И плотно закрыл дверь, сочувственно вздыхая. Хотя… ко всему привыкаешь.
- Надо за Алехой сходить, - сказал Вадим, распахивая в комнате окно. - Измаялся пацан с таким соседом!
Однако Руслана заботило иное.
- По-вашему, это правильно? - нахмурясь, спросил он. - Ну, что вытворяет сейчас Михалыч… Чего он там лепит, а?
- Даже не голема, - усмехнулся Вадим, - ибо не из глины. И не чудище Франкенштейна. Он лишь воссоздает поруганное девичье тело по изначальному эталону - возможно, даже делает его совершенней!
- Зачем - чтобы властвовать над ним? И станет оно прислуживать колдуну, исполнять его прихоти!..
С опаской Вадим вгляделся во взволнованное лицо юноши. Лишь бы тот не кинулся утверждать правду, как ее понимает, - невзирая на лица и собственные пристрастия. Разве мало народу порешили такие вот витязи - под горячую руку и высокие словеса?
- Не следует думать о людях худо, - изрек Вадим, - пока остаются иные варианты. Давно тебя самого поливали Шершневой кровью?
- Но об этом типе такое говорят!..
- Наверно, Николь? - Вадим с презрением хмыкнул. - Нашел источник!.. Не отравись по молодости.
- И другие сказывали: он над Оксанкой такое творит!..
- А почему не спросить у нее?
- Как же, ответит она!..
- Нет?
- И пробовать не стану.
Юноша даже зарделся - от гнева или от смущения. Или от обоих чувств сразу. Вблизи он оказался не таким монолитом, каким гляделся со стороны. Каждого что-то гложет, а тут еще и личные мотивы мешаются.
- Хочешь выяснить - давай разбираться, - предложил Вадим. - А если для тебя главное: себя доказать, - занимайся этим с другими.
- Себя делами доказывают, разве нет? А мне нужен совет.
- Ты уж сам выбирай, кого слушать, - здесь никто не поможет.
- Предположим, я выбрал. Что посоветуете?
- Самому думать, своей головой. Смотреть без предвзятости. Учитывать советы старших, но и только.
- Так я ж и стараюсь…
- Пока у тебя взамен понимания - набор тезисов, как в ленинских статьях, - сказал Вадим. - Нет ничего лживей простых истин - они призваны затуманивать мозги заурядам!
- Вы не могли бы повторить? - попросил юноша, наморща лоб.
Да уж, для Оксанки тут - непочатый край! - вздохнул Вадим. Освоение целины, дубль второй. Хотя места плодородные - паши, сей, удобряй!.. Может, для начала ему Лондона почитать? Глядишь, и наладится понимание с будущим тестем.
- А что б ты сам сделал на месте Михалыча? - спросил он. - Вдруг девушка и впрямь оживет? Ну не сейчас, так через месяц, год - слыхал про летаргические сны? К прежнему телу душу притягивает, словно к обжитому дому.
Самому бы в это поверить! - прибавил Вадим мысленно. Мало нежити вокруг развелось, будем и сами плодить. Вот сейчас возникнет из-за двери эдакое: бледное, мертвоглазое…
- Бог ей поможет, - тихо сказал Руслан.
- «Боги не помогают в том, что человек должен сделать сам», - возразил Вадим. - Если Михалыч создаст условия и если она сама очень постарается…
Он вдруг замолчал и наклонил голову, массируя пальцами виски. Даже прикрыл глаза, концентрируясь.
- Что? - с тревогой спросил Руслан.
- Кто-то на подходе, - ответил Вадим. - Теплая компашка… Едут по дороге, с ветерком… Мясорубы, да!
Дьявол им в помощь.
Уже несколько дней он не ощущал эту публику вблизи, и тут на тебе, заявились! Видно, «король» почуял, что с выводком неладно, а до низших звеньев впрямую не дотянуться - пока еще всех соберешь!.. Вот и призвал на подмогу сектантов, благо оповещение у них отлажено, как у тимуровцев.
Конечно, собралась не вся секта, зато сплошь адепты, уже заведшие учеников: по три, по четыре-пять - вплоть до дюжины. Изуверская элита, утвердившая себя пытками и убийствами, властители обывательских дум, потрясатели воображения. Идеологи и выдумщики - те, кто планировал операции, кто подводил под злодейства теорию, кто придумывал оправдания для колеблющихся. Те, кто придавал зверству видимость ритуала!..
И самое занятное, что возглавлял отряд старина Эрнст, генерал доминиканцев. Как-то он сумел вырваться из монастырского подвала, - видно, недооценили Вольные Творцы своего пленника. Или его вытащил «король» по старой дружбе. Надо ж кем-нибудь заместить дедушку Серафима, по нечаянности раздавленного Мстителем? Как водится, убежденного фанатика, искренне брызжущего слюной, сменил циник с ловко подвешенным языком.
Словно пресловутый флейтист, он увел из города отпетых садистов - но лишь затем, чтобы после завершения кровавых дел вернуть обратно.
Открыв глаза, Вадим направил их на дальний край поляны, где из-под колышущихся крон уже выезжал на простор бронетранспорт, набитый мясорубами. Бог знает, где разжились они убойниками и гранаметами, где раздобыли такую машину, оборудованную пулеметами и даже пушкой, - наверно, внутри секты хватало людей со связями. А может, сама Крепость благоволила к мясорубам, подкармливая, как многих формальных оппозиционеров.
Сделав знак росичу, Вадим в одно касание перемахнул подоконник, слетая на покатую крышу гаража. Тут же присел на корточки, подгадывая момент для отчаянного спурта, который не разглядеть заурядам. Кто там несется, куда?.. А спуртер уже наверху - взламывает запоры, ныряет в люк, врезается в толпу, отключая одного за другим. Это не ваши игры, гаденыши, тут лига повыше!..
Транспорт затормозил невдалеке, из кабины выбрался Эрнст, неуклюже ворочая гранаметом, ступил вперед шаг-другой.
Повязать, всех повязать! - думал Вадим, брезгливо морщась. - Рассадить по клеткам, как гиен, и даже детям не показывать, чтобы не передалась зараза! Ужо я вам…
Над его головой что-то жахнуло, зашипело; воздух пробуравила визжащая булава, с разгона впившись в броню. Транспорт вспучился, изо всех щелей выплескивая пламя, а затем полыхнул целиком, словно костер ведьмы - очистительный, жертвенный костер… Все-таки страшная вещь - кумулятивная граната! Не слабей плазмомета, если попадает.
Что творилось внутри, Вадим не стал слушать - отпрянул облаком подале, как от проказы. И так было ясно, что не выживет никто. С жрецами мясорубов покончено - по крайней мере, нынешними. «Пусть другие попробуют сделать больше».
Уцелел только Эрнст, брошенный взрывом наземь. Оглушенный, он пытался подняться или хотя бы отползти от огня, уже поджаривавшего ему пятки. Может, и проснулись угрызения - кто знает? Со страху чего не бывает.
В растерянности Вадим оглянулся на Руслана, еще не убравшего с плеча облезлой трубы (и где только выкопал?), но не увидел в глазах юноши ни сожаления, ни сомнений. Для него это были ядовитые пауки, очень удачно запихнутые в банку. И огонь против них - лучшее средство. Воистину «рыцарь без упрека» - прямо мороз по коже!..
А вот интересно, подумал Вадим, холодея, сам-то я вправду не заметил, как наводилась кумулятивка… или не захотел этого видеть?
Спрыгнув с крыши, он подбежал к доминиканцу, за шиворот отволок от полыхающей машины, бросил под стену. Потом забрался в кабину «ворона», сменяя истомившегося Алеху.
- Можешь прогуляться в дом, - предложил Вадим маленькому слухачу. - Хотя ты и так все слышал.
Конечно, тот предпочел дополнить впечатления осмотром и сразу покинул вертушку. Усевшись за пульт, Вадим рассеянно пробежался пальцами по кнопкам. Затем, решившись, запустил винты и поднял машину в воздух, гоняя по поляне вонючий дым, валивший из транспорта. Нельзя сказать, чтобы Хозяин совсем уж не пригодился, однако все повернулось не как планировалось. А о дальнейшем его прокорме пусть печется Михалыч. Авось он не станет скармливать чудищу Магистров… Впрочем, его проблемы. Мясо - оно и есть мясо. Можно человечину считать кормом, а можно и животин приравнять к людям.
Водворив Хозяина в прежнюю камеру, Вадим накрепко ее запер, даже привалил валунами дверь. И тут же снова взмыл в воздух, одним гигантским скачком вернувшись к блокгаузу. Соскочив на землю, подошел к Эрнсту, сумевшему наконец подняться на четвереньки.
- Кто ж послал тебя, милый? - поинтересовался Вадим, присев на корточки. - Ну, расскажи, как ты вез этих мерзавцев, чтобы предать возмездию!..
Несильно он толкнул монаха в плечо, и тот завалился на бок, неуклюже ворочая конечностями. Ко всему Эрнст еще и оглох - во всяком случае, на время.
Сплюнув в сторону, Вадим вернулся в светлицу, слегка опаленную ракетой. Здесь уже хозяйничала Оксанка, расставляя по убранному скатертью столу нарядную посуду. Розетки светились янтарным вареньем, хрустальные вазы благоухали свежим печеньем. К счастью или нет, на это Шершни не позарились.
- Надеюсь, борща не будет? - со смешком спросил Вадим, вспомнив другой стол, двумя этажами ниже. - Обойдемся без мясных блюд, ладно?
Опустившись на стул, он с опаской покосился на дверь, чувствуя, что уже пора. Вот сейчас она откроется и…
Дверь отворилась, и в комнату вступил Михалыч, причесанный, приодетый (когда успел?), почти благообразный, ведя за руку пышноволосую миловидную девицу, сколоченную ладно и крепко, так что едва втиснулась в Оксанкин сарафан, а ноги и вовсе остались босыми.
Чудо все ж состоялось, а ведь кто мог надеяться при виде останков!..
- Зовется Милицей, - негромко объявил колдун. - Поживет покуда здесь. Ясно вам?
Да уж, на нее не пожалели «мертвой воды»! Неизвестно, сколько мяса успели переварить луженые желудки Шершней, но остатков вполне хватило для воссоздания плоти - довольно сухой, впрочем, поскольку жир ушел едва не весь. Девушка сделалась такой, какой должна была стать при надлежащем уходе и нормальной жизни, без непроглядной этой нищеты и выматывающей пахоты с рассвета до заката, без скудного пайка и грубой обуви. Пожалуй, Милицу теперь не всякий признает - даже из родичей.
- Лишь бы глухоманцы не прознали, - отозвался Вадим. - Ведь бог знает, что подумают!..
Отведя взор, Руслан сурово поджал губы, решив, видно, поставить это дело под свой контроль - не глядя на то, что ему втемяшивали.
- Черт - знает, - поправил Михалыч. - Бог вряд ли… Слышь, пострел? - глянул он на Алеху. - Помалкивай! Мало мне забот без селян?
- А я, может, и не вернусь вовсе, - огрызнулся малец. - Чё мне в поселке делать? Вон с ними полечу, в Замок!
- Ага, ждут тебя там, - хмыкнул хозяин. - Все глаза проглядели!
Он провел покорную гостью к стулу, заботливо усадил.
Сам разместился напротив, поглядывая то на нее, то на дочь - будто сравнивал. А скорее, не давало покоя, что он сотворил с Шершневой добычей, распятой на решетке, точно кура по противню.
Оксанка улыбнулась сочувственно и принялась разливать по чашкам настой из потусторонней травки, дымящийся странными ароматами. Дождались-таки идиллии - после всех дневных кошмаров.
- Занятно, - сказал колдун. - Ведь все понимает, все помнит, все умеет. А - нежить. Как это принять?
- Представь, что она спит, - предложил Вадим. - Мы уж чесали языки по сему поводу. Чем не летаргия? Только что гуляет да кормится… Кстати, ее-то на кровь не потянет?
- Дык не должно, - хмыкнул Михалыч. - Чай, не мертвая. Но и не живая, во как!..
Все ж не люблю трагичных финалов! - подумал Вадим. Пусть хоть надежда остается - в обличье этого симпатичного тела. А вдруг удастся полное оживление?
- И бог с ней, - сказал он. - Я надеюсь. Собственно, чего мы ждем?
Стараясь не думать о мертвецкой в подвале и пылающем за окном транспорте, Вадим стал прихлебывать изысканный чай да наворачивать рассыпчатое печенье с прозрачным вареньем - в общем, радоваться жизни, пока не свалилась на голову новая напасть.
- А ведь твой способ перекачки умений мне сгодился! - вдруг вспомнил хозяин. - Говорят, старые колдуны, помирая, вот так же делились с наследниками. - Он усмехнулся: - Но нынче время смутное, и до смертного одра могу не дотянуть. Потому решил озаботиться загодя и передал Оксанке, что сумел. А на тебя, слышал, росичи прямо молятся!
- «Курс молодого бойца», - проворчал Вадим, покосившись на Руслана. - Многих доверенных гардов Брона я зарядил таким запасом навыков, коего хватит им до конца дней!.. Конечно, росичи меня ценят. Но и с ордынцами я бы поработал.
- Оксанку ты тоже впечатлил, - продолжал Михалыч, не обращая внимания на смущение дочери. - С того вечера она ни единого шматочка мяса не куснула, а меня иначе как трупоедом не кличет.
Кажется, у него были иные планы насчет улучшения своей породы. И с крутарским напором, не успев толком оправиться от недавних потрясений, он принялся претворять планы в жизнь. Династия чародеев - звучит?
- Не следует быть святее папы римского, - примирительно сказал Вадим. - Перебор в любом деле может обернуться его отрицанием.
Колдун предпринял еще пару попыток пристроить дочь к хорошему, солидному человеку, но перегибать палку не стал. Тем более времени на это не оставалось: передышка заканчивалась, пора было приниматься за другие дела. И день уже клонился к вечеру, подступали сумерки.
- Ну-с, а теперь поглядим на «жука»! - бодро сказал Вадим, отставляя стакан. - С чем его-то едят?
Снаружи ничего не изменилось, только злополучный транспорт уже догорал, переваривая внутри себя последние остатки. И Эрнст куда-то запропастился: решил, наверно, рвануть к городу, пока не стемнело. Не лучшая идея, зато своя!..
Но Вадима больше заботил ходульник. Вдвоем с Русланом, вооружившись кувалдами, они вправили «жуку» подбитую лапу - теперь тот мог ковылять, хоть и хромая. Затем Вадим забрался в кабину необычного вида, опустился в кресло странной формы, за совершенно удивительный пульт. И обволок облаком всю машину, разбираясь в здешних сплетениях. На огибавшей его панели оказалось столько клавиш, что подошло бы больше пианисту. И какую мелодийку отчебучим?
Вездеход оказался диковинным не только на вид, здесь все было иным. И что, его тоже сработали японцы? Ладно бы «ворон» или «шмель» - там различия скорее количественные. Но сия конструкция предполагала рассудок, взращенный в чужой среде.
А вот анатомией тамошние водилы не очень отличались от тутошних - судя по тому, каким удобными оказались кресла.
Изнутри колпак был прозрачным, почти растворяясь в вечернем сумраке, так что Вадим даже почувствовал себя зябко - в окружении стольких опасностей, какими грозила подступающая ночь. Едва слышные, как у «ворона», моторы помещались внутри платформы, прямо под полом, - вместе с компактными батареями, заряда которых хватало надолго. Позади кресел предусмотрели место для обширного багажника, разделенного на дюжину запираемых ниш. При желании там даже можно было устроить душевую - если заправить водой объемный бак, согреваемый двигателем.
- Ну что, я его покупаю! - объявил Вадим, спрыгивая на землю. - Как говорится, «у вас своя свадьба», - кивнул он на вертушку. - А мне еще надо кое-кого проведать.
- Я переговорил с Броном, - сообщил Руслан. - К утру здесь будут наши. А меня он отзывает. - С беспокойством юноша посмотрел на Оксану, глядевшую из окна, однако ничего не добавил.
- Пацана захвати, - посоветовал Вадим. - Кадр ценный, князю сгодится. Да постреленок и сам горит… А за Оксанку не переживай! У меня предчувствие, что «король» сюда не вернется, - иначе бы я остался. Центр событий смещается в другое место.
И, как водится, помахав даме в оконце, рыцари умотали в разные стороны, на поиски новых приключений… И кто только придумал эту боль на бедную голову Вадима?
3. Последняя охота Шершней
Пока ходульник дотопал до Города, уже стемнело. Злосчастный Эрнст на пути не встретился, сколько Вадим ни разбрасывал облако. То ли «божий пес» заблудился в лесу, то ли угодил к кому на ужин. Что ж, одной заботой у Вадима стало меньше! Теперь он опять мог с чистой совестью «умыть руки» - по обыкновению всех истинных моралистов.
А направлялся Вадим к Дворцу Спорта, тайной базе росичей, где они проводили свои турниры, вряд ли уступавшие рыцарским. Окружавший здание парк смыкался с пригородным лесом, даже казался его продолжением - посему горожане заглядывали сюда редко. А самых любопытных отсекал высокий забор, по верху затянутый проволокой. И лучше б они не пытались его перелезть, поскольку тогда их встретили бы свирепые псы, больше похожие на медведей.
Сейчас Дворец выглядел темней, чем обычно, и - заброшенным. Это не слишком расходилось с истиной, ибо многие росичи уже убрались отсюда в Замок. Но осталось их тут больше, чем в порту, - непросто съехать с места, которое обживали годами!
Ходульник перевалился через забор, едва не обрушась набок. Затем расправил, сколько смог, суставчатые лапы и почапал через кусты, стараясь не слишком ломиться. Вокруг мелькали косматые тени, точно стая гигантских волков, настигших жертву, - но сверху, да еще из-за брони, на них можно было взирать без страха.
Все ж устарела здешняя оборона! - подумал Вадим. Не для наступивших времен и не для новых противников. Даже против пеших латников собаки вряд ли выстоят. Ну, завалят нескольких - а дальше что, как прогрызться через доспехи?
Остановив ходульник вплотную к Дворцу, Вадим спрыгнул наземь, потрепал загривки набежавшим псам, сразу его признавшим, и гулко стукнул в огромную дверь, похожую на крепостные ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8