В ту ночь я не стала с ней об этом говорить. Решила усмирить гнев. Я обещала себе помолиться и заснуть, но глаз не сомкнула. Люси встала поздно и ушла в город, когда я была в магазине. Вернувшись, она искушала моего сына. Она целовала его среди бела дня у всех на виду. Бесстыдная распутница. Я велела ей убираться, и она убралась. Мой мальчик захотел меня покинуть и уйти с ней. Тут я не удержалась и рассказала ему про мужчину.
? Лучше б вы удержались.
? Я знаю. Я каюсь. Это было необдуманно и недостойно. И ни к чему не привело. В тот же день она позвонила ему, и он полетел на зов. Я спросила, куда он идет. Он даже не ответил. Взял без разрешения машину. Тут я поняла, что, как бы ни повернулось, сын для меня потерян. Раньше мое слово было для него законом.
Вдруг она разрыдалась, уткнув лицо в ладони, как черная Рашель, оплакивающая разбитые упования всех матерей, черных, белых и желтых.
Дежурный сержант, появившийся в дверях, некоторое время молча наблюдал за ней. Потом произнес:
? Ей плохо?
? Нет, она беспокоится за сына.
? Имеет все основания, ? безразлично констатировал он. ? Вы Арчер?
Я ответил утвердительно.
? Лейтенант Брейк сейчас примет вас у себя в кабинете, если вы дожидаетесь.
Я поблагодарил, и сержант скрылся.
Приступ горя миссис Норрис прошел так же внезапно, как и начался. Она сказала:
? Прошу меня простить.
? Ничего, ничего. Вы должны помнить, что Алекс может оставаться порядочным человеком, даже если он вас ослушался. Он достаточно взрослый, чтобы принимать решения.
? С этим я могу смириться. Но покинуть меня ради доступной женщины ? это жестоко и неправильно. Она привела его прямо в тюрьму.
? Вам не нужно было пробуждать его ревность.
? Вы из-за этого перестали в него верить?
? Нет, но у него был мотив. Ревность ? опасный инструмент, и не стоит на ней играть, особенно без веских оснований.
? Да ясно, чем она занималась с белым мужчиной, поздно ночью, в своей комнате.
? У нее была только одна комната.
? Да.
? Где же еще она могла принимать посетителей?
? Я позволяла ей пользоваться гостиной. У меня хорошая гостиная.
? Вероятно, она хотела сохранить визит в тайне.
? Почему это, интересно узнать. ? Вопрос заключал в себе ответ.
? Есть масса причин, по которым мужчина может навестить женщину. Как он выглядел?
? Я видела его всего секунду, под уличным фонарем на углу. Обычный мужчина, среднего роста, средних лет. Походка немножко вялая. Лица я не рассмотрела.
? На одежду обратили внимание?
? Да. На голове какая-то нахлобучка ? то ли шляпа, то ли панама. Яркий пиджак. Брюки потемнее. По виду нереспектабельный.
? По сути тоже, миссис Норрис. Но могу вас уверить, что он приходил к Люси по делу.
? Вы с ним знакомы?
? Его зовут Макс Хейс. Он частный детектив.
? Как вы?
? Не совсем. ? Я собрался подняться, чтобы идти.
Она удержала меня, положив ладонь мне на локоть.
? Я слишком много наговорила, мистер Арчер. Вы по-прежнему верите, что Алекс невиновен?
? Конечно. ? Но меня тревожил мотив, которым она снабдила сына.
Почувствовав мое сомнение, миссис Норрис печально меня поблагодарила и отняла руку.
Глава 19
Кабинет Брейка, маленькая пустая каморка, был выкрашен той же зеленой краской, что и коридор. Под потолком на металлических креплениях висели батареи, извивавшиеся, как железные кишки. Единственное крошечное окошко высоко над головой выхватывало голубой квадратик неба.
Доктор Беннинг неловко сидел на жестком стуле у стены, держа на коленях шляпу.
Брейк в своей обычной оживленно-флегматичной манере говорил по телефону, стоявшему на его столе:
? Я занят, вы что, не слышите? Пусть дорожная инспекция разбирается. Я уже двадцать лет ничего общего с этим не имею.
Он повесил трубку и, словно граблями, прошелся пятерней по своим белесым волосам. Потом изобразил, будто только что заметил мое присутствие в дверном проеме.
? А! Это вы. Решили удостоить нас своим визитом. Входите и садитесь. Вот док говорит, что вы активно интересуетесь этим делом.
Я сел рядом с Беннингом, который виновато улыбнулся и приготовился что-то сказать, но Брейк продолжал:
? Раз ситуация такова, давайте сразу кое-что проясним. Я не играю в одиночку. Я приветствую всяческую помощь, от частных полицейских, от граждан, от кого угодно. Я, например, рад, что вы прислали дока, чтобы лишний раз освидетельствовать труп.
? Что вы думаете о самоубийстве?
Брейк отмахнулся от моего вопроса.
? До этого я еще доберусь. Сначала мы должны определиться. Если вы собираетесь заниматься этим делом, допрашивать моих свидетелей и вообще хлебать со мной из одного котла, я должен знать вашу позицию и позицию вашей таинственной клиентки.
? Та моя клиентка со мной порвала.
? Тогда что у вас за интерес? Вот док говорит, вы считаете, что мы стараемся упрятать за решетку мальчишку Норриса.
? Я не совсем так выразился, ? вмешался Беннинг. ? И я согласен с мистером Арчером, что парень, вероятно, невиновен.
? Это ваша точка зрения, Арчер?
? Да. Я хотел бы поговорить с Алексом...
? Еще успеете. Вас, часом, не его мамаша наняла? Чтоб путать мне карты.
? У вас мания преследования, лейтенант?
Его лицо на мгновение потемнело, как склон холма, по которому пробежала тень облака.
? Вы признали, что считаете Алекса невиновным. Прежде чем мы продолжим разговор, я хочу знать, вы что, выкапываете только те свидетельства, которые подтверждают ваше мнение, как чертов адвокат? Или вас интересует вся картина?
? Вся картина. Вчера меня наняла мисс Сильвия Трин. Компаньонка миссис Чарльз Синглтон.
Услышав последнее имя, Беннинг вытянул вперед шею.
? Это та женщина, у которой пропал сын?
? Точно, ? сказал Брейк. ? На прошлой неделе мы получили на него служебку. Потом нашли вырезку в вещах Чэмпион. Я все пытаюсь уяснить, как исчезновение такого богатея, как Синглтон, может быть связано с перерезанной глоткой здесь, в долине. Есть идеи, док?
? Я над этим не задумывался. ? Теперь он призадумался. ? На первый взгляд кажется, что это случайное совпадение. Например, некоторые мои пациенты носят с собой совершенно невероятные вещи ? и вырезки, и вообще всякую всячину. Эмоционально неуравновешенные женщины часто отождествляют себя с газетными знаменитостями.
Брейк нетерпеливо повернулся ко мне:
? А у вас, Арчер, есть мысли?
Я взглянул на длинное честное лицо Беннинга, задаваясь вопросом, много ли ему известно о подвигах его жены. В любом случае, не мне было его просвещать.
? Ничего стоящего. Все мои мысли вы на лету посшибаете из простой винтовки.
? Предпочитаю сорок пятый калибр, ? сказал Брейк. ? А что ваша клиентка? Мисс Трин, кажется?
? От мисс Трин я узнал кое-какие подробности исчезновения Синглтона. ? Я стал знакомить с ними Брейка, но достаточно выборочно, чтобы обеспечить его сотрудничество в Белла-Сити, не допуская его вмешательства в Арройо-Бич. О блондинке я даже не упомянул.
Утомленный моим купированным изложением, Брейк покусывал свои металлические нарукавные нашивки и теребил бумаги в ящике «Входящее». Беннинг слушал с напряженным вниманием.
Когда я закончил, доктор внезапно вскочил, держа шляпу наизготове:
? Вы меня простите, мужики, мне надо до церкви еще забежать в больницу.
? Благодарю, что пришли, ? сказал Брейк. ? Если хотите, можете быстренько освидетельствовать труп, но не думаю, что вам удастся обнаружить следы пробных порезов. Никогда не видел самоубийц с перерезанным горлом без пробных порезов. И с такой глубокой раной.
? Она в больничном морге?
? Да, дожидается вскрытия. Идите и скажите охраннику, что вы от меня.
? Да я у них в штате, ? сказал Беннинг с уже знакомой мне кислой усмешечкой.
Он нахлобучил шляпу и направился к двери, нелепо вскидывая свои длинные тощие ноги.
? Одну минутку, доктор. ? Я встал и протянул ему термометр, который дала мне миссис Норрис. ? Это принадлежало Люси Чэмпион. Мне хотелось бы знать ваше мнение.
Он вынул термометр из футляра и повернул его к свету.
? Сорок два градуса, температурка порядочная.
? У Люси вчера был жар?
? Мне об этом ничего не известно.
? Разве пациентам не принято измерять температуру?
Он ответил не сразу.
? Да, теперь вспоминаю. Я измерял ей температуру. Она была нормальная. С температурой сорок два мисс Чэмпион долго бы не протянула.
? Она и не протянула.
Брейк вышел из-за стола и взял термометр из рук Беннинга.
? Где вы его взяли, мистер Арчер?
? У миссис Норрис. Она нашла термометр в комнате Люси.
? Она могла нагреть его зажженной спичкой. А, док?
Вид у доктора был озадаченный.
? Не вижу смысла.
? А я вижу. Может, она пытается доказать, что у Чэмпион был горячечный бред и она зарезалась в невменяемом состоянии.
? Не думаю, ? возразил я.
? Постойте! Вот оно! ? Брейк бухнул по столу тяжелым, как молот, кулачищем. ? Ведь Чэмпион приехала сюда первого числа?
? Ровно две недели назад.
? Об этом я и подумал. Вы знаете, какая здесь была жарища в прошлые выходные? Сорок два градуса. Горячка была не у Чэмпион, а у этого чертова города.
? Это возможно, доктор? ? спросил я. ? Ртутный термометр фиксирует температуру воздуха?
? Если его не стряхивать. С моим такое постоянно случается. Странно, что я забыл.
? Вот, выходит, и разгадка, ? сказал Брейк.
? Вот выхожу и я, ? неуклюже сострил Беннинг.
Когда дверь за ним закрылась, Брейк откинулся на спинку кресла и закурил.
? Как вам идейка доктора насчет того, что у Чэмпион была фобия?
? Похоже, он разбирается в психологии.
? Не сомневаюсь. Он мне сказал, что хотел специализироваться в этом направлении, да не мог себе позволить еще пять лет учиться. Если он утверждает, что девчонка была с приветом, я готов поверить ему на слово. Он понимает, о чем говорит. Беда в том, что я его не понимаю. ? Он выпустил колечко дыма и проткнул его своим бесстыдным пальцем. ? Я за физические улики.
? И много их у вас?
? Достаточно. А вы не побежите с ними к защите?
Я поймал его на слове.
? А вы не забегаете вперед?
? В своей работе я научился смотреть вперед.
Из нижнего ящика стола он вытащил стальной чемоданчик и откинул крышку. В нем лежал нож с черной резной деревянной ручкой. Кровавые пятна на изогнутом лезвии засохли и превратились в темно-коричневые.
? Это я видел.
? Зато вы не знаете, чей он.
? А вы?
? Я показал этот нож миссис Норрис, еще не сообщив ей, как была убита Чэмпион. Она тут же его признала. Лет семь назад ее муж прислал его Алексу с Филиппин. С тех пор это сынулина игрушка. Нож висел на стенке в Алексовой спальне, и она видела его каждое утро, когда приходила убирать деткину постель, до вчерашнего утра.
? Она так сказала?
? Именно так. Может, Чэмпион и страдала горячечными психоаффектами, как утверждает док. Может, существует какая-то неизвестная нам связь с делом Синглтона. Меня это не колышет. Я имею достаточно оснований предъявить обвинение и вынести приговор. ? Он захлопнул чемоданчик, запер его и спрятал в ящик стола.
Целое утро я раздумывал над тем, открывать ли Брейку все, что я знал. И в конце концов решил не открывать. В деле сплелись обрывки нескольких жизней ? Синглтона с его блондинкой, Люси и Уны. Узел, который я распутывал нить за нитью, был слишком замысловатым, чтобы описать его языком физических улик. Для Брейка не существовало ничего, кроме его чемоданчика, содержащего вещественные доказательства, которыми можно пробить черепа провинциальных присяжных. А случай был не из разряда провинциальных. Я сказал:
? А вы не ставили себя на место парня? Он ведь не дурак и не мог не знать, что по ножу его тут же найдут. Как же получилось, что он кинул орудие убийства на месте преступления?
? Он и не кинул. Он за ним возвращался. Вы же сами его увидели. Он даже на вас набросился.
? Это не важно. Он подумал, что я шьюсь к Люси, и взбесился. Парень был на взводе.
? Вот именно. На этом-то и строится моя версия. У него возбудимая психика. Я же не обвиняю его в преднамеренном убийстве. Я говорю, что это убийство из ревности, второй степени тяжести. Взбесился и полоснул лезвием. А может, он вытащил из ее кошелька ключ, пока они ездили по городу. У нее-то ключа не оказалось. Озверел, резанул ее и сбежал. Потом вспомнил про нож и вернулся.
? В вашу картину вписываются видимые факты, но не вписывается сам подозреваемый. ? При этом я подумал: если Брейк раскопает мотив ревности, дело будет у него в шляпе.
? Вы не знаете этих людей, как я. Я каждый день с ними вожжаюсь. ? Он расстегнул левый манжет и обнажил мощное веснушчатое предплечье. От запястья до локтя тянулся белый бугристый шрам. ? Тип, который это сделал, норовил зацепить мне горло.
? Из этого, по-вашему, следует, что Норрис бандит.
? Все не так просто. ? Брейк занял оборонительную позицию, несмотря на свое славное ранение. Мир насилия, которому он противостоял, не устраивал ни его, ни других, и это было для него главным.
? Я тоже думаю, что все не так просто. Люси интересовала слишком многих. Я бы не стал зацикливаться на первом подозреваемом, который сам шел к нам в руки. Все гораздо сложнее.
? Я хотел сказать другое. Парень ведет себя как виновный. Я уже целых тридцать лет глазею на их лица и слушаю их байки. ? Он мог этого не говорить. Тридцать лет оставили на нем свой след, подобный опалине на старом дереве. ? Пусть я в низшем разряде. Пусть. Это как раз мой разряд. Убийство Чэмпион проходит по низшему разряду.
? Осознание вины ? заковыристая штука. Во-первых, тут психология.
? Черт с ней, с психологией. У меня чистые факты. Мы пытаемся задержать его для допроса, он сбегает. Мы ловим его, привозим сюда, он молчит. Я пытался его разговорить. Молчит как рыба. Скажи ему, что мир перевернулся, он рта не откроет.
? Как вы с ним обращаетесь?
? Никто его пальцем не тронул. ? Брейк опустил рукав и застегнул манжет. ? У нас своя психология.
? Где он?
? В морге.
? Несколько необычный подход.
? Не для меня. У меня здесь по убийству, по два в месяц. И я их раскрываю, ясно? Почти все. Атмосфера морга развязывает убийце язык быстрее, чем что-либо другое.
? Психология.
? Я же говорю. Ну что, играете в моей команде или дать вам носовой платок, утереть глазки? Если в моей, мы сейчас туда отправимся и посмотрим, готов ли он сознаться.
Глава 20
За дверью с номером 01 была комната с низким потолком и глухими цементными стенами. Когда дверь за нами защелкнулась, мы словно очутились в глубокой подземной гробнице. Каблуки Брейка гулко стучали по бетонному полу. На меня наползла его тень, когда он приблизился к единственному горевшему в комнате светильнику.
Это была лампочка в коническом абажуре, висевшая на длинном регулируемом шнуре над каталкой с резиновыми колесами. На каталке, в ослепительно белом свете, лежало под простыней тело Люси. Ее голова была открыта и повернута к Алексу Норрису. Он сидел у стены за каталкой и, не отрываясь, смотрел в лицо мертвой женщины. Его запястье было приковано к ее запястью двойным браслетом из голубой стали. Насосы охлаждающей системы глухо гудели и пульсировали, как будто прогоняя через себя время. За стеклянными дверьми холодильной камеры другие прикрытые простынями покойники стыли в ожидании Страшного суда. Было адски холодно.
Полицейский, сидевший напротив Алекса, поднялся, приветственно взмахнув рукой:
? Салют, лейтенант.
? Ну как тут у вас? Бдишь у гроба, Шварц?
? Вы не велели портить ему физиономию. Как вы сказали, не мешаю природе взять свое.
? И что? Берет она свое? ? Брейк навис над Алексом, широкий и черный в световом ореоле. ? Хочешь сделать заявление?
Отступив в сторону, я увидел, как Алекс медленно поднял глаза. Его лицо осунулось. Бессонная ночь согнала плоть с его висков и скул. Он растянул широкие выпуклые губы, приоткрыв зубы, и опять сомкнул их, не издав ни звука.
? Или будешь весь день сидеть, держа ее за ручку?
? Слышишь, что тебе говорят? ? прорычал Шварц. ? Этот человек шутить не любит. Будешь сидеть здесь, пока не расколешься. Через часок-другой сюда явится судмедэксперт ее потрошить, чтобы довести до конца то, что ты начал. Забронировать тебе местечко в первом ряду?
На Алекса не произвели никакого впечатления ни слова Брейка, ни слова его подчиненного. Взгляд юноши, недоумевающий и преданный, опять приковался к лицу мертвой женщины. Под безжалостной лампой ее волосы блестели, как витая металлическая стружка.
? Что с тобой, Норрис? У тебя нет человеческих чувств? ? Голос Брейка в подземной тишине звучал почти жалостно, почти растерянно, как будто мальчишка своей покорностью выбил у него из под ног почву.
Я сказал:
? Брейк.
Слово подействовало сильнее, чем я ожидал.
? Что еще? ? Он обернулся, недовольно перекосившись. Безжизненная сигарета в углу его рта напоминала черный палец, оттянувший вниз одну щеку. Я отошел к двери, и Брейк последовал за мной, наступая на пятки своей уменьшающейся тени. ? Дать носовой платочек?
Я сказал тихо, но стараясь, чтобы Алекс меня услышал:
? Вы выбрали не тот подход. Он чувствительный юнец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21