Не пори чепухи!Однако он уже внимательнее посмотрел на принцессу. Почесал подбородок…С тем же хищным любопытством глядел на Кадию и Красный Голос. Сквозь прорези девушке были отчетливо видны его маленькие глазки.— Господин генерал, — наконец сказал Голос. — Нам неизвестно, умеет она с ним обращаться или нет. По слухам, здесь поблизости, в Тернистом Аду, спрятаны неисчислимые таинственные сокровища, оставленные Исчезнувшими. Этот предмет — из их числа. Опять же по непроверенным сведениям, этот предмет обладает огромной силой, в сотни раз превышающей все известные на сегодняшний день источники разрушения.Генерал поиграл бровями, наморщил лоб.— Если эта штука так опасна, почему же она не попыталась использовать ее против нас? Всякий, кто обладает подобной мощью, не стал бы разыгрывать спектакль с пленением, криками и воплями. Он бы тотчас применил оружие.Голос пожал плечами, потом подергал за веревку — меч, лежавший на связке тростника, покачался, словно доска на качелях. Вверх-вниз, вверх-вниз…В то же мгновение Кадия глухо вскрикнула. Прежде чем потерять сознание и память, она успела заметить, что колдун как бы протянул к ней невидимую руку. Вот так запросто — вытащил из складок плаща и ткнул в лицо указательным пальцем. Словно приложил ко лбу кусочек льда, обжег кожу… Боль проникла внутрь головы, начала растекаться по ней… Мозг будто погружался в дикий, цепенящий холод. Потом и тело начало замерзать — она попыталась сопротивляться, начала крутить головой, шевелить плечами, однако тяжкие леденящие путы сковали ее…Голос удовлетворенно кивнул.— Вот так-то лучше. Теперь она, господин генерал, не представляет опасности. К сожалению, это ненадолго. Надо бы так же скрутить ее волю, но я не могу пробить ее ментальную защиту. Ничего, этот удар тоже вполне эффективен. За ней необходимо следить постоянно, и при первых же признаках ослабления тисков пусть сообщают мне немедленно. В любое время суток… Мы не можем допустить, чтобы она имела возможность действовать свободно.— Не можем допустить? Чего? — Генерал посмотрел на Кадию и расхохотался. — Ну, это мы устроим, это нам раз плюнуть!Он отдал короткое распоряжение, и два солдата вбежали на плот, схватили принцессу и вынесли ее на берег. Руки ей связали за спиной — она не могла ими даже шевельнуть. Потом ту же веревку обмотали вокруг тела. Голос поднял меч за рукоять и воткнул между витками, чтобы принцесса была не в состоянии коснуться набалдашника. Лезвие в нескольких местах поранило девушке кожу. В конце концов, Голос накинул ей петлю на шею и потащил за собой.Подобным же образом были связаны все женщины уйзгу, после чего их тоже убрали с плота. Толпу погнали к двум постепенно вырисовывающимся в свете факелов и костров огромным деревьям. К стволу одного из них прикрутили конец веревки, которой были обмотаны женщины уйзгу, к другому привязали Кадию. Рядом с туземками собрались скритеки — о чем-то переговаривались между собой, лязгали челюстями, пускали слюни.Хэмил… Мысли у Кадии в голове ворочались медленно, неохотно. В воображении возникла странная картина — огромный сугроб, тянущий ее на веревке Голос. Он уже взобрался на вершину и, невзирая на сопротивление, втаскивал ее в глухую, абсолютно черную дыру.Хэмил… Опять на ум пришел огромный мужик в изукрашенных доспехах, с опухшим, в багровых кровоподтеках, лицом. Жестокое безотказное орудие в руках Волтрика. Не человек… Он буквально источал зло, звериную ненависть и жажду причинять страдания другим… Тьма, в которую он был погружен, казалась страшнее, чем тот непроницаемый мрак, куда уводил ее Голос.На краю сознания мелькнула мысль, раздражающая, полнящаяся гневом — той святой яростью, которая помогла бы ей освободиться от ледяных оков. Однако всплеск оказался недолгим. Промороженное насквозь сознание лишь слабо откликнулось на зов мести. Теперь ее ничто не могло согреть — меч, она сама чувствовала, тоже обессилел. Тогда, выходит, надо сдаваться? Последнее слово эхом, призывно откликнулось в гулкой, замирающей, промороженной пустоте. Потом вернулось ленивым, равнодушным укором. Не надо сдаваться… Нехорошо… Кадия вынуждена была согласиться с собой. В тот момент в ней — в душе, в сознании? — тенями бродили обрывки мыслей, какие-то бессвязные слова, всплески чувств. Опять же эхом отозвалось решение, рожденное бодрствующей частичкой разума. Возникшая внутри пустота — твое "я". Его надо наполнить, оживить, заставить двигаться… Но как это сделать, когда последние звуки пропали в опорожненном внутреннем пространстве? Она больше не слышала клацания зубов скритеков, не видела их горящих голодных глаз.В чувство ее привело зловоние, ударившее в нос. Кто-то дышал ей в лицо перегаром. Заметив, что она открыла глаза, неизвестный грубо зажал ей рот ладонью, чьи-то пальцы безжалостно вцепились в волосы.— Ну-ка, расскажи, — в нос вместе с шепотом опять шибануло запахом бренди, — что ты там видела на болотах? Какие такие сокровища скрыты в развалинах? Где прячется эта старая карга, которая занимается колдовством? Орогастус, значит, решил все прибрать к рукам. Уж я-то знаю, что говорю. Я много знаю… Пусть Волтрик пошире разевает пасть — такой кусок ему не проглотить, да и деньки его уже сочтены. Как и его поганого щенка. Он исчезнет бесследно в этих грязных болотах. Хочешь легкую смерть, королевская дочь? Цена известна — ты должна выложить все, что знаешь, о всяких колдовских трюках. Ты должна мне все открыть. Мне, единственному!Хэмил! Теперь мысли быстрее забегали в голове девушки — начали связываться, сплетаться, обрастать иными мыслями, рождать понятия… С трудом она поняла — кто-то затеял свою собственную игру. Хэмил?Грязную ладонь убрали с губ, однако волосы по-прежнему держали цепко.Зловонное дыхание все еще касалось ее щеки. Странно, но сам враг пробуждал ее замороженное сознание. Выходит, при строгой внешней управляемости, при железной дисциплине в войсках каждый тянет в свою сторону? Цели у них различны. Как бы проникнуть в суть разногласий? Нет, с такой головой не очень-то сообразишь, что можно предпринять. И как ответить на вопрос?— Хочешь попасть в лапы скритеков, грязная тварь? — Вновь долетел до нее шепот. — Ну, что ж — утром мы устроим хорошенькое представление. Сможешь вволю полюбоваться…Хватка ослабла, неизвестный отпустил ее волосы и удалился незамеченным. Только хруст сухих веток и шлепанье огромных сапог донеслись до Кадии. Она осталась одна, но ненадолго, однако этого промежутка ей хватило, чтобы более-менее прийти в себя и сообразить — ей выгодно как можно дольше прикидываться оглушенной, замороженной.Теперь к ней скользнуло что-то дьявольское, напоминавшее клочковатое туманное крошево, которое ей встречалось на Запретном пути. Кто-то вновь коснулся ледяным пальцем ее лба — к удивлению Кадии, это действие не произвело того эффекта, который случился в первый раз. Что-то темное, рожденное Тьмой, склонилось над ней, опять крепко вцепилось в волосы. «Наголо, что ли, остричься, — обозлилась девушка. — Что они все хватают!»Этот яростный мысленный вскрик окончательно разбудил ее, снова промелькнуло решение ничем не выдавать своего состояния.Черный человек долго устраивался возле нее, лежащей на спине, расправлял свои свободно висящие одежды. Заговорил он тоже свистящим шепотом и вроде бы сам с собой, словно ему и дела нет до пленницы.— Итак, Хэмил навестил тебя, принцесса. Он искренне считает, что способен тягаться с хозяином. Глупые людишки! Им даже в голову не приходит, что их песенка спета. С того момента, как пала Цитадель, они больше не нужны великому мастеру. Ни Хэмил, ни Волтрик, ни его сын… Теперь куда важнее то, что привязано к твоей спине, принцесса. Если вы сумеете договориться, если ты признаешь его правоту, великий мастер позволит тебе исполнить твое заветное желание. Ты сможешь пустить кровь из этого борова Волтрика, а может, и из Хэмила в придачу.Рука человека лежала у нее на плече, совсем близко от набалдашника.— Послушай, я хочу играть с тобой честно, — он коснулся ее лба чем-то очень холодным и вновь заморозил ее мысли. — Еще до утра, когда Хэмил собирается дать представление, мы можем быть далеко отсюда. Я могу освободить тебя…— Чтобы я тебе поверила на слово? — с трудом ворочая языком, ответила Кадия. — Я не так глупа, верный слуга грязного колдуна.— Ты находишь его грязным? Вернее, бесчестным? Ты ошибаешься, принцесса. Познакомившись с ним, ты найдешь, что он хороший друг, умный собеседник и просто приятный человек. Твоя сестра, например, успела оценить его и с удовольствием изучает под его руководством такие области магии, о которых твоя Великая Волшебница и слыхом не слыхивала. У нее обнаружился вкус и большой талант в этом непростом деле. Принцесса Харамис теперь воспринимает мир глазами своего наставника. Ты можешь присоединиться к ней. Волтрик, Хэмил — мой хозяин не осудит тебя, если ты испытаешь на них действие своего меча. Они уже начали уставать… Ты можешь, если пожелаешь, стать королевой. Правительницей обеих земель — Лаборнока и Рувенды.— Ты можешь освободить меня? — спросила Кадия. Она не доверяла Голосу. Ладно, насчет лаборнокских союзников Орогастуса — это, может быть, правда. По крайней мере, это понятно. Вполне вероятно, что для него это прекрасная возможность ее руками избавиться от ставших ненужными друзей.— Не только освободить, но и позаботиться о твоей безопасности. Да, это я могу. Мой хозяин позволил мне.— А что же потребуется от меня?— Смири гордыню, принцесса. В твоих руках находится великая сила, ты вполне можешь научить другого управлять ею. Хотя ты по-прежнему будешь считаться ее хозяином…Что с ними? — вполне трезво рассудила принцесса. Что они в ней разглядели, если сочли возможным использовать в своих целях? Гнев вновь родился в ней, очистил сознание. Ну, как теперь быть? Как защитить себя, если она даже предположить не может, какая именно сила заключена в этом мече. Что уж тут говорить об овладении его мощью!— Я не буду вести никакие переговоры, пока связана, — заявила Кадия.В ответ послышалось хихиканье.— Принцесса, ты можешь направлять меч, даже будучи связанной. Назови мне заветное слово или заклинание, которое ты таишь, и я тут же освобожу тебя.В это трудно было поверить. Да и мысли с трудом ворочались в голове. Куда исчезла былая живость и сообразительность! Неожиданно в мозгу опять возникла картина — тот самый момент, когда она с жадным любопытством наблюдала, как зеленеющий стебель Священного Триллиума на глазах превратился в поблескивающее лезвие. Да-да, именно этот момент! Сознание цепко схватилось за родившийся образ, и тут же она воочию увидела, как лезвие вновь превращается в стебелек. Ага, где-то здесь скрывается разгадка.— Вытащи меч, — слова сами по себе сорвались у нее с языка. Кадия даже не испугалась — зеленоватая, волнующая, магическая взвесь окружила ее, она как бы слилась с ней, ушла в иное пространство, в другой мир. — А потом воткни острием в землю.Кадия услышала, как учащенно задышал помощник мага. Почему он доверился ей в ту минуту, принцесса не могла понять, но размышлять над разгадкой у нее не было времени. Она почувствовала, как лезвие скользнуло между скрученных рук — опять несколько порезов. Между прочим, боль окончательно привела ее в чувство, вернула ясность сознания.— Прежде покажи лезвие, — добавила она мрачно, чуть хрипловатым голосом.Колдун тотчас выполнил ее приказание. С мечом творилось что-то странное, а едкая, чуть кисловатая на вкус муть убаюкала ее, принесла успокоение — мол, так надо. Доверься, говори…Лезвие потускнело, покрылось угольной чернотой.— Теперь — в землю! — замогильным голосом сказала она.Колдун встал и, явно волнуясь, с помощью шнура, дрожащими руками вогнал меч в землю. Лезвие вошло легко, застыло ровно.Затем оно уподобилось травянистому побегу. Кадия, поддавшись неведомой силе, продолжала вещать.— Оживи, стань как прежде, страж нашего дома!Словно во исполнение ее приказа, стебель позеленел, набалдашник обернулся набухшими бутонами…Они раскрылись! В каждом светился глаз. Они ожили! Они смотрели на Голос, который стоял, опустив плечи, не в силах стронуться с места, словно преступник, ожидавший вынесения приговора. Теперь его мозг заледенел? Он еще пытался сопротивляться, руки шарили по плащу, ногти царапали ткань… Он еще оказался способен вытащить чудесный шар — в нем засуетились, задвигались все те же светящиеся хлопья. В центре начала формироваться фигура, и в этот момент белый луч ударил в шар из верхнего — человеческого — глаза. Следом зеленый луч испустило око оддлинга, а третий глаз послал золотистый пучок.Шар в руках колдуна разлетелся вдребезги. Полыхнуло пламя, охватившее его с головы до ног, и Красный Голос пронзительно, тонко вскрикнул. Огонь угас так же быстро, как и зажегся. Пепел и угольная крошка упали на землю, отвратительный запах коснулся Кадии.В том месте, где только что вырос волшебный цветок, теперь опять торчал меч, безжизненный, темный. ГЛАВА 32 Никогда на долю принца Ангара не выпадало таких горестных дней, как в ту пору, когда он спускался вниз по Великому Мутару. Безжалостное солнце пекло так, что и принц, и его товарищи чувствовали себя поджариваемыми на празднике тогарами. С собой они взяли семь больших плоскодонок (к сожалению, лодки вайвило оказались слишком хрупки и сложны в управлении, чтобы использовать их в путешествии), загружены они были по самые борта. Все-таки в отряде оказалось сорок три человека, да еще необходимые припасы.По своей неопытности лаборнокцы почти всегда выбирали места для привалов на более высоких берегах, где и солнце палило нещадней, и грязи было столько, что все вымазывались в ней с ног до головы. Кроме того, подобное скопление людей приманивало тучи кровососов и орды маленьких желтоватых, в полоску, зверьков, которые погрызли все мешки. Они и солдат кусали. Два человека, отведав ядовитых плодов, мучились кровавыми поносами. Рыцари в полной мере, как и рядовые солдаты, несли тяготы похода — лодки не могли вместить просторные палатки и удобные кровати. Так и спали прямо на земле, на подстилках из травы или веток, укрывались плащами, ели из общего котла.И когда в конце концов оборванные, измотанные до предела люди добрались до Лета, поселения вайвило, чьи хижины показались им прекраснее самых роскошных дворцов Дероргуилы, — туземцы отказались принять их. Они даже на остров ступить им запретили.Флотилию лаборнокцев вайвило встретили на стремнине — перегородили своими боевыми каноэ реку. К просьбе принца предоставить им ночлег и отдых они отнеслись совершенно равнодушно. Глашатай объявил, что у них нет времени принимать гостей. Он пояснил, что в любой момент ожидается нападение глисмаков, деревня, мол, на осадном положении, так что пусть люди плывут своей дорогой. Ни проводниками, ни съестными припасами они их обеспечить не могут.Сэр Ринутар принялся было поносить туземцев, а заодно и чертова Глашатая какого-то нелепого, дикого Закона бранными словами. Он угрожал, что они на своей шкуре испытают несокрушимую мощь великого Орогастуса, что лаборнокцы немедленно посредством Синего Голоса свяжутся с государственным министром и тот обрушит на их жилища кару небесную, если они не выполнят требования его светлости принца Антара.Друг Ринутара лорд Карон, желая произвести на дикарей должное впечатление, вскочил на ноги в своей лодке, выхватил меч и вызвал Глашатая Састу-Ча на поединок. В ответ на это вайвило, не имевшие, на первый взгляд, никакого оружия, внезапно выдвинули маленькие катапульты и начали бомбардировать лодки лаборнокцев хорошо обточенными кусками кремния.Принца и большинство рыцарей спасли доспехи (кроме разве что невезучего лорда Ринутара, поплатившегося глазом), но двадцать один человек из солдат, которые на этот раз исполняли обязанности гребцов и потому разоблачились до пояса, получили серьезные повреждения и ушибы. Лорд Карон во время обстрела, размахивая мечом, потерял равновесие, а поскольку дороден был сверх всякой меры, то опрокинул лодку и рухнул в желтоватую воду. Только и запомнился товарищам его нечленораздельный вскрик, потом тяжелые доспехи уволокли его на дно, и больше рыцаря никто не видел. Как и его товарища лорда Бидрика, находившегося в той же лодке. Синий Голос, который тоже плыл вместе с ними, выбрался на поверхность, закричал, засучил руками и ногами и быстро-быстро, по-собачьи поплыл к суденышку принца, куда его одной рукой втащил сэр Ованон. Три солдата-гребца, взывая о помощи, поплыли по течению. С трудом их удалось выловить, но лодка и все находившееся в ней имущество было потеряно безвозвратно.Вайвило, кончив обстрел, флегматично наблюдали за этим происшествием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66