— Хорошо. Если вы не против пройтись в такую погоду. Ведь может идти дождь, — Мел улыбнулась. — Когда приходится проводить целый день за рулем такси, не хочется упускать возможность прогуляться. И мне всегда нравились прогулки под дождем. Во время перерыва дождь был совсем мелким.
Бен взял ее под руку и с удовольствием пошел по мокрой улице.
— Я рад, что вы не хрупкий цветок, который боится ночного холода и дождя.
Мел понимающе улыбнулась.
— Я привычная. Вы обычно общаетесь с женщинами другого типа.
Бен взял ее за руку.
— Теперь вкусы у меня поменялись. Я могу пристраститься к прогулкам дождливыми туманными Ночами и к итальянской кухне, если она действительно хороша. Вы уверены в этом маленьком ресторане? Можно пойти в «Сарди».
Мел сморщила нос.
— А что хорошего в «Сарди»? Бен хмыкнул.
— Вкусно готовят.
Мел шутливо пригрозила пальцем.
— Поверьте, если вы хотите хорошо поесть, то водители такси и грузовиков знают лучшие места. Они прошли еще два квартала.
- Так где же это место, Мел? — капли дождя собрались на бровях Бена.
— Ресторан расположен на квартал сзади, — засмеялась Мел. — Просто я люблю гулять под дождем. Появляется чувство ностальгии, как в старых песнях.
Бен внимательно посмотрел на спутницу сквозь капли дождя, а потом рассмеялся.
— Мы можем погулять после ужина. Вот так вы поступаете с вашими пассажирами — увозите подальше от места назначения?
— Как вы смеете обвинять меня в этом? — Мел чувствовала себя счастливой, когда они вошли в теплый уютный ресторан «Риззо». — Кстати, правила обязывают нас доставлять пассажиров к месту назначения только самым коротким путем.
— Тогда оставим ужин и отправимся прямо ко мне домой.
Хотя он произнес эти слова с улыбкой, Мел забеспокоилась, потому что поняла, что он серьезен.
— Не знала, что ваша квартира была у нас на повестке дня.
Он обнял ее за шею.
— Нет, если вы этого сами не захотите.
Мел задрожала, ей с трудом удалось удержаться на ногах.
— Я этого не хочу. Все, что мне нужно, — это хороший ужин, бокал сухого вина, добрая компания и спокойный сон. Завтра рано вставать на работу. Если вам это не нравится, мы можем не ужинать и разойтись своими дорогами.
Мел слышала, как сухо звучит ее голос. Как легко было бы все пустить по течению. И стать сообщницей собственного соблазна. Если бы это произошло в другое время. Она начала ощущать одиночество вместо свободы, а Бен казался слишком привлекательным и приятным. Если бы она не понимала, что пробуждается от коматозного сна благодаря его дыханию, прикосновению руки, то все могло бы быть по-другому. Но Бен не был обычным человеком, обычным соблазнителем. Она может потерять сердце, которое так старательно оберегала последние годы.
Когда они вошли в теплый и уютный, но без претензий зал, Мел заметила, что меню выглядит дешевым, и почувствовала неловкость оттого, что вместо шикарного ресторана затащила Бена сюда.
— Готовят хорошо, а это уже много.
— Вам незачем оправдываться. Вспомните, где мы ели вместе з первый раз.
Мел покраснела, хотя и обрадовалась, что он понял ее правильно. Но все ее поступки слишком очевидны. Она никогда не слыла холодной и таинственной. И ей страшно захотелось поговорить о чем-нибудь другом.
— Вы намереваетесь реконструировать район 140-й улицы, куда я вас возила?
Бен наклонился вперед, облокотился на красную скатерть, потом дотронулся до свечи, стоявшей в пустой бутылке от сухого вина, и потушил ее.
— Ваш внутренний свет не нуждается в дополнительном освещении. Итак, вы хотите поговорить о перестройке окраин? Моя философия очень проста. Я хочу, чтобы подобные районы служили людям, а не политикам. В этом существенная разница между моим предложением и предложением оппозиции, — Бен остановился, боясь наскучить Мел. — За разрухой и бедностью кроется красота. Если приложить руки и деньги, эти дома снова станут пригодными, и люди будут гордиться, что живут в них. Им захочется снова шить шторы и ставить цветочные горшки на окнах. Этот район может стать одной из достопримечательностей Нью-Йорка.
Мел внезапно побледнела.
— Все, как у моей мамы с ее новыми занаве-сками? Вы хотите превратить сожженные здания в повторение дома моих родителей? Понятно, почему вы так радовались. Внутри таких зданий все запрограммировано. Даже не нужно приглашать дизайнера.
Бен нервно стучал пальцами по столу и с неприязнью смотрел на нее.
— Сделайте мне одолжение, не портите вечер. У меня был тяжелый день на работе. Мне было приятно встретиться с вашими родными и прогуляться с вами под дождем. Но хотелось бы, чтобы и ужин принес удовольствие. Вас заклинило на вашем происхождении, непонятно, почему. Если это так, обратитесь к психиатру, но меня увольте.
У Мел пересохло во рту, и она сделала глоток воды.
— Вы закончили? Бен улыбнулся.
— Если закончили вы. Мел опустила глаза.
— Не знаю, что на меня иногда находит. Я горжусь своими родителями и тем, кто я есть. Но иногда хочется большего. Мой бывший муж этого не понимал. Он мечтал о бутылке после работы и беременной жене, которая обслуживает его и ничего не замечает. Какое-то время я пыталась стать его идеалом, конечно, не в плане беременности, но это было не для меня, — Мел грустно улыбнулась.
— Сколько вы пробыли замужем? — голос Бена звучал ласково.
— В общем четыре года, но последние полтора создавалась только видимость брака. Мужа вечно не было дома, а когда он приходил, мы почти не разговаривали.
Бен осторожно намазал маслом кусочек хлеба и подал ей.
— Наверное, это было больно?
— Лучше сказать, что мне больше нравилась школа, — усмехнулась Мел, удивленная интересом Бена.
— А как ваши родители отнеслись к вашему браку и разводу?
— Как и следовало ожидать. Радовались, когда я вышла замуж, и переживали, когда развелась. Мне кажется, что они наконец-то поняли, чего я хочу. А вы? Вы были женаты?
— Нет. До этого не доходило, — Бен потягивал вино. — Я был слишком занят учебой и работой, а это женщин не устраивало.
— Почему?
— Может быть, не те попадались женщины, а может быть, я стремился к совершенству, кто знает? Да и кого это волнует?
Мел была явно заинтригована.
— Ваше стремление к совершенству не ограничивается желанием сделать миллион к тридцати годам?
Бен рассмеялся.
— Нет. У меня всегда было достаточно денег. Они для меня значения не имели.
— Легко сказать. Тогда почему бы вам не проектировать дворцы для людей, живущих на Лонг Айленд, и не зарабатывать кучу денег, вместо того чтобы перестраивать трущобы Нью-Йорка за обычную зарплату? — глаза Мел провокационно блестели.
Бен заговорил вполне искренне.
— Я думаю, что возрождение трущоб и планировка гармоничных районов значительно более важны, чем строительство дворцов для богатых людей, хотя я ничего не имею против этого.
Мел внимательно посмотрела на него. Обычно так говорят на телевидении и в книгах, а может, так рассуждают те, кто закончил колледж? Мел этого не знала, потому что люди из ее окружения говорили о другом: о долларах, центах и о том, что можно купить за них.
— Я уважаю ваше мнение, Бен, но я знаю, чего хочу. Если бы я имела право выбора, то строила бы большие дома и брала за это кучу денег.
— Я понимаю, даже не нужно говорить об этом,— голос Бена звучал очень мягко. — Достаточно увидеть блеск ваших глаз и выражение лица, и любой человек оценит, кто вы и куда идете.
Мел улыбнулась.
— Может быть, кто я и понятно, но куда направляюсь... это зависит от пассажира... В пределах города я обязана ехать туда, куда мне приказывают.
Это закон. Дальние поездки зависят от меня. Бен откровенно смеялся.
— Поехали со мной в неизвестные земли? Мы сможем вместе открыть богатство этих территории...
Она быстро парировала:
— Мы еще обсудим это. Сейчас мы слишком голоднф, чтобы думать. Разрешите, я закажу для вас? Здесь я на своей территории, — Мел позвала офи-циантку и заказала ужин.
— Обещайте мне одно — не заказывать фирменного блюда, — в голосе Бена прозвучали веселые нотки.
Мел притворилась, что не понимает его:
— Почему? Это приятный итальянский ресторан. В нем ужинают простые люди, а их не обманешь. Именно такие заведения спасут целые районы. В данном случае, район театра.
Бен тут же принял ее игру.
— Вы ведь не шутите? Мел рассмеялась вслух.
- Нет, конечно, просто высказываю свои мысли.
— Я думаю, что мы заказали не то блюдо в китайском ресторане. Возьми мы более простое, и, наверное, обед прошел бы удачно.
Мел чуть не поперхнулась водой. Она поставила стакан и вытерла подбородок красной салфеткой.
— Вы правы, нам надо было заказать булочки с сюрпризом и чай!
— Совсем не обязательно. Кроме того, что я занимаюсь планированием окраин, я еще предсказываю судьбу. Дайте вашу ладонь, — он мягко взял ее протянутую руку. — Для вас, моя дорогая Мел-так-систка, я вижу... — он изображал искреннее удивление, — будущее... такое будущее... что лучше об этом не говорить. Мне не хотелось бы доставлять вам неудобство, — он нежно ласкал ее ладонь пальцем.
Глаза молодых людей встретились.
— Кажется, я знаю, что вы хотите сказать, Беннет Шипли.
— Тогда вы не будете в шоке от моих слов, — он поднес ее руку к своему лицу и губами прикоснулся к ней. — Ваше будущее обещает ночи, наполненные страстью и неослабевающим удовольствием, — он сделал небольшую паузу, — и дни...
— Неослабевающего удовольствия и страсти, — Мел закончила фразу за него, чтобы шутка не прозвучала серьезно. — Я забыла сказать вам, что на следующей неделе поступаю в школу гейш. Нужно попробовать все, таков мой девиз. А что таит ваше будущее? Вы его тоже можете предсказать?
Бен чуть скривился.
— Хотя это противоречит правилам предсказателей судеб, для вас я готов на все, — и он поднес свою руку к свету. — Гм... Какое совпадение, я вижу много ночей...
Мел засмеялась и подняла руки.
— Хватит! А то у меня возникает подозрение, что вы знаете только одну судьбу, которая подходит для всех.
— Не для всех. Только для вас и для меня.
— Мне хотелось бы вам сказать, что вы напеваете старую мелодию, имея в виду только одно: «Я хорошо занимаюсь любовью, малышка».
Бен мгновенно побледнел.
— Как вам это удается? Вы меня шокировали.
— Вот и хорошо, — и Мел легонько постучала кулаком по столу. — Значит, мы можем сконцентрировать наше внимание на пище.
С удовольствием пережевывая овощи и мясо, поджаренное на оливковом масле с добавлением уксуса, Мел добродушно улыбнулась.
— Подайте мне кусочек хлеба, пожалуйста.
Бен наблюдал за ней, передавая хлебницу. Она заметила, что его глаза меняют цвет от карего до зеленого, как у хамелеона. Мел вилкой показала на его тарелку:
— Ешьте!
Внезапно Бен рассмеялся.
— А вы странная... Но очень приятная.
— Так как же вы планируете тот район? — спросила она, стараясь отвести разговор от себя.
— Обычным способом. Как всегда, я подготовил прекрасный план. Если будет финансовая поддержка, то я подам его в строительный комитет.
— Значит, это ваша первая работа на окраине? — Мел положила голову на руки.
Бен отложил вилку.
— А откуда вы знаете?
Мел многозначительно покачала головой.
— Потому что вы уверены, что ваше предложение самое лучшее и что комитет вас обязательно поддержит. В большом городе так не происходит.
Бен сдвинул брови.
— О чем вы говорите? Я не новичок. И знаю, как Делаются дела.
- Вы не получите этот контракт. Подошла официантка с двумя тарелками.
А сейчас самое вкусное, — на лице Мел Появилась улыбка, когда в ноздри ударил запах томатной пасты. — Вот это жизнь!
С лица Бена исчезло изумленное выражение, и он произнес:
— Я не знаю, смеяться над вами или нет. Но, моя дорогая леди, поймите одно. Когда дело касается профессии, я в ней — лучший.
— И вам не нужны советы дилетанта, — сказала Мел с саркастической усмешкой. — Но вы ошибаетесь. Понимаете, — она поставила локти на стол, — если бы шоферов такси ввели во все комитеты этого города, не важно, касается ли дело строительства, обновления окраин или преступности, мы привели бы этот город в порядок, и людям снова понравилось бы жить в нем.
Бен хмыкнул.
— Вас не упрекнешь в профессиональной скромности. Даже юристы не выражают своих требований так точно, как вы. Если брать в пример то, как отлично вы выбираете еду, значит, вы правы.
Бен набрал огромную порцию спагетти и молча положил ее в рот. Мел хотела заставить его рассмеяться с полным ртом.
— Нет, Бен, я абсолютно серьезна. То, что вы лучший в своей профессии, еще ничего не значит. Нужно разбираться в политике и знать, кто и за какие веревочки дергает. Вам придется дать взятку кому-нибудь из комитета.
Бен заерзал на стуле.
— Давайте лучше поговорим об итальянской кухне.
- Если вы хотите рецепт, то не получите его. Я уже пыталась. Здесь паста, помидоры и сыр, но ничего точно я не знаю.
— Неужели есть что-то, что вы не знаете точно?— примирительным тоном произнес Бен.
— Вы пытаетесь быть саркастичным, Беннет Шип-ли?
— Полагаю, что да, Мелани Протерой. Ну и что? Здесь есть табличка, запрещающая курить, но нет другой, запрещающей шутить, — какое-то мгновение Бен молчал. — Пойдемте куда-нибудь потанцуем.
— А десерт?
— Хотя он и прекрасен, но не идет ни в какое сравнение с вами. Пошли. — Бен быстро расплатился, и они вышли на улицу. — Хочется подышать, — он повернул к ней лицо, — и обнять вас.
— Должна ли я понимать, что вы хотите съесть меня на десерт, но прежде потанцевать со своим десертом? — Мел хотела подурачиться, а кроме того, была польщена. — Где вы хотите потанцевать?
— В студии «Пятьдесят четыре» всегда весело. Мел размышляла над его предложением. Жители
Нью-Йорка ходили в студию «Пятьдесят четыре», чтобы людей посмотреть и себя показать. Там она будет не в своей тарелке.
— А что, если мы пойдем в одно место, где играют джаз? Оно недалеко отсюда. Там прекрасный кларнетист и можно потанцевать.
— Разве я могу спорить с таксисткой, — засмеялся Бен, потом взял ее под руку и добавил: — Так где танцевальный зал и прекрасный кларнетист?
Мел показала головой направление и двинулась по улице. Когда они вошли в темный холл клуба, Бен остановился, притянул ее к себе и обнял. Она подняла глаза и улыбнулась.
— Десерт?
— Десерт, — он ласково поцеловал ее, потом обнял сильнее, и следующий поцелуй был наполнен страстью.
Сначала Мел почти не отвечала ему. Было весело, и она чувствовала себя счастливой, но когда его язык оказался у нее во рту, отступать было поздно. Она ответила, и поцелуй длился очень долго. Мел не могла припомнить, когда он настолько возбуждал ее. Девушка чувствовала его не только на своих губах, но и в коленях, которые начали дрожать, даже в животе он отозвался болью. Она ощутила этот поце-луй разумом. И еще как!
Вокруг были посетители. Молодые люди оторвались друг от друга и вошли внутрь. Там они уселись за уединенным столиком в углу. Кларнетист импровизировал, словно не замечая, что происходит вокруг. Джазовый ритм поднимал настроение, и когда заиграли медленный танец, Бен схватил Мел за руку и потащил танцевать. Он обнял ее обеими руками, и девушка заметила, что они прекрасно подходят друг другу в танце. Сильные руки помогали Мел двигаться и такт чувственной медленной музыке. Она положила
голову на плечо Бена и уловила запах его одеколона. Потом закрыла глаза и на какое-то мгновение растворилась в музыке. Мелодия закончилась, а они все еще танцевали, не замечая, что остались одни на танцевальной площадке. Обнаружив это, они рассмеялись и вернулись к своему столику.
— Я рада, что мы пришли сюда, — ликовала Мел. — Я так давно не танцевала.
— А я танцевал, но не так и не с теми, — сказал Бен.
— Здесь хорошо, но нужно уходить. Мне завтра за руль, — Мел положила свою руку на руку Бена.
Он оплатил счет и дал приличные чаевые. Они нашли машину и быстро добрались до квартиры Мел. Всю дорогу она думала, стоит ли приглашать его, и что потом? Может быть, быстро выскочить из машины, когда Бен будет искать место для парковки?
Но ей, как всегда, не повезло. Перед домом оказалось свободное место, будто кто-то специально зарезервировал его для нее.
— Не нужно провожать меня наверх. Я живу на пятом этаже.
На его лице появилось обиженное выражение.
— Но мне бы этого хотелось.
Подъем по лестнице был похож на путешествие в нереальный мир. Они не разговаривали. В подъезде раздавалось лишь эхо шагов. Когда они миновали четвертый этаж, Мел заметила, что в двери Элани с металлическим скрежетом приоткрылся глазок. Она опустила глаза и все оставшиеся тринадцать ступенек прилежно разглядывала каждую трещинку и каждое пятнышко под ногами. У двери Мел остановилась, Бен стоял сзади. Пару минут она лихорадочно искала ключ в кошельке, потом неестественно рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15