— А ведь он был почти безнадежен. Верно, папа?
Ответив на заинтересованный и насмешливый взгляд Мэри не совсем искренней улыбкой, отец Мэта согласился:
— Верно, сынок. Теперь я почти без посторонней помощи могу открыть «Windows 98».
Он подмигнул Мэри, которая только покачала головой и отодвинулась от компьютерного стола.
— Я ценю твою самоотверженность, Мэт, но не думаю, что сегодня мне удастся собраться с мыслями, чтобы хоть отчасти овладеть этой премудростью. Давай попробуем еще как-нибудь в другой раз? Хорошо?
Сейчас она была слишком взбудоражена, чтобы думать о «мыши» и модемах. Она все еще не пригласила Дэна на вечер, хотя пробыла в его квартире уже больше часа.
После тягостного вчерашнего вечера с вторжением ее родителей Мэри была почти уверена, что Дэн не захочет прийти. Да она бы и не осудила его за это.
Мальчик пожал плечами:
— Конечно. А теперь мне пора спать. Завтра у нас в школе практика на лоне природы.
— Вот как? И куда же вы отправляетесь? Я всегда любила ездить на этих больших желтых автобусах, и вообще мне нравились всякие приключения.
— Мисс Осборн устраивает нам экскурсию в форт Макгенри. Мы сейчас изучаем тему «Флаг», поэтому такая экскурсия как раз вовремя.
— Да уж, конечно, это так. А теперь марш наверх и в постель, а иначе ты будешь слишком усталым, чтобы восхищаться достижениями наших отцов-основателей. Я приду попозже посмотреть на тебя, — сказал Дэн.
— Доброй ночи, Мэри, доброй ночи, папа.
Мальчик махнул им рукой и исчез на лестнице.
— Доброй ночи, солнышко, — сказала Мэри и вдруг поняла, сколь большое место сын Дэна занял в ее жизни. И за такое короткое время! Мэт был потрясающим парнем, почти таким же замечательным, как его отец.
Задумчиво глядя на Дэна, Мэри вспомнила их восхитительный поцелуй, и из груди ее вырвался тяжкий вздох. Весь день она почти не думала ни о чем другом.
— Малыш стал более энергичным. Не знаю, откуда что берется. Я почти уверен, что скоро не смогу за ним угнаться.
Мэри усмехнулась, услышав столь прочувствованное заявление Дэна:
— Думаю, это называется юностью.
— Да-а! Спасибо за напоминание о том, что я старею.
— Есть еще одна переходная и долгая фаза, которая называется зрелостью.
Глаза Дэна потемнели, и он сделал движение к ней.
— А, раз вы заговорили о жизненном опыте…
У Мэри так запылали щеки, что на них впору было печь хлеб. Она чуть отодвинулась от Дэна, и между ними образовалось небольшое свободное пространство. Дэн снова придвинулся к ней.
— Я рад, что вы сегодня заглянули. Надеюсь, попытка Мэта научить вас работать на компьютере не слишком вас утомила и раздосадовала? Знаете, он ведь и вправду сечет в компьютерном деле.
— Вовсе не раздосадовала. Как-нибудь на днях я соберусь с силами и попытаюсь что-нибудь освоить из этой премудрости, чтобы не прозябать в средневековом мраке. Но сегодня я заскочила к вам не ради обучения компьютерному делу.
— Да?
Его взгляд остановился на ее губах, будто он только что вспомнил, чем они занимались до бесцеремонного вторжения ее родителей, грубо прервавшего это занятие.
Проглотив комок величиной с добрый грейпфрут, образовавшийся у нее в горле, Мэри произнесла:
— В следующую субботу я устраиваю вечер в честь годовщины свадьбы моих родителей и хотела бы пригласить вас присоединиться к нам… в качестве моего друга.
Мэри набрала в грудь воздуха, потом с облегчением выдохнула его, увидев, что лицо Дэна осветилось улыбкой.
— Спасибо! Я буду рад.
— Правда?
Она благодарно улыбнулась и принялась посвящать его в подробности.
— Ну а теперь мне пора. Мне столько еще предстоит сделать и…
Дэн потянулся к ней и взял ее за руку.
— Не уходите, Мэри, побудьте немного. Еще рано, а мне так хотелось бы закончить начатое вчера…
— Я…
Она не могла воспротивиться, да, по правде говоря, и не хотела. В этом Мэри была совершенно уверена, и Дэн, склонившись к ней, заключил ее в объятия и принялся самозабвенно целовать.
Его умелый, опытный язык дразнил ее, касался края ее губ, нырял внутрь, как бы исследуя ее рот изнутри, и кровь Мэри закипела. Сначала трепетно и робко, потом все смелее она начала отвечать ему, и мысли об отступлении улетучились из ее головы.
— Господи, Мэри! Я так хочу вас. Я не был с женщиной очень-очень давно, и вы просто сводите меня с ума. Вы так хорошо пахнете, и у вас такая нежная кожа. — Его рука коснулась ее груди, а большой палец принялся ласкать сосок, который мгновенно затвердел и стал похож на небольшой бутон. — В вас есть все, чего только может пожелать мужчина.
Но когда до затуманенного страстью сознания Мэри дошло, чего хочет Дэн, она замерла. Она лежала на спине с юбкой, задранной выше бедер, а пальцы Дэна проделывали нечто удивительное и чудесное с ее сосками.
«Расслабься! — приказала она себе. — Ты ведь хочешь этого». Но ничего не выходило. Хотя притяжение между ними и было удивительно сильным и она чувствовала сквозь платье, насколько он возбужден, Мэри не могла заставить себя сделать следующий шаг сегодня. Время было выбрано неудачно. К тому же наверху спал сын Дэна. Он в любой момент мог спуститься вниз.
Мэри толкнула Дэна в грудь:
— Постойте, Дэн! Подождите! Остановитесь! Мне жаль, но думаю, мы оба немного увлеклись.
Он мгновенно отпрянул, пытаясь не замечать бешеной пульсации крови между ног, вытирая рукавом испарину со лба.
— Простите! Я думал, вы хотите. Я…
Она прикрыла ему рот кончиками пальцев.
— Да, я хочу, очень хочу, — призналась она, — но только не сегодня, когда здесь Мэт.
Дэн поднял глаза, уставился на лестницу, и вид у него был такой, будто его хватили поленом по голове.
— Господи! А я и забыл! — Он покачал головой. — Вы, вероятно, считаете меня ослом.
Мэри нежно улыбнулась, и у нее возникло искушение снова поцеловать его.
— Напротив, все было чудесно, просто замечательно. И именно поэтому сейчас мне лучше уйти.
Она приподнялась с дивана, но его рука удержала ее.
— С нетерпением жду субботнего вечера, Мэри.
Она тоже не могла его дождаться и, вероятно, по той же причине.
ГРИБЫ ПО-ФЛОРЕНТИЙСКИ, поданные на вечере по случаю годовщины свадьбы
24-30 больших грибов, пригодных для фаршировки,
1 фунт замороженного, мелко порубленного шпината,
2 зубчика чеснока, мелко покрошенного, 1 небольшая
порубленная луковица, 0, 5 стакана растопленного
сливочного масла, 0, 5 стакана раскрошенного
итальянского хлеба, 2 фунта сливочного сыра, разогретого
до мягкой консистенции, 0, 25 чайной ложки черного
перца, 0, 75 чайной ложки сухой горчицы, 0, 25 чайной ложки мускатного, ореха, 2, 5 столовых ложки тертого сыра пармезан.
Помыть и почистить грибы и выложить их для просушки на бумажные полотенца. Удалить ножки, порубить и отложить для дальнейшего использования. Сварить шпинат без соли. Просушить его, смешать в миксере, чтобы получилась однородная масса. Отставить в сторону. Примерно с минуту потушить чеснок в сливочном масле. Снять с огня. Обмакнуть шляпки грибов в смесь масла с чесноком и проследить, чтобы они как следует покрылись этой смесью. Выложить на кулинарный лист. Смешать порубленные грибные ножки и лук с оставшимся чесночным маслом. Тушить до мягкости. Добавить шпинат, сливочный сыр, раскрошенный хлеб и оставшуюся смесь масла с чесноком, затем грибную начинку и хорошо перемешать. Ложкой начинить каждую шляпку грибным фаршем и посыпать сыром пармезан. Запекать при 200 градусах в течение 15 минут. Рассчитано на 8 порций.
Глава 13
— Значит, вы ирландец?
Дэн улыбнулся низкорослому джентльмену. Голова джентльмена находилась где-то на уровне пояса Дэна, а его оливковая кожа так контрастировала с седыми волосами, что они казались белоснежными. Стараясь не показать, что он задет тем, что все члены семьи Мэри, за исключением ее самой, по-видимому, питали неприязнь к ирландцам, он ответил;
— Так мне говорили. — Дэн протянул руку низенькому человечку, и маленькая лапка джентльмена потонула в его ладони. — Дэн Галлахер. Приятно познакомиться. А вы кто?
— Дядя Джимми, муж Джозефины. Вероятно, вы слышали о скандале с моим зятем Кармине? Этот сукин сын обрюхатил мою девочку, но сейчас все хорошо. Они поженились.
По-видимому, не в обычае итальянцев было прятать от посторонних свое грязное белье. Дэн уже узнал, что шесть месяцев назад тетя Энджи перенесла операцию на мочевом пузыре. Из нее текло, как из решета, как она сама сообщила ему, а кузен Мэри, Питер, только что вышедший из туалета, поведал ему о своих гомосексуальных наклонностях. Дэн относился к этому вполне терпимо, однако счел своим долгом воспользоваться ситуацией и рассказать о собственных гетеросексуальных вкусах. Нельзя же было оставить подобное признание без ответа. Следовало поставить все точки над i.
— Нет, не слышал. Поздравляю вас. Кстати, не знаете, где Мэри? Кажется, мы договорились встретиться здесь.
Он снова оглядел зал, потом бросил взгляд на часы, недавний подарок матери по случаю дня рождения. Мэри опаздывала уже почти на двадцать минут, и Дэна начинала охватывать паника.
Познакомившись с несколькими родственниками Мэри, Дэн уже понял, что они оценивают его как ее потенциального любовника, а возможно, и мужа, и их мнение о нем не было лестным для его «эго».
Возможно, это было трусостью с его стороны, но он лелеял надежду на то, что Мэри вмешается и спасет его.
— Трудно разговаривать с женщинами, — изрек дядя Джимми, вытаскивая из кармана рубашки деревянную зубочистку и начиная ковырять ею в передних зубах, пытаясь из влечь застрявший там темно-зеленый комок, подозрительно напоминавший цветом шпинат. Официанты хлопотали, разнося грибы по-флорентийски, и Дэн догадался, что старый джентльмен уже наелся их до отвала. Дэн тоже съел порцию и нашел их вкусными. Теперь он собирался узнать у Мэри их рецепт.
— Когда моя Джози запаздывает, обычно это означает, что она болтает по телефону с кем-нибудь из детей. У Мэри еще нет такой проблемы. Пока нет. А вам следует проявлять осторожность, — добавил дядюшка Мэри, и в тоне его явственно прозвучало предостережение. — Я слышал, что София собирается натравить на вас своего братца Альфредо. У него, говорят, есть связи… но никто о них ничего толком не знает.
На лбу Дэна обозначилась морщинка.
— Связи с кем?
Он решил, что с членами «популярной» итальянской организации. Тесно связанная между собой итальянская община эмигрантов не упускала случая похвастаться своими связями с мафией на всей территории страны.
Джимми прижал указательный палец к носу, будто этот жест все объяснял. А возможно, он просто страдал синуситом.
— Не стоит об этом говорить в такой радостный день, как сегодня, но вы ведь знаете… — Тут он потянул Дэна вниз, так что их головы оказались на одном уровне, и зашептал: — Вы знаете о тефлоновом бароне?
— Вы говорите о Джоне Готти? — Дэн нахмурился.
— Ш-щ-ш! — предостерег его дядя Джимми, оглядываясь, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Готти должен был бы провести остаток жизни в тюрьме, а он все еще продолжает заниматься своими делишками — шалит, если вы понимаете, на что я намекаю. Но цементные сапоги уже больше не в ходу. В этом можете быть уверены. Даю слово.
Когда Дэн начал подозревать, что все члены семьи Мэри были того же сорта и таких же убеждений, как дядя Джимми, он углядел в толпе гостей даму, менеджера Мэри, направлявшуюся к нему, и вздохнул с облегчением, несмотря на то что не считал Энни достойной заменой Мэри и не думал, что она может вести с ним честную игру и быть откровенной и дружелюбной. Энни Голдман выглядела просто сногсшибательно в платье, вышитом красным бисером и со столь низким вырезом и спереди, и сзади, что можно было всласть любоваться ее грудью и спиной. Дэн подозревал, что эта эксцентричная дама не обладала ни каплей скромности. Хотя он и не считал ее достаточно светской, она представляла для него загадку. В Энни Голдман было нечто, чего нельзя было охватить одним взглядом, и Дэна это настораживало.
— Не будете возражать, дядя Джимми, если я на минуту умыкну у вас Дэна? — спросила она, улыбаясь старому джентльмену, глаза которого обратились к вырезу ее платья да так и остались прикованными к этой любопытной картине.
Не дожидаясь ответа, Энни взяла Дэна под руку и повлекла его в другой конец зала, прежде чем дядюшка Мэри успел что-нибудь сказать. Уголком глаза Энни заметила миссис Фораджи с ее гробовщиком. Похоже было, что ее макияжем занимался он, потому что лицо дамы было бледным до синевы, словно ее только что закончили бальзамировать. Было очевидно, что Бенни Буффано не считал нужным использовать в своей работе естественные краски.
— У Мэри небольшая проблема с платьем, — пояснила Энни в ответ на вопросительный взгляд Дэна. — Она попросила меня спуститься и составить вам компанию, пока она справится со своей проблемой.
Голос Фрэнка Синатры заглушал все разговоры. Дэн наклонился к Энни и спросил ее, стараясь перекричать великого певца:
— Могу я ей помочь? Я большой специалист по молниям.
Он улыбнулся Энни, как шкодливый школьник, и она ответила ему одобрительным смехом, а затем отхлебнула глоток вина из бокала, который взяла с проносимого официантом подноса.
— Держу пари, что так оно и есть. Но на этом платье нет молнии, просто два разреза по бокам, и, когда Мэри надела его, оказалось, что это слишком смело для семейного вечера. Лично я считаю, что она в нем выглядит потрясающе, просто динамит, но Мэри побоялась оскорбить чувства матери и своего брата-священника. Поэтому предпочла переодеться во что-нибудь менее вызывающее.
Дэн не удивился, узнав, что Мэри столь чутка и внимательна к своим близким. И все же ему было жаль, что она не надела свое вызывающее платье. Он хотел бы увидеть ее в нем. Дэн отчетливо представил себе эти разрезы, позволяющие видеть ее фантастические ноги.
— Мэри очень внимательна и деликатна, — сказал он, встряхивая пиво в своей кружке и тщетно пытаясь отогнать соблазнительное видение. — Но она будет выглядеть потрясающе в любой одежде, даже в мешковине.
— Мешковина и мешковатость — это стиль Софии. Ах! — Энни не смогла удержаться от восклицания, и, когда бросила взгляд на дверь, в глазах ее можно было прочесть радость при виде превращения, которому она поспособствовала. — Вот и она.
И будто по сигналу, музыка перестала играть и все головы повернулись к опоздавшей. Несколько мужчин, в том числе Фрэнк Руссо, обретший звучный голос после нескольких бутылок вина, засвистели и закричали, выражая одобрение, что вызвало яркую краску на щеках Мэри. Дэн чуть не подавился пивом, потому что в мозгу его запечатлелся образ Мэри, одетой во все черное и выглядевшей в этом черном весьма сексуально.
На Мэри было платье с длинными рукавами и высоким воротом, плотно облегавшее бедра и обрисовывавшее каждый изгиб и каждую выпуклость ее тела. Платье на первый взгляд казалось скромным, но на самом деле оно открывало для обозрения ее всю.
На Мэри не было украшений, кроме маленьких золотых сережек. Одним словом, один только ее вид мог вызвать оргазм.
— Прошу простить меня за опоздание. — Мэри начала бочком пробираться к Дэну и, оказавшись рядом с ним, одарила его ослепительной и многозначительной улыбкой, от которой он так воспламенился, что едва не превратился в пепел. — Я не могла решить, что надеть.
Дэн попытался выровнять дыхание, делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться, и гадая, обречен ли он провести остаток жизни в возбужденном состоянии и полной боевой готовности.
— Ваш выбор великолепен. Вы выглядите совершенной красавицей.
Ее щеки снова вспыхнули, и Энни многозначительно улыбнулась.
— Думаю пойти поискать отца Джо. — Она наклонилась и поцеловала Мэри в щеку, прошептав при этом: — Сегодня ты далеко продвинулась вперед, и, насколько я могу судить по виду Дэна, это оказалось не слишком трудно.
С гортанным, похожим на воркование смехом при виде явного смущения Дэна Энни подмигнула ему и исчезла.
Дэн ощущал жар в области шеи и затылка, но пытался не обращать на это внимания, надеясь, что не все на этом вечере так наблюдательны, как мисс Голдман.
— Энни милая, хотя и необычная. — Дэн чувствовал потребность что-то сказать.
— Похоже, большинство известных мне людей считает именно так, включая и моего брата. — Мэри бросила взгляд на эту пару. Джо хмурился, глядя на платье Энни с глубоким вырезом, и это, конечно, заставило ее подругу расхохотаться — по мнению Мэри, слишком уж громко. — В течение многих лет у них на все были разные взгляды, и это продолжается до сих пор.
Прежде чем Мэри успела объяснить причины их расхождений, появилась бабушка Флора, таща за собой Мэта и стараясь привлечь внимание Мэри. Ее туалет приличествовал случаю. Она была в черном шелковом платье с серебряной брошью у горла, а ее снежно-белые волосы были завиты ловкими пальцами миссис Бручетти так туго, что сквозь них просвечивала розовая кожа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Ответив на заинтересованный и насмешливый взгляд Мэри не совсем искренней улыбкой, отец Мэта согласился:
— Верно, сынок. Теперь я почти без посторонней помощи могу открыть «Windows 98».
Он подмигнул Мэри, которая только покачала головой и отодвинулась от компьютерного стола.
— Я ценю твою самоотверженность, Мэт, но не думаю, что сегодня мне удастся собраться с мыслями, чтобы хоть отчасти овладеть этой премудростью. Давай попробуем еще как-нибудь в другой раз? Хорошо?
Сейчас она была слишком взбудоражена, чтобы думать о «мыши» и модемах. Она все еще не пригласила Дэна на вечер, хотя пробыла в его квартире уже больше часа.
После тягостного вчерашнего вечера с вторжением ее родителей Мэри была почти уверена, что Дэн не захочет прийти. Да она бы и не осудила его за это.
Мальчик пожал плечами:
— Конечно. А теперь мне пора спать. Завтра у нас в школе практика на лоне природы.
— Вот как? И куда же вы отправляетесь? Я всегда любила ездить на этих больших желтых автобусах, и вообще мне нравились всякие приключения.
— Мисс Осборн устраивает нам экскурсию в форт Макгенри. Мы сейчас изучаем тему «Флаг», поэтому такая экскурсия как раз вовремя.
— Да уж, конечно, это так. А теперь марш наверх и в постель, а иначе ты будешь слишком усталым, чтобы восхищаться достижениями наших отцов-основателей. Я приду попозже посмотреть на тебя, — сказал Дэн.
— Доброй ночи, Мэри, доброй ночи, папа.
Мальчик махнул им рукой и исчез на лестнице.
— Доброй ночи, солнышко, — сказала Мэри и вдруг поняла, сколь большое место сын Дэна занял в ее жизни. И за такое короткое время! Мэт был потрясающим парнем, почти таким же замечательным, как его отец.
Задумчиво глядя на Дэна, Мэри вспомнила их восхитительный поцелуй, и из груди ее вырвался тяжкий вздох. Весь день она почти не думала ни о чем другом.
— Малыш стал более энергичным. Не знаю, откуда что берется. Я почти уверен, что скоро не смогу за ним угнаться.
Мэри усмехнулась, услышав столь прочувствованное заявление Дэна:
— Думаю, это называется юностью.
— Да-а! Спасибо за напоминание о том, что я старею.
— Есть еще одна переходная и долгая фаза, которая называется зрелостью.
Глаза Дэна потемнели, и он сделал движение к ней.
— А, раз вы заговорили о жизненном опыте…
У Мэри так запылали щеки, что на них впору было печь хлеб. Она чуть отодвинулась от Дэна, и между ними образовалось небольшое свободное пространство. Дэн снова придвинулся к ней.
— Я рад, что вы сегодня заглянули. Надеюсь, попытка Мэта научить вас работать на компьютере не слишком вас утомила и раздосадовала? Знаете, он ведь и вправду сечет в компьютерном деле.
— Вовсе не раздосадовала. Как-нибудь на днях я соберусь с силами и попытаюсь что-нибудь освоить из этой премудрости, чтобы не прозябать в средневековом мраке. Но сегодня я заскочила к вам не ради обучения компьютерному делу.
— Да?
Его взгляд остановился на ее губах, будто он только что вспомнил, чем они занимались до бесцеремонного вторжения ее родителей, грубо прервавшего это занятие.
Проглотив комок величиной с добрый грейпфрут, образовавшийся у нее в горле, Мэри произнесла:
— В следующую субботу я устраиваю вечер в честь годовщины свадьбы моих родителей и хотела бы пригласить вас присоединиться к нам… в качестве моего друга.
Мэри набрала в грудь воздуха, потом с облегчением выдохнула его, увидев, что лицо Дэна осветилось улыбкой.
— Спасибо! Я буду рад.
— Правда?
Она благодарно улыбнулась и принялась посвящать его в подробности.
— Ну а теперь мне пора. Мне столько еще предстоит сделать и…
Дэн потянулся к ней и взял ее за руку.
— Не уходите, Мэри, побудьте немного. Еще рано, а мне так хотелось бы закончить начатое вчера…
— Я…
Она не могла воспротивиться, да, по правде говоря, и не хотела. В этом Мэри была совершенно уверена, и Дэн, склонившись к ней, заключил ее в объятия и принялся самозабвенно целовать.
Его умелый, опытный язык дразнил ее, касался края ее губ, нырял внутрь, как бы исследуя ее рот изнутри, и кровь Мэри закипела. Сначала трепетно и робко, потом все смелее она начала отвечать ему, и мысли об отступлении улетучились из ее головы.
— Господи, Мэри! Я так хочу вас. Я не был с женщиной очень-очень давно, и вы просто сводите меня с ума. Вы так хорошо пахнете, и у вас такая нежная кожа. — Его рука коснулась ее груди, а большой палец принялся ласкать сосок, который мгновенно затвердел и стал похож на небольшой бутон. — В вас есть все, чего только может пожелать мужчина.
Но когда до затуманенного страстью сознания Мэри дошло, чего хочет Дэн, она замерла. Она лежала на спине с юбкой, задранной выше бедер, а пальцы Дэна проделывали нечто удивительное и чудесное с ее сосками.
«Расслабься! — приказала она себе. — Ты ведь хочешь этого». Но ничего не выходило. Хотя притяжение между ними и было удивительно сильным и она чувствовала сквозь платье, насколько он возбужден, Мэри не могла заставить себя сделать следующий шаг сегодня. Время было выбрано неудачно. К тому же наверху спал сын Дэна. Он в любой момент мог спуститься вниз.
Мэри толкнула Дэна в грудь:
— Постойте, Дэн! Подождите! Остановитесь! Мне жаль, но думаю, мы оба немного увлеклись.
Он мгновенно отпрянул, пытаясь не замечать бешеной пульсации крови между ног, вытирая рукавом испарину со лба.
— Простите! Я думал, вы хотите. Я…
Она прикрыла ему рот кончиками пальцев.
— Да, я хочу, очень хочу, — призналась она, — но только не сегодня, когда здесь Мэт.
Дэн поднял глаза, уставился на лестницу, и вид у него был такой, будто его хватили поленом по голове.
— Господи! А я и забыл! — Он покачал головой. — Вы, вероятно, считаете меня ослом.
Мэри нежно улыбнулась, и у нее возникло искушение снова поцеловать его.
— Напротив, все было чудесно, просто замечательно. И именно поэтому сейчас мне лучше уйти.
Она приподнялась с дивана, но его рука удержала ее.
— С нетерпением жду субботнего вечера, Мэри.
Она тоже не могла его дождаться и, вероятно, по той же причине.
ГРИБЫ ПО-ФЛОРЕНТИЙСКИ, поданные на вечере по случаю годовщины свадьбы
24-30 больших грибов, пригодных для фаршировки,
1 фунт замороженного, мелко порубленного шпината,
2 зубчика чеснока, мелко покрошенного, 1 небольшая
порубленная луковица, 0, 5 стакана растопленного
сливочного масла, 0, 5 стакана раскрошенного
итальянского хлеба, 2 фунта сливочного сыра, разогретого
до мягкой консистенции, 0, 25 чайной ложки черного
перца, 0, 75 чайной ложки сухой горчицы, 0, 25 чайной ложки мускатного, ореха, 2, 5 столовых ложки тертого сыра пармезан.
Помыть и почистить грибы и выложить их для просушки на бумажные полотенца. Удалить ножки, порубить и отложить для дальнейшего использования. Сварить шпинат без соли. Просушить его, смешать в миксере, чтобы получилась однородная масса. Отставить в сторону. Примерно с минуту потушить чеснок в сливочном масле. Снять с огня. Обмакнуть шляпки грибов в смесь масла с чесноком и проследить, чтобы они как следует покрылись этой смесью. Выложить на кулинарный лист. Смешать порубленные грибные ножки и лук с оставшимся чесночным маслом. Тушить до мягкости. Добавить шпинат, сливочный сыр, раскрошенный хлеб и оставшуюся смесь масла с чесноком, затем грибную начинку и хорошо перемешать. Ложкой начинить каждую шляпку грибным фаршем и посыпать сыром пармезан. Запекать при 200 градусах в течение 15 минут. Рассчитано на 8 порций.
Глава 13
— Значит, вы ирландец?
Дэн улыбнулся низкорослому джентльмену. Голова джентльмена находилась где-то на уровне пояса Дэна, а его оливковая кожа так контрастировала с седыми волосами, что они казались белоснежными. Стараясь не показать, что он задет тем, что все члены семьи Мэри, за исключением ее самой, по-видимому, питали неприязнь к ирландцам, он ответил;
— Так мне говорили. — Дэн протянул руку низенькому человечку, и маленькая лапка джентльмена потонула в его ладони. — Дэн Галлахер. Приятно познакомиться. А вы кто?
— Дядя Джимми, муж Джозефины. Вероятно, вы слышали о скандале с моим зятем Кармине? Этот сукин сын обрюхатил мою девочку, но сейчас все хорошо. Они поженились.
По-видимому, не в обычае итальянцев было прятать от посторонних свое грязное белье. Дэн уже узнал, что шесть месяцев назад тетя Энджи перенесла операцию на мочевом пузыре. Из нее текло, как из решета, как она сама сообщила ему, а кузен Мэри, Питер, только что вышедший из туалета, поведал ему о своих гомосексуальных наклонностях. Дэн относился к этому вполне терпимо, однако счел своим долгом воспользоваться ситуацией и рассказать о собственных гетеросексуальных вкусах. Нельзя же было оставить подобное признание без ответа. Следовало поставить все точки над i.
— Нет, не слышал. Поздравляю вас. Кстати, не знаете, где Мэри? Кажется, мы договорились встретиться здесь.
Он снова оглядел зал, потом бросил взгляд на часы, недавний подарок матери по случаю дня рождения. Мэри опаздывала уже почти на двадцать минут, и Дэна начинала охватывать паника.
Познакомившись с несколькими родственниками Мэри, Дэн уже понял, что они оценивают его как ее потенциального любовника, а возможно, и мужа, и их мнение о нем не было лестным для его «эго».
Возможно, это было трусостью с его стороны, но он лелеял надежду на то, что Мэри вмешается и спасет его.
— Трудно разговаривать с женщинами, — изрек дядя Джимми, вытаскивая из кармана рубашки деревянную зубочистку и начиная ковырять ею в передних зубах, пытаясь из влечь застрявший там темно-зеленый комок, подозрительно напоминавший цветом шпинат. Официанты хлопотали, разнося грибы по-флорентийски, и Дэн догадался, что старый джентльмен уже наелся их до отвала. Дэн тоже съел порцию и нашел их вкусными. Теперь он собирался узнать у Мэри их рецепт.
— Когда моя Джози запаздывает, обычно это означает, что она болтает по телефону с кем-нибудь из детей. У Мэри еще нет такой проблемы. Пока нет. А вам следует проявлять осторожность, — добавил дядюшка Мэри, и в тоне его явственно прозвучало предостережение. — Я слышал, что София собирается натравить на вас своего братца Альфредо. У него, говорят, есть связи… но никто о них ничего толком не знает.
На лбу Дэна обозначилась морщинка.
— Связи с кем?
Он решил, что с членами «популярной» итальянской организации. Тесно связанная между собой итальянская община эмигрантов не упускала случая похвастаться своими связями с мафией на всей территории страны.
Джимми прижал указательный палец к носу, будто этот жест все объяснял. А возможно, он просто страдал синуситом.
— Не стоит об этом говорить в такой радостный день, как сегодня, но вы ведь знаете… — Тут он потянул Дэна вниз, так что их головы оказались на одном уровне, и зашептал: — Вы знаете о тефлоновом бароне?
— Вы говорите о Джоне Готти? — Дэн нахмурился.
— Ш-щ-ш! — предостерег его дядя Джимми, оглядываясь, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Готти должен был бы провести остаток жизни в тюрьме, а он все еще продолжает заниматься своими делишками — шалит, если вы понимаете, на что я намекаю. Но цементные сапоги уже больше не в ходу. В этом можете быть уверены. Даю слово.
Когда Дэн начал подозревать, что все члены семьи Мэри были того же сорта и таких же убеждений, как дядя Джимми, он углядел в толпе гостей даму, менеджера Мэри, направлявшуюся к нему, и вздохнул с облегчением, несмотря на то что не считал Энни достойной заменой Мэри и не думал, что она может вести с ним честную игру и быть откровенной и дружелюбной. Энни Голдман выглядела просто сногсшибательно в платье, вышитом красным бисером и со столь низким вырезом и спереди, и сзади, что можно было всласть любоваться ее грудью и спиной. Дэн подозревал, что эта эксцентричная дама не обладала ни каплей скромности. Хотя он и не считал ее достаточно светской, она представляла для него загадку. В Энни Голдман было нечто, чего нельзя было охватить одним взглядом, и Дэна это настораживало.
— Не будете возражать, дядя Джимми, если я на минуту умыкну у вас Дэна? — спросила она, улыбаясь старому джентльмену, глаза которого обратились к вырезу ее платья да так и остались прикованными к этой любопытной картине.
Не дожидаясь ответа, Энни взяла Дэна под руку и повлекла его в другой конец зала, прежде чем дядюшка Мэри успел что-нибудь сказать. Уголком глаза Энни заметила миссис Фораджи с ее гробовщиком. Похоже было, что ее макияжем занимался он, потому что лицо дамы было бледным до синевы, словно ее только что закончили бальзамировать. Было очевидно, что Бенни Буффано не считал нужным использовать в своей работе естественные краски.
— У Мэри небольшая проблема с платьем, — пояснила Энни в ответ на вопросительный взгляд Дэна. — Она попросила меня спуститься и составить вам компанию, пока она справится со своей проблемой.
Голос Фрэнка Синатры заглушал все разговоры. Дэн наклонился к Энни и спросил ее, стараясь перекричать великого певца:
— Могу я ей помочь? Я большой специалист по молниям.
Он улыбнулся Энни, как шкодливый школьник, и она ответила ему одобрительным смехом, а затем отхлебнула глоток вина из бокала, который взяла с проносимого официантом подноса.
— Держу пари, что так оно и есть. Но на этом платье нет молнии, просто два разреза по бокам, и, когда Мэри надела его, оказалось, что это слишком смело для семейного вечера. Лично я считаю, что она в нем выглядит потрясающе, просто динамит, но Мэри побоялась оскорбить чувства матери и своего брата-священника. Поэтому предпочла переодеться во что-нибудь менее вызывающее.
Дэн не удивился, узнав, что Мэри столь чутка и внимательна к своим близким. И все же ему было жаль, что она не надела свое вызывающее платье. Он хотел бы увидеть ее в нем. Дэн отчетливо представил себе эти разрезы, позволяющие видеть ее фантастические ноги.
— Мэри очень внимательна и деликатна, — сказал он, встряхивая пиво в своей кружке и тщетно пытаясь отогнать соблазнительное видение. — Но она будет выглядеть потрясающе в любой одежде, даже в мешковине.
— Мешковина и мешковатость — это стиль Софии. Ах! — Энни не смогла удержаться от восклицания, и, когда бросила взгляд на дверь, в глазах ее можно было прочесть радость при виде превращения, которому она поспособствовала. — Вот и она.
И будто по сигналу, музыка перестала играть и все головы повернулись к опоздавшей. Несколько мужчин, в том числе Фрэнк Руссо, обретший звучный голос после нескольких бутылок вина, засвистели и закричали, выражая одобрение, что вызвало яркую краску на щеках Мэри. Дэн чуть не подавился пивом, потому что в мозгу его запечатлелся образ Мэри, одетой во все черное и выглядевшей в этом черном весьма сексуально.
На Мэри было платье с длинными рукавами и высоким воротом, плотно облегавшее бедра и обрисовывавшее каждый изгиб и каждую выпуклость ее тела. Платье на первый взгляд казалось скромным, но на самом деле оно открывало для обозрения ее всю.
На Мэри не было украшений, кроме маленьких золотых сережек. Одним словом, один только ее вид мог вызвать оргазм.
— Прошу простить меня за опоздание. — Мэри начала бочком пробираться к Дэну и, оказавшись рядом с ним, одарила его ослепительной и многозначительной улыбкой, от которой он так воспламенился, что едва не превратился в пепел. — Я не могла решить, что надеть.
Дэн попытался выровнять дыхание, делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться, и гадая, обречен ли он провести остаток жизни в возбужденном состоянии и полной боевой готовности.
— Ваш выбор великолепен. Вы выглядите совершенной красавицей.
Ее щеки снова вспыхнули, и Энни многозначительно улыбнулась.
— Думаю пойти поискать отца Джо. — Она наклонилась и поцеловала Мэри в щеку, прошептав при этом: — Сегодня ты далеко продвинулась вперед, и, насколько я могу судить по виду Дэна, это оказалось не слишком трудно.
С гортанным, похожим на воркование смехом при виде явного смущения Дэна Энни подмигнула ему и исчезла.
Дэн ощущал жар в области шеи и затылка, но пытался не обращать на это внимания, надеясь, что не все на этом вечере так наблюдательны, как мисс Голдман.
— Энни милая, хотя и необычная. — Дэн чувствовал потребность что-то сказать.
— Похоже, большинство известных мне людей считает именно так, включая и моего брата. — Мэри бросила взгляд на эту пару. Джо хмурился, глядя на платье Энни с глубоким вырезом, и это, конечно, заставило ее подругу расхохотаться — по мнению Мэри, слишком уж громко. — В течение многих лет у них на все были разные взгляды, и это продолжается до сих пор.
Прежде чем Мэри успела объяснить причины их расхождений, появилась бабушка Флора, таща за собой Мэта и стараясь привлечь внимание Мэри. Ее туалет приличествовал случаю. Она была в черном шелковом платье с серебряной брошью у горла, а ее снежно-белые волосы были завиты ловкими пальцами миссис Бручетти так туго, что сквозь них просвечивала розовая кожа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34