А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Подумать только.В тесной конторке мотеля Люк вписал их имена в регистрационную книгу. Тот факт, что у них не было никаких вещей — если не считать двух бумажных пакетов с покупками, — ничуть не обеспокоил портье. Хиллари это не вдохновляло.Понимающе улыбаясь, портье вручил Люку ключ с огромным красным жетоном в виде сердца.— Желаю насладиться медовым месяцем. Наши свадебные апартаменты вне конкуренции.Вот как. Значит, единственная свободная «келья» в округе случайно оказалась свадебными апартаментами. Вот уж повезло, так повезло, сказала себе Хиллари. Но вслух не проронила ни слова. Ничего, не только Люк приготовил свой сюрприз.Она молча ждала, пока Люк отпирал дверь в номер. Но когда она сделала движение, чтобы войти, его ладонь легла ей на плечо.— Ты, кажется, что-то забыла, — сказал он.— Ты имеешь в виду вещи или пижаму? — не растерялась она. — Знай я, что мне придется тут заночевать, непременно захватила бы с собой.— Я говорю о существующих обычаях.— Думаю, при такой свадьбе мы уже расплевались со всеми обычаями.— Неверно думаешь. Перед тобой порог; — И для наглядности он указал на него рукой, как если бы она не видела, где стоит. — И ты знаешь, что я имею в виду. Я должен перенести тебя через порог на руках.— Ничего ты не должен. Выкинь из головы!— Послушай, Хиллари, не станем же мы начинать наш брак не с той ноги… так сказать.— Так если бы это был нормальный брак!— Будет нормальным, — заверил он. — От нас зависит, как мы войдем в колею — легко или со скрипом.Она знала, что он имеет в виду. Сейчас он вскинет ее себе на плечо своим особым, перенятым у пожарных приемом. Он не раз проделывал это с нею в их счастливые времена. Давно прошедшие времена.— Не вздумай поднимать меня к себе на плечо, — предупредила она.— Ни за что?— Ни за что! Поднимешь, и меня тут же вывернет наизнанку. Ведь и часа не прошло, как мы обедали.— Знаешь, чертовски трудно вести себя с тобой романтически, Хиллари, — посетовал Люк.— На это и рассчитываю, — бросила она.— Не слишком-то рассчитывай, — процедил он, прежде чем подхватить ее на руки а-ля Ретт Баттлер — одной рукой под колени, другой за спину. — Ну как? Животик не беспокоит?Она не знала, что сказать. Он ведь честно предупредил ее о своем намерении, к тому же теперь, когда он и в самом деле нес ее на руках, ей вдруг стало легко и весело. Опасное, но дивное чувство охватило ее. Сердце билось как бешеное, а мысли, казалось, перестали двигаться, остановились намертво в проложенной колее.Так было всегда, когда они оказывались наедине. Ее неудержимо притягивало к нему, как железо к магниту. Пальцы сами ухватились за плечо Люка, вбирая в себя тепло, которое он излучал.— Ты что, язык проглотила, Хиллари? — вкрадчиво пробормотал он.Насмешливая нотка возымела действие. Привела ее в чувство. Черт бы его побрал! Он знал все наперед и, конечно же, получал огромное удовольствие оттого, что сумел взять над ней верх.На здоровье, пусть упивается своим успехом. Пока. В конечном счете победа останется за ней.В комнате Люк поставил ее на пол, однако постарался как можно дольше растянуть удовольствие. Руки его так спустили ее на ноги, чтобы она всем телом скользнула по нему и ощутила мужскую жесткость его упругих мышц. Что и говорить, годы, проведенные на стройках, помогли ему сохранить форму. Ни жиринки.Самодовольный взгляд зеленых глаз лучше всяких слов говорил Хиллари, что у него на уме. И она отплатила ему тем, что, словно случайно, всей тяжестью приземлилась ему на ногу. А так как на ногах у него были не грузные бахилы, а начищенные до блеска черные ботинки, то ее каблучок в два дюйма высотой выиграл этот бой.— Извини, — сказала она нежнейшим голоском. — Нам, кажется, обоим надо лучше смотреть, куда мы ступаем.Он-то знал, куда им сейчас ступать. В постель… И именно в этом направлении перевел свой взгляд.Хиллари еле сдержалась, чтобы не прыснуть при виде гримасы, сморщившей лицо Люка, когда он узрел живописное, покрытое красным ложе в форме сердца— Да, это тебе не «Рамада», — бросила она, стараясь не расхохотаться.— Номер в «Рамаде» заказывают заранее.— Всегда стоит заботиться о себе заранее, — заметила Хиллари. Сама она позаботилась заранее.— Не так уж здесь и плохо, — буркнул он, пробуя матрас. — Кровать, во всяком случае, мягкая.И не только. Кровать, как обнаружилось секунду спустя, была с вибрацией.Хиллари, уже не в силах сдерживаться, расхохоталась.— Тебе смешно, да? — прорычал Люк и, схватив ее за руку, усадил на ходящую ходуном кровать. — А по-моему, нам пора на покой.Хиллари вскочила как на пружинах.— А по-моему, — заявила она, — пора тебе внимательно прочитать наш брачный контракт.Блаженно откинувшись на красные бархатные подушки, Люк принял позу паши, ожидающего свою наложницу-рабыню.— С какой стати я буду заниматься этим в первую брачную ночь?— Ас такой, что там есть параграф, относящийся именно к брачной ночи.— Какой еще параграф? — нахмурил брови Люк. Словно иллюзионист, достающий из волшебной шляпы белого кролика, Хиллари вытащила из сумочки свой экземпляр контракта и протянула Люку:— Параграф 5а.Минуту в комнате не было слышно ни звука — разве только поскрипывала вибрирующая кровать. Когда Люк закончил чтение и поднял глаза, они пылали неописуемым гневом.— Я правильно понял? Это значит?..— Наверняка, — подтвердила она. — Это значит, что брак наш чисто номинальный и брачные отношения не предусматривает. Ни в нынешнюю ночь. Ни в любую другую. Глава четвертая — Думаешь, ты такая умная?! — вырвалось у Люка, когда — слово за словом — он снова перечитал пресловутый документ.— В общем и целом — да, — без ложной скромности ответила Хиллари.С трудом оправившись от первоначального шока и смятения, Люк задал себе два вопроса: зачем Хиллари понадобилось сделать то, что она сделала, и как ему выйти из этого положения — не обязательно ведь таким же образом. Он досконально вник во все формулировки. Да, его супружеские права по контракту урезаны, однако в нем нет запрета на другие близкие отношения.А ведь Хиллари не меньше, чем он сам, чувствует силу притяжения, возникшего между ними. Скорей всего, именно поэтому она и вставила такую статью в этот чертов контракт.А раз так, он наверняка сумеет убедить Хиллари похерить нелепый параграф 5а — к взаимному удовлетворению. И вообще, черт возьми, весьма сомнительно, что такая статья имеет законную силу:Вряд ли суд ее признает. Да, но не станет же он обжаловать ее в суде и тем самым предавать гласности! Хиллари, без сомнения, это предусмотрела — умная бестия, ничего не скажешь!Она просто решила взять его на пушку. Ладно, пусть позабавится. У него хватит обаяния, чтобы ей самой захотелось возобновить их прежние отношения. Какие бы пункты и параграфы ни значились в ее бумажонке, он больше верит ее губам, когда они млеют под напором его губ. Верит в сладостный соблазн, перед которым вряд ли устоит ее податливое тело. Она будет принадлежать ему. Будет. Это лишь вопрос времени. А пока он поиграет в ее игру и побьет ее же картами.— Пожалуй, на этот раз ты меня обставила, — согласился Люк. — Что есть, то есть.— Неужели?— Никуда не денешься. Ты, как погляжу, и сама удивлена.Вот тут-то и была зарыта собака. В его планы отнюдь не входило действовать так, как она ожидала. Отнюдь нет. Лучший способ усыпить ее бдительность. И, пожав плечами, он дружелюбно проговорил:— Что упало, то пропало. Или, как говорят англичане, не плакать же о разлитом молоке. Тем более что у нас есть замороженная бутылка первоклассного шампанского. — Люк проверил этикетку. — Точно. «Лучшего на всем Среднем Западе не сыскать», — иронически процитировал он. — Выпьешь бокал?Учитывая, с каким исключительным добродушием Люк воспринял неожиданный сюрприз, Хиллари сочла, что отказ с ее стороны был бы уже хамством.— С удовольствием. Почему бы нет?— Подожди, по-моему, бутылка тепловата. Дадим ей еще охладиться, а? — На самом деле Люк не спешил влить себе в желудок эту шипучую кислятину. Но, увы, не в той они гостинице, где можно поднять телефонную трубку и заказать в сервисе напиток повкуснее. Нет, это гостиница, где номер все еще украшают бра, а пол покрыт синтетическим ковром под медвежью шкуру с оскаленной пастью. — Погодим, а?— Согласна.Хиллари с облегчением поддержала разговор на нейтральную тему. Авось ей удастся пока отвлечь его внимание от того факта, что в номере только одна постель. Законный документ у нее на руках, но документ документом, а требовать его исполнения — совсем другое дело. Ее пробирал озноб, и она то и дело проводила ладонями по рукавам — вверх-вниз, вверх-вниз.— Тебе холодно? — спросил Люк. — Может, камин разжечь?— Я сама разожгу, — ответила Хиллари, ей хотелось чем-нибудь заняться.— Похоже, там какая-то инструкция у камина, — предупредил ее Люк.Инструкция действительно была, и, прочтя ее, Хиллари залилась краской.— Ну что? За чем дело стало? — спросил Люк, видя, что она мнется.— Знаешь, я уже согрелась.— Не глупи. Сейчас я сам этим займусь. — Он подошел к ней и заглянул в инструкцию. — Что? «Пламя страсти»? — Люк не верил своим глазам. — «Не надо много усилий, чтобы разжечь пламя в камине, — читал он вслух, — и чтобы разжечь в вас пламя страсти, дорогие наши молодожены. Воткните вилку в розетку, и пламя вспыхнет само. Точно так же и ваша страсть запылает вовсю, когда вы включите то, что дано вам природой». — Далее шло перечисление различных частей тела, которые рекомендовалось «включить». В конце гостей приглашали делать свои предложения, и кое-кто уже этим воспользовался. — Кому пришла в голову такая мерзость?— Спроси что-нибудь попроще.— А я и не спрашиваю. И вообще не обращай внимания. Не трать на всякую пакость нервы.— А я и не трачу.— Угу, не тратишь. Так только, упражняешься для собственною здоровья.— Извини, если я не чувствую себя в таком месте уютно. Я, знаешь ли, не привыкла видеть у камина полупорнографический листок. Или на туалете.— На туалете? Может, в ванной?— Вот-вот, ванная еще похлеще — вся в зеркалах, потолок и тот зеркальный!— Ладно, шут с ней. Успокойся, пожалуйста. Выпей лучше шипучки, — предложил он. — Сразу станет легче.И Люк снова занялся охлажденным шампанским. Вынул бутылку из ведра со льдом, содрал фольгу.— По крайней мере не отвинчивающаяся головка, а пробка, — с удовлетворением констатировал он, нажимая на нее большим пальцем. — Держи бокал, — обратился он к Хиллари, — на случай, если…— Что — если?— Если… — пробка, стрельнув, пролетела почти полкомнаты и чуть не сшибла плафон в виде сердца на потолке, а охлажденное шампанское ударило вверх фонтаном, — если оно брызнет.Ну как тут было не рассмеяться!— Я думала, мы собираемся шампанское пить… а не принимать из него душ! — заливалась Хиллари.Вместо ответа Люк приник к ее губам, оборвав смех долгим поцелуем. Его язык легко и свободно скользнул внутрь, гася звенящие переливы безудержного веселья. Это было так неожиданно, что у Хиллари перехватило дыхание, но уже в следующее мгновение она ответила на его поцелуй.Минутку. Ну, две. Потом она поставит его на место.Но один-два поцелуя тут же слились в десяток, пока она и вовсе не потеряла счет. В самом деле, не бесчувственный же она автомат, чтобы считать. Да и сил ни на что не осталось. Вся ее энергия поглощалась Люком. Он, правда, подзаряжал ее своею, но то была энергия уже другого рода — эротическая.После душа, который на нее обрушился, ее дымчатая блузка облипала тело, словно вторая кожа. И только легкий холодок подсказал Хиллари, что Люк изловчился расстегнуть пуговки. В следующую секунду ощущение холода сменилось дурманящим теплом его ладоней, обхвативших поверх прозрачной, как паутинка, сорочки ее груди. Она с наслаждением отдалась этим интимным прикосновениям, о которых, сколько ни запрещала себе, втайне мечтала.Мокрые рукава липли к коже, сковывая ее движения. Безумно колотилось сердце, прерывистое дыхание выдавало растущее опьянение. Тело ее уже само льнуло к нему, резкими кружками обозначились соски. Склонив голову. Люк припал губами к этим двум твердым бугоркам, поочередно смакуя их, словно изысканные лакомства. Вкус шампанского мешался с запахом духов и теплом ее тела.Он целовал ее, искушая кончиком языка, туманящими голову ласками, и она, изогнувшись, прижималась к нему, без слов требуя: еще! еще! Он что-то бормотал одобряюще и целовал ее, целовал сквозь сорочку, каждый раз затем нежно осушая дыханием смоченный губами шелк.От этих ласк, уносивших ее в сладостный до боли мир, она почти теряла рассудок. Ее нестерпимо томило неутоленное желание, пульсирующее глубоко внутри.В конце концов он приподнял ей сорочку — последний барьер на пути к разгоряченному телу. Теперь он сжимал его в своих ладонях. Шершавые пальцы нежно теребили обнаженные груди. Все горячее и горячее впивался он в ее разомкнутые губы, проникал языком в полуоткрытый рот, а тело его жаждало проникнуть во влажное тепло ее лона, слиться с ней простейшим, природой завещанным образом.Не скрывая своего нетерпения, он все сильнее и упорнее приникал к ней. Его страсть, передаваясь ей, безудержно разливалась по всему ее телу. Она была уже вся мокрая — даже там, куда не попала струя шампанского. Секунду спустя она ощутила под своей спиной упругий матрас. Люк клонил ее на постель. Его возбужденное тело почти придавило ее горячую, влажную плоть. Она почувствовала, как под ней что-то пульсирует, вибрирует… Кровать? Это кровать вибрировала под ней?Да, вибрирующая кровать. Свадебные апартаменты. Брак по расчету. Позволить себе так забыться!И сразу же пальцы Хиллари, все это время блуждавшие в густой шевелюре Люка, вцепились ему в плечо и оттолкнули его.— Ты что? Что-то не так? — пробормотал он хрипло.Все! Все, шумело у нее в голове. Все не так. Разве она собиралась отдаваться ему? А между тем упала к нему в постель, словно с дерева спелая слива.— Пусти!— Нет! Пока не скажешь, что тебе не нравится.— То, что мы сейчас делаем.Он нарочно сильнее прижал ее к себе.— А по мне, так это совсем не плохо.— Оставь меня в покое!Ее голубые глаза сверкнули таким яростным гневом, что Люк отпустил ее. Но не смирился.— С чего это ты вдруг? — спросил он, и голос у него от разочарования увял. Впрочем, не один лишь голос.Хиллари откатилась в сторону и быстро спустилась с кровати, на ходу оправляя сорочку и мокрую блузку.— Вовсе не вдруг, — сказала она, вкладывая в свой ответ все достоинство, какое сумела сохранить в таких обстоятельствах. — Я не хочу так. Я не лягу с тобой в одну постель. Во всяком случае — так. — И она сделала презрительный жест рукой.— Но почему?— Поч-чему? — Она даже заикаться стала от возмущения.— Да, почему? Тебе же было хорошо, не меньше, чем мне.— Не о том речь.— А о чем же, черт подери?— О том, что ты подписал контракт, по которому наш брак является номинальным.Люк ограничился комментарием в одно слово, грубо, но ясно выражавшее его точку зрения на их контракт.— А я заключила его всерьез. И не собираюсь нарушать.— Но почему?Почему? Бесполезно объяснять, какую глубокую рану он нанес ей, когда бросил четыре года назад. Стоит ли теперь снова связывать с ним свою жизнь? Возможно, если бы Люк чувствовал к ней нечто большее, чем просто физическое влечение…— Давай наконец оставим этот разговор, — заявила она.— Прекрасно, — прорычал он. — Только тогда, сделай одолжение, не провоцируй меня больше.— О чем ты говоришь?— Все о том же. О том, как ты млела в моих руках. Как отвечала на мои поцелуи. Как мурлыкала от удовольствия, когда я касался тебя.— Ничего я не мурлыкала! — рассвирепела она. — Ты просто невозможен.— Будешь тут невозможным… Ты сама меня заводишь.Его слова больно задели ее. Частично потому, что в них была доля правды. Она млела в его объятиях. Она отвечала на его поцелуи. Но мурлыкать — не мурлыкала. Этого не было.Все же она чувствовала за собой вину: раньше надо было сказать ему «нет». Чтобы сразу создать дистанцию. Пара поцелуев, и она уже размякла. Да, их по-прежнему неудержимо тянет друг к другу. Пожалуй, даже сильнее прежнего. И это совсем не радовало Хиллари. Насупившись, стояла она посреди комнаты, скрестив руки поверх мокрой блузки.— На, — сердито бросил Люк. — Возьми. Он вложил ей в руки бумажный пакет. Судя по фирменному знаку, там были его, а не ее покупки.— Что это? — с подозрением спросила она. В его теперешнем настроении мало ли какой сюрприз ее ждет.— Открой, увидишь.Она открыла и увидела тенниску с изображением симпатичного медведя и словом «Гатлинбург». Тенниска была большого размера и вполне могла служить ночной рубашкой. В пакете оказалась также зубная паста в полиэтиленовом чехле и принадлежности дамского туалета.Стараясь держаться спокойно и холодно, она спросила:— Сколько я тебе за все это должна?— Еще чего! — огрызнулся он. — Ты теперь мне жена. Я имею полное право покупать тебе вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20