Ее любимое блюдо не доставило ей на этот раз никакого удовольствия. Она едва притронулась к нему и отставила поднос в сторону.Корри направилась в гардеробную одеваться, потом Ли Хуа причесала ее. Корри придирчиво осмотрела себя в зеркале. Локоны, которые Ли Хуа специально оставила ниспадающими по бокам прически, и кремовая блузка оттеняли румянец и блеск ее глаз.– Ну вот, я готова. И не улыбайся так самодовольно, пожалуйста, а то я могу заподозрить, что это ты подстроила визит Дональда.– Нет, Корри, что ты!– Ну хорошо. Я выйду к нему, а ты отправляйся к тете. Ей может понадобиться твоя помощь.Дональд Ирль ждал в гостиной, удобно развалясь в кресле, как у себя дома. В комнате было много изящных дорогих вещей: инкрустированные слоновой костью столики для игры в бридж, китайские напольные вазы из голубого с золотом фарфора, резные, красного дерева коробки для сигар, украшенные серебряными миниатюрами филигранной работы. В окружении этих вещей Дональд казался еще более громоздким и неуклюжим.Он окинул Корри жадным и сладострастным взглядом. Она приподняла подбородок и с гордым, независимым видом пошла к нему навстречу.– Доброе утро, Корри.– Ты, по-видимому, считаешь верхом галантности являться к даме с визитом в такую рань.Дональд поднялся, лениво и самодовольно улыбаясь. Его глаза беззастенчиво изучали ее грудь, затянутую в благоухающий тончайший шелк.– Ты прекрасна, Корри. В тебе есть что-то, что не дает мне сил оставить тебя в покое.– Боже, как бы я хотела, чтобы ты оставил меня в покое!– Но я этого не сделаю. Отец сообщал тебе об условиях завещания, не так ли?– Да, он сказал мне…– В таком случае ты уже смирилась с тем фактом, что мы станем мужем и женой? И потом, ты приняла мое кольцо. Хоть я и вижу, что ты его не носишь.– Да, не ношу. Я и не собиралась принимать его…Ее голос задрожал от благородного негодования. Сейчас, в этот момент, она должна была бы швырнуть ему в лицо его свадебный подарок, но не могла. Кольца у нее не было.– Я собираюсь поговорить с папой и убедить его в том, что он поступил неправильно, составив такое несправедливое и попросту абсурдное завещание.Корри не могла, больше выносить его взгляда, который, казалось, срывал с ее груди шелковый покров и впивался в наготу тела.– Я уговорю его изменить свою волю. Так что тебе придется смириться.– Не думаю, что тебе это легко удастся.– И тем не менее я это сделаю. В конце концов, я дочь своего отца, а ты всего лишь клерк на службе у него!Лицо Дональда стало бурым, глаза засверкали.– У тебя строптивый характер. Но ничего. Я найду способ укротить его после свадьбы.Дональд подошел к Корри и протянул к ней руку.Манжета его рубашки поползла вверх, и обнажилась тыльная сторона запястья. Корри пришла в ужас: оно было обезображено красным сморщенным рубцом в форме полумесяца. Несмотря на отвращение, Корри не отважилась противиться. Дональд взял ее руку в свою.– …для начала, Корри, я хочу, чтобы ты пошла и надела кольцо. Я хочу, чтобы ты носила его постоянно, как подобает невесте. Это поможет тебе свыкнуться с мыслью о неизбежности нашей свадьбы.Корри так и не поняла, как ей удалось выпроводить Дональда. Когда за ним закрылась тяжелая дубовая дверь, она прислонилась к ней и подумала: где бы взять такой замок, который никогда больше не позволил бы Дональду переступить порог этого дома. Его прикосновения были грязными и отвратительными. Ну почему папа так беспрекословно решил соединить их судьбы?
– Корри! Открой, пожалуйста. Что с тобой сегодня? Или ты боишься, что через эту дверь к тебе может войти привидение?Корри отскочила от двери. Это была тетя Сьюзен. Она улыбалась, но от внимательного взгляда Корри не могла укрыться ее бледность и взволнованность.– Я… нет, я не боюсь, тетя. Дональд Ирль был здесь и только что ушел. Еще так рано…– Тебе ведь не нравится мистер Ирль, не так ли?– Нет, совсем не нравится, тетя. Папа говорил тебе о своем завещании? Он хочет выдать меня за Дональда! Он думает, что я соглашусь, чтобы стать его наследницей. Но он ошибается. Я никогда не пойду на это. Он…Тетя Сьюзен мягко обняла Корри за плечи и нахмурилась.– Я. говорила ему, что он неправ, но он даже не стал меня слушать. Мой брат искренне уверен в том, что с помощью денег можно полностью подчинить себе человека. Я говорила ему, что нельзя так поступать с тобой, что это ни к чему хорошему не приведет, только настроит тебя против него.Она печально улыбнулась.– Но он не хочет видеть в тебе взрослую самостоятельную девушку. Он относится к тебе как к маленькому, неразумному ребенку, который сам не понимает своего счастья. Я ему одно, он мне другое! Мужчины – невозможные создания! Ты согласна со мной? Хочешь, пойдем вместе за покупками?Тетя предложила это тем же тоном, каким говорила все остальное.– Все равно с ним сейчас невозможно разговаривать. Он занят делами и просил не беспокоить.– За покупками? Пойти с тобой за покупками?– А почему бы нет? Если уж ты собираешься отказаться от отцовских денег, надо по крайней мере тратить их, пока есть возможность.Корри, сбитая с толку тетиными словами, пошла с ней наверх переодеваться. Она поговорит с папой позже, вечером, на обратном пути из театра, когда он будет в хорошем расположении духа.Корри ждала, пока тетя приколет шляпку перед зеркалом, и думала, холодея: а вдруг ей не удастся уговорить папу? Что тогда будет?Поход по магазинам превратился в беспорядочную скупку вещей. Кори тратила деньги без счета. Она купила пальто, отороченное мехом, два кружевных корсета с голубыми лентами, пеньюар, четыре модные шляпки с перьями и уйму тафты, шелковых лент, кружев и прочих мелочей.Все это будет частью приданого к ее свадьбе с Эвери! Корри не обращала внимания на изумленные взгляды тети и продолжала покупать вещи, приказывая доставить их на дом. Пусть папа попробует диктовать ей свою волю при помощи денег! Она ему покажет!Когда они подъехали к дому, воодушевленность Корри снова сменилась опасениями. А что, если папа все-таки не поддастся на уговоры и не изменит завещания? И хотя она старалась отогнать от себя дурное предчувствие, прежняя самоуверенность покинула ее.Остаток дня тянулся очень медленно. Корри пребывала в подавленном настроении, к тому же небо затянулось тучами, и стал накрапывать нудный мелкий дождик. Сначала она пробовала читать, потом возилась с проявителем и, наконец, прилегла отдохнуть. Она вздремнула, но короткий сон не принес облегчения. «Раздевайся. Снимай свое платье, маленькая чертовка». Голос Дональда Ирля раздался над самым ее ухом. Корри проснулась в холодном поту.Наконец пришло время ехать в театр. Папин конюх в этот вечер отпросился навестить сестру, и папа решил сам править упряжкой. По дороге Кордел Стюарт сначала осыпал проклятиями велосипедистов, которые, по его мнению, не обращали никакого внимания на остальной транспорт, а потом, развеселившись, стал рассказывать Корри, как он однажды пошел смотреть на миссис Лесли Картер в «Зазе» и вся труппа напилась в стельку, а полиция дала им доиграть первый акт и забрала всех в участок.По мере того, как папа веселел, Корри успокаивалась. Он выглядел отдохнувшим и вполне здоровым. Безусловно, разговор после спектакля будет удачным.Здание «Тиволи Опера» было построено несколько лет назад на месте сгоревшего «Тиволи Гарденс». Публика размещалась за круглыми столиками. Сцена была освещена, в нишах по обе ее стороны стояли статуи, увитые гирляндами цветов. Среди столиков бесшумно передвигались официанты, разнося пиво и сандвичи с сыром.В антракте Корри с отцом прогуливались в фойе вместе с остальными зрителями. Корри с восхищенным любопытством разглядывала публику: элегантные мужчины в смокингах и белых галстуках сопровождали прекрасных женщин, распространяющих тонкий аромат духов. Глаза слепил блеск алмазов, сапфиров и жемчуга.Корри заметила, что отец не пропускает ни одну красивую женщину, чтобы не бросить вслед долгий, оценивающий взгляд. Тем не менее она была довольна и своим вечерним нарядом. Это был подарок папы. Голубое шелковое платье, отделанное черным мехом и украшенное ирисами. Девушка с удовольствием отметила, что на ее долю тоже приходится изрядное число восхищенных мужских взглядов.Вот и сейчас она чувствовала, что на нее кто-то пристально смотрит. Корри обернулась. Мужчина поклонился, не скрывая своего неподдельного восторга.– Вы сегодня великолепно выглядите, мисс Стюарт. Вы просто неотразимы. И я вижу, что на этот раз вы не прихватили с собой камеру.Корри вспыхнула.– Это опять вы!Перед ней стоял Куайд Хилл, заботливый покровитель, спасший ее от ужасного Мак Ги – Заячьей лапы.– Да, я как та мелкая монета на дне кармана, которая всегда попадается под руку.Он был в великолепном смокинге и по своему обыкновению насмешливо улыбался. Казалось, его глаза видели Корри насквозь, от них ничто не могло укрыться, ни хорошее, ни дурное.Почему же этот человек повергает ее сердце в трепет? Корри в очередной раз не нашла ответа.Куайд Хилл отвесил ей глубокий поклон, кивнул Корделу Стюарту и растворился в толпе.– Кто это был? – спросил отец.– Так. Один человек. Вчера в порту он помог мне поднести камеру. Вот и все. Кстати, воспитан он не лучшим образом!– Да?Отец внимательно посмотрел на нее, но ничего больше не сказал. Раздался звонок, и они вернулись за свой столик.В тот вечер Дэнис О'Сэливан веселил публику забавными репризами, но Корри была поглощена своими мыслями и не услышала из них ни слова, в то время как папа смеялся до слез, развлекался от души и выпил целую пинту пива. Нет, папа не может умереть. Человек, который смеется так громко и заразительно, не может стоять одной ногой в могиле.Когда они вышли из театра, на улице был настоящий ливень. Сквозь потоки дождя тускло мерцали фонари, на мокрой мостовой гулко раздавался стук копыт, скрип колес, звенел смех и гомон театрального разъезда.– Папа…Коляска Стюартов поднималась вверх по улице, и копыта лошадей скользили на мокром булыжнике. Корри оставила мысли о Куайде Хилле и решила приступить к задуманному серьезному разговору.– Да, Корделия?Кордел Стюарт был все еще под впечатлением от спектакля. Он то и дело вспоминал какую-нибудь шутку и снова начинал смеяться, вытирая кулаком выступающие на глазах слезы.– Папа, я хотела поговорить с тобой о завещании. Ты делаешь чудовищную ошибку, желая свести меня с Дональдом, – я ненавижу его! Я не смогу с ним жить. Мне отвратительна сама мысль о том, что он будет обо мне заботиться, как ты этого хочешь. Я сама могу о себе позаботиться!– Нет, ты помнишь, как этот тип закричал: «О! Моя кровоточащая нога!»И Кордел Стюарт расхохотался так громко, что прохожий, шедший им навстречу, оглянулся и в недоумении посмотрел вслед коляске.– Послушай, папа. Ты всегда учил меня быть независимой, самой принимать решения и никогда не позволять никому другому делать это за меня. Своим завещанием ты противоречишь себе. Ты собираешься устроить мою судьбу без моего согласия! Ты хочешь принять за меня самое важное решение в жизни! Как будто я так глупа, что не в состоянии это сделать сама!– О нет…Он обнял ее за плечи, и Корри представила себе, каким он был в молодости: веселым, самоуверенным, энергичным юношей.– Нет, моя Принцесса, ты не глупа. Черт побери, я много сил положил на то, чтобы ты не выросла похожей на тех женщин, у которых вместо мозгов мучная пыль в голове.– Тогда измени свое завещание. Не отдавай меня Дональду Ирлю. Позволь мне решать самой.– Хорошо, хорошо, дочка. Как ты хочешь, пусть так и будет. Я пока еще не собираюсь умирать. А может, я вообще буду жить вечно, а? Как ты на это смотришь?– Да, да, папа. Так ты изменишь завещание? Ты пойдешь в контору мистера Гардлея и вычеркнешь пункт о моей свадьбе с Дональдом, правда?– Раз я обещал, значит, так и сделаю. Кордел Стюарт – человек слова, да будет тебе известно.Дождь все усиливался. Кожаный верх коляски совсем намок. Косые струи дождя попадали внутрь, обдавая брызгами лица и одежду седоков. Корри с тревогой посмотрела на отца.– Папа, поехали быстрее, а то ты можешь простудиться.– Не волнуйся, не простужусь.Корри любила кататься по ночному городу. Она любовалась затейливой игрой теней и света фонарей, отраженного в лужах. Папа собирается изменить завещание! Она уговорила его! Когда Дональд узнает об этом, он перестанет наконец преследовать ее. Вот только кольцо…Она еще не говорила с папой о нем. Ей придется попросить у него денег, и если папа не откажет, то Корри купит такое же в точности кольцо, и вернет его Дональду. И неприятный инцидент будет исчерпан.– Папа, я хотела попросить тебя еще об одной вещи. Дональд подарил мне обручальное кольцо с бриллиантом. А я так разозлилась, что… выбросила его. В сточную канаву. Я искала его потом, но не смогла найти.– Что, что? – Кордел Стюарт расхохотался от всей души. – Ты выкинула кольцо? Вот это да! Ты – копия своей матери! Она была такой же вспыльчивой и своенравной, я так и не смог ее приручить.Казалось, он гордился поступком своей дочери.– Я вышла из себя от его наглости. И потом, мы с Эвери Курраном собираемся скоро пожениться. Представляешь, как я рассердилась…– Пожениться с Эвери Курраном! Разве я не запретил тебе говорить со мной об этом?– Да, но… Я надеюсь, что если ты узнаешь его поближе, то изменишь свое мнение о нем. Видишь ли, Эвери и я… словом, когда мы виделись прошлой ночью…– Вы виделись прошлой ночью?Внезапно тон папиного голоса изменился, взгляд стал жестким и пронзительным, хмель улетучился без остатка.– Да, папа. Я…Корри была ни жива ни мертва от страха.– Потаскуха! Ты как лисица улизнула среди ночи из дому, чтобы с ним встретиться. Он подобрал тебя на углу и увез к себе домой? Он соблазнил тебя?– Папа, папа…Корри не могла вынести этого ужаса. Она забилась в угол сиденья, сжалась в комок, ей хотелось провалиться сквозь землю. Она не могла поверить в то, что отец назвал ее таким словом.Кордел Стюарт в дикой ярости нещадно хлестал кнутом лошадей.– Грязная шлюха! Знаешь ли ты, что я однажды застукал твою мать с любовником? Да, представь себе! Я избил их обоих до полусмерти. Они остались в живых только потому, что моя трость сломалась. Зато с тех пор твоя мать не изменила мне ни разу. Ни разу, слышишь!– Папа, пожалуйста…Но он не слышал ее.– И вот теперь моя собственная дочь… Ты такая же вертихвостка, как твоя мать. Как ты могла отдаться этому недоноску… Господи! За что ты так поступила со мной, Корделия? Как ты могла?Отец плакал горько и безутешно, его грузное тело сотрясалось от рыданий. Вдруг из пелены дождя прямо под ноги лошадям вылетел велосипедист. Он изо всех сил крутил педали, чтобы как можно скорее спрятаться от непогоды в тепле домашнего уюта.Корри закричала, но отец не успел остановить коляску…Сначала правая лошадь встала на дыбы и рванулась в сторону, потом левая споткнулась о велосипед и рухнула на скользкие камни.Прежде чем коляска перевернулась, Корри успела схватиться за деревянный поручень и увидеть руки отца, пытающиеся заслонить ее от опасности.Корри почувствовала сильнейший удар. Перед глазами замелькали желтые огоньки, их становилось все больше, и, наконец, они слились в сияющий огненный круг… Глава 6 Тетя Сьюзен остановилась у дверей спальни своей племянницы. Она не могла набраться мужества, чтобы переступить порог комнаты. Сквозь маленькое окошко в конце коридора на ковровую дорожку падал прямоугольник солнечного света, в котором кружился столб пылинок. Час назад по этому коридору прошел доктор Виллоден после осмотра Корри. Он хмурился и беспрестанно потирал руки, как будто ему было холодно.Сколько всего случилось за последние пять дней в этом доме! В результате катастрофы ее брат умер от перелома шейного позвонка. Корри получила серьезную черепную травму и все это время находилась без сознания. Никто не мог поручиться за то, что она выживет. И, наконец, сорокадвухлетний велосипедист, который, возвращаясь домой после партии в шахматы со своим другом, налетел на коляску Стюарта, лежал в больнице с переломом обеих ног.Как это все могло случиться?Доктор Виллоден, который осматривал тело Кордела, говорит, что в последнее время тот много пил и принимал сильнодействующие наркотики, чтобы заглушить мучительные боли в желудке. Все это замедляет реакцию, вот почему он не успел среагировать на появление велосипедиста. К тому же дорога была мокрой и скользкой от дождя, в ту ночь произошли еще две страшные аварии.Похороны Кордела состоялись два дня назад. За его гробом шла огромная траурная процессия: старые друзья, с которыми Кордел начинал свое дело, рабочие с его предприятий, домашняя прислуга. Ли Хуа проплакала всю дорогу от дома до кладбища. Дональд Ирль шел за гробом с каменным, ничего не выражающим лицом.Тогда на кладбище, слушая священника, Сьюзен пыталась угадать, какие мысли скрываются под бесстрастной, холодной маской Дональда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Корри! Открой, пожалуйста. Что с тобой сегодня? Или ты боишься, что через эту дверь к тебе может войти привидение?Корри отскочила от двери. Это была тетя Сьюзен. Она улыбалась, но от внимательного взгляда Корри не могла укрыться ее бледность и взволнованность.– Я… нет, я не боюсь, тетя. Дональд Ирль был здесь и только что ушел. Еще так рано…– Тебе ведь не нравится мистер Ирль, не так ли?– Нет, совсем не нравится, тетя. Папа говорил тебе о своем завещании? Он хочет выдать меня за Дональда! Он думает, что я соглашусь, чтобы стать его наследницей. Но он ошибается. Я никогда не пойду на это. Он…Тетя Сьюзен мягко обняла Корри за плечи и нахмурилась.– Я. говорила ему, что он неправ, но он даже не стал меня слушать. Мой брат искренне уверен в том, что с помощью денег можно полностью подчинить себе человека. Я говорила ему, что нельзя так поступать с тобой, что это ни к чему хорошему не приведет, только настроит тебя против него.Она печально улыбнулась.– Но он не хочет видеть в тебе взрослую самостоятельную девушку. Он относится к тебе как к маленькому, неразумному ребенку, который сам не понимает своего счастья. Я ему одно, он мне другое! Мужчины – невозможные создания! Ты согласна со мной? Хочешь, пойдем вместе за покупками?Тетя предложила это тем же тоном, каким говорила все остальное.– Все равно с ним сейчас невозможно разговаривать. Он занят делами и просил не беспокоить.– За покупками? Пойти с тобой за покупками?– А почему бы нет? Если уж ты собираешься отказаться от отцовских денег, надо по крайней мере тратить их, пока есть возможность.Корри, сбитая с толку тетиными словами, пошла с ней наверх переодеваться. Она поговорит с папой позже, вечером, на обратном пути из театра, когда он будет в хорошем расположении духа.Корри ждала, пока тетя приколет шляпку перед зеркалом, и думала, холодея: а вдруг ей не удастся уговорить папу? Что тогда будет?Поход по магазинам превратился в беспорядочную скупку вещей. Кори тратила деньги без счета. Она купила пальто, отороченное мехом, два кружевных корсета с голубыми лентами, пеньюар, четыре модные шляпки с перьями и уйму тафты, шелковых лент, кружев и прочих мелочей.Все это будет частью приданого к ее свадьбе с Эвери! Корри не обращала внимания на изумленные взгляды тети и продолжала покупать вещи, приказывая доставить их на дом. Пусть папа попробует диктовать ей свою волю при помощи денег! Она ему покажет!Когда они подъехали к дому, воодушевленность Корри снова сменилась опасениями. А что, если папа все-таки не поддастся на уговоры и не изменит завещания? И хотя она старалась отогнать от себя дурное предчувствие, прежняя самоуверенность покинула ее.Остаток дня тянулся очень медленно. Корри пребывала в подавленном настроении, к тому же небо затянулось тучами, и стал накрапывать нудный мелкий дождик. Сначала она пробовала читать, потом возилась с проявителем и, наконец, прилегла отдохнуть. Она вздремнула, но короткий сон не принес облегчения. «Раздевайся. Снимай свое платье, маленькая чертовка». Голос Дональда Ирля раздался над самым ее ухом. Корри проснулась в холодном поту.Наконец пришло время ехать в театр. Папин конюх в этот вечер отпросился навестить сестру, и папа решил сам править упряжкой. По дороге Кордел Стюарт сначала осыпал проклятиями велосипедистов, которые, по его мнению, не обращали никакого внимания на остальной транспорт, а потом, развеселившись, стал рассказывать Корри, как он однажды пошел смотреть на миссис Лесли Картер в «Зазе» и вся труппа напилась в стельку, а полиция дала им доиграть первый акт и забрала всех в участок.По мере того, как папа веселел, Корри успокаивалась. Он выглядел отдохнувшим и вполне здоровым. Безусловно, разговор после спектакля будет удачным.Здание «Тиволи Опера» было построено несколько лет назад на месте сгоревшего «Тиволи Гарденс». Публика размещалась за круглыми столиками. Сцена была освещена, в нишах по обе ее стороны стояли статуи, увитые гирляндами цветов. Среди столиков бесшумно передвигались официанты, разнося пиво и сандвичи с сыром.В антракте Корри с отцом прогуливались в фойе вместе с остальными зрителями. Корри с восхищенным любопытством разглядывала публику: элегантные мужчины в смокингах и белых галстуках сопровождали прекрасных женщин, распространяющих тонкий аромат духов. Глаза слепил блеск алмазов, сапфиров и жемчуга.Корри заметила, что отец не пропускает ни одну красивую женщину, чтобы не бросить вслед долгий, оценивающий взгляд. Тем не менее она была довольна и своим вечерним нарядом. Это был подарок папы. Голубое шелковое платье, отделанное черным мехом и украшенное ирисами. Девушка с удовольствием отметила, что на ее долю тоже приходится изрядное число восхищенных мужских взглядов.Вот и сейчас она чувствовала, что на нее кто-то пристально смотрит. Корри обернулась. Мужчина поклонился, не скрывая своего неподдельного восторга.– Вы сегодня великолепно выглядите, мисс Стюарт. Вы просто неотразимы. И я вижу, что на этот раз вы не прихватили с собой камеру.Корри вспыхнула.– Это опять вы!Перед ней стоял Куайд Хилл, заботливый покровитель, спасший ее от ужасного Мак Ги – Заячьей лапы.– Да, я как та мелкая монета на дне кармана, которая всегда попадается под руку.Он был в великолепном смокинге и по своему обыкновению насмешливо улыбался. Казалось, его глаза видели Корри насквозь, от них ничто не могло укрыться, ни хорошее, ни дурное.Почему же этот человек повергает ее сердце в трепет? Корри в очередной раз не нашла ответа.Куайд Хилл отвесил ей глубокий поклон, кивнул Корделу Стюарту и растворился в толпе.– Кто это был? – спросил отец.– Так. Один человек. Вчера в порту он помог мне поднести камеру. Вот и все. Кстати, воспитан он не лучшим образом!– Да?Отец внимательно посмотрел на нее, но ничего больше не сказал. Раздался звонок, и они вернулись за свой столик.В тот вечер Дэнис О'Сэливан веселил публику забавными репризами, но Корри была поглощена своими мыслями и не услышала из них ни слова, в то время как папа смеялся до слез, развлекался от души и выпил целую пинту пива. Нет, папа не может умереть. Человек, который смеется так громко и заразительно, не может стоять одной ногой в могиле.Когда они вышли из театра, на улице был настоящий ливень. Сквозь потоки дождя тускло мерцали фонари, на мокрой мостовой гулко раздавался стук копыт, скрип колес, звенел смех и гомон театрального разъезда.– Папа…Коляска Стюартов поднималась вверх по улице, и копыта лошадей скользили на мокром булыжнике. Корри оставила мысли о Куайде Хилле и решила приступить к задуманному серьезному разговору.– Да, Корделия?Кордел Стюарт был все еще под впечатлением от спектакля. Он то и дело вспоминал какую-нибудь шутку и снова начинал смеяться, вытирая кулаком выступающие на глазах слезы.– Папа, я хотела поговорить с тобой о завещании. Ты делаешь чудовищную ошибку, желая свести меня с Дональдом, – я ненавижу его! Я не смогу с ним жить. Мне отвратительна сама мысль о том, что он будет обо мне заботиться, как ты этого хочешь. Я сама могу о себе позаботиться!– Нет, ты помнишь, как этот тип закричал: «О! Моя кровоточащая нога!»И Кордел Стюарт расхохотался так громко, что прохожий, шедший им навстречу, оглянулся и в недоумении посмотрел вслед коляске.– Послушай, папа. Ты всегда учил меня быть независимой, самой принимать решения и никогда не позволять никому другому делать это за меня. Своим завещанием ты противоречишь себе. Ты собираешься устроить мою судьбу без моего согласия! Ты хочешь принять за меня самое важное решение в жизни! Как будто я так глупа, что не в состоянии это сделать сама!– О нет…Он обнял ее за плечи, и Корри представила себе, каким он был в молодости: веселым, самоуверенным, энергичным юношей.– Нет, моя Принцесса, ты не глупа. Черт побери, я много сил положил на то, чтобы ты не выросла похожей на тех женщин, у которых вместо мозгов мучная пыль в голове.– Тогда измени свое завещание. Не отдавай меня Дональду Ирлю. Позволь мне решать самой.– Хорошо, хорошо, дочка. Как ты хочешь, пусть так и будет. Я пока еще не собираюсь умирать. А может, я вообще буду жить вечно, а? Как ты на это смотришь?– Да, да, папа. Так ты изменишь завещание? Ты пойдешь в контору мистера Гардлея и вычеркнешь пункт о моей свадьбе с Дональдом, правда?– Раз я обещал, значит, так и сделаю. Кордел Стюарт – человек слова, да будет тебе известно.Дождь все усиливался. Кожаный верх коляски совсем намок. Косые струи дождя попадали внутрь, обдавая брызгами лица и одежду седоков. Корри с тревогой посмотрела на отца.– Папа, поехали быстрее, а то ты можешь простудиться.– Не волнуйся, не простужусь.Корри любила кататься по ночному городу. Она любовалась затейливой игрой теней и света фонарей, отраженного в лужах. Папа собирается изменить завещание! Она уговорила его! Когда Дональд узнает об этом, он перестанет наконец преследовать ее. Вот только кольцо…Она еще не говорила с папой о нем. Ей придется попросить у него денег, и если папа не откажет, то Корри купит такое же в точности кольцо, и вернет его Дональду. И неприятный инцидент будет исчерпан.– Папа, я хотела попросить тебя еще об одной вещи. Дональд подарил мне обручальное кольцо с бриллиантом. А я так разозлилась, что… выбросила его. В сточную канаву. Я искала его потом, но не смогла найти.– Что, что? – Кордел Стюарт расхохотался от всей души. – Ты выкинула кольцо? Вот это да! Ты – копия своей матери! Она была такой же вспыльчивой и своенравной, я так и не смог ее приручить.Казалось, он гордился поступком своей дочери.– Я вышла из себя от его наглости. И потом, мы с Эвери Курраном собираемся скоро пожениться. Представляешь, как я рассердилась…– Пожениться с Эвери Курраном! Разве я не запретил тебе говорить со мной об этом?– Да, но… Я надеюсь, что если ты узнаешь его поближе, то изменишь свое мнение о нем. Видишь ли, Эвери и я… словом, когда мы виделись прошлой ночью…– Вы виделись прошлой ночью?Внезапно тон папиного голоса изменился, взгляд стал жестким и пронзительным, хмель улетучился без остатка.– Да, папа. Я…Корри была ни жива ни мертва от страха.– Потаскуха! Ты как лисица улизнула среди ночи из дому, чтобы с ним встретиться. Он подобрал тебя на углу и увез к себе домой? Он соблазнил тебя?– Папа, папа…Корри не могла вынести этого ужаса. Она забилась в угол сиденья, сжалась в комок, ей хотелось провалиться сквозь землю. Она не могла поверить в то, что отец назвал ее таким словом.Кордел Стюарт в дикой ярости нещадно хлестал кнутом лошадей.– Грязная шлюха! Знаешь ли ты, что я однажды застукал твою мать с любовником? Да, представь себе! Я избил их обоих до полусмерти. Они остались в живых только потому, что моя трость сломалась. Зато с тех пор твоя мать не изменила мне ни разу. Ни разу, слышишь!– Папа, пожалуйста…Но он не слышал ее.– И вот теперь моя собственная дочь… Ты такая же вертихвостка, как твоя мать. Как ты могла отдаться этому недоноску… Господи! За что ты так поступила со мной, Корделия? Как ты могла?Отец плакал горько и безутешно, его грузное тело сотрясалось от рыданий. Вдруг из пелены дождя прямо под ноги лошадям вылетел велосипедист. Он изо всех сил крутил педали, чтобы как можно скорее спрятаться от непогоды в тепле домашнего уюта.Корри закричала, но отец не успел остановить коляску…Сначала правая лошадь встала на дыбы и рванулась в сторону, потом левая споткнулась о велосипед и рухнула на скользкие камни.Прежде чем коляска перевернулась, Корри успела схватиться за деревянный поручень и увидеть руки отца, пытающиеся заслонить ее от опасности.Корри почувствовала сильнейший удар. Перед глазами замелькали желтые огоньки, их становилось все больше, и, наконец, они слились в сияющий огненный круг… Глава 6 Тетя Сьюзен остановилась у дверей спальни своей племянницы. Она не могла набраться мужества, чтобы переступить порог комнаты. Сквозь маленькое окошко в конце коридора на ковровую дорожку падал прямоугольник солнечного света, в котором кружился столб пылинок. Час назад по этому коридору прошел доктор Виллоден после осмотра Корри. Он хмурился и беспрестанно потирал руки, как будто ему было холодно.Сколько всего случилось за последние пять дней в этом доме! В результате катастрофы ее брат умер от перелома шейного позвонка. Корри получила серьезную черепную травму и все это время находилась без сознания. Никто не мог поручиться за то, что она выживет. И, наконец, сорокадвухлетний велосипедист, который, возвращаясь домой после партии в шахматы со своим другом, налетел на коляску Стюарта, лежал в больнице с переломом обеих ног.Как это все могло случиться?Доктор Виллоден, который осматривал тело Кордела, говорит, что в последнее время тот много пил и принимал сильнодействующие наркотики, чтобы заглушить мучительные боли в желудке. Все это замедляет реакцию, вот почему он не успел среагировать на появление велосипедиста. К тому же дорога была мокрой и скользкой от дождя, в ту ночь произошли еще две страшные аварии.Похороны Кордела состоялись два дня назад. За его гробом шла огромная траурная процессия: старые друзья, с которыми Кордел начинал свое дело, рабочие с его предприятий, домашняя прислуга. Ли Хуа проплакала всю дорогу от дома до кладбища. Дональд Ирль шел за гробом с каменным, ничего не выражающим лицом.Тогда на кладбище, слушая священника, Сьюзен пыталась угадать, какие мысли скрываются под бесстрастной, холодной маской Дональда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46