Потом зашумели струи, смывая кровь с
о стен. Генералу было очень жалко своей любимой бритвы, но в этой жертве то
же заключался смысл: ничего истинно ценного не обретешь, ничего при этом
не потеряв…
Переодевшись, он вернулся к “профессору”, спокойно ожидавшему его в каби
нете.
Ч А где же этот повар? Ч без особого интереса осведомился Шибак. Ч Наве
рное, надо его расколдовать…
Ч Успеется, Ч спокойно глядя “профессору” в глаза, ответил Хабад. Ч Ег
о смена кончилась, и он уже ушел домой.
Больше Шибак о поваре не вспоминал.
Ч В целом я удовлетворен, однако реакция немного запаздывает и нет увер
енности в действиях. Поэтому вам придется работать в составе трио. Уж не о
бессудьте, профессор. На сумме гонорара это никак не отразится…
Ч Но это же просто дикарь, Ч возопил Шибак, узнав, с кем именно ему придет
ся работать.
Ч У каждого свои методы. Вы оба должны подкрепить своим даром мои слова,
чтобы народ как один человек поднялся на восстановление разрушенного в
ойной, чтобы в мое искреннее желание возродить величие Родины поверили л
учшие умы страны и принялись обучать население грамоте, умению полезно т
рудиться… Словом, уши народа должны быть открытыми для моих слов.
Ч Уметь слушаться вас…
Ч При желании можно сформулировать и так. У каждой стадии развития обще
ства свои задачи. На нашей, родоплеменной, иным способом бесконечную гры
зню за угодья и водопои не прекратишь, нормальной жизни не построишь: нуж
ен лидер, который поведет за собой всех…
Ч …Христианский бог Ч обман, утешение для слабых, кандалы для сильных, с
мерть для всякой надежды на свободу. Демократические идеалы Ч подлый об
ман, последняя стадия, предел обмана… Все покупается и все подкупаются
Ч и это называется воплощением воли народа?! Если только их народ Ч это с
тадо баранов, которое можно приманить пучком соломы… Свободы, подлинной
свободы духа Ч там, на Севере Ч никогда не было и нет. Здоровые человечес
кие отношения Ч семейные, родовые, племенные Ч извращены и безнадежно
втоптаны в землю. Тело человеческое служит одному лишь разврату, оно про
дается подобно хлебу или автомобилям. Не осталось абсолютно ничего свят
ого, а враждующие между собой христианские церкви неустанно поливают др
уг друга грязью, любыми средствами зарабатывают деньги на свою сытую жиз
нь и беспрерывно лгут, благословляя царящий распад, крах государства, нр
авственности и самого человека. И честным людям, если они еще остались на
Севере, уже не к кому обратиться за защитой. Ведь они не знают Мамбуту, и Ма
мбуту не знает их…
Верховный шаман красно-черного духа Мамбуту Пага-лусу Третий тоже был т
айно вывезен сюда Ч из священного городища Арваку. Его взяли сразу посл
е Великой Пляски.
Поначалу Пагалусу был помещен в одной из задних комнат личных апартамен
тов Хабада. Когда генерал наконец соизволил появиться там, он сразу же по
чувствовал тяжелый дух, исходящий от верховного шамана, несмотря на все
усилия мощного кондиционера. Это был толстый старик в длинной, некогда б
елой юбке, с голым лоснящимся торсом и почти женской грудью. На голове его
криво сидел посеревший от времени венец из страусиных перьев, которому я
вно пошла уже не первая сотня лет. На голых ногах с раздутыми ревматическ
ими суставами были чудовищных размеров адидасовские кроссовки без шну
рков. Понятное дело, во время традиционного обряда в честь Мамбуту жрец в
ыступал босиком.
Казалось, Пагулусу дремал, развалившись в мягком кожаном кресле. Перед н
им на журнальном столике стояли дочиста вылизанные тарелки с грудой иде
ально обглоданных куриных косточек. Это все, что осталось от принесенной
шаману с дворцовой кухни двойной порции обеда. Шаман вдруг приоткрыл ле
вый глаз, бросил пронзительный взгляд на генерала и снова закрыл его.
Ч Добрый вечер, великий Пагалусу. Благодарю твоих могучих предков за ро
ждение столь всесильного слуги Мамбуту, Ч церемонно произнес Хабад, чу
ть наклонив голозу. Оставалось надеяться, что он ничего не перепутал.
Ч Привет и тебе, соратник, Ч проворчал старик, открывая оба глаза. Ч Пер
естань кривляться. Я слушаю тебя…
Ч Извини, достойнейший, что вынужден был столь неожиданно и бесцеремон
но пригласить тебя во дворец. Но тревога за судьбу страны заставила меня
пойти на подобное святотатство…Ч В голосе Хабада не было ни грана раска
яния.
Ч Посмейся, посмейся над стариком…Ч благодушно проворчал шаман. Ч Ма
мбуту потом пощекочет твои ребра раскаленным жезлом. Он тоже имеет чувст
во юмора… Да не тяни ты время Ч скажи, что надо. Быть может, я и смогу тебе п
омочь. Я бы хотел поскорей вернуться… кхе… в мое гнездышко, соратник. Ч И
этак мерзенько захихикал.
Верховному шаману было все равно, каких духов насылать, на кого наводить
порчу, лишь бы всуе не тревожили дух великого Мамбуту. Самое трудное оказ
алось убедить старика, что его собственных усилий может не хватить и он д
олжен действовать вместе с каким-то гнусным белым шаманом и его дурацко
й “железякой”. И не просто рядом, не просто одновременно, а именно в унисон
, как бы сливаясь воедино.
Ч …И пускай бы гнили, заживо разлагались Ч какое нам до них дело?! Но ведь
люди Севера изгадили всю планету, они несут нам свои болезни, свои пороки,
заражают скверной подрастающее поколение… Они не хотят умирать одни, ко
гда рядом живут и развиваются здоровые народы, здоровые культуры, им хоч
ется всех утянуть за собой в могилу…
Приблизился ключевой момент. Хабад собрался с духом и, выдержав полумину
тную паузу, сказал:
Ч Недалек тот час, когда я скажу вам: “Хабад КОМАНДА”. И с этого момента вы
будете безоговорочно подчиняться мне, ибо поведу я вас на победный, посл
едний бой за свободу. Ждите моего приказа, верьте Ч придет день освобожд
ения!
Все!.. Камера остановилась. Генерал вытер выступившие на лбу капельки пот
а.
Все население ТАР отныне будет делиться не на белых и черных, арабов и нег
ров, чиновников и обывателей, военных и гражданских, а на смотревших и не с
мотревших его.
До того как телевизионщики собрали манатки и убрались восвояси, Хабад ещ
е раз тщательно проинструктировал Ширази, что делать, как и где хранить э
ту пленку. Например, проявлять и озвучивать ее он потребовал в своей личн
ой фотолаборатории. Отпустил генерал телевизионного комиссара лишь со
взводом из состава внешней охраны.
Оставшись один, Хабад прошел за ширмочку. Шибак, стоя на коленях, внимател
ьно рассматривал машину, помигивающую огоньками индикаторов и ровно св
етящуюся Красными точками сенсоров. Верховный шаман разлегся на Хабадо
вой кушетке и делал вид, что задремал.
Ч Прекрасно поработали! Спасибо! Ч жизнерадостно воскликнул Лидер Ре
волюции. Ч Теперь небольшой торжественный ужин и, получив обещанное во
знаграждение, вы отправитесь по домам. Самолеты будут готовы через час…

За длинным столом, уставленным всевозможными кушаньями, уселись лишь он
и трое: Шибак и Пагалусу Ч на противоположных концах, а Хабад Ч точно пос
ередине, как всегда имея за спиной дверь (путь отступления на чрезвычайн
ый случай).
Генерал, впрочем, как и “профессор”, старался не видеть и не слышать чудов
ищно чавкающего верховного шамана. Переговаривался с Шибаком о всякой ч
епухе. Обслуживали себя сами Ч в комнате це было ни слуг, ни охранников. ч
Хабад не любил лишних свидетелей.
Он уже несколько лет ежедневно принимал маленькие дозы этого яда, надежн
о приучив свой организм. Гости же примерно через полчаса должны незаметн
о задремать, и этот радостный сон окажется для них последним.
Завидный конец, Ч думал генерал, накладывая себе салат из ростков бамбу
ка в ананасном желе. Ч Боюсь, мой будет другим…

42
Заявление директора Бернского отделения Интерпола:
“Сегодня в девять часов утра в номере отеля “Санкт-Галлен” обнаружен тр
уп известного американского биофизика Эдварда Гоули, зарегистрировавш
егося под именем Джона Уолда. Как известно, двенадцать дней назад он внез
апно исчез из своей лаборатории в Принстоне вместе с несколькими экспер
иментальными приборами. Учитывая, что покойный не привозил в отель каких
-либо громоздких предметов, невозможно с уверенностью сказать, похищена
ли экспериментальная аппаратура убийцей или она находится в каком-нибу
дь тайнике, устроенном Гоули.
Поданным судебно-медицинской экспертизы, смерть биофизика наступила в
результате остановки сердца. На теле обнаружены следы многочисленных м
елких повреждений, сделанных острыми предметами, а также ожоги от сигаре
т. У трупа вырвано четыре ногтя на руках. Все это свидетельствует об особо
зверском характере убийства. В номере обнаружены принадлежащие Эдвард
у Гоули документы и около десяти тысяч долларов мелкими банкнотами. Таки
м образом, версия ограбления представляется маловероятной.
Швейцарская полиция ведет активный поиск преступников. Не исключена во
зможность участия в операции представителей ФБР, о чем уже ведутся перег
оворы”.
Корреспондент газеты “Република” сообщает из Джубы: “Вчера ночью в райо
не реки Тондж потерпел крушение четырехместный частный самолет неуста
новленной принадлежности, летевший на север. Прибывший на место пять час
ов спустя полицейский наряд из Bay обнаружил среди обломков изуродованно
е тело пилота. При нем не найдено никаких документов (включая полетный жу
рнал), равно как денег, ценностей или оружия. Также отсутствуют следы каки
х-либо перевозимых грузов.
Известно, что несколькими часами ранее над территорией Судана уже проле
тал некий частный самолет, направляющийся по международному коридору в
южном направлении.
Причины катастрофы вряд ли будут выяснены, так как министерство внутрен
них дел Республики Белого Нила, сославшись на нехватку средств, отказало
сь направить к месту крушения экспертов. К тому же, до настоящего момента
ни одно государство не выразило заинтересованности в проведении подоб
ной операции”.

Глава восьмая
4 ОКТЯБРЯ

43
ФОН РЕГ (4)
Из-за ночных событий Петер поднялся не в шесть, как планировал, а лишь в по
лвосьмого. Его боевой дух был ослаблен.
Совершив налет на кухню и стащив оттуда полбуханки хлеба и ломоть бекона
, фон Peг поспешил убраться со станции, пока личный состав не проснулся пос
ле вчерашнего застолья. Он надел маскировочный комбинезон, захватил с со
бой нож, пистолет, бинокль, фотокамеру, флягу с водой и фляжку с джином. На в
сякий случай оставил в изголовье раскладушки записку: “Ушел на охоту по
северному склону. Надеюсь прийти до темна. Peг”.
Ч Доброе утро, мистер Peг, Ч приветливо поздоровался скучавший в дежурк
е охранник. Остальные, очевидно, почивали.
Ч Доброе утро, Ч ответил Петер, подумав: “Даже автомата нет Ч лишь идио
тский браунинг. На дорогу совсем не смотрит, стоит в дверях, зевает Ч мног
о же он накараулит…”
После инцидента с джипом заезжих боевиков местная полиция порыскала па
ру дней по близлежащим дорогам, опросила хозяев гостиниц, кемпингов, мот
елей и постоялых дворов и удовлетворенно констатировала: чужаков больш
е нет и опасаться нечего. В ответ на настойчивые просьбы Слонопотама обе
спечить безопасность СИАЯ-6 лишь проформы ради был установлен пост, сост
оящий из одного-единственного полицейского с карабином, который благоп
олучно дремал днем под разноцветным зонтом, а ночью Ч в дежурке. Через тр
и дня и эта чисто символическая охрана была снята.
…Петер в последний раз бросил взгляд на серые бетонные стены станции, на
красную, крытую черепицей крышу главного здания, строгий черный купол об
серватории и быстро пошагал по дороге, взбирающейся в гору. Сейчас зелен
ый склон казался не слишком крутым и высоким, но уже через час все перемен
ится Ч каждая следующая сотня шагов будет даваться все с большим трудом
.
Фон Peг сделал очередной шаг, и дорога вдруг куда-то пропала… Он сидел на ст
уле и смотрел, как носок чьей-то ноги настойчиво ковыряет блестящий парк
ет. Хозяина ноги было не видать. “Неужели это моя нога? Ч вяло подумал Пет
ер. Ч Что-то не припомню у себя такого ботинка…” Ботинок действительно б
ыл весьма странен: здоровенный, с квадратным носом, окованным латунью, са
м коричнево-красный, приятно пахнущий обувным кремом и хорошей кожей. Но
при этом, самое удивительное, вид его был знаком фон Регу.
Петер непонятным образом очутился в чужом доме. И этот дом он видел не впе
рвые. Правда, кухня (а это была она) Ч не самое запоминающееся место, гости
не часто допускаются туда. Кухня была просторная, чистая, даже красивая. Б
ольшущая шестиконфорочная плита работала на сжиженном газе; между окон
высились объемистые холодильники и морозильники Ч их было по два; стены
красного кирпича украшали оленьи рога, звериные головы, африканские мас
ки, развешенные между всевозможными ящиками, расписными разделочными д
осками и наборами угрожающего вида ножей и разнокалиберных поварешек, д
уршлагов и черпачков.
Фон Peг отдал ноге, а значит, и этому несуразному ботинку приказ остановить
ся, и движение прекратилось. “Все-таки мой…” Ч констатировал Петер и поп
ытался встать. Покачнулся, потерял равновесие, поспешно сделал шаг второ
й ногой, о которой почему-то совсем забыл, и Ч вот чудо! Ч умудрился-таки
не упасть. Только теперь он обратил внимание на свои не менее “замечател
ьные” штаны. Это были мягкие фланелевые брюки, которые так любил носить д
ома доктор Прост, правда, у него они содержались в идеальном порядке. У эти
х же штанцов в промежности обнаружилось свежезастиранное пятно, еще сле
гка отдававшее мочой. Бывший хозяин тела, которым нынче заведовал Петер,
кажется, страдал энурезом или его кто-то перепугал до смерти. Тут раздали
сь шаги, и на кухню вошел китаец Ли. Фон Peг окончательно убедился, что попал
именно в дом Иакова. Это был тот самый повар-кудесник из Ланчжоу, а красно-
коричневые ботинки и бежевые брюки Ч соответственно Ч принадлежали д
октору Просту.
Сейчас повар наверняка поинтересуется, какой обед надо готовить, Ч под
умал Петер. Ч И что я ему скажу?.. Он попытался вспомнить какой-нибудь самы
й простой из съеденных в этом доме обедов. Но разговор о еде так и не зашел,
как, впрочем, не прозвучало и традиционное обращение “хозяин”. Китаец бр
осил презрительный взгляд на застрявшего посреди кухни фон Рега-Проста
и приказал тихим голосом человека, который абсолютно уверен, что ему не м
огут не подчиниться:
Ч Убирайся на улицу. Из-за тебя здесь воняет конюшней.
Ли расправил плечи, перестал приниженно горбиться и оттого стал чуть выш
е ростом. Изменилось выражение его глаз, мимика, манера держаться и, конеч
но же, голос. Да, это был теперь совсем другой человек. Ну а одет повар оказа
лся в лучший костюм доктора, правда, сидящий на нем мешковато.
Петер молча повиновался, побрел прочь. Однако это оказалось не таким уж п
ростым делом. Теперь фон Peг смог узнать, что ощущает по-настоящему старый
человек, особенно если он еще не привык к своей немощи. Ноги шаркали, их бы
ло так трудно оторвать от пола. Мучила одышка, ныла спина, поясница почти н
е гнулась. Гипертония, ревматизм, остеохондроз…
Когда Петер-Иаков дотащился до дверей черного хода, в доме раздался медо
точивый голос Ингрид:
Ч Иди ко мне, милый… Я уже заждалась тебя, Ч она звала в спальню китайца.

Ч Сейчас, дорогая, Ч ответил Ли. Только теперь фон Peг сообразил, что пова
р никогда раньше не говорил на столь чистом немецком.
Но, не дождавшись прихода китайца, она сама появилась на пороге кухни. Роз
овый пеньюар на миг просветило выглянувшее из-за тучи солнце, и все преле
сти Ингрид отчетливо проступили сквозь ставший прозрачным тончайший ш
елк. Она была сейчас на редкость красива: засверкавшие в солнечных лучах
пряди чуть рыжеватых роскошных волос, не тронутое загаром, а потому кажу
щееся белоснежным лицо, сияющие зеленоватые глаза, большой, чувственный
, но отнюдь не уродливый в своей величине рот…
Петер почувствовал желание, хотя его тело было в отвратительной форме. П
отому что это было обоюдное желание: и старого тела, и его нового хозяина.
И что-то в нем переменилось…
“Вот сучка! Ч в ярости подумал фон Рег-Прост, хлопнул дверью и кряхтя опу
стился на ступени заднего крыльца. Он ощущал, что в нем начинают пробужда
ться силы, но пока их было еще слишком мало. Ч Я сплю? Ч спросил себя. Ч Ил
и галлюцинирую?” Ч Ответа не было.
Содержание этого странного сна было бы достаточно традиционным и вполн
е логичным, учитывая чувства, испытываемые Петером к жене друга, если бы в
каждого из участников драмы не вселился другой…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31