Чтобы окончательно оторваться от те
л, достаточно было сдаться, обессилев от калейдоскопа телесных перемен,
и признать свое поражение.
Первое время души свободно парили в эфире, каждая занималась своими дела
ми Ч вернее, своими мыслями. А затем наступила фаза слипания.
Души соединялись по три. Эти триады, определенные свыше, неудержимо тяну
ло друг к другу. Они не были случайными образованьями: Примак и Хабад Ч дв
а полюса, взаимно испепеляющие ненавистью, и вдобавок безобидный клошар
Петр Суваев, слегка их уравновешивающий.
Ч Придавил бы тебя, гнида!
Ч Жаль, что ты пустил себе пулю в лоб, Ч лишил меня та-акого удовольствия
!.. Ч Генералы всё никак не могли остановиться.
Ч Кончайте вы ссориться, мужики, Ч увещевал их Петя, но Игорь Николаеви
ч и Лидер Революции пропускали его уговоры мимо ушей. Ч Глупо ведь тепер
ь!.. Всё в прошлом. Совсем, что ли, сдурели? Посмотрите на себя со стороны!..
Вот уж этого они сделать не могли при всем желании. Никто из триады не знал
, как выглядит сейчас. Но движение других триад они непонятным образом вс
е-таки ощущали.
“Как там моя собачка?.. Ч с тоской думал Сува. Ч Умрет ведь от голодухи Ч
совсем Гуня к партизанской жизни не приспособлен…”
“Растащат все завоевания по углам!.. Ч обуревали Хабада горькие мысли.
Ч Перегрызутся и загубят Дело. Давно уже нет Махди, нет теперь и меня Ч р
азве выживет Революция?..”
“Долго ли Жанка вытерпит без мужика? Ч мучал себя Примак. Ч И как потом д
очки с отчимом?.. Но вовсе без никого Ч разве лучше?..”
В какой-то момент Ч счет времени был напрочь утерян Ч они почувствовал
и приближение другой триады. Во внутреннем их взоре она так и выглядела г
еометрической фигурой Ч равнобедренным треугольником с какими-то стр
анными жгутиками, исходящими из вершин и свободно колеблющимися в эфире.
Триады зависли друг против друга, сблизились вершинами, чуть поводя носа
ми, словно принюхивающиеся псы, задрожали и вдруг начали разворачиватьс
я. Движение их в этот момент напоминало неживое и неудержимое перестроен
ие двух магнитов. Встав, наконец, основание напротив основания, триады в о
дно мгновение соединились в гексаду, сцепившись двумя парами жгутиков. П
олучилось что-то вроде удлиненной ячейки пчелиных сотЧ ну, словом, шест
игранник. Да, теперь их было шестеро: Примак, Хабад, Сува, Лахыс-Ортезе, Геор
гиадис и Очкарик.
“Час от часу не легче”, Ч устало подумал Игорь Николаевич.
Теперь Хабад объединился с Лахысом, Примак Ч с генералом Георгиадисом.
Ну а Очкарик, по счастью, предпочел дистанцироваться от всех, в том числе и
от Сувы, вовсе не желая соучаствовать в его миротворческих усилиях. Впро
чем, и сам Петр, оказавшись под удвоенным огнем, резко убавил пыл Ч что ем
у, больше всех надо?!
Ч Идиоты! Весь мир кровью залить хотели! Неужто сами выплыть надеялись?!
Первыми захлебнулись бы!
Ч Ваш продажный мир сгнил на корню! Обречен! Хоть сейчас смелости набери
тесь признать! Ваше дело проиграно! Не тяните агонию!
“Господи, даже здесь никакого покою, Ч мысленно постанывал Сува. Ч Мало
вам при жизни!.. Устроили тут думскую трибуну! Тошно-то как!..”
А потом наступила новая фаза, и гексады пришли в движение. Теперь они слип
ались или по четыре, или даже по девять кряду. Впрочем, “четверичная” фигу
ра могла дополнить себя до “девятки” за счет новых, еще не пристроенных г
ексад. “Пчелиные соты” выстраивались пока что в одной плоскости, этак вы
гибаясь, Ч похоже одновременно и на полет большого листа бумаги, подхва
ченного воздушной струей, и на движение гигантского ската в океанских гл
убинах.
Поблизости от Лидера Революции оказался великан-негр, командир головно
й когорты, сбитый его “роллс-ройсом”. Рядом с Лахысом обнаружился убитый
по его приказу ботаник-хозяин домика в Непале. А невдалеке от Примака воз
ник собственноручно застреленный им ополченец Республики СПИД. Это не м
огло быть случайностью.
“Грехи наши тяжкие… Ч подумал Игорь Николаевич. Ч Каждому, значит, возд
астся еще не раз…”
Многослойное построение возникло как бы само собой Ч “душевные листы”
ложились друг на друга, связываясь незадействованными жгутиками. Тепер
ь это было похоже на скрепление пластов органических молекул водородны
ми мостиками.
Тысячеголосый хор… А каждый отдельный глас Ч беззвучный крик боли, если
, конечно, жива еще совесть и память не умерла. Души все еще продолжали пер
еругиваться, клеймить, грозить, укорять…
Эффект “снежного кома” уже возник, и теперь дальнейшее слипание фигур во
все более сложные, но по-прежнему строго упорядоченные структуры стало
неудержимым…
86
АНДЖЕЙ И ФОН PEГ (3)
Петер фон Peг и Анджей Сметковский дрыхли без задних ног. Они еще не знали, ч
то не совершают при этом никакого преступления, что уже МОЖНО. Наложивши
еся друг на друга бессонные ночи все-таки свалили их. Обоим снился один и
тот же сон. Идентичный или всего лишь очень похожий Ч это им предстояло в
ыяснить утром.
Они сидели, уютно угнездившись в глубоких мягких креслах. Вместе с ними б
ыл кто-то третий, но пока они никак не могли разглядеть его. Он все время мо
лчал. А эти их кресла парили в некоем безграничном, призрачном пространс
тве, заполненном чем-то вполне ощутимым, но неуловимым взгляду.
Ч Что мы имеем? Ч произнес фон Peг и запыхтел, раскуривая роскошную гаван
скую сигару. До сих пор он таких и в руках-то ни разу не держал.
Ч Восемь недель безумия…Ч пробормотал Анджей и не спеша глотнул из ст
акана янтарного бренди. Вкус был замечательный. Ч Экономика Земли отбр
ошена назад лет на десять. На восстановление разрушенного уйдут огромны
е ресурсы. Наверняка, одной из самых приоритетных отраслей станет теперь
производство систем безопасности для всех сфер цивилизации. Пуганая во
рона куста боится…
Ч Но какова же была ЦЕЛЬ? И кто пострадал больше всего? Ч вслух размышля
л ксенопсихолог. Ч Конечно, в первую очередь гибли наиболее активные, эн
ергичные, агрессивные, честолюбивые…
Ч Пассионарии, Ч подсказал Сметковский.
Ч Именно… Сверхкритическая масса “взрывного материала”, скопившаяся
на планете, теперь, наверное, снижена до безопасного уровня. Во всех этих к
атастрофах, переворотах, покушениях и драках разрядилась колоссальная
энергия разрушения, было снято сверхнапряжение…
Ч Вполне возможно, очень скоро она будет набрана снова, и тогда все повто
рится сначала.
Это был странный разговор. За все время знакомства они лишь второй раз ве
ли подобную академическую беседу. В последние недели у них просто-напро
сто не было времени. Но теперь им словно бы никуда не нужно спешить. Они вз
ирали на все происходящее в мире со стороны, будто царь обезьян, сидящий н
а горе, Ч на схватку тигров.
Ч Однако под “каток” в большинстве своем всегда попадают совершенно бе
зобидные люди, чья судьба никак не связана с судьбами ноосферы. Так и сейч
ас…
Ч Лес рубят Ч щепки летят, Ч заметил Сметковский. Ч Деятельность абс
олютно всех колоссальных механизмов в чем-то очень похожа. И государств
енная машина наци, и бюрократический монстр Поднебесной, и вот эта… ноос
фера Ч непременно делают массу неправильных ходов, пробуксовывают, тре
буя для смазки кровь тысяч и даже миллионов… Сплошь и рядом они лупят по п
лощадям вместо того, чтобы целиться в “яблочко”. Вырабатывают оптимальн
ый сценарий действий исключительно методом проб и ошибок. При этом кажда
я ошибка стоит жизней, я уж не говорю о материальных потерях…
Ч Так, значит, все остальные эффекты Ч тоже “щепки”? И лингвистический э
ффект у детей, и поведенческий феномен животных, и исчезновение УФО, и при
шествие йети, и эффект самозарождения Ч лишь случайные ошибки? Пробные
шары или результат неточного срабатывания ноосферных механизмов?
Ч А почему нет?
Тот третий, невидимый собеседник, кажется, пошевелился. Его будто переде
рнуло всего. “Смотри-ка: не нравится!..” Ч одновременно подумали Петер и А
нджей.
Фон Peг обнаружил, что сигара потухла. Сметковский отпил очередной глоток
бренди. Стакан был уже наполовину пуст. В самом же призрачном пространст
ве кое-что происходило: незаметно возникший высоко над их головами сгус
ток каких-то пульсаций, роящихся искорок, чуть слышного рокота и шипения
Ч разрастался с каждой минутой, набухая на глазах. От него явно не исходи
ло никакой угрозы, однако он несомненно имел прямое отношение к их разго
вору.
Ч Если сверхзадачей было сплотить человечество перед лицом вселенско
й угрозы, Ч заговорил после паузы ксенопсихолог, Ч то цель не достигнут
а. При разрухе преобладают центробежные силы. Если же главное было вызва
ть просветление в мозгах, понимание, что дальше так жить нельзя, то и тут п
ровал: те, кто в принципе способны мыслить, уже давно все поняли, остальные
же неизлечимы…
Ч Страшнее, если это всего лишь бессознательная мышечная реакция ноосф
еры Ч этакое отдергивание от огня обожженной лапы…
Ч …которая при этом раздавливает муравейник, Ч подхватил его мысль фо
н Peг. Ч И что будет, если на следующий раз она среагирует еще сильней?
Разом замолчав, посмотрели вверх. Ком над головами вырос до размеров фут
больного поля, хотя нетрудно было ошибиться в размерах. Фон Peг и Сметковск
ий по-прежнему не знали и, наверное, никогда не узнают, что состоял он из св
ежеотлетевших человеческих душ. То ли это зрело этакое коллективное соз
нание ноосферы (подсознание у нее имеется изначально), то ли стабилизиру
ющее ядро, организующая, кристаллообразующая часть некой геоглобально
й конструкции?.. Впрочем, можно предложить еще несколько не менее смелых и
столь же бездоказательных гипотез Ч на любой вкус. Ясно одно: вот он, раст
ет, пухнет, ширится Ч наглядный, действительный результат этих восьми н
едель безумия Ч оборотная сторона медали…
87
РЕПНИН И ДОГОНЯЙ (2)
Вот и прошел очередной конец света… Ночью Ч в разгар комендантского час
а, быть может, ровно в полночь, с последним ударом курантов, Ч разом прекр
атилось ВСЕ. Кто-то ощутил эту перемену сразу же Ч шестым чувством… Но бо
льшинство услышали новость по радио: ее начали передавать с шести утра.
Будто камень с души свалился. Да что камень!.. Новая жизнь начинается! Нова
я, чистая, сытая и спокойная? Если б… И в сорок пятом так думали…
Гуня трусил чуть впереди и справа. Время от времени он оглядывался на нов
ого хозяина, будто спрашивая, все ли в порядке, и тогда Валера говорил ему
что-нибудь ласковое. Пес удовлетворенно мотал головой, потешно взмахива
я при этом ушами-лопушками, и бежал дальше.
Догоняй тщательно обнюхивал собачьи “метки” на сугробах, мерзлые пахуч
ие пятна на стенах домов и водосточных трубах, дисциплинированно “прича
щался”, добавляя свой “мазок” к каждой “картинке”, выдержанной в желтых
тонах.
В городе по-прежнему бесчинствуют банды мародеров и грабителей Ч поним
ают: надо спешить, ведь скоро беспорядки закончатся. А потому всюду военн
ые патрули. Пока Репнин выгуливал пса, у него трижды проверили документы.
Причем, один раз не обошлось без кинематографической сцены: “Лицом к сте
не! Руки за голову! Ноги! Ноги шире!” И когда не понравилась поза, раздвигая
ему ноги, пустили в ход сапоги Ч Валера едва не упал. Он-то был не в обиде: в
ремя такое, а вот Гуня едва не бросился на обидчиков Ч лаял, отскакивал, с
нова подбирался, грозя прыгнуть и вцепиться в горло. Репнин еле его успок
оил Ч запросто могли ведь пристрелить.
Обнаружив в Валерином кармане пистолет, мордастый, раскрасневшийся на м
орозе сержант злорадно воскликнул:
Ч Ага!
Ч Я же говорил, что работаю в угро, Ч буркнул Репнин пока почти без раздр
ажения. Ч У вас же удостоверение в руках!..
Ч Пушка! Ч веско произнес сержант, будто не слыша его.
Молодцеватый, туго затянутый в ремни майор задумчиво листал документ, сл
овно это было не служебное удостоверение, а кодовые таблицы. Наконец сни
зошел, открыл рот:
Ч Капитан, значит… Чего же это вы, капитан, в ТАКОЕ время с собакой гуляет
е?.. Ч осведомился таким тоном, что заранее было ясно: любому ответу все ра
вно не поверит.
Ч А разве лучше весь дом загадить? Ч вопросом на вопрос ответил Валера.
Ч Или жену прикажете послать?
Ч Почему не на службе, спрашиваю?! Ч Майор все еще не возвращал ему удост
оверение, не разрешал встать по-человечески. Репнин переговаривался с н
им через плечо. Сержант отошел на пару шагов, стоял, нацелив автомат прямо
в крестец капитану. Готов был в любой момент разрядить в него обойму. Рядо
вой же зевал, глядя куда-то на окна домов.
Ч Побывка, майор, побывка! Слыхали о таком?! Ч начал свирепеть Валера. Ч
Может, хватит изгаляться?!
Ч Может, и хватит, Ч распевно произнес майор и сказал сержанту: Ч Пущай
идет…Ч Вздохнул с сожалением Ч дескать, в другой раз я Ч тебя… Но уж лад
но Ч вали, пока я добрый…
Конец света миновал, его провозвестников давно пересажали по камерам, а
бесконечные хлебные очереди, выстроившиеся под охраной автоматчиков, н
ичуть не убавились. Никто не верил заверениям мэра, что запасов муки в Мос
кве еще на неделю, а теперь уж и вовсе продовольствие нормально начнет по
ступать из провинции. Причем, на сей раз мэр вовсе не врал Ч не то что рань
ше. Впрочем, и тогда, быть может, не врал, а именно что успокаивал Ч бог ему
судья… Ажиотажный спрос сойдет через недельку-другую, а пока любые угов
оры напрасны. Все еще сушат сухари и набивают ими матрасы. Хлеб пока единс
твенная валюта, ведь деньги ничего не стоят. К тому же сейчас, кроме хлеба,
купить практически нечего: частные магазины закрыты, рынки пусты (какой
дурак повезет товар на разграбление?). А потому каждому рту надо в день по
буханочке…
Ч Эй, гражданин хороший, постойте! Ч крикнул прохожий, кутающийся в кур
гузое пальтецо Ч серое в “елочку”. На голове и вовсе летняя каскетка “Ма
кдональдс”. Ч Прикурить не дадите? Ч Крикнул и опасливо глянул по сторо
нам: то ли боялся, что нападут, то ли сам хотел наброситься Ч поди разбери
сь…
Гуня внимательно следил за действиями мужчины, но глядел он сейчас совсе
м не так, как при обыске Валеры. Нынче пес, хоть и был настороже, всего лишь л
юбопытствовал Ч быть может, этот хмырь чем-то напоминал ему беднягу Сув
аева?..
Валера остановился, подходить к типу не стал, вынул из кармана коробок сп
ичек, размахнулся и кинул. Тот, само собой, не поймал, нагнулся поднимать с
земли.
Ч Спасибо… Я щас… Щас…Ч засуетился бестолково.
Ч Да не спешите вы, Ч улыбнулся Репнин. Ч Подожду Ч не растаю.
“Неужто не бандит, неужто еще нормальные люди в городе остались?” Ч почт
и с радостью думал он, а рука тем временем на всякий случай оставалась в ка
рмане Ч там, где лежал штатный “ПМ”.
Витек был в совершеннейшем восторге от собаки, о которой мечтал, наверно
е, с самых пеленок, чего нельзя было сказать о Кате.
Ч Как нам прокормить такую “лошадь”? Ч вопрошала она со слезами в голос
е. Слезы эти инспирированы, чтобы давить на мужскую податливую психику.
Ч Там, где трое перебиваются, и четверо перезимуют…Ч бодро провозглаш
ал Валера, и за этим следовал настоящий словесный шквал. Богат русский яз
ык Ч и без мата, ох, как богат!..
Впрочем, супруга теперь была уже совсем не та, что полтора месяца назад, и
ее сопротивление удалось сломить удивительно быстро Ч уже на второй де
нь. Возможно, бесконечное Трутутушкино счастье растопило ее “лед”, ведь
он только и знал, что гладил псину, приговаривая: “Гунечка мой! Сыночек!.. Уш
кин сыночек!..”
…Репнин и Догоняй гуляли по израненной и изгаженной Москве. Красные пятн
а на снежном сугробе. Кровь? Или всего лишь пролитое вино?.. Оборванные тро
ллейбусные провода, сгоревший остов “лады” на тротуаре, разбитые и задел
анные листами картона окна первого этажа. А рядом большими корявыми букв
ами: “СТРАШНЫЙ СУД! КАЙТЕСЬ, ГРЕШНИКИ!”
Надо было возвращаться. Пора на службу. Эта побывка всего до полудня Ч ге
нерал смилостивился, стал отпускать семейных по очереди. Человеком таки
оказался Ч тоже хорошая новость…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
л, достаточно было сдаться, обессилев от калейдоскопа телесных перемен,
и признать свое поражение.
Первое время души свободно парили в эфире, каждая занималась своими дела
ми Ч вернее, своими мыслями. А затем наступила фаза слипания.
Души соединялись по три. Эти триады, определенные свыше, неудержимо тяну
ло друг к другу. Они не были случайными образованьями: Примак и Хабад Ч дв
а полюса, взаимно испепеляющие ненавистью, и вдобавок безобидный клошар
Петр Суваев, слегка их уравновешивающий.
Ч Придавил бы тебя, гнида!
Ч Жаль, что ты пустил себе пулю в лоб, Ч лишил меня та-акого удовольствия
!.. Ч Генералы всё никак не могли остановиться.
Ч Кончайте вы ссориться, мужики, Ч увещевал их Петя, но Игорь Николаеви
ч и Лидер Революции пропускали его уговоры мимо ушей. Ч Глупо ведь тепер
ь!.. Всё в прошлом. Совсем, что ли, сдурели? Посмотрите на себя со стороны!..
Вот уж этого они сделать не могли при всем желании. Никто из триады не знал
, как выглядит сейчас. Но движение других триад они непонятным образом вс
е-таки ощущали.
“Как там моя собачка?.. Ч с тоской думал Сува. Ч Умрет ведь от голодухи Ч
совсем Гуня к партизанской жизни не приспособлен…”
“Растащат все завоевания по углам!.. Ч обуревали Хабада горькие мысли.
Ч Перегрызутся и загубят Дело. Давно уже нет Махди, нет теперь и меня Ч р
азве выживет Революция?..”
“Долго ли Жанка вытерпит без мужика? Ч мучал себя Примак. Ч И как потом д
очки с отчимом?.. Но вовсе без никого Ч разве лучше?..”
В какой-то момент Ч счет времени был напрочь утерян Ч они почувствовал
и приближение другой триады. Во внутреннем их взоре она так и выглядела г
еометрической фигурой Ч равнобедренным треугольником с какими-то стр
анными жгутиками, исходящими из вершин и свободно колеблющимися в эфире.
Триады зависли друг против друга, сблизились вершинами, чуть поводя носа
ми, словно принюхивающиеся псы, задрожали и вдруг начали разворачиватьс
я. Движение их в этот момент напоминало неживое и неудержимое перестроен
ие двух магнитов. Встав, наконец, основание напротив основания, триады в о
дно мгновение соединились в гексаду, сцепившись двумя парами жгутиков. П
олучилось что-то вроде удлиненной ячейки пчелиных сотЧ ну, словом, шест
игранник. Да, теперь их было шестеро: Примак, Хабад, Сува, Лахыс-Ортезе, Геор
гиадис и Очкарик.
“Час от часу не легче”, Ч устало подумал Игорь Николаевич.
Теперь Хабад объединился с Лахысом, Примак Ч с генералом Георгиадисом.
Ну а Очкарик, по счастью, предпочел дистанцироваться от всех, в том числе и
от Сувы, вовсе не желая соучаствовать в его миротворческих усилиях. Впро
чем, и сам Петр, оказавшись под удвоенным огнем, резко убавил пыл Ч что ем
у, больше всех надо?!
Ч Идиоты! Весь мир кровью залить хотели! Неужто сами выплыть надеялись?!
Первыми захлебнулись бы!
Ч Ваш продажный мир сгнил на корню! Обречен! Хоть сейчас смелости набери
тесь признать! Ваше дело проиграно! Не тяните агонию!
“Господи, даже здесь никакого покою, Ч мысленно постанывал Сува. Ч Мало
вам при жизни!.. Устроили тут думскую трибуну! Тошно-то как!..”
А потом наступила новая фаза, и гексады пришли в движение. Теперь они слип
ались или по четыре, или даже по девять кряду. Впрочем, “четверичная” фигу
ра могла дополнить себя до “девятки” за счет новых, еще не пристроенных г
ексад. “Пчелиные соты” выстраивались пока что в одной плоскости, этак вы
гибаясь, Ч похоже одновременно и на полет большого листа бумаги, подхва
ченного воздушной струей, и на движение гигантского ската в океанских гл
убинах.
Поблизости от Лидера Революции оказался великан-негр, командир головно
й когорты, сбитый его “роллс-ройсом”. Рядом с Лахысом обнаружился убитый
по его приказу ботаник-хозяин домика в Непале. А невдалеке от Примака воз
ник собственноручно застреленный им ополченец Республики СПИД. Это не м
огло быть случайностью.
“Грехи наши тяжкие… Ч подумал Игорь Николаевич. Ч Каждому, значит, возд
астся еще не раз…”
Многослойное построение возникло как бы само собой Ч “душевные листы”
ложились друг на друга, связываясь незадействованными жгутиками. Тепер
ь это было похоже на скрепление пластов органических молекул водородны
ми мостиками.
Тысячеголосый хор… А каждый отдельный глас Ч беззвучный крик боли, если
, конечно, жива еще совесть и память не умерла. Души все еще продолжали пер
еругиваться, клеймить, грозить, укорять…
Эффект “снежного кома” уже возник, и теперь дальнейшее слипание фигур во
все более сложные, но по-прежнему строго упорядоченные структуры стало
неудержимым…
86
АНДЖЕЙ И ФОН PEГ (3)
Петер фон Peг и Анджей Сметковский дрыхли без задних ног. Они еще не знали, ч
то не совершают при этом никакого преступления, что уже МОЖНО. Наложивши
еся друг на друга бессонные ночи все-таки свалили их. Обоим снился один и
тот же сон. Идентичный или всего лишь очень похожий Ч это им предстояло в
ыяснить утром.
Они сидели, уютно угнездившись в глубоких мягких креслах. Вместе с ними б
ыл кто-то третий, но пока они никак не могли разглядеть его. Он все время мо
лчал. А эти их кресла парили в некоем безграничном, призрачном пространс
тве, заполненном чем-то вполне ощутимым, но неуловимым взгляду.
Ч Что мы имеем? Ч произнес фон Peг и запыхтел, раскуривая роскошную гаван
скую сигару. До сих пор он таких и в руках-то ни разу не держал.
Ч Восемь недель безумия…Ч пробормотал Анджей и не спеша глотнул из ст
акана янтарного бренди. Вкус был замечательный. Ч Экономика Земли отбр
ошена назад лет на десять. На восстановление разрушенного уйдут огромны
е ресурсы. Наверняка, одной из самых приоритетных отраслей станет теперь
производство систем безопасности для всех сфер цивилизации. Пуганая во
рона куста боится…
Ч Но какова же была ЦЕЛЬ? И кто пострадал больше всего? Ч вслух размышля
л ксенопсихолог. Ч Конечно, в первую очередь гибли наиболее активные, эн
ергичные, агрессивные, честолюбивые…
Ч Пассионарии, Ч подсказал Сметковский.
Ч Именно… Сверхкритическая масса “взрывного материала”, скопившаяся
на планете, теперь, наверное, снижена до безопасного уровня. Во всех этих к
атастрофах, переворотах, покушениях и драках разрядилась колоссальная
энергия разрушения, было снято сверхнапряжение…
Ч Вполне возможно, очень скоро она будет набрана снова, и тогда все повто
рится сначала.
Это был странный разговор. За все время знакомства они лишь второй раз ве
ли подобную академическую беседу. В последние недели у них просто-напро
сто не было времени. Но теперь им словно бы никуда не нужно спешить. Они вз
ирали на все происходящее в мире со стороны, будто царь обезьян, сидящий н
а горе, Ч на схватку тигров.
Ч Однако под “каток” в большинстве своем всегда попадают совершенно бе
зобидные люди, чья судьба никак не связана с судьбами ноосферы. Так и сейч
ас…
Ч Лес рубят Ч щепки летят, Ч заметил Сметковский. Ч Деятельность абс
олютно всех колоссальных механизмов в чем-то очень похожа. И государств
енная машина наци, и бюрократический монстр Поднебесной, и вот эта… ноос
фера Ч непременно делают массу неправильных ходов, пробуксовывают, тре
буя для смазки кровь тысяч и даже миллионов… Сплошь и рядом они лупят по п
лощадям вместо того, чтобы целиться в “яблочко”. Вырабатывают оптимальн
ый сценарий действий исключительно методом проб и ошибок. При этом кажда
я ошибка стоит жизней, я уж не говорю о материальных потерях…
Ч Так, значит, все остальные эффекты Ч тоже “щепки”? И лингвистический э
ффект у детей, и поведенческий феномен животных, и исчезновение УФО, и при
шествие йети, и эффект самозарождения Ч лишь случайные ошибки? Пробные
шары или результат неточного срабатывания ноосферных механизмов?
Ч А почему нет?
Тот третий, невидимый собеседник, кажется, пошевелился. Его будто переде
рнуло всего. “Смотри-ка: не нравится!..” Ч одновременно подумали Петер и А
нджей.
Фон Peг обнаружил, что сигара потухла. Сметковский отпил очередной глоток
бренди. Стакан был уже наполовину пуст. В самом же призрачном пространст
ве кое-что происходило: незаметно возникший высоко над их головами сгус
ток каких-то пульсаций, роящихся искорок, чуть слышного рокота и шипения
Ч разрастался с каждой минутой, набухая на глазах. От него явно не исходи
ло никакой угрозы, однако он несомненно имел прямое отношение к их разго
вору.
Ч Если сверхзадачей было сплотить человечество перед лицом вселенско
й угрозы, Ч заговорил после паузы ксенопсихолог, Ч то цель не достигнут
а. При разрухе преобладают центробежные силы. Если же главное было вызва
ть просветление в мозгах, понимание, что дальше так жить нельзя, то и тут п
ровал: те, кто в принципе способны мыслить, уже давно все поняли, остальные
же неизлечимы…
Ч Страшнее, если это всего лишь бессознательная мышечная реакция ноосф
еры Ч этакое отдергивание от огня обожженной лапы…
Ч …которая при этом раздавливает муравейник, Ч подхватил его мысль фо
н Peг. Ч И что будет, если на следующий раз она среагирует еще сильней?
Разом замолчав, посмотрели вверх. Ком над головами вырос до размеров фут
больного поля, хотя нетрудно было ошибиться в размерах. Фон Peг и Сметковск
ий по-прежнему не знали и, наверное, никогда не узнают, что состоял он из св
ежеотлетевших человеческих душ. То ли это зрело этакое коллективное соз
нание ноосферы (подсознание у нее имеется изначально), то ли стабилизиру
ющее ядро, организующая, кристаллообразующая часть некой геоглобально
й конструкции?.. Впрочем, можно предложить еще несколько не менее смелых и
столь же бездоказательных гипотез Ч на любой вкус. Ясно одно: вот он, раст
ет, пухнет, ширится Ч наглядный, действительный результат этих восьми н
едель безумия Ч оборотная сторона медали…
87
РЕПНИН И ДОГОНЯЙ (2)
Вот и прошел очередной конец света… Ночью Ч в разгар комендантского час
а, быть может, ровно в полночь, с последним ударом курантов, Ч разом прекр
атилось ВСЕ. Кто-то ощутил эту перемену сразу же Ч шестым чувством… Но бо
льшинство услышали новость по радио: ее начали передавать с шести утра.
Будто камень с души свалился. Да что камень!.. Новая жизнь начинается! Нова
я, чистая, сытая и спокойная? Если б… И в сорок пятом так думали…
Гуня трусил чуть впереди и справа. Время от времени он оглядывался на нов
ого хозяина, будто спрашивая, все ли в порядке, и тогда Валера говорил ему
что-нибудь ласковое. Пес удовлетворенно мотал головой, потешно взмахива
я при этом ушами-лопушками, и бежал дальше.
Догоняй тщательно обнюхивал собачьи “метки” на сугробах, мерзлые пахуч
ие пятна на стенах домов и водосточных трубах, дисциплинированно “прича
щался”, добавляя свой “мазок” к каждой “картинке”, выдержанной в желтых
тонах.
В городе по-прежнему бесчинствуют банды мародеров и грабителей Ч поним
ают: надо спешить, ведь скоро беспорядки закончатся. А потому всюду военн
ые патрули. Пока Репнин выгуливал пса, у него трижды проверили документы.
Причем, один раз не обошлось без кинематографической сцены: “Лицом к сте
не! Руки за голову! Ноги! Ноги шире!” И когда не понравилась поза, раздвигая
ему ноги, пустили в ход сапоги Ч Валера едва не упал. Он-то был не в обиде: в
ремя такое, а вот Гуня едва не бросился на обидчиков Ч лаял, отскакивал, с
нова подбирался, грозя прыгнуть и вцепиться в горло. Репнин еле его успок
оил Ч запросто могли ведь пристрелить.
Обнаружив в Валерином кармане пистолет, мордастый, раскрасневшийся на м
орозе сержант злорадно воскликнул:
Ч Ага!
Ч Я же говорил, что работаю в угро, Ч буркнул Репнин пока почти без раздр
ажения. Ч У вас же удостоверение в руках!..
Ч Пушка! Ч веско произнес сержант, будто не слыша его.
Молодцеватый, туго затянутый в ремни майор задумчиво листал документ, сл
овно это было не служебное удостоверение, а кодовые таблицы. Наконец сни
зошел, открыл рот:
Ч Капитан, значит… Чего же это вы, капитан, в ТАКОЕ время с собакой гуляет
е?.. Ч осведомился таким тоном, что заранее было ясно: любому ответу все ра
вно не поверит.
Ч А разве лучше весь дом загадить? Ч вопросом на вопрос ответил Валера.
Ч Или жену прикажете послать?
Ч Почему не на службе, спрашиваю?! Ч Майор все еще не возвращал ему удост
оверение, не разрешал встать по-человечески. Репнин переговаривался с н
им через плечо. Сержант отошел на пару шагов, стоял, нацелив автомат прямо
в крестец капитану. Готов был в любой момент разрядить в него обойму. Рядо
вой же зевал, глядя куда-то на окна домов.
Ч Побывка, майор, побывка! Слыхали о таком?! Ч начал свирепеть Валера. Ч
Может, хватит изгаляться?!
Ч Может, и хватит, Ч распевно произнес майор и сказал сержанту: Ч Пущай
идет…Ч Вздохнул с сожалением Ч дескать, в другой раз я Ч тебя… Но уж лад
но Ч вали, пока я добрый…
Конец света миновал, его провозвестников давно пересажали по камерам, а
бесконечные хлебные очереди, выстроившиеся под охраной автоматчиков, н
ичуть не убавились. Никто не верил заверениям мэра, что запасов муки в Мос
кве еще на неделю, а теперь уж и вовсе продовольствие нормально начнет по
ступать из провинции. Причем, на сей раз мэр вовсе не врал Ч не то что рань
ше. Впрочем, и тогда, быть может, не врал, а именно что успокаивал Ч бог ему
судья… Ажиотажный спрос сойдет через недельку-другую, а пока любые угов
оры напрасны. Все еще сушат сухари и набивают ими матрасы. Хлеб пока единс
твенная валюта, ведь деньги ничего не стоят. К тому же сейчас, кроме хлеба,
купить практически нечего: частные магазины закрыты, рынки пусты (какой
дурак повезет товар на разграбление?). А потому каждому рту надо в день по
буханочке…
Ч Эй, гражданин хороший, постойте! Ч крикнул прохожий, кутающийся в кур
гузое пальтецо Ч серое в “елочку”. На голове и вовсе летняя каскетка “Ма
кдональдс”. Ч Прикурить не дадите? Ч Крикнул и опасливо глянул по сторо
нам: то ли боялся, что нападут, то ли сам хотел наброситься Ч поди разбери
сь…
Гуня внимательно следил за действиями мужчины, но глядел он сейчас совсе
м не так, как при обыске Валеры. Нынче пес, хоть и был настороже, всего лишь л
юбопытствовал Ч быть может, этот хмырь чем-то напоминал ему беднягу Сув
аева?..
Валера остановился, подходить к типу не стал, вынул из кармана коробок сп
ичек, размахнулся и кинул. Тот, само собой, не поймал, нагнулся поднимать с
земли.
Ч Спасибо… Я щас… Щас…Ч засуетился бестолково.
Ч Да не спешите вы, Ч улыбнулся Репнин. Ч Подожду Ч не растаю.
“Неужто не бандит, неужто еще нормальные люди в городе остались?” Ч почт
и с радостью думал он, а рука тем временем на всякий случай оставалась в ка
рмане Ч там, где лежал штатный “ПМ”.
Витек был в совершеннейшем восторге от собаки, о которой мечтал, наверно
е, с самых пеленок, чего нельзя было сказать о Кате.
Ч Как нам прокормить такую “лошадь”? Ч вопрошала она со слезами в голос
е. Слезы эти инспирированы, чтобы давить на мужскую податливую психику.
Ч Там, где трое перебиваются, и четверо перезимуют…Ч бодро провозглаш
ал Валера, и за этим следовал настоящий словесный шквал. Богат русский яз
ык Ч и без мата, ох, как богат!..
Впрочем, супруга теперь была уже совсем не та, что полтора месяца назад, и
ее сопротивление удалось сломить удивительно быстро Ч уже на второй де
нь. Возможно, бесконечное Трутутушкино счастье растопило ее “лед”, ведь
он только и знал, что гладил псину, приговаривая: “Гунечка мой! Сыночек!.. Уш
кин сыночек!..”
…Репнин и Догоняй гуляли по израненной и изгаженной Москве. Красные пятн
а на снежном сугробе. Кровь? Или всего лишь пролитое вино?.. Оборванные тро
ллейбусные провода, сгоревший остов “лады” на тротуаре, разбитые и задел
анные листами картона окна первого этажа. А рядом большими корявыми букв
ами: “СТРАШНЫЙ СУД! КАЙТЕСЬ, ГРЕШНИКИ!”
Надо было возвращаться. Пора на службу. Эта побывка всего до полудня Ч ге
нерал смилостивился, стал отпускать семейных по очереди. Человеком таки
оказался Ч тоже хорошая новость…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31