О Господи!– Лежи, как лежишь. Не двигайся и не кричи. У нас тут есть еще одно дело, – прозвучал за спиной грубый голос.Корри постаралась встать на ноги, но поскользнулась и упала на снег.– Я сказал, не дергайся. Оставайся на месте, не то будет хуже.– Хорошо, хорошо.Корри обращалась к тому, который показался ей сначала более вежливым.– Пожалуйста, сэр. Мы… мы не причиним вам вреда. Вы же взяли наши деньги. Отпустите нас, пожалуйста.Мужчина нетерпеливо отмахнулся от нее.– Вы что же, думаете, мы вас обидим? Женщину? У нас есть другое дело. Поважнее. Имейте терпение, это не займет много времени.Его напарник поднял невесть откуда взявшееся ружье, в чистом морозном воздухе раздался выстрел и запахло порохом. За ним последовал другой. Корри зажмурилась и, дотянувшись до ледяной руки Эвери, сильно сжала ее, так, что хрустнули кости, и прижалась к ней щекой. Выстрелы гремели один за другим. Корри ждала смерти… Наконец наступила тишина.Она была жива. Но ездовые собаки погибли все до одной. Корри зажала рот рукой, чтобы не закричать, и в ужасе смотрела на бандитов, ни секунды не сомневаясь, что ее сейчас постигнет та же участь, что и несчастных животных.– Ну вот, теперь все в порядке. Все, что вы должны сделать теперь, юная леди, это, не вставая с земли, сосчитать до тысячи. Если ослушаетесь, с вами будет то же, что с собаками. Жаль, что пропадает столько отличной собачатины. И не забудьте, Секл в той стороне. – Он показал ей направление. – Главное, держитесь своих следов, тогда не собьетесь с дороги. Тут недалеко, так что доберетесь.Они пошли прочь. Корри принялась считать, прислушиваясь к затихающему скрипу их шагов. Вдалеке лаяли собаки, – видимо, собственная упряжка бандитов была спрятана за штабелем бревен…Яркое солнце заливало ослепительным светом снежную долину. Корри поднялась и, шатаясь, подошла к Эвери. Он каким-то чудом остался жив, хотя, похоже, рана была серьезной. Корри перевязала его, сняла с себя толстый свитер и натянула на Эвери, потом как следует закутала его, подоткнув шубу со всех сторон. Ему придется долго ждать здесь. Салазки слишком тяжелы, она едва ли сумеет сдвинуть их с места. Поэтому придется одной возвращаться в Секл Сити, чтобы привести подмогу. Даже если она будет очень спешить, то доберется до доктора Кунинга не раньше чем через час.Корри бросилась бежать по свежим следам полозьев. Каждый вздох давался ей с трудом, легкие покалывало от морозного воздуха. В голове мелькали сотни мучительных вопросов. Почему они убили ездовых собак? Почему они убили Аликаммика и ранили Эвери, а ее не тронули? И почему – что самое невероятное и потому страшное – они так заботились о том, чтобы Корри не сбилась с дороги и благополучно добралась до Секла? Почему они оставили ее в живых? Почему?От быстрого бега у нее кололо в боку, кружилась голова. Она с трудом взобралась на пригорок и увидела… его. Он медленно шел ей навстречу, строго придерживаясь следов полозьев, как будто знал, где искать ее.Солнце светило Дональду в спину, так, что перед ним на снегу лежала черная зловещая тень.– Корри, что-нибудь случилось? Тебе нужна помощь?– Дональд!Корри с ненавистью смотрела на его раскрасневшееся лицо и черные спутанные волосы. Она чувствовала, что каждая клетка ее тела противится восприятию этого человека. Дональд, как ни в чем не бывало, улыбался и, казалось, искренне радовался неожиданной встрече.– Значит, это ты все подстроил? Ты убил Аликаммика? Ты нанял этих подонков?– Каких подонков? Кого убил?Дональд удивленно приподнял брови, его полные красные губы недоуменно поджались. Корри чувствовала, что ее колотит дрожь, руки и ноги стали влажными и холодными.– Ты убил Аликаммика. Но Эвери убить не удалось. Он жив. Я перевязала его, и надеюсь, он выживет.– Что?– Говорю тебе, он не умер! Он жив! Твоя очередная попытка погубить его не удалась! Какой она была по счету – второй, третьей?Дональд спокойно смотрел на нее. Корри бесил вид его розовощекого, пышущего здоровьем лица.– Ты говоришь ерунду, Корри. Я слышал о том, что случилось с твоим мужем, – весь город говорил об этом. Но я здесь ни при чем. Я всю ночь провел в кабаке.– Да?– Корри, ты же говоришь, что твой муж ранен. Надо помочь ему. Пойдем ко мне – это всего в миле отсюда, – и я сразу же пошлю кого-нибудь в город.– Нет! Я не пойду с тобой! Ты же все продумал заранее, не так ли? Ты хотел, чтобы Эвери умер, поэтому подослал убийц. Но объясни, зачем тебе понадобилась смерть безобидного Аликаммика? Он ведь ничего тебе не сделал. Зачем ты убил собак? Твои люди расстреляли их в упор…Дональд видел, что Корри начинает впадать в истерику.– Корри…– Оставь меня! Я иду в Секл за помощью для своего мужа. Отойди в сторону и дай пройти!Дональд подошел к ней вплотную, его пальцы впились в ее плечи с такой силой, что стало больно даже через шубу.– Никогда не говори со мной таким тоном, Корри.– Я буду говорить с тобой так, как сочту нужным. Ты убийца! Отвратительный, хладнокровный убийца!– Это не так. Ты клевещешь на меня, Корри. У тебя истерика. Произошла какая-то жуткая история, ты в шоке, и единственное, что тебе сейчас необходимо, это отдых. Отдых и глоток хорошего виски, чтобы согреться изнутри. Пойдем со мной, даю тебе честное слово, что сразу же пошлю кого-нибудь за подмогой. Я позабочусь об этом вместо тебя, Корри. Тебе незачем беспокоиться.– Мне не нужны ни отдых, ни виски! И истерика здесь ни при чем!Корри била Дональда в грудь кулаками, стараясь вырваться из его крепких рук, которые заключили ее в плотное кольцо.– Корри, тебе надо успокоиться. Я не могу тебя отпустить, пока ты в таком состоянии. И потом, кто дал тебе право ни с того, ни с сего оскорблять меня? Я хочу, чтобы ты объяснила, с какой стати тебе пришло в голову обвинять меня в таких страшных грехах.– Но мне нужно привезти доктора к Эвери…– Я сам привезу к нему доктора. Говорю же, я обо всем позабочусь. Тебе не о чем беспокоиться.– Ты и пальцем не пошевельнешь, чтобы спасти его. Тебе надо, чтобы он умер. А он там лежит один…Дональд развернул ее и заставил идти в другом направлении, в сторону от Секл Сити, – цепкие руки держали ее плечи, как в тисках. Корри разрыдалась от отчаяния. Да, это была истерика. Дональд прав. Но она пережила такой кошмар! А Эвери ждет ее, надеется.– Дональд, пожалуйста, отпусти. Мне нужно добраться до Секла, там доктор Кунинг. Я должна привезти его к Эвери.– Корри, успокойся. Среди моих людей есть очень хороший врач. Хирург. Доктор Санти при необходимости может сделать даже операцию. Я сразу же отправлю его к Эвери, он сделает все, что нужно. И потом, это будет быстрее, чем идти в город. Тут ведь совсем близко.Они вошли в перелесок и пошли по тропе, разъезженной санными полозьями.– Неужели ты действительно можешь думать, что я не окажу тебе помощи, Корделия Стюарт?Его голос был мягок, ласков, спокоен. При этом Дональд достаточно крепко держал ее за талию и под локоть. Корри тихо плакала и покорно шла туда, куда он вел.– Я не хочу идти с тобой. Я уже давно не Корделия Стюарт, а Корделия Курран. Эвери – мой муж.– Да, конечно.– Я не хочу, чтобы твой доктор лечил Эвери. Я хочу, чтобы это был доктор Кунинг из Секла.– Тебе надо как следует отдохнуть, и я об этом позабочусь. Тебе необходимы тишина и покой. А то нервы у тебя совсем развинтились. Глава 33 Край жестяной кружки разжал ее стиснутые зубы. Ей пришлось сделать глоток, чтобы не захлебнуться. Жидкость обожгла гортань, во рту остался странный горьковатый привкус. Корри закашлялась, ее чуть не стошнило.– Давай пей, Корри. Это поможет тебе успокоиться. Видит Бог, тебе это необходимо после всего, что ты пережила. Это, наверное, были те самые грабители, по поводу которых устраивалась старательская сходка. Разве ты не видела объявления на дверях трактира? Говорят, они промышляют как раз в этих краях.– Это были не грабители!– Пей, я позабочусь о тебе, Корри. Все будет в порядке. Они находились в маленьком домике – темном, жарко натопленном, пропитанном запахом дыма, хвои, человеческого жилья. Пожалуй, слишком он скромен и неуютен для апартаментов Дональда Ирля.Корри была совсем измождена, подавлена перенесенным шоком и поэтому могла оказывать Дональду только словесное сопротивление. Она взглянула на двоих мужчин, входящих в комнату. Один из них, очевидно, доктор Санти, был высоким и неуклюжим, с длинными руками и ногами и нечесаными волосами. Другой, которого звали Арти, был коренастым, большеротым, с рябым лицом.Дональд говорил с ней, как с маленьким, неразумным ребенком, – терпеливо, но настойчиво.– Ну конечно, это были грабители. Кто же еще? Но ты не волнуйся. Я пошлю к Эвери своих друзей, они привезут его сюда. У них хорошая, быстрая упряжка. Глазом не успеешь моргнуть, они уже будут здесь.Дональд снова поднес к ее губам кружку.– Выпей еще. Это самогон местного изготовления, он очень крепкий и поможет тебе заснуть. К тому же это прекрасное средство против простуды, по себе знаю. Здесь это лекарство принимают не только мужчины, но и женщины.– Я не хочу ничего пить. И спать не хочу. Я хочу…Прежде чем она успела закончить начатую фразу, Дональд запрокинул ей голову и насильно влил в рот самогон, так что Корри закашлялась, и на глазах у нее выступили слезы.Жидкость имела сильный, резкий запах. Корри почувствовала неудержимый позыв к рвоте, но сдержалась. Оглядевшись внимательнее вокруг себя, она поняла, что находится в самой обычной юконской хижине, сложенной из толстых бревен. Два окна, затянутых промасленной материей, покрывала причудливая наледь. При том, что на улице ярко светило солнце, в комнате был полумрак. На маленьком столике горели две свечи.Корри пристально разглядывала развешенную на стенах одежду в поисках двух шарфов: горчичного и черного. Но безуспешно. Неужели она ошибается? Может, она напрасно обвиняет Дональда? Мысли путались в ее отяжелевшей голове. Сознание было затуманено и расплывчато. Комната кружилась перед глазами, качалась то вправо, то влево. Дональд участливо наклонился к ней.– Тебе плохо? Или клонит в сон? В любом случае тебе лучше прилечь. На той кровати тебе будет удобно. Она, правда, деревянная, но с толстым матрасом и застелена мягким одеялом.Корри почувствовала, как ее подняли на руки и куда-то понесли. Она силилась открыть глаза, но веки как будто налились свинцом и стали неподъемными. Почему вдруг стало так темно? Почему так сильно кружится голова?Голос Дональда рокотал где-то вдали.– Ну вот. Здесь ты сможешь спокойно заснуть.– Нет… я не хочу. Что ты подсыпал мне… в виски?– Подсыпал? Ничего особенного. Немного опия, вот и все. Это снотворное, тебе сейчас необходимо расслабиться и поспать. Сон – лучшее средство против истерии. Нельзя же, в конце концов, непрестанно плакать и выкрикивать какие-то дикие вещи…– Они не дикие…– Абсолютно дикие, Корри. Обвинять меня в… Ну да ладно. Бог с этим со всем. Главное, что ты теперь со мной, и я смогу как должно позаботиться о тебе, пока ты не встанешь на ноги. Когда я рядом, тебе не о чем беспокоиться.– Нет, я не хочу… О Господи…Корри казалось, что она медленно погружается в темную пучину, на самое дно, откуда нет возврата.Сначала ее сон был спокойным и безмятежным. Потом стали появляться странные, пугающие видения, которые стремительно проносились в сознании и исчезали прежде, чем Корри могла понять, что они означают. Казалось, она была заключена в наглухо закрытую раковину, как глубоководный моллюск. Неизвестно, как долго проспала Корри, но когда она открыла глаза, в комнате было совсем светло. Дональд сидел за столом и что-то хлебал из миски. Похоже, это был суп. Корри судорожно сглотнула. Ее мучила жажда, горло пересохло, губы покрылись сухой коркой. Почему-то болели мышцы лица, наверное, она довольно долго проспала, с открытым ртом.– Ну что, проснулась?Корри стала постепенно осознавать, что в комнате еще кто-то есть. Мужчины сидели за столом, ели и вполголоса разговаривали. Был слышен негромкий стук вилок по металлическим тарелкам. Корри с трудом выдохнула:– Эвери…– Говорю тебе, Корри, не стоит о нем беспокоиться.– Но я хочу знать… я должна знать. Что с ним? Он жив? Пожалуйста, скажите мне. Я уверена, что сразу поправлюсь, если вы мне скажете…Мысль ускользнула от нее, Корри наморщила лоб и попыталась вспомнить, о чем она только что говорила. Дональд подошел к ней с тарелкой.– Поешь супа.– Нет.Она оттолкнула его руку и почувствовала, как горячая жидкость пролилась ей на одежду.– Ну что ж, ладно. В таком случае я знаю, что тебе нужно. Еще одна доза опия.И снова вкус металла на губах, и снова горечь растеклась по гортани.– Ну вот. Пей, пей. Как только ты поймешь, в каком положении оказалась, я перестану поить тебя этой дрянью. Насколько я тебя знаю, Корри, ты хоть и спесива, но в глубине души очень рассудительна.Корри силилась понять, о чем он говорит.– Эвери… мой муж… где он?– Тебе незачем ломать над этим голову. Она и без того сейчас слаба. Когда поправишься, мы поговорим о нем.– Но я уже поправилась. Пожалуйста, скажите…Она сделала попытку сесть на кровати, но Дональд насильно уложил ее обратно. У нее не было сил сопротивляться.– Завтра. Поговорим завтра.Корри снова провалилась в сон. Теперь ей снился Куайд. Его голубые глаза гневно сверкали. «Счастья тебе, Делия… Надеюсь, самопожертвование пойдет тебе на пользу».Корри то тонула во мраке небытия, то приходила в сознание. Иногда, хоть и смутно, она ощущала присутствие людей в комнате, потом тьма сгущалась, и Корри снова впадала в забытье. Временами она даже слышала голоса.«Ирль, я, может быть, вероотступник и подпольный акушер, но ты – чертов идиот. А это намного хуже.Ну и что? Ты забрал все ее деньги. Убил проводника и собак. Она совершенно беспомощна. Теперь у нее нет другого выхода…У нее строптивый и вздорный характер.Строптивый, да, но при умелом обращении вполне управляемый. Я долгие годы ждал этого момента, который все откладывался и откладывался. Она чуть было не ускользнула от меня. Мне давно следовало убить его, еще когда…»Слова, фразы, бессмысленные и пустые, гулко стучались в ее сознание, как стучит град по железной крыше. В ее голове по-прежнему был туман. Однажды она попыталась самостоятельно сесть – или это было во сне? Комната с такой силой закружилась перед глазами, что если бы чьи-то руки не поддержали ее и не уложили обратно, она бы свалилась на пол.Время от времени кто-то подсовывал под нее металлическое судно, чтобы она могла отправлять свои естественные потребности.Однажды утром она проснулась и обнаружила, что в состоянии отчетливо различать самые мелкие детали обстановки. Она заметила, что на ткани, занавешивающей одно из окон, есть прорезь, по форме напоминающая извилистое русло Юкона. На грубых полках стояли кастрюли, маленькая железная шкатулка, лежали буханки хлеба. На гвоздях у двери висели меховые куртки и шерстяные свитера. Корри повернула голову влево и увидела, что Дональд сидит на скамеечке у ее изголовья.– Доброе утро, Корри.За долгое время болезни Корри почти не разговаривала, поэтому ее голос приобрел какой-то неестественный металлический оттенок.– Эвери… Я должна была помочь ему. Что с ним стало? Дональд, скажи мне. Я должна знать.– Он умер.– Умер?– Да. К тому времени, как доктор Санти нашел его, он уже был мертв. Похоже, он умер сразу же после того, как ты его оставила. Доктор Санти говорит, что ножевая рана была очень глубокой: Эвери умер либо от болевого шока, либо от потери крови. И потом, вас ведь ограбили, не так ли? Неподалеку от того места мы нашли в снегу кожаный мешочек для денег. Они забрали все. У тебя нет ни цента, Корри.Она молчала. Все ее существо пронзила острая нестерпимая боль. Бедный Эвери! Так он и не нашел своей золотой жилы. Ее глаза наполнились слезами.– Мы перевезли его тело сюда и похоронили в старом, заброшенном шурфе. Земля так промерзла, что превратилась в камень. Выкопать могилу было невозможно. Если ты мне не веришь, я могу попросить Арти вытащить его. Конечно, зрелище это малоприятное. Боюсь, как бы оно снова не ввергло тебя в истерику.– В этом нет необходимости.Корри отвернулась к стене. Вряд ли они убили его. Наверняка просто бросили умирать там, где он был. Дональд тем временем продолжал:– Он ведь не был тебе хорошим мужем, не так ли? Ты сделала глупость, когда вышла за него. Я же говорил, что терпелив и могу ждать, сколько надо. Я знал, что рано или поздно ты одумаешься и захочешь, чтобы рядом с тобой оказался надежный человек, который сможет заботиться о тебе надлежащим образом.Корри тряхнула головой, силясь рассеять туман, обволакивающий ее больное сознание. Дональд пожирал ее страстным, похотливым взглядом.– Корделия Стюарт… – мечтательно прошептал он. – Прекрасная, гордая Корделия Стюарт, которая не удостаивала меня взглядом, когда я сидел за обеденным столом ее отца. Ты думаешь, я забыл это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46