сцена ночного свидания; картина ревнивца, поседевшего вдруг; разговор двух любовников на море - вс° это прелесть. Драмматической очерк Les marrons du feu обещает Франции романтического трагика. А в повести Mardoche Musset первый из фр.<анцузских> поэтов умел схватить тон Байрона в его шуточных произведениях, что вовсе не шутка. Если будем понимать слова Горация, как понял их англ.<ийский> поэт, (16) то мы согласимся с его мнением: трудно прилично выражать обыкновенные предметы.
<1830>
<О НАРОДНОЙ ДРАМЕ И ДРАМЕ "МАРФА ПОСАДНИЦА".>
Между тем как эсфетика со времен Канта и Лессинга развита с такой ясностию и обширностию, мы вс° еще остаемся при понятиях тяжел.<ого> педанта Готштеда; мы вс° еще повторяем, что прекрасное есть подражание изящной природе, и что главное достоинство искусства есть польза. Почему же статуи раскрашенные нравятся нам менее чисто мраморных и медных? Почему поэт предпочитает выражать мысли свои стихами? И какая польза в Тициановой Венере и в Ап.<оллоне> Бельведерском?
Правдоподобие вс° еще полагается главным условием и основанием драм.<атичского> иск.<усства>. Что если докажут нам, что самая сущность др.<аматического> иск.<усства> именно исключает правдоподобие? Читая поэму, роман, мы часто можем забыться и полагать, что описываемое происшедствие не есть вымысел, но истина. В оде, в элегии можем думать, что поэт изображал свои настоящие чувствования в настоящих обстоятельствах. Но где правдоподобие в здании, разделенном на две части, из коих одна наполнена зрителями, которые условились etc. etc.
-----
Если мы будем пологать правдоподобие в строгом соблюдении костюма, красок, времени и места, то и тут мы увидим, что величайшие драм.<атические> пис.<атели> не повиновались сему правилу. У Шекспира римск.<ие> ликт.<оры> сохраняют обычаи лондонских алдерманов. У Кальдерона храбрый Кориолан вызывает консула на дуель и бросает ему перчатку. У Расина полу-скиф Иполит говорит языком молодого благовоспитанного маркиза. Римляне Корнеля суть или исп.<анские> рыцари, или гаск.<онские> бароны, а Корнелеву Клитемнестру сопровождает швейцарская гвардия. Со всем тем. Кальдерон, Шексп.<ир> и Расин стоят на высоте недосягаемой - и их произведения составляют вечный предмет наших изучений и восторгов. -
Какого же правдоподобия требовать должны мы от драмматического писателя? Для разрешения сего вопроса рассмотрим сначала, что такое драмма и какая ее цель.
Драма родилась на площади и составляла увеселение народное. Народ, как дети, требует занимательности, действия. Драма представляет ему необыкновенное, странное происшедствие. Народ требует сильных ощущений - для него и казни зрелище. Смех, жалость и ужас суть три струны нашего воображения, потрясаемые драм.<атическим> волшебством. Но смех скоро ослабевает, и на нем одном невозможно основать полного драматич.<еского> действия. Древние трагики пренебрегали сею пружиною. Народная сатира овладела ею исключительно, и приняла форму драм. <атическую>, более как пародию. Таким образом родилась комедия - со временем столь усовершенствованная. - Заметим, что высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров, - и что нередко <она> близко подходит к трагедии.
Трагедия преимущественно выводила тяжкие злодеяния, страдания сверхъестественные, даже физические (напр. Филоктет, Эдип, Лир). Но привычка притупляет ощущения - воображение привыкает к убийствам и казням, смотрит на них уже равнодушно, изображение же страстей и излияний души человеческой для него всегда ново, всегда занимательно, велико и поучительно. Драма стала заведовать страстями и душою человеческою.
Истина страстей, правдоподобие чувствований в предполагаемых обстоятельствах - вот чего требует наш ум от др.<аматического> писателя.
Драма оставила площадь и перенеслася в чертоги по требованию образованного, избранного общества. Поэт переселился ко двору. Между тем [драма] остается верною первоначальному своему назначению - действовать на множество, занимать его любопытство. Но тут драма оставила язык общепонятный и приняла наречие модное, избранное, утонченное.
-----
Отселе важная разница между трагедией народной, Шекс.<пировой> и драмой придворной, Расиновой. Творец трагедии народной был образованнее своих зрителей, он это знал, давал им свои свободные произведения с уверенностью своей возвышенности, [и] признанием публики беспрекословно чувствуемым. - При дворе, наоборот, поэт чувствовал себя ниже своей публики. Зрители были образованнее его, по крайней мере так думали и он и они. Он не предавался вольно и смело своим вымыслам. Он старался угадывать требования утонченного вкуса людей, чуждых ему по состоянию. Он боялся унизить такое-то высокое звание, оскорбить таких-то спесивых своих зрителей - отселе робкая чопорность, смешная надутость, вошедшая в пословицу (un hйros, un roi de comйdie), привычка смотреть на людей высшего состояния с каким-то подобострастием и придавать им странный, не человеческий образ изъяснения. У Расина (напр.<имер>) Нерон не скажет просто: je serai cachй dans ce cabinet - но cachй prиs de ces lieux je vous verrai, Madame. Агамемнон будит своего наперсника <и> говорит ему с напыщенностию:
Oui c'est Ag.
Мы к этому привыкли, нам кажется, что так и должно быть. Но надобно признаться, что если герои выражаются в трагедиях <Шекспира> как конюхи, то нам это не странно, ибо мы чувствуем, что и знатные должны выражать простые понятия, как простые люди.
-----
Не имею целию и не смею определять выгоды и невыгоды той и другой трагедии - развивать существенные разницы систем Расина и Шекспира, Кальдерона и Гете. Спешу обозреть ист.<орию> драмм.<атического> искусства в России.
Драма никогда не была у нас потребностию народною. Мистерии Ростовского, трагедии царе<вны> С.<офьи> Алекс.<еевны> были представлены при ц.<арском> дворе и в палатах ближних бояр - и были необыкновенным празднеством, а не постоянным увеселением. Первые труппы, появившиеся в России, не привлекали народа, не понимающего драмм.<атического искусства> и не привыкшего к его условиям. Явился Сумароков, несчастнейший из подражателей. Трагедии его, исполненные противусмыслия, писанные варварским изнеженным языком, нравились двору Елисаветы как новость, как подражание парижским увеселениям. Сии вялые, холодные произв.<едения> не могли иметь никакого влияния на народное пристрастие. Озеров это чувствовал. Он попытался дать нам трагедию народную - и вообразил, что для сего довольно будет, если выберет предмет из народной истории - забыв, что поэт Франции брал все предметы для своих траг.<едий> из римской, греческой, и евр.<ейской> ист.<ории> и что самые народные траг.<едии> Шексп.<ира> заимствованы им из италия<нских> новелей.
После Дмитрия Д.<онского>, после Пожарского, произведения незрелого таланта, мы вс° не имели трагедии. Андромаха К.<атенина> (может быть, лучшее произведение нашей Мельпомены, по силе истинных чувств, по духу истинно трагическому) не разбудила однако ж ото сна сцену, опустелую после Семеновой.
Идеализированный Ермак, лирическое произведение пылкого юношеского вдохновения, не есть произведение драмматическое. В нем вс° чуждо нашим нравам и духу, вс°, даже самая очаровательная прелесть поэзии.
-----
Комедия была счастливее. Мы имеем две драммат.<ические> сатиры.
-----
Отчего же нет у нас н.<ародной> трагедии? Не худо было бы решить, может <ли> она и быть. Мы видели, что народная трагедия родилась на площади, образовалась и потом уже была призвана в аристокр.<атическое> общество. У нас было бы напротив. Мы захотели бы придворную, Сумарок.<овскую> тр.<агедию> низвести на площадь - но какие препятствия!
Трагедия наша, образованная по примеру тр.<агедии> Рас.<иновой> может ли отвыкнуть от аристокр.<атических> своих привычек? Как ей перейти от своего разговора, размеренного, важного и благопристойного, к грубой откровенности народных страстей, к вольности суждений площади - как ей вдруг отстать от подобострастия, как а) обойтись без правил, к которым она привыкла, насильственного приноровления всего русского ко всему европейскому, где, у кого выучиться наречию, понятному народу? Какие суть страсти сего народа, какие струны его сердца, где найдет она себе созвучия, - словом, где зрители, где публика?
Вместо публики встретит она тот же малый, ограниченный круг - и оскорбит надменные его привычки (dйdaigneux), вместо созвучия, отголоска и рукоплесканий услышит она мелочную, привязчивую критику. Перед нею восстанут непреодолимые преграды - для того, чтоб она могла расставить свои подмостки, надобно было бы переменить и ниспровергнуть обычаи, нравы и понятия целых столетий...
Перед нами однако ж опыт народной трагедии...
-----
Прежде чем станем судить ** <Марфу Посадницу> поблагодарим неизвестного автора за добросовестность его труда поруку истинного таланта. Он написал свою трагедию не по расчетам самолюбия, жаждущего минутного успеха, не в угождение общей массе читателей, не только не приуготовленных к романтической драме, но даже решительно ей неприятствующих. (17) Он писал свою трагедию вследствие сильного внутреннего убеждения, вполне предавшись независимому вдохновению, уединясь в своем труде. Без сего самоотвержения в нынешнем состоянии нашей литературы ничего нельзя произвести истинно достойного внимания.
-----
Автор Марфы Посадницы имел целию развитие важного исторического происшедствия: падения Новагорода - решившего вопрос о единодержавии России. - Два великих лица представлены ему были историею. Первое - Иоанн, уже начертанный Карамзиным, во всем его грозном и хладном величии, второе - Новгород, коего черты надлежало угадать.
Драм.<атический> поэт - беспристрастный, как судьба - должен был изобразить - столь же искренно, сколько глубокое, добросовестное исследование истины и живость воображения юного, пламенного ему послужило - отпор погибающей вольности, как глубоко обдуманный удар, утвердивший Россию на ее огромном основании. Он не должен был хитрить и клониться на одну сторону, жертвуя другою. Не он, не его политический образ мнений, не его тайное или явное пристрастие должно было говорить в трагедии, - но люди минувших дней, [их] умы, их предрассудки. Не его дело оправдывать и обвинять, подсказывать речи. Его дело воскресить минувший век во всей его истине. Исполнил ли сии первоначальные, необходимые условия автор Марфы Посадницы?
Отвечаем: исполнил - и если не везде, то изменило ему не желание, не убеждение, не совесть, но природа человеческая, всегда несовершенная.
-----
Иоанн наполняет трагедию. Мысль его приводит в движение всю махину, все страсти, все пружины. В первой сцене Новгород узнает о властолюбивых его притязаниях и о нечаянном походе. Негодование, ужас, разногласие, смятение, произведенное сим известием - дают уже понятие о его могуществе. - Он еще не появлялся, но уже тут, - как Марфа, мы уже чувствуем его присутствие. Поэт переносит нас в московский стан, средь недовольных князей, средь бояр и воевод. И тут мысль об Иоанне господствует и правит всеми мыслями, всеми страстями. Здесь видим могущество его владычества, укрощенную мятежность удельных князей, страх наведенный на них Иоанном, слепую веру в его всемогущество. Князья свободно и ясно понимают его действия, предвидят и изъясняют высокие замыслы; послы новогородские ожидают его. Является Иоанн. Речь его послам не умаляет понятия, которое поэт успел внушить. Холодная, твердая решимость, обвинения сильные, притворное великодушие, хитрое изложение обид. - Мы слышим точно Иоанна - мы узнаем мощный государственный его смысл, мы слышим дух его века. Новгород отвечает ему в лице своих послов. Какая сцена! Какая верность историческая! Как угадана дипломатика русского вольного города! Иоанн не заботится о том, правы ли они или нет. Он предписывает свои последние условия - между тем готовится к реш.<ительной> битве. Но не одним оружием действует осторожный Иоанн. Измена помогает силе. Сцена между Иоан.<ном> и вымышленным Борецким кажется нам не выдержанною. Поэту не хотелось совсем унизить новгородского предателя - отселе заносчивость его речей - и не-драмматическая (т. е. неправдоподобная) снисходительность Иоанна. Скажут: он терпит, ибо ему нужен Борецкий - правда. Но пред его лицом не смел забыться бы Борецкий, и изменник не говорил бы уже вольным языком новагородца. Зато с какой полнотою, с каким спокойствием развивает Иоанн государственные свои мысли! - и заметим, откровенность - вот лучшая лесть властителя, и единственно его достойная. Последняя речь Иоанна -
Российские бояре,
Вожди, князья и проч.
кажется нам не в духе властвования Иоанн.<ова>. Ему не нужно воспламенять их усердия, он не станет им изъяснять причины своих действий. Довольно, если он скажет им - завтра битва, будьте готовы.
-----
Мы расстаемся с Иоанном, узнав его намерения, его мысли, его могущую волю - и уже видим его опять, когда молча въезжает он победителем в преданный ему Новгород. Его распоряжения, переданные нам историею, сохранены и в трагедии без добавлений затейливых, без объяснений. Марфа предрекает ему семейственные несчастия и погибель его рода. Он отвечает:
Что господу уг<одно - да свершится!>
Спокоен я, исполнив подвиг свой.
-----
Таково изображение Иоанна, изображение, согласное с историей, почти везде выдержанное. В нем трагик не ниже своего предмета. Он его понимает ясно, верно, знает коротко - и представляет нам без театрального преувеличения, без противусмыслия, без шарлатанства.
<1830>
<НАБРОСКИ СТАТЬИ О РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ.>
Уважение к минувшему - вот черта, отличающая образованность от дикости; кочующие племена не имеют ни истории ни дворянства.
-----
Приступая к изучению нашей словесности, мы хотели бы обратиться назад и взглянуть с любопытством и благоговением на ее старинные памятники, сравнить их с этою бездной поэм, романсов, ироических и любовных, простодушных и сатирических, коими наводнены европейские литерат.<уры> средних веков.
Нам приятно было бы наблюдать историю нашего народа в сих первоначальных играх разума, творческого духа, сравнить влияние завоевания скандинавов с завоеванием мавров. Мы бы увидели разницу между простодушною сатирою франц.<узских> trouveurs и лукавой насмешливостию скоморохов, между площадною шуткою полудуховной мистерии - и затеями нашей старой комидии.
Но к сожалению - старинной словесности у нас не существует. За нами темная степь - и на ней возвышается единственный памятник: Песнь о Полку Иг.<ореве>.
Словесность наша явилась вдруг в 18 столетии, подобно русскому дворянству, без предков и родословной.
<1830>
<БАРАТЫНСКИЙ.>
Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален - ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко. Гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого хотя несколько одаренного вкусом <и> чувством. Кроме прелестных элегий и мелких стихотворений, знаемых всеми наизусть и поминутно столь неудачно подражаемых, Б.<аратынский> написал две повести, которые в Европе доставили бы ему славу, а у нас были замечены одними знатоками. Первые, юношеские произведения Б.<аратынского> были некогда приняты с восторгом. Последние более зрелые, более близкие к совершенству, в публике имели меньший успех. Постараемся объяснить причины.
Первой должно почесть самое сие усовершенствование и зрелость его произведений. Понятия, чувства 18-летнего поэта еще близки и сродны всякому, молодые читатели понимают его и с восхищением в его произведениях узнают собственные чувства и мысли, выраженные ясно, живо и гармонически. Но лета идут - юный поэт мужает, талант его растет, понятия становятся выше, чувства изменяются. Песни его уже не те. А читатели те же и разве только сделались холоднее сердцем и равнодушнее к поэзии жизни. Поэт отделяется от их, и мало-по-малу уединяется совершенно. Он творит - для самого себя и если изредка еще обнародывает свои произведения, то встречает холодность, невнимание и находит отголосок своим звукам только в сердцах некоторых поклонников поэзии, как он уединенных, затерянных в свете.
Вторая причина есть отсутствие критики и общего мнения. - У нас лит.<ература> не есть потребность народная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522 523 524 525 526 527 528 529 530 531 532 533 534 535 536 537 538 539 540 541 542 543 544 545 546 547 548 549 550 551 552 553 554 555 556 557 558 559 560 561 562 563 564 565 566 567 568 569 570 571 572 573 574 575 576 577 578 579 580 581 582 583 584 585 586 587 588 589 590 591 592 593 594 595 596 597 598 599 600 601 602 603 604 605 606 607 608 609 610 611 612 613 614 615 616 617 618 619 620 621 622 623 624 625 626 627 628 629 630 631 632 633 634 635 636 637 638 639 640 641 642 643 644 645 646 647 648 649 650 651 652 653 654 655 656 657 658 659 660 661 662 663 664 665 666 667 668 669 670 671 672 673 674 675 676 677 678 679 680 681 682 683 684 685 686 687 688 689 690 691 692 693 694 695 696 697 698 699 700 701 702 703 704 705 706 707 708 709 710 711 712 713 714 715 716 717 718 719 720
<1830>
<О НАРОДНОЙ ДРАМЕ И ДРАМЕ "МАРФА ПОСАДНИЦА".>
Между тем как эсфетика со времен Канта и Лессинга развита с такой ясностию и обширностию, мы вс° еще остаемся при понятиях тяжел.<ого> педанта Готштеда; мы вс° еще повторяем, что прекрасное есть подражание изящной природе, и что главное достоинство искусства есть польза. Почему же статуи раскрашенные нравятся нам менее чисто мраморных и медных? Почему поэт предпочитает выражать мысли свои стихами? И какая польза в Тициановой Венере и в Ап.<оллоне> Бельведерском?
Правдоподобие вс° еще полагается главным условием и основанием драм.<атичского> иск.<усства>. Что если докажут нам, что самая сущность др.<аматического> иск.<усства> именно исключает правдоподобие? Читая поэму, роман, мы часто можем забыться и полагать, что описываемое происшедствие не есть вымысел, но истина. В оде, в элегии можем думать, что поэт изображал свои настоящие чувствования в настоящих обстоятельствах. Но где правдоподобие в здании, разделенном на две части, из коих одна наполнена зрителями, которые условились etc. etc.
-----
Если мы будем пологать правдоподобие в строгом соблюдении костюма, красок, времени и места, то и тут мы увидим, что величайшие драм.<атические> пис.<атели> не повиновались сему правилу. У Шекспира римск.<ие> ликт.<оры> сохраняют обычаи лондонских алдерманов. У Кальдерона храбрый Кориолан вызывает консула на дуель и бросает ему перчатку. У Расина полу-скиф Иполит говорит языком молодого благовоспитанного маркиза. Римляне Корнеля суть или исп.<анские> рыцари, или гаск.<онские> бароны, а Корнелеву Клитемнестру сопровождает швейцарская гвардия. Со всем тем. Кальдерон, Шексп.<ир> и Расин стоят на высоте недосягаемой - и их произведения составляют вечный предмет наших изучений и восторгов. -
Какого же правдоподобия требовать должны мы от драмматического писателя? Для разрешения сего вопроса рассмотрим сначала, что такое драмма и какая ее цель.
Драма родилась на площади и составляла увеселение народное. Народ, как дети, требует занимательности, действия. Драма представляет ему необыкновенное, странное происшедствие. Народ требует сильных ощущений - для него и казни зрелище. Смех, жалость и ужас суть три струны нашего воображения, потрясаемые драм.<атическим> волшебством. Но смех скоро ослабевает, и на нем одном невозможно основать полного драматич.<еского> действия. Древние трагики пренебрегали сею пружиною. Народная сатира овладела ею исключительно, и приняла форму драм. <атическую>, более как пародию. Таким образом родилась комедия - со временем столь усовершенствованная. - Заметим, что высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров, - и что нередко <она> близко подходит к трагедии.
Трагедия преимущественно выводила тяжкие злодеяния, страдания сверхъестественные, даже физические (напр. Филоктет, Эдип, Лир). Но привычка притупляет ощущения - воображение привыкает к убийствам и казням, смотрит на них уже равнодушно, изображение же страстей и излияний души человеческой для него всегда ново, всегда занимательно, велико и поучительно. Драма стала заведовать страстями и душою человеческою.
Истина страстей, правдоподобие чувствований в предполагаемых обстоятельствах - вот чего требует наш ум от др.<аматического> писателя.
Драма оставила площадь и перенеслася в чертоги по требованию образованного, избранного общества. Поэт переселился ко двору. Между тем [драма] остается верною первоначальному своему назначению - действовать на множество, занимать его любопытство. Но тут драма оставила язык общепонятный и приняла наречие модное, избранное, утонченное.
-----
Отселе важная разница между трагедией народной, Шекс.<пировой> и драмой придворной, Расиновой. Творец трагедии народной был образованнее своих зрителей, он это знал, давал им свои свободные произведения с уверенностью своей возвышенности, [и] признанием публики беспрекословно чувствуемым. - При дворе, наоборот, поэт чувствовал себя ниже своей публики. Зрители были образованнее его, по крайней мере так думали и он и они. Он не предавался вольно и смело своим вымыслам. Он старался угадывать требования утонченного вкуса людей, чуждых ему по состоянию. Он боялся унизить такое-то высокое звание, оскорбить таких-то спесивых своих зрителей - отселе робкая чопорность, смешная надутость, вошедшая в пословицу (un hйros, un roi de comйdie), привычка смотреть на людей высшего состояния с каким-то подобострастием и придавать им странный, не человеческий образ изъяснения. У Расина (напр.<имер>) Нерон не скажет просто: je serai cachй dans ce cabinet - но cachй prиs de ces lieux je vous verrai, Madame. Агамемнон будит своего наперсника <и> говорит ему с напыщенностию:
Oui c'est Ag.
Мы к этому привыкли, нам кажется, что так и должно быть. Но надобно признаться, что если герои выражаются в трагедиях <Шекспира> как конюхи, то нам это не странно, ибо мы чувствуем, что и знатные должны выражать простые понятия, как простые люди.
-----
Не имею целию и не смею определять выгоды и невыгоды той и другой трагедии - развивать существенные разницы систем Расина и Шекспира, Кальдерона и Гете. Спешу обозреть ист.<орию> драмм.<атического> искусства в России.
Драма никогда не была у нас потребностию народною. Мистерии Ростовского, трагедии царе<вны> С.<офьи> Алекс.<еевны> были представлены при ц.<арском> дворе и в палатах ближних бояр - и были необыкновенным празднеством, а не постоянным увеселением. Первые труппы, появившиеся в России, не привлекали народа, не понимающего драмм.<атического искусства> и не привыкшего к его условиям. Явился Сумароков, несчастнейший из подражателей. Трагедии его, исполненные противусмыслия, писанные варварским изнеженным языком, нравились двору Елисаветы как новость, как подражание парижским увеселениям. Сии вялые, холодные произв.<едения> не могли иметь никакого влияния на народное пристрастие. Озеров это чувствовал. Он попытался дать нам трагедию народную - и вообразил, что для сего довольно будет, если выберет предмет из народной истории - забыв, что поэт Франции брал все предметы для своих траг.<едий> из римской, греческой, и евр.<ейской> ист.<ории> и что самые народные траг.<едии> Шексп.<ира> заимствованы им из италия<нских> новелей.
После Дмитрия Д.<онского>, после Пожарского, произведения незрелого таланта, мы вс° не имели трагедии. Андромаха К.<атенина> (может быть, лучшее произведение нашей Мельпомены, по силе истинных чувств, по духу истинно трагическому) не разбудила однако ж ото сна сцену, опустелую после Семеновой.
Идеализированный Ермак, лирическое произведение пылкого юношеского вдохновения, не есть произведение драмматическое. В нем вс° чуждо нашим нравам и духу, вс°, даже самая очаровательная прелесть поэзии.
-----
Комедия была счастливее. Мы имеем две драммат.<ические> сатиры.
-----
Отчего же нет у нас н.<ародной> трагедии? Не худо было бы решить, может <ли> она и быть. Мы видели, что народная трагедия родилась на площади, образовалась и потом уже была призвана в аристокр.<атическое> общество. У нас было бы напротив. Мы захотели бы придворную, Сумарок.<овскую> тр.<агедию> низвести на площадь - но какие препятствия!
Трагедия наша, образованная по примеру тр.<агедии> Рас.<иновой> может ли отвыкнуть от аристокр.<атических> своих привычек? Как ей перейти от своего разговора, размеренного, важного и благопристойного, к грубой откровенности народных страстей, к вольности суждений площади - как ей вдруг отстать от подобострастия, как а) обойтись без правил, к которым она привыкла, насильственного приноровления всего русского ко всему европейскому, где, у кого выучиться наречию, понятному народу? Какие суть страсти сего народа, какие струны его сердца, где найдет она себе созвучия, - словом, где зрители, где публика?
Вместо публики встретит она тот же малый, ограниченный круг - и оскорбит надменные его привычки (dйdaigneux), вместо созвучия, отголоска и рукоплесканий услышит она мелочную, привязчивую критику. Перед нею восстанут непреодолимые преграды - для того, чтоб она могла расставить свои подмостки, надобно было бы переменить и ниспровергнуть обычаи, нравы и понятия целых столетий...
Перед нами однако ж опыт народной трагедии...
-----
Прежде чем станем судить ** <Марфу Посадницу> поблагодарим неизвестного автора за добросовестность его труда поруку истинного таланта. Он написал свою трагедию не по расчетам самолюбия, жаждущего минутного успеха, не в угождение общей массе читателей, не только не приуготовленных к романтической драме, но даже решительно ей неприятствующих. (17) Он писал свою трагедию вследствие сильного внутреннего убеждения, вполне предавшись независимому вдохновению, уединясь в своем труде. Без сего самоотвержения в нынешнем состоянии нашей литературы ничего нельзя произвести истинно достойного внимания.
-----
Автор Марфы Посадницы имел целию развитие важного исторического происшедствия: падения Новагорода - решившего вопрос о единодержавии России. - Два великих лица представлены ему были историею. Первое - Иоанн, уже начертанный Карамзиным, во всем его грозном и хладном величии, второе - Новгород, коего черты надлежало угадать.
Драм.<атический> поэт - беспристрастный, как судьба - должен был изобразить - столь же искренно, сколько глубокое, добросовестное исследование истины и живость воображения юного, пламенного ему послужило - отпор погибающей вольности, как глубоко обдуманный удар, утвердивший Россию на ее огромном основании. Он не должен был хитрить и клониться на одну сторону, жертвуя другою. Не он, не его политический образ мнений, не его тайное или явное пристрастие должно было говорить в трагедии, - но люди минувших дней, [их] умы, их предрассудки. Не его дело оправдывать и обвинять, подсказывать речи. Его дело воскресить минувший век во всей его истине. Исполнил ли сии первоначальные, необходимые условия автор Марфы Посадницы?
Отвечаем: исполнил - и если не везде, то изменило ему не желание, не убеждение, не совесть, но природа человеческая, всегда несовершенная.
-----
Иоанн наполняет трагедию. Мысль его приводит в движение всю махину, все страсти, все пружины. В первой сцене Новгород узнает о властолюбивых его притязаниях и о нечаянном походе. Негодование, ужас, разногласие, смятение, произведенное сим известием - дают уже понятие о его могуществе. - Он еще не появлялся, но уже тут, - как Марфа, мы уже чувствуем его присутствие. Поэт переносит нас в московский стан, средь недовольных князей, средь бояр и воевод. И тут мысль об Иоанне господствует и правит всеми мыслями, всеми страстями. Здесь видим могущество его владычества, укрощенную мятежность удельных князей, страх наведенный на них Иоанном, слепую веру в его всемогущество. Князья свободно и ясно понимают его действия, предвидят и изъясняют высокие замыслы; послы новогородские ожидают его. Является Иоанн. Речь его послам не умаляет понятия, которое поэт успел внушить. Холодная, твердая решимость, обвинения сильные, притворное великодушие, хитрое изложение обид. - Мы слышим точно Иоанна - мы узнаем мощный государственный его смысл, мы слышим дух его века. Новгород отвечает ему в лице своих послов. Какая сцена! Какая верность историческая! Как угадана дипломатика русского вольного города! Иоанн не заботится о том, правы ли они или нет. Он предписывает свои последние условия - между тем готовится к реш.<ительной> битве. Но не одним оружием действует осторожный Иоанн. Измена помогает силе. Сцена между Иоан.<ном> и вымышленным Борецким кажется нам не выдержанною. Поэту не хотелось совсем унизить новгородского предателя - отселе заносчивость его речей - и не-драмматическая (т. е. неправдоподобная) снисходительность Иоанна. Скажут: он терпит, ибо ему нужен Борецкий - правда. Но пред его лицом не смел забыться бы Борецкий, и изменник не говорил бы уже вольным языком новагородца. Зато с какой полнотою, с каким спокойствием развивает Иоанн государственные свои мысли! - и заметим, откровенность - вот лучшая лесть властителя, и единственно его достойная. Последняя речь Иоанна -
Российские бояре,
Вожди, князья и проч.
кажется нам не в духе властвования Иоанн.<ова>. Ему не нужно воспламенять их усердия, он не станет им изъяснять причины своих действий. Довольно, если он скажет им - завтра битва, будьте готовы.
-----
Мы расстаемся с Иоанном, узнав его намерения, его мысли, его могущую волю - и уже видим его опять, когда молча въезжает он победителем в преданный ему Новгород. Его распоряжения, переданные нам историею, сохранены и в трагедии без добавлений затейливых, без объяснений. Марфа предрекает ему семейственные несчастия и погибель его рода. Он отвечает:
Что господу уг<одно - да свершится!>
Спокоен я, исполнив подвиг свой.
-----
Таково изображение Иоанна, изображение, согласное с историей, почти везде выдержанное. В нем трагик не ниже своего предмета. Он его понимает ясно, верно, знает коротко - и представляет нам без театрального преувеличения, без противусмыслия, без шарлатанства.
<1830>
<НАБРОСКИ СТАТЬИ О РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ.>
Уважение к минувшему - вот черта, отличающая образованность от дикости; кочующие племена не имеют ни истории ни дворянства.
-----
Приступая к изучению нашей словесности, мы хотели бы обратиться назад и взглянуть с любопытством и благоговением на ее старинные памятники, сравнить их с этою бездной поэм, романсов, ироических и любовных, простодушных и сатирических, коими наводнены европейские литерат.<уры> средних веков.
Нам приятно было бы наблюдать историю нашего народа в сих первоначальных играх разума, творческого духа, сравнить влияние завоевания скандинавов с завоеванием мавров. Мы бы увидели разницу между простодушною сатирою франц.<узских> trouveurs и лукавой насмешливостию скоморохов, между площадною шуткою полудуховной мистерии - и затеями нашей старой комидии.
Но к сожалению - старинной словесности у нас не существует. За нами темная степь - и на ней возвышается единственный памятник: Песнь о Полку Иг.<ореве>.
Словесность наша явилась вдруг в 18 столетии, подобно русскому дворянству, без предков и родословной.
<1830>
<БАРАТЫНСКИЙ.>
Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален - ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко. Гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого хотя несколько одаренного вкусом <и> чувством. Кроме прелестных элегий и мелких стихотворений, знаемых всеми наизусть и поминутно столь неудачно подражаемых, Б.<аратынский> написал две повести, которые в Европе доставили бы ему славу, а у нас были замечены одними знатоками. Первые, юношеские произведения Б.<аратынского> были некогда приняты с восторгом. Последние более зрелые, более близкие к совершенству, в публике имели меньший успех. Постараемся объяснить причины.
Первой должно почесть самое сие усовершенствование и зрелость его произведений. Понятия, чувства 18-летнего поэта еще близки и сродны всякому, молодые читатели понимают его и с восхищением в его произведениях узнают собственные чувства и мысли, выраженные ясно, живо и гармонически. Но лета идут - юный поэт мужает, талант его растет, понятия становятся выше, чувства изменяются. Песни его уже не те. А читатели те же и разве только сделались холоднее сердцем и равнодушнее к поэзии жизни. Поэт отделяется от их, и мало-по-малу уединяется совершенно. Он творит - для самого себя и если изредка еще обнародывает свои произведения, то встречает холодность, невнимание и находит отголосок своим звукам только в сердцах некоторых поклонников поэзии, как он уединенных, затерянных в свете.
Вторая причина есть отсутствие критики и общего мнения. - У нас лит.<ература> не есть потребность народная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449 450 451 452 453 454 455 456 457 458 459 460 461 462 463 464 465 466 467 468 469 470 471 472 473 474 475 476 477 478 479 480 481 482 483 484 485 486 487 488 489 490 491 492 493 494 495 496 497 498 499 500 501 502 503 504 505 506 507 508 509 510 511 512 513 514 515 516 517 518 519 520 521 522 523 524 525 526 527 528 529 530 531 532 533 534 535 536 537 538 539 540 541 542 543 544 545 546 547 548 549 550 551 552 553 554 555 556 557 558 559 560 561 562 563 564 565 566 567 568 569 570 571 572 573 574 575 576 577 578 579 580 581 582 583 584 585 586 587 588 589 590 591 592 593 594 595 596 597 598 599 600 601 602 603 604 605 606 607 608 609 610 611 612 613 614 615 616 617 618 619 620 621 622 623 624 625 626 627 628 629 630 631 632 633 634 635 636 637 638 639 640 641 642 643 644 645 646 647 648 649 650 651 652 653 654 655 656 657 658 659 660 661 662 663 664 665 666 667 668 669 670 671 672 673 674 675 676 677 678 679 680 681 682 683 684 685 686 687 688 689 690 691 692 693 694 695 696 697 698 699 700 701 702 703 704 705 706 707 708 709 710 711 712 713 714 715 716 717 718 719 720