— Я сделал тут кое-какие пометки, — заявил он, кладя на стол рукопись. — В целом статья свидетельствует о вашей начитанности, однако концепция её не нова: нечто подобное высказывали в своё время Коррендорф, Лоули, Щукин-Барский. Я лично придерживаюсь в данном вопросе несколько иной точки зрения и вообще считаю, что права древняя поговорка: «Легко быть стратегом после боя». В дальнейших своих исследованиях вы должны учитывать, что в ходе сражения на флотоводца влияет очень много составляющих. Например, надо иметь в виду, что на исходе Доггер-банкского боя у контр-адмирала Мура произошла путаница с расшифровкой радиограммы, посланной ему вице-адмиралом Битти. Не следует исключать и того, что главные силы германского флота могли подойти на подмогу эскадре Хиппера, и Мур, вероятно, опасался этого.— Теперь я понимаю, что статья моя несамостоятельна, легковесна и воиста из меня не получится, — сокрушённо произнёс я, выдавая тем самым свою сокровенную мечту.— Нет! Не отчаивайтесь! — твёрдо сказал адмирал. — Я чую в вас военно-историческую хватку! Наращивайте знания, укрепляйте себя физически и нравственно — и упорно держите курс к намеченной цели!Арсений Тихонович беседовал со мной в течение часа, и за это время я проникся верой в себя на всю свою жизнь. В тот же день я сообщил матери, что решил стать воистом. Она отнеслась к моему решению весьма сдержанно, но отговаривать не стала; и отец в дальнейшем не чинил мне препятствий. Что касается дяди Духа, то он перестал со мной здороваться. 3. Краткое сообщение В 2143 году я окончил ленинградский Во-ист-фак и получил звание лейтенанта военной истории. За последующие пять лет в моей жизни произошли следующие события: 1) Вступил в брак с Мариной.2) Написал ряд статей по военно-морской истории.3) Был произведён в старшие лейтенанты в/и. 4. На пороге решения Утром 8 сентября 2148 года я сидел в кабинете нашей (то есть Марининой и моей) квартиры и трудился над статьёй «Береговые фортификационные сооружения второй половины XIX века в свете их возможности противостоять массированному огню корабельных орудий главного калибра». Статья предназначалась для журнала «Минувшие битвы», и я, боясь опоздать со сдачей её в набор, уже неделю не выходил из дому, всецело поглощённый работой.Дело в том, что в августе я участвовал во Всемирной Океанской Регате, и хоть показал на своём одноместном катамаране «эРБэДэ» («Риск — Благородное Дело») неплохую скорость, однако на обратном пути попал в шторм у Канарских островов и вернулся домой позже, нежели предполагал.Сроки поджимали, но тем не менее я тщательно продумывал каждую фразу. Отшлифовав её в уме, я подносил ко лбу чёрный кружочек идеафона, — и сразу же на столе из-под зубчиков воспроизводящего устройства выползало ещё несколько сантиметров бумаги с законченным предложением; оно было как бы написано от руки моим почерком. Знаю, многие писатели и журналисты считают этот метод устаревшим, а некоторые поэты творят нынче прямо в типографиях, вдохновенно диктуя свои рифмованные мысли непосредственно печатным агрегатам. Но я воист — труд мой требует неторопливости и вдумчивости.Наконец статья была завершена. Вот тогда-то я почувствовал, что очень устал. Я направился к дивану, лёг на спину и локтем нажал на стенную кнопку потолочного экрана. Пора было узнать, что творится на белом свете.По потолку поползли светящиеся заголовки последних известий: «ПОИСКИ НЕРУДНЫХ ИСКОПАЕМЫХ НА ПЛАНЕТЕ ОЛИМПИЯ. — СЕЙСМОУСТОИЧИВЫЙ ВЫСТНЫЙ ДОМ НА МАРСЕ. — НА ПЛАНЕТЕ АРФА ОТКАЗАЛИСЬ ОТ НУМЕРАЦИОННОГО УЧЁТА ЖИТЕЛЕЙ И ПЕРЕШЛИ НА ИМЕННУЮ СИСТЕМУ. — СТАБИЛЬНЫЕ УРОЖАИ В САХАРЕ — НЕ ПОВОД ДЛЯ САМОУСПОКОЕННОСТИ. —ИСТОРИЧЕСКИЙ РОМАН ПЕРЕСВЕТОВА „ПОСЛЕДНИЙ БРАКОНЬЕР“ БУДЕТ АСТРОФИЦИРОВАН. — РЕЗУЛЬТАТЫ СЧИТЫВАНИЯ РЕЛИКТОВЫХ ЗВУКОВЫХ ОТПЕЧАТКОВ С ГОДОВЫХ КОЛЕЦ ДУБА. — ПИЩЕВАЯ ПЕНСИЯ ЖИВОТНЫМ, ДОБРОВОЛЬНО УШЕДШИМ ОТ ХОЗЯЕВ, РАСПРОСТРАНЕНА И НА КОШЕК…»
Всё в мире обстояло неплохо, но, как всегда (или почти как всегда), в этом потоке новостей о воистах ни слова не было. Мне стало обидно — нет, не за себя — за моих современников, чьи труды на ниве военной истории достойны похвалы и упоминания… Я уже хотел выключить экран, но в этот миг на нём возникли строки, приклеившие к себе моё внимание: «ЭКСПЕДИЦИЯ НА ПЛАНЕТУ ЯЛМЕЗ СОСТОИТСЯ. ЭТО БУДЕТ МОРСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ. ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ КОРПУС МЕЖПЛАНЕТНОГО КОРАБЛЯ СООРУДЯТ НА ВЕРФИ».
Мою усталость как рукой сняло. Вскочив с дивана, я нажал кнопку уточнителя. Строки на потолке померкли, а на стене возникло лицо дедика Так в просторечии земляне именуют ДЕжурного ДИКтора.
. Он произнёс следующее.— Планета Ялмез — в третьем, предпоследнем поясе дальности. С Земли ненаблюдаема. Существование её, геоподобная структура и соотношение суши к акватории как один к шести теоретически доказаны в две тысячи сто двадцать восьмом году гениальным, слепым от рождения, астрономом-невизуалистом Владимиром Баранченко и позже подтверждены Антометти, Глонко и Чуриным. Экологическая картина материковой поверхности нам не известна. Возможно, она таит для землян иксовую опасность. Поэтому посадку экспедиции решено произвести на водную поверхность. Изучение суши следует вести путём засылки на неё исследовательских групп на мобильных плавсредствах, используя как базу дальнолет, приспособленный к передвижению по акватории. Заострите внимание! Впервые в истории корпус межпланетного корабля будет сооружён на судоверфи.— Благ-за-ин БЛАГодарю-ЗА-ИНформацию — земная формула вежливости.
. — сказал я дедику. — А когда начнётся комплектование?— Подача устных заявлений — завтра с девяти утра. Организация экспедиции поручена СЕВЗАПу.— Но почему именно СЕВЗАПу, а не Всемирному Центру? Это объясняется ведомственными причинами или космическими?— Климатическими. Учёные предполагают, что климат Ялмеза в средних широтах близок климату бассейна Балтийского моря. Поэтому, в целях большей вероятности акклиматизации, вся космогруппа будет укомплектована жителями Балтийского побережья. Притом только теми, кто родился не далее девяти километров от Балтморя и его заливов и чьи предки обитали в этой местности на протяжении не менее трёх поколений. Я. По этим параметрам я годен… Смею надеяться, прерогативы воистов не будут нарушены? Дедик. Увы-увы. Ужесточение отбора коснулось даже воистов. Впрочем, только сухопутных. Привилегии воистов-моряков остаются в силе. Я. Благ-за-ин! Есть ли ещё какие-либо особенности отбора в эту экспедицию? Дедик. Особенностей много. Это объясняется морской спецификой экспедиции и повышенной степенью риска. В частности, отбирать будут только мужчин. Намечено провести строжайшие испытания поведения на море. Подробности узнаете в СЕВЗАПе… Я вижу у вас на стене портрет молодой женщины и двух детей. Это ваши дети? Я. Мои. Дедик. Это хорошо. Мужчин, не успевших обзавестись потомством, в экспедицию брать не будут, дабы не прервалась генетическая линия. Я. Какова степень опасности? Дедик. По прикидкам Ануфриева и Онтилаки, численное соотношение «вернутся — не вернутся» прогнозируется как сорок семь к пятидесяти трём. Однако Институт Космических предостережений занял в этом вопросе ещё менее оптимистическую позицию: тридцать два к шестидесяти восьми. Я. Кого прочат в руководители? Дедик. Николая Денисовича Терентьева. Он происходит из морской семьи и даже среди дальнолетчиков выделяется смелостью и решительностью. Однако он не всем симпатичен; я слыхал, что при комплектации он отбирает людей по своим принципам, не всегда логичным и… Я. Ну, это уж из области досужих разговоров… Благ-за-ин! Дедик. Разрешите угаснуть? Я. Угасайте.Изображение дедика померкло. Я сел на диван и задумался. Моему мысленному взору предстали морская даль иной планеты, таинственные берега, неизвестные мне гавани. А что, если на этой геоподобной планете обитают человекоподобные разумные существа? А что, если у них есть флот — и не только коммерческий, но и военный? Вдруг мне удастся увидать эскадры в действии?! Разве долг воиста-моряка не повелевает мне стать участником этой морской космической экспедиции?Я размышлял около часа. Много разных соображений промелькнуло за это время в моей голове, всего не пересказать. Скажу кратко: я решил предложить СЕВЗАПу свои услуги. 5. Луга милосердия Решив добиваться участия в экспедиции, я счёл необходимым известить об этом свою жену, причём известить лично, не прибегая к пространственной связи. Жена моя, Марина Александровна Квакунина, — специалистка по амфибиям; её научно-популярная книга «Жабья жизнь» не раз переиздавалась на Земле и выше. Однако в описываемый мною день супруга моя занималась делами, к бесхвостым земноводным никакого отношения не имеющими: она дежурила на Лугах Милосердия. Поскольку дежурство должно было продлиться ещё трое суток, я решил отправиться к ней немедленно. Надев военно-морскую форму, я вышел на балкон, скинул чехол со стоящего там универвела Универвел — универсальный велосипед; очень распространённый на Земле вид транспорта для недальних поездок.
, довернул плазмопатрон, сел в седло — и, набрав ход, оторвался от разгонной дорожки.Минут десять я летел над улицами и кровлями зданий, затем замедлил лёт, выключил иннерцион и, приземлившись на велотрассе, влился в поток движущихся по ней универвелистов. Справа от вело-дороги, за газоном с белыми лилиями, пролегало ледяное шоссе. По нему, обгоняя меня, но тоже без излишней спешки, беззвучно скользили открытые летние двадцатиместные магнитные сани и большие двухэтажные магнитобусы дальнего сообщения.Неторопливо нажимая на педали, я размышлял о том, что в старину люди очень гнались за скоростью и даже находили в этом нечто романтическое. Они мчались в громыхающих поездах, в смердящих бензоповозках («автомобилях»), сверхзвуковых авиалайнерах, — они всё время спешили куда-то. Им казалось, что этим они удлиняют и обогащают своё бытие, — на самом же деле они крали у себя радость дороги, они проглатывали пространство, как безвкусную пилюлю. Но иначе они и не могли. Лишь в XXI веке, когда вся планета стала жить разумно планируемой жизнью, землянам стало ясно, что большие скорости нужны только в космонавтике, а на Земле — лишь в тех случаях, если необходимо оказать кому-либо срочную медицинскую помощь.Те Луга Милосердия, где дежурила Марина, находятся в Гатчинском районе, невдалеке от посёлка Елизаветино. Подобные Луга, как известно, разбросаны по всей планете — во всяком случае, в тех её регионах, где имеется молочный скот. От употребления мяса в пищу люди отказались в минувшем веке, но молоко и натуральные молочные продукты по-прежнему потребляются в большом количестве. Ещё сравнительно недавно состарившихся безудойных коров убивали за ненадобностью, но в 2122 году известный поэт Лапидарио в своём стихотворении «Вот она — благодарность людская!..» обнажил аморальность такого жестокого прагматизма и воззвал к людской доброте. На призыв откликнулось почти всё население Земли, и в первую очередь женщины. В 2123 году вступил в силу Закон, согласно которому престарелым коровам и быкам отведены специальные хлева и пастбища, где животные обитают и пасутся до своей естественной смерти. При каждом таком заведении имеется штатный дирпаст (директор-пастух), ветврач и зоопсихолог. Непосредственный уход за пожилыми животными осуществляют добровольные дежурные, главным образом женщины и дети. Число записывающихся на дежурства весьма значительно, и, как образно выразился один журналист, «очередь на добрые дела простирается в вечность».Через два часа я был у цели. Прислонив свой универвел к кованой ограде, отделяющей Луга Милосердия от велотрассы, и, полюбовавшись на её звенья, выполненные по эскизам художника Травникова в виде гигантских стеблей осоки и каких-то сказочных ромашек, я отворил калитку. Миновав палисадник, вошёл в здание гостиницы для дежурных: в её вестибюле находился пропускной пункт. Представившись вахтёрше, миловидной девушке в зелёном халате, я спросил её, где сейчас трудится Марина Квакунина.— Ваша жена с детьми работает в хлеву номер три, — ответила вахтёрша и указала на виднеющееся из окна длинное зелёное строение в левой части большого поля. — Но должна вас предупредить: месяц тому назад один престарелый бык чуть было не забодал посетителя, и дирпаст распорядился, чтобы впредь никто не выходил на поле без симпатизатора Симпатизатор — прибор, излучающий так называемые «волны доверия». Внушает по отношению к его носителю чувство симпатии, доверия, приязни, воздействует почти на все живые существа. Радиус действия — 63,5 метра. Применение по отношению к людям и разумным обитателям иных планет категорически запрещено из этических соображений.
. Позвольте вручить вам симпатизатор.— Благ-за-ин! Но позвольте возразить вам, — произнёс я. — Разве вы не видите, что на мне военная форма?! А пункт двести первый Устава воистов гласит: «К технологическим пространственным средствам защиты воист вправе прибегать лишь в случае серьёзной опасности». В данном случае подобная опасность отсутствует.— Не смею спорить, — с улыбкой сказала девушка. — Идите уж так… Только не попадайтесь на глаза дирпасту!Я вышел в поле. Шагая мимо мирно пасущихся коров-старушек и быков-стариков, я вспоминал заповедники Сибири, льды Арктики, тропические джунгли Амазонки, чащобы Азии — все те места, куда меня сбрасывали на парашюте и где я, ориентируясь по компасу и звёздам, должен был в определённый срок явиться в определённую точку. Всё это входило в программу испытаний на право стать воистом. Вот тогда-то мне приходилось применять симпатизатор — при встречах с белыми и бурыми медведями, волками, тиграми, слонами, крокодилами, удавами и ядовитыми змеями.Однажды в Африке, при внезапном появлении молодого льва, вышедшего из зарослей в десяти шагах от меня, я по неопытности, прежде чем направить на него незримый луч, нажал не белую кнопку (для млекопитающих), а зелёную, предназначенную для симпатизации змей и пресмыкающихся. Получился перебор. Лев-подросток проникся такой симпатией, что подбежал ко мне и начал возле меня прыгать и кувыркаться, как бы приглашая и меня порезвиться. При этом он задел лапой моё правое плечо, разодрав комбинезон, а заодно и вырвав кусок кожи вместе с мускульной тканью. Я уговаривал зверя утихомириться, да куда там. К счастью, из кустов вдруг послышался требовательный львиный рык — по-видимому, мать-львица позвала к себе своего питомца; он покинул меня. Наскоро перевязав рану спецбинтом, я продолжал путь. В пункт рандеву я явился с опозданием на семь с половиной секунд, однако добродушный чернокожий воист — инструктор в чине фельдмаршала — поставил мне в зачётке удовлетворительный балл, после чего вызвал аэролет скорой помощи. Мне пришлось отлежать в больнице девятнадцать суток.…Но быть может, Вы, Уважаемый Читатель, ждёте какого-либо происшествия, последовавшего в результате того, что я не взял с собой симпатизатор? Ждёте, что на меня кинется бык и я героически отражу его натиск? Должен Вас огорчить: на пути к хлеву я не встретил ни свирепого быка, ни строгого дирпаста. Хочу напомнить Вам, что я пишу не роман, и ни к каким выдумкам и литературным приёмам для возбуждения Вашего интереса прибегать не намерен.…Едва я вошёл в светлое и просторное здание хлева, как увидел Марину и детей. Жена в зелёном платье стояла возле пустого стойла, направляя из шланга струю воды на зеленоватые плитки пола. Дочь Нереида и сын Арсений (названный так в честь адмирала Кубрикова) маленькими лопаточками выгребали навоз из соседнего стойла, тоже пустующего, на вагонетку. Дети обрадовались моему неожиданному появлению, Марина же и обрадовалась, и встревожилась: она сразу догадалась, что прибыл я неспроста.153-й пункт Устава воистов гласит: «Трудный разговор начинай с главного». Я сразу же сообщил жене все известные мне сведения о планируемой экспедиции и о своём намерении стать одним из её участников. Сообщением моим Марина была явно огорчена. Не упоминая — из чувства такта — об опасностях, она сказала:— Как долго тебя не будет с нами! Ведь Третий пояс дальности — это минимум год полёта… Только туда…— Это не так уж много, — утешающе возразил я. — Надо радоваться, что Белышеву, Нкробо и Ога-таяме удалось открыть формулу, благодаря которой человечество преодолело парадокс времени. А то я бы вернулся только при наших правнуках.— Да, ты прав. Но при антипарадоксальном полёте невозможна связь с Землёй… Мы ничего не будем знать о тебе до твоего возвращения.— Тут уж, Марина, ничего не поделаешь. Каждый плюс носит в себе свой минус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Всё в мире обстояло неплохо, но, как всегда (или почти как всегда), в этом потоке новостей о воистах ни слова не было. Мне стало обидно — нет, не за себя — за моих современников, чьи труды на ниве военной истории достойны похвалы и упоминания… Я уже хотел выключить экран, но в этот миг на нём возникли строки, приклеившие к себе моё внимание: «ЭКСПЕДИЦИЯ НА ПЛАНЕТУ ЯЛМЕЗ СОСТОИТСЯ. ЭТО БУДЕТ МОРСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ. ВПЕРВЫЕ В ИСТОРИИ КОРПУС МЕЖПЛАНЕТНОГО КОРАБЛЯ СООРУДЯТ НА ВЕРФИ».
Мою усталость как рукой сняло. Вскочив с дивана, я нажал кнопку уточнителя. Строки на потолке померкли, а на стене возникло лицо дедика Так в просторечии земляне именуют ДЕжурного ДИКтора.
. Он произнёс следующее.— Планета Ялмез — в третьем, предпоследнем поясе дальности. С Земли ненаблюдаема. Существование её, геоподобная структура и соотношение суши к акватории как один к шести теоретически доказаны в две тысячи сто двадцать восьмом году гениальным, слепым от рождения, астрономом-невизуалистом Владимиром Баранченко и позже подтверждены Антометти, Глонко и Чуриным. Экологическая картина материковой поверхности нам не известна. Возможно, она таит для землян иксовую опасность. Поэтому посадку экспедиции решено произвести на водную поверхность. Изучение суши следует вести путём засылки на неё исследовательских групп на мобильных плавсредствах, используя как базу дальнолет, приспособленный к передвижению по акватории. Заострите внимание! Впервые в истории корпус межпланетного корабля будет сооружён на судоверфи.— Благ-за-ин БЛАГодарю-ЗА-ИНформацию — земная формула вежливости.
. — сказал я дедику. — А когда начнётся комплектование?— Подача устных заявлений — завтра с девяти утра. Организация экспедиции поручена СЕВЗАПу.— Но почему именно СЕВЗАПу, а не Всемирному Центру? Это объясняется ведомственными причинами или космическими?— Климатическими. Учёные предполагают, что климат Ялмеза в средних широтах близок климату бассейна Балтийского моря. Поэтому, в целях большей вероятности акклиматизации, вся космогруппа будет укомплектована жителями Балтийского побережья. Притом только теми, кто родился не далее девяти километров от Балтморя и его заливов и чьи предки обитали в этой местности на протяжении не менее трёх поколений. Я. По этим параметрам я годен… Смею надеяться, прерогативы воистов не будут нарушены? Дедик. Увы-увы. Ужесточение отбора коснулось даже воистов. Впрочем, только сухопутных. Привилегии воистов-моряков остаются в силе. Я. Благ-за-ин! Есть ли ещё какие-либо особенности отбора в эту экспедицию? Дедик. Особенностей много. Это объясняется морской спецификой экспедиции и повышенной степенью риска. В частности, отбирать будут только мужчин. Намечено провести строжайшие испытания поведения на море. Подробности узнаете в СЕВЗАПе… Я вижу у вас на стене портрет молодой женщины и двух детей. Это ваши дети? Я. Мои. Дедик. Это хорошо. Мужчин, не успевших обзавестись потомством, в экспедицию брать не будут, дабы не прервалась генетическая линия. Я. Какова степень опасности? Дедик. По прикидкам Ануфриева и Онтилаки, численное соотношение «вернутся — не вернутся» прогнозируется как сорок семь к пятидесяти трём. Однако Институт Космических предостережений занял в этом вопросе ещё менее оптимистическую позицию: тридцать два к шестидесяти восьми. Я. Кого прочат в руководители? Дедик. Николая Денисовича Терентьева. Он происходит из морской семьи и даже среди дальнолетчиков выделяется смелостью и решительностью. Однако он не всем симпатичен; я слыхал, что при комплектации он отбирает людей по своим принципам, не всегда логичным и… Я. Ну, это уж из области досужих разговоров… Благ-за-ин! Дедик. Разрешите угаснуть? Я. Угасайте.Изображение дедика померкло. Я сел на диван и задумался. Моему мысленному взору предстали морская даль иной планеты, таинственные берега, неизвестные мне гавани. А что, если на этой геоподобной планете обитают человекоподобные разумные существа? А что, если у них есть флот — и не только коммерческий, но и военный? Вдруг мне удастся увидать эскадры в действии?! Разве долг воиста-моряка не повелевает мне стать участником этой морской космической экспедиции?Я размышлял около часа. Много разных соображений промелькнуло за это время в моей голове, всего не пересказать. Скажу кратко: я решил предложить СЕВЗАПу свои услуги. 5. Луга милосердия Решив добиваться участия в экспедиции, я счёл необходимым известить об этом свою жену, причём известить лично, не прибегая к пространственной связи. Жена моя, Марина Александровна Квакунина, — специалистка по амфибиям; её научно-популярная книга «Жабья жизнь» не раз переиздавалась на Земле и выше. Однако в описываемый мною день супруга моя занималась делами, к бесхвостым земноводным никакого отношения не имеющими: она дежурила на Лугах Милосердия. Поскольку дежурство должно было продлиться ещё трое суток, я решил отправиться к ней немедленно. Надев военно-морскую форму, я вышел на балкон, скинул чехол со стоящего там универвела Универвел — универсальный велосипед; очень распространённый на Земле вид транспорта для недальних поездок.
, довернул плазмопатрон, сел в седло — и, набрав ход, оторвался от разгонной дорожки.Минут десять я летел над улицами и кровлями зданий, затем замедлил лёт, выключил иннерцион и, приземлившись на велотрассе, влился в поток движущихся по ней универвелистов. Справа от вело-дороги, за газоном с белыми лилиями, пролегало ледяное шоссе. По нему, обгоняя меня, но тоже без излишней спешки, беззвучно скользили открытые летние двадцатиместные магнитные сани и большие двухэтажные магнитобусы дальнего сообщения.Неторопливо нажимая на педали, я размышлял о том, что в старину люди очень гнались за скоростью и даже находили в этом нечто романтическое. Они мчались в громыхающих поездах, в смердящих бензоповозках («автомобилях»), сверхзвуковых авиалайнерах, — они всё время спешили куда-то. Им казалось, что этим они удлиняют и обогащают своё бытие, — на самом же деле они крали у себя радость дороги, они проглатывали пространство, как безвкусную пилюлю. Но иначе они и не могли. Лишь в XXI веке, когда вся планета стала жить разумно планируемой жизнью, землянам стало ясно, что большие скорости нужны только в космонавтике, а на Земле — лишь в тех случаях, если необходимо оказать кому-либо срочную медицинскую помощь.Те Луга Милосердия, где дежурила Марина, находятся в Гатчинском районе, невдалеке от посёлка Елизаветино. Подобные Луга, как известно, разбросаны по всей планете — во всяком случае, в тех её регионах, где имеется молочный скот. От употребления мяса в пищу люди отказались в минувшем веке, но молоко и натуральные молочные продукты по-прежнему потребляются в большом количестве. Ещё сравнительно недавно состарившихся безудойных коров убивали за ненадобностью, но в 2122 году известный поэт Лапидарио в своём стихотворении «Вот она — благодарность людская!..» обнажил аморальность такого жестокого прагматизма и воззвал к людской доброте. На призыв откликнулось почти всё население Земли, и в первую очередь женщины. В 2123 году вступил в силу Закон, согласно которому престарелым коровам и быкам отведены специальные хлева и пастбища, где животные обитают и пасутся до своей естественной смерти. При каждом таком заведении имеется штатный дирпаст (директор-пастух), ветврач и зоопсихолог. Непосредственный уход за пожилыми животными осуществляют добровольные дежурные, главным образом женщины и дети. Число записывающихся на дежурства весьма значительно, и, как образно выразился один журналист, «очередь на добрые дела простирается в вечность».Через два часа я был у цели. Прислонив свой универвел к кованой ограде, отделяющей Луга Милосердия от велотрассы, и, полюбовавшись на её звенья, выполненные по эскизам художника Травникова в виде гигантских стеблей осоки и каких-то сказочных ромашек, я отворил калитку. Миновав палисадник, вошёл в здание гостиницы для дежурных: в её вестибюле находился пропускной пункт. Представившись вахтёрше, миловидной девушке в зелёном халате, я спросил её, где сейчас трудится Марина Квакунина.— Ваша жена с детьми работает в хлеву номер три, — ответила вахтёрша и указала на виднеющееся из окна длинное зелёное строение в левой части большого поля. — Но должна вас предупредить: месяц тому назад один престарелый бык чуть было не забодал посетителя, и дирпаст распорядился, чтобы впредь никто не выходил на поле без симпатизатора Симпатизатор — прибор, излучающий так называемые «волны доверия». Внушает по отношению к его носителю чувство симпатии, доверия, приязни, воздействует почти на все живые существа. Радиус действия — 63,5 метра. Применение по отношению к людям и разумным обитателям иных планет категорически запрещено из этических соображений.
. Позвольте вручить вам симпатизатор.— Благ-за-ин! Но позвольте возразить вам, — произнёс я. — Разве вы не видите, что на мне военная форма?! А пункт двести первый Устава воистов гласит: «К технологическим пространственным средствам защиты воист вправе прибегать лишь в случае серьёзной опасности». В данном случае подобная опасность отсутствует.— Не смею спорить, — с улыбкой сказала девушка. — Идите уж так… Только не попадайтесь на глаза дирпасту!Я вышел в поле. Шагая мимо мирно пасущихся коров-старушек и быков-стариков, я вспоминал заповедники Сибири, льды Арктики, тропические джунгли Амазонки, чащобы Азии — все те места, куда меня сбрасывали на парашюте и где я, ориентируясь по компасу и звёздам, должен был в определённый срок явиться в определённую точку. Всё это входило в программу испытаний на право стать воистом. Вот тогда-то мне приходилось применять симпатизатор — при встречах с белыми и бурыми медведями, волками, тиграми, слонами, крокодилами, удавами и ядовитыми змеями.Однажды в Африке, при внезапном появлении молодого льва, вышедшего из зарослей в десяти шагах от меня, я по неопытности, прежде чем направить на него незримый луч, нажал не белую кнопку (для млекопитающих), а зелёную, предназначенную для симпатизации змей и пресмыкающихся. Получился перебор. Лев-подросток проникся такой симпатией, что подбежал ко мне и начал возле меня прыгать и кувыркаться, как бы приглашая и меня порезвиться. При этом он задел лапой моё правое плечо, разодрав комбинезон, а заодно и вырвав кусок кожи вместе с мускульной тканью. Я уговаривал зверя утихомириться, да куда там. К счастью, из кустов вдруг послышался требовательный львиный рык — по-видимому, мать-львица позвала к себе своего питомца; он покинул меня. Наскоро перевязав рану спецбинтом, я продолжал путь. В пункт рандеву я явился с опозданием на семь с половиной секунд, однако добродушный чернокожий воист — инструктор в чине фельдмаршала — поставил мне в зачётке удовлетворительный балл, после чего вызвал аэролет скорой помощи. Мне пришлось отлежать в больнице девятнадцать суток.…Но быть может, Вы, Уважаемый Читатель, ждёте какого-либо происшествия, последовавшего в результате того, что я не взял с собой симпатизатор? Ждёте, что на меня кинется бык и я героически отражу его натиск? Должен Вас огорчить: на пути к хлеву я не встретил ни свирепого быка, ни строгого дирпаста. Хочу напомнить Вам, что я пишу не роман, и ни к каким выдумкам и литературным приёмам для возбуждения Вашего интереса прибегать не намерен.…Едва я вошёл в светлое и просторное здание хлева, как увидел Марину и детей. Жена в зелёном платье стояла возле пустого стойла, направляя из шланга струю воды на зеленоватые плитки пола. Дочь Нереида и сын Арсений (названный так в честь адмирала Кубрикова) маленькими лопаточками выгребали навоз из соседнего стойла, тоже пустующего, на вагонетку. Дети обрадовались моему неожиданному появлению, Марина же и обрадовалась, и встревожилась: она сразу догадалась, что прибыл я неспроста.153-й пункт Устава воистов гласит: «Трудный разговор начинай с главного». Я сразу же сообщил жене все известные мне сведения о планируемой экспедиции и о своём намерении стать одним из её участников. Сообщением моим Марина была явно огорчена. Не упоминая — из чувства такта — об опасностях, она сказала:— Как долго тебя не будет с нами! Ведь Третий пояс дальности — это минимум год полёта… Только туда…— Это не так уж много, — утешающе возразил я. — Надо радоваться, что Белышеву, Нкробо и Ога-таяме удалось открыть формулу, благодаря которой человечество преодолело парадокс времени. А то я бы вернулся только при наших правнуках.— Да, ты прав. Но при антипарадоксальном полёте невозможна связь с Землёй… Мы ничего не будем знать о тебе до твоего возвращения.— Тут уж, Марина, ничего не поделаешь. Каждый плюс носит в себе свой минус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27