— Фелисити покачала головой и засмеялась. — Я не чувствую к тебе ничего, кроме жалости. Так что ты сама видишь, мне просто не за что тебя прощать.Господи, ну почему Фелисити так жестока? Время нисколько не смягчило ее. Анне хотелось ответить кузине так же грубо, но она сдержалась и решила не вступать в унизительную перебранку.И потом, если уж она смогла пережить бессердечность Дома, бросившего ее, то переживет и жалкие уколы Фелисити. Анна решительно набрала в легкие воздух.— Фелисити, тебе пора уходить.— Я подожду Доминика в особняке, — нагло заявила Фелисити.— Он уехал верхом, и я понятия не имею, когда он вернется.— Ничего, я подожду, — рассмеялась Фелисити. — Я выразила свои соболезнования Дому, но еще не утешила его как следует. Я ждала слишком долго.Наконец Фелисити вышла. Анна опустилась в кресло и с силой сжала руками край стола. Фелисити даже не скрывает своих намерений. Теперь она вдова и томится по Дому.Да, ее кузина явно собирается запрыгнуть к нему в постель, и Анна имела все основания полагать, что ей это удастся. Анна хорошо помнила слова Доминика. Он откровенно признался, что если она будет отвергать его, то сама же бросит в объятия другой женщины. Анна испугалась. Ее размеренная жизнь рушилась.И вдруг она отчетливо вспомнила угрозу Фелисити, сделанную четыре года назад.
…В какое-то мгновение Анна была на седьмом небе. В следующее — все рухнуло.Дом вскочил на ноги. Анна лежала на траве, не понимая, что случилось, пока не услышала приближающиеся голоса. И один из них, пронзительный и злой, принадлежал ее тете.— Вставай скорее, нас кто-то заметил! — взволнованно произнес Дом, поднимая Анну на ноги и одергивая ей юбки. Он лихорадочно застегивал брюки и засовывал в них рубашку.Анна, не в силах пошевелиться, изумленно смотрела на него.Дом выругался и попытался поправить лиф ее платья, но он был разорван и не держался.— Придерживай платье, — прошипел он.Анна послушалась, и в этот момент в сад ворвалась Эдна Коллинз; за ней следовали Филип Сент-Джордж и герцог Рутерфорд. Эдна остановилась так внезапно, что оба мужчины налетели на нее, но, будучи высокой, тучной женщиной, даже не шелохнулась. Широко раскрытыми глазами она молча смотрела на Анну. От этого взгляда Анна вздрогнула, ужас охватил ее, и она попятилась. Доминик шагнул вперед, заслоняя ее крупным сильным телом.Анна задрожала. В горле появился противный горький ком, мешавший дышать.— О Господи, — прошептала Эдна в полном смятении.Филип молчал и изумленно смотрел на Анну и Дома.— Дом!!! — взревел Рутерфорд. Рванувшись к внуку, он схватил его за руку. — Что, черт возьми, здесь произошло?!Дом ответил не сразу.— Очевидно, я совершил необдуманный поступок, — холодно произнес он.Эдна заплакала, подошла к Анне и больно сжала ей запястье.— Шлюха! Потаскуха! Вот как ты отплатила мне за все, что я дала тебе!Наконец Анна осознала все, что случилось и в чем состояло ее преступление: Фелисити была помолвлена с Домиником, а она, Анна, позволила ему неслыханную вольность. Обжигающие слезы стыда наполнили ее глаза. Она не знала, что сказать и что сделать. Анна умоляюще посмотрела на Дома, но не могла понять выражения его янтарных глаз. Потом увидела, как в сад вбежала запыхавшаяся Фелисити, сопровождаемая Патриком, их отцом Джонатаном и Клариссой.— Мама, мама, что случилось?О Господи! — вскрикнула она и остановилась, поочередно глядя то на Анну, то на Дома.Джонатан внимательно обнял ее за талию. Фелисити громко зарыдала и прижалась головой к его груди.— Я… извините… — потерянно прошептала Анна, и слезы брызнули у нее из глаз.— Шлюха! Шлюха! — сжав кулаки, продолжала кричать Эдна.— Нет! — решительно произнес Дом, но Эдна даже не взглянула на него. Она смотрела только на Анну. Анна тихо, почти беззвучно плакала.— Ты достаточно отличился этой ночью. Иди за мной. — Рутерфорд сказал это таким тоном, что никто не посмел бы ослушаться. Он окинул Эдну холодным властным взглядом. — Анну вряд ли можно в чем-то обвинять. Всю ответственность за случившееся несет мой внук. Завтра утром он придет к вам. А сейчас, я полагаю, вам лучше уйти. — Он чуть склонил голову, повернулся и, все еще держа Доминика за руку, направился к празднично освещенному дому. Филип и Кларисса последовали за ним.Анна сделала шаг вслед за Домиником. Тот обернулся и, увлекаемый дедом, последний раз посмотрел на нее.— Мерзкая, расчетливая сука! — взвизгнула Эдна и с силой ударила ее по лицу.Анна вскрикнула. Эдна дала ей вторую пощечину. От этого удара Анна упала на землю, а Эдна ударила в третий раз. Анна не пыталась защищаться. Она знала, что заслужила наказание. И никто не вступился за нее. Наконец Эдна остановилась.— Патрик, вызови карету. Мы едем домой. — Потом смерила Анну ледяным взглядом. — Я знала это. Я знала, что ты в точности такая же, как твоя мать, — процедила она сквозь зубы и оставила Анну один на один с Фелисити. Анна умоляюще посмотрела на кузину.— Фелисити, — прошептала она разбитыми губами, — я очень сожалею. Но я люблю Дома. Ты знаешь это.— И ненавижу тебя, — злобно отчеканила Фелисити. — И обещаю, что расквитаюсь с тобой.Анна молчала.— Ты даже не представляешь, как сильно пожалеешь о том, что сделала! — крикнула Фелисити. — Очень сильно!Дом гнал гнедого через изгороди, каменные заборы, кочки и ручьи. Он был отличным наездником и выбрал лучшего в конюшне жеребца, так что мог бесстрашно скакать без дороги, не боясь свернуть себе шею.Через некоторое время он перевел гнедого на шаг, соскочил на землю и похлопал коня по потной шее, бормоча слова одобрения, которые тот, несомненно, заслужил. Отлично понимая, что хозяин им доволен, гнедой фыркнул, тычась ноздрями в руку Дома. Доминик медленно повел коня через луг. Вдали, за полями, виднелись многочисленные постройки Уэверли Холл, конюшни и красный кирпичный особняк с белыми колоннами. Сердце Дома больно сжалось.Он рывком вскочил на коня и направился к дому, прокручивая в голове все, что произошло с тех пор, как он вчера вернулся домой. Увидев Фелисити в красном платье, спешившую ему навстречу, Доминик нехотя спешился. Как же она ему надоела! Он боялся, что не сможет скрыть раздражения.— Доброе утро, Дом, — улыбнулась Фелисити. — Я надеялась увидеть тебя перед своим отъездом.— Доброе утро.Он передал жеребца конюху, наказав минут десять походить с ним шагом, а потом вычистить.Фелисити положила обтянутую перчаткой маленькую ручку поверх его, и они пошли к дому.— Я заходила к Анне, — сказала она.— Не знал, что вы все еще друзья, — удивился Доминик.Фелисити улыбнулась и сжала его руку.— Разумеется, друзья. Разве ты забыл, что мы кузины? Неужели ты думаешь, что все эти годы я держу зло на нее?— В общем, да, — прямо ответил он.Фелисити приподняла брови.— Ты не джентльмен, — мягко упрекнула она Дома.— А я и не притворяюсь, — спокойно возразил он.Фелисити потупила глаза.— Знаю. Да и все вокруг знают. Твое открытое пренебрежение правилами поведения просто ошеломляет, — сказала она, понизив голос.Он засмеялся.— Ошеломляет? А, по-моему, ничего удивительного, если мужчина так поглощен своими имениями и лошадьми, что у него нет времени ходить на балы.— Я хочу посмотреть твоих лошадей, — томно произнесла Фелисити и крепче вцепилась в его руку.— Правда? — удивился он.— Правда. Я столько слышала о твоей прекрасной конюшне. Может, устроишь для меня небольшую экскурсию?Дом скривил рот в кислой улыбке, он отлично знал, что она собирается сделать в конюшне: к лошадям это не имело никакого отношения. Но даже если бы он сейчас не пытался наладить отношения с женой, и даже если бы у него в городе не было любовницы, он бы отклонил ее предложение. Фелисити не возбуждала его. Никогда не возбуждала, даже в то время, когда он собирался на ней жениться. В ту пору его гораздо больше интересовало, как объединить свою конюшню с конным заводом Коллинзов.— Я еще не перевез сюда своих лошадей, — честно признался Доминик. Мысль сделать это пришла ему в голову только сегодня утром.— А когда ты их привезешь?— Через пару дней.Она улыбнулась и прижала его руку к своей пухлой груди.— Тогда проведи пока экскурсию по этой конюшне.— Ты наверняка будешь разочарована, — ответил Дом, качая головой.— Ты не сможешь разочаровать меня, — снова улыбнулась Фелисити.Дом не успел ответить: на маленькое крыльцо флигеля управляющего вышла Анна. Скрестив руки на груди, она молча смотрела на приближающуюся пару.— Доброе утро, Анна, — бодро сказала Фелисити. — Я немного поболтала с Домом.— Вижу, — сдержанно ответила Анна.— У Фелисити внезапно проснулся интерес к моей конюшне, — пояснил Дом и впился глазами в Анну.— В самом деле?— Как только Дом перевезет своих лошадей сюда, он устроит мне экскурсию, — еще больше оживилась Фелисити.— Не сомневаюсь, — ответила Анна.— Я сегодня уеду, — смущенно сказал Дом, — и вернусь, как только смогу.Она равнодушно пожала плечи, словно ее это не волновало.— Анна занята только своими книгами, — засмеялась Фелисити, — правда, Анна?Анна не ответила. Сжав губы, она повернулась к ним спиной и направилась во флигель. Доминик думал, что она захлопнет дверь, но дверь осталась открытой.Дом выругался про себя и высвободил руку из цепких пальцев Фелисити.— Господи, Дом, как ты можешь жить с такой женой? Она так неженственна! Ни одна леди, которую я знаю, не отважилась бы управлять имением.— Анну вряд ли можно назвать неженственной, — сухо возразил Дом, — хотя она неплохо ведет дела в имении.— Тебе это нравится?— Я это одобряю.Это была правда. Доминик даже гордился интересом Анны к работе и ее способностями. И если то, что женщина умело управляет огромным имением, казалось необычным, упрекать ее в этом было бы по меньшей мере глупо.— Но ты наверняка не очень-то рад тому, что сделал твой дед? — сладко пропела Фелисити. — Боже, ведь Уэверли Холл — твое законное наследство! На твоем месте я бы пришла в бешенство.Дом вздрогнул.— Откуда тебе известно о дарственной? — Теперь Дом действительно взбесился: если эта новость станет всеобщим достоянием, он превратится в объект насмешек.— Извини, Дом, но мне об этом рассказал мой брат.— Патрик! — Дом кипел от гнева. Ясно, черт возьми, кто рассказал Патрику о дарственной. Может быть, Анна хочет выставить мужа на посмешище?Если ее дружба с Патриком до сих пор не прекратилась, то теперь-то он положит ей конец. Дом мог бы примириться с чем угодно, только не с этим.— Мой брат без ума от твоей жены, — заметила Фелисити.— Это слишком очевидно, — взвился Дом.Фелисити, похоже, совсем не удивилась его волнению.— Дом, мне кажется, Анна тоже без памяти влюблена в него, — сказала она по-детски серьезно, невинно хлопая ресницами.Дом скрипнул зубами.— Фелисити, все, что касается моей жены, не твоего ума дело.— Он все эти четыре года прожил в деревне, — как ни в чем не бывало продолжала Фелисити. — Ну, скажи на милость, что холостяку делать в деревне? Я не знаю ни одного холостяка, который бы жил в деревне! В лучшем случае они приезжают только на лето. Патрик исключение.— Они друзья, и больше ничего, — с угрозой в голосе сказал Дом.— Дом, ты, наверное, единственный, кто может верить в такие вещи.Действительно, подобная дружба выглядела странно, и Дом сам бы в это не поверил, если бы вчера, в постели, не удостоверился, что Анна была невинна. Но не станет же он рассказывать об этом Фелисити! Но его мозг сверлила мысль: неужели Анна хотела Патрика так же сильно, как и тот ее?— Моя жена — леди, — строго сказал Дом, — и с твоей стороны неблагородно предполагать обратное.— Просто я думала, что ты, может быть, не в курсе того, что здесь происходило в твое отсутствие, — наивно глядя ему в глаза продолжала Фелисити.— Ничего здесь не происходило, — огрызнулся Дом. — Фелисити, может, тебе лучше побеспокоиться о собственной репутации?Фелисити так и ахнула.— И нечего удивляться. Неужели ты думаешь, что я буду покорно выслушивать, как ты порочишь мою жену?— Я и не знала, что ты так привязан к ней! — воскликнула Фелисити. — И при этом оставил ее одну в деревне на целых четыре года, — ехидно добавила она.— Значит, ты ошибалась, — сказал Дом. Фелисити покраснела.— Извини, Дом. Я ведь тебе друг.— Мне так не кажется, миледи. А теперь… У нас с Анной неотложные дела, которые я должен обсудить с ней наедине.Фелисити недоверчиво посмотрела на него. Доминик отвернулся и увидел, что Анна стоит у окна и смотрит на него. Она была бледна, но ее голубые глаза гневно сверкали. Никто не заметил, что глаза Фелисити тоже метали молнии.Анна села за стол и принялась проверять счета. Она видела, как Дом вошел во флигель и остановился на пороге, но несколько минут делала вид, что не замечает его. Наконец она подняла глаза.— Ты ищешь меня? — деловитым и спокойным тоном спросила Анна, хотя мысли о том, как Фелисити держалась за его руку, прижималась к нему пышной грудью и улыбалась ему, не выходили у нее из головы.— Да.Анна сцепила руки и холодно посмотрела на Дома, твердя себе, что должна быть собранной и сдержанной. Доминик стоял в небрежной позе, прислонившись спиной к дверному косяку.— Я решил съездить в Лондон и привезти сюда моих лошадей.— Значит, ты и вправду остаешься? — насмешливо спросила Анна.Дом нахмурился.— Мне казалось, что прошлой ночью я довольно ясно дал тебе это понять, — очень мягко сказал он.Анна внезапно встала.— Если ты останешься, то только зря потеряешь время.— Ты так полагаешь? — Его брови взметнулись вверх. — Прошлой ночью я вовсе не терял его даром.— Я больше не собираюсь спать с тобой, — резко ответила Анна и сжала кулаки. Ей пришлось призвать на помощь все свое мужество. — Я хочу, чтобы наш брак существовал только на бумаге. Так будет лучше для нас обоих.Дом молчал, но его золотистые глаза сузились.— Многие пары живут так, — продолжала Анна, — уверена, тебе это известно лучше, чем мне.Он вдруг улыбнулся, но в его улыбке ей почудилась угроза.— Ты что, не поняла меня? — строго спросил Дом.— Ты не сможешь меня заставить спать с тобой, — воскликнула Анна.— Я и не собираюсь заставлять тебя, дорогая моя жена. Я просто собираюсь спать с тобой.— Но я не хочу тебя! — выпалила Анна.— Кого ты стараешься убедить? — тихо спросил он.— Уходи.Дом шагнул вперед, и Анна съежилась, потому что он направился прямо к ней и остановился, только когда уперся в стол.— Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя, — сказал он, слегка наклонившись и глядя на нее в упор.— Нет, ты всего лишь танцуешь под дудку Рутерфорда.— Я не танцую ни под чью дудку, — с угрозой в голосе сказал Дом. — Я хочу тебя. По-моему, прошлой ночью я доказал это.Анна попыталась повернуться к нему спиной, но он в мгновение ока оказался с другой стороны стола и развернул ее лицом к себе.— Я хочу тебя, Анна. Прямо сейчас.Глаза Анны округлились.— Ты смешон!— Нет, не смешон. — Он внезапно схватил ее за руку и притянул к себе. Анна не носила кринолина, и чуть не вскрикнула от неожиданности, почувствовав прикосновение его горячего тела. Ей сразу стало трудно дышать.— Вот и хорошо, — сказал он очень нежно. — Я хочу тебя прямо сейчас, очень хочу.— Пу — пусти меня.Он разжал руки.Анна попятилась и уперлась спиной в стену. Она изо всех сил старалась смотреть ему только в лицо, но взгляд ее словно сам собой опускался к его оттопыривающимся бриджам.— Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня?— Не понял.— Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня и покинул Уэверли Холл? — в отчаянии воскликнула Анна.Он молча уставился на нее.— Пожалуй, есть один способ. — Он скривил губы.Его взгляд стал тяжелым. — Одна неделя.— Теперь я не поняла.— Одна неделя. Мы уедем вместе на одну неделю, и все это время ты не будешь отказывать мне ни в чем.Настал черед Анны изумиться. Она прижала руку к груди, надеясь унять стук сердца.— Я думала о другом, — прошептала она.— А я думаю о твоем теле.— Я никогда не соглашусь на такое нелепое предложение, — упрямо тряхнула головой Анна.— Почему? Боишься? — Его тон снова стал насмешлив.— Да! Нет! Если твоя похоть так сильна, отправляйся к одной из своих женщин! — воскликнула она, но ее взгляд снова невольно скользнул по его бедрам: обтягивающие бриджи еще больше выдавали, как сильно он возбужден. Анна покраснела.— Уверена, что Фелисити будет более чем счастлива услужить тебе.— Но я вовсе не хочу Фелисити, — угрожающе произнес он. — Мне нужна ты!— Но я тебя не хочу, — через силу произнесла Анна.— Лжешь. — Дом самодовольно улыбнулся. — На протяжении этих четырех лет ты в любой момент могла аннулировать наш брак. Но ты этого не сделала. Признайся, Анна, почему ты не аннулировала наш брак?Анна сжала руки. На этот вопрос она не осмеливалась ответить даже себе.— Ну, скажи, скажи, — требовал он. Она знала, какого ответа он от нее ждет. Она облизнула пересохшие губы.— Я знаю, на что ты намекаешь! Но ты ошибаешься.— Да? Не думаю. — Он снова направился к ней, зажимая ее, как в ловушке, между столом и стеной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
…В какое-то мгновение Анна была на седьмом небе. В следующее — все рухнуло.Дом вскочил на ноги. Анна лежала на траве, не понимая, что случилось, пока не услышала приближающиеся голоса. И один из них, пронзительный и злой, принадлежал ее тете.— Вставай скорее, нас кто-то заметил! — взволнованно произнес Дом, поднимая Анну на ноги и одергивая ей юбки. Он лихорадочно застегивал брюки и засовывал в них рубашку.Анна, не в силах пошевелиться, изумленно смотрела на него.Дом выругался и попытался поправить лиф ее платья, но он был разорван и не держался.— Придерживай платье, — прошипел он.Анна послушалась, и в этот момент в сад ворвалась Эдна Коллинз; за ней следовали Филип Сент-Джордж и герцог Рутерфорд. Эдна остановилась так внезапно, что оба мужчины налетели на нее, но, будучи высокой, тучной женщиной, даже не шелохнулась. Широко раскрытыми глазами она молча смотрела на Анну. От этого взгляда Анна вздрогнула, ужас охватил ее, и она попятилась. Доминик шагнул вперед, заслоняя ее крупным сильным телом.Анна задрожала. В горле появился противный горький ком, мешавший дышать.— О Господи, — прошептала Эдна в полном смятении.Филип молчал и изумленно смотрел на Анну и Дома.— Дом!!! — взревел Рутерфорд. Рванувшись к внуку, он схватил его за руку. — Что, черт возьми, здесь произошло?!Дом ответил не сразу.— Очевидно, я совершил необдуманный поступок, — холодно произнес он.Эдна заплакала, подошла к Анне и больно сжала ей запястье.— Шлюха! Потаскуха! Вот как ты отплатила мне за все, что я дала тебе!Наконец Анна осознала все, что случилось и в чем состояло ее преступление: Фелисити была помолвлена с Домиником, а она, Анна, позволила ему неслыханную вольность. Обжигающие слезы стыда наполнили ее глаза. Она не знала, что сказать и что сделать. Анна умоляюще посмотрела на Дома, но не могла понять выражения его янтарных глаз. Потом увидела, как в сад вбежала запыхавшаяся Фелисити, сопровождаемая Патриком, их отцом Джонатаном и Клариссой.— Мама, мама, что случилось?О Господи! — вскрикнула она и остановилась, поочередно глядя то на Анну, то на Дома.Джонатан внимательно обнял ее за талию. Фелисити громко зарыдала и прижалась головой к его груди.— Я… извините… — потерянно прошептала Анна, и слезы брызнули у нее из глаз.— Шлюха! Шлюха! — сжав кулаки, продолжала кричать Эдна.— Нет! — решительно произнес Дом, но Эдна даже не взглянула на него. Она смотрела только на Анну. Анна тихо, почти беззвучно плакала.— Ты достаточно отличился этой ночью. Иди за мной. — Рутерфорд сказал это таким тоном, что никто не посмел бы ослушаться. Он окинул Эдну холодным властным взглядом. — Анну вряд ли можно в чем-то обвинять. Всю ответственность за случившееся несет мой внук. Завтра утром он придет к вам. А сейчас, я полагаю, вам лучше уйти. — Он чуть склонил голову, повернулся и, все еще держа Доминика за руку, направился к празднично освещенному дому. Филип и Кларисса последовали за ним.Анна сделала шаг вслед за Домиником. Тот обернулся и, увлекаемый дедом, последний раз посмотрел на нее.— Мерзкая, расчетливая сука! — взвизгнула Эдна и с силой ударила ее по лицу.Анна вскрикнула. Эдна дала ей вторую пощечину. От этого удара Анна упала на землю, а Эдна ударила в третий раз. Анна не пыталась защищаться. Она знала, что заслужила наказание. И никто не вступился за нее. Наконец Эдна остановилась.— Патрик, вызови карету. Мы едем домой. — Потом смерила Анну ледяным взглядом. — Я знала это. Я знала, что ты в точности такая же, как твоя мать, — процедила она сквозь зубы и оставила Анну один на один с Фелисити. Анна умоляюще посмотрела на кузину.— Фелисити, — прошептала она разбитыми губами, — я очень сожалею. Но я люблю Дома. Ты знаешь это.— И ненавижу тебя, — злобно отчеканила Фелисити. — И обещаю, что расквитаюсь с тобой.Анна молчала.— Ты даже не представляешь, как сильно пожалеешь о том, что сделала! — крикнула Фелисити. — Очень сильно!Дом гнал гнедого через изгороди, каменные заборы, кочки и ручьи. Он был отличным наездником и выбрал лучшего в конюшне жеребца, так что мог бесстрашно скакать без дороги, не боясь свернуть себе шею.Через некоторое время он перевел гнедого на шаг, соскочил на землю и похлопал коня по потной шее, бормоча слова одобрения, которые тот, несомненно, заслужил. Отлично понимая, что хозяин им доволен, гнедой фыркнул, тычась ноздрями в руку Дома. Доминик медленно повел коня через луг. Вдали, за полями, виднелись многочисленные постройки Уэверли Холл, конюшни и красный кирпичный особняк с белыми колоннами. Сердце Дома больно сжалось.Он рывком вскочил на коня и направился к дому, прокручивая в голове все, что произошло с тех пор, как он вчера вернулся домой. Увидев Фелисити в красном платье, спешившую ему навстречу, Доминик нехотя спешился. Как же она ему надоела! Он боялся, что не сможет скрыть раздражения.— Доброе утро, Дом, — улыбнулась Фелисити. — Я надеялась увидеть тебя перед своим отъездом.— Доброе утро.Он передал жеребца конюху, наказав минут десять походить с ним шагом, а потом вычистить.Фелисити положила обтянутую перчаткой маленькую ручку поверх его, и они пошли к дому.— Я заходила к Анне, — сказала она.— Не знал, что вы все еще друзья, — удивился Доминик.Фелисити улыбнулась и сжала его руку.— Разумеется, друзья. Разве ты забыл, что мы кузины? Неужели ты думаешь, что все эти годы я держу зло на нее?— В общем, да, — прямо ответил он.Фелисити приподняла брови.— Ты не джентльмен, — мягко упрекнула она Дома.— А я и не притворяюсь, — спокойно возразил он.Фелисити потупила глаза.— Знаю. Да и все вокруг знают. Твое открытое пренебрежение правилами поведения просто ошеломляет, — сказала она, понизив голос.Он засмеялся.— Ошеломляет? А, по-моему, ничего удивительного, если мужчина так поглощен своими имениями и лошадьми, что у него нет времени ходить на балы.— Я хочу посмотреть твоих лошадей, — томно произнесла Фелисити и крепче вцепилась в его руку.— Правда? — удивился он.— Правда. Я столько слышала о твоей прекрасной конюшне. Может, устроишь для меня небольшую экскурсию?Дом скривил рот в кислой улыбке, он отлично знал, что она собирается сделать в конюшне: к лошадям это не имело никакого отношения. Но даже если бы он сейчас не пытался наладить отношения с женой, и даже если бы у него в городе не было любовницы, он бы отклонил ее предложение. Фелисити не возбуждала его. Никогда не возбуждала, даже в то время, когда он собирался на ней жениться. В ту пору его гораздо больше интересовало, как объединить свою конюшню с конным заводом Коллинзов.— Я еще не перевез сюда своих лошадей, — честно признался Доминик. Мысль сделать это пришла ему в голову только сегодня утром.— А когда ты их привезешь?— Через пару дней.Она улыбнулась и прижала его руку к своей пухлой груди.— Тогда проведи пока экскурсию по этой конюшне.— Ты наверняка будешь разочарована, — ответил Дом, качая головой.— Ты не сможешь разочаровать меня, — снова улыбнулась Фелисити.Дом не успел ответить: на маленькое крыльцо флигеля управляющего вышла Анна. Скрестив руки на груди, она молча смотрела на приближающуюся пару.— Доброе утро, Анна, — бодро сказала Фелисити. — Я немного поболтала с Домом.— Вижу, — сдержанно ответила Анна.— У Фелисити внезапно проснулся интерес к моей конюшне, — пояснил Дом и впился глазами в Анну.— В самом деле?— Как только Дом перевезет своих лошадей сюда, он устроит мне экскурсию, — еще больше оживилась Фелисити.— Не сомневаюсь, — ответила Анна.— Я сегодня уеду, — смущенно сказал Дом, — и вернусь, как только смогу.Она равнодушно пожала плечи, словно ее это не волновало.— Анна занята только своими книгами, — засмеялась Фелисити, — правда, Анна?Анна не ответила. Сжав губы, она повернулась к ним спиной и направилась во флигель. Доминик думал, что она захлопнет дверь, но дверь осталась открытой.Дом выругался про себя и высвободил руку из цепких пальцев Фелисити.— Господи, Дом, как ты можешь жить с такой женой? Она так неженственна! Ни одна леди, которую я знаю, не отважилась бы управлять имением.— Анну вряд ли можно назвать неженственной, — сухо возразил Дом, — хотя она неплохо ведет дела в имении.— Тебе это нравится?— Я это одобряю.Это была правда. Доминик даже гордился интересом Анны к работе и ее способностями. И если то, что женщина умело управляет огромным имением, казалось необычным, упрекать ее в этом было бы по меньшей мере глупо.— Но ты наверняка не очень-то рад тому, что сделал твой дед? — сладко пропела Фелисити. — Боже, ведь Уэверли Холл — твое законное наследство! На твоем месте я бы пришла в бешенство.Дом вздрогнул.— Откуда тебе известно о дарственной? — Теперь Дом действительно взбесился: если эта новость станет всеобщим достоянием, он превратится в объект насмешек.— Извини, Дом, но мне об этом рассказал мой брат.— Патрик! — Дом кипел от гнева. Ясно, черт возьми, кто рассказал Патрику о дарственной. Может быть, Анна хочет выставить мужа на посмешище?Если ее дружба с Патриком до сих пор не прекратилась, то теперь-то он положит ей конец. Дом мог бы примириться с чем угодно, только не с этим.— Мой брат без ума от твоей жены, — заметила Фелисити.— Это слишком очевидно, — взвился Дом.Фелисити, похоже, совсем не удивилась его волнению.— Дом, мне кажется, Анна тоже без памяти влюблена в него, — сказала она по-детски серьезно, невинно хлопая ресницами.Дом скрипнул зубами.— Фелисити, все, что касается моей жены, не твоего ума дело.— Он все эти четыре года прожил в деревне, — как ни в чем не бывало продолжала Фелисити. — Ну, скажи на милость, что холостяку делать в деревне? Я не знаю ни одного холостяка, который бы жил в деревне! В лучшем случае они приезжают только на лето. Патрик исключение.— Они друзья, и больше ничего, — с угрозой в голосе сказал Дом.— Дом, ты, наверное, единственный, кто может верить в такие вещи.Действительно, подобная дружба выглядела странно, и Дом сам бы в это не поверил, если бы вчера, в постели, не удостоверился, что Анна была невинна. Но не станет же он рассказывать об этом Фелисити! Но его мозг сверлила мысль: неужели Анна хотела Патрика так же сильно, как и тот ее?— Моя жена — леди, — строго сказал Дом, — и с твоей стороны неблагородно предполагать обратное.— Просто я думала, что ты, может быть, не в курсе того, что здесь происходило в твое отсутствие, — наивно глядя ему в глаза продолжала Фелисити.— Ничего здесь не происходило, — огрызнулся Дом. — Фелисити, может, тебе лучше побеспокоиться о собственной репутации?Фелисити так и ахнула.— И нечего удивляться. Неужели ты думаешь, что я буду покорно выслушивать, как ты порочишь мою жену?— Я и не знала, что ты так привязан к ней! — воскликнула Фелисити. — И при этом оставил ее одну в деревне на целых четыре года, — ехидно добавила она.— Значит, ты ошибалась, — сказал Дом. Фелисити покраснела.— Извини, Дом. Я ведь тебе друг.— Мне так не кажется, миледи. А теперь… У нас с Анной неотложные дела, которые я должен обсудить с ней наедине.Фелисити недоверчиво посмотрела на него. Доминик отвернулся и увидел, что Анна стоит у окна и смотрит на него. Она была бледна, но ее голубые глаза гневно сверкали. Никто не заметил, что глаза Фелисити тоже метали молнии.Анна села за стол и принялась проверять счета. Она видела, как Дом вошел во флигель и остановился на пороге, но несколько минут делала вид, что не замечает его. Наконец она подняла глаза.— Ты ищешь меня? — деловитым и спокойным тоном спросила Анна, хотя мысли о том, как Фелисити держалась за его руку, прижималась к нему пышной грудью и улыбалась ему, не выходили у нее из головы.— Да.Анна сцепила руки и холодно посмотрела на Дома, твердя себе, что должна быть собранной и сдержанной. Доминик стоял в небрежной позе, прислонившись спиной к дверному косяку.— Я решил съездить в Лондон и привезти сюда моих лошадей.— Значит, ты и вправду остаешься? — насмешливо спросила Анна.Дом нахмурился.— Мне казалось, что прошлой ночью я довольно ясно дал тебе это понять, — очень мягко сказал он.Анна внезапно встала.— Если ты останешься, то только зря потеряешь время.— Ты так полагаешь? — Его брови взметнулись вверх. — Прошлой ночью я вовсе не терял его даром.— Я больше не собираюсь спать с тобой, — резко ответила Анна и сжала кулаки. Ей пришлось призвать на помощь все свое мужество. — Я хочу, чтобы наш брак существовал только на бумаге. Так будет лучше для нас обоих.Дом молчал, но его золотистые глаза сузились.— Многие пары живут так, — продолжала Анна, — уверена, тебе это известно лучше, чем мне.Он вдруг улыбнулся, но в его улыбке ей почудилась угроза.— Ты что, не поняла меня? — строго спросил Дом.— Ты не сможешь меня заставить спать с тобой, — воскликнула Анна.— Я и не собираюсь заставлять тебя, дорогая моя жена. Я просто собираюсь спать с тобой.— Но я не хочу тебя! — выпалила Анна.— Кого ты стараешься убедить? — тихо спросил он.— Уходи.Дом шагнул вперед, и Анна съежилась, потому что он направился прямо к ней и остановился, только когда уперся в стол.— Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя, — сказал он, слегка наклонившись и глядя на нее в упор.— Нет, ты всего лишь танцуешь под дудку Рутерфорда.— Я не танцую ни под чью дудку, — с угрозой в голосе сказал Дом. — Я хочу тебя. По-моему, прошлой ночью я доказал это.Анна попыталась повернуться к нему спиной, но он в мгновение ока оказался с другой стороны стола и развернул ее лицом к себе.— Я хочу тебя, Анна. Прямо сейчас.Глаза Анны округлились.— Ты смешон!— Нет, не смешон. — Он внезапно схватил ее за руку и притянул к себе. Анна не носила кринолина, и чуть не вскрикнула от неожиданности, почувствовав прикосновение его горячего тела. Ей сразу стало трудно дышать.— Вот и хорошо, — сказал он очень нежно. — Я хочу тебя прямо сейчас, очень хочу.— Пу — пусти меня.Он разжал руки.Анна попятилась и уперлась спиной в стену. Она изо всех сил старалась смотреть ему только в лицо, но взгляд ее словно сам собой опускался к его оттопыривающимся бриджам.— Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня?— Не понял.— Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня и покинул Уэверли Холл? — в отчаянии воскликнула Анна.Он молча уставился на нее.— Пожалуй, есть один способ. — Он скривил губы.Его взгляд стал тяжелым. — Одна неделя.— Теперь я не поняла.— Одна неделя. Мы уедем вместе на одну неделю, и все это время ты не будешь отказывать мне ни в чем.Настал черед Анны изумиться. Она прижала руку к груди, надеясь унять стук сердца.— Я думала о другом, — прошептала она.— А я думаю о твоем теле.— Я никогда не соглашусь на такое нелепое предложение, — упрямо тряхнула головой Анна.— Почему? Боишься? — Его тон снова стал насмешлив.— Да! Нет! Если твоя похоть так сильна, отправляйся к одной из своих женщин! — воскликнула она, но ее взгляд снова невольно скользнул по его бедрам: обтягивающие бриджи еще больше выдавали, как сильно он возбужден. Анна покраснела.— Уверена, что Фелисити будет более чем счастлива услужить тебе.— Но я вовсе не хочу Фелисити, — угрожающе произнес он. — Мне нужна ты!— Но я тебя не хочу, — через силу произнесла Анна.— Лжешь. — Дом самодовольно улыбнулся. — На протяжении этих четырех лет ты в любой момент могла аннулировать наш брак. Но ты этого не сделала. Признайся, Анна, почему ты не аннулировала наш брак?Анна сжала руки. На этот вопрос она не осмеливалась ответить даже себе.— Ну, скажи, скажи, — требовал он. Она знала, какого ответа он от нее ждет. Она облизнула пересохшие губы.— Я знаю, на что ты намекаешь! Но ты ошибаешься.— Да? Не думаю. — Он снова направился к ней, зажимая ее, как в ловушке, между столом и стеной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35