
ого правительства Болгарии подверглись репрессиям и были ликвидирован
ы. В результате этой акции Димитров стал единственным коммунистическим
руководителем в Восточной Европе, не имевшим среди эмиграции организов
анной оппозиции, реально претендующей на власть. Преемники Димитрова по
льзовались плодами этого положения более тридцати лет. Генерал Иван Вин
аров, один из руководителей разведки Болгарии, работавший под моим начал
ом в 4-м управлении в годы войны, позднее, когда мы встретились с ним в 70-х в М
оскве, говорил: мы использовали ваш опыт и уничтожили всех диссидентов, д
о того как они смогли сбежать на Запад.
Тем не менее, обстановка в Болгарии порой складывалась исключительно на
пряженно. В критические дни обострения политического кризиса в 1947 году мы
направили в распоряжение Димитрова большую группу сотрудников нашей с
лужбы во главе с полковником Студниковым. Задача наших людей заключалас
ь в оказании всемерного содействия болгарской службе безопасности и не
йтрализации и при необходимости устранении политических противников Д
имитрова. Непосредственную координацию действий нашей спецслужбы с бо
лгарской в случае необходимости должен был возглавить член болгарског
о руководства Червенков, являвшийся к тому же родственником Димитрова.
Иным было положение в Чехословахии. Наш резидент в Праге Борис Рыбкин к к
онцу 1947 года создал нелегальную резидентуру, действовавшую под прикрыти
ем экспортно-импортной компании по производству бижутерии, используя е
е в качестве базы для возможных диверсионных операций в Западной Европе
и на Ближнем Востоке. Чешская бижутерия известна во всем мире, и это облег
чало Рыбкину задачу создания дочерних компаний «дистрибьютеров» в наи
более важных столицах Западной Европы и Ближнего Востока. В задачи Рыбки
на входило использование курдского движения против шаха Ирана и правит
елей Ирака, короля Фейсала Второго и премьер-министра Нури Сайда. В конце
1947 года Рыбкин погиб в автомобильной катастрофе в Праге, но к этому времен
и его организация уже начала активно действовать.
В 1948 году, накануне перехода власти от Эдварда Бенеша к Клементу Готвальд
у, Молотов вызвал меня в свой кремлевский кабинет и приказал ехать в Праг
у и, организовав тайную встречу с Бенешем, предложить ему с достоинством
покинуть свой пост, передав власть Готвальду, лидеру компартии Чехослов
акии. Чтобы напомнить Бенешу о его тесных неофициальных связях с Кремлем
, я должен был предъявить ему расписку на десять тысяч долларов, подписан
ную его секретарем в 1938 году, когда эти деньги нужны были Бенешу и его людям
для переезда в Великобританию. В противном случае мне предписывалось ск
азать ему, что мы найдем способ организовать утечку слухов об обстоятель
ствах его бегства из страны и оказанной ему финансовой помощи для этого,
тайном соглашении о сотрудничестве чешской и советской разведок, подпи
санном в 1935 году в Москве, секретном договоре о передаче нам Карпатской Ук
раины и об участии самого Бенеша в подготовке политического переворота
в 1938 году и покушения на премьер-министра Югославии.
Молотов подчеркнул, что я не уполномочен вести какие-либо переговоры по
вопросам чешской политики: моя задача заключалась лишь в том, чтобы пере
дать наши условия, предоставив Бенешу право решать, как он их выполнит. Мо
лотов повторил свои инструкции очень четко, пристально глядя на меня скв
озь пенсне. Я ответил, что считаю такое деликатное задание более подходя
щим для человека, лично знающего Бенеша и непосредственно с ним связанно
го по прежней работе. Таким человеком был Зубов, наш резидент в Праге в пре
двоенные годы, которого Сталин и Молотов в свое время посадили в тюрьму з
а то, что он в 1938 году сообщил о несостоятельности плана Бенеша опереться н
а сомнительных людей в Белграде и. более того, Ч денег им не дал. Молотов н
а это сказал, чтобы я лично выполнил поручение с привлечением нужных люд
ей, а как Ч это уже на мое усмотрение. Было ясно, что он не хотел брать на се
бя ответственность за то, какими методами я буду действовать: его интере
совал только результат. Я должен был покинуть Прагу через двенадцать час
ов после разговора с Бенешем, не дожидаясь ответа.
Вместе с Зубовым (с сентября 1946 года Зубов находился на пенсии; после систе
матических избиений в тюрьме, которым подвергал его следователь Родос, о
н стал фактически инвалидом: довольно заметно прихрамывал и ходил, опира
ясь на палку) мы приехали в Прагу поездом в январе 1948 года, но остановились
не в посольстве, а в скромном отеле, где представились членами советской
торговой миссии. Наша бригада специального назначения Ч 400 человек, пере
одетых в штатское, Ч уже была в Праге. Эту группу скрытно переправили для
поддержки и зашиты Готвальда.
Официальные советские представители и без того оказывали на Бенеша вес
ьма сильный нажим, а тут еще и мы должны были внести свою лепту. Зубов и я пр
овели в Праге целую неделю, и за это время Зубову, который перед войной вст
речался с Бенешем в присутствии нашего посла Александровского, удалось,
использовав все свое умение и прошлые связи, на пятнадцать минут встрети
ться с Бенешем в его резиденции, расположенной в самом центре Праги. Смыс
л нашего послания он довел до президента, сказав, что в стране произойдут
кардинальные перемены независимо от того, сохранится нынешнее руковод
ство или нет, но, по его мнению, Бенеш был единственным, кто мог бы обеспечи
ть плавную и бескровную передачу власти.
В соответствии с инструкциями Зубов сказал Бенешу, что не ожидает от нег
о ответа, а всего-навсего передает ему неофициальное послание. По словам
Зубова. Бенеш казался сломленным, больным человеком, который постараетс
я сделать все, что можно, с тем, чтобы избежать взрыва насилия и беспорядко
в в Чехословакии.
Выполнив свою миссию, мы сели в поезд Прага-Москва. Как только поезд перес
ек границу, я сразу же, используя каналы связи местного обкома партии, пос
лал, как мне и было приказано, шифровку Молотову и ее копию Абакумову, тогд
ашнему министру госбезопасности: «Лев получил аудиенцию и передал посл
ание» («Лев» Ч кодовое имя Зубова). Через месяц Бенеш мирно уступил бразд
ы правления Готвальду.
Реорганизация органов госб
езопасности и разведки в 1946Ч 1947 годах
В конце войны мое служебное положение еще больше упрочилось: 4-е управлен
ие, которым я руководил, внесло общепризнанный вклад в нашу победу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
шком большую важность, то такому человеку приказывали выйти из партии, ч
тобы продемонстрировать свое разочарование в коммунизме.
Интересно проследить, как менялись дипломатические контакты между аме
риканскими и советскими представителями. В годы войны Гопкинс и Гаррима
н поддерживали личные, неофициальные и дипломатические отношения с сов
етским руководством Ч я полагаю, что они действовали по указанию самого
Рузвельта. Что касается Сталина, то он прибегал к неофициальной диплома
тии лишь в первый период войны, используя Уманского и Литвинова. Как толь
ко он установил личные отношения с Рузвельтом в Тегеране, у него отпала н
еобходимость сохранять в Америке Литвинова, опытного дипломата, бегло г
оворившего на английском, французском и немецком. Назначение послом в Ам
ерику Громыко в 1944 году свидетельствовало, что установлен личный контакт
между Сталиным и Рузвельтом. Ему больше не нужны были сильные посредники
Ч такие, как Литвинов или Уманский.
Позже Сталин расстался со всеми, кто поддерживал неофициальные контакт
ы с посланниками Рузвельта. Сообщение о том, что личный переводчик Рузве
льта Ч сын одного из лидеров белогвардейской террористической органи
зации «Лига Обера», участвовавшего в убийстве советского посла в Варшав
е Войкова, мы получили всего за два дня до начала Ялтинской конференции. Я
срочно доложил об этом Богдану Кобулову, тот Берии, который был в Ялте, и п
о его приказу Круглов, официально отвечавший за охрану делегаций и подде
рживавший регулярные контакты с американской и английской спецслужбам
и, информировал начальника американской службы охраны. Переводчик был н
езамедлительно доставлен из Ялты на американское судно, стоявшее у побе
режья Крыма.
План Маршалла. События в Бол
гарии и Чехословакии в 1946Ч 1948 годах
Первоначально советское руководство серьезно рассматривало участие С
ССР в «плане Маршалла». Вспоминаю свою встречу с помощником Молотова Вет
ровым перед его отъездом в Париж вместе с Молотовым для участия в перего
ворах о будущем Европы. Это было в июне 1947 года. Ветров, мой старый друг еще п
о работе в Риге в 1940 году, рассказал мне, что наша политика строится на сотр
удничестве с западными союзниками в реализации «плана Маршалла», имея в
виду прежде всего возрождение разрушенной войной промышленности на Ук
раине, в Белоруссии и в Ленинграде.
Неожиданно наш политический курс резко изменился. Меня пригласили в Ком
итет информации. Вышинский, исполнявший в отсутствие Молотова обязанно
сти председателя комитета, и его заместитель Федотов сообщили, что получ
ена важная информация от агента под кодовым именем «Стюарт» (это был Дон
альд Маклин). Будучи первым секретарем британского посольства в Вашингт
оне и исполняя обязанности начальника канцелярии посольства, Маклин им
ел доступ к важной секретной переписке. В донесении утверждалось: цель «
плана Маршалла» заключается в установлении американского экономическ
ого господства в Европе. Новая международная экономическая организаци
я по восстановлению европейской промышленности будет находиться под к
онтролем американского капитала. Источником этой информации был не кто
иной, как министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин. Этот план
и предопределил в будущем разницу в экономическом развитии стран Восто
чной и Западной Европы.
Вообще значимость Д. Маклина в принятии советским руководством внешнеп
олитических решений была неизмеримо выше, нежели материалы, поступавши
е от К. Филби. Последний представлял особую ценность для операций органо
в госбезопасности, ибо его данные позволяли сорвать ряд крупных акций ан
глийской и американской разведки в Албании и на Западной Украине в 1951 год
у.
Вышинский хотел немедленно доложить об этом сообщении Сталину. Однако п
режде чем сделать это, ему надо было удостовериться еще раз в надежности
агента, от которого поступила информация, причем не только в самом Макли
не, но и в других агентах, входивших в кембриджскую группу, Ч Филби, Бердж
есе, Кэрнкроссе и Бланте. Вышинский опасался, что эти люди скомпрометиро
ваны своими связями в прошлом с Орловым. Не ведут ли теперь они двойную иг
ру?
В 1939 году, после того как Орлов перебежал на Запад, именно я отдал приказ о в
озобновлении контактов с Филби и Маклином. Поскольку в досье Маклина хра
нилась эта телеграмма за моей подписью, Вышинский именно мне задал вопро
с, можно ли доверять такому агенту, как Маклин. Я ответил, что несу ответст
венность за подписанные мною директивы, но о работе Маклина я имею сведе
ния лишь до 1939 года, а с 1942 года у меня вообще нет о нем никаких сообщений, при
этом я добавил: «Каждый источник важной информации должен в обязательно
м порядке регулярно проверяться и оцениваться заново, так что кембриджс
кая группа не может быть исключением».
В конце разговора я напомнил Вышинскому, что Сталин лично распорядился,
чтобы НКВД не разыскивал Орлова за рубежом и не преследовал членов его с
емьи.
После моего напоминания Вышинский, казалось, убедился, что оснований не
доверять надежности нашего агента нет, а значит, следует доложить о сооб
щении Сталину. Если же информация Маклина была, так сказать, с душком, то В
ышинский понимал, что сможет умыть руки, сославшись на приказ Сталина ос
тавить Орлова в покое. Кроме того, наш разговор с Вышинским происходил в п
рисутствии Федотова, которого можно было использовать как свидетеля пр
отив меня, если информация Маклина оказалась бы ложной.
В сообщении Маклина также говорилось, что «план Маршалла» предусматрив
ает прекращение выплаты Германией репараций. Это сразу же насторожило с
оветское руководство, поскольку в то время репарации являлись, по сущест
ву, единственным источником внешних средств для восстановления разруш
енного войной народного хозяйства.
В Ялте и Потсдаме стороны пришли к соглашению, что Германия будет выплач
ивать репарации в виде оборудования, промышленных станков и машин, легко
вых автомобилей, грузовиков и строительных материалов регулярно Ч в те
чение пяти лет. Особенно важны эти поставки были для нашей химической и м
ашиностроительной промышленности, нуждавшихся в модернизации. Причем
использование поставок в Советском Союзе не подлежало международному
контролю, это означало, что мы могли использовать их на любые цели, которы
е сочтем необходимыми.
По «плану Маршалла» реализация всех проектов зарубежной экономической
помощи должна была находиться под международным, фактически американс
ким контролем. План этот мог быть приемлемым, если бы являлся дополнение
м к регулярному поступлению репараций из Германии и Финляндии. Сообщени
е, полученное от Маклина, однако, ясно давало понять, что британское и амер
иканское правительства хотели с помощью «плана Маршалла» приостановит
ь репарации Советскому Союзу и странам Восточной Европы и предоставить
международную помощь, основанную не на двусторонних соглашениях, а на ме
ждународном контроле.
Подобная ситуация для нас была абсолютно неприемлема, она препятствова
ла бы нашему контролю над Восточной Европой. А это означало, что коммунис
тические партии, уже утвердившиеся в Румынии, Болгарии, Польше, Чехослов
акии и Венгрии, будут лишены экономических рычагов власти. Знаменательн
о, что через полгода после того, как «план Маршалла» был нами отвергнут, мн
огопартийная система в Восточной Европе была ликвидирована при нашем а
ктивном участии.
По указанию Сталина Вышинский направил находившемуся в Париже Молотов
у шифровку, где кратко суммировалось сообщение Маклина. Основываясь на э
той информации, Сталин предложил Молотову выступить против реализации
«плана Маршалла» в Восточной Европе.
Противодействие этому плану проводилось различными путями. К примеру, В
ышинский лично вел переговоры с румынским королем Михаем о его отречени
и в обмен на гарантированные условия проживания в Мексике. Мы также нагр
адили его орденом «Победы», румынское правительство установило ему выс
окое пожизненное содержание.
Напряженно для внешнеполитических интересов Советского Союза развива
лись в 1946Ч 1947 годах события в Польше. Козырной картой близкого к Советском
у Союзу руководства Польши стал вопрос о новой границе, о землях, отошедш
их к Польше от Германии в свете договоренностей СССР, Англии и США в Потсд
аме в 1946 году. Мы оказали самую серьезную организационную и техническую п
оддержку правительству Берута в ходе выборной кампании. В Польшу нескол
ько раз выезжал заместитель министра госбезопасности Селивановский с
большой группой наших работников оперативно-технических служб во глав
е с начальником отдела оперативной техники Палкиным.
По линии службы разведки и диверсий в Польшу была направлена оперативна
я группа во главе с Героем Советского Союза полковником Мирковским. Она
оказала существенную помощь польской службе безопасности в борьбе с па
ртизанскими формированиями остатков Армии Крайовой и в организации де
зинформационной операции против английской и американской разведки, к
оторая продолжалась вплоть до 1952 года. В ее ходе удалось, эффективно парал
изовав действия агентуры эмигрантских кругов Польши, захватить и перев
ербовать курьеров английской и американской разведок.
Уникальная ситуация сложилась в Болгарии. Во время войны мне приходилос
ь часто встречаться с Георгием Димитровым, возглавлявшим Коминтерн до т
ого, как он был распушен в 1943 году. В течение года он являлся заведующим меж
дународным отделом ЦК ВКП (б). Когда в 1944 году Димитров вернулся в Болгарию,
он позволил Царице и ее сыну, наследнику престола, покинуть страну, забра
в с собой все семейные ценности. Зная, какую угрозу могут представлять мо
нархические круги в эмиграции, Димитров решил уничтожить всю политичес
кую оппозицию внутри страны: ключевые фигуры бывшего парламента и царск
ого правительства Болгарии подверглись репрессиям и были ликвидирован
ы. В результате этой акции Димитров стал единственным коммунистическим
руководителем в Восточной Европе, не имевшим среди эмиграции организов
анной оппозиции, реально претендующей на власть. Преемники Димитрова по
льзовались плодами этого положения более тридцати лет. Генерал Иван Вин
аров, один из руководителей разведки Болгарии, работавший под моим начал
ом в 4-м управлении в годы войны, позднее, когда мы встретились с ним в 70-х в М
оскве, говорил: мы использовали ваш опыт и уничтожили всех диссидентов, д
о того как они смогли сбежать на Запад.
Тем не менее, обстановка в Болгарии порой складывалась исключительно на
пряженно. В критические дни обострения политического кризиса в 1947 году мы
направили в распоряжение Димитрова большую группу сотрудников нашей с
лужбы во главе с полковником Студниковым. Задача наших людей заключалас
ь в оказании всемерного содействия болгарской службе безопасности и не
йтрализации и при необходимости устранении политических противников Д
имитрова. Непосредственную координацию действий нашей спецслужбы с бо
лгарской в случае необходимости должен был возглавить член болгарског
о руководства Червенков, являвшийся к тому же родственником Димитрова.
Иным было положение в Чехословахии. Наш резидент в Праге Борис Рыбкин к к
онцу 1947 года создал нелегальную резидентуру, действовавшую под прикрыти
ем экспортно-импортной компании по производству бижутерии, используя е
е в качестве базы для возможных диверсионных операций в Западной Европе
и на Ближнем Востоке. Чешская бижутерия известна во всем мире, и это облег
чало Рыбкину задачу создания дочерних компаний «дистрибьютеров» в наи
более важных столицах Западной Европы и Ближнего Востока. В задачи Рыбки
на входило использование курдского движения против шаха Ирана и правит
елей Ирака, короля Фейсала Второго и премьер-министра Нури Сайда. В конце
1947 года Рыбкин погиб в автомобильной катастрофе в Праге, но к этому времен
и его организация уже начала активно действовать.
В 1948 году, накануне перехода власти от Эдварда Бенеша к Клементу Готвальд
у, Молотов вызвал меня в свой кремлевский кабинет и приказал ехать в Праг
у и, организовав тайную встречу с Бенешем, предложить ему с достоинством
покинуть свой пост, передав власть Готвальду, лидеру компартии Чехослов
акии. Чтобы напомнить Бенешу о его тесных неофициальных связях с Кремлем
, я должен был предъявить ему расписку на десять тысяч долларов, подписан
ную его секретарем в 1938 году, когда эти деньги нужны были Бенешу и его людям
для переезда в Великобританию. В противном случае мне предписывалось ск
азать ему, что мы найдем способ организовать утечку слухов об обстоятель
ствах его бегства из страны и оказанной ему финансовой помощи для этого,
тайном соглашении о сотрудничестве чешской и советской разведок, подпи
санном в 1935 году в Москве, секретном договоре о передаче нам Карпатской Ук
раины и об участии самого Бенеша в подготовке политического переворота
в 1938 году и покушения на премьер-министра Югославии.
Молотов подчеркнул, что я не уполномочен вести какие-либо переговоры по
вопросам чешской политики: моя задача заключалась лишь в том, чтобы пере
дать наши условия, предоставив Бенешу право решать, как он их выполнит. Мо
лотов повторил свои инструкции очень четко, пристально глядя на меня скв
озь пенсне. Я ответил, что считаю такое деликатное задание более подходя
щим для человека, лично знающего Бенеша и непосредственно с ним связанно
го по прежней работе. Таким человеком был Зубов, наш резидент в Праге в пре
двоенные годы, которого Сталин и Молотов в свое время посадили в тюрьму з
а то, что он в 1938 году сообщил о несостоятельности плана Бенеша опереться н
а сомнительных людей в Белграде и. более того, Ч денег им не дал. Молотов н
а это сказал, чтобы я лично выполнил поручение с привлечением нужных люд
ей, а как Ч это уже на мое усмотрение. Было ясно, что он не хотел брать на се
бя ответственность за то, какими методами я буду действовать: его интере
совал только результат. Я должен был покинуть Прагу через двенадцать час
ов после разговора с Бенешем, не дожидаясь ответа.
Вместе с Зубовым (с сентября 1946 года Зубов находился на пенсии; после систе
матических избиений в тюрьме, которым подвергал его следователь Родос, о
н стал фактически инвалидом: довольно заметно прихрамывал и ходил, опира
ясь на палку) мы приехали в Прагу поездом в январе 1948 года, но остановились
не в посольстве, а в скромном отеле, где представились членами советской
торговой миссии. Наша бригада специального назначения Ч 400 человек, пере
одетых в штатское, Ч уже была в Праге. Эту группу скрытно переправили для
поддержки и зашиты Готвальда.
Официальные советские представители и без того оказывали на Бенеша вес
ьма сильный нажим, а тут еще и мы должны были внести свою лепту. Зубов и я пр
овели в Праге целую неделю, и за это время Зубову, который перед войной вст
речался с Бенешем в присутствии нашего посла Александровского, удалось,
использовав все свое умение и прошлые связи, на пятнадцать минут встрети
ться с Бенешем в его резиденции, расположенной в самом центре Праги. Смыс
л нашего послания он довел до президента, сказав, что в стране произойдут
кардинальные перемены независимо от того, сохранится нынешнее руковод
ство или нет, но, по его мнению, Бенеш был единственным, кто мог бы обеспечи
ть плавную и бескровную передачу власти.
В соответствии с инструкциями Зубов сказал Бенешу, что не ожидает от нег
о ответа, а всего-навсего передает ему неофициальное послание. По словам
Зубова. Бенеш казался сломленным, больным человеком, который постараетс
я сделать все, что можно, с тем, чтобы избежать взрыва насилия и беспорядко
в в Чехословакии.
Выполнив свою миссию, мы сели в поезд Прага-Москва. Как только поезд перес
ек границу, я сразу же, используя каналы связи местного обкома партии, пос
лал, как мне и было приказано, шифровку Молотову и ее копию Абакумову, тогд
ашнему министру госбезопасности: «Лев получил аудиенцию и передал посл
ание» («Лев» Ч кодовое имя Зубова). Через месяц Бенеш мирно уступил бразд
ы правления Готвальду.
Реорганизация органов госб
езопасности и разведки в 1946Ч 1947 годах
В конце войны мое служебное положение еще больше упрочилось: 4-е управлен
ие, которым я руководил, внесло общепризнанный вклад в нашу победу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73