Эйстейн был посвящен в архиепископы в том самом году, когда погиб Инги конунг. Когда Эйстейн взошел на престол архиепископа, весь народ очень полюбил его. Он был достойный муж и знатного рода. Трёнды приняли его хорошо, так как большинство знати в Трёндалёге было в родстве или в каком-нибудь свойства с архиепископом, и все были его добрыми друзьями. Архиепископ вступил в переговоры с бондами. Он сказал им сперва о нуждах своей церкви, о том, насколько велико должно быть ее благолепие, чтобы она стала достойной той славы, которую она приобрела с тех пор, как в ней находится архиепископский престол. Он потребовал от бондов, чтобы они платили ему подать полновесными серебряными эйрирами. А раньше он получал подать такими же эйрирами как конунг. Обычные эйриры, которыми получал подать конунг, были с примесью меди.
А подать полновесными серебряными эйрирами, которую он хотел получить, была вдвое больше той, которую обычно получал конунг. И благодаря поддержке родичей и друзей архиепископа и его собственным стараниям, его требование было принято и стало законом во всем Трёндалёге, а также в тех фюльках, которые входили в его епархию.
XVII
После того как Сигурд и Маркус оставили свои корабли в Эльве, они увидели, что не могут сразиться с Эрлингом. Они повернули в Упплёнд и направились сухим путем на север в Трандхейм. Их там хорошо приняли. Сигурд был провозглашен конунгом на Эйрартинге. К ним примкнули сыновья многих достойных людей. Они сели на корабли и быстро снарядились. В начале лета они поплыли на юг в Мёр и собирали все налоги конунга всюду, где появлялись. В Бьёргюне тогда защищали страну следующие лендрманны: Николас сын Сигурда, Нёккви сын Паля, а также начальники дружин Торольв Толстяк, Торбьёрн Казначей и многие другие. Маркус и Сигурд поплыли на юг, но им стало известно, что войско Эрлинга в Бьёргюне очень многочисленно, и они тогда поплыли на юг, держась открытого моря. Люди говорили, что в то лето Маркусу и его людям всегда дул попутный ветер, куда бы они ни плыли.
XVIII
Когда Эрлинг Кривой узнал, что Маркус и Сигурд повернули на север, он направился на север в Вик, созвал к себе людей, и вскоре у него было большое войско и много больших кораблей. Но когда он хотел выйти в Вик, подул противный ветер, и Эрлинг долго простоял то здесь, то там все это лето.
Когда Маркус и Сигурд доплыли до Листи, они услышали, что у Эрлинга в Вике огромная рать, и они снова повернули на север. Они доплыли до Хёрдаланда и хотели направиться в Бьёргюн, но когда они подходили к городу, навстречу им выплыл Николас. У него было много больше войска и гораздо более крупные корабли. Маркусу и его людям ничего не оставалось, кроме как уходить назад на юг. Одни поплыли в открытое море, другие – на юг в проливы, еще другие – в глубь фьордов, а Маркус и кое-кто с ним пристали к острову, который называется Скарпа. Николас и его люди захватили их корабли. Они подарили жизнь Йону сыну Халлькеля и некоторым другим людям, но большинство из тех, кого они захватили, они убили. Несколько дней спустя Эйндриди Кобыла нашел Сигурда и Маркуса. Их отвезли в Бьёргюн. Сигурд был обезглавлен у Гравдаля, а Маркус и еще один человек были повешены на Хварвснесе. Это было в день Микьяля. 29 сентября.
Войско их тогда рассеялось.
XIX
Фрирек Челн и Бьярни Злой, Энунд сын Симуна, Эрнольв Корка ушли с несколькими кораблями в море и поплыли, держась открытого моря, вдоль побережья на восток. Всюду, где они приставали к берегу, они грабили и убивали друзей Эрлинга.
Когда Эрлинг услышал о казни Маркуса и Сигурда, он отпустил лендрманнов и ополчение, а сам направился со своими людьми через Фольд на восток, так как он услышал, что там есть люди Маркуса. Эрлинг приплыл к Конунгахеллу и оставался там всю осень. В первую неделю зимы Эрлинг отправился на остров Хисинг с большой ратью и потребовал, чтобы там был созван тинг. Жители Хисинга собрались и стали держать тинг. Эрлинг обвинил их в том, что они присоединились к шайке Маркуса и выступили против него. Эцуром звали человека – он был самым могущественным из бондов, – который выступал от их имени. Тинг длился долго. В конце концов бонды предоставили Эрлингу решение, и он назначил встречу с ними через неделю в городе и назвал пятнадцать человек, которые должны были явиться туда. Когда они пришли, Эрлинг присудил их к выплате трех сотен голов скота. Бонды отправились домой, очень недовольные.
Вскоре после этого река стала, и корабли Эрлинга оказались скованы льдом. Тогда бонды не стали платить выкупа и не расходились некоторое время. Эрлинг дал пир на йоль, а жители Хисинга устроили свой пир в складчину и не расходились весь йоль. В ночь после пятого дня йоля Эрлинг отправился на остров, окружил дом Эцура и сжег его в нем. Всего он убил тридцать человек и сжег три усадьбы. После этого он вернулся в Конунгахеллу. Тут бонды пришли к нему и выплатили выкуп.
XX
Эрлинг Кривой сразу же весной снарядился в поход и, как только пошел лед, уплыл из Конунгахеллы. Он услышал, что на севере в Вике бесчинствуют те, кто раньше были людьми Маркуса. Эрлинг велел разведать, где они, отправился на поиски и застал их врасплох, когда они стояли в одном заливе. Энунд сын Симуна и Эрнольв Корка ускользнули, а Фрирек Челн и Бьярни Злой были схвачены, и многие из их шайки были убиты. Эрлинг велел привязать Фрирека к якорю и бросить за борт. Эрлинга очень осуждали за это в Трёндалёге, так как Фрирек был очень хорошего рода. Бьярни он велел повесить, и тот очень богохульствовал, как за ним водилось, прежде чем был повешен. Торбьёрн Скальд Кривого говорит так:
Викингов обрек он
Смерти, Эрлинг. Сгинул
Там Челнок, злолютый
Погубитель многих.
Крюк Фриреку впился
Под лопатки, Бьярни ж
Лиходей на древо,
Вредоносный, вздёрнут.
Энунд и Эрнольв и те, кто ускользнули с ними, бежали в Данию, но они бывали иногда и в Гаутланде или в Вике.
XXI
Эрлинг Кривой направился потом в Тунсберг и оставался там долго в ту весну. С наступлением лета он поплыл на север в Бьёргюн. Там собралось тогда очень много народа. Там был тогда Стефанус легат из Румаборга, Эйстейн архиепископ и другие епископы страны. Там был и Бранд епископ, который был тогда посвящен в епископы Исландии. Бранд, сын Сэмунда, был посвящен в епископы Исландии 8 сентября 1163 года.
Был там и Йон сын Лофта, внук конунга Магнуса Голоногого, и Магнус конунг и другие родичи Йона признали тогда свое родство с ним. Эйстейн архиепископ и Эрлинг Кривой часто беседовали друг с другом с глазу на глаз. И вот однажды во время их беседы Эрлинг спросил:
– Правда ли это, владыко, что, как говорят люди, Вы увеличили подать, которую Вам должны платить бонды на севере страны?
Архиепископ отвечает:
– Да, это правда, что бонды согласились увеличить подать, которую они мне должны платить. Они сделали это по своей воле, а не по принуждению, и этим приумножили славу бога и богатство церкви.
Эрлинг говорит:
– Это было согласно закону конунга Олава Святого, владыко, или Вы отступили от того, что написано в книге законов?
Архиепископ говорит:
– Когда конунг Олав Святой давал свои законы, он получал согласие и одобрение всего народа. Но в его законах не говорится, что запрещено приумножать права бога.
Эрлинг отвечает:
– Если Вы хотите приумножить Ваши права, то Вы, конечно, поможете нам также приумножить права конунга.
Архиепископ отвечает:
– Ты уже раньше довольно возвысил сан и власть твоего сына. И если я противозаконно взял с трёндов более высокую подать, то, как я полагаю, ты больше нарушил закон, поскольку тот теперь правит страной, кто не сын конунга. А это противозаконно и беспримерно здесь в стране.
Эрлинг говорит:
– Когда Магнус был провозглашен конунгом норвежской державы, то это было сделано с Вашего ведома и по совету Вашему и других епископов страны.
Архиепископ говорит:
– Ты обещал, Эрлинг, когда мы дали тебе согласие на то, чтобы Магнус был провозглашен конунгом, что будешь поддерживать права бога повсюду и всеми твоими силами.
– Я признаю, – говорит Эрлинг, – что я обещал поддерживать права бога и законы страны всеми моими и конунга силами. Но я думаю что было бы лучше, если бы вместо того, чтобы возводить друг на друга обвинения, мы бы соблюдали все, о чем мы договорились. Поддержите власть Магнуса конунга, как Вы обещали, а я поддержу Вашу власть во всем, что может быть Вам полезным.
Вся эта беседа была дружественной. И Эрлинг сказал:
– Если Магнус не так провозглашен конунгом, как исстари было в обычае здесь в стране, то в Вашей власти дать ему корону и в согласив с божьим законом помазать его на царство. И хотя я не конунг и не иэ рода конунгов, большинство конунгов на нашей памяти не так хорошо разбиралось в законах и правах, как я. Но мать Магнуса конунга – дочь конунга и его законной жены. Так что Магнус законнорожденный сын дочери конунга. И если Вы помажете его в конунги, то никто потом не сможет оспаривать его сан; Вильяльм Незаконнорожденный не был сыном конунга, однако он был посвящен и коронован в конунги Англии, и с тех пор сан конунга сохраняется в его роде в Англии, и все его потомки были коронованы. Свейн сын Ульва в Дании тоже не был сыном конунга, однако он был коронован, и с тех пор его сыновья и их потомки один за другим были коронованы. Первым коронованным датским королем был не Свен I, а Кнут IV (в 1170 г).
Здесь в стране есть теперь архиепископ. Это высокая честь и слава нашей стране. Так приумножим их. Пусть будет у нас коронованный конунг, как у англичан или датчан.
Затем архиепископ и Эрлинг часто беседовали об этом замысле. И они обо всем договорились. Архиепископ рассказал об их замысле легату и легко склонил его к согласию. После этого архиепископ встретился с епископами страны и другими священнослужителями и рассказал им обо всем, и они ответили единогласно, что пусть будет так, как хочет архиепископ, и стали высказываться за посвящение, когда узнали, что архиепископ за него. Таково было тогда общее мнение.
XXII
Эрлинг Кривой велел приготовить в конунговой усадьбе великолепный пир. Большая палата была украшена драгоценными тканями и коврами и роскошно убрана. На пиру была дружина и все люди конунга. Было множество гостей, и среди них много могущественных мужей. Магнус принял посвящение в конунги от Эйстейна архиепископа в присутствии других пяти епископов, легата и множества священнослужителей. Эрлинг Кривой и с ним двенадцать лендрманнов принесли присягу конунгу. В тот день, когда состоялось посвящение, конунг и Эрлинг пригласили на пир архиепископа, легата и всех епископов, и пир был самый роскошный. Отец и сын раздали много богатых подарков. Магнусу конунгу было тогда восемь лет. Он тогда уже три года пробыл конунгом.
XXIII
Вальдамар конунг датчан услышал, что Магнус стал единовластным конунгом в Норвегии и что там в стране нет больше войск, поддерживающих других правителей. Он послал тогда Магнусу конунгу и Эрлингу своих людей с письмом. Он напоминал о договоре, заключенном Эрлингом с Вальдамаром конунгом, как здесь было написано раньше. Согласно этому договору, Вальдамар конунг должен был получить Вик до Рюгьярбита, если Магнус сделается единовластным конунгом Норвегии. Но когда посланцы явились и показали Эрлингу письмо конунга датчан и он узнал о притязаниях конунга датчан на норвежскую землю, то Эрлинг рассказал о них мужам, с которыми он обычно советовался, и те как один сказали, что нельзя уступать датчанам часть Норвегии, ибо, как говорят люди, то время, когда датчане владели Норвегией, было худшим временем в стране. Посланцы конунга датчан изложили Эрлингу свое поручение и просили его дать ответ. Эрлинг предложил им поехать с ним осенью на восток в Вик и сказал, что он даст ответ только после того, как встретится с умнейшими мужами в Вике.
XXIV
Эрлинг Кривой отправился осенью на восток в Вик и некоторое время был в Тунсберге. Он послал людей в Борг и велел созвать там тинг четырех фюльков. Затем Эрлинг направился туда со своим войском. Когда тинг начался, Эрлинг выступил и рассказал о соглашении, которое он заключил с конунгом датчан, когда он и его друзья впервые собрали это войско.
– И я хочу, – продолжал он, – выполнить все, о чем мы договорились тогда, если на то будет ваша воля и согласие и вы, бонды, хотите служить конунгу датчан, а не тому правителю, который здесь в стране посвящен в конунги и коронован.
Бонды ответили Эрлингу так:
– Мы ни в коем случае не хотим стать людьми конунга датчан, пока хоть один из нас, жителей Вика, жив.
И весь народ стал шуметь и кричать, прося Эрлинга сдержать клятву, которую он когда-то дал всему народу, в том, что будет защищать Такое ощущение, что здесь при наборе выпала пара строк. А может, и больше – HF
– землю твоего сына. А мы все пойдем за тобой!
На этом тинг кончился. После этого посланцы конунга датчан вернулись на юг в Данию и рассказали о том, как они выполнили свое поручение. Датчане очень поносили Эрлинга и всех норвежцев и говорили, что никогда не видели от них ничего, кроме плохого. Ходили слухи, что конунг датчан соберет весной свое войско и пойдет войной на Норвегию. Эрлинг отправился осенью на север в Бьёргюн и остался там на зиму, и платил жалованье.
XXV
В ту зиму несколько датчан пробирались сухим путем по стране. Они говорили, что, как это было в обычае, направляются на праздник святого Олава конунга. Добравшись до Трандхейма, они встретились с многими могущественными мужами и открыли, с каким поручением они посланы: конунг датчан поручил им заручиться их дружбой и радушным приемом в Норвегии, если он прибудет в страну, и он обещал власть и деньги. Это словесное послание сопровождалось письмом с печатью конунга датчан и просьбой, чтобы бонды прислали в ответ свое письмо с печатью. Они так и сделали, и большинство из них хорошо приняло послание конунга датчан. Посланцы поехали назад на восток в конце великого поста.
Эрлинг был в Бьёргюне. Весной друзья Эрлинга рассказали ему о том, что они слышали от корабельщиков, которые приехали с севера, из Трандхейма, а именно, что трёнды ведут себя как его враги, что они заявляют на своих тингах, что, если Эрлинг приедет в Трандхейм, он никогда не обогнет Агданеса живым. Эрлинг сказал, что это пустые слухи и болтовня.
Эрлинг объявил, что он собирается на юг в Унархейм на вознесенье и велел снарядить корабль с двадцатью скамьями для гребцов, другой – с пятнадцатью скамьями и грузовой корабль для дорожных припасов. Но когда корабли были снаряжены, поднялся сильный южный ветер. Во вторник в неделю перед вознесеньем Эрлинг велел трубить, чтобы люди шли на корабли, но им не хотелось отправляться из города, так как грести против ветра было трудно. Тогда Эрлинг направил корабли на север в Бюскупсхёвн и сказал:
– Вы ропщете на то, что нужно грести против ветра. Так поставьте мачты и поднимите паруса. Пусть корабли идут на север.
Они так и сделали и плыли на север день и ночь. В среду к вечеру они обогнули Агданес. Тут было множество кораблей, грузовых и гребных, и лодок. Это люди плыли в город на праздник. Одни плыли перед ними, другие за ними. Поэтому люди в городе не обратили внимание на то, что плывут боевые корабли.
XXVI
Эрлинг Кривой приплыл в город в то время, когда в Церкви Христа пели раннюю мессу. Эрлинг и его люди бросились в город. Им сказали, что Альв Драчун, лендрманн, сын Оттара Кумжи, еще пирует со своей дружиной. Эрлинг напал на них. Альв был убит, как и большая часть его дружины. Других людей погибло мало, так как большинство было в церкви. Это было в ночь перед вознесеньем.
В то же утро Эрлинг велел трубить, чтобы весь народ собрался на Эйраре на тинг. На этом тинге Эрлинг обвинил трёндов в измене себе и конунгу и назвал Барда Стандали, Паля сына Андреаса, Раца-Барда – он был тогда сборщиком податей – и еще многих других. Они оправдывались и говорили, что не виновны.
Тогда встал капеллан Эрлинга и показал много писем с печатями и спросил, узнают ли они свои печати, которые они послали весной конунгу датчан. Эти письма были тут же прочтены вслух. С Эрлингом были тогда и те датчане, которые зимой возили эти письма. Эрлинг задержал их. Тут они огласили перед всем народом слова, которые каждый из тех сказал.
– Ты, Раца-Бард, говорил и при этом бил себя в грудь: «из этой груди пошел весь заговор!»
Бард сказал:
– Я был помешан, господин мой, когда говорил такое.
Им ничего не оставалось кроме как предоставить Эрлингу решение по всему этому делу. И тот взял уйму денег с многих людей и объявил, что за убитых не будет выплачена вира. После этого он вернулся на юг в Бьёргюн.
XXVII
Вальдамар конунг собрал в ту весну большую рать в Дании и направился с ней на север в Вик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
А подать полновесными серебряными эйрирами, которую он хотел получить, была вдвое больше той, которую обычно получал конунг. И благодаря поддержке родичей и друзей архиепископа и его собственным стараниям, его требование было принято и стало законом во всем Трёндалёге, а также в тех фюльках, которые входили в его епархию.
XVII
После того как Сигурд и Маркус оставили свои корабли в Эльве, они увидели, что не могут сразиться с Эрлингом. Они повернули в Упплёнд и направились сухим путем на север в Трандхейм. Их там хорошо приняли. Сигурд был провозглашен конунгом на Эйрартинге. К ним примкнули сыновья многих достойных людей. Они сели на корабли и быстро снарядились. В начале лета они поплыли на юг в Мёр и собирали все налоги конунга всюду, где появлялись. В Бьёргюне тогда защищали страну следующие лендрманны: Николас сын Сигурда, Нёккви сын Паля, а также начальники дружин Торольв Толстяк, Торбьёрн Казначей и многие другие. Маркус и Сигурд поплыли на юг, но им стало известно, что войско Эрлинга в Бьёргюне очень многочисленно, и они тогда поплыли на юг, держась открытого моря. Люди говорили, что в то лето Маркусу и его людям всегда дул попутный ветер, куда бы они ни плыли.
XVIII
Когда Эрлинг Кривой узнал, что Маркус и Сигурд повернули на север, он направился на север в Вик, созвал к себе людей, и вскоре у него было большое войско и много больших кораблей. Но когда он хотел выйти в Вик, подул противный ветер, и Эрлинг долго простоял то здесь, то там все это лето.
Когда Маркус и Сигурд доплыли до Листи, они услышали, что у Эрлинга в Вике огромная рать, и они снова повернули на север. Они доплыли до Хёрдаланда и хотели направиться в Бьёргюн, но когда они подходили к городу, навстречу им выплыл Николас. У него было много больше войска и гораздо более крупные корабли. Маркусу и его людям ничего не оставалось, кроме как уходить назад на юг. Одни поплыли в открытое море, другие – на юг в проливы, еще другие – в глубь фьордов, а Маркус и кое-кто с ним пристали к острову, который называется Скарпа. Николас и его люди захватили их корабли. Они подарили жизнь Йону сыну Халлькеля и некоторым другим людям, но большинство из тех, кого они захватили, они убили. Несколько дней спустя Эйндриди Кобыла нашел Сигурда и Маркуса. Их отвезли в Бьёргюн. Сигурд был обезглавлен у Гравдаля, а Маркус и еще один человек были повешены на Хварвснесе. Это было в день Микьяля. 29 сентября.
Войско их тогда рассеялось.
XIX
Фрирек Челн и Бьярни Злой, Энунд сын Симуна, Эрнольв Корка ушли с несколькими кораблями в море и поплыли, держась открытого моря, вдоль побережья на восток. Всюду, где они приставали к берегу, они грабили и убивали друзей Эрлинга.
Когда Эрлинг услышал о казни Маркуса и Сигурда, он отпустил лендрманнов и ополчение, а сам направился со своими людьми через Фольд на восток, так как он услышал, что там есть люди Маркуса. Эрлинг приплыл к Конунгахеллу и оставался там всю осень. В первую неделю зимы Эрлинг отправился на остров Хисинг с большой ратью и потребовал, чтобы там был созван тинг. Жители Хисинга собрались и стали держать тинг. Эрлинг обвинил их в том, что они присоединились к шайке Маркуса и выступили против него. Эцуром звали человека – он был самым могущественным из бондов, – который выступал от их имени. Тинг длился долго. В конце концов бонды предоставили Эрлингу решение, и он назначил встречу с ними через неделю в городе и назвал пятнадцать человек, которые должны были явиться туда. Когда они пришли, Эрлинг присудил их к выплате трех сотен голов скота. Бонды отправились домой, очень недовольные.
Вскоре после этого река стала, и корабли Эрлинга оказались скованы льдом. Тогда бонды не стали платить выкупа и не расходились некоторое время. Эрлинг дал пир на йоль, а жители Хисинга устроили свой пир в складчину и не расходились весь йоль. В ночь после пятого дня йоля Эрлинг отправился на остров, окружил дом Эцура и сжег его в нем. Всего он убил тридцать человек и сжег три усадьбы. После этого он вернулся в Конунгахеллу. Тут бонды пришли к нему и выплатили выкуп.
XX
Эрлинг Кривой сразу же весной снарядился в поход и, как только пошел лед, уплыл из Конунгахеллы. Он услышал, что на севере в Вике бесчинствуют те, кто раньше были людьми Маркуса. Эрлинг велел разведать, где они, отправился на поиски и застал их врасплох, когда они стояли в одном заливе. Энунд сын Симуна и Эрнольв Корка ускользнули, а Фрирек Челн и Бьярни Злой были схвачены, и многие из их шайки были убиты. Эрлинг велел привязать Фрирека к якорю и бросить за борт. Эрлинга очень осуждали за это в Трёндалёге, так как Фрирек был очень хорошего рода. Бьярни он велел повесить, и тот очень богохульствовал, как за ним водилось, прежде чем был повешен. Торбьёрн Скальд Кривого говорит так:
Викингов обрек он
Смерти, Эрлинг. Сгинул
Там Челнок, злолютый
Погубитель многих.
Крюк Фриреку впился
Под лопатки, Бьярни ж
Лиходей на древо,
Вредоносный, вздёрнут.
Энунд и Эрнольв и те, кто ускользнули с ними, бежали в Данию, но они бывали иногда и в Гаутланде или в Вике.
XXI
Эрлинг Кривой направился потом в Тунсберг и оставался там долго в ту весну. С наступлением лета он поплыл на север в Бьёргюн. Там собралось тогда очень много народа. Там был тогда Стефанус легат из Румаборга, Эйстейн архиепископ и другие епископы страны. Там был и Бранд епископ, который был тогда посвящен в епископы Исландии. Бранд, сын Сэмунда, был посвящен в епископы Исландии 8 сентября 1163 года.
Был там и Йон сын Лофта, внук конунга Магнуса Голоногого, и Магнус конунг и другие родичи Йона признали тогда свое родство с ним. Эйстейн архиепископ и Эрлинг Кривой часто беседовали друг с другом с глазу на глаз. И вот однажды во время их беседы Эрлинг спросил:
– Правда ли это, владыко, что, как говорят люди, Вы увеличили подать, которую Вам должны платить бонды на севере страны?
Архиепископ отвечает:
– Да, это правда, что бонды согласились увеличить подать, которую они мне должны платить. Они сделали это по своей воле, а не по принуждению, и этим приумножили славу бога и богатство церкви.
Эрлинг говорит:
– Это было согласно закону конунга Олава Святого, владыко, или Вы отступили от того, что написано в книге законов?
Архиепископ говорит:
– Когда конунг Олав Святой давал свои законы, он получал согласие и одобрение всего народа. Но в его законах не говорится, что запрещено приумножать права бога.
Эрлинг отвечает:
– Если Вы хотите приумножить Ваши права, то Вы, конечно, поможете нам также приумножить права конунга.
Архиепископ отвечает:
– Ты уже раньше довольно возвысил сан и власть твоего сына. И если я противозаконно взял с трёндов более высокую подать, то, как я полагаю, ты больше нарушил закон, поскольку тот теперь правит страной, кто не сын конунга. А это противозаконно и беспримерно здесь в стране.
Эрлинг говорит:
– Когда Магнус был провозглашен конунгом норвежской державы, то это было сделано с Вашего ведома и по совету Вашему и других епископов страны.
Архиепископ говорит:
– Ты обещал, Эрлинг, когда мы дали тебе согласие на то, чтобы Магнус был провозглашен конунгом, что будешь поддерживать права бога повсюду и всеми твоими силами.
– Я признаю, – говорит Эрлинг, – что я обещал поддерживать права бога и законы страны всеми моими и конунга силами. Но я думаю что было бы лучше, если бы вместо того, чтобы возводить друг на друга обвинения, мы бы соблюдали все, о чем мы договорились. Поддержите власть Магнуса конунга, как Вы обещали, а я поддержу Вашу власть во всем, что может быть Вам полезным.
Вся эта беседа была дружественной. И Эрлинг сказал:
– Если Магнус не так провозглашен конунгом, как исстари было в обычае здесь в стране, то в Вашей власти дать ему корону и в согласив с божьим законом помазать его на царство. И хотя я не конунг и не иэ рода конунгов, большинство конунгов на нашей памяти не так хорошо разбиралось в законах и правах, как я. Но мать Магнуса конунга – дочь конунга и его законной жены. Так что Магнус законнорожденный сын дочери конунга. И если Вы помажете его в конунги, то никто потом не сможет оспаривать его сан; Вильяльм Незаконнорожденный не был сыном конунга, однако он был посвящен и коронован в конунги Англии, и с тех пор сан конунга сохраняется в его роде в Англии, и все его потомки были коронованы. Свейн сын Ульва в Дании тоже не был сыном конунга, однако он был коронован, и с тех пор его сыновья и их потомки один за другим были коронованы. Первым коронованным датским королем был не Свен I, а Кнут IV (в 1170 г).
Здесь в стране есть теперь архиепископ. Это высокая честь и слава нашей стране. Так приумножим их. Пусть будет у нас коронованный конунг, как у англичан или датчан.
Затем архиепископ и Эрлинг часто беседовали об этом замысле. И они обо всем договорились. Архиепископ рассказал об их замысле легату и легко склонил его к согласию. После этого архиепископ встретился с епископами страны и другими священнослужителями и рассказал им обо всем, и они ответили единогласно, что пусть будет так, как хочет архиепископ, и стали высказываться за посвящение, когда узнали, что архиепископ за него. Таково было тогда общее мнение.
XXII
Эрлинг Кривой велел приготовить в конунговой усадьбе великолепный пир. Большая палата была украшена драгоценными тканями и коврами и роскошно убрана. На пиру была дружина и все люди конунга. Было множество гостей, и среди них много могущественных мужей. Магнус принял посвящение в конунги от Эйстейна архиепископа в присутствии других пяти епископов, легата и множества священнослужителей. Эрлинг Кривой и с ним двенадцать лендрманнов принесли присягу конунгу. В тот день, когда состоялось посвящение, конунг и Эрлинг пригласили на пир архиепископа, легата и всех епископов, и пир был самый роскошный. Отец и сын раздали много богатых подарков. Магнусу конунгу было тогда восемь лет. Он тогда уже три года пробыл конунгом.
XXIII
Вальдамар конунг датчан услышал, что Магнус стал единовластным конунгом в Норвегии и что там в стране нет больше войск, поддерживающих других правителей. Он послал тогда Магнусу конунгу и Эрлингу своих людей с письмом. Он напоминал о договоре, заключенном Эрлингом с Вальдамаром конунгом, как здесь было написано раньше. Согласно этому договору, Вальдамар конунг должен был получить Вик до Рюгьярбита, если Магнус сделается единовластным конунгом Норвегии. Но когда посланцы явились и показали Эрлингу письмо конунга датчан и он узнал о притязаниях конунга датчан на норвежскую землю, то Эрлинг рассказал о них мужам, с которыми он обычно советовался, и те как один сказали, что нельзя уступать датчанам часть Норвегии, ибо, как говорят люди, то время, когда датчане владели Норвегией, было худшим временем в стране. Посланцы конунга датчан изложили Эрлингу свое поручение и просили его дать ответ. Эрлинг предложил им поехать с ним осенью на восток в Вик и сказал, что он даст ответ только после того, как встретится с умнейшими мужами в Вике.
XXIV
Эрлинг Кривой отправился осенью на восток в Вик и некоторое время был в Тунсберге. Он послал людей в Борг и велел созвать там тинг четырех фюльков. Затем Эрлинг направился туда со своим войском. Когда тинг начался, Эрлинг выступил и рассказал о соглашении, которое он заключил с конунгом датчан, когда он и его друзья впервые собрали это войско.
– И я хочу, – продолжал он, – выполнить все, о чем мы договорились тогда, если на то будет ваша воля и согласие и вы, бонды, хотите служить конунгу датчан, а не тому правителю, который здесь в стране посвящен в конунги и коронован.
Бонды ответили Эрлингу так:
– Мы ни в коем случае не хотим стать людьми конунга датчан, пока хоть один из нас, жителей Вика, жив.
И весь народ стал шуметь и кричать, прося Эрлинга сдержать клятву, которую он когда-то дал всему народу, в том, что будет защищать Такое ощущение, что здесь при наборе выпала пара строк. А может, и больше – HF
– землю твоего сына. А мы все пойдем за тобой!
На этом тинг кончился. После этого посланцы конунга датчан вернулись на юг в Данию и рассказали о том, как они выполнили свое поручение. Датчане очень поносили Эрлинга и всех норвежцев и говорили, что никогда не видели от них ничего, кроме плохого. Ходили слухи, что конунг датчан соберет весной свое войско и пойдет войной на Норвегию. Эрлинг отправился осенью на север в Бьёргюн и остался там на зиму, и платил жалованье.
XXV
В ту зиму несколько датчан пробирались сухим путем по стране. Они говорили, что, как это было в обычае, направляются на праздник святого Олава конунга. Добравшись до Трандхейма, они встретились с многими могущественными мужами и открыли, с каким поручением они посланы: конунг датчан поручил им заручиться их дружбой и радушным приемом в Норвегии, если он прибудет в страну, и он обещал власть и деньги. Это словесное послание сопровождалось письмом с печатью конунга датчан и просьбой, чтобы бонды прислали в ответ свое письмо с печатью. Они так и сделали, и большинство из них хорошо приняло послание конунга датчан. Посланцы поехали назад на восток в конце великого поста.
Эрлинг был в Бьёргюне. Весной друзья Эрлинга рассказали ему о том, что они слышали от корабельщиков, которые приехали с севера, из Трандхейма, а именно, что трёнды ведут себя как его враги, что они заявляют на своих тингах, что, если Эрлинг приедет в Трандхейм, он никогда не обогнет Агданеса живым. Эрлинг сказал, что это пустые слухи и болтовня.
Эрлинг объявил, что он собирается на юг в Унархейм на вознесенье и велел снарядить корабль с двадцатью скамьями для гребцов, другой – с пятнадцатью скамьями и грузовой корабль для дорожных припасов. Но когда корабли были снаряжены, поднялся сильный южный ветер. Во вторник в неделю перед вознесеньем Эрлинг велел трубить, чтобы люди шли на корабли, но им не хотелось отправляться из города, так как грести против ветра было трудно. Тогда Эрлинг направил корабли на север в Бюскупсхёвн и сказал:
– Вы ропщете на то, что нужно грести против ветра. Так поставьте мачты и поднимите паруса. Пусть корабли идут на север.
Они так и сделали и плыли на север день и ночь. В среду к вечеру они обогнули Агданес. Тут было множество кораблей, грузовых и гребных, и лодок. Это люди плыли в город на праздник. Одни плыли перед ними, другие за ними. Поэтому люди в городе не обратили внимание на то, что плывут боевые корабли.
XXVI
Эрлинг Кривой приплыл в город в то время, когда в Церкви Христа пели раннюю мессу. Эрлинг и его люди бросились в город. Им сказали, что Альв Драчун, лендрманн, сын Оттара Кумжи, еще пирует со своей дружиной. Эрлинг напал на них. Альв был убит, как и большая часть его дружины. Других людей погибло мало, так как большинство было в церкви. Это было в ночь перед вознесеньем.
В то же утро Эрлинг велел трубить, чтобы весь народ собрался на Эйраре на тинг. На этом тинге Эрлинг обвинил трёндов в измене себе и конунгу и назвал Барда Стандали, Паля сына Андреаса, Раца-Барда – он был тогда сборщиком податей – и еще многих других. Они оправдывались и говорили, что не виновны.
Тогда встал капеллан Эрлинга и показал много писем с печатями и спросил, узнают ли они свои печати, которые они послали весной конунгу датчан. Эти письма были тут же прочтены вслух. С Эрлингом были тогда и те датчане, которые зимой возили эти письма. Эрлинг задержал их. Тут они огласили перед всем народом слова, которые каждый из тех сказал.
– Ты, Раца-Бард, говорил и при этом бил себя в грудь: «из этой груди пошел весь заговор!»
Бард сказал:
– Я был помешан, господин мой, когда говорил такое.
Им ничего не оставалось кроме как предоставить Эрлингу решение по всему этому делу. И тот взял уйму денег с многих людей и объявил, что за убитых не будет выплачена вира. После этого он вернулся на юг в Бьёргюн.
XXVII
Вальдамар конунг собрал в ту весну большую рать в Дании и направился с ней на север в Вик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98