Короли, коим несть числа. Несчётное множество героев. Великие Силы, с небес на землю. Все это могло в одночасье рухнуть из-за каких-то долгов.
Дьюранд обернулся и поймал на себе взгляд Дорвен.
Глава 24
Крушение мечты
— Боже, — чуть слышно прошептал Ламорик. — Почти доплыли.
Над морскими волнами нависали утёсы Тернгира, тлевшие в свете закатного солнца рубиновыми углями. Рыцари, на веку которых было немало жестоких битв и сражений, восторженно пихали друг друга локтями, словно мальчишки.
— Мы прибыли в Тернгир, — торжественно произнёс Эйгрин, и несколько рыцарей сложили ладони в знаке Небесного Ока.
Корабль, оставив часть груза в Бидинге, теперь, сражаясь с упрямым ветром, летел по волнам на северо-восток. Показалась крепость, и Дьюранд ахнул, поразившись хитроумному замыслу мастеров. Неприступный замок стоял на самой вершине гряды, возвышаясь над грохочущим прибоем на целых сорок фатомов. К замку поднималась вырубленная в скале лестница, столь узкая, что на ней едва бы поместилось два человека. Сейчас в крепость съехался весь цвет королевства.
— Я и не думал, что мы когда-нибудь сюда доберёмся, — промолвил Ламорик. — Вы все отважно сражались за меня. Я не ждал от вас такого мужества.
Пока «Золан», борясь с ветром, медленно продвигался к мысу, Дьюранд заметил одну деталь, которая прежде от него ускользнула. Возле узкой лестницы, вырубленной в скале, на которой возвышался замок, был сделан небольшой причал. Даже если враги осадят замок, защитникам было нечего беспокоиться — с тыла им всегда могли подвести оружие и припасы.
Корабль резко качнуло.
— Что творит этот идиот? — промолвил Ламорик.
Они приблизились к Барбиканскому проливу, где залив, по которому они плыли, обрывался и начиналось бескрайнее Закатное море. Внимание Дьюранда было захвачено открывшейся перед ними картиной, поэтому он не сразу заметил суету, которую подняли на палубе матросы. Теперь он слышал, как капитан, стоя на юте, надрываясь, отдаёт приказы рулевому и команде, возящейся с широким парусом. Прервавшись на мгновение, он пробормотал заговор от кораблекрушения.
Бросив взгляд на буруны, Дьюранд понял причины беспокойства капитана — сильное течение в проливе несло их прямо на камни. Дьюранд содрогнулся. Все детство и юность он провёл у берегов Сильвемера и мало что знал о кораблях и течениях. В проливе дул сильный ветер. Чтобы не налететь на скалы, капитан повёл корабль галсами, лавируя от подветренного берега. Учитывая сильное течение и резкие порывы ветра, удержать судно на курсе было крайне непростым делом.
Нос «Золан» повернулся на север, и корабль понесло прямо к скалам, на которые с грохотом обрушивались волны. Глаза людей расширились от ужаса. Эйгрин, прервав молитву, ухватился одной рукой за снасти. В любой момент капитан мог скомандовать поворот, чтобы уйти от ветра.
В тот миг, когда капитан открыл рот, Дьюранд увидел катящийся по проливу вал. Капитан прокричал команду, и в тот же миг в борт ударила волна. Нос корабля, словно рычаг катапульты, резко рванулся вверх, и Дьюранд, несмотря на то, что был готов к удару, кубарем покатился по палубе, ударившись о фальшборт. Кричали люди, ржали кони. Дьюранд поднялся на четвереньки и, повернув голову, увидел шевелящуюся массу людей и лошадей. Лилась кровь.
— Ко мне! Сменить курс! К черту парус! К черту парус, я сказал! — рычал капитан на юте.
Дьюранда осенило, он понял, что хочет капитан. Их все ещё несло на камни. Удар волны швырнул лошадей к борту, раздавив и покалечив всех, кто там стоял. Покуда корабль идёт под парусом, манёвр выполнить не удастся. Кто-то должен убрать парус.
Корабль качнуло.
Дьюранд, пригнувшись, вклинился в гущу беснующихся коней и людей, не отрывая взгляда от линя, крепящего парус. Если его получится отвязать, может, им ещё удастся спастись. Судно рвануло, и у правого борта образовалась узкая не занятая никем лазейка. Дьюранд рванулся вперёд. Сапоги скользили по палубе, и воин, перебирая ногами, вцепился в снасти, чтобы не сорваться за борт.
«Золан» пролетела ещё пятьдесят ярдов. Времени совсем не оставалось. Оттолкнувшись от борта, Дьюранд прыгнул к линю, удерживающему парус. Царапая руки до ссадин и ломая ногти, он распутал узел. Парус, почувствовав свободу, затрепетал на диком ветру.
— Рулевое весло держи! Налегай! Поворачиваем!
«Золан» зарылась в волны и двинулась, замедляя бег, к смертоносным скалам. Заляпанные кровью матросы потянулись стягивать реи. Снова закрепили лини, и парус тут же раздулся от наполнившего его ветра. Корабль резко рванулся вперёд.
На Дьюранда смотрело тридцать-сорок пар испуганных глаз. Он переводил взгляд с одного лица на другое, ища Дорвен. Вдруг всех их накрыла огромная тень. Скалы остались позади, но теперь корабль несло к каменистой гряде, которая становилась все ближе и ближе. Для разворота не оставалось места — всего лишь какие-то ярды отделяли судно от острых камней.
Корабли с квадратными парусами были очень удобны и просты в управлении, однако ни одно такое судно не могло идти против ветра. «Золан» нёсся вперёд, рассекая буруны. Люди закричали от ужаса, понимая, что корабль вот-вот врежется в берег. Показался каменный причал в обрамлении белоснежной пены.
— Взять рифы! [Брать рифы — уменьшать площадь паруса, подбирая и стягивая его нижнюю часть.] — закричал капитан. — Взять их, если жизнь дорога!
«Золан» пролетел по скалам у подножия гряды, накренившись так сильно, что нок-рея заскребла по утёсу, словно трость в руках слепца. Корабль скользил по тихой бухте.
— Черт, — прошипел капитан, вцепившись руками в перила. Его слова явно не были вздохом облегчения. Взгляд капитана был прикован к причалу.
— Держать судно бортом, рулевой, — прорычал он. — Мы плывём слишком быстро.
Причал стремительно приближался.
— Готовьте кранцы, привальные брусья, все что под руку попадётся, — бросил капитан морякам.
Моряки лихорадочно принялись крепить свёрнутый такелаж, чтобы защитить борт судна и смягчить удар о камень.
С громким треском «Золан» врезался в причал.
Судно от носа до кормы застонало, словно раненый зверь, во все стороны брызнули обломки. Дерево оглушительно заскрипело о камень и корабль замер. Матросы стали спрыгивать на берег, крепко привязывая канаты к швартовым тумбам, превращая корабль и причал в одно целое. Даже если корабль дал течь, теперь ему бы не удалось затонуть — его надёжно держали швартовы.
Рыцари и оруженосцы медленно поднимались на ноги. Лошади ржали и били копытами. Дьюранд столкнулся нос к носу с матросом, который, возможно, должен был следить за парусом. Покачав головой, матрос отвёл в сторону налипшие на лоб волосы и произнёс:
— Неисповедима воля Владыки Морей. Ветер переменился в самое последнее мгновение. Подул прямо с моря, — моряк запнулся и сложил ладони в знаке Небесного Ока.
— Я должен найти… — начал Дьюранд и замолчал. Он собирался произнести имя Дорвен. — Я должен кое-кого найти. Ты не видел женщину?
Моряк, погрузившись в молитву, даже не ответил. Дьюранд стал медленно пробираться по палубе, поднимая людей на ноги и успокаивая лошадей. Отпустив одну из уздечек, он повернул голову и прямо перед собой увидел лицо Дорвен. Дьюранд не проронил не слова, но у него перехватило дыхание, словно его ударили.
— Я рада, что ты жив и невредим, — произнесла она.
Дьюранд кивнул, посмотрев ей в глаза.
— Я должен… Другие… Им нужна помощь, — выдавил он из себя. Собрав всю волю, ему удалось сдержаться: он не сжал её в объятиях, не взял за руку и даже не дотронулся до неё.
Высадившись на берег и собрав вещи, отряд приступил к выполнению очень непростой задачи: людям предстояло взобраться с лошадьми по высокой лестнице, ведущей на вершину утёса, на котором был воздвигнут замок Тернгир. В крушении погиб один паж — из тихонь, Дьюранд его не помнил, трое были сильно покалечены. Некоторые оруженосцы получили вывихи, у иных ныли ребра. Рыцарям повезло — среди них пострадавших не было. Двух боевых и четырех тягловых коней пришлось забить — их жизни и кровь были отданы морю. Несколько человек одобрительно хлопали Дьюранда по плечу.
Оказавшись на вершине продуваемой всеми ветрами лестницы, они подошли к задней двери, ведущей в крепость. На двери красной краской был намалёван круг, изображавший Небесное Око.
Конзар дал знак остальным подождать, а сам подошёл к двери и поднял сжатую в кулак руку. Неожиданно капитан замер, так и не опустив кулак. Дьюранд вспомнил рассказ Конзара. Быть может, именно у этой двери стоял Кассонель, обнажив меч, преграждая отряду Конзара дорогу. Он представил, как двадцать семь человек один за другим выходят на бой с Кассонелем, оставляя за своими спинами обрыв высотой в сорок фатомов.
Дверь открылась, и воины проскользнули по узкому коридорчику в небольшой двор, мощённый камнем. Дьюранд заморгал, обнаружив, что стоит посреди толпы людей. Свет отражался от сотен драгоценных камней, падал на богатые одежды, отороченные дорогими мехами. Дьюранд никогда не видел такого количества знатных людей одновременно.
— Дьюранд, шлем! — прошипел Ламорик, отступая в темноту коридора.
Дьюранд сунул руку в мешок, висевший у него на плече, и во мгновение ока протянул милорду его пятифунтовый шлем.
К ним шагнул человек в дорогих одеждах чёрного цвета, на лице которого было написано живое участие:
— Милорды, мы видели, как корабль вышвырнуло на пристань. Это были не вы?
Ламорик, на голове которого уже красовался шлем, шагнул вперёд и преклонил перед человеком колено.
— Здравствуйте, Ваше Высочество.
Ваше Высочество… Дьюранд почувствовал благоговейный трепет. Перед ним стоял ещё один человек, в чьих жилах текла благородная кровь королей Аттии. Вместе с остальными Дьюранд преклонил колено, одновременно пытаясь сообразить, кто именно стоит перед ним. Лицо человека украшала аккуратно подстриженная чёрная борода. Принц Уиндговерский был русоволос и крепко сбит. Значит, сейчас с ними разговаривает принц Бидэн — властитель Тернгира.
— В страшном волнении следили мы за вашим судном, — произнёс Бидэн. — На стены высыпала целая толпа. Капитана корабля следует наградить.
— Да, Ваше Высочество.
— Мы пришлём лекарей. Они позаботятся о раненых. Я прав, полагая, что передо мной Красный Рыцарь, о котором в последнее время столько говорят?
— Да, Ваше Высочество.
— Прошу вас, встаньте. Думаю, многие были удивлены, узнав, что главный герольд не пригласил вас в Тернгир, после того, как вы отважно бились на ристалище в Редуиндинге. До нас уже дошли слухи о том, что произошло в Хайэйшес. Ваше мужество и подвиги достойны героев глубокой старины.
— Благодарю Вас, Ваше Высочество.
— Сэр рыцарь, мы крайне рады видеть вас и ваших спутников в Тернгире, — принц замолчал, обводя широким жестом двор. — Увы, в Тернгире тесно накануне столь великого действа. За мостом разбит лагерь. Если вы не возражаете, мой сенешаль проследит за тем, чтобы вы без хлопот поставили там свои палатки и шатры, — Бидэн положил руку на плечо Ламорику.
— Это именно то, что нам нужно, Ваше Высочество.
— Очень хорошо. Я лично прослежу за тем, чтобы мои священники обратились со словами утешения и поддержки к тем, кому не повезло. Мои слуги выкатят вам бочку вина, чтобы вы укрепили свой дух.
— Благодарю Вас, Ваше Высочество.
— Мы все с нетерпением будем ждать завтрашнего турнира. Завтра мы увидим, как вершатся великие дела, — произнёс Бидэн.
Ламорик с рыцарями низко поклонились и проследовали за сенешалем.
Гермунд приник к Дьюранду и зашептал на ухо:
— Пойду погляжу, правда ли, что в замке действительно нет свободного места. Посмотрим, где разместили герцогов, — сжимая в руках лютню, скальд направился прочь.
Тогда как большая часть людей, окружавших принца, остались с ним, некоторые двинулись вслед за Ламориком и его спутниками. Впереди толпы зевак шёл Вэир.
— Капитан, что правил судном, видать рехнулся, — крикнул в спину молодому лорду вассал Морина. — Надо совсем лишиться ума, чтобы заходить к берегу с подветренной стороны. Вы чуть не пошли ко дну на глазах у всего двора. Зачем вам понадобился корабль? По земле было ехать страшно?
— Легко быть храбрецом, когда действует королевское перемирие. Интересно, чего ты стоишь на ристалище? — оглянулся Оуэн, сверкнув золотыми зубами.
— Я там ещё страшнее, — осклабился Вэир.
— Знаешь, — Берхард хлопнул Оуэна по плечу. — На земле, которой я владел, рос лес, а в лесу жили белки. Сидят на ветках и все трещат, трещат, трещат. Только об орехах и думают. Совсем мозгов в голове нет.
Отряд Ламорика вышел из ворот и ступил на мост, сотворённый самой природой, — причудливо выгнувшуюся каменную арку, вознёсшуюся над волнами на высоте сорок фатомов. Мост был столь узким, что по нему с трудом могла проехать телега.
Небесное Око уже зашло, и людям, шедшим по мосту, казалось, что они ступают прямо по небу.
Сенешаль показал отряду клочок свободной земли. Над головами кружились чайки. Вэир наконец оставил рыцарей в покое и двинулся дальше — впереди стоял шатёр, украшенный гербом Монервея.
Из позаимствованного у других отрядов хвороста рыцари развели огонь, и вскоре воины собрались в кружок у потрескивающего костра, потягивая вино, подаренное принцем, и закусывая тем, что удалось раздобыть.
Берхард зевал, поблёскивая здоровым глазом.
— Каждую из сторон на турнире в бой ведут маршалы. Как в старые добрые времена. Маршал-победитель может потребовать у маршала проигравшей стороны все что угодно. Лошадей. Право охотиться в его землях. Фамильный меч. Весь годовой улов рыбы. Кречетов.
— Я бы попросил дом, а в нем — горячую жареную говяжью лопатку, — проворчал Бейден. — Мне не очень по вкусу трескать всякую холодную дрянь после того, как мы проскакали весь Гелебор с Серданой, поплавали в море и попали в кораблекрушение, — он отломил кусок от краюхи чёрствого хлеба. — Хочу говяжью лопатку, прожаренную так, что мясо само сходит с кости.
— Зубы все никак покоя не дают? — съязвил Берхард.
Дьюранд не засмеялся. Голова была полна мыслей о герцогах-предателях, кораблекрушениях, Радоморе в окружении чернецов, Дорвен и Тернгир. Он встал и отправился искать свою палатку, и вдруг почувствовал, как на плечо легла чья-то рука.
— Дьюранд, — произнёс Ламорик. — Я хочу, чтобы ты знал. Великанша. Эта история на корабле… когда ты помог с парусом. Шлем… буквально только что, сегодня вечером. У тебя лёгкая рука. Тебе везёт, — молодой лорд посмотрел на озарённые светом бойницы Тернгира. — И вот мы наконец здесь, — он улыбался.
— Да, ваша светлость, — кивнул Дьюранд. На душе скребли кошки.
— Что бы ни случилось, я не забуду того, что ты сделал, — Ламорик сиял.
— Да, ваша светлость.
— Да, — Ламорик кивнул. — Не забуду. Теперь ступай. Тебе нужно отдохнуть. Нам всем надо отдохнуть, — он кивнул на коленопреклонённого Эйгрина. — Должно быть, кончаются сумерки. Солнце село. Этот человек точнее храмовых колоколов.
— Спокойной ночи, ваша светлость, — произнёс Дьюранд и направился к себе в палатку.
Сквозь парусину виднелся блеск костров и блуждающие меж огнями тени людей. Закрыв глаза, он услышал доносящиеся снаружи звуки, на которые прежде не обращал внимания. Кто-то играл на скрипке. Били барабаны. Щебетали женщины. Хрипло переговаривались мужчины.
Дьюранд вжал голову в землю. Ламорик нанял лучших рыцарей, и у них действительно был шанс одержать победу. Все решится в ближайшие два дня. Ламорик всех заразил азартом. Дьюранд слышал, как Берхард жалуется на старые кости и грезит о возвращении домой, видел, как Конзар, прежде чем постучать, замер у двери Тернгира, помнил о мечтах Оуэна.
Но они могут и проиграть.
Дьюранд снова стал прислушиваться к шуму лагеря. Люди кричали, шептали, визжали, мелькали тени. Интересно, сколько рыцарей, младших сыновей из благородных семей, которые завтра должны были сойтись в бою на ристалище, знали о Великом Совете и предстоящем голосовании? Сколько из них догадывались, что находятся у замка, в котором, возможно, будут выпущены на свободу проклятые твари из преисподней, а королевству подписан смертный приговор, после чего кровь польётся рекой и брат пойдёт на брата?
Огни костров медленно затухали, люди начали расходиться по шатрам и палаткам. Дьюранд вспомнил, как его только что благодарил Ламорик, и на душе снова заскребли кошки.
Кто-то дотронулся до палатки. Мелькнула чья-то тень. Полог резко отдёрнули в сторону.
— Дьюранд, — раздался шёпот Дорвен.
— Воинство Небесное, — промолвил он.
Девушка быстро проскользнула в палатку.
— Тебе нельзя здесь быть, — со злостью в голосе произнёс Дьюранд.
— Мы должны поговорить, — отозвалась она.
— Не о чем нам разговаривать, — прошипел Дьюранд, понимая, что девушку мог кто-нибудь увидеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Дьюранд обернулся и поймал на себе взгляд Дорвен.
Глава 24
Крушение мечты
— Боже, — чуть слышно прошептал Ламорик. — Почти доплыли.
Над морскими волнами нависали утёсы Тернгира, тлевшие в свете закатного солнца рубиновыми углями. Рыцари, на веку которых было немало жестоких битв и сражений, восторженно пихали друг друга локтями, словно мальчишки.
— Мы прибыли в Тернгир, — торжественно произнёс Эйгрин, и несколько рыцарей сложили ладони в знаке Небесного Ока.
Корабль, оставив часть груза в Бидинге, теперь, сражаясь с упрямым ветром, летел по волнам на северо-восток. Показалась крепость, и Дьюранд ахнул, поразившись хитроумному замыслу мастеров. Неприступный замок стоял на самой вершине гряды, возвышаясь над грохочущим прибоем на целых сорок фатомов. К замку поднималась вырубленная в скале лестница, столь узкая, что на ней едва бы поместилось два человека. Сейчас в крепость съехался весь цвет королевства.
— Я и не думал, что мы когда-нибудь сюда доберёмся, — промолвил Ламорик. — Вы все отважно сражались за меня. Я не ждал от вас такого мужества.
Пока «Золан», борясь с ветром, медленно продвигался к мысу, Дьюранд заметил одну деталь, которая прежде от него ускользнула. Возле узкой лестницы, вырубленной в скале, на которой возвышался замок, был сделан небольшой причал. Даже если враги осадят замок, защитникам было нечего беспокоиться — с тыла им всегда могли подвести оружие и припасы.
Корабль резко качнуло.
— Что творит этот идиот? — промолвил Ламорик.
Они приблизились к Барбиканскому проливу, где залив, по которому они плыли, обрывался и начиналось бескрайнее Закатное море. Внимание Дьюранда было захвачено открывшейся перед ними картиной, поэтому он не сразу заметил суету, которую подняли на палубе матросы. Теперь он слышал, как капитан, стоя на юте, надрываясь, отдаёт приказы рулевому и команде, возящейся с широким парусом. Прервавшись на мгновение, он пробормотал заговор от кораблекрушения.
Бросив взгляд на буруны, Дьюранд понял причины беспокойства капитана — сильное течение в проливе несло их прямо на камни. Дьюранд содрогнулся. Все детство и юность он провёл у берегов Сильвемера и мало что знал о кораблях и течениях. В проливе дул сильный ветер. Чтобы не налететь на скалы, капитан повёл корабль галсами, лавируя от подветренного берега. Учитывая сильное течение и резкие порывы ветра, удержать судно на курсе было крайне непростым делом.
Нос «Золан» повернулся на север, и корабль понесло прямо к скалам, на которые с грохотом обрушивались волны. Глаза людей расширились от ужаса. Эйгрин, прервав молитву, ухватился одной рукой за снасти. В любой момент капитан мог скомандовать поворот, чтобы уйти от ветра.
В тот миг, когда капитан открыл рот, Дьюранд увидел катящийся по проливу вал. Капитан прокричал команду, и в тот же миг в борт ударила волна. Нос корабля, словно рычаг катапульты, резко рванулся вверх, и Дьюранд, несмотря на то, что был готов к удару, кубарем покатился по палубе, ударившись о фальшборт. Кричали люди, ржали кони. Дьюранд поднялся на четвереньки и, повернув голову, увидел шевелящуюся массу людей и лошадей. Лилась кровь.
— Ко мне! Сменить курс! К черту парус! К черту парус, я сказал! — рычал капитан на юте.
Дьюранда осенило, он понял, что хочет капитан. Их все ещё несло на камни. Удар волны швырнул лошадей к борту, раздавив и покалечив всех, кто там стоял. Покуда корабль идёт под парусом, манёвр выполнить не удастся. Кто-то должен убрать парус.
Корабль качнуло.
Дьюранд, пригнувшись, вклинился в гущу беснующихся коней и людей, не отрывая взгляда от линя, крепящего парус. Если его получится отвязать, может, им ещё удастся спастись. Судно рвануло, и у правого борта образовалась узкая не занятая никем лазейка. Дьюранд рванулся вперёд. Сапоги скользили по палубе, и воин, перебирая ногами, вцепился в снасти, чтобы не сорваться за борт.
«Золан» пролетела ещё пятьдесят ярдов. Времени совсем не оставалось. Оттолкнувшись от борта, Дьюранд прыгнул к линю, удерживающему парус. Царапая руки до ссадин и ломая ногти, он распутал узел. Парус, почувствовав свободу, затрепетал на диком ветру.
— Рулевое весло держи! Налегай! Поворачиваем!
«Золан» зарылась в волны и двинулась, замедляя бег, к смертоносным скалам. Заляпанные кровью матросы потянулись стягивать реи. Снова закрепили лини, и парус тут же раздулся от наполнившего его ветра. Корабль резко рванулся вперёд.
На Дьюранда смотрело тридцать-сорок пар испуганных глаз. Он переводил взгляд с одного лица на другое, ища Дорвен. Вдруг всех их накрыла огромная тень. Скалы остались позади, но теперь корабль несло к каменистой гряде, которая становилась все ближе и ближе. Для разворота не оставалось места — всего лишь какие-то ярды отделяли судно от острых камней.
Корабли с квадратными парусами были очень удобны и просты в управлении, однако ни одно такое судно не могло идти против ветра. «Золан» нёсся вперёд, рассекая буруны. Люди закричали от ужаса, понимая, что корабль вот-вот врежется в берег. Показался каменный причал в обрамлении белоснежной пены.
— Взять рифы! [Брать рифы — уменьшать площадь паруса, подбирая и стягивая его нижнюю часть.] — закричал капитан. — Взять их, если жизнь дорога!
«Золан» пролетел по скалам у подножия гряды, накренившись так сильно, что нок-рея заскребла по утёсу, словно трость в руках слепца. Корабль скользил по тихой бухте.
— Черт, — прошипел капитан, вцепившись руками в перила. Его слова явно не были вздохом облегчения. Взгляд капитана был прикован к причалу.
— Держать судно бортом, рулевой, — прорычал он. — Мы плывём слишком быстро.
Причал стремительно приближался.
— Готовьте кранцы, привальные брусья, все что под руку попадётся, — бросил капитан морякам.
Моряки лихорадочно принялись крепить свёрнутый такелаж, чтобы защитить борт судна и смягчить удар о камень.
С громким треском «Золан» врезался в причал.
Судно от носа до кормы застонало, словно раненый зверь, во все стороны брызнули обломки. Дерево оглушительно заскрипело о камень и корабль замер. Матросы стали спрыгивать на берег, крепко привязывая канаты к швартовым тумбам, превращая корабль и причал в одно целое. Даже если корабль дал течь, теперь ему бы не удалось затонуть — его надёжно держали швартовы.
Рыцари и оруженосцы медленно поднимались на ноги. Лошади ржали и били копытами. Дьюранд столкнулся нос к носу с матросом, который, возможно, должен был следить за парусом. Покачав головой, матрос отвёл в сторону налипшие на лоб волосы и произнёс:
— Неисповедима воля Владыки Морей. Ветер переменился в самое последнее мгновение. Подул прямо с моря, — моряк запнулся и сложил ладони в знаке Небесного Ока.
— Я должен найти… — начал Дьюранд и замолчал. Он собирался произнести имя Дорвен. — Я должен кое-кого найти. Ты не видел женщину?
Моряк, погрузившись в молитву, даже не ответил. Дьюранд стал медленно пробираться по палубе, поднимая людей на ноги и успокаивая лошадей. Отпустив одну из уздечек, он повернул голову и прямо перед собой увидел лицо Дорвен. Дьюранд не проронил не слова, но у него перехватило дыхание, словно его ударили.
— Я рада, что ты жив и невредим, — произнесла она.
Дьюранд кивнул, посмотрев ей в глаза.
— Я должен… Другие… Им нужна помощь, — выдавил он из себя. Собрав всю волю, ему удалось сдержаться: он не сжал её в объятиях, не взял за руку и даже не дотронулся до неё.
Высадившись на берег и собрав вещи, отряд приступил к выполнению очень непростой задачи: людям предстояло взобраться с лошадьми по высокой лестнице, ведущей на вершину утёса, на котором был воздвигнут замок Тернгир. В крушении погиб один паж — из тихонь, Дьюранд его не помнил, трое были сильно покалечены. Некоторые оруженосцы получили вывихи, у иных ныли ребра. Рыцарям повезло — среди них пострадавших не было. Двух боевых и четырех тягловых коней пришлось забить — их жизни и кровь были отданы морю. Несколько человек одобрительно хлопали Дьюранда по плечу.
Оказавшись на вершине продуваемой всеми ветрами лестницы, они подошли к задней двери, ведущей в крепость. На двери красной краской был намалёван круг, изображавший Небесное Око.
Конзар дал знак остальным подождать, а сам подошёл к двери и поднял сжатую в кулак руку. Неожиданно капитан замер, так и не опустив кулак. Дьюранд вспомнил рассказ Конзара. Быть может, именно у этой двери стоял Кассонель, обнажив меч, преграждая отряду Конзара дорогу. Он представил, как двадцать семь человек один за другим выходят на бой с Кассонелем, оставляя за своими спинами обрыв высотой в сорок фатомов.
Дверь открылась, и воины проскользнули по узкому коридорчику в небольшой двор, мощённый камнем. Дьюранд заморгал, обнаружив, что стоит посреди толпы людей. Свет отражался от сотен драгоценных камней, падал на богатые одежды, отороченные дорогими мехами. Дьюранд никогда не видел такого количества знатных людей одновременно.
— Дьюранд, шлем! — прошипел Ламорик, отступая в темноту коридора.
Дьюранд сунул руку в мешок, висевший у него на плече, и во мгновение ока протянул милорду его пятифунтовый шлем.
К ним шагнул человек в дорогих одеждах чёрного цвета, на лице которого было написано живое участие:
— Милорды, мы видели, как корабль вышвырнуло на пристань. Это были не вы?
Ламорик, на голове которого уже красовался шлем, шагнул вперёд и преклонил перед человеком колено.
— Здравствуйте, Ваше Высочество.
Ваше Высочество… Дьюранд почувствовал благоговейный трепет. Перед ним стоял ещё один человек, в чьих жилах текла благородная кровь королей Аттии. Вместе с остальными Дьюранд преклонил колено, одновременно пытаясь сообразить, кто именно стоит перед ним. Лицо человека украшала аккуратно подстриженная чёрная борода. Принц Уиндговерский был русоволос и крепко сбит. Значит, сейчас с ними разговаривает принц Бидэн — властитель Тернгира.
— В страшном волнении следили мы за вашим судном, — произнёс Бидэн. — На стены высыпала целая толпа. Капитана корабля следует наградить.
— Да, Ваше Высочество.
— Мы пришлём лекарей. Они позаботятся о раненых. Я прав, полагая, что передо мной Красный Рыцарь, о котором в последнее время столько говорят?
— Да, Ваше Высочество.
— Прошу вас, встаньте. Думаю, многие были удивлены, узнав, что главный герольд не пригласил вас в Тернгир, после того, как вы отважно бились на ристалище в Редуиндинге. До нас уже дошли слухи о том, что произошло в Хайэйшес. Ваше мужество и подвиги достойны героев глубокой старины.
— Благодарю Вас, Ваше Высочество.
— Сэр рыцарь, мы крайне рады видеть вас и ваших спутников в Тернгире, — принц замолчал, обводя широким жестом двор. — Увы, в Тернгире тесно накануне столь великого действа. За мостом разбит лагерь. Если вы не возражаете, мой сенешаль проследит за тем, чтобы вы без хлопот поставили там свои палатки и шатры, — Бидэн положил руку на плечо Ламорику.
— Это именно то, что нам нужно, Ваше Высочество.
— Очень хорошо. Я лично прослежу за тем, чтобы мои священники обратились со словами утешения и поддержки к тем, кому не повезло. Мои слуги выкатят вам бочку вина, чтобы вы укрепили свой дух.
— Благодарю Вас, Ваше Высочество.
— Мы все с нетерпением будем ждать завтрашнего турнира. Завтра мы увидим, как вершатся великие дела, — произнёс Бидэн.
Ламорик с рыцарями низко поклонились и проследовали за сенешалем.
Гермунд приник к Дьюранду и зашептал на ухо:
— Пойду погляжу, правда ли, что в замке действительно нет свободного места. Посмотрим, где разместили герцогов, — сжимая в руках лютню, скальд направился прочь.
Тогда как большая часть людей, окружавших принца, остались с ним, некоторые двинулись вслед за Ламориком и его спутниками. Впереди толпы зевак шёл Вэир.
— Капитан, что правил судном, видать рехнулся, — крикнул в спину молодому лорду вассал Морина. — Надо совсем лишиться ума, чтобы заходить к берегу с подветренной стороны. Вы чуть не пошли ко дну на глазах у всего двора. Зачем вам понадобился корабль? По земле было ехать страшно?
— Легко быть храбрецом, когда действует королевское перемирие. Интересно, чего ты стоишь на ристалище? — оглянулся Оуэн, сверкнув золотыми зубами.
— Я там ещё страшнее, — осклабился Вэир.
— Знаешь, — Берхард хлопнул Оуэна по плечу. — На земле, которой я владел, рос лес, а в лесу жили белки. Сидят на ветках и все трещат, трещат, трещат. Только об орехах и думают. Совсем мозгов в голове нет.
Отряд Ламорика вышел из ворот и ступил на мост, сотворённый самой природой, — причудливо выгнувшуюся каменную арку, вознёсшуюся над волнами на высоте сорок фатомов. Мост был столь узким, что по нему с трудом могла проехать телега.
Небесное Око уже зашло, и людям, шедшим по мосту, казалось, что они ступают прямо по небу.
Сенешаль показал отряду клочок свободной земли. Над головами кружились чайки. Вэир наконец оставил рыцарей в покое и двинулся дальше — впереди стоял шатёр, украшенный гербом Монервея.
Из позаимствованного у других отрядов хвороста рыцари развели огонь, и вскоре воины собрались в кружок у потрескивающего костра, потягивая вино, подаренное принцем, и закусывая тем, что удалось раздобыть.
Берхард зевал, поблёскивая здоровым глазом.
— Каждую из сторон на турнире в бой ведут маршалы. Как в старые добрые времена. Маршал-победитель может потребовать у маршала проигравшей стороны все что угодно. Лошадей. Право охотиться в его землях. Фамильный меч. Весь годовой улов рыбы. Кречетов.
— Я бы попросил дом, а в нем — горячую жареную говяжью лопатку, — проворчал Бейден. — Мне не очень по вкусу трескать всякую холодную дрянь после того, как мы проскакали весь Гелебор с Серданой, поплавали в море и попали в кораблекрушение, — он отломил кусок от краюхи чёрствого хлеба. — Хочу говяжью лопатку, прожаренную так, что мясо само сходит с кости.
— Зубы все никак покоя не дают? — съязвил Берхард.
Дьюранд не засмеялся. Голова была полна мыслей о герцогах-предателях, кораблекрушениях, Радоморе в окружении чернецов, Дорвен и Тернгир. Он встал и отправился искать свою палатку, и вдруг почувствовал, как на плечо легла чья-то рука.
— Дьюранд, — произнёс Ламорик. — Я хочу, чтобы ты знал. Великанша. Эта история на корабле… когда ты помог с парусом. Шлем… буквально только что, сегодня вечером. У тебя лёгкая рука. Тебе везёт, — молодой лорд посмотрел на озарённые светом бойницы Тернгира. — И вот мы наконец здесь, — он улыбался.
— Да, ваша светлость, — кивнул Дьюранд. На душе скребли кошки.
— Что бы ни случилось, я не забуду того, что ты сделал, — Ламорик сиял.
— Да, ваша светлость.
— Да, — Ламорик кивнул. — Не забуду. Теперь ступай. Тебе нужно отдохнуть. Нам всем надо отдохнуть, — он кивнул на коленопреклонённого Эйгрина. — Должно быть, кончаются сумерки. Солнце село. Этот человек точнее храмовых колоколов.
— Спокойной ночи, ваша светлость, — произнёс Дьюранд и направился к себе в палатку.
Сквозь парусину виднелся блеск костров и блуждающие меж огнями тени людей. Закрыв глаза, он услышал доносящиеся снаружи звуки, на которые прежде не обращал внимания. Кто-то играл на скрипке. Били барабаны. Щебетали женщины. Хрипло переговаривались мужчины.
Дьюранд вжал голову в землю. Ламорик нанял лучших рыцарей, и у них действительно был шанс одержать победу. Все решится в ближайшие два дня. Ламорик всех заразил азартом. Дьюранд слышал, как Берхард жалуется на старые кости и грезит о возвращении домой, видел, как Конзар, прежде чем постучать, замер у двери Тернгира, помнил о мечтах Оуэна.
Но они могут и проиграть.
Дьюранд снова стал прислушиваться к шуму лагеря. Люди кричали, шептали, визжали, мелькали тени. Интересно, сколько рыцарей, младших сыновей из благородных семей, которые завтра должны были сойтись в бою на ристалище, знали о Великом Совете и предстоящем голосовании? Сколько из них догадывались, что находятся у замка, в котором, возможно, будут выпущены на свободу проклятые твари из преисподней, а королевству подписан смертный приговор, после чего кровь польётся рекой и брат пойдёт на брата?
Огни костров медленно затухали, люди начали расходиться по шатрам и палаткам. Дьюранд вспомнил, как его только что благодарил Ламорик, и на душе снова заскребли кошки.
Кто-то дотронулся до палатки. Мелькнула чья-то тень. Полог резко отдёрнули в сторону.
— Дьюранд, — раздался шёпот Дорвен.
— Воинство Небесное, — промолвил он.
Девушка быстро проскользнула в палатку.
— Тебе нельзя здесь быть, — со злостью в голосе произнёс Дьюранд.
— Мы должны поговорить, — отозвалась она.
— Не о чем нам разговаривать, — прошипел Дьюранд, понимая, что девушку мог кто-нибудь увидеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53