Ч мед
ленно и громко произнесла Дебора.
Ее слова эхом отразились от каменных стен, и когда отец Лувье крикнул, тре
буя тишины, она возвысила голос и заявила, что будет говорить.
Ч Заставьте ее замолчать! Ч потребовала старая графиня, пришедшая теп
ерь в ярость.
Лувье снова заорал, обращаясь к мэру, а испуганный пастор посмотрел на св
ою вооруженную охрану. Но стражники отступили назад и тоже со страхом гл
ядели на Дебору и на испуганную толпу.
Ч Я буду услышана! Ч снова прокричала моя Дебора, и голос ее оставался т
аким же громким.
Когда она сделала всего лишь шаг, полностью выйдя на солнечный свет, толп
а отпрянула, превратившись в громадную копошащуюся массу.
Ч Меня несправедливо обвинили в колдовстве, Ч кричала Дебора, Ч поско
льку я не являюсь еретичкой и не поклоняюсь сатане. Никому из присутству
ющих здесь я не причинила никакого зла!
Прежде чем старая графиня успела вновь раскрыть рот, Дебора продолжала:

Ч Вы, мои сыновья, которые свидетельствовали против меня. Я отрекаюсь от
вас! И ты, моя любимая свекровь, своею ложью обрекла себя на адские мучения
.
Ч Ведьма! Ч завопила охваченная паникой графиня де Шамийяр. Ч Сожгите
ее! Бросьте ее в костер!
Мне показалось, что несколько человек протиснулись вперед: то ли из стра
ха, то ли из желания прослыть героями, а может, с целью извлечь для себя выг
оду. Возможно, они просто находились в замешательстве. Но вооруженные ст
ражники не пошевелились.
Ч Вы называете меня ведьмой? Ч переспросила Дебора.
Она с силой швырнула наземь свечу и воздела вверх руки перед теми, кто мог
бы удержать ее, но не сделал этого.
Ч Так слушайте же меня! Ч потребовала Дебора. Ч Я покажу вам колдовство
, какого прежде вы от меня не видели!
К этому моменту толпа была полностью объята ужасом. Одни покидали площад
ь, другие напирали, стремясь добраться до узких улочек, ведущих прочь от э
того места. Даже те, кто находился на скамьях, встали, а маленький Кретьен
уткнулся лицом в старую графиню и вновь затрясся от рыданий.
Вместе с тем глаза сотен людей продолжали пристально глядеть на Дебору,
поднявшую свои исхудавшие и искалеченные руки. Ее губы двигались, но сло
в я не слышал. Под окном раздались крики, затем над крышами что-то загрохот
ало. Звук был слабее, нежели звук грома, и потому наводил больший ужас. Вне
запно налетел сильнейший ветер, вместе с которым появился еще один звук
Ч негромкий треск и хруст. Поначалу я не понимал, что это за звук, но затем
вспомнил множество других бурь: старые городские крыши отдавали ветру с
вою расшатанную и ломаную черепицу.
С крыш моментально начали падать куски черепицы, поодиночке и целыми уча
стками, а ветер завывал и метался по площади. Захлопали деревянные ставн
и постоялых дворов. Моя Дебора снова закричала, перекрывая шум ветра и от
чаянные вопли толпы.
Ч Иди же сюда, мой Лэшер, мой мститель, сокруши моих врагов!
Наклонившись вперед, Дебора воздела руки. Ее лицо пылало, охваченное гне
вом.
Ч Я вижу тебя, Лэшер, я знаю тебя! Я призываю тебя! Потом она выпрямилась и
разметала руки:
Ч уничтожь моих сыновей, сокруши моих обвинителей! уничтожь тех, кто при
шел посмотреть на мою смерть!
Черепица падала отовсюду: с крыш домов, с собора, с крыши тюрьмы, ризницы, п
остоялых дворов. Куски черепицы ударяли по головам собравшихся, вызывая
новые крики. Зрительские скамьи, наспех сооруженные из хрупких досок, па
лок, веревок и кое-как скрепленные известкой, закачались от ветра, и наход
ившиеся там люди старались удержаться и вопили что есть мочи.
Только отец Лувье не потерял присутствия духа.
Ч Сожгите ведьму! Ч кричал он, пытаясь пробиться сквозь обезумевших от
паники мужчин и женщин, которые натыкались друг на друга, спеша убраться
с площади.
Ч Сожгите ведьму, и вы прекратите бурю.
Никто не шевельнулся, чтобы выполнить его приказ. И хотя собор мог укрыть
от бури всех, никто не осмеливался двинуться туда, ибо Дебора стояла у вхо
да, вытянув вперед руки. Стража в панике бежала от нее. Приходский священн
ик забился в дальний угол. Мэра нигде было не видать.
Даже небо потемнело. Люди бились друг с другом, сыпали проклятиями и пада
ли в общее месиво. Яростный дождь из черепицы ударил и по старой графине. О
на поскользнулась, потеряв равновесие, и, перелетев через сплетение копо
шащихся тел, рухнула прямо на камни. Двое сыновей Деборы прижались друг к
другу, когда на них хлынул ливень черепичных обломков с церковного фасад
а. Кретьен согнулся, точно деревце под градом Удар лишил его сознания, и он
упал на колени. Теперь обрушились и сами зрительские скамьи, потянув с со
бою вниз не только сыновей Деборы, но и еще двадцать или более человек, все
еще пытающихся выбраться.
Насколько я мог видеть, все стражники сбежали с площади. Священник тоже с
крылся. Теперь я видел, как моя Дебора, пятясь, отступила в тень, хотя ее гла
за были по-прежнему обращены к небу.
Ч Я вижу тебя, Лэшер! Ч кричала она. Ч Мой сильный и прекрасный Лэшер!
С этими словами она скрылась во тьме нефа.
Я оторвался от окна, сбежал вниз по лестнице, прямо в сумятицу, царящую на
площади. Не могу сказать тебе, что творилось у меня в мозгу. Мною владела м
ысль, что я могу добраться до Деборы и, воспользовавшись паникой, вызволи
ть ее.
Но когда я пересекал открытое пространство, один из падавших кусков чере
пицы задел мое плечо, а другой ударил в левую руку. Деборы не было видно, То
лько церковные двери, невзирая на их громадную тяжесть, качались на ветр
у.
Оконные ставни ломались и тоже падали на обезумевших людей, которые были
не в состоянии добраться до узких улочек. Возле каждой арки и крыльца леж
али груды тел. Старая графиня глядела мертвыми невидящими глазами вверх
, а люди бежали, переступая через нее. У развалин зрительских скамеек лежа
ло скрюченное тело маленького Кретьена. Судя по всему, мальчик не подава
л признаков жизни.
Его брат Филипп полз на коленях, ища укрытия. У него была сломана нога. В эт
о время сверху упала деревянная ставня, ударив его по шее и сломав ее. Фили
пп рухнул замертво.
Неподалеку от меня кто-то, прижимаясь к стене, закричал:
Ч Графиня! Ч и указал вверх.
Дебора стояла на перилах церковной балюстрады, куда она успела поднятьс
я. Рискованно балансируя, она вновь протянула руки к небесам и обратилас
ь к своему духу. Но среди завываний ветра, стонов раненых, грохота падающе
й черепицы, камней и обломков дерева я не надеялся расслышать ее слова.
Я бросился к церкви и, оказавшись внутри, стал лихорадочно искать ступен
и. Инквизитор Лувье тоже искал их и нашел раньше меня, устремившись навер
х.
Я неотступно бежал вслед за ним, видя у себя над головой полы его черной су
таны и слыша стук его каблуков. Ох, Стефан, если бы у меня был кинжал... Но кин
жала у меня не было.
Когда мы достигли крыши, он рванулся вперед, и я увидел, как худенькое тело
Деборы падает вниз. Подбежав к краю, я взглянул на паривший внизу хаос... Де
бора лежала неподвижно, разбившись о камни. Ее лицо было обращено вверх, о
дна рука подпирала голову, другая безжизненно лежала на груди. Глаза ее б
ыли закрыты, словно она спала.
Увидев ее, Лувье выругался и закричал:
Ч Сожгите ее, тащите ее тело на костер.
Но напрасно: отсюда его никто не слышал. Он оцепенело обернулся, намерева
ясь, видимо, спуститься вниз и руководить сожжением, и тут увидел меня.
На лице инквизитора застыло выражение недоумения и беспомощности, когд
а я, ни секунды не колеблясь, изо всех сил толкнул его в грудь, чтобы он, качн
увшись назад, свалился с крыши вниз.
Этого, Стефан, никто не видел. Мы находились в самой высокой точке Монклев
а. Никакая иная крыша не достигала высоты крыши собора. Даже со стороны за
мка эта часть не была видна, а находившиеся внизу и подавно не могли видет
ь меня, поскольку, нанося удар, я был заслонен телом самого Лувье.
Даже если я и ошибаюсь насчет возможности увидеть меня, все равно меня ни
кто не видел.
Я немедленно отошел от края крыши и, убедившись, что больше никто не подым
ался вслед за мной наверх, спустился по ступеням и покинул собор. Неподал
еку от входа лежал сброшенный мною Лувье. Как и Дебора, инквизитор был мер
тв. Его череп был разбит, оттуда текла кровь. Глаза инквизитора были откры
ты, а на лице застыло то тупое и глупое выражение, которого почти никогда н
е увидишь на лицах живых людей.
Не берусь сказать, сколько продолжалась эта заваруха, но когда я достиг ц
ерковных дверей, она начинала стихать. Может, все длилось не более четвер
ти часа Ч ровно столько, сколько это чудовище Лувье отмерил Деборе для с
мерти на костре.
Стоя в тени церковного входа, я видел, как площадь наконец опустела. После
дние уцелевшие жители карабкались, перелезая через тела погибших, котор
ые теперь запрудили боковые улицы. Я видел, что становится светлее. Буря п
роходила. Я молча стоял, глядя на тело моей Деборы, и видел, как теперь у нее
изо рта льется кровь и ее белая одежда покрывается красными пятнами.
Прошло немало времени, прежде чем на площади появилось множество людей,
осматривающих тела погибших и раненых, которые стонали и молили о помощи
. Раненых подбирали и уносили. Хозяин постоялого двора вместе с сыном выб
ежали наружу и склонились над телом Лувье.
Хозяйский сын увидел меня, подошел и с громадным волнением сообщил, что п
риходский священник и мэр погибли. Вид у парня был дикий, словно он не мог
поверить, что остался в живых и своими глазами видел случившееся.
Ч Я же говорил вам, что она была великой ведьмой, Ч прошептал он.
Стоя и глядя на тело Деборы, мы увидели, как на площади появились вооружен
ные стражники, поцарапанные и с очумелыми лицами. Ими командовал молодой
церковник с кровоточащим лбом. Они со страхом подняли тело Деборы, посто
янно озираясь вокруг, словно боялись, что буря разразится вновь. Но этого
не случилось. Они понесли ее тело к костру. Когда они поднимались по лестн
ице, прислоненной к столбу, дрова и уголь начали рассыпаться и падать. Стр
ажники осторожно положили тело Деборы и поспешно скрылись.
Когда молодой церковник, лоб которого все еще сочился кровью, зажег факе
лы, появились другие люди, и вскоре костер стал разгораться. Молодой церк
овник стоял совсем близко, наблюдая, как торят дрова, затем отступил наза
д и, закачавшись, упал в обморок либо замертво.
Надеюсь, что замертво.
Я снова двинулся к лестнице, ведущей наверх. Я поднялся на церковную крыш
у. Оттуда я глядел на тело моей Деборы, мертвое, неподвижное, неподвластно
е любой боли, и видел, как его поглощает пламя. Я смотрел на крыши домов, сде
лавшихся пятнистыми из-за сорванной черепицы. Я думал о душе Деборы: подн
ялась ли она уже на небеса?
Только когда тянущийся вверх дым сделался густым и тяжелым, полным запах
а горящих дров, угля и смолы, лишив меня возможности дышать, я спустился вн
из. Я вернулся на постоялый двор, где уцелевшие горожане пили и болтали ка
кую-то чушь, вскакивая, чтобы поглазеть на костер, и затем испуганно пятяс
ь от дверей. Я собрал сумку и отправился на поиски своей лошади. Она сгинул
а в недавней сумятице.
Однако я увидел другую, которую держал за поводья перепуганный мальчишк
а-конюх. Эта лошадь была оседлана. Мне удалось купить ее у мальчика, заплат
ив вдвое больше того, что она стоила, хотя, скорее всего, лошадь явно была н
е его. Оседлав ее, я покинул город.
Спустя много часов моей непрерывной, очень медленной езды через лес, стр
адая от сильной боли в плече и от еще большей душевной боли, я добрался до
Сен-Реми и там заснул мертвым сном.
Здесь еще никто не слышал о случившемся, тем не менее ранним утром я двину
лся дальше, на юг, держа путь в Марсель.
Последние две ночи я провел в каком-то полусне, думая об увиденном. Я плака
л по Деборе, пока у меня больше не осталось слез. Я думал о совершенном мно
ю преступлении и знал, что не ощущаю своей вины. Только убежденность, что с
делал бы это снова.
За всю свою жизнь, проведенную в Таламаске, я никогда не поднял руку на дру
гого человека... Я взывал к разуму, прибегал к убеждению, потакал, лгал и, как
только мог, стремился сокрушить силы тьмы, когда распознавал их, служа си
лам добра. Но в Монклеве во мне поднялся гнев, а с ним Ч желание отомстить
и ощущение своей правоты. Я ликовал, что сбросил этого злодея с крыши собо
ра, если спокойная удовлетворенность может быть названа ликованием.
Тем не менее я совершил убийство. Ты, Стефан, располагаешь моим признание
м. И я не жду ничего, кроме осуждения с твоей стороны и со стороны ордена, иб
о когда еще наши ученые доходили до убийства, решившись расправиться с и
нквизиторами, как это сделал я?
В свое оправдание могу сказать лишь то, что преступление было совершено
в состоянии страсти и безрассудства. Однако я не сожалею о содеянном. Ты у
знаешь об этом, как только мы встретимся. Я не собираюсь тебе лгать, чтобы
облегчить свою участь.
Сейчас, когда я пишу эти строки, мысли мои сосредоточены не на убийстве ин
квизитора Я думаю о Деборе и о ее духе Лэшере, а также о том, что видел собст
венными глазами в Монклеве. Я думаю о дочери Деборы Шарлотте Фонтене, кот
орая отправилась не в Марсель, как полагают ее враги, а, насколько мне изве
стно, отплыла в Порт-о-Пренс, на остров Сан-Доминго.
Стефан, я не могу оставить свои исследования этого вопроса, Я не могу отшв
ырнуть в сторону перо, пасть на колени и сказать, что раз я убил священника
, то теперь должен отказаться от мира и своей работы. Поэтому я, убийца, про
должаю так, словно никогда не пятнал своих исследований преступлением и
ли признанием в нем.
Что я должен предпринять теперь, так это добраться до несчастной Шарлотт
ы, каким бы долгим ни было путешествие, и чистосердечно говорить с нею, рас
сказав ей все, что видел и что знаю.
Подобное может оказаться непростым делом; теперь я уже не стану взывать
к благоразумию и прибегать к сентиментальным мольбам, как делал в юности
, обращаясь к Деборе. Здесь все должно быть аргументировано; здесь мой раз
говор с этой женщиной должен быть построен таким образом, чтобы она позв
олила мне исследовать вместе с нею ту сущность, явившуюся из невидимого
мира, из хаоса и способную принести больше вреда, чем любой демон или дух,
о которых мне доводилось когда-либо слышать.
В этом суть всего, Стефан, ибо это существо ужасающе опасно, и любая ведьма
, которая вознамерится повелевать им, кончит тем, что полностью утратит н
ад ним контроль. Я в этом не сомневаюсь. Но каковы могут быть намерения сам
ого этого существа?
Полагаю, что оно расправилось с мужем Деборы на основе тех представлений
, которые имело об этом человеке. Но почему оно ничего не сказало самой Деб
оре? Я не знаю, что могут означать слова Деборы о том, что это существо спос
обно обучаться. Подобные заявления я слышал дважды: впервые в Амстердаме
, в ту самую, давнюю, ночь, а затем Ч накануне трагических событий.
Я хочу исследовать природу этого существа, разделив тем самым боль Дебор
ы, узнавшей, что демон погубил ее мужа ради нее, не сообщив ей, почему это сд
елал, хотя и был вынужден сознаться, когда Дебора спросила его об этом. Или
же это существо решило забежать вперед и сделать то, о чем она еще лишь мо
гла бы попросить, тем самым показав себя в ее глазах добрым и умным духом?

Каков бы ни был ответ, воистину Лэшер Ч самый необычный и интересный дух,
Прими во внимание и его силу, ибо я не преувеличил ничего из тех бед, что об
рушились на голову жителей Монклева. Ты и сам вскоре об этом услышишь, пос
кольку произошедшее было уж слишком значительным и ужасающим, чтобы слу
хи о нем не распространились повсюду.
Ныне, лежа часами и мучаясь от физической и душевной боли, я тщательно пер
ебрал в своей памяти все то, что когда-либо читал у древних относительно д
ухов, демонов и подобных существ.
Я вспомнил записи, оставленные чародеями, их предостережения, вспомнил р
азличные случаи, описание которых читал. Я перебрал в памяти писания отц
ов церкви, ибо, какими бы глупцами эти отцы ни были в других вопросах, кое в
чем их знания о духах совпадали со знаниями древних, и это совпадение явл
яется важным моментом.
Ведь если римские, греческие, иудейские ученые, а вслед за ними христианс
кие авторы Ч все описывают одних и тех же существ, высказывают одинаков
ые предостережения и приводят одинаковые заклинания для управления эт
ими духами, значит, существует нечто такое, от чего нельзя отмахиваться.

Насколько мне известно, любой народ и любое племя признавали существова
ние многочисленных невидимых существ, которых они разделяли на добрых и
злых духов сообразно той пользе или вреду, которые те приносят людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14