По крайней мере он был в этом убежден.
— Теперь пойдут лучше.
Он не стал распечатывать пакет. На это у него еще будет время.
— А как твои дела?
— Как будто вам не известно. Вы должно быть расстроены?
— Как правильно подмечено. Расстроен. Кто бы не был расстроен потерять такого агента как ты?
— Ну, в случае крайней необходимости, я приду на помощь. Я не забываю своих благодетелей.
— Но ведь теперь эту крайнюю необходимость определять тебе.
Встав с кресла, агент прошел к камину. Его глаза пристально смотрели на человека, благодаря которому у него было все, чем он сейчас владеет. Благодарность была не единственным связующим звеном между ними. Их связывала дружба, казавшаяся другим дикой и недопустимой. Ведь они настолько разные, что порой не верилось в то, что они вообще выносят друг друга.
— Метите в премьер-министры?
Старик подался вперед в своем кресле.
— А громче ты не можешь?
Черная фигура не шелохнулась, но Веллингтон готов был поклясться, что человек, скрывающийся за этой черной железной маской готов был рассмеяться.
Но мгновение прошло и его Лебедь плавным движением оттолкнулся от каминной полки и направился к потайной двери.
— Желаю удачи.
Отвесив короткий поклон, агент скрылся в тонком проеме потайной двери, а всегда невозмутимый лорд Веллингтон остался изумленно смотреть на закрывшийся проем: «И откуда он узнал?».
* * *
Прошел месяц.
Июль был в самом разгаре, и даже на туманном Альбионе была прекрасная погода. Реконструкция Олдхауса не заняла много времени, тем более за те деньги, которые были заплачены подрядчикам. Оба из молодой четы Олбрайт отдалялись друг от друга, их как бы разделяла невидимая стена, которая с каждым днем становилась все больше, каждый занимался своими делами. Вот и в этот солнечный день лишь над Олдхаусом собрались тучи. Назревал скандал, но никто из двоих не собирался его предотвращать. Оба были слишком горды и упрямы.
Вот уже две недели, как Диана отказалась даже спать с Энтони в одной постели, что только усугубило ситуацию.
— Миледи — дворецкий, которого Диана не уволила после возвращения домой, так как он всегда старался ей помогать, стоял в дверях ее кабинета и выжидательно смотрел на нее.
Как он и ожидал, головы она не подняла, а лишь коротко сказала:
— Да?
— К Вам пришли.
— Кто?
— Он не захотел назваться, хотя и сказал, что он Ваш друг и поверенный.
— Высокий, стройный, кареглазый и веселый? — не подымая головы спросила Диана. — Проводите его сюда.
Она чуть заметно улыбнулась, но головы все равно не подняла. Дворецкий не спешил уходить.
— Что-нибудь еще?
— У его светлости тоже гость.
— Какое мне до этого дело?
Он помолчал, думая, стоит ли ему говорить дальше.
— Мари сказала, что Вы должны о нем знать.
— Правда?.. И кто же он?
— Рикардо Беллини, миледи.
Диана резко вскинула голову. Дворецкий отшатнулся, как от огня, такая ненависть сквозила в ее взгляде.
— Где он?
— В гостиной, вместе с его светлостью.
Диана встала из-за стола и медленно направилась к двери.
— Проводите моего гостя сюда.
С этими словами она покинула кабинет, а дворецкий подумал: какая все-таки выдержка у его хозяйки, былой господин кричал и ругался, когда он приносил ему неудовлетворительные новости. Он пошел известить о воле хозяйки молодому посетителю.
* * *
Диана с минуту наблюдала за стоящими у камина мужчинами, всеми силами стараясь успокоиться. В противном случае она просто убьет его.
— Рикардо.
Она сказала это имя так тихо, как только могла в своем напряженном состоянии. Но он услышал. Он медленно повернул голову, не веря в то, что слышит именно ее голос, но все же мороз пополз у него по спине.
И он не ошибся. Это была она. Он ждал этой встречи, ведь в конце концов именно поэтому он и приехал, но все же он боялся того, что с ним может сделать эта красавица, зная, что она к нему чувствует.
— Вы знакомы? — Энтони даже не взглянул на свою жену, хотя ему и было больно от этого. Он смотрел только на своего кузена.
— В некоторой мере — ответил тот.
— Надеюсь, тебе и так ясно, что ты немедленно должен покинуть мой дом? — спросила Диана, все так же игнорируя мужа.
— Не могу, я приехал сюда, чтобы поговорить с тобой.
— Ты в своем уме? — оба знали, что это двузначный вопрос. С такой же легкостью можно было спросить: тебе что, жизнь не дорога?
— Я не мог поступить иначе.
— Тебе решать. Это твоя жизнь, какой бы короткой она ни была.
Тони смотрел все так же на своего кузена, но понять смысла их разговора не мог.
— О чем вы говорите? И кто тебе позволил так говорить с моими гостями, Диана? Рикардо не только мой друг, но и мой кузен…
Диана яростно взглянула на него.
— Он твой кузен?
— Да. И попроси у него прощения за такое обращение. Этот дом принадлежит мне как твоему мужу, и мне решать, кто здесь останется, а кто нет.
— Неужели? — Больше она на него не смотрела. — Жду тебя у себя в кабинете через десять минут, Рики, советую прийти без опозданий.
И она покинула гостиную.
Вернувшись в кабинет, она застала там Ричарда.
— Что с тобой?
Он смотрел на нее встревожено. Когда она была такой, ничего хорошего не предвиделось.
— Рикардо Беллини здесь.
— Он сошел с ума?
— Возможно, я то же самое спросила. Скоро он придет сюда, я хочу поговорить с ним наедине.
— И что потом?
— Не здесь.
Он возвел глаза к небу. Как она может говорить об этом так легко?
— Скажи Мари, чтобы собрала свои и мои вещи, мы уезжаем.
— Что? Но ты же только приехала.
— Это дом моего мужа, пусть он с ним и остается.
— Что случилось, Диана?
Его взгляд был настолько болезненно обеспокоенным, что она сжала челюсти. Ее друг как всегда беспокоился о ней, хотел ей только добра и так надеялся на этот брак, что ему было особенно болезненно видеть, как он медленно рушится.
— Скажи Мари, чтобы была готова уехать в любой момент.
— Конечно.
Он знал, что на этом разговор окончен и нечего даже пытаться что-либо выяснить.
* * *
— Могу я войти?
— Не опоздал, для тебя же лучше.
— Я пришел поговорить, не хочу новых неприятностей, а они обязательно последуют.
— Неужели? Ты хоть понимаешь, чем тебе грозит это мероприятие?
Он помолчал.
— Знаешь, Диана, я ведь не знал, кто ты, пока не увидел сегодня. Догадывался, но не был уверен, потому и приехал.
— Знаю. А твоему отцу это известно? Лучше ответь прямо. Ты ведь знаешь, я могу узнать это у тебя и другими способами.
— Без угроз, Диана.
Хотя его взгляд не был столь спокоен, каким казался голос.
— Что тебе здесь нужно?
— Я же сказал, хотел убедиться что ты, это ты.
— Как мило. Где он?
— Твой муж…
— Рики…
Диана сделала ударение на его имени, и он тут же осекся — он уже забыл, как опасны игры с огнем. Но вспоминать пришлось быстро.
— Я не знаю точно. Где-то в Италии. Он никогда мне ничего не говорил о местах своего пребывания. Ты это и так знаешь.
— Это не меняет дела, теперь ты знаешь, кто я.
— Ты и так знаешь, что я не вмешиваюсь в ваши дела. Как по мне, так хоть поубивайте друг друга, мне все равно. Он никогда не был мне настоящим отцом, так что его смерть не очень меня огорчит.
«Зато твоя не огорчит меня» — мелькнуло в воспаленном ненавистью мозгу Дианы.
— Ладно.
— Так просто? Ладно и все?
— Нет, ты отправляешься в Америку, за новыми приключениями. Если в дороге тебя застанет шторм, я не очень огорчусь. Но здесь ты не останешься.
— И ты оплатишь дорогу?
— Я так щедра, что даже оплачу твое проживание там.
Она криво улыбнулась.
Отчего-то от этой улыбки ему стало не по себе.
— Прекрасно. Мой отец отказывался давать мне деньги на эту поездку, а здесь… Ты, главное, скажи, когда отплывает корабль.
— Ты и Ричард уезжаете сегодня. Он проводит тебя до корабля, а там уж о тебе позаботится капитан и его команда. Ты доедешь со всеми удобствами.
— Где Ричард? После нашей последней встречи он как сквозь землю провалился.
— Он за твоей спиной.
Рикардо медленно обернулся, улыбаясь во весь рот. Неизвестно, чему он радовался, но другой бы решил, что он встретил старого друга.
— Здравствуй, Рики. Соскучился?
— Не то слово. Прощай, Диана, или все же…
— Что все это означает, Диана?
Тони стоял в дверях ее кабинета и медленно переводил взгляд с жены то на Рикардо, то на второго мужчину, которого не знал.
— Джентльмены уходят.
— Я хочу с тобой поговорить.
Диана взглянула на Ричарда и он сразу же покинул кабинет с послушно идущим за ним Рикардо.
— Ты переходишь все границы, Диана.
— Неужели?
— Я не потерплю такого поведения.
Она еще не настолько успокоилась, чтобы смотреть на него без презрения. Он состоит в родстве с этим подонком…
— Что ж, я облегчу тебе задачу. Я сегодня же уезжаю.
Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.
— Что?
— Думаю, со слухом у тебя все в порядке. Ты сможешь поступать так, как тебе заблагорассудится. Мне все равно.
— Ты никуда не поедешь.
— Да неужели?.. Тони, меня ты остановить не сможешь. То, как мы живем, нельзя назвать браком. И ты это понимаешь. Я совершила ошибку, выйдя за тебя замуж, но ничего уже с этим не поделаешь, а развод не нужен никому из нас. Признаю, я использовала тебя.
— Что?
Он не верил в то, что слышал. Не мог и не хотел верить.
— Мне был выгоден этот брак. Он предоставлял мне свободу. В принципе не имело значения, за кого я выйду замуж. Главное, это выйти. Что значит какая-то будущая графиня для королей, премьер-министров и остальных, вышестоящих. Ровным счетом ничего. А теперь я герцогиня и, благодаря счастливым стеченьям обстоятельств, Джейсон с Кевином тоже мертвы. Так что мне можно только позавидовать. Теперь мне все дороги открыты. Прощай.
Все ее слова были для него хуже ударов. Он силой пытался подавить ту боль, что начала расти в сердце.
— Ты никуда не поедешь.
Диана как бы не слышала его слов, она вообще перестала его замечать, как ему показалось.
— Если тебе понадобится моя помощь, ты сможешь меня найти, обратившись к Ричарду. Как с ним связаться, написано в этом листе.
Она протянула ему сложенный пополам листок и направилась к двери, но он удержал ее за руку.
— Ты никуда не поедешь, — повторил он.
Но уже через три часа ее карета покинула зеленый двор Олдхауса.
Глава 7
Ла-Манш, как всегда, не представлял собой никакого особого зрелища. Серая вода, по которой то и дело проплывает мусор, рыбацкие лодки (непонятно только, что они ловили?), проплывающие мимо паромы и другие транспортные лодки; и конечно же, несколько больший кораблей, которые проплывают мимо рыбацких, иногда не замечая их, и тогда уж ищи рыбака на суше, живого или мертвого. И никого на этих кораблях не интересует судьба такого мелкого человечка, никому не интересно, что будет с семьей, которую он, возможно, содержал. Такими никто не интересуется, даже власти такую смерть игнорируют: кто ему виноват, что не умеет плавать?
Как глупы такие люди! Их пассивность и приводит к тому, что Англия считается чуть ли не самой разбойной страной после Италии. Даже горные шотландские кланы кажутся воспитанными по сравнению с разбойниками, которых можно встретить на дорогах Англии.
Пересекая Ла-Манш, Диана размышляла над всем этим и качала головой. Жаль, что она не застала те времена, когда на трона сидела Елизавета. Хотела бы она побывать при дворе славной Бесс, но она в прошлом.
Корабль остановился у причала.
Нужно покинуть корабль, пересесть в давно ожидающую карету и ехать дальше, к покою и уравновешенности, туда, где только она устанавливает порядки, где все идет своим чередом.
А ведь теперь она даже не сможет принять участие в традиционных фиестах. Она не может рисковать ребенком. Возможно, это будет ее первый и последний ребенок. Она весьма сомневалась, что сможет предать Энтони, хотя он и заслуживал этого. Вот уже три недели, как она знает о своей беременности, и вот уже неделя, как она уехала от него. Долго же он страдал, на второй же день отправился в Италию, черт бы его побрал! Но может это и к лучшему… Она прекрасно проживет одна со своей дочерью и будущим ребенком. Стефани должна уже быть в Испании с Ричардом.
Как он не хотел с нею ехать! Вспомнив это, Диана улыбнулась. Убей, но не пытай меня, это же не ребенок, а сущее наказание, кричал тогда Ричард, но он и сам в это не верил, потому что слишком любил эту в будущем настоящую красавицу.
Диана вспомнила Терезу. Сколько раз она ни запрещала себе вспоминать о ней, но все равно забыть не могла. А воспоминания о ней ведут за собой другие, еще более болезненные…
Тереза — милая, нежная, юная. Она только встретила ее, нашла после долгих поисков, и тут же потеряла. Ее старшая сестра, дочь ее родного отца и испанской девушки, была на редкость красива. Даже себя Диана считала серой мышкой в сравнении с ней. Но Тереза утверждала обратное. Так они, бывало, сидели и спорили о том, кто из них красивее, обе хвалили друг друга, но в конце концов сходились на том, что они обе красавицы. И это каждый раз подтверждал он, муж Терезы, лучший друг Дианы — Алекс.
Она отмахнула воспоминания, снова прогнала их прочь. Слишком свежа была рана. Всего два года, как он погиб, два года, как Стефани стала ее дочерью — он так хотел. Хотел, чтобы она заботилась о ней как о родной после его смерти, ведь Тереза тоже умерла. А точнее, их убили.
Диана взглянула в окно — уже почти стемнело, а она совсем не хотела спать. Слишком много воспоминаний промелькнуло в голове. Тьма за окном напомнила ей ее сущность. О душе она уже и не думала. Какая у нее может быть душа?
Дети — вот ее цель. Теперь у нее есть стимул жить, если не для себя, то хотя бы для них. Состояние есть для каждого из них, да к тому же такое, что ему позавидовал бы сам король…
Вот и первый постоялый двор. Еще одна ночь сна в ожидании нападения. Диана поймала себя на мысли, что нормально она спала только с Энтони.
Рассвет не принес ничего нового. Только ожидание окончания и этого дня. Дорога, ведущая к Мадриду, обещала быть длинной и скучной. А там, в Мадриде, жизнь идет по своему давно установленному ритму, там она своя, ее все знают, уважают. В своей вилле в шести милях от города, она управляет всем…
* * *
Будучи на четвертом месяце беременности, Диана не особо хотела возвращаться в Лондон. Но другого выхода у нее не было, она обещала присутствовать при родах Мариши. Что ж, дала слово — держи, этому ее всегда учили Кетрин и Федерико, и конечно же Алекс…
Она взяла с собой Стефани, Мари и Ричарда — так по крайней мере дорога не будет скучной. Кто-кто, а Стеф могла внести остроту в эту поездку, к тому же она хотела быть рядом с мамой. После почти трех месяцев вместе ребенок не хотел оставаться снова на попечении у няни или Мари. Потому и не чувствовала Диана себя такой пассивной. Ей было ради кого быть веселой…
* * *
— Господи, где же она?
Мариша покрылась холодным потом — новые судороги схватили ее. Сил у нее оставалось все меньше — ребенок решил появиться на свет немного раньше времени.
— Мариша, береги силы. Не разговаривай.
— Она обещала, что будет рядом, говорила, что со мной и ребенком все будет хорошо…
Говорила она, судорожно хватая воздух, Стивен опасался, как бы она не впала в беспамятство. Он и сам не находил покоя. Доктор, хотя и выглядел спокойным, глазами выражал свою озабоченность. Он ничем не мог помочь молодой графине, и это его совсем не радовало — его репутация могла основательно пострадать…
— Выйдите все отсюда! — этот голос прозвучал как удар грома в обители боли.
Диана стояла в дверях спальни и смотрела на мучающуюся Маришу. Позади нее стоял Ричард, которого Стивен не знал, и держал в руках саквояж.
— Миледи, я не знаю кто вы… — начал доктор.
— Зато граф Ленгстон несомненно знает, кто я. Выйдите все отсюда.
— Диана, роды сложные, ты мешаешь доктору.
Она бросила на него злобный взгляд. Как он напоминал ей своего брата. И почему-то это сходство причинило ей боль.
— Этот доктор настоящий шарлатан. Выйдите все отсюда, я сама займусь ею.
— Диана…
— Не спорь с ней, прошу… — послышался слабый голос с постели.
Стивен бросил озабоченный и отчаянный взгляд на жену.
— Помоги ей, умоляю… — сказал Стивен, покидая комнату.
Диана заперла дверь на ключ и подперла ее стулом — в случае чего это удержит их хоть не надолго.
— Риша, посмотри на меня, — Диана говорила тихо, но роженица ее услышала.
— Я знала, что ты придешь.
— Сейчас я осмотрю тебя. Может статься так, что мне придется вынимать ребенка самой, тогда я дам тебе настойку опиума, чтобы ты не чувствовала боли, но ты ее почувствуешь, когда очнешься. Швы будут болеть, но это не страшно, главное и ты, и ребенок будете живы.
— Хорошо.
— Но если все нормально, ты должна будешь помочь мне толкать.
— Я не смогу.
— Сможешь — Диана скорее приказала, чем опровергла ее опасения.
Она начала тщательный осмотр, пока наконец не нашла причину всей сложности. Теперь она знала — все будет в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
— Теперь пойдут лучше.
Он не стал распечатывать пакет. На это у него еще будет время.
— А как твои дела?
— Как будто вам не известно. Вы должно быть расстроены?
— Как правильно подмечено. Расстроен. Кто бы не был расстроен потерять такого агента как ты?
— Ну, в случае крайней необходимости, я приду на помощь. Я не забываю своих благодетелей.
— Но ведь теперь эту крайнюю необходимость определять тебе.
Встав с кресла, агент прошел к камину. Его глаза пристально смотрели на человека, благодаря которому у него было все, чем он сейчас владеет. Благодарность была не единственным связующим звеном между ними. Их связывала дружба, казавшаяся другим дикой и недопустимой. Ведь они настолько разные, что порой не верилось в то, что они вообще выносят друг друга.
— Метите в премьер-министры?
Старик подался вперед в своем кресле.
— А громче ты не можешь?
Черная фигура не шелохнулась, но Веллингтон готов был поклясться, что человек, скрывающийся за этой черной железной маской готов был рассмеяться.
Но мгновение прошло и его Лебедь плавным движением оттолкнулся от каминной полки и направился к потайной двери.
— Желаю удачи.
Отвесив короткий поклон, агент скрылся в тонком проеме потайной двери, а всегда невозмутимый лорд Веллингтон остался изумленно смотреть на закрывшийся проем: «И откуда он узнал?».
* * *
Прошел месяц.
Июль был в самом разгаре, и даже на туманном Альбионе была прекрасная погода. Реконструкция Олдхауса не заняла много времени, тем более за те деньги, которые были заплачены подрядчикам. Оба из молодой четы Олбрайт отдалялись друг от друга, их как бы разделяла невидимая стена, которая с каждым днем становилась все больше, каждый занимался своими делами. Вот и в этот солнечный день лишь над Олдхаусом собрались тучи. Назревал скандал, но никто из двоих не собирался его предотвращать. Оба были слишком горды и упрямы.
Вот уже две недели, как Диана отказалась даже спать с Энтони в одной постели, что только усугубило ситуацию.
— Миледи — дворецкий, которого Диана не уволила после возвращения домой, так как он всегда старался ей помогать, стоял в дверях ее кабинета и выжидательно смотрел на нее.
Как он и ожидал, головы она не подняла, а лишь коротко сказала:
— Да?
— К Вам пришли.
— Кто?
— Он не захотел назваться, хотя и сказал, что он Ваш друг и поверенный.
— Высокий, стройный, кареглазый и веселый? — не подымая головы спросила Диана. — Проводите его сюда.
Она чуть заметно улыбнулась, но головы все равно не подняла. Дворецкий не спешил уходить.
— Что-нибудь еще?
— У его светлости тоже гость.
— Какое мне до этого дело?
Он помолчал, думая, стоит ли ему говорить дальше.
— Мари сказала, что Вы должны о нем знать.
— Правда?.. И кто же он?
— Рикардо Беллини, миледи.
Диана резко вскинула голову. Дворецкий отшатнулся, как от огня, такая ненависть сквозила в ее взгляде.
— Где он?
— В гостиной, вместе с его светлостью.
Диана встала из-за стола и медленно направилась к двери.
— Проводите моего гостя сюда.
С этими словами она покинула кабинет, а дворецкий подумал: какая все-таки выдержка у его хозяйки, былой господин кричал и ругался, когда он приносил ему неудовлетворительные новости. Он пошел известить о воле хозяйки молодому посетителю.
* * *
Диана с минуту наблюдала за стоящими у камина мужчинами, всеми силами стараясь успокоиться. В противном случае она просто убьет его.
— Рикардо.
Она сказала это имя так тихо, как только могла в своем напряженном состоянии. Но он услышал. Он медленно повернул голову, не веря в то, что слышит именно ее голос, но все же мороз пополз у него по спине.
И он не ошибся. Это была она. Он ждал этой встречи, ведь в конце концов именно поэтому он и приехал, но все же он боялся того, что с ним может сделать эта красавица, зная, что она к нему чувствует.
— Вы знакомы? — Энтони даже не взглянул на свою жену, хотя ему и было больно от этого. Он смотрел только на своего кузена.
— В некоторой мере — ответил тот.
— Надеюсь, тебе и так ясно, что ты немедленно должен покинуть мой дом? — спросила Диана, все так же игнорируя мужа.
— Не могу, я приехал сюда, чтобы поговорить с тобой.
— Ты в своем уме? — оба знали, что это двузначный вопрос. С такой же легкостью можно было спросить: тебе что, жизнь не дорога?
— Я не мог поступить иначе.
— Тебе решать. Это твоя жизнь, какой бы короткой она ни была.
Тони смотрел все так же на своего кузена, но понять смысла их разговора не мог.
— О чем вы говорите? И кто тебе позволил так говорить с моими гостями, Диана? Рикардо не только мой друг, но и мой кузен…
Диана яростно взглянула на него.
— Он твой кузен?
— Да. И попроси у него прощения за такое обращение. Этот дом принадлежит мне как твоему мужу, и мне решать, кто здесь останется, а кто нет.
— Неужели? — Больше она на него не смотрела. — Жду тебя у себя в кабинете через десять минут, Рики, советую прийти без опозданий.
И она покинула гостиную.
Вернувшись в кабинет, она застала там Ричарда.
— Что с тобой?
Он смотрел на нее встревожено. Когда она была такой, ничего хорошего не предвиделось.
— Рикардо Беллини здесь.
— Он сошел с ума?
— Возможно, я то же самое спросила. Скоро он придет сюда, я хочу поговорить с ним наедине.
— И что потом?
— Не здесь.
Он возвел глаза к небу. Как она может говорить об этом так легко?
— Скажи Мари, чтобы собрала свои и мои вещи, мы уезжаем.
— Что? Но ты же только приехала.
— Это дом моего мужа, пусть он с ним и остается.
— Что случилось, Диана?
Его взгляд был настолько болезненно обеспокоенным, что она сжала челюсти. Ее друг как всегда беспокоился о ней, хотел ей только добра и так надеялся на этот брак, что ему было особенно болезненно видеть, как он медленно рушится.
— Скажи Мари, чтобы была готова уехать в любой момент.
— Конечно.
Он знал, что на этом разговор окончен и нечего даже пытаться что-либо выяснить.
* * *
— Могу я войти?
— Не опоздал, для тебя же лучше.
— Я пришел поговорить, не хочу новых неприятностей, а они обязательно последуют.
— Неужели? Ты хоть понимаешь, чем тебе грозит это мероприятие?
Он помолчал.
— Знаешь, Диана, я ведь не знал, кто ты, пока не увидел сегодня. Догадывался, но не был уверен, потому и приехал.
— Знаю. А твоему отцу это известно? Лучше ответь прямо. Ты ведь знаешь, я могу узнать это у тебя и другими способами.
— Без угроз, Диана.
Хотя его взгляд не был столь спокоен, каким казался голос.
— Что тебе здесь нужно?
— Я же сказал, хотел убедиться что ты, это ты.
— Как мило. Где он?
— Твой муж…
— Рики…
Диана сделала ударение на его имени, и он тут же осекся — он уже забыл, как опасны игры с огнем. Но вспоминать пришлось быстро.
— Я не знаю точно. Где-то в Италии. Он никогда мне ничего не говорил о местах своего пребывания. Ты это и так знаешь.
— Это не меняет дела, теперь ты знаешь, кто я.
— Ты и так знаешь, что я не вмешиваюсь в ваши дела. Как по мне, так хоть поубивайте друг друга, мне все равно. Он никогда не был мне настоящим отцом, так что его смерть не очень меня огорчит.
«Зато твоя не огорчит меня» — мелькнуло в воспаленном ненавистью мозгу Дианы.
— Ладно.
— Так просто? Ладно и все?
— Нет, ты отправляешься в Америку, за новыми приключениями. Если в дороге тебя застанет шторм, я не очень огорчусь. Но здесь ты не останешься.
— И ты оплатишь дорогу?
— Я так щедра, что даже оплачу твое проживание там.
Она криво улыбнулась.
Отчего-то от этой улыбки ему стало не по себе.
— Прекрасно. Мой отец отказывался давать мне деньги на эту поездку, а здесь… Ты, главное, скажи, когда отплывает корабль.
— Ты и Ричард уезжаете сегодня. Он проводит тебя до корабля, а там уж о тебе позаботится капитан и его команда. Ты доедешь со всеми удобствами.
— Где Ричард? После нашей последней встречи он как сквозь землю провалился.
— Он за твоей спиной.
Рикардо медленно обернулся, улыбаясь во весь рот. Неизвестно, чему он радовался, но другой бы решил, что он встретил старого друга.
— Здравствуй, Рики. Соскучился?
— Не то слово. Прощай, Диана, или все же…
— Что все это означает, Диана?
Тони стоял в дверях ее кабинета и медленно переводил взгляд с жены то на Рикардо, то на второго мужчину, которого не знал.
— Джентльмены уходят.
— Я хочу с тобой поговорить.
Диана взглянула на Ричарда и он сразу же покинул кабинет с послушно идущим за ним Рикардо.
— Ты переходишь все границы, Диана.
— Неужели?
— Я не потерплю такого поведения.
Она еще не настолько успокоилась, чтобы смотреть на него без презрения. Он состоит в родстве с этим подонком…
— Что ж, я облегчу тебе задачу. Я сегодня же уезжаю.
Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.
— Что?
— Думаю, со слухом у тебя все в порядке. Ты сможешь поступать так, как тебе заблагорассудится. Мне все равно.
— Ты никуда не поедешь.
— Да неужели?.. Тони, меня ты остановить не сможешь. То, как мы живем, нельзя назвать браком. И ты это понимаешь. Я совершила ошибку, выйдя за тебя замуж, но ничего уже с этим не поделаешь, а развод не нужен никому из нас. Признаю, я использовала тебя.
— Что?
Он не верил в то, что слышал. Не мог и не хотел верить.
— Мне был выгоден этот брак. Он предоставлял мне свободу. В принципе не имело значения, за кого я выйду замуж. Главное, это выйти. Что значит какая-то будущая графиня для королей, премьер-министров и остальных, вышестоящих. Ровным счетом ничего. А теперь я герцогиня и, благодаря счастливым стеченьям обстоятельств, Джейсон с Кевином тоже мертвы. Так что мне можно только позавидовать. Теперь мне все дороги открыты. Прощай.
Все ее слова были для него хуже ударов. Он силой пытался подавить ту боль, что начала расти в сердце.
— Ты никуда не поедешь.
Диана как бы не слышала его слов, она вообще перестала его замечать, как ему показалось.
— Если тебе понадобится моя помощь, ты сможешь меня найти, обратившись к Ричарду. Как с ним связаться, написано в этом листе.
Она протянула ему сложенный пополам листок и направилась к двери, но он удержал ее за руку.
— Ты никуда не поедешь, — повторил он.
Но уже через три часа ее карета покинула зеленый двор Олдхауса.
Глава 7
Ла-Манш, как всегда, не представлял собой никакого особого зрелища. Серая вода, по которой то и дело проплывает мусор, рыбацкие лодки (непонятно только, что они ловили?), проплывающие мимо паромы и другие транспортные лодки; и конечно же, несколько больший кораблей, которые проплывают мимо рыбацких, иногда не замечая их, и тогда уж ищи рыбака на суше, живого или мертвого. И никого на этих кораблях не интересует судьба такого мелкого человечка, никому не интересно, что будет с семьей, которую он, возможно, содержал. Такими никто не интересуется, даже власти такую смерть игнорируют: кто ему виноват, что не умеет плавать?
Как глупы такие люди! Их пассивность и приводит к тому, что Англия считается чуть ли не самой разбойной страной после Италии. Даже горные шотландские кланы кажутся воспитанными по сравнению с разбойниками, которых можно встретить на дорогах Англии.
Пересекая Ла-Манш, Диана размышляла над всем этим и качала головой. Жаль, что она не застала те времена, когда на трона сидела Елизавета. Хотела бы она побывать при дворе славной Бесс, но она в прошлом.
Корабль остановился у причала.
Нужно покинуть корабль, пересесть в давно ожидающую карету и ехать дальше, к покою и уравновешенности, туда, где только она устанавливает порядки, где все идет своим чередом.
А ведь теперь она даже не сможет принять участие в традиционных фиестах. Она не может рисковать ребенком. Возможно, это будет ее первый и последний ребенок. Она весьма сомневалась, что сможет предать Энтони, хотя он и заслуживал этого. Вот уже три недели, как она знает о своей беременности, и вот уже неделя, как она уехала от него. Долго же он страдал, на второй же день отправился в Италию, черт бы его побрал! Но может это и к лучшему… Она прекрасно проживет одна со своей дочерью и будущим ребенком. Стефани должна уже быть в Испании с Ричардом.
Как он не хотел с нею ехать! Вспомнив это, Диана улыбнулась. Убей, но не пытай меня, это же не ребенок, а сущее наказание, кричал тогда Ричард, но он и сам в это не верил, потому что слишком любил эту в будущем настоящую красавицу.
Диана вспомнила Терезу. Сколько раз она ни запрещала себе вспоминать о ней, но все равно забыть не могла. А воспоминания о ней ведут за собой другие, еще более болезненные…
Тереза — милая, нежная, юная. Она только встретила ее, нашла после долгих поисков, и тут же потеряла. Ее старшая сестра, дочь ее родного отца и испанской девушки, была на редкость красива. Даже себя Диана считала серой мышкой в сравнении с ней. Но Тереза утверждала обратное. Так они, бывало, сидели и спорили о том, кто из них красивее, обе хвалили друг друга, но в конце концов сходились на том, что они обе красавицы. И это каждый раз подтверждал он, муж Терезы, лучший друг Дианы — Алекс.
Она отмахнула воспоминания, снова прогнала их прочь. Слишком свежа была рана. Всего два года, как он погиб, два года, как Стефани стала ее дочерью — он так хотел. Хотел, чтобы она заботилась о ней как о родной после его смерти, ведь Тереза тоже умерла. А точнее, их убили.
Диана взглянула в окно — уже почти стемнело, а она совсем не хотела спать. Слишком много воспоминаний промелькнуло в голове. Тьма за окном напомнила ей ее сущность. О душе она уже и не думала. Какая у нее может быть душа?
Дети — вот ее цель. Теперь у нее есть стимул жить, если не для себя, то хотя бы для них. Состояние есть для каждого из них, да к тому же такое, что ему позавидовал бы сам король…
Вот и первый постоялый двор. Еще одна ночь сна в ожидании нападения. Диана поймала себя на мысли, что нормально она спала только с Энтони.
Рассвет не принес ничего нового. Только ожидание окончания и этого дня. Дорога, ведущая к Мадриду, обещала быть длинной и скучной. А там, в Мадриде, жизнь идет по своему давно установленному ритму, там она своя, ее все знают, уважают. В своей вилле в шести милях от города, она управляет всем…
* * *
Будучи на четвертом месяце беременности, Диана не особо хотела возвращаться в Лондон. Но другого выхода у нее не было, она обещала присутствовать при родах Мариши. Что ж, дала слово — держи, этому ее всегда учили Кетрин и Федерико, и конечно же Алекс…
Она взяла с собой Стефани, Мари и Ричарда — так по крайней мере дорога не будет скучной. Кто-кто, а Стеф могла внести остроту в эту поездку, к тому же она хотела быть рядом с мамой. После почти трех месяцев вместе ребенок не хотел оставаться снова на попечении у няни или Мари. Потому и не чувствовала Диана себя такой пассивной. Ей было ради кого быть веселой…
* * *
— Господи, где же она?
Мариша покрылась холодным потом — новые судороги схватили ее. Сил у нее оставалось все меньше — ребенок решил появиться на свет немного раньше времени.
— Мариша, береги силы. Не разговаривай.
— Она обещала, что будет рядом, говорила, что со мной и ребенком все будет хорошо…
Говорила она, судорожно хватая воздух, Стивен опасался, как бы она не впала в беспамятство. Он и сам не находил покоя. Доктор, хотя и выглядел спокойным, глазами выражал свою озабоченность. Он ничем не мог помочь молодой графине, и это его совсем не радовало — его репутация могла основательно пострадать…
— Выйдите все отсюда! — этот голос прозвучал как удар грома в обители боли.
Диана стояла в дверях спальни и смотрела на мучающуюся Маришу. Позади нее стоял Ричард, которого Стивен не знал, и держал в руках саквояж.
— Миледи, я не знаю кто вы… — начал доктор.
— Зато граф Ленгстон несомненно знает, кто я. Выйдите все отсюда.
— Диана, роды сложные, ты мешаешь доктору.
Она бросила на него злобный взгляд. Как он напоминал ей своего брата. И почему-то это сходство причинило ей боль.
— Этот доктор настоящий шарлатан. Выйдите все отсюда, я сама займусь ею.
— Диана…
— Не спорь с ней, прошу… — послышался слабый голос с постели.
Стивен бросил озабоченный и отчаянный взгляд на жену.
— Помоги ей, умоляю… — сказал Стивен, покидая комнату.
Диана заперла дверь на ключ и подперла ее стулом — в случае чего это удержит их хоть не надолго.
— Риша, посмотри на меня, — Диана говорила тихо, но роженица ее услышала.
— Я знала, что ты придешь.
— Сейчас я осмотрю тебя. Может статься так, что мне придется вынимать ребенка самой, тогда я дам тебе настойку опиума, чтобы ты не чувствовала боли, но ты ее почувствуешь, когда очнешься. Швы будут болеть, но это не страшно, главное и ты, и ребенок будете живы.
— Хорошо.
— Но если все нормально, ты должна будешь помочь мне толкать.
— Я не смогу.
— Сможешь — Диана скорее приказала, чем опровергла ее опасения.
Она начала тщательный осмотр, пока наконец не нашла причину всей сложности. Теперь она знала — все будет в порядке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15