А ты, смотрю, в гости собрался?
— Угадала.
— Представляю, к кому.
— И что?
— Ничего. Счастливая она, эта Воронцова.
Андрей немного удивленно посмотрел на женщину.
Сегодня ее поведение разительно отличалось от того, как обычно вела себя разгульная бабенка. За исключением, пожалуй, одного случая, когда он пожалел ее.
Спросил:
— С чего бы это ты стала такой смирной? Беседа с замполитом в кустах у магазина подействовала? На Кравцова перекинулась?
— Все бы обидеть меня?!
— А что же ты на политрука не обижалась, когда он хватал тебя за задницу?
— Я должна оправдываться?
— Нет. Мне ты ничего не должна, как и я тебе. Но мне пора. Времени нет переливать из пустого в порожнее.
Людмила вновь вздохнула:
— Конечно. Тебя ждет Ольга. И ты стремишься к ней. Наверное, это правильно. Не буду тебе дольше досаждать, Андрюша! Спрячу свою любовь внутри, переболею. А вам с Воронцовой счастья. Наши пути больше не пересекутся, если, конечно, ты сам не захочешь меня.
Сказав это, официантка повернулась и скрылась за сиренью. По асфальту аллеи застучали быстро удаляющиеся каблучки.
Кудреев пожал плечами.
Что это произошло с ней?
Неужели и вправду одумалась? Что-то подсказывало Андрею, Людмила, как всегда, играет. Однако размышлять о ней времени, да и особого желания, не было.
Он вышел на улицу, направившись к дому Воронцова.
Дмитрий, одетый в строгий костюм, при галстуке, уже ждал товарища у калитки. Увидев Андрея, посмотрел на часы. 17.58.
Подойдя к Воронцову, Андрей спросил:
— Меня встречать вышел?
— И покурить, и тебя встретить. У нас все готово.
— Ну, что ж, приглашай тогда в дом, что ли?
— Проходи, гость дорогой.
Открыв перед Кудреевым дверь, Воронцов пропустил Андрея в прихожую.
Там его уже встречала жена Дмитрия, Елена. Офицер вручил ей один из букетов.
— Это тебе, Лена!
— Ты верен себе, Андрей. Моего бы научил вниманию к женщине.
— Не передергивай, Лен. Дима и так образцовый муж, впрочем, как и ты — жена. Это известно всему гарнизону и даже… отряду спецназа.
Кудреев направился в комнату. Воронцов последовал было за ним. Но Елена остановила мужа:
— А ты куда? Пусть молодые немного побудут одни. Идем, поможешь лучше салат и рыбу на стол отнести.
Дмитрий подчинился.
Андрей меж тем зашел в комнату.
Ольга, сидевшая в кресле, поднялась навстречу. Она была в новом красивом костюме.
Кудреев протянул букет:
— Ты неотразима, Оля! А это тебе.
Дмитрий с Еленой внесли две большие тарелки.
Закончив с сервировкой, встали рядом с Ольгой.
Кудреев кашлянул в кулак:
— Прошу извинить меня. То, что я хочу сказать, делаю впервые жизни. Поэтому волнуюсь.
Воронцов подбодрил его:
— Смелей, Андрей, здесь все свои.
— В общем… Оля… буду краток… я пришел сюда за тем, чтобы… предложить тебе руку и сердце. Вот. Ну, и соответственно… хотел бы узнать, согласна ли ты стать моей женой.
Наступила тишина.
Елена улыбалась. Ольга слегка покраснела.
Наконец неловкую паузу прервал ее голос:
— Да, Андрей, я согласна стать твоей женой.
Кудреев обернулся к Воронцову:
— Что скажешь ты, Дмитрий Дмитриевич, как старший брат?
— А что я могу сказать? Совет вам да любовь!
Лена захлопала в ладоши и предложила всем занять места за столом. Но Андрей остановил ее:
— Минуту, Лен, я еще не закончил. Подполковник достал из пакета небольшую коробочку, подошел к своей избраннице:
— Оля, прошу принять обручальное кольцо.
Ольга приняла подарок Андрея, поцеловав его.
— Спасибо, Андрюша. Наверно, мне следует что-то сказать, но… я не знаю что.
И вновь выступил Воронцов:
— Да хорош вам церемонии разводить! Всем все понятно безо всяких слов! Давай к столу! Отметим сватовство гусара!
Кудреев присел рядом с невестой, Воронцов, с супругой, напротив.
Пробкой хлестко выстрелило шампанское, зазвенели хрустальные бокалы, начался праздник.
И длился он до одиннадцати часов. Много было сказано, достаточно выпито. Наступила пора заканчивать застолье.
Первым из-за стола поднялся Кудреев:
— Ну, что же, ребята! Будем закругляться? Сегодня я официально забираю у вас Олю.
Порядком захмелевший Воронцов махнул рукой, разрешая:
— Забирай! Теперь я спокоен — сестра в надежных руках!
Елена подзадорила мужа:
— Смотри какой великодушный?! Он разрешает?! Как будто сестра без него не решила бы свою судьбу.
— А что? Я ее брат… старший! Мне положено… по штату!
Лена рассмеялась:
— Хорошо, хорошо, грозный ты мой!
И обратилась к влюбленным:
— Я очень рада за вас, Андрей и Оля! Уверена, все у вас будет так, как надо! Да, а когда вы намерены свадьбу сыграть?
Ответил Кудреев:
— Как говорится в официальных рапортах, о дате предстоящего важного и радостного события вы будете проинформированы в первую очередь и своевременно.
Вышли на улицу. Кудреев обнял Ольгу, несущую букет роз. Так, в обнимку, они и пошли по аллее к дому подполковника, которому отныне, пусть и временно, предстояло стать общим для Андрея и Ольги. Они шли, не замечая никого вокруг. Слегка хмельные и вдребезги пьяные от счастья.
Не заметили они и одинокой фигуры, внимательно следившей за ними из-за ствола дерева, что росло рядом с дорожкой. Зато глаза этой фигуры, яростно блестя в темноте, буквально впились в молодых, и еле слышно прозвучал шепот:
— Счастья захотели? Любви, большой и красивой? Будет вам и счастье… и любовь, и… еще кое-что в придачу!
Фигура вышла из-за дерева, когда влюбленные, открыв калитку, скрылись за кустами сирени у дома Кудреева.
Если бы подполковник на секунду вернулся и посмотрел на аллею, он без всякого труда, даже в темноте, узнал бы в этой фигуре официантку кафе Дома офицеров и жену начфина рембата Людмилу Крикунову. Но Андрей не вернулся и не посмотрел назад. Ему было не до этого.
Его ждала такая желанная и страстная ночь с любимой женщиной, ради которой он готов был на все. Что для Кудреева были какие-то злобные взгляды, какие-то следившие за ним и невестой тени? Пустота, пыль, которой и так хватало с избытком на улочках военного городка.
Следующее утро началось, как обычно.
Андрей с Ольгой вместе прибыли на службу.
На сегодня для личного состава третьей и четвертой групп был объявлен выходной. Подразделения майоров Сутенеева и Федоренко во главе с начальником штаба убыли на полигон учебного центра мотострелковой дивизии, где, согласно плану боевой подготовки, для спецназа были назначены стрельбы. Так что заняться в части и сегодня Кудрееву, по большому счету, было нечем. Он, обойдя практически пустое расположение, решил наведаться к Воронцову.
Тот находился в своем кабинете.
Воронцов встал из-за стола:
— У тебя и сегодня разгрузочный день?
— Да, вроде того.
— Так чего шарахаешься по части? Съездил бы в Новоярск, развеялся! В цирк сходил бы.
— Клоунов, Дима, и тут хватает, и потом, ты забыл поговорку, кто служил в армии, тот в цирке не смеется. Ну, ладно! Я к тебе вообще-то вот зачем зашел. Сколько еще отряду кантоваться здесь, неизвестно. Может, несколько дней, может, и год. Скоро осень. А крыша в моем особняке — ни к черту. Шифер влагу не держит. Да и хрен бы с ним, если бы жил один. Но теперь надо комнату второго этажа открывать, под спальню оборудовать, а там, сверху, во время дождя льет из всех щелей. Можешь решить этот вопрос?
— А твои профи только террористов мочить могут?
— Не в этом дело. Шифер нужен. И потом, заплатками не обойтись, придется весь дом перекрывать. А это уже забота твоего тыловика. Квартиры-то служебные?
— Ладно. Сделаем тебе ремонт. Но не ранее чем через неделю. Заместителю по снабжению после комиссии, будь она неладна, надо еще с вещевым имуществом разобраться. Как освободится, направлю на дом.
Кудреев поинтересовался:
— А что у него с тряпьем? Недостача?
— Напротив, излишки. А это намного хуже любой недостачи. Только вот до сих пор не пойму: почему так принято считать? Ну, обнаружили излишки, вписали в приход по складу, и все дела. Ан нет. Оказывается, наличие излишков — создание условий для хищения воинского имущества. А если до комиссии похитил, то все нормально, просто недостача и в худшем случае административное взыскание. Маразм, мать его! Да и кому старые портянки да трусы времен Второй мировой войны нужны? Достал уже этот дебилизм! И когда только избавимся от него? В стране строй сменился, а у нас все по-прежнему. Замполитов убрали, и что? Тут же заместителей по воспитательной работе в штат ввели.
Воронцов с досады махнул рукой.
Кудреев улыбнулся:
— Чего же ты хотел, Дима? Чтобы штабисты без работы остались? И так уже на майорских должностях полковники. Куда их девать, если убрать все эти проверки да комиссии?
— Сократить к черту! А если полковник хочет и дальше служить, даже на майорской должности, пусть в войска отправляется, ко мне заместителем.
— Размечтался! Он скорее тебя на гражданку выпихнет. У них, у папах, в штабах, брат, все повязано, кому, как не тебе, знать об этом? А посему разговор этот бесполезный закончим. С крышей вопрос, будем считать, решил. Пойду еще одно дело сделаю.
Дмитрий спросил:
— В части будешь?
— До обеда — да. Потом — дома. Вечером у своих лично поверку проведу! У меня сегодня половина отряда отдыхает, посмотрим, кто и насколько расслабится за день.
Кудреев вышел из кабинета Воронцова, прошел в секретную часть.
— Как дела, Оля?
— Нормально, как обычно.
— Это хорошо. Набери-ка текст сообщения для Бригадира.
— Диктуй.
«Совершенно секретно!
Утес — Бригадиру! Личное!
Намерен по обоюдному согласию заключить законный брак с прапорщиком Воронцовой О. Д. Прошу сообщить хотя бы примерную дату начала нашего с ней совместного отпуска! Приглашение на свадьбу прилагается!
Утес».
Ольга взглянула на Кудреева, прошептав:
— Ой, Андрюша, а удобно вот так, прямо?
— А как удобно, криво?
Ответ пришел спустя десять минут.
«Совершенно секретно!
По ознакомлении уничтожить!
Бригадир — Утесу! Личное!
Обоюдное решение о заключении брака полностью одобряю, хотя и понимаю, что мое одобрение вам совершенно не обязательно. Исходя из сложившейся обстановки, просьба об отпуске может быть рассмотрена только после окончания работы по Кулану. За приглашение спасибо. Личные поздравления и подарок в день свадьбы. Рад за вас!
Бригадир».
Кудреев прочитал ответное сообщение, покачал головой:
— В этом весь Бригадир. Все коротко и предельно ясно. К тому же очень вежливо и обнадеживающе. Вас, Ольга Дмитриевна, устроит подобный ответ вышестоящего начальника?
— А разве, Андрей Павлович, можно что-то изменить?
— То-то и оно, что нельзя!
— Значит, будем ждать! Или тебе это в тягость?
— Ты, знаешь, Оля, кто-то один очень умный в свое время правильно заметил, что ожидание счастья и есть само счастье. Оставляю тебя, Оленька! В 18.00, как всегда, зайду. А может быть, и раньше. Пока.
Ольга, улыбнувшись, проговорила:
— До встречи.
Командир отряда спецназа направился в подразделение. Там особо не задержался и в 13.00 был уже дома. Включив музыку, расслабился на софе. Настроение у боевого подполковника было превосходное.
Прошло несколько дней.
В пятницу, после развода, к Кудрееву подошел майор Мордовцев:
— Товарищ подполковник, дело у меня к вам.
— Ну, выкладывай, что там у тебя.
— Завтра у Хохла день рождения, юбилей, так сказать, тридцатка Петьке стукнет. Мы тут с ребятами посоветовались и решили просить разрешения организовать мероприятие в кафе Дома офицеров. Как вы на это смотрите?
— Положительно. С барменом разговаривали?
— Пока нет. Надо было сначала ваше разрешение получить.
— Ясно. С помещением я сам договорюсь, а вот насчет порядка во время проведения мероприятия подумайте вы. Чтобы все прошло культурно, спокойно, по возможности тихо. Нажираться до чертиков совершенно не обязательно. Позови ко мне начальника штаба.
Вскоре к Кудрееву подошел подполковник Щукин.
— О намерении наших орлов повеселиться слышал?
— Слышал, конечно. И думаю, ничего плохого в этом нет.
— Если все пройдет нормально. Я хоть и возложил ответственность за порядком на командиров групп, но все же за дисциплиной в кафе будешь следить ты. Я с Ольгой тоже, естественно, поприсутствую, но недолго, сам понимаешь. И определи резервную группу. У нас должно быть в строю не менее десяти боеготовых спецов. Обстановка в ближайшее время вряд ли изменится кардинально, но не тебе объяснять, что Бригадир может подкинуть вводную в любую минуту.
Щукин согласился:
— Да, генерал на это большой мастер. С кафе тоже мне заняться?
— Нет, с этим я договорюсь.
Командир спецназа направился в штаб рембата. Воронцов вызвал к себе Кравцова, и вопрос об аренде кафе Дома офицеров был решен без проблем.
Андрей заглянул в секретку. Его, улыбаясь, встретила Ольга.
Он спросил:
— Из Центра ничего?
— Ничего.
— Вот и хорошо. Ты знаешь, Оль, у майора Семако завтра юбилей — тридцатилетие. Мой славный личный состав решил отметить это событие в местном кафе. Так что готовься, мы там тоже должны быть.
— Ой, Андрей! А я наметила костюм переделать. Лена даже с портнихой из Дивного договорилась. Та приедет как раз вечером в субботу. И работать нам придется допоздна, одним часом не управимся.
— Вот как? Да, неудобно получается.
Ольга вышла из-за стола:
— Слушай, Андрюш, иди один, а? Ну, сам представь, в кафе соберется исключительно мужская компания, а тут я. Пусть и с тобой. Все равно как белая ворона. Ребята стесняться будут. А с Петей я сама поговорю, хочешь? Поздравлю, объясню ситуацию. Он парень хороший, поймет.
— Хорошо. Отказ от участия в мероприятии принимается. Но с Хохлом поговори.
Из штаба чуть ранее Кудреева вышел и Кравцов.
Он так же пошел в сторону расположения рот рембата, но ни у одной из казарм не задержался. Прошел и мимо парка. От забора дорога вела к магазину.
Не доходя до военторга, майор свернул в проулок. Возле третьего дома остановился. Поднялся на крыльцо, постучал в дверь.
Дверь открылась. На пороге, в наброшенном на голое тело прозрачном пеньюаре, стояла официантка. Она вновь удивленно произнесла:
— Ты? В это время? А если муж невзначай вернется?
— Тогда твой Крикунов выговор получит за оставление части в служебное время! Ты, вот что, давай-ка быстренько оденься и пройди в кафе! Ключи, надеюсь, Костик тебе доверяет?
— Зачем это?
— Разговор есть. Очень интересный разговор. Для тебя в первую очередь.
— Что-то я ни во что не въеду. Ну, да ладно. Минут через десять пожарный вход в кафе будет открыт.
Людмила, закрыв дверь, прошла в гостиную.
Приход замполита немало удивил ее. А намек на интересный разговор только усилил удивление. Удивление и недоумение. Что там у похотливого майора? Гнал дурочку, чтобы выманить ее для случки? Вряд ли. Для этого ломать комедию Кравцову не надо было. Да и не в его характере подобная прелюдия. Значит, все-таки разговор. Интересный, как сказал замполит, разговор, и в первую очередь для нее. Хм, а что может быть интересно ей? Только то, что касается Кудреева. Ага! Кажется, ситуация проясняется.
Людмила быстро облачилась в юбку и блузку. Нашла связку запасных ключей от кафе, вышла из дома.
Вскоре замполит и Людмила встретились в кафе.
Они устроились за одним из столиков.
— Так что ты хотел мне сказать? — спросила официантка.
— Слушай внимательно. На завтра спецназ снимает кафе. У них там, у какого-то майора, день рождения. Будет здесь и Кудреев.
Женщина взглянула на Кравцова:
— И что?
— А то, что это твой шанс зацепить подполковника, дурочка.
— Как же я его зацеплю, если он наверняка придет со своей крысой, Ольгой?
Замполит спокойно и уверенно проговорил:
— Кудреев здесь будет один.
— Да? И откуда тебе это известно?
— Я не намерен перед тобой отчитываться. Но командир спецназа будет без Ольги. Это абсолютно точно. Так что подумай, красотка, как отработать спесивого профи.
Людмила задумалась. Затем хищно оскалилась:
— А ты хорошую весть принес, Кравцов. Очень хорошую.
Поднялась, прошла по залу.
— Так, так, так! Я знаю, что делать. И завтра, котик, сыграю с Андрюшей по-крупному. Он долго опомниться не сможет.
Замполит довольно откинулся на стуле:
— И мне поможешь. Воронцова не для Кудреева, она для меня. Я сумею ее окрутить. Только смотри, Людка, Кудреев в кафе долго не задержится, этот момент особо учти.
Она подошла к Кравцову, присела на колени к майору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
— Угадала.
— Представляю, к кому.
— И что?
— Ничего. Счастливая она, эта Воронцова.
Андрей немного удивленно посмотрел на женщину.
Сегодня ее поведение разительно отличалось от того, как обычно вела себя разгульная бабенка. За исключением, пожалуй, одного случая, когда он пожалел ее.
Спросил:
— С чего бы это ты стала такой смирной? Беседа с замполитом в кустах у магазина подействовала? На Кравцова перекинулась?
— Все бы обидеть меня?!
— А что же ты на политрука не обижалась, когда он хватал тебя за задницу?
— Я должна оправдываться?
— Нет. Мне ты ничего не должна, как и я тебе. Но мне пора. Времени нет переливать из пустого в порожнее.
Людмила вновь вздохнула:
— Конечно. Тебя ждет Ольга. И ты стремишься к ней. Наверное, это правильно. Не буду тебе дольше досаждать, Андрюша! Спрячу свою любовь внутри, переболею. А вам с Воронцовой счастья. Наши пути больше не пересекутся, если, конечно, ты сам не захочешь меня.
Сказав это, официантка повернулась и скрылась за сиренью. По асфальту аллеи застучали быстро удаляющиеся каблучки.
Кудреев пожал плечами.
Что это произошло с ней?
Неужели и вправду одумалась? Что-то подсказывало Андрею, Людмила, как всегда, играет. Однако размышлять о ней времени, да и особого желания, не было.
Он вышел на улицу, направившись к дому Воронцова.
Дмитрий, одетый в строгий костюм, при галстуке, уже ждал товарища у калитки. Увидев Андрея, посмотрел на часы. 17.58.
Подойдя к Воронцову, Андрей спросил:
— Меня встречать вышел?
— И покурить, и тебя встретить. У нас все готово.
— Ну, что ж, приглашай тогда в дом, что ли?
— Проходи, гость дорогой.
Открыв перед Кудреевым дверь, Воронцов пропустил Андрея в прихожую.
Там его уже встречала жена Дмитрия, Елена. Офицер вручил ей один из букетов.
— Это тебе, Лена!
— Ты верен себе, Андрей. Моего бы научил вниманию к женщине.
— Не передергивай, Лен. Дима и так образцовый муж, впрочем, как и ты — жена. Это известно всему гарнизону и даже… отряду спецназа.
Кудреев направился в комнату. Воронцов последовал было за ним. Но Елена остановила мужа:
— А ты куда? Пусть молодые немного побудут одни. Идем, поможешь лучше салат и рыбу на стол отнести.
Дмитрий подчинился.
Андрей меж тем зашел в комнату.
Ольга, сидевшая в кресле, поднялась навстречу. Она была в новом красивом костюме.
Кудреев протянул букет:
— Ты неотразима, Оля! А это тебе.
Дмитрий с Еленой внесли две большие тарелки.
Закончив с сервировкой, встали рядом с Ольгой.
Кудреев кашлянул в кулак:
— Прошу извинить меня. То, что я хочу сказать, делаю впервые жизни. Поэтому волнуюсь.
Воронцов подбодрил его:
— Смелей, Андрей, здесь все свои.
— В общем… Оля… буду краток… я пришел сюда за тем, чтобы… предложить тебе руку и сердце. Вот. Ну, и соответственно… хотел бы узнать, согласна ли ты стать моей женой.
Наступила тишина.
Елена улыбалась. Ольга слегка покраснела.
Наконец неловкую паузу прервал ее голос:
— Да, Андрей, я согласна стать твоей женой.
Кудреев обернулся к Воронцову:
— Что скажешь ты, Дмитрий Дмитриевич, как старший брат?
— А что я могу сказать? Совет вам да любовь!
Лена захлопала в ладоши и предложила всем занять места за столом. Но Андрей остановил ее:
— Минуту, Лен, я еще не закончил. Подполковник достал из пакета небольшую коробочку, подошел к своей избраннице:
— Оля, прошу принять обручальное кольцо.
Ольга приняла подарок Андрея, поцеловав его.
— Спасибо, Андрюша. Наверно, мне следует что-то сказать, но… я не знаю что.
И вновь выступил Воронцов:
— Да хорош вам церемонии разводить! Всем все понятно безо всяких слов! Давай к столу! Отметим сватовство гусара!
Кудреев присел рядом с невестой, Воронцов, с супругой, напротив.
Пробкой хлестко выстрелило шампанское, зазвенели хрустальные бокалы, начался праздник.
И длился он до одиннадцати часов. Много было сказано, достаточно выпито. Наступила пора заканчивать застолье.
Первым из-за стола поднялся Кудреев:
— Ну, что же, ребята! Будем закругляться? Сегодня я официально забираю у вас Олю.
Порядком захмелевший Воронцов махнул рукой, разрешая:
— Забирай! Теперь я спокоен — сестра в надежных руках!
Елена подзадорила мужа:
— Смотри какой великодушный?! Он разрешает?! Как будто сестра без него не решила бы свою судьбу.
— А что? Я ее брат… старший! Мне положено… по штату!
Лена рассмеялась:
— Хорошо, хорошо, грозный ты мой!
И обратилась к влюбленным:
— Я очень рада за вас, Андрей и Оля! Уверена, все у вас будет так, как надо! Да, а когда вы намерены свадьбу сыграть?
Ответил Кудреев:
— Как говорится в официальных рапортах, о дате предстоящего важного и радостного события вы будете проинформированы в первую очередь и своевременно.
Вышли на улицу. Кудреев обнял Ольгу, несущую букет роз. Так, в обнимку, они и пошли по аллее к дому подполковника, которому отныне, пусть и временно, предстояло стать общим для Андрея и Ольги. Они шли, не замечая никого вокруг. Слегка хмельные и вдребезги пьяные от счастья.
Не заметили они и одинокой фигуры, внимательно следившей за ними из-за ствола дерева, что росло рядом с дорожкой. Зато глаза этой фигуры, яростно блестя в темноте, буквально впились в молодых, и еле слышно прозвучал шепот:
— Счастья захотели? Любви, большой и красивой? Будет вам и счастье… и любовь, и… еще кое-что в придачу!
Фигура вышла из-за дерева, когда влюбленные, открыв калитку, скрылись за кустами сирени у дома Кудреева.
Если бы подполковник на секунду вернулся и посмотрел на аллею, он без всякого труда, даже в темноте, узнал бы в этой фигуре официантку кафе Дома офицеров и жену начфина рембата Людмилу Крикунову. Но Андрей не вернулся и не посмотрел назад. Ему было не до этого.
Его ждала такая желанная и страстная ночь с любимой женщиной, ради которой он готов был на все. Что для Кудреева были какие-то злобные взгляды, какие-то следившие за ним и невестой тени? Пустота, пыль, которой и так хватало с избытком на улочках военного городка.
Следующее утро началось, как обычно.
Андрей с Ольгой вместе прибыли на службу.
На сегодня для личного состава третьей и четвертой групп был объявлен выходной. Подразделения майоров Сутенеева и Федоренко во главе с начальником штаба убыли на полигон учебного центра мотострелковой дивизии, где, согласно плану боевой подготовки, для спецназа были назначены стрельбы. Так что заняться в части и сегодня Кудрееву, по большому счету, было нечем. Он, обойдя практически пустое расположение, решил наведаться к Воронцову.
Тот находился в своем кабинете.
Воронцов встал из-за стола:
— У тебя и сегодня разгрузочный день?
— Да, вроде того.
— Так чего шарахаешься по части? Съездил бы в Новоярск, развеялся! В цирк сходил бы.
— Клоунов, Дима, и тут хватает, и потом, ты забыл поговорку, кто служил в армии, тот в цирке не смеется. Ну, ладно! Я к тебе вообще-то вот зачем зашел. Сколько еще отряду кантоваться здесь, неизвестно. Может, несколько дней, может, и год. Скоро осень. А крыша в моем особняке — ни к черту. Шифер влагу не держит. Да и хрен бы с ним, если бы жил один. Но теперь надо комнату второго этажа открывать, под спальню оборудовать, а там, сверху, во время дождя льет из всех щелей. Можешь решить этот вопрос?
— А твои профи только террористов мочить могут?
— Не в этом дело. Шифер нужен. И потом, заплатками не обойтись, придется весь дом перекрывать. А это уже забота твоего тыловика. Квартиры-то служебные?
— Ладно. Сделаем тебе ремонт. Но не ранее чем через неделю. Заместителю по снабжению после комиссии, будь она неладна, надо еще с вещевым имуществом разобраться. Как освободится, направлю на дом.
Кудреев поинтересовался:
— А что у него с тряпьем? Недостача?
— Напротив, излишки. А это намного хуже любой недостачи. Только вот до сих пор не пойму: почему так принято считать? Ну, обнаружили излишки, вписали в приход по складу, и все дела. Ан нет. Оказывается, наличие излишков — создание условий для хищения воинского имущества. А если до комиссии похитил, то все нормально, просто недостача и в худшем случае административное взыскание. Маразм, мать его! Да и кому старые портянки да трусы времен Второй мировой войны нужны? Достал уже этот дебилизм! И когда только избавимся от него? В стране строй сменился, а у нас все по-прежнему. Замполитов убрали, и что? Тут же заместителей по воспитательной работе в штат ввели.
Воронцов с досады махнул рукой.
Кудреев улыбнулся:
— Чего же ты хотел, Дима? Чтобы штабисты без работы остались? И так уже на майорских должностях полковники. Куда их девать, если убрать все эти проверки да комиссии?
— Сократить к черту! А если полковник хочет и дальше служить, даже на майорской должности, пусть в войска отправляется, ко мне заместителем.
— Размечтался! Он скорее тебя на гражданку выпихнет. У них, у папах, в штабах, брат, все повязано, кому, как не тебе, знать об этом? А посему разговор этот бесполезный закончим. С крышей вопрос, будем считать, решил. Пойду еще одно дело сделаю.
Дмитрий спросил:
— В части будешь?
— До обеда — да. Потом — дома. Вечером у своих лично поверку проведу! У меня сегодня половина отряда отдыхает, посмотрим, кто и насколько расслабится за день.
Кудреев вышел из кабинета Воронцова, прошел в секретную часть.
— Как дела, Оля?
— Нормально, как обычно.
— Это хорошо. Набери-ка текст сообщения для Бригадира.
— Диктуй.
«Совершенно секретно!
Утес — Бригадиру! Личное!
Намерен по обоюдному согласию заключить законный брак с прапорщиком Воронцовой О. Д. Прошу сообщить хотя бы примерную дату начала нашего с ней совместного отпуска! Приглашение на свадьбу прилагается!
Утес».
Ольга взглянула на Кудреева, прошептав:
— Ой, Андрюша, а удобно вот так, прямо?
— А как удобно, криво?
Ответ пришел спустя десять минут.
«Совершенно секретно!
По ознакомлении уничтожить!
Бригадир — Утесу! Личное!
Обоюдное решение о заключении брака полностью одобряю, хотя и понимаю, что мое одобрение вам совершенно не обязательно. Исходя из сложившейся обстановки, просьба об отпуске может быть рассмотрена только после окончания работы по Кулану. За приглашение спасибо. Личные поздравления и подарок в день свадьбы. Рад за вас!
Бригадир».
Кудреев прочитал ответное сообщение, покачал головой:
— В этом весь Бригадир. Все коротко и предельно ясно. К тому же очень вежливо и обнадеживающе. Вас, Ольга Дмитриевна, устроит подобный ответ вышестоящего начальника?
— А разве, Андрей Павлович, можно что-то изменить?
— То-то и оно, что нельзя!
— Значит, будем ждать! Или тебе это в тягость?
— Ты, знаешь, Оля, кто-то один очень умный в свое время правильно заметил, что ожидание счастья и есть само счастье. Оставляю тебя, Оленька! В 18.00, как всегда, зайду. А может быть, и раньше. Пока.
Ольга, улыбнувшись, проговорила:
— До встречи.
Командир отряда спецназа направился в подразделение. Там особо не задержался и в 13.00 был уже дома. Включив музыку, расслабился на софе. Настроение у боевого подполковника было превосходное.
Прошло несколько дней.
В пятницу, после развода, к Кудрееву подошел майор Мордовцев:
— Товарищ подполковник, дело у меня к вам.
— Ну, выкладывай, что там у тебя.
— Завтра у Хохла день рождения, юбилей, так сказать, тридцатка Петьке стукнет. Мы тут с ребятами посоветовались и решили просить разрешения организовать мероприятие в кафе Дома офицеров. Как вы на это смотрите?
— Положительно. С барменом разговаривали?
— Пока нет. Надо было сначала ваше разрешение получить.
— Ясно. С помещением я сам договорюсь, а вот насчет порядка во время проведения мероприятия подумайте вы. Чтобы все прошло культурно, спокойно, по возможности тихо. Нажираться до чертиков совершенно не обязательно. Позови ко мне начальника штаба.
Вскоре к Кудрееву подошел подполковник Щукин.
— О намерении наших орлов повеселиться слышал?
— Слышал, конечно. И думаю, ничего плохого в этом нет.
— Если все пройдет нормально. Я хоть и возложил ответственность за порядком на командиров групп, но все же за дисциплиной в кафе будешь следить ты. Я с Ольгой тоже, естественно, поприсутствую, но недолго, сам понимаешь. И определи резервную группу. У нас должно быть в строю не менее десяти боеготовых спецов. Обстановка в ближайшее время вряд ли изменится кардинально, но не тебе объяснять, что Бригадир может подкинуть вводную в любую минуту.
Щукин согласился:
— Да, генерал на это большой мастер. С кафе тоже мне заняться?
— Нет, с этим я договорюсь.
Командир спецназа направился в штаб рембата. Воронцов вызвал к себе Кравцова, и вопрос об аренде кафе Дома офицеров был решен без проблем.
Андрей заглянул в секретку. Его, улыбаясь, встретила Ольга.
Он спросил:
— Из Центра ничего?
— Ничего.
— Вот и хорошо. Ты знаешь, Оль, у майора Семако завтра юбилей — тридцатилетие. Мой славный личный состав решил отметить это событие в местном кафе. Так что готовься, мы там тоже должны быть.
— Ой, Андрей! А я наметила костюм переделать. Лена даже с портнихой из Дивного договорилась. Та приедет как раз вечером в субботу. И работать нам придется допоздна, одним часом не управимся.
— Вот как? Да, неудобно получается.
Ольга вышла из-за стола:
— Слушай, Андрюш, иди один, а? Ну, сам представь, в кафе соберется исключительно мужская компания, а тут я. Пусть и с тобой. Все равно как белая ворона. Ребята стесняться будут. А с Петей я сама поговорю, хочешь? Поздравлю, объясню ситуацию. Он парень хороший, поймет.
— Хорошо. Отказ от участия в мероприятии принимается. Но с Хохлом поговори.
Из штаба чуть ранее Кудреева вышел и Кравцов.
Он так же пошел в сторону расположения рот рембата, но ни у одной из казарм не задержался. Прошел и мимо парка. От забора дорога вела к магазину.
Не доходя до военторга, майор свернул в проулок. Возле третьего дома остановился. Поднялся на крыльцо, постучал в дверь.
Дверь открылась. На пороге, в наброшенном на голое тело прозрачном пеньюаре, стояла официантка. Она вновь удивленно произнесла:
— Ты? В это время? А если муж невзначай вернется?
— Тогда твой Крикунов выговор получит за оставление части в служебное время! Ты, вот что, давай-ка быстренько оденься и пройди в кафе! Ключи, надеюсь, Костик тебе доверяет?
— Зачем это?
— Разговор есть. Очень интересный разговор. Для тебя в первую очередь.
— Что-то я ни во что не въеду. Ну, да ладно. Минут через десять пожарный вход в кафе будет открыт.
Людмила, закрыв дверь, прошла в гостиную.
Приход замполита немало удивил ее. А намек на интересный разговор только усилил удивление. Удивление и недоумение. Что там у похотливого майора? Гнал дурочку, чтобы выманить ее для случки? Вряд ли. Для этого ломать комедию Кравцову не надо было. Да и не в его характере подобная прелюдия. Значит, все-таки разговор. Интересный, как сказал замполит, разговор, и в первую очередь для нее. Хм, а что может быть интересно ей? Только то, что касается Кудреева. Ага! Кажется, ситуация проясняется.
Людмила быстро облачилась в юбку и блузку. Нашла связку запасных ключей от кафе, вышла из дома.
Вскоре замполит и Людмила встретились в кафе.
Они устроились за одним из столиков.
— Так что ты хотел мне сказать? — спросила официантка.
— Слушай внимательно. На завтра спецназ снимает кафе. У них там, у какого-то майора, день рождения. Будет здесь и Кудреев.
Женщина взглянула на Кравцова:
— И что?
— А то, что это твой шанс зацепить подполковника, дурочка.
— Как же я его зацеплю, если он наверняка придет со своей крысой, Ольгой?
Замполит спокойно и уверенно проговорил:
— Кудреев здесь будет один.
— Да? И откуда тебе это известно?
— Я не намерен перед тобой отчитываться. Но командир спецназа будет без Ольги. Это абсолютно точно. Так что подумай, красотка, как отработать спесивого профи.
Людмила задумалась. Затем хищно оскалилась:
— А ты хорошую весть принес, Кравцов. Очень хорошую.
Поднялась, прошла по залу.
— Так, так, так! Я знаю, что делать. И завтра, котик, сыграю с Андрюшей по-крупному. Он долго опомниться не сможет.
Замполит довольно откинулся на стуле:
— И мне поможешь. Воронцова не для Кудреева, она для меня. Я сумею ее окрутить. Только смотри, Людка, Кудреев в кафе долго не задержится, этот момент особо учти.
Она подошла к Кравцову, присела на колени к майору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33