Он выглядел, как:
В чашечке лотоса точечка черная,
На белом пионе пчелка проворная,
Из погремушки упавшее ядрышко,
На щечке ребенка родимое пятнышко.
Золотая царица подняла руку и позвала:
- Святой монах!
- Да, это я - преобразившийся монах! - тоненьким голоском прожужжала муха.
Теперь только царица поверила.
- Что же ты думаешь делать, когда я приглашу к себе царя дьяволов? - едва слышно спросила она.
- У древних людей были такие изречения, - отвечал Сунь У-кун: - «Только вино может решить судьбу всей жизни». И еще: «Чтобы раскрыть любую тайну, нет средства лучшего, чем вино». Ведь вином пользуются во многих случаях. Ты смотри только хорошенько напои его. Позови сюда одну из самых близких прислужниц. Я посмотрю на нее и смогу сразу же принять ее облик, чтобы прислуживать вам, тогда мне легче будет приступить к делу.
Царица послушалась Сунь У-куна.
- Где Чунь Цзяо? - крикнула она служанкам.
Из-за ширмы показалась миловидная девушка - оборотень лисички. Опустившись на колени, она спросила:
- Повелительница! Ты звала меня. Что угодно тебе?
- Ступай и вели зажечь шелковые фонари. Пусть воскурят камфару и мускус, а потом проведут меня в передний зал и пригласят великого князя. Я хочу провести с ним ночь.
Чунь Цзяо сразу же вышла и велела нескольким оборотням-лисичкам и оленям принести пару фонарей и две жаровни, которые были расставлены по обе стороны помещения. Царица потянулась и скрестила руки, а Великий Мудрец Сунь У-кун тем временем уже отлетел от нее. Он подлетел к служанке, вырвал у себя волосок, дунул на него и воскликнул: «Изменись!» Волосок превратился в мошку, и Сунь У-кун пустил ее на лицо девушки. А надо вам сказать, это была сонная мошка. Стоило ей попасть на лицо, как она сейчас же заползала в ноздри, и человек засыпал. Так и случилось с Чунь Цзяо. Она почувствовала, что ее неудержимо клонит ко сну, и стала клевать носом, еле держась на ногах. Она добрела до своего спального места, повалилась на него и крепко заснула, слегка похрапывая. Сунь У-кун спрыгнул наземь, встряхнулся и сразу же превратился в девушку Чунь Цзяо. Выйдя из-за ширмы, он присоединился к другим служанкам, стоявшим в ряд, и тут мы пока оставим его.
Тем временем Золотая царица отправилась к царю дьяволов. Ее заметил бесенок, который стремглав помчался с докладом:
- Великий князь! Царица пожаловала!
Царь дьяволов тотчас же вышел из своей живодерни встретить царицу.
- О великий князь! - ласково произнесла Золотая царица. - Дым улегся, огонь погашен, а разбойник исчез бесследно. Когда спустится ночь, приходи ко мне отдохнуть и выспаться.
Дьявол преисполнился чувством радости и счастья.
- Дорогая моя! Будь осторожна! - захлебываясь от восторга, сказал он. - Я только что узнал, что этот разбойник оказался не кем иным, как Сунь У-куном. Он нанес поражение моему головному дозорному, убил моего гонца в чине сяосяо, изменив облик, проник сюда и обманул всех нас. Мы тщательно разыскиваем его, но он так спрятался, что и следов не видно, - вот почему на сердце у меня тревожно.
- Этот негодяй, должно быть, давно уже удрал, - сказала царица, стараясь успокоить дьявола. - Великий князь, не волнуйся и забудь о нем. Пойдем лучше в мои покои.
Дьявол никак не мог отказаться от любезного приглашения царицы. Приказав всем бесам осторожно обращаться с огнем и быть начеку в случае, если Сунь У-кун снова появится, он направился вместе с царицей в ее покои. Сунь У-кун под видом служанки Чунь Цзяо уже проник туда, смешавшись с двумя группами прислужниц.
- Подайте вина! - распорядилась царица. - Я хочу, чтобы великий князь отдохнул от всех забот.
- Правильно! Правильно! - рассмеялся царь дьяволов. - Скорей принесите вина, мы с владычицей царицей разопьем его, чтобы развеять тревогу.
Мнимая Чунь Цзяо вместе с другими стала накрывать на стол, подавать плоды, нарезать ровными ломтиками сырое мясо и расставлять стулья.
Царица высоко подняла свою чарку. Царь дьяволов последовал ее примеру, и они обменялись чарками. Сунь У-кун взял в руки кувшин с вином.
- Великий князь и царица-повелительница! - сказал он. - Сегодня ночью вы оба впервые обменялись чарками; прошу пить до дна во имя вашего супружеского счастья!
Он налил еще по чарке, и те опять выпили до дна.
- Великий князь и царица-повелительница! - снова обратился к ним Сунь У-кун. - По случаю вашего радостного свидания сюда пришли ваши служанки повеселить вас: одни умеют хорошо петь, другие - танцевать!
Сразу вслед за этими словами послышались звуки песни, полилась благозвучная мелодия, зазвенели чистые голоса. Пока одни служанки пели, другие пустились в пляс.
Царь дьяволов с Золотой царицей выпили уже немало вина, после чего царица велела прекратить песни и пляски. Прислужницы и служанки разделились на два ряда и ушли за ширмы; осталась одна только мнимая Чунь Цзяо с кувшином вина, которая не переставала наполнять чарки. Царица тем временем повела с царем дьяволов супружескую беседу. Вы бы видели, до чего она распалила своими томными речами и жестами царя дьяволов. Он дошел до такого состояния, что у него, как говорится, кости размякли и мускулы расслабли. Но не дано было ему счастья и не пришлось слиться с ней. Бедняга! Вот уж, как говорится в пословице: «Впустую кот радуется, грызя мочевой пузырь!».
Они еще немного поговорили, посмеялись, и царица спросила царя дьяволов:
- Скажи мне, великий князь, с твоим драгоценным талисманом ничего не случилось?
- А что могло с ним случиться? - удивился царь. - Этот драгоценный талисман был отлит еще в первобытное время! Разбойник лишь вытащил вату из бубенцов да меховой узелок спалил - только и всего.
- А как же его теперь хранить? - спросила царица.
- Это не твоя забота, - отвечал царь. - Я буду носить талисман у своего нательного пояса.
Тут мнимая Чунь Цзяо, услышав эти слова, незаметно выдрала у себя небольшой клок волос, положила его в рот, мелко разжевала и, приблизившись к царю дьяволов, дунула легонько раза три и едва слышно прошептала: «Изменитесь!» Разжеванные волосинки сразу же превратились в насекомых: вшей, блох и клопов, которые накинулись на царя дьяволов, забрались ему под одежды и стали кусать. Царь начал чесаться, полез рукой за пазуху и, скребясь то в одном, то в другом месте, поймал сразу несколько вшей и начал разглядывать их, поднеся к фонарю. Царица увидела вшей и похолодела от охватившего ее отвращения.
- Великий князь! Должно быть, они завелись у тебя в исподнем белье, - проговорила она, - наверное, давно его не стирали, потому и появилась эта гадость.
Царь дьяволов сильно смутился.
- У меня никогда в жизни не было ничего подобного, - сказал он, - и надо было случиться этому безобразию именно нынешней ночью!
- Какое же тут безобразие? - рассмеялась царица. - Есть пословица: «Даже у самого царя-императора живут на теле три императорских вши!» Ты пока сними с себя все одежды, а я выловлю насекомых.
Царь дьяволов стал раздеваться. Мнимая Чунь Цзяо все время держалась в стороне, внимательно следя за царем дьяволов, у которого во всех одеждах кишмя кишели насекомые, словно муравьи в муравейнике. Наконец были сняты последние одежды и обнажилось тело. На показавшихся бубенчиках насекомых, казалось, было еще больше, просто несметное количество.
- Великий князь! - сказал тут Сунь У-кун. - Дай мне твои бубенцы, я очищу их от насекомых.
Царю дьяволов было мучительно стыдно, и, кроме того, он очень растерялся. Ему даже в голову не пришло, что перед ним мнимая служанка. Он снял с себя все три бубенца и передал их Чунь Цзяо. Сунь У-кун взял их в руки, долго возился с ними, а заметив, что царь дьяволов усиленно вытряхивает свои одежды, быстро спрятал бубенцы, вырвал у себя еще клок волос и превратил его в три бубенца, точно такие, какие носил при себе царь дьяволов. Держа бубенцы перед фонарем, Сунь У-кун вертел их во все стороны. Затем поежился всем телом, встряхнулся, и насекомые разом исчезли, превратившись в волоски, которые Сунь У-кун водворил на место. После этого мнимая служанка передала поддельные бубенцы царю дьяволов. Он взял их в руку, но так и не разглядел, что они не настоящие. Поднеся их обеими руками царице, он молвил:
- Вот возьми и храни их, только смотри, чтобы не получилось, как в прошлый раз.
Царица приняла бубенцы, тихонько приоткрыла сундук с нарядами, спрятала поддельный талисман и заперла сундук на золотой замок.
Затем они оба выпили еще несколько чарок вина, после чего царица обратилась к служанке:
- Хорошенько вытряхни и прибери мою постель, разверни парчовое одеяло, сегодня я буду ночевать вместе с великим князем.
Царь дьяволов закряхтел и, наконец не выдержав, признался:
- Нет у меня счастья! Нет счастья! Я не смею принять твою ласку. Уж лучше пойду со служанкой в Западные покои и там лягу с ней спать. Прошу тебя, спи спокойно одна!
На том они и расстались, легли спать в разных местах, и мы пока оставим их.
Обратимся теперь к Сунь У-куну. Завладев волшебным талисманом, он спрятал его за пояс и принял свой настоящий облик. Встряхнувшись, он вернул на место клок волос, превращенный в усыпляющую мошку, а затем направился прямо к выходу. В это время ударили в колокольцы и в колотушки, так как уже наступило время третьей ночной стражи. Молодец Сунь У-кун! Он прищелкнул пальцами, прочел заклинание и, став невидимым, подошел прямо к воротам. Ворота были закрыты на засов и на них висели замки. Однако Сунь У-кун достал свой посох с золотыми обручами и, протянув его к воротам, применил способ открывания замков. Ворота тихонько отворились. Сунь У-кун быстрыми шагами вошел в ворота и остановился.
- Эй ты! Сай Тайсуй! - грозно крикнул Сунь У-кун. - Верни мне мою Золотую царицу.
Он крикнул несколько раз и переполошил всех бесов, больших и малых, которые бросились к воротам и с ужасом увидели, что ворота распахнуты настежь. Тотчас же принесли фонари и стали искать замки, а затем вновь наглухо закрыли ворота. Несколько бесов были отправлены во внутренние покои для доклада.
- О великий князь! - вскричали прибежавшие гонцы. - Кто-то за главными воротами громко кричит и требует, чтобы ты отдал Золотую царицу.
- Тише вы! Перестаньте шуметь! - произнесли вполголоса служанки, поспешно выскочившие из внутренних покоев. - Великий князь только что заснул.
Между тем Сунь У-кун снова принялся громко кричать, но бесенята не посмели больше тревожить своего повелителя. Так повторялось три или четыре раза. Великий Мудрец кричал и шумел у ворот до тех пор, пока совсем не рассвело. Наконец у него иссякло терпение, и, вращая свой посох, он стал колотить по воротам. От страха бесы пришли в полную растерянность. Одни бросились подпирать ворота, другие помчались докладывать царю дьяволов. Он только что проснулся и, услышав истошные крики и шум, вскочил, оделся и вылез из-под спального полога.
- Кто там кричит? Что происходит? - спросил он, обращаясь к служанкам.
Те опустились на колени.
- О повелитель! - молвила одна из них. - Какой-то человек у входа в пещеру почти всю ночь кричал и ругался, вызывая тебя. А сейчас он ломает ворота.
Царь дьяволов вышел из своих внутренних покоев и увидел нескольких бесенят, прибежавших с донесением. Они второпях кинулись в ноги царю и, отбивая земные поклоны, затараторили:
- Там снаружи кто-то кричит и ругается, требуя выдать ему царицу! Если же кто-нибудь из нас начинает ему перечить, он разражается потоком скверных слов, нестерпимых для слуха. Так как ты, великий князь, до рассвета все не выходил, разбойник дошел до исступления и теперь начал ломиться в ворота!
- Пока не открывайте, - приказал царь дьяволов, - и спросите, откуда он появился, как его зовут по фамилии и по имени, и живо доложите мне.
Бесенята поспешно побежали к воротам и стали выспрашивать:
- Кто стучится в ворота?
- Я Вай-гун - дед повелителя Пурпурного царства, явившийся сюда по его просьбе. Я прибыл за Золотой царицей, чтобы отвезти ее обратно в царство.
Бесенята выслушали Сунь У-куна и доложили о нем царю дьяволов, а царь дьяволов направился в задний дворец выяснять у царицы, кто бы это мог быть. Царица только что встала и не успела еще ни причесаться, ни умыться. Служанка, завидев приближавшегося царя дьяволов, явилась с докладом:
- Царь-повелитель пожаловал!
Царица быстро оправила на себе одежды, прибрала волосы и вышла навстречу царю дьяволов.
Они только уселись, и царь еще не успел начать свои расспросы, как вдруг снова прибежал бесенок с донесением:
- Прибывший, который назвал себя дедом правителя Пурпурного царства, уже разбил ворота!
Дьявол с улыбкой обратился к царице:
- Скажи мне, дорогая, сколько у вас при дворе полководцев и военачальников?
- Мне известно, что у нас числится сорок восемь пеших и конных полков, составляющих охрану дворца, и ими командуют тысячи доблестных полководцев; а сколько войск и полководцев на всех наших границах - даже сосчитать не могу!
- А есть ли среди полководцев кто-либо по фамилии Вай, - продолжал спрашивать царь дьяволов.
- Когда я жила у себя во дворце, - отвечала царица, - то знала только внутренние дворцовые дела и помогала в них государю, учила и наставляла придворных служительниц и служанок; где же мне знать внешние дела, которым нет края, да еще помнить имена и фамилии сановников?
- Этот пришелец назвался Вай-гуном. Насколько я помню, в книге «Ста фамилий» нет фамилии Вай. Ты от природы умна и талантлива, сама родом из знатного и почетного дома; живя у себя во дворце, наверное, прочитала много книг. Не помнишь ли, в какой книге упоминается такая фамилия?
- Только в одной книге «Тысячесловник» есть фраза: «Вне дома воспринимал поучения учителей». Думается мне, что только это и может быть!
- Безусловно, конечно так! - обрадовался царь дьяволов.
Он тут же поднялся с места и откланялся. Войдя в свою живодерню, он приоделся, подпоясался, проверил свое бесовское воинство, открыл ворота и вышел, держа в руках секиру с разноцветными узорами.
- Кто здесь гун Вай, прибывший из Пурпурного государства? - зычным голосом крикнул он.
Играя железным посохом, который держал в правой руке, Сунь У-кун левой показал на себя и воскликнул:
- Здравствуй внучек мой, просвещенный! Зачем ты зовешь меня?
- Ах ты, мерзавец! - воскликнул царь дьяволов, разглядев Сунь У-куна и едва сдерживаясь от гнева. И, желая оскорбить его, тут же сложил едкий стих:
Похож ты на мартышку телом,
А мордою - на павиана;
Видать, пройдоха ты умелый,
Живущий дерзостным обманом!
- Слепец - ухмыляясь, ответил Сунь У-кун. - Как ты смеешь, негодяй, так вести себя со старшими! Не знаешь, как величать меня. Вспомни, когда пятьсот лет назад я учинил великое буйство в небесных чертогах, со мной встретились небесные полководцы девяти небесных сфер, и среди них не было ни одного, кто не величал бы меня «достопочтенным», а ты позволяешь себе дерзость называть меня запросто Вай-гуном. Чем я обидел тебя, что ты так груб со мной?
- Говори живей, как тебя зовут по-настоящему, - прервал Сунь У-куна царь дьяволов. - Каким владеешь ты военным искусством, что посмел явиться сюда да еще буянить?
- Если бы ты не спросил, как меня зовут по фамилии и имени, то, может быть, все обошлось бы по-хорошему, но раз ты настаиваешь, чтобы я сказал, боюсь, что тебе не останется места на земле. Подойди поближе, держись покрепче и слушай меня:
Я - плод любви благого неба и земли,
В который жизнь вдохнули солнце и луна;
В холодном камне искру чувств они зажгли,
Их тщанием душа моя была пробуждена:
Я - сын природы, я - ее творенье,
Рожденный в пору вешнего цветенья!
Теперь я к Истине великой приобщен,
И мне во всем сопутствует удача…
Могучей силой с детства одарен,
Решал я небывалые задачи!
Я толпы оборотней собирал,
Меня своим вождем они признали,
И столько лютых бесов покорял,
Что все они передо мною трепетали.
Я поклонился мудрому владыке,
Творцу пилюль, дарующим бессмертье.
Сам властелин Нефритовый великий
Позвал меня в пределы вечной тверди.
Я, посетив небесную обитель,
Потомственную должность получил,
Мне дух звезды Тайбай1 о том указ вручил;
Но бима чин, что мне дарован был,
И рассердил меня и разобидел.
Уединился я в пещере горной;
Поддавшийся гордыне, непокорный,
На бунт решившись, я войска свои собрал,
И полный зла и ненависти черной,
Я против императора восстал.
Князь Тота с сыном попытались было
Мой дерзостный набег остановить,
С моим свое оружие скрестить,
Но сил у них на это не хватило.
К тому же князь, трусливый, как шакал,
Сраженья побоявшись, убежал.
Вторично дух звезды, что мне указ вручил,
Царю небесному доставил сообщенье
О мятеже моем и неповиновенье.
И снова царь меня на небеса призвал,
Но ожидало там меня не отомщенье,
А славная награда и прощенье.
Ни обойден я, ни обижен не был,
Коль званье получил «Мудрец, подобный небу».
Придворные меня с отличьем поздравляли,
Сулили мне свершенья и победы,
Опорой государя называли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
В чашечке лотоса точечка черная,
На белом пионе пчелка проворная,
Из погремушки упавшее ядрышко,
На щечке ребенка родимое пятнышко.
Золотая царица подняла руку и позвала:
- Святой монах!
- Да, это я - преобразившийся монах! - тоненьким голоском прожужжала муха.
Теперь только царица поверила.
- Что же ты думаешь делать, когда я приглашу к себе царя дьяволов? - едва слышно спросила она.
- У древних людей были такие изречения, - отвечал Сунь У-кун: - «Только вино может решить судьбу всей жизни». И еще: «Чтобы раскрыть любую тайну, нет средства лучшего, чем вино». Ведь вином пользуются во многих случаях. Ты смотри только хорошенько напои его. Позови сюда одну из самых близких прислужниц. Я посмотрю на нее и смогу сразу же принять ее облик, чтобы прислуживать вам, тогда мне легче будет приступить к делу.
Царица послушалась Сунь У-куна.
- Где Чунь Цзяо? - крикнула она служанкам.
Из-за ширмы показалась миловидная девушка - оборотень лисички. Опустившись на колени, она спросила:
- Повелительница! Ты звала меня. Что угодно тебе?
- Ступай и вели зажечь шелковые фонари. Пусть воскурят камфару и мускус, а потом проведут меня в передний зал и пригласят великого князя. Я хочу провести с ним ночь.
Чунь Цзяо сразу же вышла и велела нескольким оборотням-лисичкам и оленям принести пару фонарей и две жаровни, которые были расставлены по обе стороны помещения. Царица потянулась и скрестила руки, а Великий Мудрец Сунь У-кун тем временем уже отлетел от нее. Он подлетел к служанке, вырвал у себя волосок, дунул на него и воскликнул: «Изменись!» Волосок превратился в мошку, и Сунь У-кун пустил ее на лицо девушки. А надо вам сказать, это была сонная мошка. Стоило ей попасть на лицо, как она сейчас же заползала в ноздри, и человек засыпал. Так и случилось с Чунь Цзяо. Она почувствовала, что ее неудержимо клонит ко сну, и стала клевать носом, еле держась на ногах. Она добрела до своего спального места, повалилась на него и крепко заснула, слегка похрапывая. Сунь У-кун спрыгнул наземь, встряхнулся и сразу же превратился в девушку Чунь Цзяо. Выйдя из-за ширмы, он присоединился к другим служанкам, стоявшим в ряд, и тут мы пока оставим его.
Тем временем Золотая царица отправилась к царю дьяволов. Ее заметил бесенок, который стремглав помчался с докладом:
- Великий князь! Царица пожаловала!
Царь дьяволов тотчас же вышел из своей живодерни встретить царицу.
- О великий князь! - ласково произнесла Золотая царица. - Дым улегся, огонь погашен, а разбойник исчез бесследно. Когда спустится ночь, приходи ко мне отдохнуть и выспаться.
Дьявол преисполнился чувством радости и счастья.
- Дорогая моя! Будь осторожна! - захлебываясь от восторга, сказал он. - Я только что узнал, что этот разбойник оказался не кем иным, как Сунь У-куном. Он нанес поражение моему головному дозорному, убил моего гонца в чине сяосяо, изменив облик, проник сюда и обманул всех нас. Мы тщательно разыскиваем его, но он так спрятался, что и следов не видно, - вот почему на сердце у меня тревожно.
- Этот негодяй, должно быть, давно уже удрал, - сказала царица, стараясь успокоить дьявола. - Великий князь, не волнуйся и забудь о нем. Пойдем лучше в мои покои.
Дьявол никак не мог отказаться от любезного приглашения царицы. Приказав всем бесам осторожно обращаться с огнем и быть начеку в случае, если Сунь У-кун снова появится, он направился вместе с царицей в ее покои. Сунь У-кун под видом служанки Чунь Цзяо уже проник туда, смешавшись с двумя группами прислужниц.
- Подайте вина! - распорядилась царица. - Я хочу, чтобы великий князь отдохнул от всех забот.
- Правильно! Правильно! - рассмеялся царь дьяволов. - Скорей принесите вина, мы с владычицей царицей разопьем его, чтобы развеять тревогу.
Мнимая Чунь Цзяо вместе с другими стала накрывать на стол, подавать плоды, нарезать ровными ломтиками сырое мясо и расставлять стулья.
Царица высоко подняла свою чарку. Царь дьяволов последовал ее примеру, и они обменялись чарками. Сунь У-кун взял в руки кувшин с вином.
- Великий князь и царица-повелительница! - сказал он. - Сегодня ночью вы оба впервые обменялись чарками; прошу пить до дна во имя вашего супружеского счастья!
Он налил еще по чарке, и те опять выпили до дна.
- Великий князь и царица-повелительница! - снова обратился к ним Сунь У-кун. - По случаю вашего радостного свидания сюда пришли ваши служанки повеселить вас: одни умеют хорошо петь, другие - танцевать!
Сразу вслед за этими словами послышались звуки песни, полилась благозвучная мелодия, зазвенели чистые голоса. Пока одни служанки пели, другие пустились в пляс.
Царь дьяволов с Золотой царицей выпили уже немало вина, после чего царица велела прекратить песни и пляски. Прислужницы и служанки разделились на два ряда и ушли за ширмы; осталась одна только мнимая Чунь Цзяо с кувшином вина, которая не переставала наполнять чарки. Царица тем временем повела с царем дьяволов супружескую беседу. Вы бы видели, до чего она распалила своими томными речами и жестами царя дьяволов. Он дошел до такого состояния, что у него, как говорится, кости размякли и мускулы расслабли. Но не дано было ему счастья и не пришлось слиться с ней. Бедняга! Вот уж, как говорится в пословице: «Впустую кот радуется, грызя мочевой пузырь!».
Они еще немного поговорили, посмеялись, и царица спросила царя дьяволов:
- Скажи мне, великий князь, с твоим драгоценным талисманом ничего не случилось?
- А что могло с ним случиться? - удивился царь. - Этот драгоценный талисман был отлит еще в первобытное время! Разбойник лишь вытащил вату из бубенцов да меховой узелок спалил - только и всего.
- А как же его теперь хранить? - спросила царица.
- Это не твоя забота, - отвечал царь. - Я буду носить талисман у своего нательного пояса.
Тут мнимая Чунь Цзяо, услышав эти слова, незаметно выдрала у себя небольшой клок волос, положила его в рот, мелко разжевала и, приблизившись к царю дьяволов, дунула легонько раза три и едва слышно прошептала: «Изменитесь!» Разжеванные волосинки сразу же превратились в насекомых: вшей, блох и клопов, которые накинулись на царя дьяволов, забрались ему под одежды и стали кусать. Царь начал чесаться, полез рукой за пазуху и, скребясь то в одном, то в другом месте, поймал сразу несколько вшей и начал разглядывать их, поднеся к фонарю. Царица увидела вшей и похолодела от охватившего ее отвращения.
- Великий князь! Должно быть, они завелись у тебя в исподнем белье, - проговорила она, - наверное, давно его не стирали, потому и появилась эта гадость.
Царь дьяволов сильно смутился.
- У меня никогда в жизни не было ничего подобного, - сказал он, - и надо было случиться этому безобразию именно нынешней ночью!
- Какое же тут безобразие? - рассмеялась царица. - Есть пословица: «Даже у самого царя-императора живут на теле три императорских вши!» Ты пока сними с себя все одежды, а я выловлю насекомых.
Царь дьяволов стал раздеваться. Мнимая Чунь Цзяо все время держалась в стороне, внимательно следя за царем дьяволов, у которого во всех одеждах кишмя кишели насекомые, словно муравьи в муравейнике. Наконец были сняты последние одежды и обнажилось тело. На показавшихся бубенчиках насекомых, казалось, было еще больше, просто несметное количество.
- Великий князь! - сказал тут Сунь У-кун. - Дай мне твои бубенцы, я очищу их от насекомых.
Царю дьяволов было мучительно стыдно, и, кроме того, он очень растерялся. Ему даже в голову не пришло, что перед ним мнимая служанка. Он снял с себя все три бубенца и передал их Чунь Цзяо. Сунь У-кун взял их в руки, долго возился с ними, а заметив, что царь дьяволов усиленно вытряхивает свои одежды, быстро спрятал бубенцы, вырвал у себя еще клок волос и превратил его в три бубенца, точно такие, какие носил при себе царь дьяволов. Держа бубенцы перед фонарем, Сунь У-кун вертел их во все стороны. Затем поежился всем телом, встряхнулся, и насекомые разом исчезли, превратившись в волоски, которые Сунь У-кун водворил на место. После этого мнимая служанка передала поддельные бубенцы царю дьяволов. Он взял их в руку, но так и не разглядел, что они не настоящие. Поднеся их обеими руками царице, он молвил:
- Вот возьми и храни их, только смотри, чтобы не получилось, как в прошлый раз.
Царица приняла бубенцы, тихонько приоткрыла сундук с нарядами, спрятала поддельный талисман и заперла сундук на золотой замок.
Затем они оба выпили еще несколько чарок вина, после чего царица обратилась к служанке:
- Хорошенько вытряхни и прибери мою постель, разверни парчовое одеяло, сегодня я буду ночевать вместе с великим князем.
Царь дьяволов закряхтел и, наконец не выдержав, признался:
- Нет у меня счастья! Нет счастья! Я не смею принять твою ласку. Уж лучше пойду со служанкой в Западные покои и там лягу с ней спать. Прошу тебя, спи спокойно одна!
На том они и расстались, легли спать в разных местах, и мы пока оставим их.
Обратимся теперь к Сунь У-куну. Завладев волшебным талисманом, он спрятал его за пояс и принял свой настоящий облик. Встряхнувшись, он вернул на место клок волос, превращенный в усыпляющую мошку, а затем направился прямо к выходу. В это время ударили в колокольцы и в колотушки, так как уже наступило время третьей ночной стражи. Молодец Сунь У-кун! Он прищелкнул пальцами, прочел заклинание и, став невидимым, подошел прямо к воротам. Ворота были закрыты на засов и на них висели замки. Однако Сунь У-кун достал свой посох с золотыми обручами и, протянув его к воротам, применил способ открывания замков. Ворота тихонько отворились. Сунь У-кун быстрыми шагами вошел в ворота и остановился.
- Эй ты! Сай Тайсуй! - грозно крикнул Сунь У-кун. - Верни мне мою Золотую царицу.
Он крикнул несколько раз и переполошил всех бесов, больших и малых, которые бросились к воротам и с ужасом увидели, что ворота распахнуты настежь. Тотчас же принесли фонари и стали искать замки, а затем вновь наглухо закрыли ворота. Несколько бесов были отправлены во внутренние покои для доклада.
- О великий князь! - вскричали прибежавшие гонцы. - Кто-то за главными воротами громко кричит и требует, чтобы ты отдал Золотую царицу.
- Тише вы! Перестаньте шуметь! - произнесли вполголоса служанки, поспешно выскочившие из внутренних покоев. - Великий князь только что заснул.
Между тем Сунь У-кун снова принялся громко кричать, но бесенята не посмели больше тревожить своего повелителя. Так повторялось три или четыре раза. Великий Мудрец кричал и шумел у ворот до тех пор, пока совсем не рассвело. Наконец у него иссякло терпение, и, вращая свой посох, он стал колотить по воротам. От страха бесы пришли в полную растерянность. Одни бросились подпирать ворота, другие помчались докладывать царю дьяволов. Он только что проснулся и, услышав истошные крики и шум, вскочил, оделся и вылез из-под спального полога.
- Кто там кричит? Что происходит? - спросил он, обращаясь к служанкам.
Те опустились на колени.
- О повелитель! - молвила одна из них. - Какой-то человек у входа в пещеру почти всю ночь кричал и ругался, вызывая тебя. А сейчас он ломает ворота.
Царь дьяволов вышел из своих внутренних покоев и увидел нескольких бесенят, прибежавших с донесением. Они второпях кинулись в ноги царю и, отбивая земные поклоны, затараторили:
- Там снаружи кто-то кричит и ругается, требуя выдать ему царицу! Если же кто-нибудь из нас начинает ему перечить, он разражается потоком скверных слов, нестерпимых для слуха. Так как ты, великий князь, до рассвета все не выходил, разбойник дошел до исступления и теперь начал ломиться в ворота!
- Пока не открывайте, - приказал царь дьяволов, - и спросите, откуда он появился, как его зовут по фамилии и по имени, и живо доложите мне.
Бесенята поспешно побежали к воротам и стали выспрашивать:
- Кто стучится в ворота?
- Я Вай-гун - дед повелителя Пурпурного царства, явившийся сюда по его просьбе. Я прибыл за Золотой царицей, чтобы отвезти ее обратно в царство.
Бесенята выслушали Сунь У-куна и доложили о нем царю дьяволов, а царь дьяволов направился в задний дворец выяснять у царицы, кто бы это мог быть. Царица только что встала и не успела еще ни причесаться, ни умыться. Служанка, завидев приближавшегося царя дьяволов, явилась с докладом:
- Царь-повелитель пожаловал!
Царица быстро оправила на себе одежды, прибрала волосы и вышла навстречу царю дьяволов.
Они только уселись, и царь еще не успел начать свои расспросы, как вдруг снова прибежал бесенок с донесением:
- Прибывший, который назвал себя дедом правителя Пурпурного царства, уже разбил ворота!
Дьявол с улыбкой обратился к царице:
- Скажи мне, дорогая, сколько у вас при дворе полководцев и военачальников?
- Мне известно, что у нас числится сорок восемь пеших и конных полков, составляющих охрану дворца, и ими командуют тысячи доблестных полководцев; а сколько войск и полководцев на всех наших границах - даже сосчитать не могу!
- А есть ли среди полководцев кто-либо по фамилии Вай, - продолжал спрашивать царь дьяволов.
- Когда я жила у себя во дворце, - отвечала царица, - то знала только внутренние дворцовые дела и помогала в них государю, учила и наставляла придворных служительниц и служанок; где же мне знать внешние дела, которым нет края, да еще помнить имена и фамилии сановников?
- Этот пришелец назвался Вай-гуном. Насколько я помню, в книге «Ста фамилий» нет фамилии Вай. Ты от природы умна и талантлива, сама родом из знатного и почетного дома; живя у себя во дворце, наверное, прочитала много книг. Не помнишь ли, в какой книге упоминается такая фамилия?
- Только в одной книге «Тысячесловник» есть фраза: «Вне дома воспринимал поучения учителей». Думается мне, что только это и может быть!
- Безусловно, конечно так! - обрадовался царь дьяволов.
Он тут же поднялся с места и откланялся. Войдя в свою живодерню, он приоделся, подпоясался, проверил свое бесовское воинство, открыл ворота и вышел, держа в руках секиру с разноцветными узорами.
- Кто здесь гун Вай, прибывший из Пурпурного государства? - зычным голосом крикнул он.
Играя железным посохом, который держал в правой руке, Сунь У-кун левой показал на себя и воскликнул:
- Здравствуй внучек мой, просвещенный! Зачем ты зовешь меня?
- Ах ты, мерзавец! - воскликнул царь дьяволов, разглядев Сунь У-куна и едва сдерживаясь от гнева. И, желая оскорбить его, тут же сложил едкий стих:
Похож ты на мартышку телом,
А мордою - на павиана;
Видать, пройдоха ты умелый,
Живущий дерзостным обманом!
- Слепец - ухмыляясь, ответил Сунь У-кун. - Как ты смеешь, негодяй, так вести себя со старшими! Не знаешь, как величать меня. Вспомни, когда пятьсот лет назад я учинил великое буйство в небесных чертогах, со мной встретились небесные полководцы девяти небесных сфер, и среди них не было ни одного, кто не величал бы меня «достопочтенным», а ты позволяешь себе дерзость называть меня запросто Вай-гуном. Чем я обидел тебя, что ты так груб со мной?
- Говори живей, как тебя зовут по-настоящему, - прервал Сунь У-куна царь дьяволов. - Каким владеешь ты военным искусством, что посмел явиться сюда да еще буянить?
- Если бы ты не спросил, как меня зовут по фамилии и имени, то, может быть, все обошлось бы по-хорошему, но раз ты настаиваешь, чтобы я сказал, боюсь, что тебе не останется места на земле. Подойди поближе, держись покрепче и слушай меня:
Я - плод любви благого неба и земли,
В который жизнь вдохнули солнце и луна;
В холодном камне искру чувств они зажгли,
Их тщанием душа моя была пробуждена:
Я - сын природы, я - ее творенье,
Рожденный в пору вешнего цветенья!
Теперь я к Истине великой приобщен,
И мне во всем сопутствует удача…
Могучей силой с детства одарен,
Решал я небывалые задачи!
Я толпы оборотней собирал,
Меня своим вождем они признали,
И столько лютых бесов покорял,
Что все они передо мною трепетали.
Я поклонился мудрому владыке,
Творцу пилюль, дарующим бессмертье.
Сам властелин Нефритовый великий
Позвал меня в пределы вечной тверди.
Я, посетив небесную обитель,
Потомственную должность получил,
Мне дух звезды Тайбай1 о том указ вручил;
Но бима чин, что мне дарован был,
И рассердил меня и разобидел.
Уединился я в пещере горной;
Поддавшийся гордыне, непокорный,
На бунт решившись, я войска свои собрал,
И полный зла и ненависти черной,
Я против императора восстал.
Князь Тота с сыном попытались было
Мой дерзостный набег остановить,
С моим свое оружие скрестить,
Но сил у них на это не хватило.
К тому же князь, трусливый, как шакал,
Сраженья побоявшись, убежал.
Вторично дух звезды, что мне указ вручил,
Царю небесному доставил сообщенье
О мятеже моем и неповиновенье.
И снова царь меня на небеса призвал,
Но ожидало там меня не отомщенье,
А славная награда и прощенье.
Ни обойден я, ни обижен не был,
Коль званье получил «Мудрец, подобный небу».
Придворные меня с отличьем поздравляли,
Сулили мне свершенья и победы,
Опорой государя называли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66