Чтобы избавиться от стекла, Ян решил воспользоваться контактным снарядом с молекулярным декодером. Через минуту окно рассыпалось в прах.
– Скеллор!
Нет ответа.
Преодолев оконный проем, Кормак оказался в помещении и, собравшись с духом, подошел к столу, намереваясь внимательно рассмотреть неподвижное тело. Странное и пугающее зрелище: кровеносные сосуды четко проступали сквозь серую кожу, слегка отливая металлическим блеском; над мордой животного заметно потрудились – более плоская, чем у куллораптора, она походила на обезьянью, если бы не несколько пар глаз; да и передние конечности теперь выглядели мощнее, чем-то напоминая руки. Нельзя было не отметить заметное сходство этого существа с куллораптором, как, впрочем, и с человеком. Несомненно, подобный организм вполне мог появиться в результате одного из научных экспериментов.
«А вот и он».
Скеллор вышел из-за сверкавшего хромом хирургического робота, похожего на огромное отвратительное насекомое. Он отличался от голограммы, которой располагала ЦСБЗ, – все-таки изображение, даже такого качества, не, давало полного представления об этом человеке. Скеллор оказался мускулист, с каштановыми волосами и карими глазами, его внешность и невысокий рост свидетельствовали о том, что биофизик пренебрегал косметическими преобразованиями – вероятно, работа отнимала слишком много времени. Однако кое-какие коррективы он все же внес в свой облик: к его правому виску, огибая ухо, был прикреплен странного вида модуль, отходившие от него три кристаллических стержня впивались в шею чуть выше ключицы. Догадавшись о предназначении устройства, Кормак еле удержался от того, чтобы продырявить своего противника сразу в нескольких местах.
– Ян Кормак, агент Центральной службы безопасности Земли. Меня прислали за вами, – сообщил он как можно более нейтральным тоном.
Скеллор рассмеялся и покачал головой.
– Эта территория вне пределов вашей юрисдикции.
– Вы – гражданин Правительства, и вас похитили. Где бы вы ни были, вы остаетесь под его юрисдикцией, – ответил Кормак.
– Это чушь, я здесь по собственной воле, а вот вы – за границей. Хотя я понимаю, что это вас отнюдь не остановит. Настойчивость ЦСБЗ мне хорошо известна с тех пор, как мне стали мешать работать.
– Насколько я понимаю, причина столь пристального внимания связана с тем, какие объекты вы выбирали для своих исследований, а не в самой работе. Правительство не препятствует исследованиям, если они не затрагивают прав других индивидуумов.
– Вероятно, вам следовало бы справиться у своего начальства об исследованиях вроде этого. – Скеллор указал в сторону ближнего стеллажа, где находилась герметически запечатанная цилиндрическая ампула из полимеризованного стекла, внутри которой было вещество кораллово-розового цвета. – И тогда вы могли бы остаться в живых.
Что-то ударило Кормаку в спину, и он не удержался на ногах, но извернулся и в падении трижды выстрелил не целясь. В ответ на выстрелы раздался сиплый хрип, а Ян тем временем перекатился в сторону одного из стеллажей. Нападавшим оказалось то самое животное с хирургического стола. Оно открыло треугольную пасть и снова зашипело; Кормак выстрелил в голову, выбив несколько маленьких глаз. Спустя секунду-другую мерзкая тварь, отпрянув к одному из стеллажей, опрокинула его.
Теперь Ян вел прицельный огонь по ногам животного, однако волокна из розовой субстанции быстро заполняли появлявшиеся раны.
– Понятно, – пробормотал Кормак и коснулся панели на футляре с сюрикенами.
Сначала звездочка отрезала голову чудовища. Обнаружив, что объект нападения продолжал стоять на ногах, сюрикен нанес еще два удара – разрубил туловище на уровне груди пополам и, развернувшись, оторвал ему ноги.
Смертоносное оружие зависло над расчлененным трупом, и Кормак приблизился, чтобы пристальнее рассмотреть то, что осталось от мерзкой твари. Крови не было, только розовые волокна растянулись по полу между отрубленными частями тела, застывая, они приобретали серый цвет. Ян дотянулся до одного из этих волокон носком ботинка, и оно мгновенно сократилось в размерах, а затем рассыпалось на несколько стекловидных фрагментов.
Он коснулся пульта, и сюрикен, сложив лезвия из чейнгласса, неохотно возвратился в футляр.
– Гант, где ты?
– Иду по вашему следу, – тут же послышался ответ. – Челнок приземлился, проводим зачистку.
– Здесь еще двое. Я оставил сюрикен сторожить их.
Переступив через только что поверженного противника, Кормак направился туда, где в последний раз видел Скеллора. Позади хирургического робота находился люк, и, воспользовавшись им, Ян оказался за пределами купола. Он двигался вперед, пока квадрат интенсификатора не превратился в сплошную линию. Агент посмотрел под ноги: в пыли лежал маленький черный прямоугольник – имплантат, от которого и исходил сигнал для ориентировки. Оставалось лишь гадать, когда от него избавился Скеллор – раньше или только что, поняв, какую опасность для него представлял этот крошечный предмет.
Кормак поднял имплантат, потом огляделся. Челнок – U-образный корабль длиной метров двадцать – стоял на краю лагеря в том месте, где раньше находился треножник сторожевой башни. Похоже, все кончено, по крайней мере стрельбы уже не было слышно. Спаркинды выводили сепаратистов из бараков.
– Что произошло? – спросил подошедший сзади Гант.
– Кажется, наш друг Скеллор создаст нам больше проблем, чем изначально предполагалось.
– То есть?
– Ну, насколько я могу судить, он обзавелся кварцевой матрицей ИР.
– Дерьмо, дело плохо! – буркнул Гант. Его спутник драконид молча кивнул.
– Да? – Кормак положил мемплантат в кармашек на поясе. – Так же плохо, как если бы он к тому же приложил свои мерзкие пальчики к технологии джайнов?
– Вдвойне плохо!

В беззвучном космосе процесс разрушения выглядит нереально, но происходящее на экране вынуждало отказаться от любых сомнений. Апис Кулант находился среди родственников – сторонний наблюдатель сравнил бы эту толпу с облаком, клубившимся в воздухе перед огромным монитором, – и, наблюдая, как его мир разваливается на части, слышал вполне разумные комментарии, точнее, их обрывки:
– … наномицелий…
– … время упущено. Слишком поздно использовать контрагент…
Какая-то обладательница изумрудного цвета кожи и черных глаз коснулась тонкими пальцами своего блестящего модуля.
– «Миранда» только что лишилась подразумов. Серверы выходят из строя, – сообщила она.
– Точно… «Миранде» конец! – подтвердил чей-то голос.
– Куда нам теперь деваться? – раздался горестный шепот.
Каждая ослепительная вспышка обозначала либо уничтожение, либо коллапс какой-либо части корпуса. Осколки образовали кольцеобразную туманность, рядом с которой серебристыми птицами кружили прибывшие на помощь корабли, в надежде спасти выживших.
– Десять минут до запуска термоядерного двигателя, – сообщил голос из динамика.
Члены клана не обратили внимания на эти слова, продолжая наблюдать за драматическими событиями – на их глазах разрушался их дом. На мгновение экран стал белым. Когда изображение вернулось, часть «Миранды» исчезла.
– Что это было?
– Там находился рансибль, – сказал кто-то, претендуя на компетентность. – Вероятно, антиматерия.
Заявление вызвало бурную дискуссию.
– Глупости – при чем здесь антиматерия! Наверняка разрушилась катапульта.
– Чепуха. Это тормозные двигатели – энергия же должна найти какой-то выход.
Спор продолжался, но Апис не обращал на него внимания. Он лишился дома, и что ждет его? Жизнь на другой станции? Он не знал, четко сознавая лишь одно: случившееся – ужасно. Судя по наличию наномицелия, здесь не обошлось без злого умысла.
Помещение тряхнуло, аутлинкеры в смятении переглянулись, затем вновь устремили взгляды на экран. Полемика возродилась с новой силой – как защитная реакция на происходящее.
– Термоядерный двигатель будет запущен через десять секунд. Вход в подпространство через двадцать две минуты.
На это предупреждение никто не обратил внимания, кроме Аписа и его соседки. Она была в замешательстве – то и дело касалась своего модуля, словно больного места.
– Похоже, на этом корабле нечего ловить, – сказала она.
И действительно: было что-то странное во всем происходящем, да и монотонный голос из динамика звучал не так, как обычно вещает ИР, – он напоминал голос уставшего человека.
При запуске двигателя почувствовался легкий толчок, словно он сработал с небольшим запаздыванием – чего в принципе быть не должно. Изображение станции по-прежнему оставалось четким. Апис видел, как «Миранда» переломилась посередине, и теперь обе половинки вращались в одном направлении, подобно стрелкам циферблата. Совершив три оборота, они приняли вертикальное положение, выстроившись параллельно друг другу. Когда корабль вошел в подпространство, картинка на экране пропала. Осмотревшись кругом, юноша обнаружил, что лишь немногие продолжали наблюдение, все остальные отправились по своим гамакам.

– Оставьте корзины, возьмите щупы и сеть, – приказал Улат. Он стоял возле пруда с тремя работниками.
Эльдина, волоча за собой мешок с издохшими сквермами, осторожно подошла к краю пруда. Здесь находились особи небольших размеров – длиной с ее руку и толщиной с палец, – но все равно с ними надо было держать ухо востро: даже такие малыши могли изловчиться, выпрыгнуть из воды и вцепиться в человеческую плоть.
Улат уже отправился прочь, так что девушке ничего не оставалось, как пристроиться позади Фетана. Тот проработал на прудах большую половину жизни, которую в его старом теле поддерживала огромная сколь, выпячивавшаяся на груди под рубахой.
– Что случилось? – шепотом спросила у него Эльдина.
Фетан взглянул на нее налитыми кровью глазами и изобразил нечто вроде улыбки, демонстрируя отсутствие передних зубов. Вероятно, ему их выбил какой-нибудь проктор.
– Трикон. Проник в один из прудов Дента и отравил половину сквермов.
– А сквермы какого возраста?
– Взрослые, – ответил Фетан и затем добавил вполголоса: – Теперь подходящее время для побега. Даю гарантию, кое-кто из нас мог бы сегодня смыться.
Старик вечно дразнил ее байками о некоем подполье – сначала обронит мимоходом что-нибудь интригующее, чтобы вызвать у нее любопытство, а потом сам же добавит, что все это слухи и мифы. Эльдина считала, что это и в самом деле миф. О каком сопротивлении может идти речь – разве оно устоит против спутниковых лазеров и инквизиции Теократии? Все население планеты находится под неустанным контролем.
Девушка подняла взгляд – а вот и проктор Волюс на своем аэрофане Название летательного аппарата образовано от англ. fan – «вентилятор», «лопасть винта». (Прим. перев.)

.
Наконец Улат остановился: значит, они достигли злополучного пруда. Дент стоял рядом с начальником смены, склонив лысую голову. То, что трикон проник сквозь мембрану, отделявшую воды пруда от планетарного грунта, не было следствием недосмотра с его стороны. В действительности это произошло скорее из-за алчности Улата – он использовал мембрану три сезона вместо положенных двух, а сэкономленные на покупке новой мембраны деньги клал себе в карман. Но Эльдина прекрасно понимала, что в случившемся так или иначе окажутся виноваты рабочие.
– Вы проверяли мембрану, до того как наполнить пруд? – спросил Улат, опустив маску.
Начальник смены использовал приспособление для дыхания, демонстрируя тем самым, что он – гражданин, а не простой рабочий. Но все-таки Улат не достиг ранга полноправного «брата», этим высоким статусом высшие чины духовенства награждали за особые заслуги.
– Я проверял, – ответил Дент.
Улат вновь прикрыл маской рот и нос и осмотрел пруд. На мелководье пристроился моллюск размером с туловище человека, обладатель трех белых конических раковин, тесно скрепленных друг с другом, внутри каждого из отверстий раковин глубоко пряталось по мясистой узловатой голове. Вода вокруг него изменила цвет, приобретя синеватый оттенок, и все сквермы поблизости оставались неподвижны или вовсе распались на отдельные сегменты. Остальные же сгрудились по краям пруда, прячась в траве; они шипели и извивались, напоминая недовольных спагетти, отливавших металлическим блеском.
Начальник смены обернулся туда, где приземлился аэрофан проктора, даже маска не могла скрыть встревоженного выражения его лица. Эльдина поняла, что теперь ему не удастся утаить происшествие и списать ущерб за счет естественной убыли. Ясно, что кто-то должен понести наказание.
– А я думаю, не проверяли! – Улат с размаху ударил Дента в лицо. Когда тот упал, последовал пинок в живот. Затем Улат наступил на его сколь, и Дент засипел из-за нехватки кислорода.
– В чем дело? – поинтересовался подошедший Волюс, и звук его голоса отозвался эхом под затемненным стеклом шлема.
Дубинка через плечо, пистолет вынут из кобуры – итак, слухи подтверждались: проктор получил «дар» от викария, а вместе с ним возможность постоянной связи со всеми братьями. Девушка заметила похожий на боб предмет, прикрепленный за ухом, – чешуйчатый, красновато-зеленого цвета, он казался живым, как сколь. Теперь Волюс стал настоящим членом Теократии и имел право носить белую форму со священными словами, начертанными вдоль бокового шва куртки и на штанине. О его высоком статусе свидетельствовал и аппарат для дыхания.
Проктор безучастно взглянул на продолжавшего сипеть и хрипеть Дента, а затем повернулся к Улату. Тот произнес:
– Он проткнул мембрану в пруду щупом и не удосужился доложить мне об этом. И вот результат! – Начальник смены указал на пруд.
– От вас требуется увеличить производство сквермов, Улат. Не вижу результата. Викарий будет недоволен, – заметил Волюс.
– А что я мог сделать?
Тем временем Дент уже дышал ровнее: его сколь оправилась от удара.
– Вам следует лучше относиться к своим обязанностям и того же требовать от ваших рабочих. Члены Иерархии не в восторге от сокращения объемов торговли эссенцией, они выражают свое недовольство дьякону, тот недоволен викариями, а они – нами, прокторами. Нам приказано принять меры. И я буду вынужден принять меры, если вы немедленно не наведете здесь порядок!
Улат обратился к рабочим:
– Ну-ка живо выловите падаль!
Пинками он заставил Дента подняться, затем толкнул его в сторону пруда. Эльдина подставила руку, чтобы Дент туда не свалился, за что получила благодарный кивок.
– Ты пока работай на берегу, вылови те тушки, до которых можешь дотянуться, – шепнула она ему и вошла вслед за Фетаном в мутную воду.
Работа была тяжелая и опасная. Дважды у самого лица Эльдины мелькнули щупальца-крючья, пока они с Фетаном тащили трикона из воды. Швырнув моллюска на берег, они поспешили обратно в пруд, вооружившись сачками, чтобы вычерпать быстро разлагавшиеся в воде тушки. Катол, четвертый член команды, оказался недостаточно ловок: один из сквермов ухитрился вцепиться ему в щеку и вырвать кусочек плоти. Но он продолжал работать, несмотря на то что кровь сочилась на воротник его спецовки и капала в воду.
Волюс, некоторое время понаблюдав за происходящим, направился к аэрофану, и вскоре машина поднялась в воздух, а раздосадованный Улат продолжал нервно расхаживать по берегу.
Через несколько часов, когда бригада рабочих очистила пруд от тушек и сложила их в кучу на берегу, проктор вернулся.
– Подойдите сюда, все! – приказал он.
Четверо рабочих выстроились перед ним, Улат встал за их спинами.
– Вы справились с работой, братья, трудясь во имя Церкви Масады, – заявил проктор, расхаживая перед шеренгой. – Но сам факт, что сегодня вам пришлось выполнять такого рода работу, достоин сожаления. – Он остановился перед Дентом и дал знак Улату подойти.
Тот снял маску и произнес:
– Да, проктор?
– Как вы думаете, каким должно быть наказание за его провинность? – спросил Волюс.
Прежде чем ответить, Улат сделал глубокий вдох через маску.
– Думаю, несколько дней в карцере будет достаточно. Нам нужны рабочие руки.
Проктор, очевидно, был склонен предложить более жестокое наказание. Похоже, Денту грозила смерть, и Эльдина видела, что несчастный догадывался о своей участи: на его лице читался страх.
– Что ж, это наказание для него, а каким должно быть ваше, Улат? Ведь ваше преступление подобно краже из церкви… не так ли?
Начальник смены не скрывал панического страха.
– Я ни в чем не виноват, смотритель, уверяю вас!
– Конечно же нет, – усмехнулся Волюс. Неожиданно он размахнулся дубинкой и ударил Улата по ногам. Тот вскрикнул и повалился наземь, а Волюс склонился над ним. К изумлению Эльдины, проктор сорвал Дькательную маску с начальника смены и отступил прочь.
– С завтрашнего дня здесь будет работать другая бригада.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54