Тем не менее, когда он перешел к занятиям на тренажере и теории, Лек навострил уши. Казалось, на Лека это произвело впечатление, во всяком случае, когда он попытался подловить Майка на теоретическом вопросе, тот ответил достойно. Или ему так показалось; но лицо Лека, когда он задумчиво приложил палец к губам, похоже, подтверждало это предположение.Они проговорили почти час, когда Майк вдруг испуганно осознал, что давно пора возвращаться на работу. Он глубоко вздохнул, не желая прерывать Лека, который расписывал свои планы относительно команды. Майк кивнул в ответ на вопрос о том, готов ли он выполнять ту работу, которая требовалась Леку и пробормотал:— Да, э-э...Лек подался вперед:— Какие-то проблемы?— Да нет, просто... — Майк вновь взглянул на часы. — Мне нужно обратно в док Рева. Меня отпустили всего на час, а они там все такие сумасшедшие в связи с этой гонкой.Лек встал.— Ну конечно, что же ты не сказал? Пока не стоит терять прежнюю работу, — он протянул руку. — Мы встретимся через несколько дней. Они обменялись рукопожатием.— Ну... я надеюсь... — Майк откашлялся. — Я хотел сказать, спасибо за беседу.— Желаю твоему боссу удачи в этой гонке. Обязательно буду смотреть по монитору, — сказал Лек, провожая Майка из кабинета.— Я ему передам, — пообещал Майк. Но, возвращаясь назад, он сообразил, что не сможет, вернее не должен упоминать о собеседовании до окончания гонки. А к тому времени он надеялся получить тот или иной ответ. До сих пор ему так везло, неужели на этот раз удача от него отвернется? Хотя Майк и намеревался сохранить свое собеседование в тайне, судьба распорядилась иначе. Когда он вернулся с пятнадцатиминутным опозданием, Крекерджек уже начал его разыскивать. Хотя Майк и получил небольшую нахлобучку от товарищей за столь «долгий ленч», он не придал этому особого значения. Но за час до конца работы Крекерджек вызвал его в свой кабинет.— Итак, — начал менеджер пита тоном, не предвещавшим ничего хорошего. Майк судорожно сглотнул. — Мы тебя потеряли сегодня днем. Хотя ты и сказал, что вернешься через час.Майк кивнул.— Простите. Я... это заняло немного больше времени, чем я рассчитывал.Крекерджек смотрел сквозь Майка на маленькое окошко в стене.— Угу, — буркнул он через некоторое время.— Ребята могли меня подменить, — сказал Майк. — Разве были какие-то проблемы?Менеджер посмотрел на него в упор, и в этот самый момент Майк понял, что попал в беду. Он и без того знал, что Крекерджек его недолюбливает — в основном потому, что считал его слишком заносчивым мальчишкой, — но сейчас менеджер был по-настоящему разъярен. И все из-за каких-то несчастных пятнадцати минут?— Разве были проблемы? — повторил Майк упавшим голосом.Крекерджек жестко спросил:— Что ты делал сегодня днем? — Майк заморгал. — Ты ищешь другую работу?У Майка перехватило дыхание. Он не ожидал такой скорой расправы.Неужели он сделал что-то не так? Едва ли. Хотя...— Ну?Майк откашлялся.— Действительно, я говорил кое с кем. Есть вакантное место стажера...Босс нахмурился.— Стажера?— Да, можно стажироваться на пилота, — Майк смотрел на босса в недоумении. Он действительно такой тупой или притворяется? — Я совсем недавно узнал об этом, и мне нужно было поговорить с пилотом как можно скорее, — он поколебался, но рассудил, что лучше быть до конца откровенным.— Вообще-то я с первого дня работы здесь искал такое место и...— Ты ведь знаешь, что у нас не хватает рук перед предстоящей гонкой, очень важной гонкой, — наступал босс.— Я... — Майк осекся. Не хватает рук? Действительно, дел хватало, но чтобы не хватало рук? Майку так не казалось. — Я не собирался увольняться до гонки, — выдавил он наконец. — Не то чтобы я хотел... Босс засопел и снова уставился в окно. Майк совсем потерял голос. Наступила ужасающая тишина. В конце концов Крекерджек смилостивился и сказал:— Хорошо. Сегодня тебе придется задержаться допоздна. И я надеюсь, что ты предупредишь нас о своем увольнении по меньшей мере за неделю.— Конечно, — прохрипел Майк, поднимаясь. Не дождавшись ни ответа, ни хотя бы взгляда в свою сторону, он вышел из кабинета. Он знал, что поступает не правильно, но когда товарищи приступили к нему с расспросами, что происходит, Майк мялся-мялся, да и выпалил, что ходил на собеседование. В результате до конца дня его гоняли и шпыняли, что само по себе было не так уж плохо, если бы не добрый старый Джейк. Джейк был механиком, и он минут двадцать распинался, доказывая, что если Майка возьмут пилотом, то скоро будут пересаживать в пилотские кресла прямо со школьной скамьи. Если большинство рабочих пита подтрунивали над Майком вполне добродушно, то Джейк разозлился не на шутку. Он гордился тем, что не получил формального образования.Если честно, то он был отличным работником, прирожденным механиком, самостоятельно постигшим все секреты ремесла. Но, к сожалению, он пользовался каждой возможностью щелкнуть по носу всякого, кто отличался более «ученым» подходом к гоночному делу. На этот раз своей мишенью он выбрал Майка.— Эй, школьник! — приставал к нему Джейк.Майк терпеливо переносил все это, хотя внутри кипел от злости. Что бы он ни ответил, получилось бы только хуже, и он держал язык за зубами. Но когда Джейк непочтительно отозвался о родителях Майка, его терпению пришел конец.— Послушайте! — взорвался он. — Если вы такой ту... такой тугодум, что больше ни на что не способны на этом свете, — он сверкнул глазами, дрожа он негодования, — то дайте мне идти своей дорогой! Механик медленно вытер испачканное маслом лицо. Глаза его налились кровью.— Ах ты, поросенок! Пришел сюда подметать пол и считаешь, что можешь учить нас жить? И все потому, что прошел какое-то там собеседование? Потому, что ходишь в любимчиках у Спидбола Рэйбо? На лице Майка, должно быть, появилось такое изумление, что Джейк добавил, фыркнув:— Думаешь, никто не заметил, как вы с ним ворковали во время гонки?— Он угрожающе двинулся вперед. — Считаешь себя важной персоной, да?Майк испуганно попятился, но внезапно что-то внутри у него напряглось, и он остановился.— Нет, не считаю, — сказал он дрожащим голосом. — Но и вас тоже не считаю важной персоной.Майк знал, что не силен в драке, но если бы пришлось...— Эй, парни, прекратите, ладно? — сказал другой механик, встав между ними.— Я укорочу этому поросенку язык, — рычал Джейк.— Только попробуй, — цедил Майк.— Довольно! — раздался гнусавый голос Крекерджека. Майк поднял голову и увидел менеджера, шагающего через ангар. — Что здесь происходит?— Крекерджек смотрел на них, скрестив руки на груди.Майк начал объяснять, но менеджер перебил его.— Я не тебя спрашиваю. Джейк, что здесь происходит? Джейк пожал плечами и отвернулся.— Ничего. Просто этот сопляк разглагольствовал о своей будущей великой карьере, вот и все.Майк посмотрел на него с изумлением и повернулся к Крекерджеку.— Я не...— Иди за мной, — отрезал босс, удаляясь.Майк поплелся за ним, обменявшись беспомощным взглядом с механиком, который пытался вмешаться в их спор. В животе похолодело. Войдя в кабинет, Крекерджек встал спиной к Майку.— Пытался завязать драку? — спросил он и, прежде чем Майк успел ответить, резко обернулся.— Мне в доке не нужны провокаторы, — прорычал он. — Особенно за три дня до гонки. Понял?— Но я...— Заткнись, — Крекерджек покосился на окно. — Меня не интересует, что там у вас произошло. Мне плевать. Мне ничего такого здесь не надо. Так что ты свободен.Майк смотрел на него, раскрыв рот.— Что?!— Я справедливый человек, — сказал Крекерджек. — Назовем это межличностным конфликтом. Не говоря уже о том, что ты распространялся о другой гоночной команде — и как раз в тот момент, когда нам особенно важен командный дух. Выходное пособие получишь в конце недели, а до тех пор чтобы я тебя тут не видел.— Но я не...Менеджер сверкнул глазами.— Не хочу ничего слышать. Проваливай.Майк был слишком ошарашен, чтобы протестовать.Впрочем, он все равно не знал, что сказать. Тяжело вздохнув, он повернулся и, ни слова не говоря, поплелся прочь из дока.Следующие два дня были омрачены призраком надвигающейся нищеты, и лишь надежды на получение места у Лека поддерживали дух Майка. Правда, неизвестно было, сколько придется ждать — возможно, еще несколько дней. А пока Майк мог думать только о том, что своими руками уничтожил единственный шанс зацепиться на Питфоле. Не важно, что он не чувствовал за собой конкретной вины. Его вина состояла в том, что пришлось работать рядом с завистливым человеком и с боссом, который не прислушивался к голосу разума.Неужели в жизни все так и бывает? Если так, то стоило ли пытаться что-то сделать? Ведь это так несправедливо: он проделал колоссальный путь с Земли, поставив на карту все. И ради чего?Лучше бы не прилетать сюда.Он все рассказал Джессу за ужином. Вообще-то говорить об этом не хотелось, но поделиться с приятелем было необходимо. Джесс слушал, сочувственно кивая. Он не выглядел потрясенным. Такое, сказал он, случается на каждом шагу; рано или поздно, независимо от своих личных качеств, ты нарываешься на человека, который тебя терпеть не может, и это совершенно необъяснимо. Тут уж ничего не поделаешь, надо просто стиснуть зубы и терпеть, особенно если этот человек обладает властью. Такие рассуждения не слишком поднимали дух. Майку хотелось услышать, что он оказался жертвой чудовищной несправедливости и что с этим можно как-то бороться.Он подумывал о том, чтобы пойти прямо к Реву Стюарту, но Джесс отговорил его от этого.— Во-первых, — сказал Джесс, подзывая официанта, чтобы тот налил им еще кофе, — ты все равно скоро ушел бы, если Лек даст согласие. Правильно?— Да, но...— А во-вторых, в этих больших командах приходится соблюдать определенные нормы этикета. Придерживаться иерархии взаимоотношений, -Джесс постучал пальцем по столу. — И потом, менеджер пита занимается персоналом, и даже главный гонщик не вмешивается в эти вопросы. Конечно, Рев может надавить на Крекерджека, но в этом случае он создаст себе дополнительные проблемы. Не думаю, что ему сейчас это нужно. Майк угрюмо кивнул, чувствуя, что опять закипает бессильной яростью.— Все-таки это несправедливо, — пожаловался он. Джесс пожал плечами.— А кто обещал тебе справедливость?На это Майк не нашелся, что ответить. Не нашел он ответа и в ближайшие два дня.От Лека ничего не было слышно, а заставить себя прямо сейчас искать другую работу он не мог. Днем он сидел где-нибудь в углу кафе с чашкой кофе или чая и предавался жалким мечтаниям о том, чтобы столкнуться с каким-нибудь великим гонщиком, который узнает его и захочет с ним работать. Безумные мечты неудачника. Он знал, что не стоит тратить столько денег, но почти автоматически заказывал какие-то закуски, которых совсем не хотел, — это был рефлекс, позволявший почувствовать себя увереннее. В тот день, когда ему надлежало отправиться за выходным пособием, была большая гонка. Он не стал заходить на пит, чтобы не встретиться с бывшими товарищами, а прошел прямо в кабинет. Выйдя оттуда, он не смог удержаться и заглянул в зал, где уже собралась толпа, наблюдавшая за состязанием. Майк несколько минут постоял в углу, отслеживая на больших экранах движение тяжелых гоночных кораблей. Цветные капли, ползущие по паутине, отмечали движение кораблей класса АА. Майк почувствовал растущий комок в горле при мысли о том возбуждении, которое он мог бы сейчас испытывать вместе с этой командой. Он повернулся и быстро вышел из зала. Но оставаться в стороне от гонки было невозможно. Майк отыскал кафе с экранами и стал смотреть гонку там. Его охватили азарт и ярость. Проклятье, он мог бы быть причастен к этому. В конце концов он не выдержал и ушел в самый разгар гонки. Следующие два часа Майк угрюмо бродил по зоне доков, время от времени заглядывая в кафе, чтобы узнать, кто выигрывает. Стюарт шел четвертым, но если он хотел бороться за лидерство, ему следовало поторопиться. Время подходило к концу, а три гонщика впереди него прочно удерживали позиции, описывая петли вокруг солнца. Реву так и не удалось обойти третьего. Майк печально проследил за финалом гонки, стоя в углу шумной закусочной и выворачивая шею, чтобы разглядеть маленький экранчик. Когда нос лидера коснулся вспыхнувшей финишной черты и в толпе раздались вопли радости и протеста, Майк глубоко вздохнул и побрел домой.Большую часть следующих суток Майк убеждал сам себя в том, что это не он саботировал гонку Рева, подрывая командный дух на пите. На следующий день, немного успокоившись, он вернулся в общежитие после долгой прогулки и обнаружил ожидающую его депешу от Лека Крувена, пришедшую по электронной почте.У Майка екнуло сердце. Он прочитал:«Майк: Настоящим уведомляю, что я выбрал на должность стажера в моей команде Тайлу Рогрес. Твоя кандидатура меня устраивает во всех отношениях, и Тайлу я выбрал исключительно из-за ее большого опыта. Мне хотелось бы взять вас обоих, но при моем нынешнем уровне финансовой поддержки я не могу этого сделать. Желаю тебе найти достойное место в другой команде. Лек».Майк побелел как полотно. Комендант общежития, сидевший за стойкой, внимательно поглядел на него:— Эй, что-то не так?Майк посмотрел на него сквозь слезы невидящим взглядом. Он ничего не ответил. Глава 9 Потянулись дни, похожие друг на друга.Майку еще никогда не было так плохо. Конечно, потеря команды Джесса была тяжелым разочарованием, но это не шло ни в какое сравнение с нынешней ситуацией. Сейчас ему казалось, что никакой надежды не осталось. От команды Рева ему никогда не получить рекомендации — во всяком случае до тех пор, пока Крекерджек отвечает за кадры. До чего же несправедливо! Ему хотелось выть, крушить все вокруг, а в следующий момент уже ничего не хотелось, только раствориться и исчезнуть.Майк почти ничего не делал, только спал и бродил по Питфолу, почти не осознавая, что видит вокруг. Он поздно ложился и поздно вставал, иногда не выходя из комнаты до полудня. Джесс был занят в академии, так что Майк остался один-одинешенек. Собрался было пойти в библиотеку, но сама идея показалась отвратительной. Какой смысл накапливать знания, которые никогда не пригодятся.Стоило ли прилетать на Клипсис? Если в мире не существовало справедливости, был ли у него шанс осуществить свою мечту? Любое действие казалось тщетным. Посмотри правде в глаза, говорил он себе. Ты добился всего и сам все разрушил.Впервые за долгое время он с тоской подумал о Земле и своих друзьях с космодрома. Он так и не собрался написать им о том, как у него идут дела, а теперь уж и писать было не о чем. С глубокой печалью вспоминал он тетю Анну. Если допустить кощунственную мысль о том, что у ее безвременной гибели могло быть одно положительное последствие, то это был его отлет с Земли и начало карьеры гонщика, о которой он мечтал с детства. (Теперь-то он стал почти взрослым. Он уже достаточно всего натерпелся, чтобы повзрослеть.) Но что его ждет впереди?День проходил за днем, и каждый казался длинным, как месяц, год. Его сбережения таяли, и перед ним вновь встала перспектива депортации. Но Майк старался об этом не думать.Как-то раз он отыскал кафе «Уагбаг». Элисон Эйвери и Кристал Кэш по-прежнему выступали, и это немного утешило Майка, хотя и не слишком. Он сел как можно дальше от эстрады, слушая музыку и рассматривая танцующие полосы света на потолке.Музыка сначала скорее раздражала, нежели успокаивала, и когда публика аплодировала, он только вздыхал. Поэтому Майк испытал определенное облегчение, когда девушки ушли наперерыв и можно было посидеть в тишине и без помехи предаться грустным мыслям. Ему самому было невдомек, зачем он сюда пришел. Он собрался было уходить, но куда? Певицы вернулись, и он угрюмо смотрел, как они вступают в освещенный круг на эстраде. Майку показалось, что Кристал на секунду задержала на нем взгляд, но когда она начала представлять первую песню нового отделения, глаза ее были устремлены на середину зала. Поэтому он не на шутку удивился, когда она сказала:— Мы хотели бы открыть это отделение песней, посвященной нашему другу. Он сейчас сидит в дальнем конце зала, и мы надеемся, что наша песня его немного приободрит.Она повернулась и посмотрела прямо на Майка с дружелюбной улыбкой. Элисон весело помахала ему из-за ее плеча и рассыпала виртуозную барабанную дробь. Майк густо покраснел в темноте. Девушки запели песню, которую он слышал несколько недель назад: «Нгикутзандза...» «Я вас люблю...»К тому времени, как они закончили эту и начали другую песню, Майк пытался проглотить огромный горький комок, застрявший в горле.Он испытывал чувство стыда, а также священного трепета, успокоения, влюбленности, смущения и, возможно, еще с десяток разных чувств. Смущение охватило его настолько, что он готов был встать и уйти, но нога отказывались повиноваться, и он сидел, глупо улыбаясь, словно влюбленный простак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18