— В то время как армия парламента сидит без денег и бунтует, у сторонников короля сытые желудки и полные карманы.
— Каждый раз, когда мне кажется, что конец всему этому близок, победа опять ускользает от нас, — кивнул Кейто.
— Да уж, — устало протянул Руфус. — Тебе не кажется, что семи лет кровопролития вполне достаточно? Это был риторический вопрос.
Энтони рассматривал груду доставленных из пещеры товаров, которые теперь находились в трюме «Танцующего ветра».
— Как ты думаешь, Адам, что могло бы понравиться Эллен?
— Кружева.
— Если я привезу ей кружева, то она использует их лишь для одного — нашьет мне еще ночных рубашек.
— От них тоже есть польза. Девчонка в них такая хорошенькая, — лукаво заметил Адам.
— Пожалуй, — ответил Энтони. — Но давай вернемся к Эллен.
— Этот шелк она найдет слишком роскошным. Ей понравился бы рулон шерсти или чего-нибудь такого же… и, конечно, она не откажется от коньяка или фляги той мадеры.
— Ну, это проще простого. И пару бутылочек бургундского. Может, ей понравится кашемировая шаль? Зимой она хорошо защищает от сквозняков.
— Может, и так. Вы собираетесь к ней прямо сейчас?
— Полагаю, ты тоже идешь.
Адам так и расплылся в довольной улыбке.
— Я сомневался, что вы меня возьмете,
— Ради всего святого, дружище! Когда это я ездил к Эллен без тебя?
В ответ Адам лишь пожал плечами, собрал подарки дли Эллен и последовал за Энтони прочь из трюма «Танцующего ветра».
Шлюпка с двумя матросами на веслах, негромко постукивала о борт корабля, Энтони спрыгнул в шлюпку и протянул руки, чтобы взять груз у Адама. Старый слуга тотчас спустился следом, правда, не столь сноровисто. Гребцы налегли на весла, направив шлюпку к выходу из расселины. На открытой воде они развернули парус я поплыли вдоль берега, затем зашли в мелкую бухту и причалили к песчаной отмели. С трех сторон ее вверх круто вздымались скалы, почти нависая над ней и делая невидимой с вершины утеса.
Взяв в руки подарки, Энтони ступил на песок, а потом подал руку Адаму, который перелез через борт шлюпки и теперь подыскивал, куда бы ступить.
— Мы вернемся сюда вечером, хозяин. — Матросы уже сталкивали шлюпку в воду.
— Ладно. Только не ждите нас раньше наступления темноты.
Пыхтя и отдуваясь, Адам поднимался по почти незаметной тропке на вершину утеса. Они прошли мимо сидящего на корточках часового, который наблюдал за морем. Подобно своим товарищам, расположившимся внизу, он носил с собой свисток, с помощью которого можно было предупредить «Танцующий ветер» о непрошеных гостях, откуда бы они ни появились — со стороны моря или суши.
— Доброе утро, Бен.
— Доброе утро, сэр, — кивнул часовой. — Майк ждет наверху с лошадьми.
Энтони кивнул и продолжил путь. Им нужно будет пересечь остров и доехать до самого Ярмута, оттуда переплыть через Солент, миновать стоящий на песчаной косе замок Херст и подняться вверх по реке Кихевен. Домик Эллен находился в крошечной деревушке Кихевен, и именно там и вырос Энтони. Он лазал по лодкам, едва научившись ходить, и постигал морское дело, как только Эллен освободила его от занятий науками, которыми, по ее мнению, должен был владеть сын джентльмена, пусть и незаконнорожденный.
Контрабанда процветала на всем побережье Хэмпшира и на самом острове Уайт, и Энтони чувствовал себя здесь как рыба в воде. Через год он уже скопил достаточно денег, чтобы купить собственное суденышко, и
вскоре к нему, признав его лидерство, присоединились те, кто самостоятельно и не очень успешно промышлял незаконной торговлей. Покупка «Танцующего ветра» не заставила себя долго ждать, и в поисках более богатой добычи пират вышел в открытое море.
Что касается семьи его отца, то для них он не существовал. Семья матери вообще не знала о его рождении. Энтони Кэкстон шел своим путем и заботился о себе сам. Те, кому удалось завоевать его дружбу, могли считать себя счастливчиками. И наоборот — те, кто обрел в его лице врага, горько сожалели об этом.
После часа езды верхом путники достигли портового городка Ярмут. В устье реки Яр стояла сторожевая крепость, смотревшая прямо на замок Херст, расположенный на песчаной косе главного острова. Оба сооружения охраняли вход в Солент. Именно на оконечности косы Херст Энтони во времена расцвета своих контрабандных операций встречался с местной клиентурой и выгружал товар.
Оставив лошадей в таверне «Король Карл», мужчины спустились к причалу. Там в пришвартованной к причалу шлюпке их ждал грязный рыбак. При их приближении он вскочил.
— Вы вовремя, сэр.
— Я бы не заставлял тебя ждать, Джеб, если бы мог. — Энтони улыбнулся человеку, который научил его понимать море и предупредил об опасностях, подстерегающих моряка в порой неспокойных водах Солента.
Спрыгнув в шлюпку, он потряс руку Джебу, и тот вскарабкался на причал. Адам же следом за Энтони занял свое место на шлюпке. Джеб оттолкнул их; Энтони расправил два паруса и взялся за румпель, чтобы поймать ветер и направить шлюпку к замку Херст и реке Кихевен.
Глава 11
Эллен Лейланд трудилась на своем огороде. Она распрямилась над грядкой аспарагуса, где пропалывала сорняки, и вытерла влажный лоб как раз в ту самую минуту, когда из-за поворота показались двое мужчин.
— Да ведь это Энтони… Адам… Какой приятный сюрприз! — Она заторопилась вниз по тропинке, чтобы открыть ворота. — Я вас не ждала. У тебя какие-то новости, Энтони?
— Думаешь, я приезжаю к тебе, только когда у меня есть новости? — пошутил он и чмокнул ее в загорелую щеку. — Неужели я такой невнимательный?
— Да ну тебя, — сказала Эллен и легонько шлепнула его. — Адам, дорогой мой, как твои дела?
— Спасибочки, Эллен, хорошо, — улыбнулся ей Адам. Когда-то, много лет назад, они делили с ней постель и обязанности по воспитанию сына Эдварда Кэкстона.
Эллен никогда не делала классовых различий и в юности и зрелом возрасте выбирала друзей и любовников среди тех, кто оказывался под рукой. В последние годы, правда, ее интерес к любовным похождениям угас, и все силы, как физические, так и умственные, женщина отдала делу спасения короля.
— Пойдемте, — позвала она, торопливо зашагав впереди мужчин по тропинке. — Я только что вынула лепешки из печи. И у меня есть чудесный пирог с цыпленком.
— О, тогда коньяк, мадера и хорошее бургундское будут весьма кстати, — сказал Энтони, выставляя кожаные фляги на выскобленный сосновый стол. Он по-хозяйски окинул любовным взглядом маленькую кухню, что была когда-то свидетелем его мальчишеских радостей и бед. Здесь, как обычно, не было ни пятнышка, фарфоровые тарелки сложены стопкой на валлийском буфете, на крючках висят сверкающие медные кастрюли.
— Думаю, Адам предпочитает эль. Подай, пожалуйста, кувшин, Энтони.
Молодой человек снял кувшин с буфета и прошел в маленькую комнатку, где Эллен варила эль.
— Присаживайся, Адам, — кивнула хозяйка и принялась выставлять еду на стол.
Адам придвинул скамью к столу и со вздохом облегчения опустился на нее. Плавание было долгим. Ветер дул навстречу, и им пришлось галсами пересекать Солент.
— На вот тебе, старина, — усмехнулся Энтони, ставя кувшин с элем перед слугой. — А то в последние дни ты что-то совсем расклеился.
— Придержи свой язык, Энтони, — нахмурилась Эллен. — И открой это бургундское.
Энтони рассмеялся и выполнил ее приказание. Они ели и пили с непринужденностью людей, много лет сидевших за одним столом. На борту «Танцующего ветра» Адам, не считал приемлемым, есть вместе с хозяином, но на этой кухне не было сословных различий.
Дождавшись окончания трапезы, Эллен приступила к обсуждению вопроса, занимавшего ее больше всего.
— Итак, Энтони, ты видел короля?
— Да, вчера вечером. — Он положил руки на стол и забарабанил пальцами по его поверхности. — Мне удалось передать ему азотную кислоту, чтобы он смог разрезать решетки на окнах.
Эллен кивнула. Вторая попытка побега короля закончилась неудачей, однако никто тогда не додумался проверить решетки в окне узника. Во время третьей попытки ему передали азотную кислоту, чтобы избавиться от решетки, но в план побега было посвящено так много людей, что все его детали стали известны полковнику Хаммонду.
Эта, четвертая, попытка была подготовлена мастерски. Энтони ничего не оставил на волю случая. По просьбе Эллен он с самого начала войны выступал на стороне короля, но делал это именно для нее, а не для короля, к которому не испытывал уважения. Преданность Эллен королю была столь безгранична, что большая часть доходов Энтони за последние шесть лет была потрачена на содержание армии роялистов; теперь же все его незаурядные способности, отточенные при планировании контрабандных рейсов и пиратских нападений, использовались для организации бегства короля во Францию.
— Как выглядит его величество? — взволнованно спросила Эллен. — Он очень удручен?
— Меньше, чем можно было предположить, — ответил Энтони и сделал глоток вина.
— Король по-прежнему ведет переговоры с шотландцами через Ливси. — Он пожал плечами. — И он по-прежнему думает, что эти переговоры являются тайной для парламента.
— Но ты так не считаешь?
— Нет. Прости меня, Эллен, но короля вводят в заблуждение как в этом, так и во многих других случаях. — Губы Эллен сжались.
— Если ты откажешься помочь, Энтони, я не стану осуждать тебя.
Он улыбнулся, рассеянно взглянул в кружку.
— Нет, станешь. Мои чувства не имеют никакого значения, Эллен. У меня нет никаких особенных интересов в этой войне, за исключением одного — чем скорее она закончится, тем скорее люди вернутся к привычной жизни.
Эллен молча вышла в кладовку. Через несколько минут она вернулась с миской крыжовника и кувшином густых желтых сливок.
— Я собрала ягоды сегодня утром.
По всей видимости, безразличная позиция Энтони расстроила Эллен, и она больше не хотела продолжать тяжелый разговор.
— Прежде чем мы уйдем, мне нужно починить дверь в сарае для коз. Первым же порывом ветра ее сорвет.
— Спасибо, — произнесла Эллен и подтолкнула миску к Адаму, который почти не принимал участия в разговоре. В таких делах он привык быть скорее наблюдателем, чем участником.
Доев свой крыжовник и извинившись, Энтони вышел. Вскоре до сидящих в кухне донеслись удары молотка.
— Он во многом похож на отца, — сказала Эллен. — И мне непонятно, почему он так отличается от него в этих вопросах. Эдвард был полон страсти и идеалов; он часто ошибался, но вера его была сильна. Энтони же, видимо, ни во что не верит… хотя он очень преданный и верный друг, — добавила она, заметив, как нахмурился Адам. — Но что касается убеждений… кажется, у него их вообще нет.
— Думаю, он помнит, что убеждения сделали с его отцом, — отозвался Адам. — И эти самые убеждения заставили Кэкстонов отвергнуть и сэра Эдварда, и его сына. Невинный младенец, их собственная плоть и кровь, был выброшен и обречен на смерть ради их убеждений. В определенном смысле убеждения — жестокая вещь.
Эллен вздохнула:
— Наверное, ты прав. Но иногда я гляжу на него и так ясно вижу Эдварда, что мне становится больно. Такое же неотразимое очарование… — Эллен снова вздохнула.
— Ну да, и это очарование в ближайшее время принесет ему неприятности. Я не удивлюсь, если уже принесло, — мрачно произнес Адам.
В глазах Эллен блеснул неподдельный интерес.
— Расскажи мне.
Адам в нескольких словах изложил ей случившееся.
— Дочь лорда Гренвилла! — в ужасе воскликнула хозяйка. — Но лорд Гренвилл безгранично предан парламенту. Энтони не может ухаживать за его дочерью. Она выдаст его отцу.
— Не стоит спешить с выводами, — погрозил ей пальцем Адам. — Во-первых, Энтони не посвящает ее в свои тайны. Он слишком ловок и осторожен. — Старик на миг умолк, а затем хмуро добавил: — Кроме того, это не похоже на обычное развлечение, Эллен.
— То есть?
— Бойкая девчонка, — пояснил Адам. — Сомневаюсь, что она покорно подчинится ему. Знаешь, то они без ума друг от друга, а через минуту она уже задирает нос и Энтони выглядит мрачнее тучи.
— О Боже, — беспомощно пробормотала Эллен, но, заслышав шаги входящего на кухню Энтони, жизнерадостно улыбнулась: — Спасибо, мой дорогой.
— Не за что. — Энтони замер в дверях, уперев руки в бока, и насмешливо посмотрел на обоих. — Надеюсь, вы славно поболтали. Тщательно препарировали ситуацию, а?
— О, дорогой! — откликнулась Эллен. — Не мог бы ты… ну, не мог бы ты найти что-нибудь более подходящее, Энтони?
— Подходящее — это немного не тот термин, дражайшая Эллен. Не волнуйся, леди совсем не горит желанием прыгнуть ко мне в постель, — ответил он, и глаза его затуманились, что не ускользнуло от внимания собеседников.
Сняв куртку с крючка, куда повесил при входе, Энтони закинул ее на плечо.
— Пойдем, Адам. Нам уже пора.
Эллен проводила их до ворот.
Поцеловав тетю, Энтони перешел к главной цели своего визита:
— У меня есть масса роскошных товаров на продажу. Ты не могла бы переговорить с моими покупателями в Портсмуте? «Танцующий ветер» будет в порту Портсмута послезавтра, а на следующий день я появлюсь на рынке.
— Сегодня вечером я отошлю сообщение. Только будь осторожен, дорогой.
Эллен проводила мужчин взглядом, а затем завернулась в плащ и отправилась в домик викария, чтобы передать сообщение.
— Прошу прощения, милорд.
Завтрак Кейто следующим утром был прерван появившимся в дверях Джайлзом Крэмптоном. Голос его звучал, как всегда, серьезно.
— В чем дело, Джайлз?
— Письмо от полковника, милорд. — Джайлз вошел в комнату и наклонил голову, приветствуя сидевших за столом дам. — Думаю, он вызывает вас к себе, — поделился сержант своими соображениями.
— Садись позавтракай. — Кейто взял письмо и указал Крэмптону на стул.
Джайлз еще раз кивнул дамам и занял место за столом. Он знал эту троицу очень давно — Оливию вообще с самого детства — и, несмотря на сословные различия, чувствовал себя в их обществе абсолютно свободно.
— Ветчину, Джайлз? — Оливия подвинула к нему резную деревянную дощечку.
— Спасибо, леди Оливия. — Сержант отрезал себе ветчины, хлеба, взял яйца и приступил к еде.
Фиби кивнула лакею, чтобы тот наполнил кружку Джайлза элем.
— Проклятие, — пробормотал Кейто, не отрывая глаз от письма.
— В чем дело? — спросила Фиби.
— Вызов в Лондон. Боюсь, Порция, твоему мужу тоже придется поехать со мной. — Лорд перевел взгляд на племянницу, складывая письмо.
— Если не возражаете, я останусь здесь, — с улыбкой отозвалась Порция.
— Вместе со всем семейством, — улыбнулся ей в ответ Кейто. — Мы будем отсутствовать недолго, всего несколько дней, — добавил он и поднялся. Джайлз тотчас отложил нож и встал. — Нет, нет, Джайлз, заканчивай завтрак, — махнул рукой Кейто. — Мне нужно еще кое-что подготовить. Встретимся через пятнадцать минут.
Джайлз вновь сел, но всем присутствующим было ясно, что ему не терпится уйти и только приказ лорда удерживает его за столом.
— Попробуете грибов, Джайлз? — спросила Порция, пододвигая сержанту тарелку. От нее исходил восхитительный аромат.
Джайлз взялся было за ложку, но передумал.
— Нет, спасибо, леди Ротбери. Прошу меня извинить, леди Гренвилл. — Он сдержанно, как обычно, кивнул дамам и с явным облегчением поспешил за своим лордом.
— Ах, Джайлз! — вздохнула Порция, вспомнив, как он приехал за ней в Шотландию после смерти ее отца, и как его нехитрая ложь помогла убедить костлявую девушку за стойкой бара, каковой она в то время была, в искренности дядиного предложения о защите. — Без него меня бы здесь не было.
— Не могу представить себе Кейто без Джайлза; они прямо-таки неразлучны, — сказала Фиби. — Иногда меня раздражает, что Кейто всегда советуется с ним по военным делам, и все же я чувствую себя гораздо спокойнее, когда Джайлз рядом с мужем… я вспоминаю, как король спасся после осады Оксфорда, и… — Она умолкла, проследив за взглядом Порции. Оказывается, Оливия с отсутствующим видом безостановочно намазывала масло на ломоть пшеничного хлеба. Слой масла был уже таким толстым, что образовалась горка.
— Оливия…
— М-м? — Оливия подняла голову и разровняла горку масла ножом.
— Похоже, ты нас не слушаешь, дорогая. — Порция взяла кувшин с элем и наполнила свою кружку.
— Мне необходимо сыграть партию в шахматы, — отозвалась Оливия. — Теперь, в отсутствие отца, для этого самый подходящий момент.
— Значит, ты собираешься разыскать пирата, — многозначительно заявила Фиби.
— Да. Я обещала ему матч-реванш. — Оливия улыбнулась и взялась за кружку. — Не волнуйся, Фиби, тебе не о чем беспокоиться.
— Не о чем беспокоиться! — воскликнула Фиби. — Этот человек… он…
— Преступник, — услужливо подсказала Порция. Фиби промолчала. Ее волновало не столько занятие этого человека, сколько бесперспективность подобной связи для Оливии. Впереди у нее одни лишь страдания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
— Каждый раз, когда мне кажется, что конец всему этому близок, победа опять ускользает от нас, — кивнул Кейто.
— Да уж, — устало протянул Руфус. — Тебе не кажется, что семи лет кровопролития вполне достаточно? Это был риторический вопрос.
Энтони рассматривал груду доставленных из пещеры товаров, которые теперь находились в трюме «Танцующего ветра».
— Как ты думаешь, Адам, что могло бы понравиться Эллен?
— Кружева.
— Если я привезу ей кружева, то она использует их лишь для одного — нашьет мне еще ночных рубашек.
— От них тоже есть польза. Девчонка в них такая хорошенькая, — лукаво заметил Адам.
— Пожалуй, — ответил Энтони. — Но давай вернемся к Эллен.
— Этот шелк она найдет слишком роскошным. Ей понравился бы рулон шерсти или чего-нибудь такого же… и, конечно, она не откажется от коньяка или фляги той мадеры.
— Ну, это проще простого. И пару бутылочек бургундского. Может, ей понравится кашемировая шаль? Зимой она хорошо защищает от сквозняков.
— Может, и так. Вы собираетесь к ней прямо сейчас?
— Полагаю, ты тоже идешь.
Адам так и расплылся в довольной улыбке.
— Я сомневался, что вы меня возьмете,
— Ради всего святого, дружище! Когда это я ездил к Эллен без тебя?
В ответ Адам лишь пожал плечами, собрал подарки дли Эллен и последовал за Энтони прочь из трюма «Танцующего ветра».
Шлюпка с двумя матросами на веслах, негромко постукивала о борт корабля, Энтони спрыгнул в шлюпку и протянул руки, чтобы взять груз у Адама. Старый слуга тотчас спустился следом, правда, не столь сноровисто. Гребцы налегли на весла, направив шлюпку к выходу из расселины. На открытой воде они развернули парус я поплыли вдоль берега, затем зашли в мелкую бухту и причалили к песчаной отмели. С трех сторон ее вверх круто вздымались скалы, почти нависая над ней и делая невидимой с вершины утеса.
Взяв в руки подарки, Энтони ступил на песок, а потом подал руку Адаму, который перелез через борт шлюпки и теперь подыскивал, куда бы ступить.
— Мы вернемся сюда вечером, хозяин. — Матросы уже сталкивали шлюпку в воду.
— Ладно. Только не ждите нас раньше наступления темноты.
Пыхтя и отдуваясь, Адам поднимался по почти незаметной тропке на вершину утеса. Они прошли мимо сидящего на корточках часового, который наблюдал за морем. Подобно своим товарищам, расположившимся внизу, он носил с собой свисток, с помощью которого можно было предупредить «Танцующий ветер» о непрошеных гостях, откуда бы они ни появились — со стороны моря или суши.
— Доброе утро, Бен.
— Доброе утро, сэр, — кивнул часовой. — Майк ждет наверху с лошадьми.
Энтони кивнул и продолжил путь. Им нужно будет пересечь остров и доехать до самого Ярмута, оттуда переплыть через Солент, миновать стоящий на песчаной косе замок Херст и подняться вверх по реке Кихевен. Домик Эллен находился в крошечной деревушке Кихевен, и именно там и вырос Энтони. Он лазал по лодкам, едва научившись ходить, и постигал морское дело, как только Эллен освободила его от занятий науками, которыми, по ее мнению, должен был владеть сын джентльмена, пусть и незаконнорожденный.
Контрабанда процветала на всем побережье Хэмпшира и на самом острове Уайт, и Энтони чувствовал себя здесь как рыба в воде. Через год он уже скопил достаточно денег, чтобы купить собственное суденышко, и
вскоре к нему, признав его лидерство, присоединились те, кто самостоятельно и не очень успешно промышлял незаконной торговлей. Покупка «Танцующего ветра» не заставила себя долго ждать, и в поисках более богатой добычи пират вышел в открытое море.
Что касается семьи его отца, то для них он не существовал. Семья матери вообще не знала о его рождении. Энтони Кэкстон шел своим путем и заботился о себе сам. Те, кому удалось завоевать его дружбу, могли считать себя счастливчиками. И наоборот — те, кто обрел в его лице врага, горько сожалели об этом.
После часа езды верхом путники достигли портового городка Ярмут. В устье реки Яр стояла сторожевая крепость, смотревшая прямо на замок Херст, расположенный на песчаной косе главного острова. Оба сооружения охраняли вход в Солент. Именно на оконечности косы Херст Энтони во времена расцвета своих контрабандных операций встречался с местной клиентурой и выгружал товар.
Оставив лошадей в таверне «Король Карл», мужчины спустились к причалу. Там в пришвартованной к причалу шлюпке их ждал грязный рыбак. При их приближении он вскочил.
— Вы вовремя, сэр.
— Я бы не заставлял тебя ждать, Джеб, если бы мог. — Энтони улыбнулся человеку, который научил его понимать море и предупредил об опасностях, подстерегающих моряка в порой неспокойных водах Солента.
Спрыгнув в шлюпку, он потряс руку Джебу, и тот вскарабкался на причал. Адам же следом за Энтони занял свое место на шлюпке. Джеб оттолкнул их; Энтони расправил два паруса и взялся за румпель, чтобы поймать ветер и направить шлюпку к замку Херст и реке Кихевен.
Глава 11
Эллен Лейланд трудилась на своем огороде. Она распрямилась над грядкой аспарагуса, где пропалывала сорняки, и вытерла влажный лоб как раз в ту самую минуту, когда из-за поворота показались двое мужчин.
— Да ведь это Энтони… Адам… Какой приятный сюрприз! — Она заторопилась вниз по тропинке, чтобы открыть ворота. — Я вас не ждала. У тебя какие-то новости, Энтони?
— Думаешь, я приезжаю к тебе, только когда у меня есть новости? — пошутил он и чмокнул ее в загорелую щеку. — Неужели я такой невнимательный?
— Да ну тебя, — сказала Эллен и легонько шлепнула его. — Адам, дорогой мой, как твои дела?
— Спасибочки, Эллен, хорошо, — улыбнулся ей Адам. Когда-то, много лет назад, они делили с ней постель и обязанности по воспитанию сына Эдварда Кэкстона.
Эллен никогда не делала классовых различий и в юности и зрелом возрасте выбирала друзей и любовников среди тех, кто оказывался под рукой. В последние годы, правда, ее интерес к любовным похождениям угас, и все силы, как физические, так и умственные, женщина отдала делу спасения короля.
— Пойдемте, — позвала она, торопливо зашагав впереди мужчин по тропинке. — Я только что вынула лепешки из печи. И у меня есть чудесный пирог с цыпленком.
— О, тогда коньяк, мадера и хорошее бургундское будут весьма кстати, — сказал Энтони, выставляя кожаные фляги на выскобленный сосновый стол. Он по-хозяйски окинул любовным взглядом маленькую кухню, что была когда-то свидетелем его мальчишеских радостей и бед. Здесь, как обычно, не было ни пятнышка, фарфоровые тарелки сложены стопкой на валлийском буфете, на крючках висят сверкающие медные кастрюли.
— Думаю, Адам предпочитает эль. Подай, пожалуйста, кувшин, Энтони.
Молодой человек снял кувшин с буфета и прошел в маленькую комнатку, где Эллен варила эль.
— Присаживайся, Адам, — кивнула хозяйка и принялась выставлять еду на стол.
Адам придвинул скамью к столу и со вздохом облегчения опустился на нее. Плавание было долгим. Ветер дул навстречу, и им пришлось галсами пересекать Солент.
— На вот тебе, старина, — усмехнулся Энтони, ставя кувшин с элем перед слугой. — А то в последние дни ты что-то совсем расклеился.
— Придержи свой язык, Энтони, — нахмурилась Эллен. — И открой это бургундское.
Энтони рассмеялся и выполнил ее приказание. Они ели и пили с непринужденностью людей, много лет сидевших за одним столом. На борту «Танцующего ветра» Адам, не считал приемлемым, есть вместе с хозяином, но на этой кухне не было сословных различий.
Дождавшись окончания трапезы, Эллен приступила к обсуждению вопроса, занимавшего ее больше всего.
— Итак, Энтони, ты видел короля?
— Да, вчера вечером. — Он положил руки на стол и забарабанил пальцами по его поверхности. — Мне удалось передать ему азотную кислоту, чтобы он смог разрезать решетки на окнах.
Эллен кивнула. Вторая попытка побега короля закончилась неудачей, однако никто тогда не додумался проверить решетки в окне узника. Во время третьей попытки ему передали азотную кислоту, чтобы избавиться от решетки, но в план побега было посвящено так много людей, что все его детали стали известны полковнику Хаммонду.
Эта, четвертая, попытка была подготовлена мастерски. Энтони ничего не оставил на волю случая. По просьбе Эллен он с самого начала войны выступал на стороне короля, но делал это именно для нее, а не для короля, к которому не испытывал уважения. Преданность Эллен королю была столь безгранична, что большая часть доходов Энтони за последние шесть лет была потрачена на содержание армии роялистов; теперь же все его незаурядные способности, отточенные при планировании контрабандных рейсов и пиратских нападений, использовались для организации бегства короля во Францию.
— Как выглядит его величество? — взволнованно спросила Эллен. — Он очень удручен?
— Меньше, чем можно было предположить, — ответил Энтони и сделал глоток вина.
— Король по-прежнему ведет переговоры с шотландцами через Ливси. — Он пожал плечами. — И он по-прежнему думает, что эти переговоры являются тайной для парламента.
— Но ты так не считаешь?
— Нет. Прости меня, Эллен, но короля вводят в заблуждение как в этом, так и во многих других случаях. — Губы Эллен сжались.
— Если ты откажешься помочь, Энтони, я не стану осуждать тебя.
Он улыбнулся, рассеянно взглянул в кружку.
— Нет, станешь. Мои чувства не имеют никакого значения, Эллен. У меня нет никаких особенных интересов в этой войне, за исключением одного — чем скорее она закончится, тем скорее люди вернутся к привычной жизни.
Эллен молча вышла в кладовку. Через несколько минут она вернулась с миской крыжовника и кувшином густых желтых сливок.
— Я собрала ягоды сегодня утром.
По всей видимости, безразличная позиция Энтони расстроила Эллен, и она больше не хотела продолжать тяжелый разговор.
— Прежде чем мы уйдем, мне нужно починить дверь в сарае для коз. Первым же порывом ветра ее сорвет.
— Спасибо, — произнесла Эллен и подтолкнула миску к Адаму, который почти не принимал участия в разговоре. В таких делах он привык быть скорее наблюдателем, чем участником.
Доев свой крыжовник и извинившись, Энтони вышел. Вскоре до сидящих в кухне донеслись удары молотка.
— Он во многом похож на отца, — сказала Эллен. — И мне непонятно, почему он так отличается от него в этих вопросах. Эдвард был полон страсти и идеалов; он часто ошибался, но вера его была сильна. Энтони же, видимо, ни во что не верит… хотя он очень преданный и верный друг, — добавила она, заметив, как нахмурился Адам. — Но что касается убеждений… кажется, у него их вообще нет.
— Думаю, он помнит, что убеждения сделали с его отцом, — отозвался Адам. — И эти самые убеждения заставили Кэкстонов отвергнуть и сэра Эдварда, и его сына. Невинный младенец, их собственная плоть и кровь, был выброшен и обречен на смерть ради их убеждений. В определенном смысле убеждения — жестокая вещь.
Эллен вздохнула:
— Наверное, ты прав. Но иногда я гляжу на него и так ясно вижу Эдварда, что мне становится больно. Такое же неотразимое очарование… — Эллен снова вздохнула.
— Ну да, и это очарование в ближайшее время принесет ему неприятности. Я не удивлюсь, если уже принесло, — мрачно произнес Адам.
В глазах Эллен блеснул неподдельный интерес.
— Расскажи мне.
Адам в нескольких словах изложил ей случившееся.
— Дочь лорда Гренвилла! — в ужасе воскликнула хозяйка. — Но лорд Гренвилл безгранично предан парламенту. Энтони не может ухаживать за его дочерью. Она выдаст его отцу.
— Не стоит спешить с выводами, — погрозил ей пальцем Адам. — Во-первых, Энтони не посвящает ее в свои тайны. Он слишком ловок и осторожен. — Старик на миг умолк, а затем хмуро добавил: — Кроме того, это не похоже на обычное развлечение, Эллен.
— То есть?
— Бойкая девчонка, — пояснил Адам. — Сомневаюсь, что она покорно подчинится ему. Знаешь, то они без ума друг от друга, а через минуту она уже задирает нос и Энтони выглядит мрачнее тучи.
— О Боже, — беспомощно пробормотала Эллен, но, заслышав шаги входящего на кухню Энтони, жизнерадостно улыбнулась: — Спасибо, мой дорогой.
— Не за что. — Энтони замер в дверях, уперев руки в бока, и насмешливо посмотрел на обоих. — Надеюсь, вы славно поболтали. Тщательно препарировали ситуацию, а?
— О, дорогой! — откликнулась Эллен. — Не мог бы ты… ну, не мог бы ты найти что-нибудь более подходящее, Энтони?
— Подходящее — это немного не тот термин, дражайшая Эллен. Не волнуйся, леди совсем не горит желанием прыгнуть ко мне в постель, — ответил он, и глаза его затуманились, что не ускользнуло от внимания собеседников.
Сняв куртку с крючка, куда повесил при входе, Энтони закинул ее на плечо.
— Пойдем, Адам. Нам уже пора.
Эллен проводила их до ворот.
Поцеловав тетю, Энтони перешел к главной цели своего визита:
— У меня есть масса роскошных товаров на продажу. Ты не могла бы переговорить с моими покупателями в Портсмуте? «Танцующий ветер» будет в порту Портсмута послезавтра, а на следующий день я появлюсь на рынке.
— Сегодня вечером я отошлю сообщение. Только будь осторожен, дорогой.
Эллен проводила мужчин взглядом, а затем завернулась в плащ и отправилась в домик викария, чтобы передать сообщение.
— Прошу прощения, милорд.
Завтрак Кейто следующим утром был прерван появившимся в дверях Джайлзом Крэмптоном. Голос его звучал, как всегда, серьезно.
— В чем дело, Джайлз?
— Письмо от полковника, милорд. — Джайлз вошел в комнату и наклонил голову, приветствуя сидевших за столом дам. — Думаю, он вызывает вас к себе, — поделился сержант своими соображениями.
— Садись позавтракай. — Кейто взял письмо и указал Крэмптону на стул.
Джайлз еще раз кивнул дамам и занял место за столом. Он знал эту троицу очень давно — Оливию вообще с самого детства — и, несмотря на сословные различия, чувствовал себя в их обществе абсолютно свободно.
— Ветчину, Джайлз? — Оливия подвинула к нему резную деревянную дощечку.
— Спасибо, леди Оливия. — Сержант отрезал себе ветчины, хлеба, взял яйца и приступил к еде.
Фиби кивнула лакею, чтобы тот наполнил кружку Джайлза элем.
— Проклятие, — пробормотал Кейто, не отрывая глаз от письма.
— В чем дело? — спросила Фиби.
— Вызов в Лондон. Боюсь, Порция, твоему мужу тоже придется поехать со мной. — Лорд перевел взгляд на племянницу, складывая письмо.
— Если не возражаете, я останусь здесь, — с улыбкой отозвалась Порция.
— Вместе со всем семейством, — улыбнулся ей в ответ Кейто. — Мы будем отсутствовать недолго, всего несколько дней, — добавил он и поднялся. Джайлз тотчас отложил нож и встал. — Нет, нет, Джайлз, заканчивай завтрак, — махнул рукой Кейто. — Мне нужно еще кое-что подготовить. Встретимся через пятнадцать минут.
Джайлз вновь сел, но всем присутствующим было ясно, что ему не терпится уйти и только приказ лорда удерживает его за столом.
— Попробуете грибов, Джайлз? — спросила Порция, пододвигая сержанту тарелку. От нее исходил восхитительный аромат.
Джайлз взялся было за ложку, но передумал.
— Нет, спасибо, леди Ротбери. Прошу меня извинить, леди Гренвилл. — Он сдержанно, как обычно, кивнул дамам и с явным облегчением поспешил за своим лордом.
— Ах, Джайлз! — вздохнула Порция, вспомнив, как он приехал за ней в Шотландию после смерти ее отца, и как его нехитрая ложь помогла убедить костлявую девушку за стойкой бара, каковой она в то время была, в искренности дядиного предложения о защите. — Без него меня бы здесь не было.
— Не могу представить себе Кейто без Джайлза; они прямо-таки неразлучны, — сказала Фиби. — Иногда меня раздражает, что Кейто всегда советуется с ним по военным делам, и все же я чувствую себя гораздо спокойнее, когда Джайлз рядом с мужем… я вспоминаю, как король спасся после осады Оксфорда, и… — Она умолкла, проследив за взглядом Порции. Оказывается, Оливия с отсутствующим видом безостановочно намазывала масло на ломоть пшеничного хлеба. Слой масла был уже таким толстым, что образовалась горка.
— Оливия…
— М-м? — Оливия подняла голову и разровняла горку масла ножом.
— Похоже, ты нас не слушаешь, дорогая. — Порция взяла кувшин с элем и наполнила свою кружку.
— Мне необходимо сыграть партию в шахматы, — отозвалась Оливия. — Теперь, в отсутствие отца, для этого самый подходящий момент.
— Значит, ты собираешься разыскать пирата, — многозначительно заявила Фиби.
— Да. Я обещала ему матч-реванш. — Оливия улыбнулась и взялась за кружку. — Не волнуйся, Фиби, тебе не о чем беспокоиться.
— Не о чем беспокоиться! — воскликнула Фиби. — Этот человек… он…
— Преступник, — услужливо подсказала Порция. Фиби промолчала. Ее волновало не столько занятие этого человека, сколько бесперспективность подобной связи для Оливии. Впереди у нее одни лишь страдания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35