Саламандра улыбнулся одними уголками губ. Он так и остался стоять в кабине.
– О нет, – этак вкрадчиво произнес он. – Это должны были сделать другие. Но, как я вижу, у них ничего не вышло.
Ронин шагнул вперед.
– Я ухожу, – сказал он с расстановкой. – Вы проиграли. Колдун сбежал, из меня информацию вы не вытянули. У вас своя битва. Сражайтесь сами, как можете. А я ухожу.
Саламандра несколько наигранно вздохнул.
– Ты стал настоящей угрозой, мой мальчик. Надо что-то с тобой делать. Но тебе предстоит еще кое-чему научиться. – Он опять улыбнулся, явно довольный собой. – Да, я многое потерял. Но ты потерял не меньше. Может быть, даже больше.
Ронин смотрел на него в упор, то и дело моргая, чтобы пот, стекающий со лба, не попадал в глаза. Он мысленно выругался и сделал еще шаг вперед. Я еще до тебя доберусь, учитель, подумал он про себя, а вслух сказал только:
– Да, я знаю.
В сумрачной глубине лифта Саламандра, закутанный в черно-красный плащ, затрясся от хохота. Рубиновая брошка-ящерка тускло сверкнула на горле.
– О нет, мой мальчик. Ты еще не знаешь. Но ты узнаешь.
Он резко выбросил руку вперед, указывая на тело К'рин.
– Посмотри на ее лицо. Посмотри хорошенько. Что ты видишь? Женщину, с которой ты спал...
– И которую вы учили. – Ронин сделал еще шаг по направлению к кабине.
– Да, я учил ее. Но с определенной целью. – Глаза Саламандры были темны и непроницаемы. – Мы были с тобой так близки, пока ты не... А впрочем, к чему ворошить старые обиды?
Сенсей, казалось, не замечал маневров Ронина.
– Мои люди забрали ее со средних уровней, – продолжал он. – До них дошли слухи о каком-то ребенке, найденном рабочими. Ее считали особенной. Рабочие, видишь ли, полагали, что она – дитя самого Фригольда. Мне доложили об этом. Ты только-только ушел от нас, еще и цикла не прошло. В общем, я догадался, кто это может быть. Но я поверить не мог... не решался поверить. Слишком уж невероятное совпадение. Я послал за ней, и, когда я увидел ее, я уже больше не сомневался. Она была явно не из рабочих. И возраст совпадал. Я нашел ее втайне и втайне же обучил.
Его голос звенел торжеством, и Ронин невольно поежился, сам не зная – почему.
– Потом я стал давать ей кое-какие поручения. Она оказалась очень способной, очень. Она всегда исполняла то, что ей было поручено. И сейчас она выполнила свою задачу.
Он опять рассмеялся.
– Она, конечно, не знала. Даже и не подозревала. Вот в чем вся прелесть!
Саламандра буквально давился от смеха. Ронин нахмурился:
– О чем это вы?
– Я, может быть, и упустил Борроса. И информацией не разжился. Но ты... ты в своем устремлении на свободу убил свою собственную сестру... горячо любимую сестру, которую ты так долго считал пропавшей.
Хохот сенсея эхом носился по комнате, точно бьющийся в клетке зверь.
Ронин попытался было отогнать это жуткое видение, но картина, которую ему показали в магическом зеркале, как будто застыла перед мысленным взором. Он снова увидел мраморный коридор. Увидел, как К'рин обернулась к нему, – у нее было его лицо... И внезапно все встало на место. Все прояснилось. Это было как будто удар обухом по голове.
Ронин беззвучно закричал и бросился на Саламандру, но его клинок оцарапал лишь закрывшиеся двери лифта.
– Еще не время, – донеслось снизу.
«Еще не время» и смех, рассыпающийся мрачным эхом.
Ронин в ярости бился в закрытые двери, рубил их мечом и царапал, пока не содрал все ногти. Двери, естественно, не открылись. Лифт давно уже спустился.
Наконец Ронин слегка успокоился и отошел от дверей. Он повернулся к К'рин и, содрогаясь от беззвучных рыданий, упал рядом с ней на колени. Он все же нашел в себе силы посмотреть на ее лицо. И даже коснуться его рукой.
«Простишь ты меня или нет? Прощу ли я самого себя?»
Он осторожно закрыл ей глаза, встал, вскарабкался на платформу и полез вверх по вертикальной лестнице к круглому люку на потолке – к выходу на поверхность планеты, которым не пользовались уже столько веков. Он ни разу не оглянулся назад.
И если бы кто-то увидел Ронина сейчас, он бы его не узнал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22