Подождать нам надо немного. Тогда никто ничего не увидит.
Слава небу, ждать пришлось недолго.
Разгуливающий по внутреннему дворику крепости надсмотрщик дождался окончательного наступления ночи и неспеша удалился на покой в деревянный барак, находившийся неподалеку.
Напарник, сделав мне знак рукой, прополз в самый грязный закуток рабской клетки, где валялась огромная куча вонючей полусгнившей соломы. Почти в кромешной тьме я увидел, как он что-то извлек из-под нее и осторожно, стараясь никого не разбудить, пополз обратно.
– Вот, смотри! - он протянул мне какую-то вещь. - Узнаешь?
Ну-ка, ну-ка…
Вещь была очень странная.
Маленькая серая коробочка с прикрепленным к ней аккуратным кожаным ремешком светилась в ночной темноте двумя маленькими глазами-кнопками. Один из них, расположенный по центру, светился зеленым, второй глазок временами помигивал красным цветом.
Я повертел ее, внимательно осматривая со всех сторон.
Нет.
Ничего не всколыхнулось в голове. Никаких мыслей относительно того, как можно использовать этот магический аккумулятор и что с ним связано, не появилось. Видно, все мои попытки что-то вспомнить…
Стоп!!
– Магический аккумулятор, - пробормотал я вслух, внезапно почувствовав, как задрожали мелкой дрожью руки. - Магический аккумулятор, значит. Это - магический аккумулятор. Небо, но откуда я это знаю?!
– Что, вспомнил? - пытливо уставился на меня напарник.
– Нет, - пробормотал я. - Но я вспомнил, как называется эта вещь. Ты знаешь, как она называется?
– Нет, - удивленно покачал головой напарник. - Откуда мне? Там, откуда я родом, ничего подобного не водилось.
– А я знаю, - я потер лоб. - Знаю. Всплыло откуда-то. Изнутри. Понимаешь, что это может значит?
– Да, - кивнул он. - Конечно. Это значит, что скоро ты и все остальное тоже вспомнишь. Только думаю, вряд ли это будет сегодня.
– Почему это? - недоуменно нахмурился я.
– Потому, что сегодня надо спать, - хмуро буркнул напарник. - Завтра рудник, не забыл? Без отдыха ты просто умрешь в забое. Давай-ка, я спрячу эту штуку обратно.
Он забрал у меня "магический аккумулятор" и, добравшись до вонючей соломенной кучи, закопал его как можно глубже.
Пока напарник возился с аккумулятором, я попытался еще раз покопаться в голове и вспомнить еще хоть что-нибудь.
Бесполезно. Занавес беспамятства подниматься не спешил.
Может, действительно завтра повезет?
Подгребя под себя как можно больше сухой травы, я улегся поудобнее и закрыл глаза, надеясь, что почти пустое брюхо или призрачные шептуны не отвлекут меня и я засну быстро.
Мда.
Мысль эта еще не успела погаснуть, а я уже провалился в сон…
Глава 18
Утро нового дня
– ВСТАТЬ! ПОДЪЕМ!
Резкий окрик выдернул меня из блаженного небытия. Попытавшись открыть глаза, а застонал: под веки будто насыпали раскаленного песка.
– Быстро, вставай, - тревожно забормотал рядом со мной голос напарника. - Не то поесть не успеешь.
Я с трудом разлепил веки и медленно сел.
Небо!!
В спине стрельнуло так, что потемнело в глазах. Попытавшись немного помять поясницу, я обнаружил, что стертые до крови ладони распухли, пальцы рук посинели и гнулись с большим трудом.
Проверив остальные части тела, я помрачнел совсем. На теле, кажется, не осталось ни одной мышцы, которая работала бы нормально.
– Быстро, идем.
Напарник тронул меня за плечо и пополз к открытой двери клетки, стараясь не удариться головой об низкий деревянный потолок.
Еду рабам приносили на восходе солнца в большой корзине. Груду грязных мучных лепешек, засиженных мухами, высыпали на входе в клетку. Сюда же ставили глиняные черепки с мутной тепловатой водой.
То, кому достанется еда, надсмотрщиков не волновало.
Рабов на руднике было около полутора десятка. Вчера из этой толпы оборванцев я никого выделить не смог. Сегодня вышло по-другому.
Двое жилистых рабов, загорелых дочерна, отшвырнули в сторону щуплого мужчину и забрали его долю еды. Один уже начал жевать поделенную напополам лепешку, когда мой напарник добрался до двери клетки.
– Еду отдай, - негромко произнес он. - Есть хотят все.
– Твой хлеб еще лежит, да? - невнятно пробурчал загорелый. - Так вот, бери и проваливай.
– Еду отдай, - повторил напарник. Его худое желтое лицо потемнело. - Слышишь меня?
– Отвали, да? - со скрытой угрозой пробормотал загорелый, оглянувшись украдкой, не видят ли надсмотрщики. - Или хочешь шептунов раньше времени покормить, старик…
И коротко вскрикнул, оседая на пол.
Напарник без замаха ударил его в лицо, размалывая нос в кровавую кашу.
Увидев, что второй детина бросился своему товарищу на помощь, я похолодел. До места стычки я дополз, но сил у меня не было совсем. Помочь напарнику я мог мало чем.
Но помогать придется.
Эх! Не дожить мне, похоже, сегодня…
Того, что произошло дальше, я никак не ожидал. Длинная рука, словно по волшебству появившаяся на плече второго загорелого детины, заставила того ощутимо пригнуться к земле.
Однорукий?!
– Сядь! - хриплым низким голосом буркнул он. - Не дергайся. Понял?
Толстяк, вынырнув из-за спины сурового напарника, хитро подмигнул мне и поднял с земли свою долю лепешек.
Раб с разбитым носом яростно покосился на странную парочку, но говорить ничего не стал. Резко бросил на пол недоеденную лепешку и отполз в сторону, взяв посудину с водой.
Щуплый раб, испуганно наблюдавший за дракой из угла клетки, неуверенно огляделся, затем подобрался поближе и робко подобрал остатки завтрака.
– Едой здесь не делятся, - сказал негромко мой напарник. - Но и чужой кусок брать позволять нельзя. Эх! Душно здесь.
– А-а.
Край небосклона быстро светлел, неумолимо приближая время выхода на работу в рудник. Запивая лепешки водой, я усиленно работал челюстями, истово надеясь успеть все прожевать.
Успел.
– На выход, свиньи, - волосатый верзила-надсмотрщик появился перед клеткой точно после моего последнего глотка воды. - Хватит жрать.
Щелкнул кнут.
Покинув убогое жилище, неровная вереница рабов в окружении надсмотрщиков поплелась по тропинке к руднику.
Рабочий день начался.
Мерные удары кирки. Тьма, чуть сдобренная мерцанием рудной породы. Спертый воздух; пыль, пыточным колесом кружащая в воздухе. Грубые окрики надсмотрщиков. Боль от кнута.
Краткие мгновения перерывов, жадные глотки теплой воды - и снова мерные удары кирки. Снова - тьма.
Первый день работы в забое рудника я пережил очень тяжело. Второй день медленно начал меня убивать.
Иногда, очень редко, откуда-то наплывало спасительное забытье. Ощущение жуткой реальности пропадало, и начинало казаться, что никакого рудника нет, а есть огромная теплая река, мягко влекущая мое тело в бесконечную даль.
Затем очередной окрик надсмотрщика Рокса возвращал меня на землю.
Напарник, почувствовав мое состояние, сегодня почти не разговаривал, работал молча. Кстати, дробил твердую породу он значительно лучше моего. А если вспомнить принцип выбора корма для шептунов, то я явно перемещался по этому черному списку повыше.
Смешно.
Были бы силы смеяться.
Совсем деревянные пальцы несколько раз роняли кирку. Плечи затекли, колени дрожали, шея не поворачивалась.
Небо!
Я уж и не чаял дотянуть до вечера, когда сзади неожиданно раздался голос надсмотрщика.
– Все! Закончили работу, свиньи, - хрипло буркнул Рокс. - Засыпай породу в мешки.
Неужели все?!
– Тебе повторить, раб?! - грубо рявкнул надсмотрщик. - Шевелись, говорю!
Все…
Обратный путь в цитадель с тяжеленным мешком на спине я помню плохо. Но породу я до склада донес, не уронив.
Потом была клетка, корзина с едой. Вода.
И наконец - отдых.
– Ничего, скоро привыкнешь, - негромко произнес напарник, растирая тощие опухшие ступни. - Втянешься. Все втягиваются.
Закатное небо стремительно темнело.
Приближалась ночь.
Глава 19
Заманчивое предложение
– По-моему, я быстрее умру, - пробормотал я, в изнеможении лежа на спине. - Рук не чувствую. Ног тоже. Как ты здесь больше месяца протянул?
– Не знаю, - покачал он головой. - Как-то.
Напарник немного помолчал.
– Завтра очередной день кормежки, - сказал он совсем тихо. - Шептунов. Если что не так было, прости. Эх! Душно здесь…
Я недоверчиво глянул на него.
– Да ты что?! - изумился я. - Да ты работаешь в два раза лучше меня. Я уверен, что ты останешься.
– Ты не понимаешь, - пробормотал он. - Каждому свое время. Мое - уже пришло. Точнее, придет завтра.
Я раскрыл рот, чтобы попытаться доказать напарнику, что он совсем не прав и рано себя хоронит, но сказать ничего не успел.
В наш угол, как и обещалось, вновь пожаловали гости.
– Это снова мы, - негромко пробурчал толстяк, присаживаясь рядом. - Ну, как прошел день?
– Как у рабов, - отозвался мой напарник, продолжая растирать ступни. - А у вас?
– Да также, - толстяк отвел взгляд в сторону, блеснув глазами в темноте. - Мы за этим к вам и зашли. Есть кое-какие мысли. Хотите послушать?
Говорил толстяк очень серьезно, без той хитрой улыбочки, которая светилась на его лице вчера.
Похоже, здорово сегодня вымотался. Даже осунулся вроде.
– Мы слушаем, - твердо сказал я. - Говори!
Пододвинувшись к нам почти вплотную, так, чтобы со стороны не было слышно ничего, толстяк стал рассказывать.
Я слушал его поначалу с явным недоверием. Однако под конец задумался.
Говорил толстяк убедительно, и предлагал он просто бесценную по нашему нынешнему положению вещь: бегство.
В отличие от моего напарника, занятого только мыслями о шептунах и об их корме, толстяк оказался более осведомленным рабом. Например, он точно знал, в какой день и в какое время цитадель подвергается нападению извне.
Так вот, по его словам, такой день наступал завтра.
В прошлый раз на стены в помощь охране (аккурат после полуденного перерыва) забрали всех надсмотрщиков, кроме одного. Таким образом, рудник практически не охранялся.
Если должным образом подгадать момент, с одним надсмотрщиком справиться можно без особых трудностей. Ну а дальше у группы беглых рабов будет почти полдня, чтобы скрыться…
Выложив свои предложения, толстяк замолк, ожидая комментариев.
А чего?
То, что бежать надо при первой же возможности, даже обсуждать не стоило. Работать на руднике - точно не мое призвание, судя по реакции моего многострадального тела. Другое дело, что после некоторого осмысления хитроумного плана толстяка вопросов появилось значительно больше, чем ответов.
Их я и начал задавать, не теряя времени зря.
– Надсмотрщик, даже если останется один, будет находиться в центральной части шахты, - сказал я первое, что пришло мне на ум. - Как мы разобьем цепи, приковывающие нас к забою?
– Об этом не волнуйся, - сказал толстяк. - Та вещь, что я отдам тебе, если мы договоримся, решит проблему с цепью.
– Хорошо, - кивнул я. На самом деле я очень сомневался во всемогуществе вещи, что обещал мне дать толстяк. Но пока вопросов хватало и без этого. - Теперь вот что. Кто будет разбираться с надсмотрщиком, если он действительно останется один? Я, что ли? Или может, он?
Я мотнул головой в сторону моего напарника.
– Ну зачем же. Не надо. Предлагаю оставить это рутинное дело моему компаньону, - произнес толстяк со зловещим присвистом. - У него есть кое-какие счеты с надсмотрщиками. Тебе останется только освободить его и меня от цепей. Зная компаньона, я уверен, что проблем не возникнет.
– Хорошо, - я снова кивнул. - С этим более-менее ясно. Итак, мы разобрались с надсмотрщиком. Куда мы бежим после освобождения? В глубину шахты, на корм шептунам? Больше-то некуда. А?
Толстяк нахмурился.
– Если мы останемся рабами, то все равно сдохнем здесь, - буркнул он неохотно. - Конечно, в шахте скрываться смысла нет. Сожрут шептуны. Думаю, нам надо бежать навстречу тем, кто атакует цитадель. Все-таки враг нашего врага. Может, повезет.
Я удивленно посмотрел на толстяка. Издевается он, что ли? Бежать неизвестно к кому и просить у них помощи - идея, мягко говоря, очень сомнительная. Может, они и не люди вовсе.
Но нет. Толстяк совсем не шутил.
Ну, дела!
Я растерянно переглянулся с напарником, ибо сейчас это был единственный человек, с которым я мог посоветоваться.
К сожалению, в его глазах стояло такое же недоумение, что и у меня.
– У вас есть идеи получше? - озлился толстяк, видя нашу растерянность. - Рудник, насколько мне известно, на поверхность не выходит, только вглубь. А там - гнездо шептунов. Куда остается бежать? За стены. Может, на нас и внимания-то не обратят в пылу сражения.
– Ну хорошо, - устало произнес я. - Допустим, мы бежим за стены. Как мы через них переберемся?
– Опять же с помощью твоей книжки, - убежденно сказал толстяк. - Заклинание Левитации…
И опасливо замолк.
Видно, говорить последние слова толстяк не собирался. Может, хотел дождаться нашего окончательного согласия на план бегства, может, еще что.
А я вдруг почувствовал, как внутри меня что-то всколыхнулось на слове "Левитация". Что-то неуловимое, но при этом все же довольно реальное.
Я закрыл глаза и сосредоточился на странно знакомом звучании букв. Левитация. Ну же, память. Откликнись!
И, о чудо!
Она откликнулась!
Вначале из бесформенной пустоты выплыла потрясающая воображение картина ночи. Звездное небо, призрачным зеленоватым свечением подсвечивающее густую лесную чащу, и три луны на черном ночном куполе.
Затем картинка резко сменилась. Я словно бы глядел вверх, стоя где-то на четвереньках, а надо мной в освещенном лунами небе плавно пролетало темное пятно. Чувство опасности молниеносной вспышкой заставило напрячься мои мышцы. А затем все вдруг исчезло. Ни неба, ни пятна.
Только короткий мазок воспоминания.
Слишком короткий…
– Эй! Ты не заснул там, случайно? - тревожным шепотом окликнул меня толстяк, заерзав на месте.
– Нет, - ответил я, открывая глаза. - Просто задумался. Так о чем мы говорили?
Честно сказать, настроение после случившегося "чуда" у меня только ухудшилось. И я понимал, почему. Светлая надежда на то, что память вернется сразу вся, не оправдалась.
А что, если прошлое так и останется лишь жалкими обрывками, всплывающими иногда в голове?!
– Мы говорили о моем плане, - напомнил толстяк, нервно теребя свою жидкую грязную бородку. - Вы согласны попробовать?
– Не знаю, - хмуро сказал я. - Шанс, что он удастся, очень мал.
– Это лучше, чем гнить в этой вонючей клетке, - буркнул толстяк. - Судя по твоему виду, ты вряд ли протянешь до следующего нападения на цитадель. А твоего напарника уже завтра вечером отпустят погулять к шептунам. Ладно. Вот что я решил. Забирай свое барахло. Только осторожно. Если кто увидит, все потеряно. И помни: завтра после полуденного отдыха. Уверен, ты все сделаешь верно.
Он осторожно повернулся на бок и извлек из-под обрывков одежды небольшой квадратный предмет.
– Как решишься использовать, приложи к экрану палец. Вот здесь. Только раньше времени этого не делай. Всплеск энергии могут заметить. И не забудь взять то, что валяется у вас в соломе. Без нее эта штука работать не будет.
Толстяк сунул мне в руку таинственную вещь и, многозначительно кашлянув, пополз прочь.
Однорукий, все это время сидевший к нам спиной и следивший за обстановкой вокруг клетки, пополз вслед за ним.
Глава 20
Решение
– Ну, что делать будем? - шепотом спросил я у напарника, вертя в руках гладкую квадратную вещицу.
Держать ее было удобно и даже как-то… привычно. Но в памяти больше ничего не прояснилось.
Совсем ничего.
– Я не знаю, - суховато ответил напарник. - Решать тебе. До завтрашнего дня еще есть немного времени.
Услышав тон ответа, я мысленно дал себе хорошего пинка.
Ну, болван! Нашел у кого совета спрашивать!
Человека завтра отдают на съедение, а я интересуюсь его мнением по поводу организации побега. Понятно, что если появится хоть малейший, самый мизерный, шанс, напарник им воспользуется, не задумываясь.
Я плотно сжал челюсти.
Конечно, я должен ему помочь. Но чтобы помощь удалась, а не провалилась с треском, необходимо совпадение многих случайных составляющих. Например, обещанное нападение на цитадель. Я очень сомневался, что Однорукий даже в гневе сможет справиться со всеми надсмотрщиками сразу. Скорее, наоборот. Да и с чудодейственной вещицей разбираться надо будет быстро и сразу, ведь времени-то спокойно поковыряться в механизме никто не даст.
Ладно.
– Если надсмотрщиков действительно снимут с охраны рудника, будь готов, - пробормотал я напарнику на ухо. - Попробуем. Где вторая вещица?
Не говоря ни слова, напарник уполз в темноту, чтобы через мгновение вернуться.
– Вот! Возьми.
– Нет, ты возьми, - я оттолкнул его руку. - Мне две не спрятать под одеждой. Отдашь, когда понадобится.
– Хорошо, - сказал напарник, убирая руку. - Спасибо, друг…
Все рабы уже давно спали мертвым сном.
Непроглядная тьма окутала внутренний двор цитадели. Костерок, жалкой искрой тлеющий в бараке надсмотрщиков, беспомощно потерялся в чернильном супе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41