Например, самки богомола пожирают самцов после совокупления.
– Да, верно…
Я поймал себя на мысли – интересно, а что сталось с отцом Тувуна? Поговаривали, будто он погиб в одной из войн, но я никогда особо не интересовался этим вопросом. Висс казалась абсолютно самодостаточной. И, если уж говорить начистоту, мне никогда не нравилось думать о том, что она бывала близка с кем-то другим.
Снаружи кто-то принялся настойчиво и упорно царапаться в дверь. Ли Пяо поднялся и впустил Вонь Паня, все еще пребывающего в облике толстого лохматого пекинеса.
– Опоздал ты, сторожевой пес, – сказал Ли Пяо. Вонь Пань виновато заскулил. Потом устремил взгляд своих выпученных глаз на меня и вопросительно тявкнул.
– Со мной все в порядке, – заверил его я. – Просто плохой сон.
Пекинес помахал хвостом, а потом устремился прочь из комнаты, притормозив лишь для того, чтобы еще раз тявкнуть, как будто приглашал нас следовать за ним.
– Его, наверно, выпустить надо, – предположил Ли Пяо. – Вишень пообещала пошить из него тапочки, если он сделает лужу на ковре. Если с вами все в порядке, я схожу выпущу его.
– Я пройдусь с вами, – сказал я, выбрался из-под одеяла и натянул халат. – Я хочу окончательно избавиться от этого сна.
Вонь Пань тявкнул снова – на этот раз чуть громче. Мы шикнули на него, напомнили, что Вишенка и Ба Ва наверняка еще спят, и следом за ним спустились на кухню. Там Вонь Пань навалился лапами на дверь, а когда она приоткрылась, поспешно проскользнул в образовавшуюся щель. Но почти сразу же нырнул обратно. В первое мгновение мне показалось, что Вонь Пань как-то ухитрился раздвоиться, поскольку вслед за ним в прихожей возник второй пес таких же габаритов.
У него, как и у пекинеса, была длинная лохматая шерсть, изогнутый хвост, прижатый к спине, и слегка выпуклые глаза. Но глаза эти были ярко-золотыми, а в шерсти, словно в слоеном шербете, чередовались приглушенные оттенки зеленого и оранжевого. Щенок был слишком мал и не успел отрастить густого пышного воротника, как у его родителей, но мое восстановившееся демонское зрение сразу подсказало мне, что это за зверь.
– Ты, должно быть, детеныш Ширики и Шамбалы! – воскликнул я. – Они с тобой?
Щенок фу поднял на меня свои золотистые глаза и писклявым, еще не очень уверенным голоском произнес:
– Нет. Мама и папа остались там. И Ходок тоже пропал!
Тут с лестницы донесся сонный голос Вишенки:
– Что происходит?
Ли Пяо отправился объяснять внучке, в чем дело. Вонь Пань крутился у него под ногами и возбужденно тявкал. Чем, конечно же, разбудил Ба Ва, и тот выбрался из спальни – чтобы не тратить силы на ходьбу, недодемон предпочел плыть в футе над полом. В общем, не успел я и глазом моргнуть, как все обитатели дома собрались на кухне.
Щенок отреагировал на весь этот шум и изобилие незнакомцев самым естественным для щенка образом – напустил лужу на линолеум. К тому времени, как я эту лужу вытер, Ли Пяо объяснил остальным, что произошло, а Вонь Паню было сурово ведено сесть и заткнуться.
– Но как же он сюда попал? – спросила Вишенка.
– И не привел ли он за собой врагов? – добавил Ли Пяо.
Ба Ва мигом пробудился.
– Ну и дерьмо, босс! – сказал он. – Если нас обнаружили, то мы по уши в дерьме! Я кивнул.
– Бери Вонь Паня и обойди дом и окрестности. И смотрите, сами никому не показывайтесь!
– Бу сделано, босс!
Вишенка присела рядом с щенком фу и протянула руку, чтобы тот мог ее обнюхать.
– Вы говорите, он умеет разговаривать? – спросила девушка у меня.
– Во всяком случае, когда вошел – разговаривал, – отозвался я.
Вишенка осторожно почесала щенка под подбородком и была вознаграждена легким помахиванием хвоста.
– Как ты тут оказался, малыш?
– Не знаю… – едва слышно отозвался щенок. Прежде чем задать новый вопрос, Вишенка почесала щенка за ухом и погладила по спинке.
– Как тебя зовут?
– Пухнасточка…
– Похоже на женское имя. Так ты девочка?
– Угу…
Щенок изучил Вишенку немигающими золотыми глазами. Мне показалось, что я ощутил легкое присутствие магии.
– А как зовут вас, госпожа?
– Вишень.
Пушистый хвостик завилял энергичнее, а голос щенка сделался погромче.
– Красивое имя.
– Спасибо. Так, значит, ты – Пухнасточка. А твои мама и папа…
– Ширики и Шамбала.
– Это они привели тебя сюда? Движения хвоста замедлились, но полностью не прекратились.
– Не-ет, – проскулила Пухнасточка.
– Но откуда же ты тогда узнала, где нас искать?
– Мне сказал Ходок. Он показал мне дверь, – при этих словах хвостик щенка остановился и поник. – Я побежала. Теперь Ходок потерялся. А может, его и вовсе съели, и я не смогу найти обратную дорогу к маме и папе!
И щенок горько заскулил. Вишенка подхватила малышку на руки и принялась гладить.
– Ну не надо, не надо. Все хорошо. Ты нас нашла. Я смотрел на них и от души надеялся, что Вишенка права. А что, если щенку нарочно позволили бежать, чтобы отыскать нас по его следу? Или если он работает на другую сторону? Вдруг Ширики и Шамбала теперь служат богам?
Ли Пяо взглянул на меня. Судя по всему, старый китаец разделял мое беспокойство. Подумав, он открыл холодильник.
– Хочешь перекусить, Пухнасточка? – спросил он. – У нас есть цыпленок в кисло-сладком соусе и рис.
Пухнасточка тут же вывернулась из рук Вишенки И поспешила к Ли Пяо. Шерсть щербетного цвета струилась, словно наряд мандарина.
– Хочу! А что такое «цыпленок в кисло-сладком соусе»? Что такое «цыпленок»? Что такое «рис»? Они вкусные?
Ли Пяо сгреб остатки еды на тарелку и поставил тарелку на пол.
– Вот ты нам это и скажешь. Если тебе не понравится, мы подыщем что-нибудь другое.
Пока Пухнасточка знакомилась с новым блюдом, а потом поглощала его с тем же воодушевленным изяществом, какое я замечал в пекинесах, Ли Пяо приблизился ко мне и негромко произнес:
– Я схожу за драконьей чашей. Вполне возможно, что Пухнасточка просто не знает, как объяснить, откуда она пришла и как нас отыскала. В любом случае, дракон сможет нам помочь.
– А может кто-нибудь определить – та ли она, за кого себя выдает? – еще тише поинтересовалась Вишенка. – Демоны ведь умеют менять облик. Может, это и не щенок, а кто-то в щенячьем облике?
Я кивнул.
– Такое возможно, но не в данном случае. Ко мне уже вернулось демонское зрение – во всяком случае, в достаточной степени, чтобы рассмотреть се ауру. Она точь-в-точь такая же, как аура ее родителей. Чтобы подделать ауру, оборотню нужно было бы очень хорошо знать Ширики и Шамбалу.
Вишенка облегченно кивнула, но ее сомнения явно развеялись не до конца. Да, в мужестве этой девушке не откажешь! О, конечно, Вишенка – не Внес, но и в ней есть своя, особая сила: не всякий решился бы взять на руки существо, которое может оказаться врагом!
Пухнасточка тем временем покончила с едой, фиолетовым язычком слизнула с мордочки остатки соуса и трусцой подбежала к нам.
– Вы – лорд Кай? – обратилась она ко мне.
– Да, это я.
Пухнасточка склонила голову набок и внимательно изучила меня.
– Вы выглядите не так, как мне рассказывали. Она не отводила взгляд, и я почувствовал покалывание – видимо, воздействие щенячьего варианта мощной магии собак фу.
– И в то же время вы похожи.
Я присел на корточки перед щенком.
– Я – действительно Кай Крапивник. Клянусь в этом своей долгой дружбой с твоими родителями. Просто я пережил своего рода несчастный случай.
Пухнасточка явно сочла эти объяснения удовлетворительными.
– Моим батюшке и матушке не нравится их нынешнее место пребывания, – официальным тоном произнесла Пухнасточка. Похоже, малышка декламировала заученную речь. – Они хотят знать – не поможете ли вы им бежать? В обмен они предлагают вам свою пожизненную службу.
– Я с радостью помогу им, – ответил я, – даже без этого обещания. Но, однако, чтобы освободить их, мне нужно знать, где они находятся.
Я указал на Ли Пяо, который уже приготовил свою чашу.
– Этого человека зовут Ли Пяо, и он – могущественный чародей. Возможно, он сумеет помочь тебе показать путь, по которому ты сюда пришла, и тогда мы сможем найти твоих родителей.
Пухнасточка насторожила ушки и трусцой подбежала к Ли Пяо. Поставив лапки ему на колено, малышка сказала:
– Рада с вами познакомиться, великий маг! Старик рассмеялся.
– Зови меня просто Ли Пяо. А теперь, если не возражаешь, я посажу тебя к себе на колени, чтобы ты могла смотреть в воду. Нет-нет, пить не надо! Все, что от тебя требуется, – это рассказать, как ты сюда добралась. Дракон, который живет в чаше… Ты его видишь?
– Угу.
– Он будет слушать твой рассказ и искать место, откуда ты пришла.
– Я попробую, – нерешительно произнес щенок. – Только я очень боялась и плохо запомнила…
– Ну, на самом деле ты видела больше, чем тебе запомнилось, – успокоил ее Ли Пяо. – Дракон нам поможет. Просто рассказывай все сначала.
– Ладно.
Пухнасточка говорила так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы расслышать ее.
– Я была с мамой и папой и услышала новый голос. Изображение, что возникло при этих словах в чаше, было не слишком обнадеживающим. Темное помещение, полное странных теней, движущихся колонн и колышущихся занавесей из какой-то ткани – все это способно было скорее сбить с толку, нежели что-то прояснить.
Затем в чаше появилась огромная лохматая оранжевая морда.
– Мама велела мне подождать, но я пошла за ней. Ли Пяо что-то пробормотал себе под нос и, одной рукой придерживая щенка, второй сделал несколько пассов над чашей.
– Настройка, – объяснил он. – Пока что мы видели все именно таким, каким оно представлялось Пухнасточке. А я попросил дракона отрегулировать перспективу.
Теперь перед нами предстали изогнутые стены какой-то комнаты, окрашенные в тот мерзкий зеленый цвет, каким обычно красят стены во всяких казенных заведениях. Пол был выложен зеленой плиткой того же оттенка. У одной из стен валялась пестрая куча старых одеял. Приглядевшись, я обнаружил, что на одеялах спят несколько щенков фу.
Пухнасточка продолжала свое повествование. Мы увидели, как Ширики и Шамбала отошли в сторону от щенков, а Пухнасточка последовала за ними. Они направлялись к светящемуся пятну на стене.
Затем в моем воображении рассказ Пухнасточки слился с картинками.
* * *
– Это похоже на формирующиеся врата! – прорычал Ширики. – Шамбала, будь начеку! Без боя они наших щенят не получат!
Шамбала рыкнула, выражая полное согласие. Светящееся пятно вспыхнуло красным, затем сделалось белым по краям. Это действительно были врата, но искусственно созданные, а не природные. Судя по всему, создателю этих врат приходилось преодолевать значительное сопротивление стены.
– Может, это лорд Кай наконец-то нас нашел? – тихо сказала Шамбала.
– Даже если это и не он, зачем бы По Шиангу или кому-нибудь из его прихвостней пользоваться вратами, чтобы проверить, как себя чувствует добыча? – отозвался Ширики. – У них есть дверь.
Ожидание длилось до тех пор, пока на тошнотворно-зеленой стене не вспыхнул иссиня-белый овал трех футов в высоту, такой яркий, что больно было смотреть. Затем сквозь него шагнула массивная темная тень. Ширики припал к полу, изготовившись к прыжку. Шамбала же стояла неколебимо, готовая преградить путь любой опасности, грозящей ее детенышам.
Тень сгустилась и превратилась в фигуру молодого демона, похожего на кентавра. Верхняя часть его тела была коренастой и мускулистой, а нижняя отличалась мощным сложением – нечто среднее между быком и львом, а вовсе не конеподобное, хрупкое существо из западных легенд. Пышная темно-коричневая грива росла у него не только на голове, но и вдоль позвоночника, до самой поясницы.
Демон вскинул руки, которые вполне могли бы принадлежать человеку, если бы не размер и массивные когти.
– Я – Ходок, – сказал он. – Я демон, а не бог.
– Знаешь ли ты Кая Крапивника, которого называют лордом Демоном? – спросил Ширики.
– Знаю, – ответил Ходок. – Он в дружбе с моим дядей, демоном по имени Тот, из Башен Света. Я искал вас по поручению моего дяди, хотя Кай Крапивник этого и не знает.
Шамбала принюхалась к запаху Ходока, продолжая, впрочем, держаться между щенками и незнакомцем.
– Ты говоришь правду – по крайней мере, то, что ты считаешь правдой. И каков же твой план?
– Мой дядя навел справки и разузнал, где в настоящий момент пребывает Кай Крапивник. Он находится в измерении Земля. Хотя спрятать вас там будет затруднительно, я думаю, что смогу отвести вас к нему.
– А как насчет его бутылки? – спросил Ширики.
– Сейчас она принадлежит не ему.
– А жилище твоего дяди? Ходок заколебался.
– Он не давал мне дозволения приводить вас туда. Неизвестно, что еще сказали бы собаки фу, но их перебил резкий щелчок.
– Кто-то отпирает дверь, – сообщила Шамбала и переместилась, закрывая портал своим массивным телом, так, чтобы его нельзя было заметить с первого взгляда.
– Идемте со мной! – воскликнул Ходок.
– Только вместе со щенками, – отозвался Ширики и принялся будить спящих малышей. – Я ни одной собаке не пожелаю той судьбы, которую боги предназначают для них.
– Скорее!
Тут Ширики заметил Пухнасточку.
– Иди с этим демоном, дочка, – велел он. – Мы последуем за вами.
Щенок повиновался и припустил бегом – настолько быстро, насколько могли его нести коротенькие щенячьи лапки. Поскольку с этого момента Пухнасточка не обращала особого внимания на то, что происходило в помещении, драконья чаша не смогла ничего нам показать. Но зато Пухнасточка добросовестно пересказала обрывки разговора, которые слышала, пока бежала к овальным вратам.
– …Всего несколько секунд, – донесся голос Шамбалы. – Оружие…
– Уходи, демон! – приказал Ширики.
– Но…
Ходок говорил что-то еще, но Пухнасточке его слова показались неразборчивым бормотанием. Малышка изо всех сил пыталась добраться до врат, но те были расположены слишком высоко для нее. Затем сильные руки подхватили ее, швырнули так, что она кубарем влетела в проем, и Пухнасточка почувствовала рядом присутствие Ходока.
– А мама?
– Беги, щенок, беги! – крикнул Ходок. – Я тебя догоню, когда закрою врата!
И Пухнасточка побежала. Вся ее жизнь до этого момента проходила в горохово-зеленых стенах одной-единственной комнаты, и потому малышка не знала, насколько странным было то место, где она теперь оказалась. А вот мы, наблюдающие сейчас за ее рассказом, по большей части это понимали.
Земля здесь была темно-фиолетовой и блестящей, как мятый атлас. Почва была какой-то скользкой, и щенячьи лапы часто спотыкались. Тогда Пухнасточку заносило, и она тормозила, влетая в белые или розовые глыбы, смахивающие на подушки. Возможно, это были какие-то кусты, поскольку от них пахло то розой, то лавандой. Дальше начались массивные круглые холмы различных цветов (больше всего было темно-синих и черных), на которые Пухнасточке пришлось карабкаться. Тут ее коготки цеплялись за мягкую поверхность холмов и уже не скользили.
Идти здесь было тяжело, как по песку, хотя здешняя почва и не походила на песок. Пухнасточка продолжала карабкаться – возбуждение и испуг придавали ей сил. Сзади до нее долетал свирепый вой ее родителей, стук и грохот, как будто кто-то чем-то колотил по твердой поверхности, и едва слышное тявканье и вопли ее братцев и сестричек.
Потом земля принялась ритмично подрагивать, и Пухнасточка покатилась вниз по склону, на который она только что с таким трудом взобралась. Но тут сильная рука, пахнущая Ходоком, подняла ее в воздух. Сперва демон держал ее на весу, за загривок, потом прижал к груди – и все это на бегу. Через его плечо Пухнасточка могла видеть овальный портал. Он был перекрыт чем-то темным, но по краям его еще полыхали красные швы.
– Кажется, за нами гонятся! – тявкнула Пухнасточка.
– Гонятся, конечно! – выдохнул Ходок. Он куда искуснее Пухнасточки отыскивал твердые участки и зачастую просто перепрыгивал с холма на холм, но даже и ему двигаться здесь было нелегко. – Я надеялся воспользоваться более длинным, но безопасным путем, но теперь, возможно, нам придется срезать часть дороги и пройти через Вешалки. А это опасно.
– Боги тоже опасны, – заметила Пухнасточка. Она знала это из рассказов родителей и из поведения самих богов.
– Верно, – хмыкнул Ходок. – Тогда я ищу врата в Вешалки.
Он их отыскал. Это оказался не овальный портал, а грубо вырубленное отверстие. Но зато оно больше походило на настоящую дверь – прямоугольный проход, укрепленный деревянными балками. Прежде чем шагнуть туда, Ходок приостановился и посмотрел на Пухнасточку.
– Возможно, мне потребуются обе руки. Если я посажу тебя на спину, ты сможешь удержаться за мою гриву?
– Да, наверное…
* * *
Теперь поле зрения Пухнасточки, отражающееся в драконьей чаше, почти полностью ограничивалось пышной коричневой гривой Ходока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Да, верно…
Я поймал себя на мысли – интересно, а что сталось с отцом Тувуна? Поговаривали, будто он погиб в одной из войн, но я никогда особо не интересовался этим вопросом. Висс казалась абсолютно самодостаточной. И, если уж говорить начистоту, мне никогда не нравилось думать о том, что она бывала близка с кем-то другим.
Снаружи кто-то принялся настойчиво и упорно царапаться в дверь. Ли Пяо поднялся и впустил Вонь Паня, все еще пребывающего в облике толстого лохматого пекинеса.
– Опоздал ты, сторожевой пес, – сказал Ли Пяо. Вонь Пань виновато заскулил. Потом устремил взгляд своих выпученных глаз на меня и вопросительно тявкнул.
– Со мной все в порядке, – заверил его я. – Просто плохой сон.
Пекинес помахал хвостом, а потом устремился прочь из комнаты, притормозив лишь для того, чтобы еще раз тявкнуть, как будто приглашал нас следовать за ним.
– Его, наверно, выпустить надо, – предположил Ли Пяо. – Вишень пообещала пошить из него тапочки, если он сделает лужу на ковре. Если с вами все в порядке, я схожу выпущу его.
– Я пройдусь с вами, – сказал я, выбрался из-под одеяла и натянул халат. – Я хочу окончательно избавиться от этого сна.
Вонь Пань тявкнул снова – на этот раз чуть громче. Мы шикнули на него, напомнили, что Вишенка и Ба Ва наверняка еще спят, и следом за ним спустились на кухню. Там Вонь Пань навалился лапами на дверь, а когда она приоткрылась, поспешно проскользнул в образовавшуюся щель. Но почти сразу же нырнул обратно. В первое мгновение мне показалось, что Вонь Пань как-то ухитрился раздвоиться, поскольку вслед за ним в прихожей возник второй пес таких же габаритов.
У него, как и у пекинеса, была длинная лохматая шерсть, изогнутый хвост, прижатый к спине, и слегка выпуклые глаза. Но глаза эти были ярко-золотыми, а в шерсти, словно в слоеном шербете, чередовались приглушенные оттенки зеленого и оранжевого. Щенок был слишком мал и не успел отрастить густого пышного воротника, как у его родителей, но мое восстановившееся демонское зрение сразу подсказало мне, что это за зверь.
– Ты, должно быть, детеныш Ширики и Шамбалы! – воскликнул я. – Они с тобой?
Щенок фу поднял на меня свои золотистые глаза и писклявым, еще не очень уверенным голоском произнес:
– Нет. Мама и папа остались там. И Ходок тоже пропал!
Тут с лестницы донесся сонный голос Вишенки:
– Что происходит?
Ли Пяо отправился объяснять внучке, в чем дело. Вонь Пань крутился у него под ногами и возбужденно тявкал. Чем, конечно же, разбудил Ба Ва, и тот выбрался из спальни – чтобы не тратить силы на ходьбу, недодемон предпочел плыть в футе над полом. В общем, не успел я и глазом моргнуть, как все обитатели дома собрались на кухне.
Щенок отреагировал на весь этот шум и изобилие незнакомцев самым естественным для щенка образом – напустил лужу на линолеум. К тому времени, как я эту лужу вытер, Ли Пяо объяснил остальным, что произошло, а Вонь Паню было сурово ведено сесть и заткнуться.
– Но как же он сюда попал? – спросила Вишенка.
– И не привел ли он за собой врагов? – добавил Ли Пяо.
Ба Ва мигом пробудился.
– Ну и дерьмо, босс! – сказал он. – Если нас обнаружили, то мы по уши в дерьме! Я кивнул.
– Бери Вонь Паня и обойди дом и окрестности. И смотрите, сами никому не показывайтесь!
– Бу сделано, босс!
Вишенка присела рядом с щенком фу и протянула руку, чтобы тот мог ее обнюхать.
– Вы говорите, он умеет разговаривать? – спросила девушка у меня.
– Во всяком случае, когда вошел – разговаривал, – отозвался я.
Вишенка осторожно почесала щенка под подбородком и была вознаграждена легким помахиванием хвоста.
– Как ты тут оказался, малыш?
– Не знаю… – едва слышно отозвался щенок. Прежде чем задать новый вопрос, Вишенка почесала щенка за ухом и погладила по спинке.
– Как тебя зовут?
– Пухнасточка…
– Похоже на женское имя. Так ты девочка?
– Угу…
Щенок изучил Вишенку немигающими золотыми глазами. Мне показалось, что я ощутил легкое присутствие магии.
– А как зовут вас, госпожа?
– Вишень.
Пушистый хвостик завилял энергичнее, а голос щенка сделался погромче.
– Красивое имя.
– Спасибо. Так, значит, ты – Пухнасточка. А твои мама и папа…
– Ширики и Шамбала.
– Это они привели тебя сюда? Движения хвоста замедлились, но полностью не прекратились.
– Не-ет, – проскулила Пухнасточка.
– Но откуда же ты тогда узнала, где нас искать?
– Мне сказал Ходок. Он показал мне дверь, – при этих словах хвостик щенка остановился и поник. – Я побежала. Теперь Ходок потерялся. А может, его и вовсе съели, и я не смогу найти обратную дорогу к маме и папе!
И щенок горько заскулил. Вишенка подхватила малышку на руки и принялась гладить.
– Ну не надо, не надо. Все хорошо. Ты нас нашла. Я смотрел на них и от души надеялся, что Вишенка права. А что, если щенку нарочно позволили бежать, чтобы отыскать нас по его следу? Или если он работает на другую сторону? Вдруг Ширики и Шамбала теперь служат богам?
Ли Пяо взглянул на меня. Судя по всему, старый китаец разделял мое беспокойство. Подумав, он открыл холодильник.
– Хочешь перекусить, Пухнасточка? – спросил он. – У нас есть цыпленок в кисло-сладком соусе и рис.
Пухнасточка тут же вывернулась из рук Вишенки И поспешила к Ли Пяо. Шерсть щербетного цвета струилась, словно наряд мандарина.
– Хочу! А что такое «цыпленок в кисло-сладком соусе»? Что такое «цыпленок»? Что такое «рис»? Они вкусные?
Ли Пяо сгреб остатки еды на тарелку и поставил тарелку на пол.
– Вот ты нам это и скажешь. Если тебе не понравится, мы подыщем что-нибудь другое.
Пока Пухнасточка знакомилась с новым блюдом, а потом поглощала его с тем же воодушевленным изяществом, какое я замечал в пекинесах, Ли Пяо приблизился ко мне и негромко произнес:
– Я схожу за драконьей чашей. Вполне возможно, что Пухнасточка просто не знает, как объяснить, откуда она пришла и как нас отыскала. В любом случае, дракон сможет нам помочь.
– А может кто-нибудь определить – та ли она, за кого себя выдает? – еще тише поинтересовалась Вишенка. – Демоны ведь умеют менять облик. Может, это и не щенок, а кто-то в щенячьем облике?
Я кивнул.
– Такое возможно, но не в данном случае. Ко мне уже вернулось демонское зрение – во всяком случае, в достаточной степени, чтобы рассмотреть се ауру. Она точь-в-точь такая же, как аура ее родителей. Чтобы подделать ауру, оборотню нужно было бы очень хорошо знать Ширики и Шамбалу.
Вишенка облегченно кивнула, но ее сомнения явно развеялись не до конца. Да, в мужестве этой девушке не откажешь! О, конечно, Вишенка – не Внес, но и в ней есть своя, особая сила: не всякий решился бы взять на руки существо, которое может оказаться врагом!
Пухнасточка тем временем покончила с едой, фиолетовым язычком слизнула с мордочки остатки соуса и трусцой подбежала к нам.
– Вы – лорд Кай? – обратилась она ко мне.
– Да, это я.
Пухнасточка склонила голову набок и внимательно изучила меня.
– Вы выглядите не так, как мне рассказывали. Она не отводила взгляд, и я почувствовал покалывание – видимо, воздействие щенячьего варианта мощной магии собак фу.
– И в то же время вы похожи.
Я присел на корточки перед щенком.
– Я – действительно Кай Крапивник. Клянусь в этом своей долгой дружбой с твоими родителями. Просто я пережил своего рода несчастный случай.
Пухнасточка явно сочла эти объяснения удовлетворительными.
– Моим батюшке и матушке не нравится их нынешнее место пребывания, – официальным тоном произнесла Пухнасточка. Похоже, малышка декламировала заученную речь. – Они хотят знать – не поможете ли вы им бежать? В обмен они предлагают вам свою пожизненную службу.
– Я с радостью помогу им, – ответил я, – даже без этого обещания. Но, однако, чтобы освободить их, мне нужно знать, где они находятся.
Я указал на Ли Пяо, который уже приготовил свою чашу.
– Этого человека зовут Ли Пяо, и он – могущественный чародей. Возможно, он сумеет помочь тебе показать путь, по которому ты сюда пришла, и тогда мы сможем найти твоих родителей.
Пухнасточка насторожила ушки и трусцой подбежала к Ли Пяо. Поставив лапки ему на колено, малышка сказала:
– Рада с вами познакомиться, великий маг! Старик рассмеялся.
– Зови меня просто Ли Пяо. А теперь, если не возражаешь, я посажу тебя к себе на колени, чтобы ты могла смотреть в воду. Нет-нет, пить не надо! Все, что от тебя требуется, – это рассказать, как ты сюда добралась. Дракон, который живет в чаше… Ты его видишь?
– Угу.
– Он будет слушать твой рассказ и искать место, откуда ты пришла.
– Я попробую, – нерешительно произнес щенок. – Только я очень боялась и плохо запомнила…
– Ну, на самом деле ты видела больше, чем тебе запомнилось, – успокоил ее Ли Пяо. – Дракон нам поможет. Просто рассказывай все сначала.
– Ладно.
Пухнасточка говорила так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы расслышать ее.
– Я была с мамой и папой и услышала новый голос. Изображение, что возникло при этих словах в чаше, было не слишком обнадеживающим. Темное помещение, полное странных теней, движущихся колонн и колышущихся занавесей из какой-то ткани – все это способно было скорее сбить с толку, нежели что-то прояснить.
Затем в чаше появилась огромная лохматая оранжевая морда.
– Мама велела мне подождать, но я пошла за ней. Ли Пяо что-то пробормотал себе под нос и, одной рукой придерживая щенка, второй сделал несколько пассов над чашей.
– Настройка, – объяснил он. – Пока что мы видели все именно таким, каким оно представлялось Пухнасточке. А я попросил дракона отрегулировать перспективу.
Теперь перед нами предстали изогнутые стены какой-то комнаты, окрашенные в тот мерзкий зеленый цвет, каким обычно красят стены во всяких казенных заведениях. Пол был выложен зеленой плиткой того же оттенка. У одной из стен валялась пестрая куча старых одеял. Приглядевшись, я обнаружил, что на одеялах спят несколько щенков фу.
Пухнасточка продолжала свое повествование. Мы увидели, как Ширики и Шамбала отошли в сторону от щенков, а Пухнасточка последовала за ними. Они направлялись к светящемуся пятну на стене.
Затем в моем воображении рассказ Пухнасточки слился с картинками.
* * *
– Это похоже на формирующиеся врата! – прорычал Ширики. – Шамбала, будь начеку! Без боя они наших щенят не получат!
Шамбала рыкнула, выражая полное согласие. Светящееся пятно вспыхнуло красным, затем сделалось белым по краям. Это действительно были врата, но искусственно созданные, а не природные. Судя по всему, создателю этих врат приходилось преодолевать значительное сопротивление стены.
– Может, это лорд Кай наконец-то нас нашел? – тихо сказала Шамбала.
– Даже если это и не он, зачем бы По Шиангу или кому-нибудь из его прихвостней пользоваться вратами, чтобы проверить, как себя чувствует добыча? – отозвался Ширики. – У них есть дверь.
Ожидание длилось до тех пор, пока на тошнотворно-зеленой стене не вспыхнул иссиня-белый овал трех футов в высоту, такой яркий, что больно было смотреть. Затем сквозь него шагнула массивная темная тень. Ширики припал к полу, изготовившись к прыжку. Шамбала же стояла неколебимо, готовая преградить путь любой опасности, грозящей ее детенышам.
Тень сгустилась и превратилась в фигуру молодого демона, похожего на кентавра. Верхняя часть его тела была коренастой и мускулистой, а нижняя отличалась мощным сложением – нечто среднее между быком и львом, а вовсе не конеподобное, хрупкое существо из западных легенд. Пышная темно-коричневая грива росла у него не только на голове, но и вдоль позвоночника, до самой поясницы.
Демон вскинул руки, которые вполне могли бы принадлежать человеку, если бы не размер и массивные когти.
– Я – Ходок, – сказал он. – Я демон, а не бог.
– Знаешь ли ты Кая Крапивника, которого называют лордом Демоном? – спросил Ширики.
– Знаю, – ответил Ходок. – Он в дружбе с моим дядей, демоном по имени Тот, из Башен Света. Я искал вас по поручению моего дяди, хотя Кай Крапивник этого и не знает.
Шамбала принюхалась к запаху Ходока, продолжая, впрочем, держаться между щенками и незнакомцем.
– Ты говоришь правду – по крайней мере, то, что ты считаешь правдой. И каков же твой план?
– Мой дядя навел справки и разузнал, где в настоящий момент пребывает Кай Крапивник. Он находится в измерении Земля. Хотя спрятать вас там будет затруднительно, я думаю, что смогу отвести вас к нему.
– А как насчет его бутылки? – спросил Ширики.
– Сейчас она принадлежит не ему.
– А жилище твоего дяди? Ходок заколебался.
– Он не давал мне дозволения приводить вас туда. Неизвестно, что еще сказали бы собаки фу, но их перебил резкий щелчок.
– Кто-то отпирает дверь, – сообщила Шамбала и переместилась, закрывая портал своим массивным телом, так, чтобы его нельзя было заметить с первого взгляда.
– Идемте со мной! – воскликнул Ходок.
– Только вместе со щенками, – отозвался Ширики и принялся будить спящих малышей. – Я ни одной собаке не пожелаю той судьбы, которую боги предназначают для них.
– Скорее!
Тут Ширики заметил Пухнасточку.
– Иди с этим демоном, дочка, – велел он. – Мы последуем за вами.
Щенок повиновался и припустил бегом – настолько быстро, насколько могли его нести коротенькие щенячьи лапки. Поскольку с этого момента Пухнасточка не обращала особого внимания на то, что происходило в помещении, драконья чаша не смогла ничего нам показать. Но зато Пухнасточка добросовестно пересказала обрывки разговора, которые слышала, пока бежала к овальным вратам.
– …Всего несколько секунд, – донесся голос Шамбалы. – Оружие…
– Уходи, демон! – приказал Ширики.
– Но…
Ходок говорил что-то еще, но Пухнасточке его слова показались неразборчивым бормотанием. Малышка изо всех сил пыталась добраться до врат, но те были расположены слишком высоко для нее. Затем сильные руки подхватили ее, швырнули так, что она кубарем влетела в проем, и Пухнасточка почувствовала рядом присутствие Ходока.
– А мама?
– Беги, щенок, беги! – крикнул Ходок. – Я тебя догоню, когда закрою врата!
И Пухнасточка побежала. Вся ее жизнь до этого момента проходила в горохово-зеленых стенах одной-единственной комнаты, и потому малышка не знала, насколько странным было то место, где она теперь оказалась. А вот мы, наблюдающие сейчас за ее рассказом, по большей части это понимали.
Земля здесь была темно-фиолетовой и блестящей, как мятый атлас. Почва была какой-то скользкой, и щенячьи лапы часто спотыкались. Тогда Пухнасточку заносило, и она тормозила, влетая в белые или розовые глыбы, смахивающие на подушки. Возможно, это были какие-то кусты, поскольку от них пахло то розой, то лавандой. Дальше начались массивные круглые холмы различных цветов (больше всего было темно-синих и черных), на которые Пухнасточке пришлось карабкаться. Тут ее коготки цеплялись за мягкую поверхность холмов и уже не скользили.
Идти здесь было тяжело, как по песку, хотя здешняя почва и не походила на песок. Пухнасточка продолжала карабкаться – возбуждение и испуг придавали ей сил. Сзади до нее долетал свирепый вой ее родителей, стук и грохот, как будто кто-то чем-то колотил по твердой поверхности, и едва слышное тявканье и вопли ее братцев и сестричек.
Потом земля принялась ритмично подрагивать, и Пухнасточка покатилась вниз по склону, на который она только что с таким трудом взобралась. Но тут сильная рука, пахнущая Ходоком, подняла ее в воздух. Сперва демон держал ее на весу, за загривок, потом прижал к груди – и все это на бегу. Через его плечо Пухнасточка могла видеть овальный портал. Он был перекрыт чем-то темным, но по краям его еще полыхали красные швы.
– Кажется, за нами гонятся! – тявкнула Пухнасточка.
– Гонятся, конечно! – выдохнул Ходок. Он куда искуснее Пухнасточки отыскивал твердые участки и зачастую просто перепрыгивал с холма на холм, но даже и ему двигаться здесь было нелегко. – Я надеялся воспользоваться более длинным, но безопасным путем, но теперь, возможно, нам придется срезать часть дороги и пройти через Вешалки. А это опасно.
– Боги тоже опасны, – заметила Пухнасточка. Она знала это из рассказов родителей и из поведения самих богов.
– Верно, – хмыкнул Ходок. – Тогда я ищу врата в Вешалки.
Он их отыскал. Это оказался не овальный портал, а грубо вырубленное отверстие. Но зато оно больше походило на настоящую дверь – прямоугольный проход, укрепленный деревянными балками. Прежде чем шагнуть туда, Ходок приостановился и посмотрел на Пухнасточку.
– Возможно, мне потребуются обе руки. Если я посажу тебя на спину, ты сможешь удержаться за мою гриву?
– Да, наверное…
* * *
Теперь поле зрения Пухнасточки, отражающееся в драконьей чаше, почти полностью ограничивалось пышной коричневой гривой Ходока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35