– Скажу так. Я пришел сюда, потому что Тео попросил меня о любезности.– Но вы мой адвокат, верно? И все, о чем мы будем говорить, будет...– Информация, защищенная привилегией. Да.– Вы будете есть вон те маринованные штучки? – Татум показывал на тарелку Джека.– Пожалуйста.Татум схватил огурец, откусил кончик и, разговаривая, размахивал огрызком, как дополнительным пальцем.– Так вот, Тео сообщил вам, что я больше не занимаюсь этими делами по найму, правильно?– Насколько ему известно, вы не занимались этими делами в течение последних трех лет.– Это правда, – подтвердил Татум, произнося слово «правда» как «павда».– И это вас слегка успокаивает. Так? Послушайте. Мои обычные клиенты отнюдь не монашенки. Я даже защищал клиентов, которые, подобно вам, убивали за деньги. Я вам не судья. Я просто оказываю услугу другу.– Тео говорит, что вы хороший адвокат.– Достаточно хороший для того, чтобы избавить невиновного человека от смертной казни.– Это не так просто сделать, как кажется. Особенно когда все думают, что этот человек виновен.– Все, кроме его адвоката.– И его брата, – добавил Татум.– И его брата, – подтвердил Джек.– Вы были там и открыто боролись за него.– Я был единственным, кто боролся за него.– Может быть, таким способом он хочет отблагодарить вас. У вас есть тридцать минут.Татум сунул в рот остаток огурца.– С чего начинать?– Начнем с Салли Феннинг. Каким образом вы оказались связанным с ней?– Вы будете доедать свою жареную картошку? – Татум показал на тарелку Джека.– Можете заняться ею.Татум заговорил, набив рот картофелем.– Она явилась ко мне.– Как гром среди ясного неба?– Совершенно точно.– Она должна была каким-то образом узнать номер вашего телефона. Как она это сделала – нашла ваше имя на «Желтых страницах» Рекламная часть телефонной книги
в рубрике «Те, кто решает проблемы»?– Не знаю, как она нашла меня.– Перестаньте вешать мне лапшу на уши, иначе ваши дармовые тридцать минут закончатся.Татум искал салфетку, чтобы вытереть жирные пальцы, но потом просто облизнул их один за другим.– Друг одного друга связал нас.– Что за друг?Татум откинулся назад и положил ногу на ногу. Джек почувствовал, что сейчас он отойдет от темы.– Не знаю, насколько вы знакомы с этой женщиной, но в прошлом у нее были проблемы.– Вы хотите сказать, что она имела проблемы с законом?– Нет, не с законом. Проблемы эмоциональные. Она подверглась нападению или что-то в этом роде. Точно мне неизвестно. Но она нанимала время от времени телохранителя, когда по какой-либо причине испытывала страх. Как бы там ни было, ее телохранитель знал меня.– Он общался с вами?– Нет, мы однажды вечером вместе играли в пул.– И что он сказал?– Он сказал: «У меня есть клиентка, которая хочет связаться с тобой. Могу я дать ей номер твоего телефона?» На что я ответил: «Конечно».– Что вы подумали обо всем этом?– Возможно, она хотела, чтобы я выбил из кого-нибудь все дерьмо.– Кажется, вы сказали, что больше не занимаетесь подобными делами по найму.– Я больше не убиваю. Отправить же человека в больницу – это другое дело.– Вы готовы наносить тяжкие телесные повреждения, но не доводите дело до убийства. Так?– Что-то вроде этого. Честно говоря, дело больше в деньгах.– Я не совсем понимаю вас.– Это крутой бизнес в Майами. Сейчас тут колумбийцы, русские, ямайцы, арабы, израильтяне, кубинцы, итальянцы, никарагуанцы – всякой твари по паре, а его брат готов делать дела за какие-то пятьсот долларов. Разве на эти деньги можно прожить?– Вступить в профсоюз?– По-вашему, это шутка? Это бизнес, приятель, и теперь это такой же бизнес, как и любой другой. Приходится специализироваться на чем-то. Так или иначе, я превратился в парня, который знает, как причинить сильную боль, в того, кто получает результат, не убивая гуся, несущего золотые яйца. Это настоящая профессия. И она приносит вполне приличный реальный доход.– Так что вы специалист по вытряхиванию.– Нет, я работаю в сфере искусства.– Какого искусства? Разукрашивания физиономий? Татум подался вперед, поставив локти на стол.– Искусства убеждения.Его взгляд стал более напряженным, словно он хотел продемонстрировать Джеку, как убедительны его слова. Джек этот взгляд выдержал.– Итак, Салли Феннинг хотела воспользоваться вашей силой убеждения?Татум снова откинулся на спинку стула, несколько разрядив атмосферу.– Сначала я подумал то же самое.– И пошли на встречу с ней?– Да. Я сказал ей, что мы можем встретиться в «Спаркис».– Почему именно там?– Я всегда провожу встречи в общественных местах. Там ты защищен от неожиданностей.– Но почему именно бар Тео?– Он мой брат. Ему очень не нравится то, как я зарабатываю себе на жизнь. Иногда Тео даже угрожает вышвырнуть мою задницу из своего бара. Но, отправляясь в бар Тео, я уверен в одном: никакой дотошный бармен не сунет нос вдела, которые я там веду. Тео не хочет и слышать о чем-либо подобном. В другом баре я не могу чувствовать себя так же уверенно, как в этом.– О'кей. Вы пришли в бар Тео. Что потом?– Она хотела нанять меня.– Нанять для чего?– Я полагал, для того, чтобы я обработал какого-нибудь парня.– Но она хотела чего-то другого?– Да. Она желала чьей-то смерти.– Чьей?Татум усмехнулся про себя.– Вот тут-то и начинаются... странности.– Что вы имеете в виду?– Она хотела, чтобы я застрелил ее.Джек помедлил. Он слышал много необычных историй, но эта выходила за всякие рамки.– Вы сочли это необычным предложением?– Неслыханным его не назовешь, но оно было странным.– Зачем кому-то нанимать киллера, чтобы покончить с собой? Почему не пойти домой и не сунуть голову в газовую духовку?– Шутить изволите? У людей на все есть причины. Один мой приятель замочил мужика, который потерял большие деньги на фондовой бирже. Миллионы. Жить он больше не желал, но не хотел, чтобы его жена и дети сочли его трусом. Поэтому он нанял убийцу, чтобы тот застрелил его как бы в дорожной перестрелке. Дело было сделано шикарно. Вы бы только почитали некролог, – продолжал Татум, посмеиваясь. – Он был в основном о том, как ушедший в иной мир бедный Джон любил жизнь.– Это как раз то, что беспокоило Салли? Что об этом подумают другие люди?– Не знаю.– И вы застрелили ее? Татум отвернулся и засмеялся. Джек повторил:– И вы застрелили ее?Улыбка постепенно сошла с лица Татума.– Нет.– Почему «нет»?– Потому что, как я уже сказал вам, я этим больше не занимаюсь.– Вы сказали ей то же самое?– Я много чего наговорил ей. В основном о том, что она совершает глупость, что она сногсшибательная женщина при больших деньгах. Я ей говорю: «Вы с ума сошли. Обратитесь за помощью, мадам. Это не все равно, что перекрасить волосы или даже увеличить размер грудей. Обратного пути не будет. Вы понимаете, что я имею в виду?»– Значит, на этом вы и закончили? Она попросила вас застрелить ее, а вы ответили отказом?– Именно так.– Не спрашивала ли она у вас имена ваших друзей, которые согласились бы взяться за это дело?– Нет. Но я не называю имен просто так. – Татум, казалось, боялся сказать лишнее. – Потому что у меня больше нет таких друзей.– Расскажите мне о письме, полученном вами от адвоката Салли.– Сказать почти нечего. В письме просто говорится, чтобы я пришел в контору на важную встречу по поводу смерти Салли Феннинг.– Можно мне взглянуть на него?– Конечно. Вот оно. – Татум вынул письмо из внутреннего кармана пиджака и дал Джеку. Тот быстро просмотрел его.– Кларенс Найт – ваше настоящее имя?– Да. Но я не совсем понимаю, как она его узнала.– Надо полагать, свое настоящее имя Салли вы не назвали.– Нет. Только Татум, свое прозвище.– Как у Татума О'Нила, да?– Пошел он на хрен, этот Татум О'Нил. На какой планете вы, белые люди, живете? Джек Татум, самый подлый и самый худший футболист...– Да. Не важно, – сказал Джек. – Итак, Салли каким-то образом узнала ваше настоящее имя и сообщила его своему адвокату.– Как я уже говорил, нас свел ее телохранитель, так что это он мог сказать Салли мое настоящее имя. И это еще одно доказательство того, что я эту женщину не убивал. Думаете, мой приятель сообщил бы ей мое настоящее имя или я назвал бы ей мое настоящее прозвище, если бы собирался совершить убийство? Я назвал бы ей других имен с три короба.– При обычном убийстве – да. Но может быть, вам нет смысла слишком осторожничать, сообщая налево и направо вымышленные имена, когда лицо, нанимающее вас, собирается умереть в результате убийства?Татум как-то особенно улыбнулся.– Вы очень умный человек, Свайтек.– Вивиен Грассо, – прочитал Джек имя адвоката в верхней части письма.– Вы ее знаете?– Отчасти. Она очень поддерживала моего отца, когда он баллотировался на должность губернатора. Потому я думаю, что это письмо как-то связано с управлением имуществом Салли.– Какое отношение это имеет ко мне?– Вы ее спросили об этом?– Я надеялся, что об этом спросите ее вы, как мой адвокат.Джек положил письмо на стол.– Я обещал Тео встретиться с вами. Я не говорил о том, что пойду дальше этого.– Я готов заплатить вам.– Дело не в деньгах.– В чем же еще? Я вам не нравлюсь?– Это не любовная встреча. И совсем не нужно, чтобы вы мне нравились.– Не думаете ли вы, что вы, как Перри Мейсон, занимаетесь только делами невиновных? Так вот, послушайте, что я вам скажу. Если кто-нибудь пытается пришить убийство этой женщины мне, знайте: я невиновен. Так что вы скажете, Перри? Беретесь вы за это дело?– Это не так легко. Я сейчас очень занят.– Это блюдо будет куда пикантнее, чем те, которые доставались вам до сих пор.– Вы будете поражены.– Правильно. Взгляните на это фото. – Татум передал Джеку ту же самую газетную вырезку, которую показывал ему Тео.Джек взял ее молча.– Вот вам шикарная двадцатидевятилетняя женщина. Она только что отхватила сорок шесть миллионов у старого придурка, своего мужа, за которым была замужем всего полтора года. И первым делом она ищет кого-нибудь, кто вышиб бы из нее мозги. Вы не хотели бы узнать, что за всем этим кроется?Джек внимательно всмотрелся в глаза Салли, ища в них признаки тревожащих ее проблем. Женщина на фотографии смотрела прямо на него.– Не хочется, Джек?– Вообще-то что-то привлекательное в этом есть.– Скажите мне хотя бы: встретились бы вы с этим адвокатом, занимающимся наследственными делами, если бы были на моем месте?– Только со своим адвокатом.– Тогда пойдемте со мной. Самая большая угроза состоит для меня в том, что вы выпишете три счета за один час.– Если бы дело было только в деньгах, то сейчас ко мне стояла бы в очередь толпа народа.Татум наклонился над столом, почти прильнув к нему.– Позвольте мне выложить все как есть. Да, я пришил несколько человек. Все это в прошлом. Поверьте, мир ничего не потерял оттого, что я убрал какого-то мерзавца. Я никогда не убивал никого, похожего на эту женщину, то есть на Салли Феннинг.Джек строго посмотрел на него.– Ну, ну, – нахмурился Татум. – Кажется, что кто-то хочет трахнуть меня. Конечно, за свою жизнь я натворил кое-что дерьмовое. Но на этот раз, черт побери, я совершенно чист. Для такого настоящего защитника по уголовным делам, как вы, это дело должно оказаться весьма интересным. Так ведь?Джек чуть не улыбнулся. Парень был близок к истине.– Возможно.– Так вы со мной?– Я подумаю об этом.Джек протянул письмо Татуму, но тот поднял руки, отказываясь взять его.– Оставьте у себя. Оно вам, возможно, пригодится. Джек сложил письмо и положил его в карман.– Возможно. 5 Вечером в пятницу Джек вернулся в свою среднюю школу. Старшеклассники школы из команды «Кавалеры Корал-Гейбл Хай» сражались с командой «Майами Лейке» на футбольном поле, и ему показалось забавным взять на этот матч своего «Младшего брата» поболеть за свою альма-матер. Джек принимал участие в местном отделении американского проекта «Старшие братья и Старшие сестры», и ему больше всего нравилось водить Нейта туда, куда его никогда не водила мать, в частности на многочисленные футбольные матчи. Это было благородным делом по отношению к матери-одиночке, пытающейся самостоятельно воспитывать мальчика. Именно поэтому он и предлагал в таких случаях свои услуги. Нейт оказался интересным ребенком, и Джек с удовольствием участвовал в подобных походах.Сегодня, однако, у Джека были еще и собственные планы.Как правило, на такие мероприятия собиралось много народу. Джек и Нейт шли в общем потоке возбужденных болельщиков, направлявшихся через турникеты в главных воротах. По футбольному полю маршировал оркестр, играя знакомую боевую песнь школы. Основные трибуны быстро наполнялись, а над дальним концом поля светилось табло, отсчитывающее время, которое оставалось до первого удара. Мимо Джека и Нейта внезапно длинной змейкой пробежали футболисты. Они уже разогрелись перед игрой и теперь с криками возвращались в раздевалку, чтобы получить последние наставления своего тренера.Прошло почти двадцать лет с тех пор, как Джек играл в футбол за университетскую команду, и теперь ему не верилось, что когда-то он выглядел таким же молодым в своей серо-малиновой форме.– А когда вы играли, тоже носили шлемы? – спросил Нейт. Ему было восемь лет, и порой он заставлял Джека ощущать себя восьмидесятилетним.– Не всегда, – ответил Джек. – Что многое объясняет.– Например, что?– Ничего. – Джек, приближаясь к трибунам, взял мальчика за руку.– Почему вы всегда так говорите?– Что говорю?– Каждый раз, когда я спрашиваю, что вы имеете в виду, вы отвечаете «ничего».– Так я поступаю не всегда.– Ага, и моя мама говорит, что вы всегда так отвечаете.– О, она в самом деле так говорит?– Мама думает, будто вы боитесь показать людям то, что у вас сейчас творится в голове.– Она прямо так и сказала?– Разве я мог бы сочинить это сам?Джек улыбнулся, хотя его беспокоило то, что мать Нейта воспринимает его как человека, который воздвигает эмоциональные барьеры. Странно, но его бывшая жена обычно говорила то же самое.– Не хочу подпускать посторонних к тому, что творится в моей голове, да? Что это означает?– Ничего, – схитрил Нейт.– Ну и умник же ты.Это был шестой матч сезона, команда пока шла без поражений, и Джек чувствовал возбуждение трибун. Они с Нейтом немного опоздали, и лучшие места им не достались, но Джек и не спешил садиться. Он стоял позади дешевых мест у входа на пятидесятиярдовую линию и наблюдал за проходящими мимо болельщиками. Места в этой секции обычно занимали родители игроков, а защитником у «кавалеров» был Джастин Грассо. Его мать, Вивиен Грассо, не пропускала ни одной игры.Джек собирался навестить Вивиен до конца недели, но задержался из-за арбитражного процесса в Орландо. В своем письме Татуму Найту Вивиен назначала загадочную встречу на вторую половину дня в понедельник. Джек рассчитывал «случайно» столкнуться с ней на стадионе, выяснить, в чем дело, и уж потом решить, стоит ли это дело того, чтобы испытать неприятности, защищая интересы такого агрессивного типа, как Татум. Джек не был чрезмерно привередлив, но последняя неделя выдалась такая, что если бы не клиенты, судьи и адвокаты противоположной стороны, то адвокатская практика могла бы стать совсем неплохим способом зарабатывать на жизнь.– Пойдемте, – позвал Нейт.– Минуточку, – ответил Джек. В их сторону шла Вивиен, и Джек не упускал ее из поля зрения, пока она пробиралась сквозь толпу. Он не видел Вивиен с прощальной вечеринки у своего отца, когда тот уходил с поста губернатора, но выглядела она все так же: худощавая, спортивного вида женщина, почти не пользующаяся косметикой. Казалось, Вивиен только что пробежала двадцать пять миль, приняла душ и поспешила посмотреть, как ее сын будет разносить в пух и прах своих гостей-противников. Никто не удивлялся, от кого лучший игрок «Гейбл Хай» унаследовал свои бойцовские навыки.– Джек Свайтек, – улыбнулась Вивиен. – Как ваш старик?– Чувствует себя прекрасно. Думаю, в этом месяце он занимается рыбной ловлей в Северной Каролине.– Какой лодырь. Нам нужно вытащить его из отставки и заставить баллотироваться в сенаторы. Конечно, если его сын сам не заинтересовался политикой.– Мои интересы ограничиваются голосованием. Но и само голосование ограничено избранием моих ближайших родственников.Вивиен засмеялась. Джек собирался познакомить ее с Нейтом, но мальчик уже полностью погрузился в беседу о Гарри Потере с десятилетним сыном Вивиен. Это было как раз то отвлечение внимания, на которое и рассчитывал Джек.– Вот интересно, как это мы здесь столкнулись, – слукавил Джек. – Кстати, я собирался встретиться с вами.– По какому поводу?– Это ситуация типа «друг моего друга». Парень по имени Кларенс Найт.Она, казалось, делала усилие, чтобы вспомнить, о ком идет речь, потом вспомнила.– О да! Один из наследников Салли Феннинг.– Наследников? – удивился Джек.– Я послала ему письмо с приглашением на оглашение завещания. Вы придете с ним?– Пока не знаю.– Оспаривание завещания – это не ваша сфера деятельности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
в рубрике «Те, кто решает проблемы»?– Не знаю, как она нашла меня.– Перестаньте вешать мне лапшу на уши, иначе ваши дармовые тридцать минут закончатся.Татум искал салфетку, чтобы вытереть жирные пальцы, но потом просто облизнул их один за другим.– Друг одного друга связал нас.– Что за друг?Татум откинулся назад и положил ногу на ногу. Джек почувствовал, что сейчас он отойдет от темы.– Не знаю, насколько вы знакомы с этой женщиной, но в прошлом у нее были проблемы.– Вы хотите сказать, что она имела проблемы с законом?– Нет, не с законом. Проблемы эмоциональные. Она подверглась нападению или что-то в этом роде. Точно мне неизвестно. Но она нанимала время от времени телохранителя, когда по какой-либо причине испытывала страх. Как бы там ни было, ее телохранитель знал меня.– Он общался с вами?– Нет, мы однажды вечером вместе играли в пул.– И что он сказал?– Он сказал: «У меня есть клиентка, которая хочет связаться с тобой. Могу я дать ей номер твоего телефона?» На что я ответил: «Конечно».– Что вы подумали обо всем этом?– Возможно, она хотела, чтобы я выбил из кого-нибудь все дерьмо.– Кажется, вы сказали, что больше не занимаетесь подобными делами по найму.– Я больше не убиваю. Отправить же человека в больницу – это другое дело.– Вы готовы наносить тяжкие телесные повреждения, но не доводите дело до убийства. Так?– Что-то вроде этого. Честно говоря, дело больше в деньгах.– Я не совсем понимаю вас.– Это крутой бизнес в Майами. Сейчас тут колумбийцы, русские, ямайцы, арабы, израильтяне, кубинцы, итальянцы, никарагуанцы – всякой твари по паре, а его брат готов делать дела за какие-то пятьсот долларов. Разве на эти деньги можно прожить?– Вступить в профсоюз?– По-вашему, это шутка? Это бизнес, приятель, и теперь это такой же бизнес, как и любой другой. Приходится специализироваться на чем-то. Так или иначе, я превратился в парня, который знает, как причинить сильную боль, в того, кто получает результат, не убивая гуся, несущего золотые яйца. Это настоящая профессия. И она приносит вполне приличный реальный доход.– Так что вы специалист по вытряхиванию.– Нет, я работаю в сфере искусства.– Какого искусства? Разукрашивания физиономий? Татум подался вперед, поставив локти на стол.– Искусства убеждения.Его взгляд стал более напряженным, словно он хотел продемонстрировать Джеку, как убедительны его слова. Джек этот взгляд выдержал.– Итак, Салли Феннинг хотела воспользоваться вашей силой убеждения?Татум снова откинулся на спинку стула, несколько разрядив атмосферу.– Сначала я подумал то же самое.– И пошли на встречу с ней?– Да. Я сказал ей, что мы можем встретиться в «Спаркис».– Почему именно там?– Я всегда провожу встречи в общественных местах. Там ты защищен от неожиданностей.– Но почему именно бар Тео?– Он мой брат. Ему очень не нравится то, как я зарабатываю себе на жизнь. Иногда Тео даже угрожает вышвырнуть мою задницу из своего бара. Но, отправляясь в бар Тео, я уверен в одном: никакой дотошный бармен не сунет нос вдела, которые я там веду. Тео не хочет и слышать о чем-либо подобном. В другом баре я не могу чувствовать себя так же уверенно, как в этом.– О'кей. Вы пришли в бар Тео. Что потом?– Она хотела нанять меня.– Нанять для чего?– Я полагал, для того, чтобы я обработал какого-нибудь парня.– Но она хотела чего-то другого?– Да. Она желала чьей-то смерти.– Чьей?Татум усмехнулся про себя.– Вот тут-то и начинаются... странности.– Что вы имеете в виду?– Она хотела, чтобы я застрелил ее.Джек помедлил. Он слышал много необычных историй, но эта выходила за всякие рамки.– Вы сочли это необычным предложением?– Неслыханным его не назовешь, но оно было странным.– Зачем кому-то нанимать киллера, чтобы покончить с собой? Почему не пойти домой и не сунуть голову в газовую духовку?– Шутить изволите? У людей на все есть причины. Один мой приятель замочил мужика, который потерял большие деньги на фондовой бирже. Миллионы. Жить он больше не желал, но не хотел, чтобы его жена и дети сочли его трусом. Поэтому он нанял убийцу, чтобы тот застрелил его как бы в дорожной перестрелке. Дело было сделано шикарно. Вы бы только почитали некролог, – продолжал Татум, посмеиваясь. – Он был в основном о том, как ушедший в иной мир бедный Джон любил жизнь.– Это как раз то, что беспокоило Салли? Что об этом подумают другие люди?– Не знаю.– И вы застрелили ее? Татум отвернулся и засмеялся. Джек повторил:– И вы застрелили ее?Улыбка постепенно сошла с лица Татума.– Нет.– Почему «нет»?– Потому что, как я уже сказал вам, я этим больше не занимаюсь.– Вы сказали ей то же самое?– Я много чего наговорил ей. В основном о том, что она совершает глупость, что она сногсшибательная женщина при больших деньгах. Я ей говорю: «Вы с ума сошли. Обратитесь за помощью, мадам. Это не все равно, что перекрасить волосы или даже увеличить размер грудей. Обратного пути не будет. Вы понимаете, что я имею в виду?»– Значит, на этом вы и закончили? Она попросила вас застрелить ее, а вы ответили отказом?– Именно так.– Не спрашивала ли она у вас имена ваших друзей, которые согласились бы взяться за это дело?– Нет. Но я не называю имен просто так. – Татум, казалось, боялся сказать лишнее. – Потому что у меня больше нет таких друзей.– Расскажите мне о письме, полученном вами от адвоката Салли.– Сказать почти нечего. В письме просто говорится, чтобы я пришел в контору на важную встречу по поводу смерти Салли Феннинг.– Можно мне взглянуть на него?– Конечно. Вот оно. – Татум вынул письмо из внутреннего кармана пиджака и дал Джеку. Тот быстро просмотрел его.– Кларенс Найт – ваше настоящее имя?– Да. Но я не совсем понимаю, как она его узнала.– Надо полагать, свое настоящее имя Салли вы не назвали.– Нет. Только Татум, свое прозвище.– Как у Татума О'Нила, да?– Пошел он на хрен, этот Татум О'Нил. На какой планете вы, белые люди, живете? Джек Татум, самый подлый и самый худший футболист...– Да. Не важно, – сказал Джек. – Итак, Салли каким-то образом узнала ваше настоящее имя и сообщила его своему адвокату.– Как я уже говорил, нас свел ее телохранитель, так что это он мог сказать Салли мое настоящее имя. И это еще одно доказательство того, что я эту женщину не убивал. Думаете, мой приятель сообщил бы ей мое настоящее имя или я назвал бы ей мое настоящее прозвище, если бы собирался совершить убийство? Я назвал бы ей других имен с три короба.– При обычном убийстве – да. Но может быть, вам нет смысла слишком осторожничать, сообщая налево и направо вымышленные имена, когда лицо, нанимающее вас, собирается умереть в результате убийства?Татум как-то особенно улыбнулся.– Вы очень умный человек, Свайтек.– Вивиен Грассо, – прочитал Джек имя адвоката в верхней части письма.– Вы ее знаете?– Отчасти. Она очень поддерживала моего отца, когда он баллотировался на должность губернатора. Потому я думаю, что это письмо как-то связано с управлением имуществом Салли.– Какое отношение это имеет ко мне?– Вы ее спросили об этом?– Я надеялся, что об этом спросите ее вы, как мой адвокат.Джек положил письмо на стол.– Я обещал Тео встретиться с вами. Я не говорил о том, что пойду дальше этого.– Я готов заплатить вам.– Дело не в деньгах.– В чем же еще? Я вам не нравлюсь?– Это не любовная встреча. И совсем не нужно, чтобы вы мне нравились.– Не думаете ли вы, что вы, как Перри Мейсон, занимаетесь только делами невиновных? Так вот, послушайте, что я вам скажу. Если кто-нибудь пытается пришить убийство этой женщины мне, знайте: я невиновен. Так что вы скажете, Перри? Беретесь вы за это дело?– Это не так легко. Я сейчас очень занят.– Это блюдо будет куда пикантнее, чем те, которые доставались вам до сих пор.– Вы будете поражены.– Правильно. Взгляните на это фото. – Татум передал Джеку ту же самую газетную вырезку, которую показывал ему Тео.Джек взял ее молча.– Вот вам шикарная двадцатидевятилетняя женщина. Она только что отхватила сорок шесть миллионов у старого придурка, своего мужа, за которым была замужем всего полтора года. И первым делом она ищет кого-нибудь, кто вышиб бы из нее мозги. Вы не хотели бы узнать, что за всем этим кроется?Джек внимательно всмотрелся в глаза Салли, ища в них признаки тревожащих ее проблем. Женщина на фотографии смотрела прямо на него.– Не хочется, Джек?– Вообще-то что-то привлекательное в этом есть.– Скажите мне хотя бы: встретились бы вы с этим адвокатом, занимающимся наследственными делами, если бы были на моем месте?– Только со своим адвокатом.– Тогда пойдемте со мной. Самая большая угроза состоит для меня в том, что вы выпишете три счета за один час.– Если бы дело было только в деньгах, то сейчас ко мне стояла бы в очередь толпа народа.Татум наклонился над столом, почти прильнув к нему.– Позвольте мне выложить все как есть. Да, я пришил несколько человек. Все это в прошлом. Поверьте, мир ничего не потерял оттого, что я убрал какого-то мерзавца. Я никогда не убивал никого, похожего на эту женщину, то есть на Салли Феннинг.Джек строго посмотрел на него.– Ну, ну, – нахмурился Татум. – Кажется, что кто-то хочет трахнуть меня. Конечно, за свою жизнь я натворил кое-что дерьмовое. Но на этот раз, черт побери, я совершенно чист. Для такого настоящего защитника по уголовным делам, как вы, это дело должно оказаться весьма интересным. Так ведь?Джек чуть не улыбнулся. Парень был близок к истине.– Возможно.– Так вы со мной?– Я подумаю об этом.Джек протянул письмо Татуму, но тот поднял руки, отказываясь взять его.– Оставьте у себя. Оно вам, возможно, пригодится. Джек сложил письмо и положил его в карман.– Возможно. 5 Вечером в пятницу Джек вернулся в свою среднюю школу. Старшеклассники школы из команды «Кавалеры Корал-Гейбл Хай» сражались с командой «Майами Лейке» на футбольном поле, и ему показалось забавным взять на этот матч своего «Младшего брата» поболеть за свою альма-матер. Джек принимал участие в местном отделении американского проекта «Старшие братья и Старшие сестры», и ему больше всего нравилось водить Нейта туда, куда его никогда не водила мать, в частности на многочисленные футбольные матчи. Это было благородным делом по отношению к матери-одиночке, пытающейся самостоятельно воспитывать мальчика. Именно поэтому он и предлагал в таких случаях свои услуги. Нейт оказался интересным ребенком, и Джек с удовольствием участвовал в подобных походах.Сегодня, однако, у Джека были еще и собственные планы.Как правило, на такие мероприятия собиралось много народу. Джек и Нейт шли в общем потоке возбужденных болельщиков, направлявшихся через турникеты в главных воротах. По футбольному полю маршировал оркестр, играя знакомую боевую песнь школы. Основные трибуны быстро наполнялись, а над дальним концом поля светилось табло, отсчитывающее время, которое оставалось до первого удара. Мимо Джека и Нейта внезапно длинной змейкой пробежали футболисты. Они уже разогрелись перед игрой и теперь с криками возвращались в раздевалку, чтобы получить последние наставления своего тренера.Прошло почти двадцать лет с тех пор, как Джек играл в футбол за университетскую команду, и теперь ему не верилось, что когда-то он выглядел таким же молодым в своей серо-малиновой форме.– А когда вы играли, тоже носили шлемы? – спросил Нейт. Ему было восемь лет, и порой он заставлял Джека ощущать себя восьмидесятилетним.– Не всегда, – ответил Джек. – Что многое объясняет.– Например, что?– Ничего. – Джек, приближаясь к трибунам, взял мальчика за руку.– Почему вы всегда так говорите?– Что говорю?– Каждый раз, когда я спрашиваю, что вы имеете в виду, вы отвечаете «ничего».– Так я поступаю не всегда.– Ага, и моя мама говорит, что вы всегда так отвечаете.– О, она в самом деле так говорит?– Мама думает, будто вы боитесь показать людям то, что у вас сейчас творится в голове.– Она прямо так и сказала?– Разве я мог бы сочинить это сам?Джек улыбнулся, хотя его беспокоило то, что мать Нейта воспринимает его как человека, который воздвигает эмоциональные барьеры. Странно, но его бывшая жена обычно говорила то же самое.– Не хочу подпускать посторонних к тому, что творится в моей голове, да? Что это означает?– Ничего, – схитрил Нейт.– Ну и умник же ты.Это был шестой матч сезона, команда пока шла без поражений, и Джек чувствовал возбуждение трибун. Они с Нейтом немного опоздали, и лучшие места им не достались, но Джек и не спешил садиться. Он стоял позади дешевых мест у входа на пятидесятиярдовую линию и наблюдал за проходящими мимо болельщиками. Места в этой секции обычно занимали родители игроков, а защитником у «кавалеров» был Джастин Грассо. Его мать, Вивиен Грассо, не пропускала ни одной игры.Джек собирался навестить Вивиен до конца недели, но задержался из-за арбитражного процесса в Орландо. В своем письме Татуму Найту Вивиен назначала загадочную встречу на вторую половину дня в понедельник. Джек рассчитывал «случайно» столкнуться с ней на стадионе, выяснить, в чем дело, и уж потом решить, стоит ли это дело того, чтобы испытать неприятности, защищая интересы такого агрессивного типа, как Татум. Джек не был чрезмерно привередлив, но последняя неделя выдалась такая, что если бы не клиенты, судьи и адвокаты противоположной стороны, то адвокатская практика могла бы стать совсем неплохим способом зарабатывать на жизнь.– Пойдемте, – позвал Нейт.– Минуточку, – ответил Джек. В их сторону шла Вивиен, и Джек не упускал ее из поля зрения, пока она пробиралась сквозь толпу. Он не видел Вивиен с прощальной вечеринки у своего отца, когда тот уходил с поста губернатора, но выглядела она все так же: худощавая, спортивного вида женщина, почти не пользующаяся косметикой. Казалось, Вивиен только что пробежала двадцать пять миль, приняла душ и поспешила посмотреть, как ее сын будет разносить в пух и прах своих гостей-противников. Никто не удивлялся, от кого лучший игрок «Гейбл Хай» унаследовал свои бойцовские навыки.– Джек Свайтек, – улыбнулась Вивиен. – Как ваш старик?– Чувствует себя прекрасно. Думаю, в этом месяце он занимается рыбной ловлей в Северной Каролине.– Какой лодырь. Нам нужно вытащить его из отставки и заставить баллотироваться в сенаторы. Конечно, если его сын сам не заинтересовался политикой.– Мои интересы ограничиваются голосованием. Но и само голосование ограничено избранием моих ближайших родственников.Вивиен засмеялась. Джек собирался познакомить ее с Нейтом, но мальчик уже полностью погрузился в беседу о Гарри Потере с десятилетним сыном Вивиен. Это было как раз то отвлечение внимания, на которое и рассчитывал Джек.– Вот интересно, как это мы здесь столкнулись, – слукавил Джек. – Кстати, я собирался встретиться с вами.– По какому поводу?– Это ситуация типа «друг моего друга». Парень по имени Кларенс Найт.Она, казалось, делала усилие, чтобы вспомнить, о ком идет речь, потом вспомнила.– О да! Один из наследников Салли Феннинг.– Наследников? – удивился Джек.– Я послала ему письмо с приглашением на оглашение завещания. Вы придете с ним?– Пока не знаю.– Оспаривание завещания – это не ваша сфера деятельности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37