А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

И правильно, я ведь действительно не догадывалась, это только сейчас, увидев ту кассету и сопоставив с тем, что вы мне рассказали, я уже могу кое-что сообразить.
Теперь, вспоминая некоторые его фразы, я в некоторых вещах уже просто более чем уверена.
— А ну, поделись, поделись, — заинтересовался Чиж. — Вспоминай любые мелочи и высказывай свои соображения.
— Ну, свое самое главное предположение я вам уже высказала — сдается мне, что она, по-крайней мере, еще жива, — уверено заявила Таня. — Не далее, чем перед началом этого бардака, связанного с похищением его дочери, он спрашивал по телефону: «Ну что, Желябов, не загулял нашу красавицу вконец? Оставил нам всем хоть что-нибудь напоследок? Не забудь, ведь скоро заключительная часть.» Он по мобильнику говорил, из своей комнаты отдыха, но я рядом оказалась, совсем случайно. Вот и услышала, — старательно вспоминала девушка. — И теперь становится ясным, что подонки готовятся провести с Олей какую-то заключительную часть. Финал, как они еще называли. Может, они надругаются над ней в последний раз, уже все вместе, а потом… — предположила она и умолкла. Тане было страшно произнести то, о чем она думала, но ребята прекрасно ее поняли.
— Желябов… Финал… — Сжимая кулаки, повторил за ней Чиж, словно хотел навсегда запомнить эту фамилию и обычное, но так страшно звучавшее сейчас слово. — Слушай, Танечка, ты ведь сообразительная девушка… Ты не слышала, или не догадываешься, когда точно состоится этот финал?
— Нет, точно сказать не могу. — Таня вздохнула. — Но мне теперь кажется, что буквально вот-вот. Может даже, они бы уже все организовали, если б не помешало похищение его дочери. Конечно, теперь, пока он с этим окончательно не разберется, я думаю, ничего не будет.
— А когда, говоришь, должен состояться обмен с похитителями? — задумчиво спросил Сергей.
— Завтра этот похититель должен позвонить и сообщить, где и как все произойдет. Завтра, с самого утра, — доложила Таня. — Ох, и история же! Страшная, конечно. Хотя, сама эта доченька у него, скажу я вам! Такая… Уж такая… Вот она-то как раз и есть самая что ни на есть настоящая… эта… Ну, в общем, то самое слово, которым ты меня назвал.
— все же не удержавшись, кольнула девушка Александра. — А может даже, она сама же все и подстроила со своим похищением, чтобы денежек из отца побольше вытащить. Видела я ее несколько раз, когда она на работу к нему заезжала — такая противная! Нет, внешность очень даже ничего, — вынуждена была отдать должное справедливости Таня, — но вот остальное…
Нет, самая настоящая блядь, точно. Больше никто, — твердо закончила она и с вызовом посмотрела на Сашу. Несмотря на серьезность момента, парни невольно улыбнулись.
— Ох, и злопамятная же ты девчонка, Танюха, — признал Чиж. — Не хотел бы я оказаться твоим мужем.
— Тебя и не зовет никто, — беззлобно отбрила его та. — Тем более, у тебя вон своя есть. Да еще какая… — Она тут же вспомнила о главном и опять расстроилась. — Нет, мальчики, давайте, думайте, как ее из беды вызволить, а я вам помогу. Все что в моих силах — сделаю, обещаю. Ведь я ее, Оленьку эту самую, так понимаю… Меня саму однажды три скота подпоили, да изнасиловали по-всякому, так я после того случая полгода отойти не могла, в шоке ходила, — неожиданно для себя призналась Таня. — А ведь те ребята моими знакомыми были, да и пила я сама, добровольно. Вот разве что только этого самого не хотела с ними делать. А тут… Тут вообще.
Тут такое! — Она закрыла глаза и покачала головой.
— Я, например, думаю так, — с расстановкой произнес Сергей, чувствуя, что надо брать инициативу на себя — его друг, кажется, еще до сих пор не оправился от шока и вряд ли может сейчас хорошо соображать. — Завтра с утра Мышастому позвонит похититель. Если разговор пройдет нормально и они сговорятся, то состоится обмен. А после обмена, когда он уже расслабится — ведь дело то сделано… Ну, если, конечно, все пройдет гладко, — уточнил он, — то вот тут-то и надо не спускать с него глаз. Возможно, он сразу в этот особняк и рванет. Тут и надо брать его тепленьким. Лучше прямо там, на месте. Да и других подонков также. Как их там, Желямова и…
— Желябова и Воловикова, — подсказала Таня.
— Во-во, их самых. Так надо проучить скотов, чтобы они больше никогда и никому…
— Они уже никогда никому ничего не сделают. Это я гарантирую, — также с расстановкой произнес Чиж. — Только вот как мы проследим за всеми перемещениями этой мрази? Ведь не на «Москвиче» же, в самом-то деле, тягаться с его тачкой? — Он задумался.
— Но у нас есть Таня, — напомнил Сергей. — Ведь она теперь играет с нами в одной команде, не забывай.
— Да, но как я вам сообщу, если что-то узнаю? — озаботилась та. — У вас разве есть телефон?
— Нет, — отрицательно покачал головой Чиж. — Да у меня и нервов не хватило бы сидеть у какой-то бабульки в снятой квартире и ждать твоего звонка, в то время, как Олю, может… Мобильника тоже нет.
— Можете и у меня дома сидеть. У меня телефон есть, — предложила девушка. Она уже испытывала к парням такое доверие, что готова была оставить их в своей квартире.
— Нет, — опять не согласился Чиж. — Ты слишком далеко живешь. Давайте лучше сделаем так. Мы припаркуемся возле стоянки, совсем как сегодня, только без цветов. Цветы мы тебе купим после окончания дела, — улыбнулся он молодой женщине. — Просто завалим тебя ими — тогда, может, ты и простишь меня окончательно.
— Уже простила, — быстро вставила та, — продолжай.
— Вот, будем стоять и ждать… Танюшка, а ты сможешь в случае чего как-то выскочить, новости нам сообщить, если таковые появятся? Или это невозможно?
— Выскочить смогу, но ненадолго и только в самом крайнем случае, если узнаю действительно что-то очень и очень важное, — подумав, ответила девушка. — Кстати, Самойлов приедет, так я вам в любом случае достану точный адрес этого жуткого места.
— Вот и отлично! — обрадовались друзья. — Значит, до завтра?
— До завтра, мальчики, — ответила уставшая Таня — время уже перевалило далеко за полночь. — На свадьбу-то хоть пригласишь? — спросила она Чижа, улыбаясь.
— О чем разговор, Танечка? — удивился тот. На его лице появилась ответная улыбка. Мрачная улыбка…
— Кто еще с тобой идет? — спросил Бодров сидящего на стуле Крота. — Пономарев, Молот, Щербатый и… Кого ты там еще хотел?
— Седого я еще хотел. — Крот поднялся со стула. — Пацан толковый, я за него ручаюсь. Даже, думаю, в дальнейшем можно будет его немножко приподнять. Голова у парня работает что надо.
— Ну, Седой так Седой, — согласился Бодров. — Дело твое. В общем, мы с тобой уже все обсудили, на месте ты был, время знаешь. Что-нибудь еще?
— Да нет, все ясно, — ответил Крот, но все же как-то неуверенно замялся. — Вот только…
— По пять кусков баксов каждому. Тебе десять, — с ходу понял Лысый причину его замешательства и тот довольно кивнул. Получить десять штук показалось ему просто замечательным — ведь стоило лишь уговорить каких-то двух теток и одного мусора расстаться с деньгами почтовиков. Дельце предстояло явно не из трудных.
— Ну, так я пойду, хозяин? — Он вопросительно взглянул на Лысого — не будет ли еще каких указаний.
— Иди. — Тот зевнул. — Я еще чуток посплю. И сразу, как только закончите дело, позвони мне. Слышал? Сразу же!
— Все понял, хозяин.
Крот в приподнятом настроении вышел на улицу. Из-за подобного дела можно было вскочить и не в такую рань. Если бы каждый день приносил ему по десять кусков зелени… «Собрались уже эти раздолбаи или нет? — подумал он. — Хотя, парни надежные, не подведут. Из всех пятерых необстрелянный пока только Седой, но и дело-то по большому счету пустяковое, а парню все равно надо с чего-то начинать. Справится.» — решил он. Относительно Седого у него имелись кое-какие соображения…
Долгожданный телефонный звонок раздался почти сразу же — через несколько минут после того, как Мышастый вошел в свой офис.
— Да! — Он нетерпеливо вырвал трубку у побледневшей секретарши. — Я слушаю!
— Так вот, пахан, сегодня тот самый день, которого мы оба ждали с нетерпением, — раздался уже знакомый ему голос, обладателя которого он с удовольствием жег бы каленым железом собственноручно, наблюдая, как тот корчится в агонии. И он надеялся, что его мечта еще воплотится в реальность. — Ты получаешь свою профуру, мы — деньги. Тебе ведь дорога твоя маленькая блядушка?
— Да как ты смеешь, негодяй? — поневоле вскипел Мышастый, хотя и пытался сдерживаться изо всех сил, понимая, что сейчас не время для проявления эмоций. — Надеюсь, никто не сделал с ней ничего такого, о чем вам всем потом пришлось бы долго жалеть?
— Да нет, зачем. — Голос хмыкнул. — Хотя она сама же крепко на этом настаивала. Понимаешь, пахан, мне нравятся девочки чистенькие, свеженькие, а не наподобие твоей любимой дочурки, на которой давно негде ставить пробу. — Похититель нарочито громко засмеялся. — И ребята мои, кстати, тоже на таких истасканных не слишком-то бросаются, брезгуют, так что ты не переживай.
— Ладно, ближе к делу, — проскрипев зубами, оборвал его Мышастый, пытаясь взять себя в руки. Ему нужна была ясная, не замутненная гневом голова, чтобы постараться не допустить в предстоящей игре ни единой ошибки. И тогда, может быть, и этот подонок вскоре будет валяться у него в ногах, вымаливая пощаду, и удастся сохранить деньги, и вернется дочь, и вот тогда уже можно будет дать волю любым своим эмоциям. А их хватит на всех — он был уверен. Кстати, этот пойманный сброд он тоже может отвезти в особняк и там устроить им такое…
Можно привлечь и Воловикова с Желябовым — показать им, как обращаются с посягнувшими на него подонками — пусть хоть разок посмотрят на подобное, им это будет полезно. Да и с красавицей «киноактрисой» пора кончать — дело слишком затянулось. В общем, у него было предчувствие, что сегодня должно произойти очень и очень многое — события, которые подведут некий итог всему сумбуру последнего времени. А дочери после всего произошедшего все равно на какое-то время потребуется покой, чтобы хорошенько восстановиться. Альбина тоже в больнице — он полностью свободен!.. Однако, что говорит этот наглец?
— Так вот, пахан, значит, через полтора часа будь на полигоне. Точнее, не ты, а твой гонец. И чтобы поблизости и духу постороннего не было, понял? Иначе я тебе уже говорил, чем для нее все закончится. Говорил?
— Говорил, говорил, — пробурчал Мышастый. — А где она будет на этом самом полигоне, ведь он большой?
— Соображаешь, пахан. Голова работает. Не даром у тебя деньжат подкопилось изрядно — столько, что не грех и поделиться с другими. — У Мышастого создалось впечатление, что похититель, судя по его дебильной манере вести разговор, либо чрезвычайно туп, либо обожрался какой наркоты. Ну ничего, недолго ему осталось чирикать… — Так вот, — услышал он конкретное продолжение, когда этот отморозок, наконец, закончил заниматься дешевой философией, — там есть блиндаж, недалеко от въезда, с левой стороны. Один из четырех, расположенных недалеко друг от друга, почти в ряд. На нужном тебе, на входе, будет болтаться белая тряпка. Как ее увидел, значит, там твоя лярва и есть. А вообще, я ее трусы там вывешу. Должен же ты узнать трусы своей доченьки-потаскухи, если их весь город знает! — Этот отморозок опять заржал и Мышастый в который раз напомнил себе не заводиться.
— Через полтора часа? — уточнил он, подводя итог бестолкового разговора.
— Правильно, пахан, — весело подтвердил голос и добавил:
— Не раньше и не позже, а не то… — Послышались гудки отбоя.
— Ворон, быстро! — заорал Мышастый. Михаил Гринько, его зам, моментально возник на пороге. — Твои люди готовы?
Ворон кивнул.
— Двадцать человек на шести тачках ждут недалеко от офиса, — бодро отрапортовал он. Мышастый поморщился. Ему не очень нравилось, что возле офиса толкутся боевики — все же в первую очередь он желал видеть себя бизнесменом. Неплохо, чтобы и другие придерживались того же мнения.
— Ладно, — решил он, — черт с ними. Иди, предупреди, что примерно через полчаса выезжаем. Они у тебя экипировались?
— Обижаете, шеф. — Тот скорчил недовольную гримасу и Мышастый махнул рукой, отпуская его.
— Таня, давай Самойлова ко мне, быстро!
Девушка, с напряжением следившая за разворачивающимися событиями, мигом исполнила его распоряжение. Через пару секунд в дверях появился вызванный им Самойлов.
— Слушаю, Антон Алексеевич, — произнес он, слегка склонив свою лысоватую голову.
— Ты это… Вот что. Остаешься здесь за старшего. Этой девице я не очень-то доверяю. — Мышастый кивнул в сторону мгновенно побледневшей от страха Тани… «Неужели он о чем-то догадался? — пронеслось у девушки в голове, и ее сердце болезненно защемило. — Боже… Боже… Только бы пронесло, только бы не…» — Бабы — они ведь сам знаешь, какие, положиться на них в таком деле никак нельзя, а сейчас каждый шаг должен быть точно выверен. Поэтому, если этот мудак…
Ну, похититель, — пояснил Мышастый, — позвонит и сообщит о каких-либо изменениях или дополнениях, сейчас же сообщишь мне на мобильник. Понял? Головой отвечаешь.
Самойлов серьезно кивнул, а Таня поискала взглядом, куда бы присесть. Внезапно ставшие ватными ноги отказались ее держать. «Слава богу, понесло… Это он просто так, о нас, о бабах, это он неконкретно, в общем…» Ее отпустило и сердце, наконец, забилось ровнее.
После этого Мышастый еще долго на кого-то рявкал, кому-то что-то раздраженно объяснял, на кого-то орал, но все это проникало в сознание девушки словно сквозь пелену тумана. «А может, он и прав отчасти, что на баб положиться нельзя?» — подумала она, но тут же вспомнив, что любой, пусть даже самой незначительной от нее весточки ждут двое ребят, сидящих сейчас в стареньком потрепанном «Москвиче», заставила себя прислушиваться к происходящему более внимательно — слишком много от нее сейчас зависело. И в первую очередь — жизнь той самой Оли…
На сей раз дочь Мышастого осталась не слишком довольна тем, как ее любовник провел разговор с отцом; во всяком случае, сейчас они уже не веселились, как это было совсем недавно, после первого их совместного звонка.
— Ты зачем наплел ему, что на мне пробы негде ставить?
— зло спросила она Анатолия, когда такси, на котором они мчались к полигону, сделало резкий поворот, бросив Таню мужчине на плечо. — Это такого ты обо мне мнения, да? Разве я заслуживаю таких слов?
— А что? — тоже отнюдь не добрым тоном ответил тот, неприязненно ее отталкивая. — Уже и пошутить нельзя?
— Шуточки у тебя, знаешь! — Таня поморщилась. — И зачем ты про мои трусы…
— Да ладно тебе! — Анатолий все же решил ее обнять и девушка с трудом подавила желание немедленно стряхнуть со своего плеча его руку. — Ты просто нервничаешь — в этом все дело. Признайся.
— Может быть, — чуть успокоившись прошептала Таня и все же положила голову ему на плечо. В конце концов, она видит его скорее всего в последний раз. Пусть себе болтает, что ему вздумается.
— Останови здесь, мастер, — попросил тот шофера и принялся доставать из кармана деньги.
— Ты хоть пистолет-то взял? Не забыл? — вспомнила девушка, когда они вышли на территорию полигона.
— Конечно! Пушка всегда со мной. — Мужчина самодовольно усмехнулся и похлопал себя по летней куртке, которую несмотря на жару одел, чтобы скрыть под ней оружие.
— А веревку? — не унималась Таня. Наверное, она и впрямь немного нервничала, у нее были какие-то недобрые предчувствия. «А может, и чепуха все это, просто не каждый день тебя похищают. Пусть даже и понарошку. Вот оттого-то меня и колотит», — решила она, пытаясь взять себя в руки.
— Слушай, ты что? Уже совсем? — Он потряс перед ее носом пластиковым кульком. — Ведь сама же укладывала, черт тебя дери!
— Не чертыхайся, это плохая примета, — напомнила ему Таня.
— А, ерунда… — Анатолий махнул рукой… — Ну, вот мы и пришли, — объявил он, увидев блиндажи, выстроившиеся почти в ряд. — Какой, ты говорила? Кажется, тебе понравился этот?
— Да, — подтвердила Таня. — В нем хоть не так загажено, как в других. — Ну, давай быстрее, вдруг у папочки не выдержат нервы и он появится раньше назначенного.
Зайдя внутрь, они брезгливо поморщились, покосившись на кучки засохшего по углам дерьма.
— Ну и ну! — Таня сплюнула. — И вот здесь мне придется лежать связанной черт знает сколько времени.
— Ну, во-первых, не так уж и долго, — возразил Анатолий, доставая из пакета веревку и кусок белой ткани. — А потом, ты ведь сама выбрала именно этот. — Он рассмеялся.
— Остальные-то еще хуже, — напомнила она.
— Не скажи, вон тот вроде ничего, куда мы через окошко с тобой заглядывали. Только вот жаль, что дверь в него заколочена. — Анатолий размотал веревку. — Ну, красавица, подставляй-ка свои ручки-ножки.
— Ты не очень-то затягивай, — попросила девушка, с отвращением укладываясь на грязные доски какого-то подобия нар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90