– Кэтрин, не надо… не позволяй мне видеть…
Но его руки уже сами распахнулись для объятий. Пакет с ленчем с грохотом упал на пол. Их губы слились в жарком, жадном поцелуе. Она прижималась к Джо всем телом, протиснув колено между его ног, так что ему пришлось прислониться к двери, чтобы не упасть – слава Богу, они все-таки успели ее запереть.
Он принялся сдирать с Кэтрин одежду, на ощупь вытаскивая из-под джинсов полы сорочки, желая поскорее добраться до кожи и при этом не имея сил оторваться от ее губ. Он так соскучился за эти дни, что буквально ошалел от восторга… Он не слышал ничего, кроме собственного тяжелого неровного дыхания и ее коротких глухих стонов.
Подняв ее, Джо понес Кэтрин через гостиную в спальню, где оба упали на кровать, воюя с упрямой одеждой. Кнопки, пуговицы, молнии… Да вдобавок шнурки на ботинках… Он готов был проклясть их все вместе и по отдельности!
– Я же говорил тебе, – пробормотал Джо, когда с одеждой было покончено и он смог улечься поверх ее обнаженного тела, как мечтал. – Я же говорил…
Да. Он говорил.
Она молча потянулась к его губам, и он ответил ей жарким поцелуем и тут же вошел в нее резким, нетерпеливым рывком. А она так распахнулась навстречу, что у него вырвался невольный стон. Ее широко раскрытые глаза медленно закрылись, стоило ему начать двигаться. Он дрожал от вожделения. Он не в силах был владеть собой. Джо всей кожей ощущал, как легкие, проворные руки ласкают спину, и готов был растаять от этой ласки. Он хотел бы любить ее медленно и нежно, но сейчас было не до этого. Разве может сдерживаться человек, дорвавшийся наконец до такого чуда?
– Обними меня! Обними покрепче! – шептал он, потому что ему все казалось мало. Теснее. Крепче. Глубже. Ах какая она тугая! И горячая… Он напрягался всем телом, чтобы насладиться ею сполна, чтобы отдать ей себя всего, без остатка.
На кухне зазвонил телефон, и Джо настороженно замер.
– Нет! – зазвучал у него над ухом хриплый шепот, полный мольбы и страсти: – Не останавливайся! Ох, Джо!..
И он покорился, он растворился в ней, потерялся в буре страстей и не желал возвращаться.
Телефон все звонил и звонил, но они не могли оторваться друг от друга. Ничто не могло их разлучить!
Потом они долго лежали рядом, приходя в себя. Джо едва нашел силы приоткрыть глаза. Он повернул голову и посмотрел на Кэтрин. Она разглядывала потолок.
– Ну, что теперь? – просто спросил он.
Она вскинулась и простонала, пряча голову у него на груди.
– Ох, Джо!..
Он тут же обнял ее и прижал к себе. Джо слишком хорошо понимал, какие чувства она сейчас испытывает. Отчаяние. Растерянность. И счастье. Он нарочно держался так долго в стороне от нее, нарочно не звонил целую неделю после их дурацкого разговора. Ему и самому хотелось разобраться, стоят ли его чувства к Кэтрин Холбен всех неприятностей и тревог. Потому что Делла устроила ему сущий ад в собственном доме: он так и не сумел уговорить ее не вмешиваться. Она наотрез отказалась обсуждать его отношения с Кэтрин. И не слушала никаких доводов. Она не желала понимать, что может быть что-то общее между его терпимостью к ее лохма-тым оборванным дружкам, воспринимаемым ею как эталон мужской красоты, и ее способностью уважать мнение отца о Кэтрин Холбен. Он изо всех сил старался быть честным – и с Деллой, и с самим собой. Он надеялся воспользоваться временным перерывом во встречах с Кэтрин, чтобы постепенно подготовить почву и подвести Деллу к мысли, что отец имеет право полюбить другую женщину, не изменяя памяти Лизы. Заодно и ему самому не мешало разобраться в той чертовщине, что творилась в его чувствах и мыслях. Ну что ж, теперь он ясно понял, что думал о себе слишком хорошо. Его выдержки не хватило даже на неделю.
– Я должен позвонить, – вдруг вспомнил Джо, высвободился из ее рук и соскочил на пол.
– Так срочно?
– Да. Это срочно, – ответил он на полпути к кухне Кэтрин снова откинулась на кровать, заслонив локтем лицо.
Это было каким-то безумием. Только что она наводила глянец на унитаз – ан глядь, уже лежит голая в постели, а по дому как ни в чем не бывало разгуливает голый мужчина.
Краем уха она слышала, как он говорит по телефону.
– Майкл, я сегодня задержусь. Можешь позвонить по этому номеру, если я понадоблюсь дома… Да откуда я знаю – задержусь, и точка!.. Нет, не вздумай меня искать!.. Какое твое дело, чем я занят? Ничего, пару часов обойдешься без меня! Слушай, я ведь не пристаю к тебе с расспросами, чем ты занят средь бела дня? – Он рассмеялся и более добродушно заверил. – Можешь на меня положиться! Да, оно того стоит!
На прощание он продиктовал Майклу ее номер телефона и вернулся к Кэтрин в постель. Она откровенно разглядывала Джо, пока он шел по комнате. У него было великолепное тело, и он нисколько не обиделся, что на него так смотрят. Просто поднял простыню и скользнул к ней.
– Я все думал, – сообщил он, привлекая Кэтрин к себе.
– О чем же?
– Я все думал, – лукаво повторил он, – может, это у нас такой странный способ получать разрядку?
Они не вылезали из кровати до самого вечера. Они занимались любовью. Они болтали обо всем на свете.
И в какой-то момент даже вспомнили про пакет с ленчем, так и валявшийся возле дверей.
– Я честно старался это сделать, – повторял Джо. – Я хотел выполнить твою прихоть и сохранить наши отношения платоническими.
– Я тоже.
Он повернулся так, чтобы прижаться к ней всем телом, и прошептал.
– Тогда нечего было так пялиться на меня у дверей.
Джо смотрел ей в глаза – и не мог насмотреться. Господь свидетель, он может смотреть на нее целую вечность! Ведь в ее удивительных, бездонных глазах он видел самого себя!
– Как “так”?
– Как сейчас, – прошептал он, снова целуя ее в губы.
– Ну и сколько же тебе лет?
Кэтрин лежала на спине, закрыв глаза. Он растянулся рядом, подпирая голову одной рукой. Его вторая рука медленно прокладывала дорожку от ее шеи до соска.
– Какая разница? – Она приоткрыла глаза и лениво посмотрела на Джо.
– Я хочу знать о тебе как можно больше. Например, мне тридцать восемь.
– А мне тридцать два.
– Тридцать два, – повторил он. И тут же повторил дорожку, отчего Кэтрин тихонько охнула. – Нравится?
– Нет, терпеть этого не могу1 – промурлыкала она, зажмурившись и прислушиваясь к своим ощущениям.
– Врушка! – хихикнул Джо.
– В тот день… – вдруг промолвил Джо, до этого лежавший так тихо, что Кэтрин уже решила, что он уснул.
– Какой день? – сонно спросила она и потянулась, устраиваясь поудобнее.
– Тогда, в школе. Ты сказала мне, что не желаешь поддерживать сексуальные отношения…
– Ну, с этим уже все ясно.
– Да нет же, послушай, что я скажу. Я тогда не обиделся и не разозлился. Я был… разочарован, что ли? И еще я ревновал.
– С чего бы это?
– Из-за Джонатана.
– С чего тебе ревновать к Джонатану?
– Потому что он был твоим мужем. Потому что он оказался последним болваном, бросив тебя. Потому что… рано или поздно он это поймет. И я не хотел, чтобы ты… держала для него дверь открытой! – Джо отвел с ее лица прядь волос – осторожным, ласковым жестом. – Понимаешь?
– Да… понимаю.
Он порывисто прижался к ней и снова отодвинулся так, чтобы можно было видеть ее глаза.
– Кэтрин, я хочу видеть, что ты понимаешь, – горячо зашептал Джо. – Покажи мне, пожалуйста…
– Это совершенно иное.
– Что? – Она лежала, опустив голову ему на грудь. Она вслушивалась в гулкое биение его сердца, а он легонько гладил ее по голове.
– Когда мы с тобой вместе, и мне так хорошо… – Он осторожно приподнял ее лицо за подбородок и добавил: – Я совсем не думаю о Лизе.
– Джо…
– Тс-с-с, – прошептал он и прижал пальцы к ее губам, не давая произнести ни звука. – Я просто хочу, чтобы ты знала!
– Но я тоже не думаю про Джонатана!
– Правда?
– Правда.
Ни слова о любви. Ни слова о согласии. И тем не менее оба чувствовали именно это. Любовь и согласие во всем.
И именно этого Кэтрин боялась больше всего. Вот и сейчас она пытается превратить обычный приятный денек в нечто более значительное. Хотя Джо не желает связываться с ней надолго. И уж тем более навсегда. Впрочем, и она не желает такой обузы. Она не желает влюбляться. Она не желает снова полюбить кого-то так же, как любила Джонатана. Потому что любовь делает человека доверчивым и уязвимым.
И ей очень хотелось выяснить раз и навсегда: чего он хочет от неё.
Однако Кэтрин так и не задала этот вопрос. Потому что знала: Джо д’Амаро не постесняется и ответит. Судя по всему, он вообще не привык стесняться.
Кэтрин устало зажмурилась. Да, мужчина ей попался с норовом! Нетерпеливый, жадный. Не грубый, но необычный. Потому что готов был ее слушать. До того, как заняться любовью, во время этого, после… Он хотел рассказать ей обо всем: что он чувствует, чего хочет, от чего теряет голову. И при том он сторицей воздал Кэтрин за полученное удовольствие. После близости с ним их объятия с Джонатаном казались по-монашески целомудренными.
И Кэтрин уже страшилась того, как будет скучать по Джо д’Амаро, когда он пресытится их любовью и бросит ее.
– Можно мы завтра часика в два придем с Фриц повидать гномов? – спросил он, чувствуя, что Кэтрин слишком задумалась.
– Хорошо, – ответила она.
– Хочешь, я сначала позвоню? – Джо не собирался вести себя слишком навязчиво только потому, что им было хорошо вдвоем.
– Только если вы не сможете прийти.
– А вот это исключено! Она давно меня просила. Я уже говорил, что Фриц считает, будто гномы помогают тебе справиться с горем?
– А почему она решила, что у меня горе?
– Я рассказал ей про Сашу и Треже. Как ни странно, она стала успокаивать меня, чтобы я не очень из-за тебя тревожился. Теперь у тебя есть гномы – значит, ты не сможешь долго грустить.
– Сашина бабушка собирается сделать для меня талисман, чтобы у меня во дворе всегда светило солнце, – с улыбкой сказала Кэтрин. – Представляешь, в какой отличной форме я буду с такой мощной поддержкой?
– Мне и так нравится твоя форма! – прорычал Джо и пощекотал губами ей шею, заставляя смеяться.
И вдруг Кэтрин обняла его и прижалась изо всех сил. Ведь очень скоро ему придется уйти – а она уже начинала скучать.
– Что такое? – насторожился Джо.
– Ничего.
– И поэтому ты чуть не переломала мне ребра?
Она улыбнулась и отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Нет, такой мужчина имеет право знать все, до конца!
– Я… я просто не хочу тебя отпускать.
Он улыбнулся – со странной смесью лукавства и грусти – и спросил:
– Можно ли это понимать как признание, что я все еще тебе нравлюсь?
– Можно, – согласилась она.
– Ну, это должно меня радовать… верно?
– А разве не так?
– Я первый спросил! – выпалил Джо, и она рассмеялась. А он заслушался звуками ее смеха. И залюбовался ее улыбкой Он не мог от нее оторваться.
– Кэтрин!
– Что, Джо? – откликнулась она, все еще улыбаясь – ласково и задорно.
А он так и не набрался храбрости и промолчал Джо больше не беспокоился из-за Фриц. Он беспокоился из-за Деллы. Он хотел посоветоваться с Кэтрин и рассказать, что зашел в тупик и не знает, как наладить отношения со старшей дочерью. Делла была его первым ребенком, он любил ее всем сердцем и не хотел причинять ей боль, но ведь и Кэтрин он готов был полюбить. Но если Кэтрин не ответит ему взаимностью – значит, он заставит Деллу мучиться понапрасну?
И ему хотелось узнать у Кэтрин, что она чувствует на самом деле. А вдруг она относится к нему как к хорошему партнеру в постели – и не больше? Неужели она не чувствует ту же привязанность, что и Джо? Сколько продлится эта неопределенность7 Когда ему станет ясно, что он должен делать?
Однако сегодня Джо не обмолвился об этом ни словом. Он не хотел торопить события. Джо не был ни в чем уверен – так же, как и она, а еще ему было страшно. Он стремился узнать, что Кэтрин любит его – или, что было бы гораздо хуже, не любит. И разбираться с Деллой он должен сам, не впутывая в это Кэтрин. У нее хватает своих проблем. Джо не желал усложнять ей жизнь, особенно сейчас, пока их отношения были такими хрупкими и неопределенными. – Что? – снова спросила она. Джо постарался изобразить улыбку.
– Ах, да так, ерунда. Я… я сам не хочу уходить, хотя уже давно пора.
Она покорно кивнула и отвела глаза. Ей снова стало страшно от того, что осталось недосказанным.
Они так и расстались – не сказав ни слова о любви.
Глава 13
В воскресенье Джо повез Фриц повидаться с гномами, но сам в гостях не остался. Он и так задолжал Майклу то время, что провел у Кэтрин вчера. Перед уходом из дому Джо без обиняков заявил Делле, что сегодня заглянет к Кэтрин Холбен. Девчонка так и вскинулась от возмущения, но он заставил ее первой отвести глаза. Делле ничего не оставалось, как скрыться у себя в комнате, громко хлопнув дверью. Она наверняка в ту же секунду ринулась к телефону, плакаться Маргарет.
После такого бурного расставания с Деллой Фриц испуганно притихла, зато встреча с Кэтрин искупила все их неприятности. Джо пришлось следить за своими руками в присутствии дочери, его так и тянуло прикоснуться к Кэтрин лишний раз. Однако на всем протяжении его краткого визита приходилось довольствоваться вежливыми фразами и многозначительными взглядами исподтишка, ведь Фриц не отходила от них ни на шаг. Господь свидетель, Джо был бы рад остаться подольше, но тогда ему вряд ли удастся уговорить Майкла побыть на стройке одному в следующую субботу и снова отпустить его к Кэтрин. Дневное время казалось Джо самым удобным. Им никто не будет мешать. Прежде всего потому, что дети не догадаются, куда он пошел, – или, наоборот, догадаются и оставят в покое. Интересно, догадывается ли Кэтрин о том, как он скучает и что собирается предпринять. Задумчиво улыбаясь, Джо вел машину по направлению к строительной площадке. Надо будет обязательно улучить минутку и рассказать ей об этом. Она так мило краснеет!
Через минуту его улыбка погасла. А что, если Фриц проболтается о сцене, устроенной Деллой им на прощание? Вообще-то это на нее не похоже. Фриц всегда отличалась душевной чуткостью, и у Джо не было необходимости каждый раз объяснять ей, что можно и что нельзя обсуждать с другими людьми.
На стройплощадке дел оказалось меньше, чем он опасался: Майкл уже почти закончил подготовительные работы, и можно было начинать стройку, как только прекратится дождь Теперь все зависело от капризов погоды.
Джо поспешил вернуться к Кэтрин, полный радужных планов. Он решил продлить визит и посидеть в гостях вместе с дочкой. Однако его надеждам так и не суждено было сбыться Причина оказалась простой и вечной как жизнь: у ребенка неожиданно поднялась температура. Родителю ничего не оставалось, как схватить в охапку пышущую жаром дочку и доставить ее домой.
– Как ты, Фриц? – тревожно спросил Джо возле самого дома. Малышка буквально позеленела, пока ехали в машине.
Она глубоко вздохнула и решительно рассекла воздух рукой.
– Не беспокойся, – заверила Фриц. – Я помню.
– О чем?
– Не расклеиваться в пути.
И она действительно умудрилась сама вылезти из пикапа и дойти до двери, после чего силы ее иссякли. Почти до утра Джо только и делал, что поддерживал ее над тазиком во время очередного приступа тошноты и переодевал в чистые пижамы. Делла даже не шелохнулась, как будто вся эта суета ее не касалась и лишь причиняла незаслуженные страдания.
После ее очередного душераздирающего вздоха Джо не вытерпел и сорвался.
– Послушай, Делла! Ты что, не понимаешь, что твоя младшая сестра заболела? На меня можешь дуться сколько угодно, но не вздумай срывать зло на ней, понятно? – Он не дождался ответа и рявкнул во весь голос: – Ты поняла или нет?
– Да, папа! Я просто стараюсь заснуть!
– Смотри не перестарайся!
– Давай, папа, смешай меня с грязью, если хочешь! Мне все равно!
– Делла, ты и так в последнее время стала слишком много себе… – Он умолк на полуслове, потому что Фриц потянула его за рукав. – Опять? – спросил Джо, стараясь взять себя в руки.
– Опять, – отвечала она.
Утром Фриц “порадовала” отца все такой же высокой температурой, а Делла – каменным молчанием.
– Нам надо поговорить. Когда освободишься после школы, приезжай ко мне на стройку.
Дочка удивленно посмотрела на него.
– Да не о чем нам с тобой разговаривать, папа!
– Тебя не спрашивают. Раз я сказал – приедешь на стройку, и все.
Делла надулась. Джо видел, как она прикидывает про себя, насколько еще хватит отцовского терпения.
– Ох, ну так и быть! – наконец выдала Делла, явно на что-то решившись.
– Отлично. И не вздумай опаздывать. Я собираюсь забрать Фриц с собой на стройку, так что тебе придется отвезти ее домой – после того, как мы поговорим!
Вряд ли ее могла сильно обрадовать перспектива провести остаток дня с больной сестрой – но тут уж ничего не поделаешь. Чтобы выжить, семья должна действовать заодно – иначе это уже не семья. Но Джо на всякий случай уточнил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Но его руки уже сами распахнулись для объятий. Пакет с ленчем с грохотом упал на пол. Их губы слились в жарком, жадном поцелуе. Она прижималась к Джо всем телом, протиснув колено между его ног, так что ему пришлось прислониться к двери, чтобы не упасть – слава Богу, они все-таки успели ее запереть.
Он принялся сдирать с Кэтрин одежду, на ощупь вытаскивая из-под джинсов полы сорочки, желая поскорее добраться до кожи и при этом не имея сил оторваться от ее губ. Он так соскучился за эти дни, что буквально ошалел от восторга… Он не слышал ничего, кроме собственного тяжелого неровного дыхания и ее коротких глухих стонов.
Подняв ее, Джо понес Кэтрин через гостиную в спальню, где оба упали на кровать, воюя с упрямой одеждой. Кнопки, пуговицы, молнии… Да вдобавок шнурки на ботинках… Он готов был проклясть их все вместе и по отдельности!
– Я же говорил тебе, – пробормотал Джо, когда с одеждой было покончено и он смог улечься поверх ее обнаженного тела, как мечтал. – Я же говорил…
Да. Он говорил.
Она молча потянулась к его губам, и он ответил ей жарким поцелуем и тут же вошел в нее резким, нетерпеливым рывком. А она так распахнулась навстречу, что у него вырвался невольный стон. Ее широко раскрытые глаза медленно закрылись, стоило ему начать двигаться. Он дрожал от вожделения. Он не в силах был владеть собой. Джо всей кожей ощущал, как легкие, проворные руки ласкают спину, и готов был растаять от этой ласки. Он хотел бы любить ее медленно и нежно, но сейчас было не до этого. Разве может сдерживаться человек, дорвавшийся наконец до такого чуда?
– Обними меня! Обними покрепче! – шептал он, потому что ему все казалось мало. Теснее. Крепче. Глубже. Ах какая она тугая! И горячая… Он напрягался всем телом, чтобы насладиться ею сполна, чтобы отдать ей себя всего, без остатка.
На кухне зазвонил телефон, и Джо настороженно замер.
– Нет! – зазвучал у него над ухом хриплый шепот, полный мольбы и страсти: – Не останавливайся! Ох, Джо!..
И он покорился, он растворился в ней, потерялся в буре страстей и не желал возвращаться.
Телефон все звонил и звонил, но они не могли оторваться друг от друга. Ничто не могло их разлучить!
Потом они долго лежали рядом, приходя в себя. Джо едва нашел силы приоткрыть глаза. Он повернул голову и посмотрел на Кэтрин. Она разглядывала потолок.
– Ну, что теперь? – просто спросил он.
Она вскинулась и простонала, пряча голову у него на груди.
– Ох, Джо!..
Он тут же обнял ее и прижал к себе. Джо слишком хорошо понимал, какие чувства она сейчас испытывает. Отчаяние. Растерянность. И счастье. Он нарочно держался так долго в стороне от нее, нарочно не звонил целую неделю после их дурацкого разговора. Ему и самому хотелось разобраться, стоят ли его чувства к Кэтрин Холбен всех неприятностей и тревог. Потому что Делла устроила ему сущий ад в собственном доме: он так и не сумел уговорить ее не вмешиваться. Она наотрез отказалась обсуждать его отношения с Кэтрин. И не слушала никаких доводов. Она не желала понимать, что может быть что-то общее между его терпимостью к ее лохма-тым оборванным дружкам, воспринимаемым ею как эталон мужской красоты, и ее способностью уважать мнение отца о Кэтрин Холбен. Он изо всех сил старался быть честным – и с Деллой, и с самим собой. Он надеялся воспользоваться временным перерывом во встречах с Кэтрин, чтобы постепенно подготовить почву и подвести Деллу к мысли, что отец имеет право полюбить другую женщину, не изменяя памяти Лизы. Заодно и ему самому не мешало разобраться в той чертовщине, что творилась в его чувствах и мыслях. Ну что ж, теперь он ясно понял, что думал о себе слишком хорошо. Его выдержки не хватило даже на неделю.
– Я должен позвонить, – вдруг вспомнил Джо, высвободился из ее рук и соскочил на пол.
– Так срочно?
– Да. Это срочно, – ответил он на полпути к кухне Кэтрин снова откинулась на кровать, заслонив локтем лицо.
Это было каким-то безумием. Только что она наводила глянец на унитаз – ан глядь, уже лежит голая в постели, а по дому как ни в чем не бывало разгуливает голый мужчина.
Краем уха она слышала, как он говорит по телефону.
– Майкл, я сегодня задержусь. Можешь позвонить по этому номеру, если я понадоблюсь дома… Да откуда я знаю – задержусь, и точка!.. Нет, не вздумай меня искать!.. Какое твое дело, чем я занят? Ничего, пару часов обойдешься без меня! Слушай, я ведь не пристаю к тебе с расспросами, чем ты занят средь бела дня? – Он рассмеялся и более добродушно заверил. – Можешь на меня положиться! Да, оно того стоит!
На прощание он продиктовал Майклу ее номер телефона и вернулся к Кэтрин в постель. Она откровенно разглядывала Джо, пока он шел по комнате. У него было великолепное тело, и он нисколько не обиделся, что на него так смотрят. Просто поднял простыню и скользнул к ней.
– Я все думал, – сообщил он, привлекая Кэтрин к себе.
– О чем же?
– Я все думал, – лукаво повторил он, – может, это у нас такой странный способ получать разрядку?
Они не вылезали из кровати до самого вечера. Они занимались любовью. Они болтали обо всем на свете.
И в какой-то момент даже вспомнили про пакет с ленчем, так и валявшийся возле дверей.
– Я честно старался это сделать, – повторял Джо. – Я хотел выполнить твою прихоть и сохранить наши отношения платоническими.
– Я тоже.
Он повернулся так, чтобы прижаться к ней всем телом, и прошептал.
– Тогда нечего было так пялиться на меня у дверей.
Джо смотрел ей в глаза – и не мог насмотреться. Господь свидетель, он может смотреть на нее целую вечность! Ведь в ее удивительных, бездонных глазах он видел самого себя!
– Как “так”?
– Как сейчас, – прошептал он, снова целуя ее в губы.
– Ну и сколько же тебе лет?
Кэтрин лежала на спине, закрыв глаза. Он растянулся рядом, подпирая голову одной рукой. Его вторая рука медленно прокладывала дорожку от ее шеи до соска.
– Какая разница? – Она приоткрыла глаза и лениво посмотрела на Джо.
– Я хочу знать о тебе как можно больше. Например, мне тридцать восемь.
– А мне тридцать два.
– Тридцать два, – повторил он. И тут же повторил дорожку, отчего Кэтрин тихонько охнула. – Нравится?
– Нет, терпеть этого не могу1 – промурлыкала она, зажмурившись и прислушиваясь к своим ощущениям.
– Врушка! – хихикнул Джо.
– В тот день… – вдруг промолвил Джо, до этого лежавший так тихо, что Кэтрин уже решила, что он уснул.
– Какой день? – сонно спросила она и потянулась, устраиваясь поудобнее.
– Тогда, в школе. Ты сказала мне, что не желаешь поддерживать сексуальные отношения…
– Ну, с этим уже все ясно.
– Да нет же, послушай, что я скажу. Я тогда не обиделся и не разозлился. Я был… разочарован, что ли? И еще я ревновал.
– С чего бы это?
– Из-за Джонатана.
– С чего тебе ревновать к Джонатану?
– Потому что он был твоим мужем. Потому что он оказался последним болваном, бросив тебя. Потому что… рано или поздно он это поймет. И я не хотел, чтобы ты… держала для него дверь открытой! – Джо отвел с ее лица прядь волос – осторожным, ласковым жестом. – Понимаешь?
– Да… понимаю.
Он порывисто прижался к ней и снова отодвинулся так, чтобы можно было видеть ее глаза.
– Кэтрин, я хочу видеть, что ты понимаешь, – горячо зашептал Джо. – Покажи мне, пожалуйста…
– Это совершенно иное.
– Что? – Она лежала, опустив голову ему на грудь. Она вслушивалась в гулкое биение его сердца, а он легонько гладил ее по голове.
– Когда мы с тобой вместе, и мне так хорошо… – Он осторожно приподнял ее лицо за подбородок и добавил: – Я совсем не думаю о Лизе.
– Джо…
– Тс-с-с, – прошептал он и прижал пальцы к ее губам, не давая произнести ни звука. – Я просто хочу, чтобы ты знала!
– Но я тоже не думаю про Джонатана!
– Правда?
– Правда.
Ни слова о любви. Ни слова о согласии. И тем не менее оба чувствовали именно это. Любовь и согласие во всем.
И именно этого Кэтрин боялась больше всего. Вот и сейчас она пытается превратить обычный приятный денек в нечто более значительное. Хотя Джо не желает связываться с ней надолго. И уж тем более навсегда. Впрочем, и она не желает такой обузы. Она не желает влюбляться. Она не желает снова полюбить кого-то так же, как любила Джонатана. Потому что любовь делает человека доверчивым и уязвимым.
И ей очень хотелось выяснить раз и навсегда: чего он хочет от неё.
Однако Кэтрин так и не задала этот вопрос. Потому что знала: Джо д’Амаро не постесняется и ответит. Судя по всему, он вообще не привык стесняться.
Кэтрин устало зажмурилась. Да, мужчина ей попался с норовом! Нетерпеливый, жадный. Не грубый, но необычный. Потому что готов был ее слушать. До того, как заняться любовью, во время этого, после… Он хотел рассказать ей обо всем: что он чувствует, чего хочет, от чего теряет голову. И при том он сторицей воздал Кэтрин за полученное удовольствие. После близости с ним их объятия с Джонатаном казались по-монашески целомудренными.
И Кэтрин уже страшилась того, как будет скучать по Джо д’Амаро, когда он пресытится их любовью и бросит ее.
– Можно мы завтра часика в два придем с Фриц повидать гномов? – спросил он, чувствуя, что Кэтрин слишком задумалась.
– Хорошо, – ответила она.
– Хочешь, я сначала позвоню? – Джо не собирался вести себя слишком навязчиво только потому, что им было хорошо вдвоем.
– Только если вы не сможете прийти.
– А вот это исключено! Она давно меня просила. Я уже говорил, что Фриц считает, будто гномы помогают тебе справиться с горем?
– А почему она решила, что у меня горе?
– Я рассказал ей про Сашу и Треже. Как ни странно, она стала успокаивать меня, чтобы я не очень из-за тебя тревожился. Теперь у тебя есть гномы – значит, ты не сможешь долго грустить.
– Сашина бабушка собирается сделать для меня талисман, чтобы у меня во дворе всегда светило солнце, – с улыбкой сказала Кэтрин. – Представляешь, в какой отличной форме я буду с такой мощной поддержкой?
– Мне и так нравится твоя форма! – прорычал Джо и пощекотал губами ей шею, заставляя смеяться.
И вдруг Кэтрин обняла его и прижалась изо всех сил. Ведь очень скоро ему придется уйти – а она уже начинала скучать.
– Что такое? – насторожился Джо.
– Ничего.
– И поэтому ты чуть не переломала мне ребра?
Она улыбнулась и отодвинулась, чтобы посмотреть на него. Нет, такой мужчина имеет право знать все, до конца!
– Я… я просто не хочу тебя отпускать.
Он улыбнулся – со странной смесью лукавства и грусти – и спросил:
– Можно ли это понимать как признание, что я все еще тебе нравлюсь?
– Можно, – согласилась она.
– Ну, это должно меня радовать… верно?
– А разве не так?
– Я первый спросил! – выпалил Джо, и она рассмеялась. А он заслушался звуками ее смеха. И залюбовался ее улыбкой Он не мог от нее оторваться.
– Кэтрин!
– Что, Джо? – откликнулась она, все еще улыбаясь – ласково и задорно.
А он так и не набрался храбрости и промолчал Джо больше не беспокоился из-за Фриц. Он беспокоился из-за Деллы. Он хотел посоветоваться с Кэтрин и рассказать, что зашел в тупик и не знает, как наладить отношения со старшей дочерью. Делла была его первым ребенком, он любил ее всем сердцем и не хотел причинять ей боль, но ведь и Кэтрин он готов был полюбить. Но если Кэтрин не ответит ему взаимностью – значит, он заставит Деллу мучиться понапрасну?
И ему хотелось узнать у Кэтрин, что она чувствует на самом деле. А вдруг она относится к нему как к хорошему партнеру в постели – и не больше? Неужели она не чувствует ту же привязанность, что и Джо? Сколько продлится эта неопределенность7 Когда ему станет ясно, что он должен делать?
Однако сегодня Джо не обмолвился об этом ни словом. Он не хотел торопить события. Джо не был ни в чем уверен – так же, как и она, а еще ему было страшно. Он стремился узнать, что Кэтрин любит его – или, что было бы гораздо хуже, не любит. И разбираться с Деллой он должен сам, не впутывая в это Кэтрин. У нее хватает своих проблем. Джо не желал усложнять ей жизнь, особенно сейчас, пока их отношения были такими хрупкими и неопределенными. – Что? – снова спросила она. Джо постарался изобразить улыбку.
– Ах, да так, ерунда. Я… я сам не хочу уходить, хотя уже давно пора.
Она покорно кивнула и отвела глаза. Ей снова стало страшно от того, что осталось недосказанным.
Они так и расстались – не сказав ни слова о любви.
Глава 13
В воскресенье Джо повез Фриц повидаться с гномами, но сам в гостях не остался. Он и так задолжал Майклу то время, что провел у Кэтрин вчера. Перед уходом из дому Джо без обиняков заявил Делле, что сегодня заглянет к Кэтрин Холбен. Девчонка так и вскинулась от возмущения, но он заставил ее первой отвести глаза. Делле ничего не оставалось, как скрыться у себя в комнате, громко хлопнув дверью. Она наверняка в ту же секунду ринулась к телефону, плакаться Маргарет.
После такого бурного расставания с Деллой Фриц испуганно притихла, зато встреча с Кэтрин искупила все их неприятности. Джо пришлось следить за своими руками в присутствии дочери, его так и тянуло прикоснуться к Кэтрин лишний раз. Однако на всем протяжении его краткого визита приходилось довольствоваться вежливыми фразами и многозначительными взглядами исподтишка, ведь Фриц не отходила от них ни на шаг. Господь свидетель, Джо был бы рад остаться подольше, но тогда ему вряд ли удастся уговорить Майкла побыть на стройке одному в следующую субботу и снова отпустить его к Кэтрин. Дневное время казалось Джо самым удобным. Им никто не будет мешать. Прежде всего потому, что дети не догадаются, куда он пошел, – или, наоборот, догадаются и оставят в покое. Интересно, догадывается ли Кэтрин о том, как он скучает и что собирается предпринять. Задумчиво улыбаясь, Джо вел машину по направлению к строительной площадке. Надо будет обязательно улучить минутку и рассказать ей об этом. Она так мило краснеет!
Через минуту его улыбка погасла. А что, если Фриц проболтается о сцене, устроенной Деллой им на прощание? Вообще-то это на нее не похоже. Фриц всегда отличалась душевной чуткостью, и у Джо не было необходимости каждый раз объяснять ей, что можно и что нельзя обсуждать с другими людьми.
На стройплощадке дел оказалось меньше, чем он опасался: Майкл уже почти закончил подготовительные работы, и можно было начинать стройку, как только прекратится дождь Теперь все зависело от капризов погоды.
Джо поспешил вернуться к Кэтрин, полный радужных планов. Он решил продлить визит и посидеть в гостях вместе с дочкой. Однако его надеждам так и не суждено было сбыться Причина оказалась простой и вечной как жизнь: у ребенка неожиданно поднялась температура. Родителю ничего не оставалось, как схватить в охапку пышущую жаром дочку и доставить ее домой.
– Как ты, Фриц? – тревожно спросил Джо возле самого дома. Малышка буквально позеленела, пока ехали в машине.
Она глубоко вздохнула и решительно рассекла воздух рукой.
– Не беспокойся, – заверила Фриц. – Я помню.
– О чем?
– Не расклеиваться в пути.
И она действительно умудрилась сама вылезти из пикапа и дойти до двери, после чего силы ее иссякли. Почти до утра Джо только и делал, что поддерживал ее над тазиком во время очередного приступа тошноты и переодевал в чистые пижамы. Делла даже не шелохнулась, как будто вся эта суета ее не касалась и лишь причиняла незаслуженные страдания.
После ее очередного душераздирающего вздоха Джо не вытерпел и сорвался.
– Послушай, Делла! Ты что, не понимаешь, что твоя младшая сестра заболела? На меня можешь дуться сколько угодно, но не вздумай срывать зло на ней, понятно? – Он не дождался ответа и рявкнул во весь голос: – Ты поняла или нет?
– Да, папа! Я просто стараюсь заснуть!
– Смотри не перестарайся!
– Давай, папа, смешай меня с грязью, если хочешь! Мне все равно!
– Делла, ты и так в последнее время стала слишком много себе… – Он умолк на полуслове, потому что Фриц потянула его за рукав. – Опять? – спросил Джо, стараясь взять себя в руки.
– Опять, – отвечала она.
Утром Фриц “порадовала” отца все такой же высокой температурой, а Делла – каменным молчанием.
– Нам надо поговорить. Когда освободишься после школы, приезжай ко мне на стройку.
Дочка удивленно посмотрела на него.
– Да не о чем нам с тобой разговаривать, папа!
– Тебя не спрашивают. Раз я сказал – приедешь на стройку, и все.
Делла надулась. Джо видел, как она прикидывает про себя, насколько еще хватит отцовского терпения.
– Ох, ну так и быть! – наконец выдала Делла, явно на что-то решившись.
– Отлично. И не вздумай опаздывать. Я собираюсь забрать Фриц с собой на стройку, так что тебе придется отвезти ее домой – после того, как мы поговорим!
Вряд ли ее могла сильно обрадовать перспектива провести остаток дня с больной сестрой – но тут уж ничего не поделаешь. Чтобы выжить, семья должна действовать заодно – иначе это уже не семья. Но Джо на всякий случай уточнил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36