Да и видишь ли ты сам столь очевидные вещи? А еще обзывают меня чокнутым!
Даннет подобрал с пола рассыпанные дискеты, сложил их аккуратно стопкой и выскользнул из помещения. Авось пропустит только самое начало…
Потайными ходами Агмол провел Брайана в нишу огромного круглого зала Гильдии Творцов. Она была задрапирована портьерами с незамысловатым рисунком, так что отсюда можно было видеть всю ротонду, оставаясь незамеченным.
– Такие укромные местечки и потайные ходы есть во всех Гильдиях, – шепотом объяснил Агмол. – Но о них никто не помнит, кроме Гомнола и его держиморд, просто помешавшихся на всяких заговорах да изменах.
Брайан рассеянно слушал своего спутника и оглядывал высоких особ, собиравшихся в ложах вокруг серебряного трона, инкрустированного разновидностями берилла, где по обыкновению восседал Алутейн – Властелин Ремесел. Среди публики уже попадались знакомые антропологу лица: престарелый музыкант Муктал, Реньян Стеклодув, дочь королевы Клана – Прядильщица Иллюзий, единоутробная сестра ее Анеар, лорд историк Сеньет, лорд Селадейр Афалийский, Ариет Мудрый и два талантливых гибрида, члены Высшего Совета – Катлинель Темноглазая и Альборан – Пожиратель Умов.
Не только ложи, но и ротонда была битком набита членами Гильдии Творцов, одетыми в различные сочетания геральдического голубовато-зеленого с белым и серебряным. Много было и высокопоставленных аутсайдеров, по предположению Агмола, раздобывших себе гостевые пропуска либо просто вломившихся на заседание, которое должно было проходить при закрытых дверях.
– Видишь? – указал Агмол на центральную ложу. – Те двое в белых плащах с низко надвинутыми капюшонами – Тагдал и Нантусвель! Они здесь тайно, потому их приветствовать необязательно.
Тем не менее монаршие инкогнито были встречены общим вставанием.
– А вот и леди Идона, – возвестил гибрид. – Сейчас начнут.
Высокая дама в серебряных одеждах вышла и встала у правой кулисы; за ней следовали два оруженосца. Раздался звон цепи, и наступила полная тишина. Брайан уже без труда понимал речь Покровительницы Гильдий.
– Братья и сестры! Многоуважаемые творцы! Сегодня у нас внеочередное заседание. Позвольте огласить причину, по которой мы собрались здесь, и проследить за тем, чтобы церемония проходила в полном соответствии с древнейшими законами нашего братства.
– Да будет так! – раздался общий возглас.
– Прошу главу Гильдии Творцов, лорда Алутейна – Властелина Ремесел, выйти и занять свое место! – объявила Идона.
Под приглушенный ропот толпы из складок занавеса выплыла упитанная фигура в богатом кафтане и проследовала к трону; серебряные волосы и усы Алутейна стояли торчком. Он произнес громко и отрывисто:
– Приветствую вас, братья и сестры, и вверяю судьбу свою нашей многоуважаемой Покровительнице пяти Гильдий! – Старик плюхнулся в кресло, выставил ноги и обхватил руками колени, точно ему было трудно усидеть на месте.
– Лорд Алутейн и братья-творцы! – провозгласила Идона. – Нам выпала честь определить правомочность брошенного вызова. – Опять в публике прокатился шум, будто от морской волны, набежавшей на гальку. – Пусть заинтересованное лицо предстанет перед нами!
Сбоку от центральной ложи шевельнулась портьера. Народ, столпившийся в проходе, расступился. Аристократы Мюрии изо всех сил вытягивали шеи. Некоторые, забыв о приличиях, даже поднялись над полом, чтобы получше разглядеть происходящее.
– Дорогу! – крикнул герольд. – Дорогу благородной леди Мерси-Розмар, сестре нашей и супруге лорда Стратега!
У Брайана защемило сердце. Мерси нынче оделась не в золотисто-розовую гамму своего властительного супруга, а в цвета своей собственной Гильдии. Подол длинного платья из серебристой парчи был вырезан углами наподобие крыльев бабочки. Напоминали крылья и зеленовато-голубые узоры, колыхавшиеся в такт движениям. Золотистые волосы Мерси распустила по плечам. За ней выступали четверо смуглолицых слуг в серых торквесах и ливреях дома Ноданна. Они толкали перед собой деревянную полированную тележку с огромным котлом из чистого золота.
– Крааль, – шепнул Агмол, – священная чаша нашей Гильдии. Обычно ее вывозят на публику только во время Великой Битвы. По традиции творец должен наполнить котел съестным и накормить всех участников.
– А Мерси… что она будет делать?
Но Агмол только рукой махнул: смотри, мол, сам.
Женщина встала на площадке перед троном. По ее знаку лакеи сняли котел с тележки и, кланяясь, отступили.
– Тебе слово, леди Розмар! – распорядилась Идона.
Мерси чуть побледнела, и глаза ее, светлые, как море, полыхнули диким огнем.
– Призываю Властелина Ремесел отстоять свой пост главы Гильдии Творцов! В ходе Великой Битвы я желаю помериться с ним творческими силами. Пусть совместным решением короля, Покровительницы Гильдий и всего почтенного братства одного из нас объявят победителем и главой Дома Творцов. Побежденному же да будет предоставлено право выбирать между добровольной ссылкой и закланием во славу Богини, чья священная воля распростерта над всеми нами!
Публика взревела. Брайан повернулся к Агмолу.
– Господи, о чем она? Какое заклание? Это что, ваша безумная оргия ритуальных казней по завершении Битвы? Неужто и впрямь проигравший обязан пожертвовать жизнью?
– Это самый почетный исход. Но некоторые из нас, к примеру, Минанан Еретик, низложенный Ноданном, и Лейр, бывший глава Гильдии Принудителей, предпочли позор изгнания.
– Мерси! – крикнул Брайан, но голос его был поглощен плотными портьерами и общей сумятицей.
– Знал бы ты, что творится в мыслях у Властелина Ремесел! – Агмол потрогал свой золотой торквес. – Негоже ветерану так громко заявлять о своей неприязни. Гляди, гляди, Брай! Эту процедуру мы называем легализацией. Нельзя же позволить каждому, кто здесь без году неделя, бросать вызов власть имущим!
Алутейн поднялся с трона, подошел к краю сцены.
– Я принимаю твой вызов, сестра! Покажи нам, на что ты способна! Наполни священный котел, предварительно очистив его от моей стряпни.
Раздался оглушительный взрыв, и ноздри всех присутствующих защекотал едкий аммиачный запах. Женщина инстинктивно отскочила. Из котла поднималось жуткое, скользкое тело беспозвоночного: голову его обрамляли длинные извивающиеся щупальца. То была огромная минога восьмиметровой длины и около метра в обхвате. Она с шипением тянула из котла к Мерси свою пасть, вернее, даже не пасть, а что-то вроде воронки с мясистыми краями, утыканными частоколом острых треугольных зубов. Из глотки чудовища высовывался шершавый языкоподобный орган толщиной, наверное, в человеческую голень. Собрание застыло в ужасе. Алутейн стоял, скрестив руки на груди и язвительно усмехался.
– Боже, что это?! – вскричал Брайан.
– Минога. Творческая реконструкция, если, конечно, он не раздобыл где-нибудь настоящую и не увеличил ее в размерах… Но это было бы не совсем благородно с его стороны… Алутейн явно рассчитывал взять твою леди на испуг, но, кажется, он ошибся. Ха-ха!
И действительно, когда чудовище нависло над ней, причмокивая в предвкушении лакомой добычи, Мерси даже не шелохнулась.
– Властелин Ремесел приготовил вам рыбу! – воскликнула она. – У меня же есть к ней гарнир!
Последовал еще один взрыв, и облако пара накрыло Мерси вместе с котлом и огромной миногой. Зловонный запах, распространявшийся из котла, мгновенно исчез, и в воздухе разлился аромат, от которого у истинного англичанина Брайана потекли слюнки. Пар рассеялся, зрители вновь увидели золотоволосую искательницу приключений и котел, до краев наполненный дымящимся жареным картофелем.
Мерси принялась горстями бросать содержимое котла в публику.
Брайан, сотрясаясь от смеха, прислонился к стене.
– Ну, любовь моя, ты его и умыла! Браво!
– Судя по всему, это типично человеческая шутка, – предположил Агмол.
Собравшиеся творцы на лету ловили хрустящий картофель и с превеликим удовольствием поглощали его.
Идона вышла на середину помоста.
– Как видите, леди Мерси-Розмар доказала свое право встретиться в единоборстве с лордом Алутейном – Властелином Ремесел. До той поры да воцарятся в стенах вашей Гильдии мир и согласие. Чрезвычайное заседание объявляю закрытым.
– Леди Мерси-Розмар просит меня передать тебе ее умственное послание,
– сказал Брайану Агмол. – Она почувствовала наше присутствие за портьерами благодаря… м-м-м… крику души, коего ты не сумел сдержать, когда почувствовал грозящую ей опасность. Она хочет тебя успокоить и назначает свидание во дворе Гильдии сегодня в двадцать один ноль-ноль. Говорит, вам надо обсудить нечто важное.
– Передай, что я приду.
Гибрид поклонился, напустив на себя необычную чопорность.
– Прости, я вынужден тебя покинуть. Мой всемогущий отец ждет меня с докладом о результатах обзора.
– Да-да, конечно. Я пойду к себе, вздремну часок. Может, ближе к вечеру поплаваем вместе в бассейне?
– Боюсь, что нет, Брайан. Беседа с королем может затянуться.
– Тогда передай ему мои комплименты в твой адрес. – Антрополог был явно на седьмом небе. – Позже я сам доложу ему, какую огромную работу ты проделал. Еще никто из моих ассистентов так быстро не схватывал глубинные аспекты культурной теории. Хорошо бы, если король позволил бы нам продолжить исследование. Мне очень понравилось с тобой работать.
Агмол вдруг утратил всегдашние дружелюбие и раскованность. В пожатии его мохнатой рыжей ручищи чувствовалось стремление установить между ними дистанцию.
– Мне наше сотрудничество тоже доставило большое удовольствие. – Он открыл потайную дверцу, выпуская антрополога. – Желаю удачи, Брайан! И спасибо за пилюли.
Прежде чем сбитый с толку ученый успел ответить, скользящая панель задвинулась у него перед носом. Он остался один в темном коридоре.
– Хм! Что это с ним? – Брайан вытащил из кармана зеленоватый прямоугольник и в растерянности уставился на него. – Да, за такой короткий срок мы провернули нечеловеческую работу. И получилось в целом любопытно. Старику Тагдалу должно понравиться. Но почему у Агмола такой встревоженный вид? – недоумевал он. – Наверное, я слишком увлекся исследованием и не подумал о том, что у гибрида могут быть собственные соображения.
Пожалуй, надо немного расслабиться, дать отдых утомленному мозгу. Что может быть лучше заплыва в личном бассейне Агги для освежения мышц перед встречей с Мерси?
Он про себя посмеивался, думая о ней и о миноге с хрустящим картофелем. Странное поведение Агмола и засунутая в карман перфокарта полностью выветрились из головы.
На темном склоне Горы Героев, намного выше Гильдии Корректоров, не говоря уже о городе и серых лагунах, они набрели на небольшой луг около скал-двойников. Старому вознице было ведено обождать их на приличном расстоянии; оставшись вдвоем, любовники долго прислушивались к благословенному безмолвию ночи. Казалось, они находятся где-то меж двух небес: одно – над ними, далекое, холодное, другое – внизу, жаркое, мерцающее трехцветными праздничными огнями, символами разных племен: оливковыми светильниками, возжженными людьми, алмазными факелами тану и кострами фирвулагов.
– Знаешь, что я больше всего люблю на Многоцветной Земле? – спросила Мерси. – Волшебные огни… особенно когда смотришь на них с горы, как сейчас, или в полете с моим демоном… – Она сделала шаг назад, угодив прямо в его объятия. Он зарылся лицом в ее волосы. – Прости, Брай, мой бедный приземленный человек! Скоро я сама научусь летать и смогу поднять тебя в воздух. А пока… будем любить друг друга здесь, на земле.
Мерси повернулась к нему лицом. И то невероятное, захватывающее дух повторилось вновь. Тела и умы сливались в экстазе, который так же отличался от обычного секса, как музыка от шума. Они открывали в себе новые запасы жизненной энергии, будто светомузыкальные шары лопались где-то внутри. При каждом таком взрыве оба вскрикивали: Мерси торжествующе, с вызовом, Брайан удивленно, точно у него обрывалось сердце и любовь граничила со смертью, – ведь это был единственный способ продлить ее до бесконечности. Впрочем, бесконечность все равно оставалась недостижимой: огни удалялись и гасли, он медленно погружался в темноту и не мог сдержать последнего стона, возносившего его к вершинам наслаждения, предшествующего блаженному покою и удовлетворению.
– Почему в этих водах не отражаются звезды? – снова и снова спрашивал Брайан.
– Тихо, любимый, какая разница?
Они лежали на ее мягком плаще. Когда головокружение немного прошло, Брайан взглянул на ее освещенное звездами лицо и стал припоминать, как все было.
– Я видел рай, Мерси! – прошептал он. – Когда-нибудь с такой же легкостью ты меня убьешь, верно, моя колдунья?
– Может быть, – засмеялась она и, положив его голову к себе на колени, наклонилась поцеловать сомкнувшиеся веки.
– Такое не может длиться вечно, – продолжал Брайан. – После Битвы он опять увезет тебя в Горию… А если ты победишь на Турнире и тебя назначат главой Гильдии, тогда останешься? Скажи, Мерси, есть у меня хоть какой-нибудь шанс?
– Тес!
– Ты любишь его? – спросил он немного погодя.
– Конечно. – Голос был мягкий, теплый.
– А меня? – Он уткнулся губами в обтянутые платьем колени.
– Если б не любила, то не пришла бы к тебе. Ах, милый, ну зачем ты все время твердишь о любви и постоянстве, неужели нельзя просто радоваться жизни? Разве ты не был счастлив? Разве я не отдала тебе все, что могла, все, что ты смог вынести?
– Я не могу без тебя, Мерси!
Она чуть приподняла уголки губ.
– И сделаешь все, чего бы я ни попросила?
Завороженный ее улыбкой, он не мог произнести ни слова. Она принялась напевать знакомую старинную балладу; нехитрые слова с удивительной силой отпечатывались в его мозгу:
Амур летит стрелою в далекие края, Где нынче не со мною любимая моя.
Но на земле, иль в море, иль в звездной вышине Любовь – всей жизни горе – останется при мне.
– Прежде чем мы вернемся в город, Брайан, я хочу снова заняться с тобой любовью, а после подаришь мне свой доклад, который сулит ужасные беды моим тану, если они не перестанут якшаться с людьми. Когда писал его, ты ведь не имел в виду меня, правда, Брайан?
– Нет. Тебя – нет.
– Я – одна из них. Так было всегда, и он это знает не хуже, чем ты.
– Да… Мы оба знаем.
– Однако все, что ты написал, очень огорчительно, любимый, особенно если такие типы, как Имидол или Куллукет, прочтут и неверно истолкуют твои выводы. Даже Ноданну не под силу держать в повиновении свой клан. Они считают все человечество вредоносным. Даже меня. Даже верных милых гибридов. Но ты, разумеется, не предвидел, что твой доклад окажется гибелен для всех нас. Ты такой честный, цивилизованный, такой мудрый!..
Брайан внезапно спустился с небес на землю. Обзор? Но это же просто его работа…
– К нам это не имеет отношения, Мерси. На тебя, моя чародейка, никакие научные выводы не распространяются.
– Тогда подари мне экземпляр. И не говори никому, что он у меня.
Он без звука повиновался ей. А она склонилась над ним, стала целовать, повела его за собой. Когда они вновь спустились с горных высей, Мерси кликнула экипаж. На подъездной аллее Гильдии Корректоров, как и было условлено, ее поджидали Ноданн и Куллукет, Королевский Дознаватель.
– Он спит, – прошептала Мерси. – Остальные копии находятся у Агмола и Тагдала… ну и конечно, в компьютере.
– Агмол не станет высовываться, – сказал Ноданн младшему брату. – А у короля свои резоны держать язык за зубами. Более того – он наверняка будет охотиться за жизнью этого невольного свидетеля обвинения. Тебе надлежит обеспечить его безопасность до исхода Битвы, брат Дознаватель. Он нам еще пригодится. Пусть себе пребывает до срока в блаженном неведении.
Куллукет кивнул.
– Я тебя понял, брат Стратег. Потомство не может равнодушно взирать на распространение человеческой чумы. – Он ласково улыбнулся Мерси.
Двое слуг в красно-белых ливреях вытащили бесчувственного антрополога из экипажа. Его место занял Ноданн.
– До встречи, брат. Позже мы с тобой проникнем в Гильдию Творцов и займемся компьютером.
Куллукет наклонил голову.
– До встречи.
Он направился к прорытому в горе тоннелю, указывая лакеям дорогу. Те последовали за ним со своей ношей.
10
Обнаженная девушка в серебряном торквесе вся в слезах выбежала из королевской спальни.
– Ах! – Нантусвель бросила многозначительный взгляд на смотрителя королевского ложа. – Неужели опять?
– Клянусь, Ваше Величество, я не виновата! – рыдала девушка. – Я сделала все, что могла! Все! – Она упала на колени.
Смотритель сделал знак лакею в сером торквесе, тот подошел и накинул на незадачливую наложницу белый атласный пеньюар.
– Уведите ее, – приказала королева. – Сегодня я сама войду в спальню Властителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Даннет подобрал с пола рассыпанные дискеты, сложил их аккуратно стопкой и выскользнул из помещения. Авось пропустит только самое начало…
Потайными ходами Агмол провел Брайана в нишу огромного круглого зала Гильдии Творцов. Она была задрапирована портьерами с незамысловатым рисунком, так что отсюда можно было видеть всю ротонду, оставаясь незамеченным.
– Такие укромные местечки и потайные ходы есть во всех Гильдиях, – шепотом объяснил Агмол. – Но о них никто не помнит, кроме Гомнола и его держиморд, просто помешавшихся на всяких заговорах да изменах.
Брайан рассеянно слушал своего спутника и оглядывал высоких особ, собиравшихся в ложах вокруг серебряного трона, инкрустированного разновидностями берилла, где по обыкновению восседал Алутейн – Властелин Ремесел. Среди публики уже попадались знакомые антропологу лица: престарелый музыкант Муктал, Реньян Стеклодув, дочь королевы Клана – Прядильщица Иллюзий, единоутробная сестра ее Анеар, лорд историк Сеньет, лорд Селадейр Афалийский, Ариет Мудрый и два талантливых гибрида, члены Высшего Совета – Катлинель Темноглазая и Альборан – Пожиратель Умов.
Не только ложи, но и ротонда была битком набита членами Гильдии Творцов, одетыми в различные сочетания геральдического голубовато-зеленого с белым и серебряным. Много было и высокопоставленных аутсайдеров, по предположению Агмола, раздобывших себе гостевые пропуска либо просто вломившихся на заседание, которое должно было проходить при закрытых дверях.
– Видишь? – указал Агмол на центральную ложу. – Те двое в белых плащах с низко надвинутыми капюшонами – Тагдал и Нантусвель! Они здесь тайно, потому их приветствовать необязательно.
Тем не менее монаршие инкогнито были встречены общим вставанием.
– А вот и леди Идона, – возвестил гибрид. – Сейчас начнут.
Высокая дама в серебряных одеждах вышла и встала у правой кулисы; за ней следовали два оруженосца. Раздался звон цепи, и наступила полная тишина. Брайан уже без труда понимал речь Покровительницы Гильдий.
– Братья и сестры! Многоуважаемые творцы! Сегодня у нас внеочередное заседание. Позвольте огласить причину, по которой мы собрались здесь, и проследить за тем, чтобы церемония проходила в полном соответствии с древнейшими законами нашего братства.
– Да будет так! – раздался общий возглас.
– Прошу главу Гильдии Творцов, лорда Алутейна – Властелина Ремесел, выйти и занять свое место! – объявила Идона.
Под приглушенный ропот толпы из складок занавеса выплыла упитанная фигура в богатом кафтане и проследовала к трону; серебряные волосы и усы Алутейна стояли торчком. Он произнес громко и отрывисто:
– Приветствую вас, братья и сестры, и вверяю судьбу свою нашей многоуважаемой Покровительнице пяти Гильдий! – Старик плюхнулся в кресло, выставил ноги и обхватил руками колени, точно ему было трудно усидеть на месте.
– Лорд Алутейн и братья-творцы! – провозгласила Идона. – Нам выпала честь определить правомочность брошенного вызова. – Опять в публике прокатился шум, будто от морской волны, набежавшей на гальку. – Пусть заинтересованное лицо предстанет перед нами!
Сбоку от центральной ложи шевельнулась портьера. Народ, столпившийся в проходе, расступился. Аристократы Мюрии изо всех сил вытягивали шеи. Некоторые, забыв о приличиях, даже поднялись над полом, чтобы получше разглядеть происходящее.
– Дорогу! – крикнул герольд. – Дорогу благородной леди Мерси-Розмар, сестре нашей и супруге лорда Стратега!
У Брайана защемило сердце. Мерси нынче оделась не в золотисто-розовую гамму своего властительного супруга, а в цвета своей собственной Гильдии. Подол длинного платья из серебристой парчи был вырезан углами наподобие крыльев бабочки. Напоминали крылья и зеленовато-голубые узоры, колыхавшиеся в такт движениям. Золотистые волосы Мерси распустила по плечам. За ней выступали четверо смуглолицых слуг в серых торквесах и ливреях дома Ноданна. Они толкали перед собой деревянную полированную тележку с огромным котлом из чистого золота.
– Крааль, – шепнул Агмол, – священная чаша нашей Гильдии. Обычно ее вывозят на публику только во время Великой Битвы. По традиции творец должен наполнить котел съестным и накормить всех участников.
– А Мерси… что она будет делать?
Но Агмол только рукой махнул: смотри, мол, сам.
Женщина встала на площадке перед троном. По ее знаку лакеи сняли котел с тележки и, кланяясь, отступили.
– Тебе слово, леди Розмар! – распорядилась Идона.
Мерси чуть побледнела, и глаза ее, светлые, как море, полыхнули диким огнем.
– Призываю Властелина Ремесел отстоять свой пост главы Гильдии Творцов! В ходе Великой Битвы я желаю помериться с ним творческими силами. Пусть совместным решением короля, Покровительницы Гильдий и всего почтенного братства одного из нас объявят победителем и главой Дома Творцов. Побежденному же да будет предоставлено право выбирать между добровольной ссылкой и закланием во славу Богини, чья священная воля распростерта над всеми нами!
Публика взревела. Брайан повернулся к Агмолу.
– Господи, о чем она? Какое заклание? Это что, ваша безумная оргия ритуальных казней по завершении Битвы? Неужто и впрямь проигравший обязан пожертвовать жизнью?
– Это самый почетный исход. Но некоторые из нас, к примеру, Минанан Еретик, низложенный Ноданном, и Лейр, бывший глава Гильдии Принудителей, предпочли позор изгнания.
– Мерси! – крикнул Брайан, но голос его был поглощен плотными портьерами и общей сумятицей.
– Знал бы ты, что творится в мыслях у Властелина Ремесел! – Агмол потрогал свой золотой торквес. – Негоже ветерану так громко заявлять о своей неприязни. Гляди, гляди, Брай! Эту процедуру мы называем легализацией. Нельзя же позволить каждому, кто здесь без году неделя, бросать вызов власть имущим!
Алутейн поднялся с трона, подошел к краю сцены.
– Я принимаю твой вызов, сестра! Покажи нам, на что ты способна! Наполни священный котел, предварительно очистив его от моей стряпни.
Раздался оглушительный взрыв, и ноздри всех присутствующих защекотал едкий аммиачный запах. Женщина инстинктивно отскочила. Из котла поднималось жуткое, скользкое тело беспозвоночного: голову его обрамляли длинные извивающиеся щупальца. То была огромная минога восьмиметровой длины и около метра в обхвате. Она с шипением тянула из котла к Мерси свою пасть, вернее, даже не пасть, а что-то вроде воронки с мясистыми краями, утыканными частоколом острых треугольных зубов. Из глотки чудовища высовывался шершавый языкоподобный орган толщиной, наверное, в человеческую голень. Собрание застыло в ужасе. Алутейн стоял, скрестив руки на груди и язвительно усмехался.
– Боже, что это?! – вскричал Брайан.
– Минога. Творческая реконструкция, если, конечно, он не раздобыл где-нибудь настоящую и не увеличил ее в размерах… Но это было бы не совсем благородно с его стороны… Алутейн явно рассчитывал взять твою леди на испуг, но, кажется, он ошибся. Ха-ха!
И действительно, когда чудовище нависло над ней, причмокивая в предвкушении лакомой добычи, Мерси даже не шелохнулась.
– Властелин Ремесел приготовил вам рыбу! – воскликнула она. – У меня же есть к ней гарнир!
Последовал еще один взрыв, и облако пара накрыло Мерси вместе с котлом и огромной миногой. Зловонный запах, распространявшийся из котла, мгновенно исчез, и в воздухе разлился аромат, от которого у истинного англичанина Брайана потекли слюнки. Пар рассеялся, зрители вновь увидели золотоволосую искательницу приключений и котел, до краев наполненный дымящимся жареным картофелем.
Мерси принялась горстями бросать содержимое котла в публику.
Брайан, сотрясаясь от смеха, прислонился к стене.
– Ну, любовь моя, ты его и умыла! Браво!
– Судя по всему, это типично человеческая шутка, – предположил Агмол.
Собравшиеся творцы на лету ловили хрустящий картофель и с превеликим удовольствием поглощали его.
Идона вышла на середину помоста.
– Как видите, леди Мерси-Розмар доказала свое право встретиться в единоборстве с лордом Алутейном – Властелином Ремесел. До той поры да воцарятся в стенах вашей Гильдии мир и согласие. Чрезвычайное заседание объявляю закрытым.
– Леди Мерси-Розмар просит меня передать тебе ее умственное послание,
– сказал Брайану Агмол. – Она почувствовала наше присутствие за портьерами благодаря… м-м-м… крику души, коего ты не сумел сдержать, когда почувствовал грозящую ей опасность. Она хочет тебя успокоить и назначает свидание во дворе Гильдии сегодня в двадцать один ноль-ноль. Говорит, вам надо обсудить нечто важное.
– Передай, что я приду.
Гибрид поклонился, напустив на себя необычную чопорность.
– Прости, я вынужден тебя покинуть. Мой всемогущий отец ждет меня с докладом о результатах обзора.
– Да-да, конечно. Я пойду к себе, вздремну часок. Может, ближе к вечеру поплаваем вместе в бассейне?
– Боюсь, что нет, Брайан. Беседа с королем может затянуться.
– Тогда передай ему мои комплименты в твой адрес. – Антрополог был явно на седьмом небе. – Позже я сам доложу ему, какую огромную работу ты проделал. Еще никто из моих ассистентов так быстро не схватывал глубинные аспекты культурной теории. Хорошо бы, если король позволил бы нам продолжить исследование. Мне очень понравилось с тобой работать.
Агмол вдруг утратил всегдашние дружелюбие и раскованность. В пожатии его мохнатой рыжей ручищи чувствовалось стремление установить между ними дистанцию.
– Мне наше сотрудничество тоже доставило большое удовольствие. – Он открыл потайную дверцу, выпуская антрополога. – Желаю удачи, Брайан! И спасибо за пилюли.
Прежде чем сбитый с толку ученый успел ответить, скользящая панель задвинулась у него перед носом. Он остался один в темном коридоре.
– Хм! Что это с ним? – Брайан вытащил из кармана зеленоватый прямоугольник и в растерянности уставился на него. – Да, за такой короткий срок мы провернули нечеловеческую работу. И получилось в целом любопытно. Старику Тагдалу должно понравиться. Но почему у Агмола такой встревоженный вид? – недоумевал он. – Наверное, я слишком увлекся исследованием и не подумал о том, что у гибрида могут быть собственные соображения.
Пожалуй, надо немного расслабиться, дать отдых утомленному мозгу. Что может быть лучше заплыва в личном бассейне Агги для освежения мышц перед встречей с Мерси?
Он про себя посмеивался, думая о ней и о миноге с хрустящим картофелем. Странное поведение Агмола и засунутая в карман перфокарта полностью выветрились из головы.
На темном склоне Горы Героев, намного выше Гильдии Корректоров, не говоря уже о городе и серых лагунах, они набрели на небольшой луг около скал-двойников. Старому вознице было ведено обождать их на приличном расстоянии; оставшись вдвоем, любовники долго прислушивались к благословенному безмолвию ночи. Казалось, они находятся где-то меж двух небес: одно – над ними, далекое, холодное, другое – внизу, жаркое, мерцающее трехцветными праздничными огнями, символами разных племен: оливковыми светильниками, возжженными людьми, алмазными факелами тану и кострами фирвулагов.
– Знаешь, что я больше всего люблю на Многоцветной Земле? – спросила Мерси. – Волшебные огни… особенно когда смотришь на них с горы, как сейчас, или в полете с моим демоном… – Она сделала шаг назад, угодив прямо в его объятия. Он зарылся лицом в ее волосы. – Прости, Брай, мой бедный приземленный человек! Скоро я сама научусь летать и смогу поднять тебя в воздух. А пока… будем любить друг друга здесь, на земле.
Мерси повернулась к нему лицом. И то невероятное, захватывающее дух повторилось вновь. Тела и умы сливались в экстазе, который так же отличался от обычного секса, как музыка от шума. Они открывали в себе новые запасы жизненной энергии, будто светомузыкальные шары лопались где-то внутри. При каждом таком взрыве оба вскрикивали: Мерси торжествующе, с вызовом, Брайан удивленно, точно у него обрывалось сердце и любовь граничила со смертью, – ведь это был единственный способ продлить ее до бесконечности. Впрочем, бесконечность все равно оставалась недостижимой: огни удалялись и гасли, он медленно погружался в темноту и не мог сдержать последнего стона, возносившего его к вершинам наслаждения, предшествующего блаженному покою и удовлетворению.
– Почему в этих водах не отражаются звезды? – снова и снова спрашивал Брайан.
– Тихо, любимый, какая разница?
Они лежали на ее мягком плаще. Когда головокружение немного прошло, Брайан взглянул на ее освещенное звездами лицо и стал припоминать, как все было.
– Я видел рай, Мерси! – прошептал он. – Когда-нибудь с такой же легкостью ты меня убьешь, верно, моя колдунья?
– Может быть, – засмеялась она и, положив его голову к себе на колени, наклонилась поцеловать сомкнувшиеся веки.
– Такое не может длиться вечно, – продолжал Брайан. – После Битвы он опять увезет тебя в Горию… А если ты победишь на Турнире и тебя назначат главой Гильдии, тогда останешься? Скажи, Мерси, есть у меня хоть какой-нибудь шанс?
– Тес!
– Ты любишь его? – спросил он немного погодя.
– Конечно. – Голос был мягкий, теплый.
– А меня? – Он уткнулся губами в обтянутые платьем колени.
– Если б не любила, то не пришла бы к тебе. Ах, милый, ну зачем ты все время твердишь о любви и постоянстве, неужели нельзя просто радоваться жизни? Разве ты не был счастлив? Разве я не отдала тебе все, что могла, все, что ты смог вынести?
– Я не могу без тебя, Мерси!
Она чуть приподняла уголки губ.
– И сделаешь все, чего бы я ни попросила?
Завороженный ее улыбкой, он не мог произнести ни слова. Она принялась напевать знакомую старинную балладу; нехитрые слова с удивительной силой отпечатывались в его мозгу:
Амур летит стрелою в далекие края, Где нынче не со мною любимая моя.
Но на земле, иль в море, иль в звездной вышине Любовь – всей жизни горе – останется при мне.
– Прежде чем мы вернемся в город, Брайан, я хочу снова заняться с тобой любовью, а после подаришь мне свой доклад, который сулит ужасные беды моим тану, если они не перестанут якшаться с людьми. Когда писал его, ты ведь не имел в виду меня, правда, Брайан?
– Нет. Тебя – нет.
– Я – одна из них. Так было всегда, и он это знает не хуже, чем ты.
– Да… Мы оба знаем.
– Однако все, что ты написал, очень огорчительно, любимый, особенно если такие типы, как Имидол или Куллукет, прочтут и неверно истолкуют твои выводы. Даже Ноданну не под силу держать в повиновении свой клан. Они считают все человечество вредоносным. Даже меня. Даже верных милых гибридов. Но ты, разумеется, не предвидел, что твой доклад окажется гибелен для всех нас. Ты такой честный, цивилизованный, такой мудрый!..
Брайан внезапно спустился с небес на землю. Обзор? Но это же просто его работа…
– К нам это не имеет отношения, Мерси. На тебя, моя чародейка, никакие научные выводы не распространяются.
– Тогда подари мне экземпляр. И не говори никому, что он у меня.
Он без звука повиновался ей. А она склонилась над ним, стала целовать, повела его за собой. Когда они вновь спустились с горных высей, Мерси кликнула экипаж. На подъездной аллее Гильдии Корректоров, как и было условлено, ее поджидали Ноданн и Куллукет, Королевский Дознаватель.
– Он спит, – прошептала Мерси. – Остальные копии находятся у Агмола и Тагдала… ну и конечно, в компьютере.
– Агмол не станет высовываться, – сказал Ноданн младшему брату. – А у короля свои резоны держать язык за зубами. Более того – он наверняка будет охотиться за жизнью этого невольного свидетеля обвинения. Тебе надлежит обеспечить его безопасность до исхода Битвы, брат Дознаватель. Он нам еще пригодится. Пусть себе пребывает до срока в блаженном неведении.
Куллукет кивнул.
– Я тебя понял, брат Стратег. Потомство не может равнодушно взирать на распространение человеческой чумы. – Он ласково улыбнулся Мерси.
Двое слуг в красно-белых ливреях вытащили бесчувственного антрополога из экипажа. Его место занял Ноданн.
– До встречи, брат. Позже мы с тобой проникнем в Гильдию Творцов и займемся компьютером.
Куллукет наклонил голову.
– До встречи.
Он направился к прорытому в горе тоннелю, указывая лакеям дорогу. Те последовали за ним со своей ношей.
10
Обнаженная девушка в серебряном торквесе вся в слезах выбежала из королевской спальни.
– Ах! – Нантусвель бросила многозначительный взгляд на смотрителя королевского ложа. – Неужели опять?
– Клянусь, Ваше Величество, я не виновата! – рыдала девушка. – Я сделала все, что могла! Все! – Она упала на колени.
Смотритель сделал знак лакею в сером торквесе, тот подошел и накинул на незадачливую наложницу белый атласный пеньюар.
– Уведите ее, – приказала королева. – Сегодня я сама войду в спальню Властителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44