Сам занял место за письменным столом, привычным жестом сложил руки на стекле. Совершив этот ритуал, как бы настроившись на работу, поднял трубку телефона, скользнул пальцем по стеклу, точнее по списку под стеклом. Набрал номер.
- Начальник караула? Халалеев говорит... Такая ситуация: на территории бандиты, вооруженные... - повернулся к Вовцу. - Сколько их?
- Не знаю точно. Три-четыре, может, больше.
- Але! По крайней мере четверо. Тут у меня человек, чудом спасся... Ага... Ага... В районе грузовой площадки... На всех проходных проверять пропуска и на входе и на выходе... Понял... И милицию с ФСБ сам известишь? Ну, ладно, пока. - Он опустил трубку на аппарат, повернулся к Вовцу. Полный порядок. Сейчас приедет милиция и контрразведка, так что не бойся.
- Я и не боюсь. Можно, домой позвоню? Там меня сын ждет.
- Конечно, конечно. Тебя как зовут?
- Владимир.
- А меня Степан. Держи, Володя, трубку. Называй номер, я наберу, а то здесь хитрый выход в город.
Вовец продиктовал номер и услышал голос сына.
- Алло, Олежек! Олежек, это папа? Ну как ты там?
- Пап, ты куда пропал? Я тут уже три часа жду, есть уже хочется.
- Ты молодец, Олежек. Слушай, посмотри там в холодильнике что-нибудь. Или в рюкзаках. Я на заводе сейчас. - Он замешкался, не зная, что сказать, как объяснить ситуацию. - Вызвали, срочная работа. Так что придется, наверное, выезд в поход до утра отложить. Но ничего, переночуешь у меня, а завтра пораньше отчалим. Хорошо?
- Ладно. А ты когда придешь?
- Скоро, сынок, ты не беспокойся. Включи телевизор, на компьютере поиграй.
- А я так и делаю.
- Ну и молодец. Пока. До встречи. Я скоро приеду.
Степан взял у него трубку, положил. Понимающе кивнул.
- Дома все в порядке? Я сейчас тебе какую-нибудь одежонку сухую поищу, а ты здесь побудь. Вон чайник включи, чай и сахар в шкафу. - Он направился к дверям, остановился. - Я, пожалуй, тебя на всякий случай на ключ закрою, для твоей же безопасности. Ты как, Володя, не возражаешь?
- Спасибо тебе, Степа. - Вовец растроганно прижал ладонь к мокрой рубашке в районе сердца.
- Ладно, не стоит, - Халалеев махнул рукой и дружески улыбнулся. - Я быстро.
Он вышел. Дважды щелкнул дверной замок. Легкие шаги замолкли в коридоре. Вовец включил в розетку электрошнур чайника. Внутреннее возбуждение уже улеглось, он чувствовал только усталость во всем теле. Он все-таки сумел вывернуться из безвыходной, на первый взгляд, ситуации. Теперь эти подонки узнают почем фунт лиха. И Женю он вызволит. Кстати, надо позвонить её мужу. Вовец снял трубку телефона, а другую руку сунул в нагрудный карман рубашки. Карман был пуст. Ах да, он же сунул бумажку с телефонным номером в нагрудный карман пиджака, а пиджак сбросил в бассейне.
Но почему тишина в телефонной трубке? Он несколько раз нажал на рычаг телефона - ни звука. Странно, ведь он только что сам по нему разговаривал. Снял трубку со второго телефона, стоявшего на столе. Та же тишина. Может, все дело в коде выхода с внутризаводского номера на городскую АТС? Но как же Степан звонил начальнику караула? Вовец увидел под стеклом "Список основных телефонов Свердловского Ордена Трудового Красного Знамени металлургического завода". Приемная директора; гл. инженер; гл. технолог; гл. металлург; справочная АТС; отдел кадров; отдел снабжения... Телефонов охраны и даже просто проходных, вахты там не было.
У Вовца голова пошла кругом. Снова начиналось непонятное. А непонятное таит опасность, это он уже научился понимать. Следовало что-то предпринять, чтобы разобраться в непонятном и как можно быстрее. Он огляделся по сторонам - ничего, что могло дать намек на разгадку. Выдвинул средний ящик стола и увидел... свои ключи от квартиры. Перепутать невозможно, к связке привешен брелок - латунный многогранник, а внутри него такой же, поменьше, а внутри того третий, а в нем шарик катается. Он сам выточил его на станке на спор лет пять назад. Один деятель на заводе за этот брелок литр спирта предлагал, но Вовец не согласился. Сейчас брелок тускло блестел среди скрепок и карандашей, а цепочка тянулась под бумаги.
Вовец потянул за цепочку и вытащил всю связку: два квартирных, от инструментального ящика, от одежного шкафчика на работе. Приподняв бумаги, он увидел и свой паспорт. Сразу узнал по уголку, измазанному чернилами. Лихорадочно зашарил по бумагам. Сам не знал, что ищет, может, деньги отпускные? Вышарил только изящную записную книжку в переплете из натуральной кожи. Раскрыл и обомлел ещё больше. Под прозрачный клапан обложки вставлена цветная фотография Жени: в сверкающей короне, голубом платье с глубоким декольте, на шее жемчужное ожерелье и счастливая улыбка на лице.
Это уж было слишком. Вовец оцепенел, словно у него отказали мозги. Он ничего не соображал и не двигался с места. Зашумел электрочайник, и этот противный звук вернул его к действительности. Он не стал ломать голову над тем, что все это значит, а просто сунул ключи в карман брюк, паспорт и записную книжку завернул в полиэтиленовый пакет, которым было покрыто сиденье стула, и сунул туда же. Следовало сматываться и как можно скорей.
Дверь, сделанная из толстой древесно-стружечной плиты и оклеенная пластиком "под дерево" не подавалась. Оставалось окно, и он его распахнул. Третий этаж. Панорама микрорайона Заречный за листопрокатным цехом. Внизу на асфальте длинными плотными рядами лежат рулоны стальной ленты, каждый высотой в рост человека. За ними синий тепловозик неспешно протягивает пяток платформ с вертикально торчащими пустыми изложницами. В окно было приятно смотреть, но прыгать отсюда не стоило, разве только с целью сломать себе шею. Оставалось только самым пошлым образом прятаться в шкафу, как застигнутому мужем любовнику, рассчитывая на эффект неожиданного появления, чтобы выбежать из кабинета мимо оторопевшего хозяина и его друзей.
Вовец распахнул шкаф. Там на верхней полке лежала оранжевая рабочая каска, ниже висели пустые плечики, а в самом низу валялась комом уже осточертевшая синяя спецовка. Он хотел отпихнуть её ногой в угол, но наткнулся на что-то твердое. Оказывается, начальник связи прятал в шкафу целую бухту телевизионного кабеля. Конечно, все ценное следует держать возле себя и ни в коем случае не отдавать в ненадежные руки подчиненных.
Решение созрело мгновенно. Прямо из середины бухты Вовец вытянул большую петлю, захлестнул за трубу возле батареи отопления под окном, протолкнул в петлю разваливающуюся бухту и выбросил в окно. Добрая сотня метров кабеля, перепутавшись и прекрутившись, повисла гирляндой до земли. Он быстро напялил спецовку, нахлобучил каску и перекинул ногу через подоконник. И тут же услышал за дверями приглушенные размеренные шаги. Понял, что это за ним, и через две секунды уже стоял на земле. Успел злорадно подумать, что Степа замается кабель распутывать, такие там узлы затянулись - наплачется.
Рулоны холоднокатаной стали аккуратными плотными рядами тянулись на сотни метров. На некоторых рыжели пятна ржавчины. Видно, сбыт падал, и основную продукцию завода было уже некуда складывать. Он заглянул в отверстие в центре рулона - никак не уже той трубы, которую он сегодня одолел. И оно почти совпадало с отверстием следующего рулона. А то со следующим. Вовец нырнул в дыру и, как червяк сквозь спелое яблоко, проскользнул насквозь ряд из четырех рулонов, и, не разгибаясь, побежал вдоль шеренги стальных мотков.
Запыхавшись, он тем не менее перегнал тепловозик, который по-прежнему еле волочил свои платформы. Он перебежал рельсы перед самым носом состава и неторопливо пошел рядом, надежно заслоненный синим локомотивом. Но тот начал потихоньку набирать ход и свистнул, видимо, сигналя, чтобы никто не появлялся на пути. Вовец прыгнул на ступеньку и крепко ухватился за стальные поручни. В кабину не полез, зачем беспокоить машиниста? А притворился сцепщиком, смазчиком или кем-то ещё в этом роде, имеющим право висеть на подножке тепловоза. Для большего сходства повернулся лицом по ходу движения и придал ему озабоченно-деловое выражение. Не хватало только оранжевого жилета и молоточка на длинной рукоятке.
В обычный рабочий день его бы, разумеется, быстро ссадили, но в субботу завод безлюден, настоящие сцепщики-смазчики, видимо отсутствуют, равно как и инженеры по технике безопасности. И Вовец преспокойно прокатился через всю территорию завода до самой литейки. Там он слез и как ни в чем не бывало поднялся по стоячей железной лесенке на козловой кран, залез в кабину, сел в истертое кресло крановщика и стал думать, как жить дальше. Это было самое спокойное место. Здесь искать не будут, а если будут, то незамеченными не подберутся. Зато ему сверху вся округа как на ладошке, даром, что покрытые копотью стекла кабины лет пять не мыты.
Сначала он решил упорядочить имеющуюся информацию. Итак, на территории завода в подвалах находится тайная звероферма, где выращивают пушных зверей. Банда преступников, содержащая или обслуживающая эту ферму, нашла источник дешевого корма для животных. Они заманивают к себе людей и убивают их. Заодно ещё и грабят, тоже дополнительный доход. Не брезгуют и вымогательством. С этой целью похищают родственников состоятельных людей. Начальник цеха связи Степан Халалеев или тот, кто себя за него выдает, сообщник бандитов. Он вероломно запер Вовца в кабинете, отключил телефоны, сделав это прямо на АТС, расположенной в том же здании, или на какой-нибудь распредкоробке и привел бандюг. Сейчас для них Вовец - главная угроза. Его побег - просто катастрофа для всего людоедского бизнеса. Им надо или разбегаться и прятаться, или уничтожить его, в крайнем случае - заткнуть рот. Степа ни с каким начальником караула не разговаривал. И не только потому, что телефона охраны нет в списке на столе. Ему никакой милиции не нужно, да и охрану возбуждать ни к чему. Он весь разговор сымитировал, а Вовец поверил потому, что ожидал именно этого. Ну какой начальник караула, в самом деле, так сразу объявит тревогу? Он начнет выспрашивать, что да как, захочет сам все услышать. Но была в том Степином экспромте одна очень нужная и важная информация по поводу пропусков. Если он распорядился проверять пропуска на выходе, значит, обычно выходить через проходные можно не показывая пропуск! И ещё один вопрос, главный: что сейчас делают бандиты? Им надо найти его, не дать ни с кем общаться, не дать обратиться в органы. Значит, они ждут его и ищут возле проходных и в работающих цехах. Предположим, исходя из худшего, что все они знают его в лицо. Значит, следует преобразить внешность и прикинуться каким-нибудь сталеваром. Что ж, он давно уже не инженер-проектировщик, белый воротничок, а простой слесарь Вова. Тут и играть ничего не придется, просто быть самим собой.
Хорошо, выберется он с завод, что дальше? Пойти в милицию, написать заявление и все рассказать. Там, допустим, поверят, спустятся в трубу, а она уже законопачена снизу. И вообще, какие у него есть доказательства? Тем временем бандиты могут найти Женю и прикончить. Они могут и к нему домой заявиться, адрес узнать нетрудно. Тем более, что его паспорт с пропиской в их руках побывал. И номер домашнего телефона он сам Степе диктовал. Нет, прежде чем в милицию идти, надо Олежку спрятать понадежнее.
Придя к такому выводу, Вовец спустился с крана. И как раз вовремя. Большая компания рабочих вышла из литейки, видать, закончилась смена. Он пристроился к толпе. Через сотню шагов большинство рабочих свернуло к бытовому корпусу, а человек семь-восемь направилось в сторону Заречного к проходной. Похоже, они жили рядом с заводом и предпочитали принимать душ и переодеваться дома. Да и по утрам им можно поспать на пять минут дольше, поскольку не надо менять цивильный костюм на рабочую робу в раздевалке.
Вовец мигом сделал себе чумазое лицо и черные руки, благо, на металлургическом производстве сажи и грязи повсюду в достатке, и пристроился к группе.
- Слушай, - обратился к одному из литейщиков, - утром горячей воды не было. Как думаешь, дали уже? А то придется под холодную лезть.
Он не оглядывался по сторонам, старался вести себя естественно, непринужденно. В проходной пожилой вохровец в новой фуражке, нахлобученной по уши, сонно смотрел, как работяги промолачиваются сквозь турникет. Пропусков на выходе, естественно, никто и не думал проверять. Вовец нисколько не выделялся в рабочей компании. Брюки и туфли после всех скитаний по подвалам и трубам, купания и сушки годились только на помойку. Спецовка и каска выглядели гораздо приличнее, но не настолько, чтобы выделяться среди таких же.
За проходной на площади стоял желтый "Икарус". Здесь располагалась конечная остановка одного из городских маршрутов. У Вовца мелькнула мысль: сесть в автобус и уехать подальше, но он её отогнал. Надо вести себя, как другие, делать вид, что живешь в пяти шагах от завода, сейчас придешь домой, там жена нальет огромную миску борща, может, ещё чего, суббота как-никак, хоть и трудовая...
Рабочая компания быстро рассосалась в разные стороны. Вовец тоже завернул за угол и усталой походкой сталевара двинулся по щербатому тротуару вдоль деревянных частных домов. Он не заметил никого, кто бы мог его выслеживать или подстерегать, но следовало держать ухо востро. На перекрестке остановился у водоразборной колонки, вымыл руки и лицо, утерся полой спецовки. Снимать её не следовало, потому что в такой усвиняченной рубашке и подобных же брюках без спецовки ходить нельзя. А вот каску как положил под кустик возле колонки, так и "забыл".
Выйдя из полосы частных домов, перебежал дорогу прямо перед мчащимся транспортом и быстро направился к универсаму. Здесь, среди народа, легче затеряться, да и бандиты могут побояться нападать при такой массе свидетелей. Возле телефонов-автоматов незаметно огляделся и снял трубку. Беспомощно зашарил по карманам. Все-таки были в инфляции положительные моменты: автоматы в городе три года работали бесплатно. Где он сейчас возьмет магнитную карточку, не имея ни рубля в кармане?
- А ты, милок, в поликлинику зайди.
Вовец не сразу сообразил, что это именно к нему обращается пожилая тетушка в домашнем выцветшем халате и тапках-шлепанцах. Она стояла рядом на широком крыльце универсама, разложив на парапете полиэтиленовые пакеты с огурцами и пучки отмытой морковки. Видно, пришла поторговать из ближайших частных домиков.
- А при чем тут поликлиника? - не понял Вовец.
- А там телефон бесплатный.
- Спасибо, - пробормотал Вовец, вешая трубку. - Спасибо, мать.
Он и в самом деле преисполнился чувством благодарности. И почувствовал, что снова вернулся в мир нормальных людей, где есть место вот такой элементарной, совершенно бескорыстной доброте. Пусть даже по самому пустяковому поводу.
Поликлиника оказалась за углом. И, несмотря на воскресенье, фойе оказалось не заперто, поскольку там работала аптека и была платная воскресная консультация. И телефон висел на стенке, вполне доступный. Вовец торопливо набрал свой домашний номер.
- Алло? - Олег сразу ответил.
- Сына, слушай, я, наверное, задержусь...
- Нет уж, ты не задерживайся, - неожиданно перебил его голос, показавшийся знакомым, - давай сразу дуй домой. Понял, Вова? Что замолчал? Отвечай.
- Кто это? - упавшим голосом спросил Вовец.
- Что, не узнал друга Степу?
- Какого Степу? - Вовец похолодел.
- Ладно, не придуривайся. Ты же ко мне сегодня заходил в цех связи. Кабель коаксиальный тебе ещё очень понравился. Теперь вспомнил? Разговор есть срочный. Приезжай поскорей, имеется серьезное деловое предложение. Тысяч на сто. Или даже больше. Все, жду. Да, глупостей каких-нибудь не наделай по дороге.
Частые гудки оповестили, что разговор окончен. Вовец в оцепенении продолжал прижимать трубку к уху. Он был раздавлен. Хотелось лечь и умереть. Его ударили в самое уязвимое место да так больно, что не вздохнуть. Единственное, что успокаивало - не было угроз. Да черт с ними, он станет молчать, язык проглотит, пусть только мальчишку отпустят.
Первым порывом было немедленно бежать домой. Пусть заберут обратно в подвал, убьют, что угодно сделают, лишь бы сына оставили в покое. И он бы побежал, но оцепенел, закаменел и попросту не мог двинуться с места. С трудом повесил трубку и, чувствуя свинцовую тяжесть во всем теле, отошел в сторону.
Он готов был примириться с собственной смертью, но оставалось невыполненное обещание - позвонить Жекиному мужу. Вовец медленно достал из кармана полиэтиленовый сверток, извлек кожаную записную книжку, раскрыл. Смысл прочитанного доходил не сразу. Это действительно была Жекина книжка, точнее, фирменный, разлинованный вдоль и поперек ежедневник бизнесмена. Вовец вначале открыл его посередине и принялся листать. Малопонятные записи сопровождались рисунками одежды и отдельных её элементов - воротничков, рукавов, карманчиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22