— Я? Править миром? — Она засмеялась, но тут же оборвала себя. Эта мысль была чудовищна, нелепа, неожиданна, может, потому и обладала неким неодолимым магнетизмом. Чем дальше, тем больше она убеждалась, что ей необходимо посоветоваться с Великой Волшебницей. Неужели Белая Дама заранее предполагала, что события могут развиваться и в таком направлении? Да-да, она говорила что-то подобное… Каждую из нас ждет своя судьба, и главная опасность заключена не в Волтрике, а в откровенном стремлении Темных сил нарушить равновесие во Вселенной. Правда, пока все магические ухищрения Орогастуса — это судорожные попытки кукловода не выпустить из рук нити, приводящие остальных участников драмы в действие. С этой целью в ход пускается все, что есть в наличии. Даже попытка обольщения. Нет, чем раньше я увижусь с Великой Волшебницей, тем лучше, решила она.Теперь, когда он вел ее под руку по тесному ходу, выточенному в камне водой, Харамис время от времени искоса поглядывала на него. Глаз его, прикрытых такой же, как у нее, полумаской, не было видно — только губы, узкие, плотно сжатые… Он молчал. Видно, обдумывает, как настроить ее на более доброжелательный лад. Это пустяки… Боже, как кружится голова… Самое важное — немедленно отправиться к Белой Даме и узнать все, что касается Скипетра Власти. Но как же ее сестры? Если Волтрику еще не сообщили о приближении двух ратей, то с минуты на минуту чародей известит его. Тогда он вынужден будет выслать свои силы для защиты обоих направлений. Несомненно, Зеленый Голос будет контролировать эту операцию…— Орогастус, — обратилась она к магу, — сможешь ли ты удержать Волтрика от посылки войск против моих сестер? Позволь мне связаться с ними и убедить отвести свои силы от Цитадели.— Если они не высунут нос из болот, то им ничего не угрожает. Солдаты Лаборнока хороши в битвах, где их тяжелое вооружение обычно решает исход дела; в болотах они теряются. Кроме того, через несколько дней зарядят такие дожди, что по Рувенде нельзя будет ни пройти, ни проехать… Ты считаешь, твои сестры тебя послушают?— Так всегда было. Но теперь, когда у них в руках талисманы… — Харамис примолкла, погрузившись в тревожное раздумье.— Я могу приказать Зеленому Голосу пока не использовать против твоих сестер мою чудесную молнию или какое-либо иное магическое оружие. С королем сложнее — я не могу запретить ему применить силу против Анигель и Кадии и их союзников — оддлингов. На этот счет ты не должна обольщаться. Тут и талисманы не помогут… Если бы я был в Цитадели, наверное, мне бы удалось убедить его. Отсюда же, из Брома, поддерживая связь через посредство моего Голоса, это невозможно.Они миновали дверь, ведущую в подземный ход, и вошли в главную башню. Здесь уже было значительно теплее. В маленькой прихожей Харамис остановилась, позволила Орогастусу взять себя за руки.— У нас еще есть время, — сказала принцесса и многозначительно посмотрела на его пальцы. — У меня и у моих сестер… Я не знаю, как ты собираешься поступить. Я даже знать этого не хочу! Я сама на распутье и не желаю принимать решение, пока не поговорю с Великой Волшебницей. Послушай, если я немедленно отправлюсь в Нот, сможешь ли ты встретить меня в Цитадели? Я прилечу с ответом. Прошу, жди меня и попытайся отговорить Волтрика от решительных действий. Я смогу убедить их повернуть назад. Уверена, что смогу! Но прежде мне необходимо повидаться с Биной…— Позволь мне сопровождать тебя. У меня есть план…— Нет!Она решительно сдернула полумаску. Лицо ее было бледно. Принцесса дрожала, но голову держала высоко и не склонила ее, не обмякла, когда он вновь обнял ее и поцеловал в лоб.— Моя дражайшая! Любимая… Ты вольна поступать так, как тебе угодно. Но в твоем замысле есть одно серьезное упущение. Как же я смогу попасть в Цитадель раньше, чем ты? В отличие от тебя, я не могу распоряжаться ламмергейерами.— Я попрошу Хилуро, чтобы он связался с кем-либо из своих сородичей, и тот доставит тебя в Цитадель. Его руки сомкнулись вокруг нее.— Ты действительно пойдешь на это? Ты до такой степени доверяешь мне?Она подняла голову, ее глаза были полны слез.— Орогастус, ты совсем не тот, каким кажешься и за кого выдаешь себя. Ты слишком долго держал на замке свое сердце — считал, что именно в нем главная помеха твоему совершенствованию. Ты решил, что даже ключик от него выбросил и теперь его не найти… Ты слишком долго оборонялся и, казалось, вообще забыл, что у тебя есть сердце. А теперь оно проснулось, и ты в растерянности… Тебе, как и мне, тоже придется сделать выбор.Он молча кивнул, наклонил голову, отпустил принцессу. Руки его безвольно повисли вдоль тела. Взгляда Харамис он избегал сознательно.— Птица вскоре прилетит за тобой. Мы встретимся в Цитадели накануне Праздника Трех Лун.Харамис повернулась, и не спеша начала подниматься по винтовой каменной лестнице. Орогастус долго смотрел ей вслед — она ни разу не обернулась. Тогда он обреченно отвел глаза, приметил на полу брошенную ею полумаску. Пустые глазницы бессмысленно таращились на него. ГЛАВА 40 Сумасшедшие гонки, устроенные вайвило на сколоченных из бревен плотах по разбушевавшемуся озеру Вум, закончились только к вечеру, когда флотилия с гиканьем и восторженными криками начала втягиваться в протоки между островками в дельте Нижнего Мутара. В ответ с многочисленных лодок грянул приветственный гимн ниссомов, собравшихся в устье для торжественной встречи принцессы Анигель. Каждый новый плот наталкивался на дикий оглушающий свист и гортанные выкрики. Радости хватило на всех — и на воинов вайвило, и на рыцарей, давших обет верности принцессе.Между тем буря не прекращалась, и, хотя порывы ветра в этих местах в какой-то мере усмирялись джунглями, дождь лил, как из ведра. Без задержки проводники-ниссомы тайным рукавом провели прибывшее войско к неизвестной людям гряде холмов, которая была расположена в нескольких лигах от поместья погибшего лорда Манопаро на реке Скрокар. В настоящее время замок был захвачен отрядом лаборнокцев, а домочадцы, слуги и вассалы Манопаро укрылись в служебных постройках на окраинах владений.Хозяйка поместья, госпожа Эллинис, прослышав от местных ниссомов о приближении принцессы Анигель, с наступлением ночи скрытыми тропами отправилась навстречу приближающемуся войску. Увидев принцессу, она не выдержала и разрыдалась.Горе запечатлелось на лице седой мужественной женщины — при обороне Цитадели, кроме мужа, она потеряла двух сыновей. Анигель хорошо помнила эту величественную даму, всегда ступавшую с высоко поднятой головой, — она и теперь не утратила прежней царственной походки. Но вот глаза! Они выдавали страдание несчастной матери. Анигель и Эллинис уединились в шалаше, быстро сооруженном вайвило для своей предводительницы. Здесь принцесса изложила план штурма и захвата Цитадели объединенными силами вайвило и уйзгу, которые должны подойти к крепости. Их вела ее сестра Кадия.— Меня восхищает ваша отвага, — сказала Эллинис. — Радует, что вы не опустили рук, что дух ваш не сломлен. Скорее всего, вы правы и в том, что Волтрик еще не успел основательно закрепиться на наших землях. Армия его разделена, они даже не представляют себе, что такое Рувенда в сезон дождей. Но, с другой стороны, вы — две молоденькие девушки! — решили потягаться с вымуштрованным, хорошо организованным войском. У вас нет никакого опыта ведения боевых действий. Даже если все лорды и свободные крестьяне-рувендиане сплотятся вокруг вас, ваша армия в основном будет состоять из оддлингов. Дорогая принцесса Анигель! У меня нет более страстной мечты, чем освобождение родины. Я живу этой надеждой, однако закрыть глаза на некоторый… э-э… авантюризм вашего плана никак не могу. Простите, но я не вижу, как вы сможете одолеть хорошо обученных, храбрых — да-да, храбрых — лаборнокцев, тем более, что на их стороне перевес в силах.Анигель некоторое время молчала, сидела задумавшись, потом осторожно коснулась венца на голове, где в середине ярко светился покрытый темным янтарем священный цветок. Наконец она сказала:— Не знаю почему, но уверенность в том, что победа будет на нашей стороне, не покидает меня. Это как наитие… Перст судьбы! Возможно, это талисман укрепляет мой дух… Не знаю… Я полностью разделяю сомнения, которые вы высказали. Ни я, ни моя сестра не закрываем глаза на те трудности, что стоят на нашем пути, — в этом вы можете быть спокойны. И все равно у меня такое чувство, будто я не принадлежу себе — меня ведет какая-то высшая сила. Я пришла сюда, на Скрокар, привела войско вайвило не собственной волей, а понуждением неба. Не знаю, но во мне не угасает убеждение, что именно так я должна была поступить, что все решится в Праздник Трех Лун, что в этот день мы должны вступить в бой с лаборнокцами, и победа будет на нашей стороне. Кадия испытывает те же чувства…Эллинис зябко повела плечами и плотнее укуталась в подбитый мехом плащ. Анигель поднялась, сняла с жаровни котелок с кипящей водой и спокойно, с некоторым даже изяществом заварила чай дарси. Эллинис широко раскрытыми глазами наблюдала за ней. Это было удивительное зрелище — оно более, чем слова, убедило госпожу Манопаро в том, что нынешняя Анигель не имеет ничего общего с той глупышкой, которая, чуть что, начинала лить слезы. Та была плакса — эта же напоминала истинную деву-воительницу из древних преданий, существо неземной породы. Ее провидению следовало доверять, ее убежденности нельзя было не поддаться.Эллинис поежилась, взяла чашку с дарси.— Когда местные ниссомы донесли мне, что вы с войском вайвило направляетесь в устье Мутара, я, признаюсь, не поверила. Конечно, оддлинги могут связываться между собой на далеком расстоянии… Теперь, думаю, новость о вашем появлении на Скрокаре разнеслась по всем Гиблым Топям…— Конечно, — кивнула Анигель. — Мои союзники вайвило тоже принимали их сообщения. Удивительно, вайвило только теперь встретились со своими родственниками — ниссомами и уйзгу. Поход лаборнокцев принес горе не только рувендианам, но и аборигенам. Даже вайвило, на время оставив свои прежние обычаи, выступили в поход. Даже мирные ниссомы поднялись все как один.Между тем дождь прекратился. Ветерок еще посвистывал в верхушках деревьев, но все звуки заглушал стук топоров. Неутомимые вайвило сколачивали из жердей решетки, строили шалаши — одним словом, обустраивали лагерь, который должен был принять еще очень много добровольцев, стекающихся сюда с западной оконечности Рувенды. Как и все оддлинги, они прекрасно видели в темноте — для них не было разницы между ночью и днем.Госпожа Эллинис удивленно разглядывала высокого, крепко сложенного вайвило, который орудовал топором неподалеку от укрытия, где сидели благородные дамы.— Никогда не видывала таких… Народцем их не назовешь — вон какие гиганты. И наружность такая, что жуть берет… Конечно, до скритеков им далеко, они, по-видимому, более цивилизованны, чем даже ниссомы. Тем не менее, надеюсь, вы не ошибаетесь, доверяя им?Принцесса улыбнулась.— Да, лица у них — только детей пугать, но, в сущности, это благородные и разумные люди. Они так же верят в несокрушимую силу Черного Триллиума, как и их субтильные родственники. А телепатические способности у них даже более развиты. С их помощью мне удалось послать призыв всем группам не сложивших оружие рувендиан, и теперь они стекаются сюда.— Мои люди и три оставшихся в живых сына будут счастливы вступить в вашу армию, госпожа, — сказала Эллинис. — Я уже приказала собрать спрятанное нами продовольствие. Смущает только, что запасов маловато. Здесь уже, как вы сказали, около пяти сотен оддлингов, а прибудет раз в пять больше. Боюсь, более трех дней нам такое количество не прокормить…— Больше и не потребуется. Если мы не добьемся победы к Празднику Трех Лун, нам придется отступить, — сказали Анигель. — Но этого не случится. Я уверена!Она очень похудела, отметила про себя Эллинис. Носик заострился, щеки ввалились. Глаза горят… Еще этот странный наряд, по-видимому, подаренный вайвило. Они тоже расхаживают в голубоватых кожаных охотничьих куртках и таких же штанах. Но, конечно, поразительней всего изменилось ее лицо. Раньше это была просто красивая девушка, а теперь она как бы посуровела. Вот-вот, именно посуровела! Всего пять недель назад Эллинис видела ее на придворном балу — принцесса без конца заливалась смехом. Казалось, ни одна серьезная мысль не способна задержаться в ее хорошенькой головке.Теперь же перед ней стояла молодая женщина — Боже Триединый, неужели у нее что-то было с принцем Анта-ром?! Не похоже… До любви ли ей? Иная страсть горит в ее глазах, другая мысль не дает покоя. Как она разливала чай! Сколько достоинства, какое спокойствие и благородство! Что говорить, порода всегда сказывается… Тем более, когда девушка приготовилась к героическим свершениям… Сердце у нее словно отвердело, душе открылись неведомые, неземные горизонты. Такая Анигель способна одержать победу. Да еще в паре со своей сестричкой… Ну, Кадия всегда была бой-девица, но эта…И все-таки…— Принц Антар… — Пожилая женщина понизила голос до шепота. — Как только вы нас познакомили, я сразу догадалась, что этот молодой человек влюблен в вас. Поверьте, принцесса, мои годы дают на это право, я обязана предупредить вас — не слишком ли вы ему доверяете?Анигель вновь села на место, взяла свою чашку… Лицо ее оставалось невозмутимым.— Он дал мне обет верности, как, впрочем, и большинство его людей. Кроме трех рыцарей — они обязались соблюдать нейтралитет. За ними надежно присматривают.— Но они же лаборнокцы. Принцесса, они же враги!— Дорогая Эллинис, я уже не та простушка, какой была месяц назад. Я согласна с вами, что принц Антар еще должен на деле доказать свою верность. Вы говорите, он влюблен в меня, и это, по-видимому, тоже правда. Но, поверьте, я не испытываю к нему ничего, кроме уважения, и даже при этом ни на секунду не ослабляю бдительность. Во мне не осталось ничего личного, понимаете! Сейчас у меня для этого просто нет времени. Я исхожу только из того, полезно ли то или иное действие, чувство, слово или нет.— Мудро и точно, — согласилась Эллинис — Ваши объяснения меня успокаивают.— Дорогая Эллинис, вы также должны понять, что нынче я не могу обойтись без Антара. Что я смыслю в искусстве вооруженной борьбы? Кто, кроме него, может возглавить армию? Конечно, я не могу знать, что таится в его душе — там, на самом донышке, — но я совершенно уверена, что он — хороший человек. Благородный… А это немало. Принц Антар порвал со своим отцом — во всеуслышание осудил те жестокости, которые Волтрик сотворил на нашей земле. Он утверждает, что многие в лаборнокской армии рассуждают так же, как он. Никто из них не ожидал, что дело зайдет так далеко, а впереди сезон дождей. Антар заверил меня, что на войну они пошли, дабы добиться нового, справедливого, с их точки зрения, торгового договора. Создать наконец унию между Лаборноком и Рувендой с помощью женитьбы Волтрика и Харамис, но оказалось, что у короля — нет, у мага Орогастуса — другие планы… Я бы не хотела сейчас вдаваться в детали, но план этот, по нашему общему мнению, — сущее безумие. Исполнение его грозит гибелью не только Рувенде и Лаборноку, но и всему Полуострову…— О, Триединый! — выдохнула Эллинис. — Дай Бог, чтобы вы оказались правы.Они еще долго говорили, пока госпожа Манопаро не начала собираться. Пора было подумать о провианте. Рассвет близился… На прощание Эллинис расцеловалась с принцессой, потом, к нескрываемому удивлению Анигель, отступила назад и сделала глубокий поклон. Так же поступили ее слуги и сопровождавшие владелицу поместья ниссомы. Когда они удалились, Анигель тихо сказала подошедшему Антару:— Никогда ранее она не оказывала мне таких почестей. Она меня вообще не замечала. Знаешь, какая она была гордячка!— Значит, у нее хватило ума понять, что к чему, — улыбнулся принц — Но я пришел по другому поводу. Хочу доложить, что обустройство лагеря почти закончено, даже учитывая увеличение численности личного состава. Но тут есть одна тонкость. — Лицо его заметно опечалилось. — Мы посоветовались с Лумому-Ко, предводителем вайвило, и, к сожалению, пришли к единому мнению — ниссомы как воины никуда не годятся. У них много энтузиазма, однако силенок маловато. С таким ростом, с духовыми трубками в прямом столкновении делать нечего. Изрубят, как капусту… Их можно использовать только для разведки и как вспомогательные силы.— Вам решать, принц, — ответила Анигель. — Как насчет людей, которые могут сражаться в строю?— Если нам повезет, сможем выставить семь или восемь сотен. В основном это рыцари, бежавшие в болота, когда Цитадель пала. С ними несколько уцелевших лордов. Сюда же прибывают люди с юга, которым еще не доводилось встречаться с нами в открытом бою — то есть, я хотел сказать, с вашими врагами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66