Ясность могла внести Элла, но нечего было и думать переговорить с ней с глазу на глаз.
— Привет, Махони, — приветствовала его Элла, молясь в душе, чтобы ее чрезмерная нежность подсказала ему, что происходит нечто очень нехорошее. — Я так рада снова тебя увидеть.
— А я рад видеть, что ты и твой опекун, похоже, разобрались со всеми проблемами, — сказал Харриган, тщательно пряча свое замешательство и стараясь держаться так, будто эта встреча случайна.
— Конечно! Мы с дядей Гарольдом провели вместе много приятных часов. Я столько всего узнала.
— Рад это слышать. В семье должны уметь ладить друг с другом.
— Да. Мы стали так близки, как все мы близки к могиле.
Маргарет принужденно рассмеялась и, подойдя к Элле, начала подталкивать ее к карете.
— Элла, что ты такое говоришь!
— Уезжаете куда-то? — спросил Харриган.
— Мой дорогой дядя Гарольд везет меня повидаться с моими родными. Он говорит, что очень скоро мы все будем вместе и я перестану по ним скучать.
— Но я думал, что твои родные…
Гарольд что-то сказал охраннику и зло оборвал Харригана:
— Я уверен, что у вас, мистер Махони, масса дел. А мы уже и так опаздываем. — Увидев, что Маргарет и охранник усадили Эллу в карету, он заторопился вслед за ними. — Если вы насчет денег, обратитесь к вашему приятелю Джорджу Моргану.
Харриган оторопело уставился вслед спешно отъезжавшей карете. Вдруг справа раздалось легкое покашливание. Он обернулся и нос к носу столкнулся с пожилой четой Джексонов, которые смущенно с ним поздоровались. Они соседствовали с Карсоном. Харриган повернулся, чтобы уйти, но не смог превозмочь любопытства. Вид у обоих стариков был необычайно встревоженный.
— У Карсонов какие-то неприятности? — спросил их Харриган.
— Думаю, вам можно сказать, вреда от этого не будет, — пропыхтела пышнотелая миссис Дженсон. — Да это теперь ни для кого и не секрет. Боюсь, бедняжка мучается от воспаления мозга.
— От чего? — поразился Харриган.
— Это вы привезли девушку из Вайоминга, куда она три года назад сбежала? — спросил мистер Дженсон, поглаживая густо нафабренные усы.
— Да, я, — ответил Харриган. — Но никакого воспаления мозга у нее я не замечал.
— Такое всегда случается неожиданно, — назидательно проговорила миссис Дженсон. — Может быть, пока вы ее везли, болезнь и начала развиваться.
— Я бы это заметил, — пробормотал ирландец, заставляя себя продолжать разговор, одновременно соображая, зачем понадобилось Гарольду распускать эти идиотские слухи.
— Может, вы просто не знаете, как в таких случаях ведут себя юные леди? Вот и не заметили, когда Элла начала вести себя странно.
— Вы о чем?
— Ну, она сбежала из благоустроенного дома, чтобы жить со своей тетей на Диком Западе. Одному Богу известно, как там живет эта женщина. Однако Элла просто рвалась туда. Чтобы молодая благородная леди захотела переехать в такое дикое место? Никогда! А Элла ни в какую оттуда возвращаться не хотела. Бедный Гарольд так пережинал.
— Еще бы не переживать. — Харриган спохватился, что ответил слишком зло, потому что миссис Дженсон бросила на него удивленный взгляд. Он ослепительно ей улыбнулся: — А что говорит про племянницу мистер Карсон? Он выяснил, чем она больна?
— Гарольд думает, что она стала жертвой огромного горя. Ведь она потеряла всю свою семью.
— Но это случилось семь лет назад.
— Верно, но девочка всегда была, так сказать, немного странной. И он думает, что безумие вполне могло быть наследственной болезнью. Посмотрите хотя бы, как ведет себя ее тетушка, — Женщина содрогнулась, и ее муж ободряюще похлопал ее по плечу. — Некоторые считают, что Робина Абернати убила Луиза Карсон. Зверское, скажу вам, было убийство. Вы только посмотрите, с кем водит знакомство эта леди! Скорее всего Гарольд прав, что-то в этом семействе не в порядке, наверное, дурная кровь. Харриган с трудом заставил себя говорить спокойно:
— Гарольд, должно быть, верит, что болезнь излечима. Иначе он посадил бы ее под замок.
— Он вполне может так сделать. Девушку и доктор смотрел, и настоятель нашей церкви к ней приходил. И оба сказали, что надежды очень мало. Бедняжка, так ее жалко!
Харриган заставил себя церемонно и вежливо откланяться и заторопился к себе в контору. Растерянность от встречи с Эллой превратилась в тягостный, леденящий душу страх. Карсон потрудился на славу, распустив несуразный слух о безумии Эллы. Харриган вдруг припомнил несколько странных высказываний, которые ему довелось услышать за последние дни. Он не придал им значения, поскольку Элла его предупреждала, что в Филадельфии многие считают ее не от мира сего. Кроме того, она сама могла вести некую игру в надежде получить возможность сбежать. Теперь он ясно понял, что слухи распространял Гарольд.
Харриган с тревогой подумал, нет ли доли правды во всей этой истории. Элла действительно вела себя странно. За время их путешествия она слишком много пережила и вполне могла сломаться. Ведь она все-таки хрупкая, юная, избалованная девушка, а не суровый покоритель новых земель.
Подумав обо всем этом, Харриган обозвал себя дураком и сердито стукнул кулаком по столу. Кому-кому, а уж ему-то прекрасно известно, что за хрупкой внешностью Эллы скрывается твердый как сталь характер и живой проницательный ум. Возможно, сейчас она ведет себя странно, но он отказывался верить, что девушка сошла с ума. Просто ее опекун хотел, чтобы в это поверили все. Необходимо понять, зачем Карсону оговаривать племянницу, какая ему от этого выгода. Внутреннее чутье подсказывало ирландцу, что с поиском ответа на этот вопрос следует поторопиться, потому что на разгадку затеянной Гарольдом интриги у него осталось очень мало времени и еще меньше — на то, чтобы положить ей конец.
Элла заставила свое тело слегка повернуться, чтобы посмотреть назад. Карета увозила ее от дома Гарольда и от стоявшего на тротуаре Харригана. Лучше смотреть на ирландца, чем на Гарольда и Маргарет. Она увидела, как Махони остановился и заговорил с Джексонами. В этот момент карета повернула за угол.
«Он и не подумал спасать меня!» — подумала Элла и совсем сникла. «А чего, собственно говоря, ты ожидала? Что он выхватит сверкающий меч, вскочит на белого коня и галопом помчится следом, во весь голос требуя головы Гарольда?» — насмешливо произнес внутренний голос. Элле казалось, что он выкажет хоть какое-то беспокойство. Очень скоро она умрет, и как хотелось вспомнить в последние минуты жизни его любящий или хотя бы сочувствующий взгляд.
— Полагаю, вы и не подумаете остановиться у тюрьмы, чтобы я могла попрощаться с Луизой? — спросила Элла и решила, что в голосе ее, похоже, прибавилось уверенности. «Господи, только бы я не обманулась» — подумала она.
— Очень трогательно, милочка, — ухмыльнулся Гарольд. — Не волнуйся, я расскажу Луизе, что все дни перед безвременной кончиной ты только о ней и говорила.
— Чего это ты все пялилась назад, на этого недоумка Махони? — злобно спросила Маргарет. — Неужто думала, что он поймет твое невнятное бормотание и помчится на выручку?
— Моего, как ты говоришь, невнятного бормотания хватило, чтобы вы оба задергались, — ответила Элла. — Вы же буквально швырнули меня в карету, чтобы не дать мне поговорить с ним.
— Пала, ты только послушай ее! Говорю тебе, она уже совсем очухалась.
— Ты уж слишком переживаешь, дитя мое, — успокаивающе похлопал дочь по руке Гарольд, — голова и язык у нее начали работать, кто спорит, но это не проблема, — Он улыбнулся Элле: — Тебе ведь даже рукой двинуть тяжело, верно, милочка?
— Тяжело, но сил сплясать джигу на твоей могиле у меня хватит, — ответила Элла, стараясь не показать, что от его улыбки ей едва не стало дурно.
— Очень в этом сильно сомневаюсь. Если бы у тебя были силы на такое, мы не сидели бы здесь и не вели эту приятную беседу. Я прекрасно помню, как опиум действовал на одного моего знакомого. Он мог очень умно рассуждать, но был не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой. Во время разговора он мог и сходить под себя, как самый натуральный пьяница.
— Однако какие благородные у тебя знакомые.
— Ты jbo многом похожа на своего отца. Когда он догадался, что, собственно, происходит, и понял, что не спастись ни ему, ни жене с ребенком, то принялся удивительно умело поносить меня самыми последними словами. Когда люди, подобные вам, испытывают страх смерти, они становятся просто невыносимыми.
— Ты что, смотрел, как умирают мои близкие?
— С безопасного расстояния. Вы с Луизой оказались поумнее твоего папаши, не такими доверчивыми и наивными. Признаюсь, мне пришлось изрядно повозиться, чтобы справиться с тобой.
— Надо же, какая жалость. — Элла молила Бога вернуть ей силы на пару минут, чтобы успеть задушить Гарольда. — Диву даешься, как ты уверен, что преступления будут и дальше сходить тебе с рук.
— А кто заставит меня расплачиваться? Ты? Да тебя ноги не держат. Луиза? Если она окончательно не выжила из ума, то похоронит тебя и без оглядки умчится на свое любимое ранчо. В этом городе она теперь просто никто. Возможно, ты не понимаешь простых вещей из-за опиума. Игра закончена, Элла, и ты ее проиграла. Я весьма тщательно изолировал тебя от всех союзников. Ты одна, а в одиночку тебе меня не переиграть. Полагаю, ты это признаешь, и поэтому лучше готовь свою душу к встрече с Богом.
— Насчет себя я нисколько не заблуждаюсь. Мне не спастись, это очевидно. Но я больше чем уверена, за все причиненное тобой зло ты ответишь сполна. Хотя мне это и неприятно, но, возможно, ты и доживешь до счастливой старости, и никто тебя пальцем не тронет. Но ведь ты не бессмертен.
— О чем это ты?
— Ясное дело, ты так занят отправкой людей на тот свет, что в церковь тебе сходить некогда. Я говорю о наказании, которое приходит потом. Думаю, ты слышал об аде, Гарольд? Нас всех ждет расплата за наши грехи. Ты свое получишь, может быть, не так быстро, как хочется мне, но обязательно получишь. Наверное, ты прав, когда думаешь, что мне никто не поможет. — Элла откинулась на обитую плюшем спинку сиденья и закрыла глаза, радуясь, что на лице опекуна промелькнул страх, смешанный с яростью. — Но знаешь, Гарольд, тебя ведь тоже никто не спасет.
Глава 20
— Похоже, они напичкали ее каким-то зельем. Может быть, опиумом?
Харриган, задумчиво смотревший в окно, медленно повернулся к своему другу, напрочь выбитый из колеи его словами. Он только что рассказал ему о своей встрече с Эллой. Прошло не более пятнадцати минут, как он вернулся к себе после странного разговора с ней и Джексонами. Все это время было проведено в бесплодных попытках отвергнуть то, о чем кричали ему сердце и душа, — что Элле угрожает смертельная опасность.
— Элла никогда не согласится на такое! — горячо возразил Харриган. — Она не из тех, кто позволит себя опоить.
— Конечно, ты прав, она настоящий боец, но, кроме этого, она еще просто юная женщина. — Джордж встал с кресла и подошел к столу. — Что-то в горле немного пересохло, — сказал он, наливая себе приличную порцию виски. — Тебе плеснуть?
— Думаешь, мне надо поднять настроение или прояснить голову? — спросил Харриган, беря графин и следуя примеру Джорджа.
— Возможно, и то, и другое. — Джордж не обратил внимания на сердитый взгляд Харригана. — Я почти уверен, что они подмешали ей опиум в питье. Девушка упиралась руками и ногами, разве что не кусалась, только бы не попасть сюда. И вдруг она превращается в совершенно покорное, тихое и на все согласное существо. Веришь ты, что ее родственники хотят ее смерти, или нет, не суть важно. Главное — и ты это прекрасно знаешь, — что она сама в это чистосердечно верит. При расставании она тебе чуть в глаза не плюнула. Проходит несколько дней, и она расточает тебе улыбки и приветливо с тобой раскланивается. Странно все это.
Харриган в сердцах выругался, в несколько глотков допил виски и тут же налил себе еще.
— Я все стараюсь не замечать этого.
— Мне тоже так показалось, но будь я проклят, если понимаю почему.
— Но тогда мне придется признать, что все это время я жестоко ошибался. И может быть, погубил Эллу.
Джордж скривился, пригубил виски и отрицательно покачал головой.
— Ты ошибался, но это не значит, что именно ты во всем виноват.
— Вот как? Так это же я не поверил Элле и с жизнерадостностью идиота вручил ее этой грязной свинье Гарольду!
— Я не стал бы заходить так далеко и утверждать, что ты проделал это с жизнерадостностью идиота, — возразил Джордж. — Твоя единственная серьезная ошибка в том, что ты упорно отказывался поверить Элле. Я прекрасно понимаю, что ты презираешь представителей того круга, к которому она принадлежит, и не доверяешь им, Я даже немного разделяю твои чувства. А тот факт, что разорители твоей семьи близки с ее семьей, только усугубляет дело, И это я тоже понимаю. Но.,.
— Опять это многозначительное «но»!
— Но, — упрямо продолжал Джордж, — я подумал бы, что те же самые чувства могли бы помочь тебе поверить рассказам Эллы о предательствах и убийствах.
— Так оно и было. — Харриган согласно кивнул, и Джордж от удивления широко раскрыл глаза. — С самого начала я не доверял своим чувствам, а значит, не доверял и Элле. Как только я заглядывал в эти бездонные зеленые глаза, тут же желал принять за истину каждое ее слово. Она говорила о жестокости и продажности Карсонов, и я готов был поверить ее словам. Но ведь Элла тоже Карсон, поэтому и она должна быть такой же, как ее семейка. По крайней мере об этом я твердил себе день и ночь.
— И думая таким образом, ты преспокойно спал с ней? — Джорджу не удалось скрыть потрясения.
— Понимаешь, даже если бы Элла приставила мне нож к горлу, моя страсть к ней не стала бы слабее. Я безумно жаждал ее и вряд ли рассуждал здраво. С того момента, как я впервые увидел ее, я просто потерял голову. Подожди, я что-то не припомню, что говорил тебе о нашей близости.
— Ты и не говорил. Это было очевидно. Харриган нахмурился. Это ему не очень понравилось.
Значит, ему не удалось полностью скрыть свои чувства. Хотя какая теперь разница! Он с радостью открыл бы свою душу на всеобщее обозрение, если бы это могло спасти Элле жизнь.
— Если бы это было очевидно, Луиза давно бы меня пристрелила, — тем не менее возразил Харриган.
Джордж покраснел, сделал приличный глоток и аккуратно поставил стакан на стол.
— Она и хотела. В тот раз, когда мы догнали тебя и меня взяли в плен. Я убедил ее, что Элле это может сильно не понравиться. Боюсь, что мои сомнения относительно нравственности и целомудренности Эллы придали моим словам дополнительный вес. Скрытое оскорбление в конечном счете отвлекло Луизу от стремления убить тебя.
К удивлению Джорджа, Харриган расхохотался, представив себе, как его друг уговаривает разъяренную Луизу.
— Бедняга Джордж. Наверное, это было нелегко!
— Более чем, и вся эта история отнюдь не закончена.
— Послушай, Джордж, если мы думаем как-то помочь Элле, то я позволю себе напомнить, что mdi пока еще работаем на Гарольда. У нас нет никаких доказательств того, что он собирается убить Эллу. Если мы сейчас что-то предпримем против него, то в этом городе для нас уже не будет работы. Мы вообще можем попасть под суд! — Он вопросительно посмотрел на Джорджа, который вытащил из внутреннего кармана пиджака толстый конверт и небрежно кинул его на письменный стол. — Что это?
— Наши деньги. Гарольд хоть и со скрипом, но все же расстался с ними. Думаю, ему просто надоело каждый день видеть мою, физиономию, а после того что ты мне сейчас рассказал, я полагаю, что он испугался, не разнюхаю ли я чего-нибудь. Мы на этого негодяя больше не работаем.
Харриган взвесил конверт на ладони и положил его обратно на стол.
— То есть ты хочешь сказать, что теперь мы работаем против него? Но хочу тебя предупредить, что у Карсона длинные руки, Джордж. — Ирландец ухмыльнулся, когда Джордж воззрился на него с выражением гнева и разочарования на лице. — Я всего лишь говорю о возможных последствиях. В конце концов Эллу он опекает по закону и пока ничего не сделал, чтобы причинить ей вред.
— Он же опоил ее опиумом!
— А что ему было делать? Она буйная и неуравновешенная особа.
— Он держит ее под замком.
— У нее мания сбегать из дому.
Джордж чертыхнулся и сердито взъерошил рукой волосы.
— Ты по-прежнему не веришь, что она в опасности.
— Верю. И всегда верил. Только, как я уже сказал, просто не хочу в это поверить.
— Тогда чего ты ждешь? Чего споришь со мной?
— Так ты уже готов нестись вперед на белом коне и с обнаженным мечом справедливости на выручку прекрасной девушке. Я хочу, чтобы до тебя наконец дошло, чтобы ты понял, из этого великого похода ты ведь можешь и не вернуться, и тебя не осыплют с ног до головы розами. Даже если Элла говорит правду и этот негодяй пытается ее убить, твое геройство успешно подрежет крылья нашему делу. Наше благополучие напрямую зависит от людей с толстыми кошельками и от тех, которым не нравится, когда нанятые ими работники используют против них их маленькие тайны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Привет, Махони, — приветствовала его Элла, молясь в душе, чтобы ее чрезмерная нежность подсказала ему, что происходит нечто очень нехорошее. — Я так рада снова тебя увидеть.
— А я рад видеть, что ты и твой опекун, похоже, разобрались со всеми проблемами, — сказал Харриган, тщательно пряча свое замешательство и стараясь держаться так, будто эта встреча случайна.
— Конечно! Мы с дядей Гарольдом провели вместе много приятных часов. Я столько всего узнала.
— Рад это слышать. В семье должны уметь ладить друг с другом.
— Да. Мы стали так близки, как все мы близки к могиле.
Маргарет принужденно рассмеялась и, подойдя к Элле, начала подталкивать ее к карете.
— Элла, что ты такое говоришь!
— Уезжаете куда-то? — спросил Харриган.
— Мой дорогой дядя Гарольд везет меня повидаться с моими родными. Он говорит, что очень скоро мы все будем вместе и я перестану по ним скучать.
— Но я думал, что твои родные…
Гарольд что-то сказал охраннику и зло оборвал Харригана:
— Я уверен, что у вас, мистер Махони, масса дел. А мы уже и так опаздываем. — Увидев, что Маргарет и охранник усадили Эллу в карету, он заторопился вслед за ними. — Если вы насчет денег, обратитесь к вашему приятелю Джорджу Моргану.
Харриган оторопело уставился вслед спешно отъезжавшей карете. Вдруг справа раздалось легкое покашливание. Он обернулся и нос к носу столкнулся с пожилой четой Джексонов, которые смущенно с ним поздоровались. Они соседствовали с Карсоном. Харриган повернулся, чтобы уйти, но не смог превозмочь любопытства. Вид у обоих стариков был необычайно встревоженный.
— У Карсонов какие-то неприятности? — спросил их Харриган.
— Думаю, вам можно сказать, вреда от этого не будет, — пропыхтела пышнотелая миссис Дженсон. — Да это теперь ни для кого и не секрет. Боюсь, бедняжка мучается от воспаления мозга.
— От чего? — поразился Харриган.
— Это вы привезли девушку из Вайоминга, куда она три года назад сбежала? — спросил мистер Дженсон, поглаживая густо нафабренные усы.
— Да, я, — ответил Харриган. — Но никакого воспаления мозга у нее я не замечал.
— Такое всегда случается неожиданно, — назидательно проговорила миссис Дженсон. — Может быть, пока вы ее везли, болезнь и начала развиваться.
— Я бы это заметил, — пробормотал ирландец, заставляя себя продолжать разговор, одновременно соображая, зачем понадобилось Гарольду распускать эти идиотские слухи.
— Может, вы просто не знаете, как в таких случаях ведут себя юные леди? Вот и не заметили, когда Элла начала вести себя странно.
— Вы о чем?
— Ну, она сбежала из благоустроенного дома, чтобы жить со своей тетей на Диком Западе. Одному Богу известно, как там живет эта женщина. Однако Элла просто рвалась туда. Чтобы молодая благородная леди захотела переехать в такое дикое место? Никогда! А Элла ни в какую оттуда возвращаться не хотела. Бедный Гарольд так пережинал.
— Еще бы не переживать. — Харриган спохватился, что ответил слишком зло, потому что миссис Дженсон бросила на него удивленный взгляд. Он ослепительно ей улыбнулся: — А что говорит про племянницу мистер Карсон? Он выяснил, чем она больна?
— Гарольд думает, что она стала жертвой огромного горя. Ведь она потеряла всю свою семью.
— Но это случилось семь лет назад.
— Верно, но девочка всегда была, так сказать, немного странной. И он думает, что безумие вполне могло быть наследственной болезнью. Посмотрите хотя бы, как ведет себя ее тетушка, — Женщина содрогнулась, и ее муж ободряюще похлопал ее по плечу. — Некоторые считают, что Робина Абернати убила Луиза Карсон. Зверское, скажу вам, было убийство. Вы только посмотрите, с кем водит знакомство эта леди! Скорее всего Гарольд прав, что-то в этом семействе не в порядке, наверное, дурная кровь. Харриган с трудом заставил себя говорить спокойно:
— Гарольд, должно быть, верит, что болезнь излечима. Иначе он посадил бы ее под замок.
— Он вполне может так сделать. Девушку и доктор смотрел, и настоятель нашей церкви к ней приходил. И оба сказали, что надежды очень мало. Бедняжка, так ее жалко!
Харриган заставил себя церемонно и вежливо откланяться и заторопился к себе в контору. Растерянность от встречи с Эллой превратилась в тягостный, леденящий душу страх. Карсон потрудился на славу, распустив несуразный слух о безумии Эллы. Харриган вдруг припомнил несколько странных высказываний, которые ему довелось услышать за последние дни. Он не придал им значения, поскольку Элла его предупреждала, что в Филадельфии многие считают ее не от мира сего. Кроме того, она сама могла вести некую игру в надежде получить возможность сбежать. Теперь он ясно понял, что слухи распространял Гарольд.
Харриган с тревогой подумал, нет ли доли правды во всей этой истории. Элла действительно вела себя странно. За время их путешествия она слишком много пережила и вполне могла сломаться. Ведь она все-таки хрупкая, юная, избалованная девушка, а не суровый покоритель новых земель.
Подумав обо всем этом, Харриган обозвал себя дураком и сердито стукнул кулаком по столу. Кому-кому, а уж ему-то прекрасно известно, что за хрупкой внешностью Эллы скрывается твердый как сталь характер и живой проницательный ум. Возможно, сейчас она ведет себя странно, но он отказывался верить, что девушка сошла с ума. Просто ее опекун хотел, чтобы в это поверили все. Необходимо понять, зачем Карсону оговаривать племянницу, какая ему от этого выгода. Внутреннее чутье подсказывало ирландцу, что с поиском ответа на этот вопрос следует поторопиться, потому что на разгадку затеянной Гарольдом интриги у него осталось очень мало времени и еще меньше — на то, чтобы положить ей конец.
Элла заставила свое тело слегка повернуться, чтобы посмотреть назад. Карета увозила ее от дома Гарольда и от стоявшего на тротуаре Харригана. Лучше смотреть на ирландца, чем на Гарольда и Маргарет. Она увидела, как Махони остановился и заговорил с Джексонами. В этот момент карета повернула за угол.
«Он и не подумал спасать меня!» — подумала Элла и совсем сникла. «А чего, собственно говоря, ты ожидала? Что он выхватит сверкающий меч, вскочит на белого коня и галопом помчится следом, во весь голос требуя головы Гарольда?» — насмешливо произнес внутренний голос. Элле казалось, что он выкажет хоть какое-то беспокойство. Очень скоро она умрет, и как хотелось вспомнить в последние минуты жизни его любящий или хотя бы сочувствующий взгляд.
— Полагаю, вы и не подумаете остановиться у тюрьмы, чтобы я могла попрощаться с Луизой? — спросила Элла и решила, что в голосе ее, похоже, прибавилось уверенности. «Господи, только бы я не обманулась» — подумала она.
— Очень трогательно, милочка, — ухмыльнулся Гарольд. — Не волнуйся, я расскажу Луизе, что все дни перед безвременной кончиной ты только о ней и говорила.
— Чего это ты все пялилась назад, на этого недоумка Махони? — злобно спросила Маргарет. — Неужто думала, что он поймет твое невнятное бормотание и помчится на выручку?
— Моего, как ты говоришь, невнятного бормотания хватило, чтобы вы оба задергались, — ответила Элла. — Вы же буквально швырнули меня в карету, чтобы не дать мне поговорить с ним.
— Пала, ты только послушай ее! Говорю тебе, она уже совсем очухалась.
— Ты уж слишком переживаешь, дитя мое, — успокаивающе похлопал дочь по руке Гарольд, — голова и язык у нее начали работать, кто спорит, но это не проблема, — Он улыбнулся Элле: — Тебе ведь даже рукой двинуть тяжело, верно, милочка?
— Тяжело, но сил сплясать джигу на твоей могиле у меня хватит, — ответила Элла, стараясь не показать, что от его улыбки ей едва не стало дурно.
— Очень в этом сильно сомневаюсь. Если бы у тебя были силы на такое, мы не сидели бы здесь и не вели эту приятную беседу. Я прекрасно помню, как опиум действовал на одного моего знакомого. Он мог очень умно рассуждать, но был не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой. Во время разговора он мог и сходить под себя, как самый натуральный пьяница.
— Однако какие благородные у тебя знакомые.
— Ты jbo многом похожа на своего отца. Когда он догадался, что, собственно, происходит, и понял, что не спастись ни ему, ни жене с ребенком, то принялся удивительно умело поносить меня самыми последними словами. Когда люди, подобные вам, испытывают страх смерти, они становятся просто невыносимыми.
— Ты что, смотрел, как умирают мои близкие?
— С безопасного расстояния. Вы с Луизой оказались поумнее твоего папаши, не такими доверчивыми и наивными. Признаюсь, мне пришлось изрядно повозиться, чтобы справиться с тобой.
— Надо же, какая жалость. — Элла молила Бога вернуть ей силы на пару минут, чтобы успеть задушить Гарольда. — Диву даешься, как ты уверен, что преступления будут и дальше сходить тебе с рук.
— А кто заставит меня расплачиваться? Ты? Да тебя ноги не держат. Луиза? Если она окончательно не выжила из ума, то похоронит тебя и без оглядки умчится на свое любимое ранчо. В этом городе она теперь просто никто. Возможно, ты не понимаешь простых вещей из-за опиума. Игра закончена, Элла, и ты ее проиграла. Я весьма тщательно изолировал тебя от всех союзников. Ты одна, а в одиночку тебе меня не переиграть. Полагаю, ты это признаешь, и поэтому лучше готовь свою душу к встрече с Богом.
— Насчет себя я нисколько не заблуждаюсь. Мне не спастись, это очевидно. Но я больше чем уверена, за все причиненное тобой зло ты ответишь сполна. Хотя мне это и неприятно, но, возможно, ты и доживешь до счастливой старости, и никто тебя пальцем не тронет. Но ведь ты не бессмертен.
— О чем это ты?
— Ясное дело, ты так занят отправкой людей на тот свет, что в церковь тебе сходить некогда. Я говорю о наказании, которое приходит потом. Думаю, ты слышал об аде, Гарольд? Нас всех ждет расплата за наши грехи. Ты свое получишь, может быть, не так быстро, как хочется мне, но обязательно получишь. Наверное, ты прав, когда думаешь, что мне никто не поможет. — Элла откинулась на обитую плюшем спинку сиденья и закрыла глаза, радуясь, что на лице опекуна промелькнул страх, смешанный с яростью. — Но знаешь, Гарольд, тебя ведь тоже никто не спасет.
Глава 20
— Похоже, они напичкали ее каким-то зельем. Может быть, опиумом?
Харриган, задумчиво смотревший в окно, медленно повернулся к своему другу, напрочь выбитый из колеи его словами. Он только что рассказал ему о своей встрече с Эллой. Прошло не более пятнадцати минут, как он вернулся к себе после странного разговора с ней и Джексонами. Все это время было проведено в бесплодных попытках отвергнуть то, о чем кричали ему сердце и душа, — что Элле угрожает смертельная опасность.
— Элла никогда не согласится на такое! — горячо возразил Харриган. — Она не из тех, кто позволит себя опоить.
— Конечно, ты прав, она настоящий боец, но, кроме этого, она еще просто юная женщина. — Джордж встал с кресла и подошел к столу. — Что-то в горле немного пересохло, — сказал он, наливая себе приличную порцию виски. — Тебе плеснуть?
— Думаешь, мне надо поднять настроение или прояснить голову? — спросил Харриган, беря графин и следуя примеру Джорджа.
— Возможно, и то, и другое. — Джордж не обратил внимания на сердитый взгляд Харригана. — Я почти уверен, что они подмешали ей опиум в питье. Девушка упиралась руками и ногами, разве что не кусалась, только бы не попасть сюда. И вдруг она превращается в совершенно покорное, тихое и на все согласное существо. Веришь ты, что ее родственники хотят ее смерти, или нет, не суть важно. Главное — и ты это прекрасно знаешь, — что она сама в это чистосердечно верит. При расставании она тебе чуть в глаза не плюнула. Проходит несколько дней, и она расточает тебе улыбки и приветливо с тобой раскланивается. Странно все это.
Харриган в сердцах выругался, в несколько глотков допил виски и тут же налил себе еще.
— Я все стараюсь не замечать этого.
— Мне тоже так показалось, но будь я проклят, если понимаю почему.
— Но тогда мне придется признать, что все это время я жестоко ошибался. И может быть, погубил Эллу.
Джордж скривился, пригубил виски и отрицательно покачал головой.
— Ты ошибался, но это не значит, что именно ты во всем виноват.
— Вот как? Так это же я не поверил Элле и с жизнерадостностью идиота вручил ее этой грязной свинье Гарольду!
— Я не стал бы заходить так далеко и утверждать, что ты проделал это с жизнерадостностью идиота, — возразил Джордж. — Твоя единственная серьезная ошибка в том, что ты упорно отказывался поверить Элле. Я прекрасно понимаю, что ты презираешь представителей того круга, к которому она принадлежит, и не доверяешь им, Я даже немного разделяю твои чувства. А тот факт, что разорители твоей семьи близки с ее семьей, только усугубляет дело, И это я тоже понимаю. Но.,.
— Опять это многозначительное «но»!
— Но, — упрямо продолжал Джордж, — я подумал бы, что те же самые чувства могли бы помочь тебе поверить рассказам Эллы о предательствах и убийствах.
— Так оно и было. — Харриган согласно кивнул, и Джордж от удивления широко раскрыл глаза. — С самого начала я не доверял своим чувствам, а значит, не доверял и Элле. Как только я заглядывал в эти бездонные зеленые глаза, тут же желал принять за истину каждое ее слово. Она говорила о жестокости и продажности Карсонов, и я готов был поверить ее словам. Но ведь Элла тоже Карсон, поэтому и она должна быть такой же, как ее семейка. По крайней мере об этом я твердил себе день и ночь.
— И думая таким образом, ты преспокойно спал с ней? — Джорджу не удалось скрыть потрясения.
— Понимаешь, даже если бы Элла приставила мне нож к горлу, моя страсть к ней не стала бы слабее. Я безумно жаждал ее и вряд ли рассуждал здраво. С того момента, как я впервые увидел ее, я просто потерял голову. Подожди, я что-то не припомню, что говорил тебе о нашей близости.
— Ты и не говорил. Это было очевидно. Харриган нахмурился. Это ему не очень понравилось.
Значит, ему не удалось полностью скрыть свои чувства. Хотя какая теперь разница! Он с радостью открыл бы свою душу на всеобщее обозрение, если бы это могло спасти Элле жизнь.
— Если бы это было очевидно, Луиза давно бы меня пристрелила, — тем не менее возразил Харриган.
Джордж покраснел, сделал приличный глоток и аккуратно поставил стакан на стол.
— Она и хотела. В тот раз, когда мы догнали тебя и меня взяли в плен. Я убедил ее, что Элле это может сильно не понравиться. Боюсь, что мои сомнения относительно нравственности и целомудренности Эллы придали моим словам дополнительный вес. Скрытое оскорбление в конечном счете отвлекло Луизу от стремления убить тебя.
К удивлению Джорджа, Харриган расхохотался, представив себе, как его друг уговаривает разъяренную Луизу.
— Бедняга Джордж. Наверное, это было нелегко!
— Более чем, и вся эта история отнюдь не закончена.
— Послушай, Джордж, если мы думаем как-то помочь Элле, то я позволю себе напомнить, что mdi пока еще работаем на Гарольда. У нас нет никаких доказательств того, что он собирается убить Эллу. Если мы сейчас что-то предпримем против него, то в этом городе для нас уже не будет работы. Мы вообще можем попасть под суд! — Он вопросительно посмотрел на Джорджа, который вытащил из внутреннего кармана пиджака толстый конверт и небрежно кинул его на письменный стол. — Что это?
— Наши деньги. Гарольд хоть и со скрипом, но все же расстался с ними. Думаю, ему просто надоело каждый день видеть мою, физиономию, а после того что ты мне сейчас рассказал, я полагаю, что он испугался, не разнюхаю ли я чего-нибудь. Мы на этого негодяя больше не работаем.
Харриган взвесил конверт на ладони и положил его обратно на стол.
— То есть ты хочешь сказать, что теперь мы работаем против него? Но хочу тебя предупредить, что у Карсона длинные руки, Джордж. — Ирландец ухмыльнулся, когда Джордж воззрился на него с выражением гнева и разочарования на лице. — Я всего лишь говорю о возможных последствиях. В конце концов Эллу он опекает по закону и пока ничего не сделал, чтобы причинить ей вред.
— Он же опоил ее опиумом!
— А что ему было делать? Она буйная и неуравновешенная особа.
— Он держит ее под замком.
— У нее мания сбегать из дому.
Джордж чертыхнулся и сердито взъерошил рукой волосы.
— Ты по-прежнему не веришь, что она в опасности.
— Верю. И всегда верил. Только, как я уже сказал, просто не хочу в это поверить.
— Тогда чего ты ждешь? Чего споришь со мной?
— Так ты уже готов нестись вперед на белом коне и с обнаженным мечом справедливости на выручку прекрасной девушке. Я хочу, чтобы до тебя наконец дошло, чтобы ты понял, из этого великого похода ты ведь можешь и не вернуться, и тебя не осыплют с ног до головы розами. Даже если Элла говорит правду и этот негодяй пытается ее убить, твое геройство успешно подрежет крылья нашему делу. Наше благополучие напрямую зависит от людей с толстыми кошельками и от тех, которым не нравится, когда нанятые ими работники используют против них их маленькие тайны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33