– Ронин быстро оглянулся, чтобы убедиться в том, что хозяин еще не вернулся. – Может быть, нам повезло, что мы встретили этого человека. Я знаю, как выглядит рукопись. Знаю, где она лежит. Может быть, он нам подскажет, как туда добраться. Он...
Ронин умолк, не закончив фразы, потому что в этот момент Боннедюк Последний вошел в комнату с огромным серебряным подносом. Изящно выгравированный по краям, он был весь заставлен керамическими тарелками, покрытыми глазурью, деревянными мисками с едой, были и мехи с вином.
– Думаю, этого будет достаточно, – сказал карлик, кивнув на поднос. – Но если что, у меня есть еще.
Он поставил поднос на низенький столик.
Ронин с Г'фандом жадно набросились на еду.
– Я вижу, что вас все еще беспокоит Хинд, – обратился Боннедюк Последний к Г'фанду. – Может быть, если я вам кое-что объясню, вы больше не будете из-за него переживать. Видите, – он постучал по полу своей короткой ногой, – я больше не в состоянии передвигаться так же легко и проворно, как прежде. – Он хохотнул. – Мы, понимаете ли, разошлись во мнениях с одним милым созданием, которое очень хотело меня сожрать. Ну а я был, естественно, против.
Боннедюк Последний пододвинул стул поближе к креслам гостей и уселся, беспечно махая короткой ногой.
– Хинд спас мне жизнь...
– А что это было за «милое создание»? – полюбопытствовал Г'фанд.
Карлик нахмурился.
– Вы все равно не поверите, если я скажу.
– Но мне было бы интере...
– Вы знаете, что это за животное?
– Наполовину грызун, – сказал Ронин.
Боннедюк Последний кивнул, явно довольный.
– Да, отчасти вы правы. Это, видите ли, гибрид. Смесь...
– ...животных двух разных видов, – закончил за него Г'фанд.
Брови карлика поползли вверх, и он воскликнул с искренним восторгом:
– Вот это да! В наших рядах есть ученый! Да. Хинд – наполовину крокодил. Было такое животное. Обитало в воде. Они давно вымерли, крокодилы. Так что, глядя на Хинда, вы видите перед собой продукт тысячелетнего отбора. – Он наклонился и потрепал бугристый загривок. Хинд сладко зачавкал во сне. – Когда-то крокодилов считали богами.
Г'фанд вытер руки и сказал:
– Вы не могли бы помочь нам, мы ищем...
– О, я прошу вас, – Боннедюк Последний умоляюще вскинул руки. – Дело, оно подождет. Вы устали. Сначала вам надо как следует отдохнуть. А потом поговорим.
– Но у нас мало времени.
Карлик слез со стула и проковылял ко входной двери.
– Здесь у нас не спешат. – Он запер дверь на задвижку. – Сейчас время Тьмы. Мало ли кто подкрадется к вам из темноты. Есть твари, с которыми лучше вообще не встречаться.
Он подошел к камину.
– Вот почему я оставил на страже Хинда. Я знал, что вы придете, но не знал – когда. – Опустившись на колени перед камином, карлик принялся разжигать огонь. – Вы пришли ночью. Я должен был подстраховаться. Сейчас не то время, чтобы быть беспечным. Пришли бы вы раньше, когда я был в силе, я бы встретил вас сам.
Пламя заплясало в камине, и комната наполнилась теплом и светом. На сытый желудок Ронина с Г'фандом разморило. Тепло приятно разливалось по телу. Напряжение, в котором они пребывали так долго, куда-то исчезло.
– Теперь другая эпоха... мир полон ужасов и кошмаров, – задумчиво проговорил карлик.
Ронин встрепенулся:
– Что вы имеете в виду?
Боннедюк Последний выпрямился и потянулся, повернувшись спиной к камину.
– Потом. Все потом. Сейчас вам надо поспать. В шкафу есть одеяла. Вот кувшин с водой и умывальник. Кресла большие, удобные. Хинд будет с вами.
Он стал подниматься по лестнице, но остановился на полпути.
– Утром мы поговорим. Вы мне расскажете, что привело вас в город, а я постараюсь помочь вам.
Ронин с Г'фандом проводили его взглядом. Когда неровные шаги на лестнице стихли, Г'фанд встал, открыл шкаф и достал два шерстяных одеяла.
– Ну и что ты по этому поводу думаешь?
Ронин пожал плечами:
– У нас нет выбора. Место вроде бы безопасное. Сами мы вряд ли нашли бы такое.
Он снял кольчугу и рубашку и попробовал смыть с рубашки засохшую кровь, просочившуюся сквозь сочленения кольчуги.
– Я не думаю, что он что-то против нас замышляет, пусть даже тебе не внушает доверия его зверюга. И он прав: надо немного поспать. Утро вечера мудренее.
* * *
Что-то заставило его проснуться. Ему послышался какой-то звук. Ронин мгновенно стряхнул с себя сон и прислушался. Нет, ничего. Только мерное тиканье где-то в глубинах дома да мягкое потрескивание поленьев в камине.
Г'фанд мирно спал в кресле напротив. Ронин взглянул на Хинда. Зверь смотрел на входную дверь, настороженно приподняв голову и как будто стараясь проникнуть взглядом сквозь нее. Он издал глухой рык.
Ронин сбросил одеяло. Уши Хинда встали торчком, но он продолжал сверлить взглядом дверь. Ронин схватился за рукоять меча и бесшумно поднялся на ноги. Он прислушался, но ничего подозрительного не услышал.
Хинд дернул ушами, потом опустил голову на лапы и закрыл глаза. Ронин с облегчением вздохнул, однако решил на всякий случай надеть кольчугу. Рубашка, правда, еще не высохла, но осторожность превыше всего.
В тишине по-прежнему раздавалось тиканье. Ронину вдруг захотелось узнать, откуда оно исходит. Когда он проходил мимо лестницы, сверху донесся какой-то звук. Он помедлил, прислушиваясь. Звук был очень отчетливым. Ронин тихонько поднялся по лестнице.
Наверху было две комнаты, двери которых выходили в общий квадратный коридор. В одной из них горел свет. Дверь была приоткрыта. Ронин заглянул внутрь.
Боннедюк Последний стоял на коленях на маленьком коврике с замысловатым рисунком, спиной к двери.
– Заходи, Ронин, заходи, – сказал он, не оборачиваясь.
Ронин присел рядом с ним. Карлик сжимал в кулаке какие-то странные маленькие штуковины. Он легонько потряс ими.
– Вы слышали, как я поднимался по лестнице? – спросил Ронин.
– Я знал, что ты услышишь этот звук.
Боннедюк Последний разжал кулак. Маленькие белые кубики упали на пол. Карлик долго и пристально их изучал. Всего кубиков было семь. На их гранях были вырезаны какие-то непонятные знаки. Боннедюк Последний собрал их с пола и снова потряс в кулаке. Они тихонечко зашелестели.
– Мне показалось, что за дверью кто-то был, – сказал Ронин. – Хинд проснулся.
Карлик кивнул.
– Да, у Хинда очень острый слух.
Он опять собрал белые кубики, потряс их в кулаке и бросил на пол.
– Это – кости? – почему-то шепотом спросил Ронин.
Боннедюк Последний внимательно изучил рисунки на верхних гранях, потом снова собрал кубики с пола.
– Да, это кости. – Голос карлика был точно звон далекого колокола. – Я их бросаю, потом смотрю.
Взгляд его стал печальным. В зеленых глазах вспыхнули жуткие искорки, словно в них отразилась вековая боль. Он опять бросил кости на пол, и теперь Ронину показалось, что негромкий звук их падения разносится эхом в пространстве, как бы намекая на что-то.
– Они такие древние, что даже я не знаю, каково их происхождение. В них играли, потом передавали другим. Говорят, что их вырезали из зубов гигантского крокодила, богоподобного существа, которое якобы жило в долине одной полноводной широкой реки. – Карлик пожал плечами, собирая кости. – Кто знает... Они действительно вырезаны из кости.
– И что они вам говорят, эти кости, когда вы их бросаете? – поинтересовался Ронин.
Карлик потряс белые кубики в кулаке и наклонил голову.
– Все очень просто. По ним я читаю будущее.
Кости загремели у него в руке.
– Конечно, они не могут раскрыть всего. Очень часто исход тех событий, которые больше всего меня интересуют, остается сокрытым. Одни события видны очень ясно, другие показаны смутно. – Боннедюк Последний пожал плечами. – Но такое уж у меня занятие.
Он опять бросил кости на пол и долго рассматривал их в тишине. Ронин подметил странную закономерность: карлик не произносил ни слова, пока кости лежали на полу. Но на этот раз Боннедюк Последний заговорил, не собрав кубики с пола.
– Они говорят о тебе, – медленно произнес он.
Ронина почему-то пробил озноб.
– Ерунда, – выдавил он. – Не хочу даже слушать.
Карлик не отрываясь смотрел на маленькие костяные кубики.
– Почему? Ты же этого не боишься.
Вопрос прозвучал так невинно, что Ронин растерялся. Он действительно не боялся... и все же что-то скребло на душе.
– Я не знаю. – Рука его машинально легла на рукоять меча.
– Ты не боишься смерти, – вкрадчиво заговорил Боннедюк Последний. – Это очень хорошо, потому что скоро ты поймешь, что смерть не есть конец жизни. Но где-то в самой глубине твоего существа живет страх, который ты...
– Хватит!
Ронин вскочил на ноги и раскидал костяные кубики сапогом. Они покатились по полу в разные стороны. Карлик не пошевелился и не произнес ни слова. Он даже не обернулся, когда рассерженный Ронин вышел из комнаты. Не шелохнулся он и тогда, когда на старой лестнице раздался звук его удаляющихся шагов.
* * *
Когда шаги стихли, Боннедюк Последний глубоко вздохнул, поднялся со своего коврика и принялся собирать разбросанные по комнате кости, пока они все не оказались у него на ладони. Никогда в жизни они не казались ему такими тяжелыми. Он сжал их в кулаке с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.
Он постоял пару минут в раздумье, как будто решаясь на что-то. Потом покачал головой и снова уселся на коврик. Медленно и осторожно раскинул кости. Присмотрелся внимательно: что говорит ему их расклад?.. Вытер вспотевшие ладони о штаны. Собрал кубики с пола. Бросил опять. На этот раз – быстрее. Так повторилось шесть раз. Он явно ждал, что хоть раз кости лягут по-другому. Но выходило одно и то же – все семь бросков.
Карлик невольно поежился.
* * *
Золотые лучи изливались потоками света, растворявшегося в сплетении сложных архитектурных деталей. Узкая улочка, извилистая и загадочная, уводила его сквозь запутанный лабиринт древнего города.
В бледном свете кружились пылинки. Ронин прислушался – полная тишина. Он ушел, никому ничего не сказав. Г'фанд мирно спал в кресле. Хинд проводил Ронина удивленным взглядом. Он вышел на улицу и пошел куда глаза глядят, пока дом Боннедюка Последнего не скрылся из виду.
Ронин присел на какой-то деревянный бочонок напротив открытой двери магазина. Обшарпанная поцарапанная вывеска болталась на одном гвозде. На ней практически ничего не осталось, кроме нескольких непонятных затертых знаков.
Он долго сидел, подтянув одну ногу к груди и постукивая каблуком по пустому бочонку. Ронин закрыл глаза и прислонился затылком к маленькому окошку у себя за спиной. Он пытался понять, что на него вдруг нашло – почему он не дал карлику договорить? Хотя бы из чистого любопытства. Ему же было действительно интересно, но...
* * *
– Где он? – спросил карлик.
Г'фанд поднял глаза, бросил кость в кучу вчерашних объедков, не убранных с вечера, вытер рот рукавом и пожал плечами:
– Я только что встал. Я думал, что он наверху.
Карлик спустился по лестнице и увидел, что дверь открыта.
– Стало быть, он на улице, – заключил Боннедюк Последний и принялся убирать со стола.
– А это не опасно? – спросил Г'фанд, поднимаясь с кресла.
– О, не беспокойся. Хинд за ним присмотрит.
– То есть? – нахмурился Г'фанд.
Голос карлика донесся откуда-то из глубины дома:
– Хинд пошел прогуляться по улицам в поисках завтрака. А заодно он и присмотрит за нашим другом.
Г'фанд беспокойно ходил по комнате туда-сюда, пока Боннедюк Последний не принес новые мехи вина.
– Вы, кажется, хорошо знаете этот город. – Ученый махнул рукой в направлении окна. – Это ведь Город Десяти Тысяч Дорог?
– Все правильно, – подтвердил карлик, наливая Г'фанду вина.
Ученый встал у окна, глядя на улицу. Окно было покрыто пылью. Он попробовал вытереть ее рукавом, но это практически не помогло. Грязь, видимо, намертво въелась в стекло, так же, как в камни на мостовой.
– Такой древний город, – прошептал Г'фанд, и шепот его был не громче звука падающей слезинки. – И вы все о нем знаете.
Боннедюк последний поставил мехи с вином на маленький столик.
– Я много чего знаю.
Может быть, даже слишком много, добавил он про себя.
– Тогда скажите мне вот что, – теперь в голосе Г'фанда явственно слышалась горечь, – ведь мы потомки людей, которые построили этот чудесный город. Как же так получилось, что мы стали такими, какие мы есть?
– Вы ведь ученый, правда?
Глаза Г'фанда сверкнули. Горечь в голосе сменилась отчаянием:
– Вы надо мной издеваетесь.
Маленький человечек подошел к нему своей странной походкой. Похоже, он искренне огорчился.
– Нет, милый, что ты. Не думай так.
Он легонько тронул Г'фанда за плечо, предлагая ему сесть. Г'фанд сразу же потянулся за вином.
– Я просто хотел убедиться.
– В чем? – не понял ученый.
– Что ты правда не знал.
– Но я же мог солгать, – с вызовом проговорил Г'фанд.
Лицо карлика сморщилось от смеха.
– Не думаю.
Г'фанд позволил себе улыбнуться.
– Так вы мне скажете?
Совсем еще мальчик, подумал Боннедюк Последний, а вслух сказал:
– Да.
Он уселся напротив Г'фанда. Его маленькая фигурка буквально затерялась в огромном кресле. Скрестив ноги и почесав бедро изуродованной ноги, карлик начал рассказ:
– Когда пришло время покинуть поверхность планеты, когда выбор был однозначный: уйти или погибнуть... а многие, кстати, погибли... те государства, которым еще удалось уцелеть, избрали своих представителей для разработки большого проекта по строительству надежного убежища в недрах нашей планеты.
Вкрадчивый голос карлика завораживал Г'фанда. За его внешней мягкостью таилась неимоверная сила. Г'фанд даже вздрогнул, когда Боннедюк Последний вдруг замолчал и наклонил голову, как будто прислушиваясь к чему-то. Ученый тоже прислушался, но ничего подозрительного не услышал – только тихое тиканье, доносящееся из глубин дома.
Чуть помедлив, карлик продолжил:
– Маги и люди науки, насколько я знаю, вы называете их колдунами, никак не могли согласиться между собой, потому что у них были разные подходы к процессу познания. Но маги все-таки одержали верх, и ученые, сами того не желая, были вынуждены принимать участие в их проектах. Так был построен Город Десяти Тысяч Дорог.
Боннедюк Последний тяжело вздохнул, и его загадочные изумрудного цвета глаза снова стали непроницаемыми.
– Этот город мог стать воплощением мечты для всех. Здесь было достаточно места. Кто знает, быть может, они что-то недоработали...
Карлик вдруг резко встал и подошел к стеклянному шкафчику, висевшему на противоположной стене. Порылся в нем, нашел наконец, что искал, и вернулся с двумя кусочками матового металла. Забравшись в кресло, он как бы невзначай бросил их Г'фанду, который машинально их поймал.
– Сложи их вместе.
Г'фанд так и сделал, хотя это стоило ему немалых усилий, удержать их. Металлические штуковины просто отталкивались друг от друга...
– Было несколько фракций. Они категорически не принимали друг друга, точно так же, как эти кусочки металла. Маги постепенно теряли контроль, а ученые, наоборот, набирали силу. И однажды они решили, что не хотят больше иметь ничего общего с городом, который их праотцы строили под принуждением, и они вывели тех, кто хотел уйти с ними – а таких было немало, – Наверх. К огромной скале над городом, потому что в ней таились несметные залежи золота и других ценных металлов. И еще потому, что оттуда, сверху, было удобно запечатать вход в город. Эти люди и построили Фригольд. А теперь... спустя столько лет... – Боннедюк Последний выразительно пожал плечами.
Они долго молчали, погруженные в мрачные размышления о бесславной истории некогда великого города и о ее забытых героях.
От этих мыслей Г'фанд невольно поежился. Он поднялся. Кусочки металла остались лежать на столе. Ученый несколько раз порывался что-то сказать, но каждый раз не решался. А когда все-таки переборол себя, голос его звучал тихо и сдавленно, как будто словам было трудно вырваться наружу.
– Нам говорят, что на поверхности жизни нет. Что там просто никто не выживет. Из-за климата.
Карлик выдавил печальную улыбку:
– Ну, это зависит от места.
Он взял со стола металлические кусочки и убрал их обратно в шкафчик.
– Ледяной покров распространяется дальше.
Г'фанд ошарашенно уставился на него. Сердце ученого бешено колотилось.
– Значит, это правда. Там, на поверхности, живут люди.
– А ты как думал. Вы что же, решили, что я здесь живу постоянно? Я здесь не живу. Только прихожу сюда время от времени... по делам...
– А зачем вы пришли на этот раз?
– Чтобы кое с кем встретиться.
– С кем? – Г'фанд весь подался вперед.
Боннедюк Последний молчал.
Ученый вдруг тихо вскрикнул, как будто его ударили в живот, и откинулся на спинку кресла.
– Я не хочу это знать, – произнес он одними губами, обращаясь скорее к себе.
Карлик молчал. Он сидел неподвижно, точно каменное изваяние. Выражение его глаз, скрытых в тени под густыми бровями, было не разобрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
Ронин умолк, не закончив фразы, потому что в этот момент Боннедюк Последний вошел в комнату с огромным серебряным подносом. Изящно выгравированный по краям, он был весь заставлен керамическими тарелками, покрытыми глазурью, деревянными мисками с едой, были и мехи с вином.
– Думаю, этого будет достаточно, – сказал карлик, кивнув на поднос. – Но если что, у меня есть еще.
Он поставил поднос на низенький столик.
Ронин с Г'фандом жадно набросились на еду.
– Я вижу, что вас все еще беспокоит Хинд, – обратился Боннедюк Последний к Г'фанду. – Может быть, если я вам кое-что объясню, вы больше не будете из-за него переживать. Видите, – он постучал по полу своей короткой ногой, – я больше не в состоянии передвигаться так же легко и проворно, как прежде. – Он хохотнул. – Мы, понимаете ли, разошлись во мнениях с одним милым созданием, которое очень хотело меня сожрать. Ну а я был, естественно, против.
Боннедюк Последний пододвинул стул поближе к креслам гостей и уселся, беспечно махая короткой ногой.
– Хинд спас мне жизнь...
– А что это было за «милое создание»? – полюбопытствовал Г'фанд.
Карлик нахмурился.
– Вы все равно не поверите, если я скажу.
– Но мне было бы интере...
– Вы знаете, что это за животное?
– Наполовину грызун, – сказал Ронин.
Боннедюк Последний кивнул, явно довольный.
– Да, отчасти вы правы. Это, видите ли, гибрид. Смесь...
– ...животных двух разных видов, – закончил за него Г'фанд.
Брови карлика поползли вверх, и он воскликнул с искренним восторгом:
– Вот это да! В наших рядах есть ученый! Да. Хинд – наполовину крокодил. Было такое животное. Обитало в воде. Они давно вымерли, крокодилы. Так что, глядя на Хинда, вы видите перед собой продукт тысячелетнего отбора. – Он наклонился и потрепал бугристый загривок. Хинд сладко зачавкал во сне. – Когда-то крокодилов считали богами.
Г'фанд вытер руки и сказал:
– Вы не могли бы помочь нам, мы ищем...
– О, я прошу вас, – Боннедюк Последний умоляюще вскинул руки. – Дело, оно подождет. Вы устали. Сначала вам надо как следует отдохнуть. А потом поговорим.
– Но у нас мало времени.
Карлик слез со стула и проковылял ко входной двери.
– Здесь у нас не спешат. – Он запер дверь на задвижку. – Сейчас время Тьмы. Мало ли кто подкрадется к вам из темноты. Есть твари, с которыми лучше вообще не встречаться.
Он подошел к камину.
– Вот почему я оставил на страже Хинда. Я знал, что вы придете, но не знал – когда. – Опустившись на колени перед камином, карлик принялся разжигать огонь. – Вы пришли ночью. Я должен был подстраховаться. Сейчас не то время, чтобы быть беспечным. Пришли бы вы раньше, когда я был в силе, я бы встретил вас сам.
Пламя заплясало в камине, и комната наполнилась теплом и светом. На сытый желудок Ронина с Г'фандом разморило. Тепло приятно разливалось по телу. Напряжение, в котором они пребывали так долго, куда-то исчезло.
– Теперь другая эпоха... мир полон ужасов и кошмаров, – задумчиво проговорил карлик.
Ронин встрепенулся:
– Что вы имеете в виду?
Боннедюк Последний выпрямился и потянулся, повернувшись спиной к камину.
– Потом. Все потом. Сейчас вам надо поспать. В шкафу есть одеяла. Вот кувшин с водой и умывальник. Кресла большие, удобные. Хинд будет с вами.
Он стал подниматься по лестнице, но остановился на полпути.
– Утром мы поговорим. Вы мне расскажете, что привело вас в город, а я постараюсь помочь вам.
Ронин с Г'фандом проводили его взглядом. Когда неровные шаги на лестнице стихли, Г'фанд встал, открыл шкаф и достал два шерстяных одеяла.
– Ну и что ты по этому поводу думаешь?
Ронин пожал плечами:
– У нас нет выбора. Место вроде бы безопасное. Сами мы вряд ли нашли бы такое.
Он снял кольчугу и рубашку и попробовал смыть с рубашки засохшую кровь, просочившуюся сквозь сочленения кольчуги.
– Я не думаю, что он что-то против нас замышляет, пусть даже тебе не внушает доверия его зверюга. И он прав: надо немного поспать. Утро вечера мудренее.
* * *
Что-то заставило его проснуться. Ему послышался какой-то звук. Ронин мгновенно стряхнул с себя сон и прислушался. Нет, ничего. Только мерное тиканье где-то в глубинах дома да мягкое потрескивание поленьев в камине.
Г'фанд мирно спал в кресле напротив. Ронин взглянул на Хинда. Зверь смотрел на входную дверь, настороженно приподняв голову и как будто стараясь проникнуть взглядом сквозь нее. Он издал глухой рык.
Ронин сбросил одеяло. Уши Хинда встали торчком, но он продолжал сверлить взглядом дверь. Ронин схватился за рукоять меча и бесшумно поднялся на ноги. Он прислушался, но ничего подозрительного не услышал.
Хинд дернул ушами, потом опустил голову на лапы и закрыл глаза. Ронин с облегчением вздохнул, однако решил на всякий случай надеть кольчугу. Рубашка, правда, еще не высохла, но осторожность превыше всего.
В тишине по-прежнему раздавалось тиканье. Ронину вдруг захотелось узнать, откуда оно исходит. Когда он проходил мимо лестницы, сверху донесся какой-то звук. Он помедлил, прислушиваясь. Звук был очень отчетливым. Ронин тихонько поднялся по лестнице.
Наверху было две комнаты, двери которых выходили в общий квадратный коридор. В одной из них горел свет. Дверь была приоткрыта. Ронин заглянул внутрь.
Боннедюк Последний стоял на коленях на маленьком коврике с замысловатым рисунком, спиной к двери.
– Заходи, Ронин, заходи, – сказал он, не оборачиваясь.
Ронин присел рядом с ним. Карлик сжимал в кулаке какие-то странные маленькие штуковины. Он легонько потряс ими.
– Вы слышали, как я поднимался по лестнице? – спросил Ронин.
– Я знал, что ты услышишь этот звук.
Боннедюк Последний разжал кулак. Маленькие белые кубики упали на пол. Карлик долго и пристально их изучал. Всего кубиков было семь. На их гранях были вырезаны какие-то непонятные знаки. Боннедюк Последний собрал их с пола и снова потряс в кулаке. Они тихонечко зашелестели.
– Мне показалось, что за дверью кто-то был, – сказал Ронин. – Хинд проснулся.
Карлик кивнул.
– Да, у Хинда очень острый слух.
Он опять собрал белые кубики, потряс их в кулаке и бросил на пол.
– Это – кости? – почему-то шепотом спросил Ронин.
Боннедюк Последний внимательно изучил рисунки на верхних гранях, потом снова собрал кубики с пола.
– Да, это кости. – Голос карлика был точно звон далекого колокола. – Я их бросаю, потом смотрю.
Взгляд его стал печальным. В зеленых глазах вспыхнули жуткие искорки, словно в них отразилась вековая боль. Он опять бросил кости на пол, и теперь Ронину показалось, что негромкий звук их падения разносится эхом в пространстве, как бы намекая на что-то.
– Они такие древние, что даже я не знаю, каково их происхождение. В них играли, потом передавали другим. Говорят, что их вырезали из зубов гигантского крокодила, богоподобного существа, которое якобы жило в долине одной полноводной широкой реки. – Карлик пожал плечами, собирая кости. – Кто знает... Они действительно вырезаны из кости.
– И что они вам говорят, эти кости, когда вы их бросаете? – поинтересовался Ронин.
Карлик потряс белые кубики в кулаке и наклонил голову.
– Все очень просто. По ним я читаю будущее.
Кости загремели у него в руке.
– Конечно, они не могут раскрыть всего. Очень часто исход тех событий, которые больше всего меня интересуют, остается сокрытым. Одни события видны очень ясно, другие показаны смутно. – Боннедюк Последний пожал плечами. – Но такое уж у меня занятие.
Он опять бросил кости на пол и долго рассматривал их в тишине. Ронин подметил странную закономерность: карлик не произносил ни слова, пока кости лежали на полу. Но на этот раз Боннедюк Последний заговорил, не собрав кубики с пола.
– Они говорят о тебе, – медленно произнес он.
Ронина почему-то пробил озноб.
– Ерунда, – выдавил он. – Не хочу даже слушать.
Карлик не отрываясь смотрел на маленькие костяные кубики.
– Почему? Ты же этого не боишься.
Вопрос прозвучал так невинно, что Ронин растерялся. Он действительно не боялся... и все же что-то скребло на душе.
– Я не знаю. – Рука его машинально легла на рукоять меча.
– Ты не боишься смерти, – вкрадчиво заговорил Боннедюк Последний. – Это очень хорошо, потому что скоро ты поймешь, что смерть не есть конец жизни. Но где-то в самой глубине твоего существа живет страх, который ты...
– Хватит!
Ронин вскочил на ноги и раскидал костяные кубики сапогом. Они покатились по полу в разные стороны. Карлик не пошевелился и не произнес ни слова. Он даже не обернулся, когда рассерженный Ронин вышел из комнаты. Не шелохнулся он и тогда, когда на старой лестнице раздался звук его удаляющихся шагов.
* * *
Когда шаги стихли, Боннедюк Последний глубоко вздохнул, поднялся со своего коврика и принялся собирать разбросанные по комнате кости, пока они все не оказались у него на ладони. Никогда в жизни они не казались ему такими тяжелыми. Он сжал их в кулаке с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.
Он постоял пару минут в раздумье, как будто решаясь на что-то. Потом покачал головой и снова уселся на коврик. Медленно и осторожно раскинул кости. Присмотрелся внимательно: что говорит ему их расклад?.. Вытер вспотевшие ладони о штаны. Собрал кубики с пола. Бросил опять. На этот раз – быстрее. Так повторилось шесть раз. Он явно ждал, что хоть раз кости лягут по-другому. Но выходило одно и то же – все семь бросков.
Карлик невольно поежился.
* * *
Золотые лучи изливались потоками света, растворявшегося в сплетении сложных архитектурных деталей. Узкая улочка, извилистая и загадочная, уводила его сквозь запутанный лабиринт древнего города.
В бледном свете кружились пылинки. Ронин прислушался – полная тишина. Он ушел, никому ничего не сказав. Г'фанд мирно спал в кресле. Хинд проводил Ронина удивленным взглядом. Он вышел на улицу и пошел куда глаза глядят, пока дом Боннедюка Последнего не скрылся из виду.
Ронин присел на какой-то деревянный бочонок напротив открытой двери магазина. Обшарпанная поцарапанная вывеска болталась на одном гвозде. На ней практически ничего не осталось, кроме нескольких непонятных затертых знаков.
Он долго сидел, подтянув одну ногу к груди и постукивая каблуком по пустому бочонку. Ронин закрыл глаза и прислонился затылком к маленькому окошку у себя за спиной. Он пытался понять, что на него вдруг нашло – почему он не дал карлику договорить? Хотя бы из чистого любопытства. Ему же было действительно интересно, но...
* * *
– Где он? – спросил карлик.
Г'фанд поднял глаза, бросил кость в кучу вчерашних объедков, не убранных с вечера, вытер рот рукавом и пожал плечами:
– Я только что встал. Я думал, что он наверху.
Карлик спустился по лестнице и увидел, что дверь открыта.
– Стало быть, он на улице, – заключил Боннедюк Последний и принялся убирать со стола.
– А это не опасно? – спросил Г'фанд, поднимаясь с кресла.
– О, не беспокойся. Хинд за ним присмотрит.
– То есть? – нахмурился Г'фанд.
Голос карлика донесся откуда-то из глубины дома:
– Хинд пошел прогуляться по улицам в поисках завтрака. А заодно он и присмотрит за нашим другом.
Г'фанд беспокойно ходил по комнате туда-сюда, пока Боннедюк Последний не принес новые мехи вина.
– Вы, кажется, хорошо знаете этот город. – Ученый махнул рукой в направлении окна. – Это ведь Город Десяти Тысяч Дорог?
– Все правильно, – подтвердил карлик, наливая Г'фанду вина.
Ученый встал у окна, глядя на улицу. Окно было покрыто пылью. Он попробовал вытереть ее рукавом, но это практически не помогло. Грязь, видимо, намертво въелась в стекло, так же, как в камни на мостовой.
– Такой древний город, – прошептал Г'фанд, и шепот его был не громче звука падающей слезинки. – И вы все о нем знаете.
Боннедюк последний поставил мехи с вином на маленький столик.
– Я много чего знаю.
Может быть, даже слишком много, добавил он про себя.
– Тогда скажите мне вот что, – теперь в голосе Г'фанда явственно слышалась горечь, – ведь мы потомки людей, которые построили этот чудесный город. Как же так получилось, что мы стали такими, какие мы есть?
– Вы ведь ученый, правда?
Глаза Г'фанда сверкнули. Горечь в голосе сменилась отчаянием:
– Вы надо мной издеваетесь.
Маленький человечек подошел к нему своей странной походкой. Похоже, он искренне огорчился.
– Нет, милый, что ты. Не думай так.
Он легонько тронул Г'фанда за плечо, предлагая ему сесть. Г'фанд сразу же потянулся за вином.
– Я просто хотел убедиться.
– В чем? – не понял ученый.
– Что ты правда не знал.
– Но я же мог солгать, – с вызовом проговорил Г'фанд.
Лицо карлика сморщилось от смеха.
– Не думаю.
Г'фанд позволил себе улыбнуться.
– Так вы мне скажете?
Совсем еще мальчик, подумал Боннедюк Последний, а вслух сказал:
– Да.
Он уселся напротив Г'фанда. Его маленькая фигурка буквально затерялась в огромном кресле. Скрестив ноги и почесав бедро изуродованной ноги, карлик начал рассказ:
– Когда пришло время покинуть поверхность планеты, когда выбор был однозначный: уйти или погибнуть... а многие, кстати, погибли... те государства, которым еще удалось уцелеть, избрали своих представителей для разработки большого проекта по строительству надежного убежища в недрах нашей планеты.
Вкрадчивый голос карлика завораживал Г'фанда. За его внешней мягкостью таилась неимоверная сила. Г'фанд даже вздрогнул, когда Боннедюк Последний вдруг замолчал и наклонил голову, как будто прислушиваясь к чему-то. Ученый тоже прислушался, но ничего подозрительного не услышал – только тихое тиканье, доносящееся из глубин дома.
Чуть помедлив, карлик продолжил:
– Маги и люди науки, насколько я знаю, вы называете их колдунами, никак не могли согласиться между собой, потому что у них были разные подходы к процессу познания. Но маги все-таки одержали верх, и ученые, сами того не желая, были вынуждены принимать участие в их проектах. Так был построен Город Десяти Тысяч Дорог.
Боннедюк Последний тяжело вздохнул, и его загадочные изумрудного цвета глаза снова стали непроницаемыми.
– Этот город мог стать воплощением мечты для всех. Здесь было достаточно места. Кто знает, быть может, они что-то недоработали...
Карлик вдруг резко встал и подошел к стеклянному шкафчику, висевшему на противоположной стене. Порылся в нем, нашел наконец, что искал, и вернулся с двумя кусочками матового металла. Забравшись в кресло, он как бы невзначай бросил их Г'фанду, который машинально их поймал.
– Сложи их вместе.
Г'фанд так и сделал, хотя это стоило ему немалых усилий, удержать их. Металлические штуковины просто отталкивались друг от друга...
– Было несколько фракций. Они категорически не принимали друг друга, точно так же, как эти кусочки металла. Маги постепенно теряли контроль, а ученые, наоборот, набирали силу. И однажды они решили, что не хотят больше иметь ничего общего с городом, который их праотцы строили под принуждением, и они вывели тех, кто хотел уйти с ними – а таких было немало, – Наверх. К огромной скале над городом, потому что в ней таились несметные залежи золота и других ценных металлов. И еще потому, что оттуда, сверху, было удобно запечатать вход в город. Эти люди и построили Фригольд. А теперь... спустя столько лет... – Боннедюк Последний выразительно пожал плечами.
Они долго молчали, погруженные в мрачные размышления о бесславной истории некогда великого города и о ее забытых героях.
От этих мыслей Г'фанд невольно поежился. Он поднялся. Кусочки металла остались лежать на столе. Ученый несколько раз порывался что-то сказать, но каждый раз не решался. А когда все-таки переборол себя, голос его звучал тихо и сдавленно, как будто словам было трудно вырваться наружу.
– Нам говорят, что на поверхности жизни нет. Что там просто никто не выживет. Из-за климата.
Карлик выдавил печальную улыбку:
– Ну, это зависит от места.
Он взял со стола металлические кусочки и убрал их обратно в шкафчик.
– Ледяной покров распространяется дальше.
Г'фанд ошарашенно уставился на него. Сердце ученого бешено колотилось.
– Значит, это правда. Там, на поверхности, живут люди.
– А ты как думал. Вы что же, решили, что я здесь живу постоянно? Я здесь не живу. Только прихожу сюда время от времени... по делам...
– А зачем вы пришли на этот раз?
– Чтобы кое с кем встретиться.
– С кем? – Г'фанд весь подался вперед.
Боннедюк Последний молчал.
Ученый вдруг тихо вскрикнул, как будто его ударили в живот, и откинулся на спинку кресла.
– Я не хочу это знать, – произнес он одними губами, обращаясь скорее к себе.
Карлик молчал. Он сидел неподвижно, точно каменное изваяние. Выражение его глаз, скрытых в тени под густыми бровями, было не разобрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22