— Пап, скажи, что она свободна. Мне слуги не нужны, — Виталик был удивлен, он считал, что такое можно встретить только в книгах. Но чтобы у него была рабыня? Нет, он живет, чтобы давать людям свободу, а не порабощать их.
Андрей Новак, отец Виталия, перевел девушке слова сына, что повергло ее в ужас. Карла разрыдалась и схватив меч, приставила к груди. Она сквозь слезы продолжала говорить, не давая вставить и слова.
— Папа, что с ней, что она говорит…
— Она говорит, что если ты откажешься, для нее это будет означать позор, значит она не способна ничего сделать для тебя, а для ее народа проще убить себя, нежели жить думая о том, что ты не смог отблагодарить спасшего тебя человека… И еще она говорит, что хочет верить в Бога, Которому ты служишь. И она считает, что ты святой человек, раз смог победить жителей ночи, и крылатые люди слушаются твоих слов.
— Я не знаю, что делать, я не могу ей позволить убить себя, но и служить нам я тоже не позволю.
Отец что-то сказал мулатке, она обрадовалась и кинулась целовать ему ноги. Он неловко отодвигаясь, помог ей встать.
— Что ты ей сказал?
— Он ей сказал, — заговорила мать, которая тоже частично понимала этот диалект, — то, что я сама не успела… Он предложил ей остаться у нас в семье не в качестве слуги, а в качестве друга и члена семьи.
Наконец-то ночь закончилась, и забрезжил рассвет.
По размытым дорогам из леса выбирались две черные «Волги», хотя их цвет с трудом можно было различить под налипшим слоем грязи. За рулем первой ехал Андрей Новак, а за рулем другой была его жена. В первой машине на заднем сиденье, понемногу приходя в себя, лежал Станислав. Рядом с ним сидела темнокожая девушка, поддерживая его голову. Карла сделала раненому тугую повязку из своей паранджи и приложила пожеванных листьев, имевших особую целительную силу в ее племенах, а у нас называемых просто — подорожник. На переднем сиденьи сидел Олег Адвокат, хотя он хотел быть в другой машине…
Ведь с Ксенией Новак ехали все остальные подростки. Ирина сидела впереди, слушая как следом за Виталиком Света, Тим и Стас повторяют молитву, раскаиваясь в своих делах, и просят Бога простить их и принять в Свою семью.
— И что нам теперь делать? — спросил Тимофей, как только показался город. — Мне так много нужно у тебя спросить. Как ты получил такую силу? Как ты оказался у нас в городе? Зачем, я уже понял, — и он улыбнулся.
— Мне впервые за последние годы очень радостно и спокойно. Я никого не боюсь, — добавила Света
— Ты может не знаешь, но мы, обладая огромной силой, постоянно жили в страхе. Даже сны и те были сплошь кошмарами, — дополнял Стас, — а сейчас для нас все новое, лично я не знаю, что мне дальше делать?
Виталик не думал долго. Эта ночь многое изменила в нем. О Христе он будет говорить теперь смело.
— Идите домой, а завтра после школы приходите к нам, мне тоже есть, что вам рассказать. Я постараюсь вас научить, как дальше жить без страха и буду помогать другим, кто мучается так же, как когда-то мучались вы.
Звучало убедительно. Но никто на самом деле не знал, что их ждало впереди.
Стас просто не знал, что ждет его дома. Ведь мама всегда грозила, что еще одна выходка с его стороны и она отправит его жить к отцу и брату в Москву. Тимофей даже и подумать не мог, что когда-то, он, достигнув положения в обществе, будет помогать гонимым в это время христианам выезжать в другие страны. А Ксения Новак и предположить не могла, что будет жить в Англии. Именно благодаря Тимофею.
Света догадывалась, что судьба ее сведет еще ближе с Виталиком, но не настолько, чтобы через пол года стать его женой. А сам Виталик был уверен, что это его друзья на всю жизнь и никак не думал, что одна из его новых знакомых исчезнет на многие годы, и лишь однажды навестит его, чтобы оставить свое самое большое сокровище.
Но это их ждало впереди, как и утренний город, встречающий победителей, а история, что произошла с ними, пусть останется тайной. Тайной прошлого, которую они постараются забыть и не рассказывать о ней никому, тем более своим внукам на ночь.
Эпилог
На грани томов
Полковник наблюдал за тем, как праздник подходит к своему завершению, и «муравейник расползается». Он сидел в кабине вертолета, занявшего позицию на крыше дома, и с высоты шестнадцатого этажа, наблюдал за движением людей, подобно птице, не имеющей других забот, как только вертеть головой по сторонам.
Полковник сам не понимал, чего он до сих пор здесь делает. Просто его помощник сказал, что нашел нечто очень интересное и попросил дождаться его. Шли минуты, а того все не было. Если он лишается сна из-за какой-то глупости, то сохрани Бог его подчиненного от грозы, что разразится прямо здесь.
— Взлетай! Я не собираюсь здесь ночевать! — приказ был отдан, и мотор начал раскручивать лопасти, заставляя их выпрямляться и набирать обороты.
— Подождите! — кричал помощник, появившись на крыше.
— Подожди, — отдал полковник очередной приказ. Пилот приостановил взлет, но мотор не глушил.
Подчиненный вскочил в вертолет, и как только закрыл дверь, механическая птица оторвалась от специально установленной платформы и взяла курс на Киев.
— Какого черта ты держал меня здесь! — выругался полковник.
— Вот, посмотрите, — помощник протянул папку с надписью «Совершенно секретно». — Я был в старом отделе КГБ, так вот там у них архив еще со второй мировой хранится. Не знаю как, но это осталось не уничтоженным. Я решил проверить по базе данных, что у них есть на Новак Виталия Андреевича и наткнулся на это. Весьма удивительная история. Советую прочитать.
— Хорошо, а что здесь? — полковник был не очень настроен читать при слабом освещении, да еще и в такое время. Для него подобные файлы не были чем-то новым, метку «Совершенно секретно» обычно цепляли на все подряд, только чтоб никто лишний не ковырялся в бумагах.
— Помните ту шумиху вокруг специального отдела. Были неопровержимые доказательства, что этот отдел был занят расследованием паранормальных явлений. Ну так вот, они в какой-то части были связаны с оккультизмом и бесовщиной.
— Говори, да не завирайся!
— Хорошо, просто прочтите… Это, наверное, единственное из того, что осталось от архивов специального отдела. Ведь только в такой дыре, как этот город, могли прошляпить подобный документ и не уничтожить.
Полковник нехотя открыл папку и начал читать, щурясь и напрягая зрение. После первых строк он понял, что документы и вправду стоили того, чтобы попортить глаза. Он читал быстро, так как хотел выхватить самую суть. Из обрывков файлов складывалась картина похлеще любого фантастического романа.
Рапорт.
23 сентября 1983 в наше отделение прибыл агент специального отдела КГБ Киевского округа. Он сообщил, что в нашем городе под вымышленными именами Красновых скрываются шпионы, работающие на заграницу. Основная цель — найти и изъять книгу в кожаном переплете…
…Приказано доставить вертолетом молодую женщину-африканку, которая последние две недели содержалась под охраной в городе Запорожье. Дождавшись ее, я и мой напарник товарищ Б. поехали на место предположительной встречи с главным резидентом, укрывающим ценное информационное издание…
…Прибыв на место, нами был обнаружен культ, поклоняющийся идолу Арбахану, по преданиям, служившего покровителем Свободных драконов…
(Дальше почерк стал немного меняться. Раньше этому не обучали, но сейчас существует целая наука, по которой можно по почерку определить характер человека. Если до этого буква «д» была с законченным хвостиком на конце, то теперь она обрывалась. Да и уклон сменился почти на восемь градусов, а это он мог определить даже при плохом освещении. Следовательно, агент писавший отчет, начинал врать.)
…В секту входили в основном подростки старшего школьного возраста. Специальный агент из Киева был им знаком. Они называли его именем — «Киранез», что можно растолковать с египетских наречий как «Знающий тайное». Он был главарем данной секты. Этот агент обладал сильной гипнотической практикой. Он вызывал иллюзии и покорял своей воле одним взглядом.
Агент Б. под воздействием гипноза выхватил книгу и кинул ее в огонь, после чего открыл стрельбу по людям, не представляющим опасности. Я вынужден был открыть ответный огонь.
При перестрелке из гражданских никто не пострадал, я был ранен в плечевой сустав. Агент под именем «Киранез», также силой гипноза, заставил одного подростка убить другого. Лесник, пришедший на звуки выстрелов, пытался защитить ученика К… …Ранения ученика С. было не смертельным, и он, поддавшись гипнозу, бросился в ров, наполненный обломками деревьев, один из которых проткнул его в районе четвертого правого ребра…
…Агент «Киранез» сбежал, после чего гипнотическое влияние рассеялось. С группой этих людей была проведена особая работа и проверка под моим личным контролем. Все оказались достойными гражданами Советского Союза, не представляющими никакой угрозы для общества и партии…
01 октября 1983 года.
В доменных печах города Запорожье был расплавлен и пущен в переработку слиток неизвестного метала (в этом месте витиеватости лжи были заметны очень хорошо, хотя все остальное было чистой правдой), служивший алтарем странной секте…
Было еще много всего, что дополняло этот файл, но полковник погрузился в свои собственные мысли о том, как много в этом мире того, что не знает никто. И лучше бы этот файл тоже сожгли. Так он и сделает. Как только придет в свой кабинет, он предаст огню эту папку. Все под грифом «Совершенно секретно» — должно быть спрятано очень хорошо… в золе и пепле. Сейчас новая страна и новая история, а это все тайны прошлого, пусть они там и остаются.

* * *
Эрвин, кокетливо улыбаясь, взяла ключ от номера и, на зависть многим, совершенной походкой поднялась на второй этаж. Все видели в ней сногсшибательную красотку, и даже ее бледное лицо никого не удивляло. Все считали, что двойной слой пудры — последний писк моды. Она держала себя в руках, хотя каждый шаг отдавал болью. Эрвин была завернута в длинное пальто, по краям отделанное мехом норки, хотя недостаточно длинное, чтобы скрыть мужские сапоги, какие носят только в особых войсках.
Левой рукой она тянула огромную сумку, а правую прижимала к груди. Эрвин шла на автопилоте. Лекарство, притупляющее чувства, теряло эффект, и его сменяла ноющая боль.
Нашарив замочную скважину, она попала в нее ключом только с третьего раза.
Она бросила сумку у порога, задернула шторы и перезарядила свой «Питон» (6-зарядный револьвер мощной силы, используется специальными войсками в США), даже не глядя на него. Сняв с предохранителя, она обошла каждую комнату номера и, закрыв дверь на дополнительный замок, направилась в ванную.
Эрвин скинула пальто и принялась разглядывать себя в зеркале.
— Красавица, ничего не скажешь, — прокомментировала она, осматривая каждую ссадину.
Ее черный обтягивающий костюм, который даже пуля не могла пробить, был просто изуродован. Когда она попыталась разглядеть ножевую рану на плече, ее аж передернуло.
— Вот сволочь, теперь придется штопать.
Она рассматривала маленькие порезы, и в памяти всплывали удары, как ей казалось более сильного противника. Это со стороны только казалось, что нож Мирроу пролетал мимо нее, а на самом деле, он просто скользил по прочной броне и отлетал в сторону.
Она с трудом стянула камуфляжный костюм, который помогал растворяться во тьме, и обнажила тело, покрытое синяками. Полюбовавшись тем, что с ней сделал «коллега», она потянулась за сумкой. Первым она вытащила мотоциклетный шлем, напичканный всевозможной техникой — это наверное все, что осталось ей на память от МАКС. Нового костюма в этой стране уже не найти, а до следующей она может и не добраться, ведь теперь охота начата на нее. Все ее голографические приборы теперь в руках секретных служб Украины, но может быть она их еще сможет вернуть. А если и нет, то она ничуть не жалеет. При необходимости Эрвин снова бы пошла на это. Ради Виталика, а особенно ради Светы она готова на все.
Она достала из сумки коробку с медицинскими препаратами и всевозможным допингом. Среди прочего там была маленькая баночка, в которой лежал стеклянный шарик с четырехзначным кодом, и она положила туда еще один, который нашла в останках Мирроу. Такой же шарик есть у нее, как и у всех агентов МАКС. Сложив номера вместе, можно получить код к общей кассе… в Швейцарском банке… но вряд ли она до него доберется. Итак, две капсулы и ее третья…
— Двенадцать из тридцати двух это уже что-то, — она убрала баночку обратно, взяла хирургическую нить и иглу.
Ловко орудуя зеркалом и нитью, она наложила десяток ровненьких швов на плече, и еще по пару стежков на бедре и под левой грудью. Эрвин посмотрела на себя, как ужасно портили ее идеальное тело шрамы.
— А теперь чудо-гадость, — объявила она словно конферансье перед выходом из коробки тюбика с мазью. — Нет, пожалуй, сначала надо что-то укрепляющее нервы.
Так как все обезболивающие из аптечки были использованы, она прошла через комнату к холодильнику в баре и принялась искать спиртное.
— Вот блин, даже пива и того нет! Вот тебе и благодарность, — в холодильнике было полно соков и лимонадов, а к дверце была прикреплена записка с каким-то местом из Писания о том, что полезней исполняться Духом, а не упиваться вином.
— Больше никогда не сниму номер здесь.
Она подняла трубку и позвонила в ресторан, находившийся внизу.
— Добрый вечер, ресторан «Сион», — приятный голос бармена внушал надежду.
— Можно бутылочку водочки в двадцать восьмой номер…
— У вас проблемы? Может вы хотите связаться с церковным психологом, я могу соединить вас с горячей линией по вопросам алкогольной реабилитации…
Эрвин сдерживалась, чтобы не хамить и не сболтнуть грязного словца.
— Послушай, малый, хочешь заработать стольник, тогда принеси мне то, о чем я прошу.
— Я понимаю вашу проблему, я сам пил десять лет…
— Меня не интересует сколько ты синячил, мне нужна хоть капля спиртного, понял?
— Понял, но ни чем помочь не могу, мы водку не продаем.
— Черт знает что! — выругалась она и бросила трубку. — Виталик, что ты сделал с этим городом. Мой отец всегда находил, что выпить, даже на церковном кладбище, а теперь бармены будут меня учить, что мне делать, а что нет.
Она скинула фиолетовый парик и расправила каре цвета сентябрьских стогов. Заменила контактные линзы, и цвет глаз стал карим. Стерла помаду, и естественный цвет губ добавил ее лицу молодости. Накладные ногти с ярко красным маникюром сменились тепло-розовым оттенком. И вообще, она стала больше похожа на живую.
Только шрамы раздражали ее. Решив, что выпьет потом, она выдавила в руку из тюбика мазь, распространяющую в воздухе ванильный аромат. Тонкого слоя поверх шрама было достаточно для мгновенного действия.
Она сжала зубами полотенце, чтобы не закричать от невыносимой боли.
Ткани срастались мгновенно, не оставляя и следа.
Когда все было кончено, она стерла с лица пот и вытащила нитки оттуда, где еще недавно были уродливые шрамы.
— А теперь, я обойду весь город, но найду где нажраться до посинения, я это заслужила, но сначала одно дельце.
Она открыла ноутбук ввела пароль из десяти символов, и на экране появилась знакомая надпись: «Приветствуем, теперь с нами Тень».
Поцелуй: «Привет! Как дела?»
Тень: «Отлично, а у тебя?»
Поцелуй: «Не поверишь, меня сегодня чуть не убили.»
Тень: «Во сне? :-)»
Поцелуй: «Да нет, я же говорила тебе, что еду к отцу, так вот на него сегодня было нападение, а меня в заложники взяли…»
Эрвин почувствовала, как мороз побежал по спине. Неужели она все это время была так близка к ней, к этой Малышке, которая все-таки заставила ее поменять жизненные ценности. Пусть спустя годы после ошибки, но она должна ей во всем признаться. Сам Бог уже давно соединил их. Эта мысль была сильнее, чем желание выпить.
Тень: «А я тоже знаю где ты! П***ск?! Угадала…»
Поцелуй: «О-о, Тень, да ты девчонка!»
Тень: «Да я, кажется, впервые потеряла бдительность, и это твоя вина :-)»
Поцелуй: «Но как ты узнала о моем местонахождении?»
Тень: «Мне нужно много тебе рассказать, и я это сделаю при нашей следующей встрече».
Поцелуй: «А когда ты выйдешь в чат?»
Тень: «Нет, я тебе все расскажу за чашкой чая, даже может у тебя дома, и даже раньше чем ты думаешь».
Поцелуй: «Да ладно шутить, если ты город угадала, это еще не значит…»
Тень: «А как твой папа? Он в порядке?»
Поцелуй: «Ага! Я уже слышу ворчит о том, чтобы я ложилась спать. Знаешь, он отправляет меня назад в Лондон, а сам едет на какой-то семинар в Киев, но мне ничего не говорит».
Тень: «Поверь ему, это намного лучше для тебя».
Поцелуй: «А ты откуда знаешь? Мы встречались… Ой, ладно, пошла спать, а то папа меня прибьет».
Поцелуй: «Выходи завтра, я буду ждать объяснений… Или принеси мне пончиков к завтраку :
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44