Или его убийство уязвило твое достоинство? Ну так вот, мое достоинство тоже было уязвлено. Я живу с этой болью уже много месяцев. Ничто не может исцелить мне руку. Мать заставляла меня скрывать эту рану. Но теперь ты в моей власти!
– И ты хочешь завершить нашу дуэль, – быстро произнес я. – Отлично. Отпусти Лунносветную и ее подругу, и я буду драться с тобой.
– С чего это вдруг я должен их отпускать? – Тувун злобно взглянул на Лунносветную. – Мать хотела спарить меня с этой сучкой. Возможно, я пойду навстречу ее желаниям. Я и человеческой девчонкой могу заняться. Она довольно миленькая, а полукровки улучшают породу.
– Если отцом будешь ты, то хорошо, если в этом отродье окажется хотя бы четверть демонской крови, – холодно произнесла Лунносветная. – Ты что, забыл? Твоя мать все еще обихаживает большую часть демонов, пытаясь привлечь их на свою сторону. Если кто-нибудь узнает, как ты со мной обошелся…
– Откуда они узнают? Ты – моя пленница.
– Ты забыл о сбежавшем людском чародее. Он расскажет моему отцу, где он меня видел в последний раз. С другой стороны, если твоя мать выиграет эту войну, в конце концов ты все равно меня получишь. Ты в ссоре с Каем Крапивником, а не со мной. Воспользуйся его предложением или, что будет куда мудрее, отпусти нас, и покончим дело миром.
Тувун обдумал ее слова, потом покачал головой.
– Нет. Мне придется как-то объяснить смерть стражников.
– Скажи, что ты спал или отсутствовал, когда это произошло.
– Не могу! – почти что весело заявил Тувун. – Я не могу врать мамочке. Она давным-давно об этом позаботилась!
«Висс наверняка обо всем позаботилась», – угрюмо подумал я. Но постарался, чтобы следующая реплика ничем не выдавала моих мыслей:
– По-моему, ты тянешь время, дожидаясь, чтобы Висс вернулась и взяла дело в свои руки, – презрительно заявил я. – Похоже, ты боишься драться со мной.
– Еще чего!
– Тогда прекрати эту дурацкую болтовню, дай мне меч, и решим наш спор оружием. А пока что можешь попрощаться с дамами.
Похоже, Тувун был сбит с толку.
– Почему я должен их отпускать?
– Лунносветная изложила тебе вполне убедительную причину, по которой ты должен ее отпустить, – сказал я, поставил чайник и принялся разминаться, готовясь к поединку. – Кроме того, ты уверен, что никто из них не вмешается в поединок?
– Я позову еще стражников!
– А ты уверен, что они ничего не скажут Висс? Не глупи, Тувун. Если уж она собственного сына заколдовала так, чтобы он не мог соврать ей, на стражников она наверняка наложила такое заклятие, что те ей даже о собственных снах докладывают!
Я расстегнул рубашку и начал снимать ее, постаравшись заодно спрятать в ней пистолет. У меня не было времени перезарядить его, но там еще должно было оставаться несколько патронов.
Лунносветная подошла к Вишенке. Ледяные воины не стали мешать ей, но я почувствовал, как острие рапиры одного из них коснулось моей спины.
– Мы можем забрать тебя отсюда! – встревоженно сказала демонесса.
– Может быть, – сказал я. – А может быть, и нет. Я думаю, так будет лучше. Если я останусь жив.., ну, я знаю, как отсюда выбраться и где вас искать.
Тувун кивнул одному из своих прислужников. Ледяной воин исчез, а мгновение спустя появился с двумя мечами. Я осознал – и от этого открытия по спине у меня побежали мурашки, – что один из них был мой меч духа, тот самый, который я считал уничтоженным, но который на самом деле был перекован Семипалым по просьбе Ночной Невесты лишь затем, чтобы быть украденным из Арсенала Перемирия и очутиться в руках у Висс. Вторым был меч, которым я пользовался во время наших здешних тренировок.
– Тогда проваливай отсюда, – сказал Тувун своей кузине, – и прихвати с собой свою ручную человечку. Ты сама сказала: как бы ни повернулись события, я все равно смогу тебя заполучить. Не забывай об этом. А я пока что придумаю, как с тобой сквитаться.
И Тувун расхохотался. Его смех внезапно изгнал всякий страх из моего сердца. Быть может, мне предстоит умереть, но сперва я сделаю все, чтобы остановить его!
Я старался не показывать, как я беспокоюсь о дамах, но, поднявшись, я все же не удержался и взглянул в их сторону. Мне почудилось нечто странное в том, как стояли Лунносветная и Вишенка, и в расположении предметов на полках. Мгновение спустя я понял, в чем дело, и одобрительно улыбнулся девушкам.
Я выхватил у ледяного воина предназначенный мне меч и отсалютовал присутствующим.
– Иду на вы! – радостно воскликнул я. – Эй, Тувун, кончай тормозить!
Тувун извлек мой меч духа из ножен и швырнул ножны на пол. Секунданты тут были ни к чему. Мы прекрасно понимали, что это будет бой не на жизнь, а на смерть. В правилах мы тоже не нуждались. Сигналом к началу послужил выпад Тувуна.
Я отскочил. Тувун теснил меня, и вихрь, составлявший нижнюю часть его тела, взметал легкие пылинки. Поскольку мне вовсе не хотелось оказаться зажатым в весьма ограниченных пределах галереи, равно как и разнести вдребезги свои же изделия, я отступил в коридор. Два стражника, которых застрелили мы с Вишенкой, так и валялись на полу в компании с некоторым количеством их соплеменников. Я угадал верно – кто-то действительно сшиб доспехи, стоявшие в углу. Разглядывать эту картину мне было особо некогда, но все же я не заметил среди кровавого месива трупов моих недодемонов, и это согрело мне душу.
– Стой и сражайся, черт тебя побери! – крикнул гнавшийся за мной Тувун.
Но я не собирался останавливаться. Тувун сейчас имел преимущество в весе, силе, доспехе и оружии. Все, что мне оставалось, это поудачнее выбрать позицию и постараться разозлить Тувуна до такой степени, чтобы он забыл о фехтовальных навыках. А иначе все мое превосходство в искусстве фехтования (если оно у меня вообще было, в чем я сомневался, ведь во время наших совместных занятий Тувун мог нарочно сдерживаться) пропадет втуне.
Мы обменялись несколькими ударами, и я благословил судьбу, давшую мне в руки знакомый меч. Ведь если бы его балансировка и вес не были мне привычны, сейчас мне было бы сложно рассчитывать, с какой силой бить и на какое расстояние я могу дотянуться. А Тувуну меч духа только мешал: он недостаточно долго с ним тренировался, чтобы изучить его как следует. Несколько раз он вполне мог бы меня уложить, будь у него в руках его собственный клинок.
И все-таки Тувун четырежды достал меня, и три раны теперь кровоточили. Мое же единственное попадание пришлось на его раненую руку, доказав, что она по-прежнему остается его уязвимым местом. Постепенно я заметил одну странную вещь. Тувун не старался ни убить меня, ни даже нанести мне серьезную рану. Его устраивало любое попадание.
Я было подумал, что Тувун просто позабыл, что это не тренировка и не спортивное состязание. А потом я понял, чего он добивается. Когда я ранил Тувуна его мечом духа, эта рана причинила демону серьезную боль. И он, естественно, полагал, что со мной будет то же самое. Да вот только ничего подобного не случилось Я вдруг понял, что мои нынешние раны куда менее болезненны, чем раны, нанесенные этим же клинком во время одного давнего боя.
Это натолкнуло меня на одну идею. Я притворился, будто слабею, и ушел в оборону, позволив Тувуну наносить мне поверхностные раны и защищая только жизненно важные органы. Конечно, эти раны тоже причиняли боль, но пока что я почти не замечал этого за горячкой боя И постепенно подбирался все ближе и ближе к Тувуну, выжидая, когда можно будет перейти от защиты к нападению.
И вот этот момент настал. Я позволил Тувуну почти прижать меня к земле. И пока он пытался нашинковать меня в капусту, я перенес центр тяжести, проскользнул под его защиту и ударил снизу вверх. Мой меч прошел сквозь вращающийся туманный конус, заменяющий Тувуну ноги, и застрял в теле молодого демона. Тувун яростно сверкнул глазами, издал сдавленный возглас, перехватил меч духа на обратный хват и вонзил его мне в плечо, над ключицей.
Когда клинок ударился в кость, от боли у меня потемнело в глазах. Но все-таки мне хватило ясности рассудка произнести затверженную формулу, которая должна была перенести меня из бутылки обратно в мир людей – Ты победил, Кай Крапивник! – выдохнул Тувун, сплевывая кровью и гневно глядя на меня. – Прикончи меня, но знай, что и я тебя убил!
Я не стал ждать, пока Тувун обнаружит, что ошибся. Я просто по-быстрому оттуда смылся.
* * *
Позднее, уже у Вишенки дома, пока я сидел на циновке, а Лунносветная обрабатывала мои многочисленные раны, я объяснил:
– Тувун думал, что меч духа причинит мне более серьезный вред, чем его собственный клинок, и у него не хватило духа отказаться от меча духа.
Лунносветная метнула на меня быстрый взгляд и сердито произнесла:
– Кай Крапивник, если бы вы не были так изранены, за такую выходку вас следовало бы оставить без помощи!
Но в глубине ее темных глаз таилась нежность.
– За что – за каламбур? – я постарался напустить на себя несчастный вид. – Но я же ранен!
– Вовсе не за это! – парировала Лунносветная, а остальные застонали от смеха. – За дурацкий риск!
– Ничего он и не дурацкий! – не согласился я. – Он дал возможность тебе и Вишень убраться оттуда и унести бутылки.
– Мы в любом случае могли оттуда уйти, – чопорно заявила Лунносветная. – Я достаточно убедительно объяснила Тувуну, почему ему следует нас отпустить.
– Да, но если бы он не был вне себя от ярости и не жаждал моей крови, он мог бы повнимательнее присмотреться к вашей сумке или к полкам, – напомнил я Лунносветной. – И тогда он мог бы заметить, что две дамы подменили некоторые мои бутылки обычными, винными. Кстати, я уязвлен до глубины души: как вы могли подумать, что кто-то способен принять эту стеклотару за мои высокохудожественные изделия!
– Но ведь это сработало, не так ли? – сухо поинтересовалась Лунносветная, послав порцию своей ци в самую серьезную из моих ран. – Тувун ничего не заметил.
– Но Висс заметит сразу, можете не сомневаться, – подал голос Ли Пяо.
– А Висс пусть усрется кирпичами! – залился смехом Вонь Пань. – Большими, тяжелыми, с острыми углами!
Они с Ба Ва были чрезвычайно довольны собой, и вполне заслуженно. Они не только уложили нескольких стражников Висс, но еще и прикарманили некоторое количество монет шен, обнаруженных в кошельке одного из стражников. Недодемоны предложили эти монеты мне, но я взял лишь столько, чтобы отдать Лунносветной то, что мы у нее позаимствовали, а остальное вернул демонам.
– Крапивник! – окликнула меня Вишенка. Девушка была подавлена – очевидно, боевое крещение ее сильно потрясло. – А вы с самого начала знали, что меч духа не может вам повредить?
Она взглянула на множество кровавых полос, покрывавших мои конечности, и поправилась:
– В смысле, не может повредить на духовном уровне. Мне хотелось ответить «да» хотя бы затем, чтобы Лунносветная перестала испепелять меня взглядом. Но я не решился соврать. Не тот сейчас момент, чтобы врать союзникам.
– Нет, не знал, – сознался я. – Но я довольно быстро догадался. Очевидно, мечи духа воздействуют на нашу личную ци, которая, собственно, и делает нас демонами. Когда же Висс и Тувун насильно превратили меня в человека, они заодно сделали меня неуязвимым для магического влияния меча. Что и неудивительно – ведь духа, на который настроен меч, больше не существует.
Я взглянул на меч. Ба Ва тщательно его вычистил, и теперь меч покоился на кофейном столике. Я захватил его с собой из бутылки Висс – он попросту застрял у меня в плече.
– Хотите, я подарю этот меч вам, – предложил я, – взамен пистолета, который я потерял?
– Это воистину великий дар! – благоговейно отозвалась Вишенка. – Ведь когда вы снова станете демоном, в нем будет заключаться ваша жизнь.
– Ну, я вам доверяю, – сказал я, но все же почувствовал себя немного неуютно.
Вишенка встала и взяла меч в руки – очень осторожно, как будто опасалась, что тот может напасть по собственной воле.
– Этот меч прекрасен! Никогда не видела оружия красивее, чем это. Но хотя вы, возможно, и доверяете мне, я не доверяю другим, – твердо заявила Вишенка. – Если вы действительно отдаете этот меч мне, я его уничтожу.
Лунносветная нахмурилась было, видя, что я вознамерился отдать меч Вишенке, но Вишенкино благоразумие и, возможно, похвалы искусству ее отца немного успокоили демонессу. Она перестала бросать рассерженные взгляды в сторону девушки (хотя, надо заметить, довольно бесцеремонно передвинула меня, чтобы заняться очередной раной).
Вишенке же она сказала:
– Если вам нравятся красивые клинки, я познакомлю вас с моим отцом. Он обменяет меч духа на другой клинок своей работы.
Вишенка покачала головой.
– Обмен может состояться только в том случае, если этот меч будет абсолютно непригоден к использованию. Иначе я не выпущу эту вещь из рук.
Лунносветная одобрительно кивнула.
– Вы правы. Возвращать этот меч в Конг Ши Дже действительно рискованно. Сломанный меч духа можно починить, как это однажды и произошло. Однако если кто и сумеет уничтожить этот меч окончательно, чтобы уже его нельзя было восстановить, так это Семипалый. Например, мой отец может его расплавить.
– Посмотрим, – пообещала Вишенка. – После того как разберемся с более неотложными делами. Сколько у нас теперь бутылок?
– Девять, – ответил Ли Пяо, занятый созерцанием этих самых бутылок, – включая ту, которая прежде служила жилищем Каю Крапивнику.
– Благоприятное число, – заметила Лунносветная. – Не говоря уже о том, что больше в мою сумку не помещалось. Как вы думаете, этого хватит?
Ли Пяо взглянул на меня.
– Вот в этом я мало что смыслю. Что скажете, Кай Крапивник?
Взглядом испросив дозволения у Лунносветной, я принялся изучать коллекцию бутылок поближе.
– Ну, по крайней мере, – произнес я, желая для начала сказать что-нибудь приятное, – это похищение лишило Висс девяти возможных каналов между Конг Ши Дже и Изначальным отражением. Это уже кое-что. Хотя у Висс хранится множество других моих изделий, этим свойством обладают лишь бутылки.
– Но? – подтолкнула меня Вишенка. Она явно почуяла, что запас хороших вестей невелик.
– Даже если Ли Пяо извлечет из этих бутылок всю энергию, до последней капли, – продолжил я, – а это будет нелегким делом, поскольку может привести к их уничтожению, – они все равно будут составлять не более двадцати процентов тех предметов, которые использовала Висс, чтобы вытянуть из меня жизненную силу.
– Двадцать процентов? – переспросил Ли Пяо. – А мне показалось, что в вашей галерее было куда больше сорока пяти бутылок.
– Ну, значит, даже меньше, – откликнулся я. – Может, процентов десять.
– Так, значит, – спросила Лунносветная, – это не поможет вам вернуть прежнюю силу?
– Боюсь, нет, – ответил я, хоть мне и не хотелось разочаровывать демонессу. – Впрочем, их может хватить для преобразования, которое снова превратит меня из человека в демона. Даже если я сделаюсь слабым демоном, я все-таки окажусь на шаг ближе к себе прежнему.
– И что нам для этого нужно? – поинтересовался Ли Пяо.
Я встал и прошелся, проверяя, как сработала целительная магия Лунносветной. Расхаживая и потягиваясь, я попутно размышлял.
– Дайте мне выспаться как следует, – сказал я, – чтобы результаты трудов Лунносветной проявились в полной мере. А наутро, после завтрака, мы можем попытаться привести в действие то заклинание, которым хотели воспользоваться в бутылке у Висс.
– Но это заклинание – всего лишь импровизация, сделанная на скорую руку и предназначавшаяся для работы в месте, где сосредоточен избыток вашей силы! – запротестовал Ли Пяо. – Быть может, все же стоит составить что-нибудь получше? Время пока терпит…
– Не думаю, – ответил я. – Висс не спустит нам такого оскорбления. Не знаю, какие именно ответные меры она предпримет, – возможно, просто начнет действовать быстрее, чем собиралась, – но мне не хотелось бы столкнуться с этими мерами, когда я не буду готов.
– Ну что ж, хорошо, – отозвался старик. Но особой радости я в его голосе не услышал.
* * *
Ночь прошла, настало утро. Если верить утверждениям Ба Ва и Вонь Паня, деливших между собой ночную стражу, ничего подозрительного пока не наблюдалось. Лунносветная обернулась рассветным лучом, чтобы осмотреть окрестности, и сообщила то же самое. Так что мы решили не медлить и принялись готовиться к ритуалу.
Облаченный в шафраново-желтую спортивную рубашку и брюки цвета хаки Ли Пяо сверялся со своими заметками и давал указания внучке. Вишенка была одета в красную шелковую куртку мандарина и струящуюся шелковую юбку – обычно она так одевалась на работу. Несмотря на сизый цилиндр, совершенно не идущий к этому наряду, девушка выглядела очень сдержанно и деловито.
Посреди гостиной расстелили большой квадратный шарф из красного атласа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– И ты хочешь завершить нашу дуэль, – быстро произнес я. – Отлично. Отпусти Лунносветную и ее подругу, и я буду драться с тобой.
– С чего это вдруг я должен их отпускать? – Тувун злобно взглянул на Лунносветную. – Мать хотела спарить меня с этой сучкой. Возможно, я пойду навстречу ее желаниям. Я и человеческой девчонкой могу заняться. Она довольно миленькая, а полукровки улучшают породу.
– Если отцом будешь ты, то хорошо, если в этом отродье окажется хотя бы четверть демонской крови, – холодно произнесла Лунносветная. – Ты что, забыл? Твоя мать все еще обихаживает большую часть демонов, пытаясь привлечь их на свою сторону. Если кто-нибудь узнает, как ты со мной обошелся…
– Откуда они узнают? Ты – моя пленница.
– Ты забыл о сбежавшем людском чародее. Он расскажет моему отцу, где он меня видел в последний раз. С другой стороны, если твоя мать выиграет эту войну, в конце концов ты все равно меня получишь. Ты в ссоре с Каем Крапивником, а не со мной. Воспользуйся его предложением или, что будет куда мудрее, отпусти нас, и покончим дело миром.
Тувун обдумал ее слова, потом покачал головой.
– Нет. Мне придется как-то объяснить смерть стражников.
– Скажи, что ты спал или отсутствовал, когда это произошло.
– Не могу! – почти что весело заявил Тувун. – Я не могу врать мамочке. Она давным-давно об этом позаботилась!
«Висс наверняка обо всем позаботилась», – угрюмо подумал я. Но постарался, чтобы следующая реплика ничем не выдавала моих мыслей:
– По-моему, ты тянешь время, дожидаясь, чтобы Висс вернулась и взяла дело в свои руки, – презрительно заявил я. – Похоже, ты боишься драться со мной.
– Еще чего!
– Тогда прекрати эту дурацкую болтовню, дай мне меч, и решим наш спор оружием. А пока что можешь попрощаться с дамами.
Похоже, Тувун был сбит с толку.
– Почему я должен их отпускать?
– Лунносветная изложила тебе вполне убедительную причину, по которой ты должен ее отпустить, – сказал я, поставил чайник и принялся разминаться, готовясь к поединку. – Кроме того, ты уверен, что никто из них не вмешается в поединок?
– Я позову еще стражников!
– А ты уверен, что они ничего не скажут Висс? Не глупи, Тувун. Если уж она собственного сына заколдовала так, чтобы он не мог соврать ей, на стражников она наверняка наложила такое заклятие, что те ей даже о собственных снах докладывают!
Я расстегнул рубашку и начал снимать ее, постаравшись заодно спрятать в ней пистолет. У меня не было времени перезарядить его, но там еще должно было оставаться несколько патронов.
Лунносветная подошла к Вишенке. Ледяные воины не стали мешать ей, но я почувствовал, как острие рапиры одного из них коснулось моей спины.
– Мы можем забрать тебя отсюда! – встревоженно сказала демонесса.
– Может быть, – сказал я. – А может быть, и нет. Я думаю, так будет лучше. Если я останусь жив.., ну, я знаю, как отсюда выбраться и где вас искать.
Тувун кивнул одному из своих прислужников. Ледяной воин исчез, а мгновение спустя появился с двумя мечами. Я осознал – и от этого открытия по спине у меня побежали мурашки, – что один из них был мой меч духа, тот самый, который я считал уничтоженным, но который на самом деле был перекован Семипалым по просьбе Ночной Невесты лишь затем, чтобы быть украденным из Арсенала Перемирия и очутиться в руках у Висс. Вторым был меч, которым я пользовался во время наших здешних тренировок.
– Тогда проваливай отсюда, – сказал Тувун своей кузине, – и прихвати с собой свою ручную человечку. Ты сама сказала: как бы ни повернулись события, я все равно смогу тебя заполучить. Не забывай об этом. А я пока что придумаю, как с тобой сквитаться.
И Тувун расхохотался. Его смех внезапно изгнал всякий страх из моего сердца. Быть может, мне предстоит умереть, но сперва я сделаю все, чтобы остановить его!
Я старался не показывать, как я беспокоюсь о дамах, но, поднявшись, я все же не удержался и взглянул в их сторону. Мне почудилось нечто странное в том, как стояли Лунносветная и Вишенка, и в расположении предметов на полках. Мгновение спустя я понял, в чем дело, и одобрительно улыбнулся девушкам.
Я выхватил у ледяного воина предназначенный мне меч и отсалютовал присутствующим.
– Иду на вы! – радостно воскликнул я. – Эй, Тувун, кончай тормозить!
Тувун извлек мой меч духа из ножен и швырнул ножны на пол. Секунданты тут были ни к чему. Мы прекрасно понимали, что это будет бой не на жизнь, а на смерть. В правилах мы тоже не нуждались. Сигналом к началу послужил выпад Тувуна.
Я отскочил. Тувун теснил меня, и вихрь, составлявший нижнюю часть его тела, взметал легкие пылинки. Поскольку мне вовсе не хотелось оказаться зажатым в весьма ограниченных пределах галереи, равно как и разнести вдребезги свои же изделия, я отступил в коридор. Два стражника, которых застрелили мы с Вишенкой, так и валялись на полу в компании с некоторым количеством их соплеменников. Я угадал верно – кто-то действительно сшиб доспехи, стоявшие в углу. Разглядывать эту картину мне было особо некогда, но все же я не заметил среди кровавого месива трупов моих недодемонов, и это согрело мне душу.
– Стой и сражайся, черт тебя побери! – крикнул гнавшийся за мной Тувун.
Но я не собирался останавливаться. Тувун сейчас имел преимущество в весе, силе, доспехе и оружии. Все, что мне оставалось, это поудачнее выбрать позицию и постараться разозлить Тувуна до такой степени, чтобы он забыл о фехтовальных навыках. А иначе все мое превосходство в искусстве фехтования (если оно у меня вообще было, в чем я сомневался, ведь во время наших совместных занятий Тувун мог нарочно сдерживаться) пропадет втуне.
Мы обменялись несколькими ударами, и я благословил судьбу, давшую мне в руки знакомый меч. Ведь если бы его балансировка и вес не были мне привычны, сейчас мне было бы сложно рассчитывать, с какой силой бить и на какое расстояние я могу дотянуться. А Тувуну меч духа только мешал: он недостаточно долго с ним тренировался, чтобы изучить его как следует. Несколько раз он вполне мог бы меня уложить, будь у него в руках его собственный клинок.
И все-таки Тувун четырежды достал меня, и три раны теперь кровоточили. Мое же единственное попадание пришлось на его раненую руку, доказав, что она по-прежнему остается его уязвимым местом. Постепенно я заметил одну странную вещь. Тувун не старался ни убить меня, ни даже нанести мне серьезную рану. Его устраивало любое попадание.
Я было подумал, что Тувун просто позабыл, что это не тренировка и не спортивное состязание. А потом я понял, чего он добивается. Когда я ранил Тувуна его мечом духа, эта рана причинила демону серьезную боль. И он, естественно, полагал, что со мной будет то же самое. Да вот только ничего подобного не случилось Я вдруг понял, что мои нынешние раны куда менее болезненны, чем раны, нанесенные этим же клинком во время одного давнего боя.
Это натолкнуло меня на одну идею. Я притворился, будто слабею, и ушел в оборону, позволив Тувуну наносить мне поверхностные раны и защищая только жизненно важные органы. Конечно, эти раны тоже причиняли боль, но пока что я почти не замечал этого за горячкой боя И постепенно подбирался все ближе и ближе к Тувуну, выжидая, когда можно будет перейти от защиты к нападению.
И вот этот момент настал. Я позволил Тувуну почти прижать меня к земле. И пока он пытался нашинковать меня в капусту, я перенес центр тяжести, проскользнул под его защиту и ударил снизу вверх. Мой меч прошел сквозь вращающийся туманный конус, заменяющий Тувуну ноги, и застрял в теле молодого демона. Тувун яростно сверкнул глазами, издал сдавленный возглас, перехватил меч духа на обратный хват и вонзил его мне в плечо, над ключицей.
Когда клинок ударился в кость, от боли у меня потемнело в глазах. Но все-таки мне хватило ясности рассудка произнести затверженную формулу, которая должна была перенести меня из бутылки обратно в мир людей – Ты победил, Кай Крапивник! – выдохнул Тувун, сплевывая кровью и гневно глядя на меня. – Прикончи меня, но знай, что и я тебя убил!
Я не стал ждать, пока Тувун обнаружит, что ошибся. Я просто по-быстрому оттуда смылся.
* * *
Позднее, уже у Вишенки дома, пока я сидел на циновке, а Лунносветная обрабатывала мои многочисленные раны, я объяснил:
– Тувун думал, что меч духа причинит мне более серьезный вред, чем его собственный клинок, и у него не хватило духа отказаться от меча духа.
Лунносветная метнула на меня быстрый взгляд и сердито произнесла:
– Кай Крапивник, если бы вы не были так изранены, за такую выходку вас следовало бы оставить без помощи!
Но в глубине ее темных глаз таилась нежность.
– За что – за каламбур? – я постарался напустить на себя несчастный вид. – Но я же ранен!
– Вовсе не за это! – парировала Лунносветная, а остальные застонали от смеха. – За дурацкий риск!
– Ничего он и не дурацкий! – не согласился я. – Он дал возможность тебе и Вишень убраться оттуда и унести бутылки.
– Мы в любом случае могли оттуда уйти, – чопорно заявила Лунносветная. – Я достаточно убедительно объяснила Тувуну, почему ему следует нас отпустить.
– Да, но если бы он не был вне себя от ярости и не жаждал моей крови, он мог бы повнимательнее присмотреться к вашей сумке или к полкам, – напомнил я Лунносветной. – И тогда он мог бы заметить, что две дамы подменили некоторые мои бутылки обычными, винными. Кстати, я уязвлен до глубины души: как вы могли подумать, что кто-то способен принять эту стеклотару за мои высокохудожественные изделия!
– Но ведь это сработало, не так ли? – сухо поинтересовалась Лунносветная, послав порцию своей ци в самую серьезную из моих ран. – Тувун ничего не заметил.
– Но Висс заметит сразу, можете не сомневаться, – подал голос Ли Пяо.
– А Висс пусть усрется кирпичами! – залился смехом Вонь Пань. – Большими, тяжелыми, с острыми углами!
Они с Ба Ва были чрезвычайно довольны собой, и вполне заслуженно. Они не только уложили нескольких стражников Висс, но еще и прикарманили некоторое количество монет шен, обнаруженных в кошельке одного из стражников. Недодемоны предложили эти монеты мне, но я взял лишь столько, чтобы отдать Лунносветной то, что мы у нее позаимствовали, а остальное вернул демонам.
– Крапивник! – окликнула меня Вишенка. Девушка была подавлена – очевидно, боевое крещение ее сильно потрясло. – А вы с самого начала знали, что меч духа не может вам повредить?
Она взглянула на множество кровавых полос, покрывавших мои конечности, и поправилась:
– В смысле, не может повредить на духовном уровне. Мне хотелось ответить «да» хотя бы затем, чтобы Лунносветная перестала испепелять меня взглядом. Но я не решился соврать. Не тот сейчас момент, чтобы врать союзникам.
– Нет, не знал, – сознался я. – Но я довольно быстро догадался. Очевидно, мечи духа воздействуют на нашу личную ци, которая, собственно, и делает нас демонами. Когда же Висс и Тувун насильно превратили меня в человека, они заодно сделали меня неуязвимым для магического влияния меча. Что и неудивительно – ведь духа, на который настроен меч, больше не существует.
Я взглянул на меч. Ба Ва тщательно его вычистил, и теперь меч покоился на кофейном столике. Я захватил его с собой из бутылки Висс – он попросту застрял у меня в плече.
– Хотите, я подарю этот меч вам, – предложил я, – взамен пистолета, который я потерял?
– Это воистину великий дар! – благоговейно отозвалась Вишенка. – Ведь когда вы снова станете демоном, в нем будет заключаться ваша жизнь.
– Ну, я вам доверяю, – сказал я, но все же почувствовал себя немного неуютно.
Вишенка встала и взяла меч в руки – очень осторожно, как будто опасалась, что тот может напасть по собственной воле.
– Этот меч прекрасен! Никогда не видела оружия красивее, чем это. Но хотя вы, возможно, и доверяете мне, я не доверяю другим, – твердо заявила Вишенка. – Если вы действительно отдаете этот меч мне, я его уничтожу.
Лунносветная нахмурилась было, видя, что я вознамерился отдать меч Вишенке, но Вишенкино благоразумие и, возможно, похвалы искусству ее отца немного успокоили демонессу. Она перестала бросать рассерженные взгляды в сторону девушки (хотя, надо заметить, довольно бесцеремонно передвинула меня, чтобы заняться очередной раной).
Вишенке же она сказала:
– Если вам нравятся красивые клинки, я познакомлю вас с моим отцом. Он обменяет меч духа на другой клинок своей работы.
Вишенка покачала головой.
– Обмен может состояться только в том случае, если этот меч будет абсолютно непригоден к использованию. Иначе я не выпущу эту вещь из рук.
Лунносветная одобрительно кивнула.
– Вы правы. Возвращать этот меч в Конг Ши Дже действительно рискованно. Сломанный меч духа можно починить, как это однажды и произошло. Однако если кто и сумеет уничтожить этот меч окончательно, чтобы уже его нельзя было восстановить, так это Семипалый. Например, мой отец может его расплавить.
– Посмотрим, – пообещала Вишенка. – После того как разберемся с более неотложными делами. Сколько у нас теперь бутылок?
– Девять, – ответил Ли Пяо, занятый созерцанием этих самых бутылок, – включая ту, которая прежде служила жилищем Каю Крапивнику.
– Благоприятное число, – заметила Лунносветная. – Не говоря уже о том, что больше в мою сумку не помещалось. Как вы думаете, этого хватит?
Ли Пяо взглянул на меня.
– Вот в этом я мало что смыслю. Что скажете, Кай Крапивник?
Взглядом испросив дозволения у Лунносветной, я принялся изучать коллекцию бутылок поближе.
– Ну, по крайней мере, – произнес я, желая для начала сказать что-нибудь приятное, – это похищение лишило Висс девяти возможных каналов между Конг Ши Дже и Изначальным отражением. Это уже кое-что. Хотя у Висс хранится множество других моих изделий, этим свойством обладают лишь бутылки.
– Но? – подтолкнула меня Вишенка. Она явно почуяла, что запас хороших вестей невелик.
– Даже если Ли Пяо извлечет из этих бутылок всю энергию, до последней капли, – продолжил я, – а это будет нелегким делом, поскольку может привести к их уничтожению, – они все равно будут составлять не более двадцати процентов тех предметов, которые использовала Висс, чтобы вытянуть из меня жизненную силу.
– Двадцать процентов? – переспросил Ли Пяо. – А мне показалось, что в вашей галерее было куда больше сорока пяти бутылок.
– Ну, значит, даже меньше, – откликнулся я. – Может, процентов десять.
– Так, значит, – спросила Лунносветная, – это не поможет вам вернуть прежнюю силу?
– Боюсь, нет, – ответил я, хоть мне и не хотелось разочаровывать демонессу. – Впрочем, их может хватить для преобразования, которое снова превратит меня из человека в демона. Даже если я сделаюсь слабым демоном, я все-таки окажусь на шаг ближе к себе прежнему.
– И что нам для этого нужно? – поинтересовался Ли Пяо.
Я встал и прошелся, проверяя, как сработала целительная магия Лунносветной. Расхаживая и потягиваясь, я попутно размышлял.
– Дайте мне выспаться как следует, – сказал я, – чтобы результаты трудов Лунносветной проявились в полной мере. А наутро, после завтрака, мы можем попытаться привести в действие то заклинание, которым хотели воспользоваться в бутылке у Висс.
– Но это заклинание – всего лишь импровизация, сделанная на скорую руку и предназначавшаяся для работы в месте, где сосредоточен избыток вашей силы! – запротестовал Ли Пяо. – Быть может, все же стоит составить что-нибудь получше? Время пока терпит…
– Не думаю, – ответил я. – Висс не спустит нам такого оскорбления. Не знаю, какие именно ответные меры она предпримет, – возможно, просто начнет действовать быстрее, чем собиралась, – но мне не хотелось бы столкнуться с этими мерами, когда я не буду готов.
– Ну что ж, хорошо, – отозвался старик. Но особой радости я в его голосе не услышал.
* * *
Ночь прошла, настало утро. Если верить утверждениям Ба Ва и Вонь Паня, деливших между собой ночную стражу, ничего подозрительного пока не наблюдалось. Лунносветная обернулась рассветным лучом, чтобы осмотреть окрестности, и сообщила то же самое. Так что мы решили не медлить и принялись готовиться к ритуалу.
Облаченный в шафраново-желтую спортивную рубашку и брюки цвета хаки Ли Пяо сверялся со своими заметками и давал указания внучке. Вишенка была одета в красную шелковую куртку мандарина и струящуюся шелковую юбку – обычно она так одевалась на работу. Несмотря на сизый цилиндр, совершенно не идущий к этому наряду, девушка выглядела очень сдержанно и деловито.
Посреди гостиной расстелили большой квадратный шарф из красного атласа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35