Поневоле создавалось впечатление, будто люди от всей души стремятся во
ссоединиться с зовущим их потусторонним кошмаром. Объяснить это можно б
ыло лишь многолетним воздействием дьявольских чар, ставших привычными,
а потому легко порабощающих сломленную волю слабодушных.
Джадугяр ни секунды не раздумывал, стоит ли ему выполнить наказ Пушка, то
есть спрятаться в постоялом дворе, укрывшись непроницаемой завесой мог
учих заклинаний. Где-то за городом назревала схватка с Силами Тьмы, а пото
му Сумукдиар просто не имел права уклониться от битвы. Ноги сами понесли
его вместе с толпой Ц вдоль реки, мимо лубяных хибар окраины и дальше, куд
а-то в темноту, по протоптанной в лугах тропинке.
Он шагал немного быстрее окружающих, намереваясь прибыть к месту в числе
первых, при этом он без конца принимал толчки суетившихся вокруг пьянен
ьких волчьегорцев и сам частенько отпихивал мешающих. В памяти всплывал
и строки из книги кельтского путешественника, посетившего эти края в поз
апрошлом веке:
«В ночь на Ивана Купалу творят они эллинское беснование с зажиганием кос
тров возле капищ и срамных идолов фаллических. Сходятся мужчины, жены и д
евицы на ночное купание, заводят бесчинные речи, учиняют бесовские песно
пения и пляски. И бывает многим отрокам осквернение и девицам растление…
» Этот самый день имелся в виду Ц двадцать четвертое червеня…
Впереди, куда убегала дорога, светились огни костров. Потянуло тухлым за
пашком Ц не иначе, как болота начинались. У распутья Сумукдиар заметил с
толб, на котором стоял глиняный кувшин. Он догадался, что видит щур Ц сосу
д с прахом предков, межевой знак, оберегающий границы родового поля.
Люди вокруг джадугяра вели себя все разнузданнее, некоторые даже принял
ись совокупляться беспорядочной гурьбой прямо на виду у всех. Большинст
во бредущих сквозь ночь были не то пьяны до беспамятства, не то одержимы з
лыми бесами, хотя одно ничуть не мешало другому. Так или иначе, они шли, пош
атываясь, горланили непотребные песни и вдобавок поносили матерной бра
нью собственных предков.
Сумукдиар тоскливо подумал, как не похож окружавший его обезумевший сбр
од на тех рыссов, коих он знал прежде. Он любил и уважал настоящих рыссов, н
о не этих жертв злого духа, а сильных смелых людей, создавших некогда вели
чайшую державу, примирявших и просвещавших отсталые племена. Людей, оста
вивших потомкам прекрасные храмы, картины, монументы, бессмертную музык
у и литературу… Гирканец печально вглядывался в лица. Могли бы эти убоги
е людишки, уподобившись порицаемым ныне предкам, воспрянуть гордостью и
послать грозному хозарскому кагану мечи вместо подати? Да ни за что!
Эти воспитали в себе рабскую душонку и скорее готовы были под
ставить выи под иноземное ярмо, чем дать решительное сражение ордам захв
атчиков.
Жалкое стадо покорных уродцев. Легкая добыча для полчищ Тангри-Хана…
Вот и болото. На холме рядом с трясиной темнел силуэт капища. Позади алтар
я, за квадратом костров, громоздился высеченный из гранитной глыбы фалли
ческий идол. Несмотря на темноту, Сумук разглядел злобные черты Велеса. Т
очно такие же истуканы имелись во множестве храмов Атарпадана, только та
м этого демона звали Иблисом.
Толпа растекалась, окружая холм и болото. Гирканец хотел незаметно проск
ользнуть вместе с остальными, но быстро понял, что рассчитывать на это не
приходится Ц вдоль тропы стояли кучками по двое-трое охранники, испуск
авшие слабое хварно. Это были, несомненно, маги из числа прислужников тем
ных сил, вооруженные ко всему прочему заколдованными мечами и саблями. П
редназначение такого оцепления не вызывало сомнений Ц не пропустить н
а шабаш волшебников, которые могли бы помешать действу. Обойти часовых н
ельзя Ц это гирканец понял сразу: справа и слева от дороги колыхалась то
пь.
«Прорвемся», Ц равнодушно подумал он, приближаясь к посту. На точно выве
ренном расстоянии, когда колдуны-сторожа еще не способны были угадать в
нем волшебника, Сумукдиар вскинул левую руку, на безымянном пальце котор
ой сверкнул перстень с рубином, и направил на караульных поток говве-а-дж
аду. Парализованные стражи бессильно рухнули наземь, и он спокойно продо
лжил путь в сторону зловещего капища.
Разгул низменных страстей достиг между тем совершенно немыслимого раз
маха. Гнусная брань, драки возле бочек с дармовой бормотухой, пьяная похв
альба сверхъестественными мужскими доблестями, похотливые стоны, доно
сившиеся со всех сторон… И все-таки настоящий шабаш еще не начался, и то, ч
то творилось, было всего лишь прелюдией, готовящей несчастных людей к гл
авному, воистину ужасному действу.
На Сумукдиара, стоявшего столбом посреди этой вакханалии бесстыдства, у
же косились, поэтому гирканец решил, что не стоит слишком выделяться на ф
оне буйства толпы. Тем более что военная эпопея обернулась для него затя
жным воздержанием… Выбрав разбитную молодку посмазливее, джадугяр отв
ел ее за кусты, подальше от общего гвалта.
По завершении, к обоюдному удовольствию, благого Дела Сумук, пригибаясь,
подкрался поближе к болоту. Он старался не пользоваться в полную силу св
оим магическим зрением, дабы не привлекать ненужного внимания сиянием х
варно. Однако и так было понятно, что шабаш переходит в новую стадию.
Вакханалия постепенно угасала, пресытившиеся развратом люди поднимали
сь на ноги, стекаясь к обширному пустырю перед холмом. Возле алтаря появи
лись уже темные фигуры в длинных плащах. Лица регентов Белеса были закры
ты капюшонами. Восемнадцать жрецов. То есть три шестерки Ц число Иблиса.
Один из регентов воздел руки, призывая к молчанию разгулявшуюся паству.
В наступившей тишине раздался неприятный вибрирующий голос.
Проповедник идей Зла и Мрака говорил о тайных врагах венедского и склаве
нского народов, по воле коих злыдней рыссы прозябают в нищете и невежест
ве, а урожай неизменно сгнивает на корню. Имя же тем врагам Ц волхвы из пл
емен антов и сколотов, продавшиеся чуждому рыссам Единому Демиургу. Мног
их сколотских и даже венедских воевод и князей хитрые попы заколдовали,
других попросту подкупили, так что теперь, с дрожью в скрипучем голосе об
личал регент, готовится страшная бойня, по сравнению с которой покажутся
мелочью даже гекатомбы времен Джуга-Шаха.
Народ, доведенный до гипнотического экстаза, яростно завопил: убивать, д
ескать, попов-заговорщиков! Да-да, подтвердил оратор, только убивать, а не
то проклятые почитатели Крестного Знамени соберутся с силами и сумеют д
овести до конца то подлое дело, которое, по счастью, сорвалось у них прошло
й ночью. И еще регент сказал, что остался у горемычных рыссов один-разъеди
нственный последний заступник Ц добренький бог-прародитель Велес, пок
ровитель скота и прочего богатства.
Всем ведь было доподлинно известно, что Велес «добрым» отродясь не был и
что не кто иной, как Велес, насылает на людей разных злых бесов, несущих вс
евозможные несчастья. Однако сейчас зачарованные жители Волчьегорска,
начисто позабыв с детства усвоенные истины, повалились на колени, истово
призывая владыку Тьмы. Торжествующие регенты громогласно потребовали
от толпы ублажить милосердного скотьего бога и слугу его Ящера.
Возражающих, само собой, не нашлось, и возле жертвенных очагов стали реза
ть коз, телят и свиней. Часть умерщвленных животных уносили куда-то во тьм
у позади капища, а несколько туш, не ободрав шкуры, бросили рядом с болотом
. Неожиданно мутная трясина забурлила, и на поверхности показалась огром
ная темная масса, проворно устремившаяся к берегу. Толпа завыла Ц не сто
лько восторженно, сколько Ц с перепугу.
Тут уж было не до маскировки, поэтому Сумукдиар, не таясь, включил колдовс
кое зрение. И оторопел: из болота неторопливо вылезало уже знакомое ему с
трашилище. Су-Эшшеги, или, как его здесь называли, Ящер. Тварь хрустко сожр
ала заготовленные жертвы и, широко разинув зубастую пасть, повелительно
заревела.
Ц Человечинки требует, Ц пояснил главный регент дрожащим от ужаса люд
ям. Ц А ну-ка, верные слуги Белеса, подавайте-ка младенцев доброму богу-Я
щеру!
Какая-то безумная женщина, державшая в руках крохотного ребеночка, перв
ой метнулась в сторону капища. Следом двинулись, подталкиваемые взрослы
ми, несколько малолеток. Дети рыдали, звали на помощь родителей, но все-та
ки шли. Объятое сверхъестественным страхом покорное скопище людей заме
рло в ожидании предстоящего кошмара, и над этим кладбищенским безмолвие
м отрывисто разнесся голос Сумукдиара:
Ц Опомнитесь, смертные, что вы творите! Не станут спасать вас Ящер с Беле
сом Ц просто сожрут и даже косточек не выплюнут! Одумайтесь, пока не позд
но, кому вы служите, несчастные! Не обрекайте на лютую смерть своих детей!
Толпа пугливо шарахнулась, оставив его стоять в одиночестве насупротив
Ящера. Впрочем, кое-кого выкрик джадугяра явно отрезвил, во всяком случае
дети бросились обратно к родителям, а обезумевшая мамаша уже не спешила
отдать свое чадо на съедение чудовищу. Зато разъяренная тварь, встав на д
ыбы, со свирепым пронзительным воем вертела отвратительной башкой, высм
атривая внезапно объявившегося врага. Потом голова замерла, нацелив на г
ирканца давящий взгляд налитых кровью мутных глаз. Угрожающе рыча, Ящер
рванулся в сторону, отсекая противнику путь к отступлению. Люди кинулись
врассыпную, спасаясь от стремительных бросков свирепого демона, однако
далеко убегать не спешили и остановились на небольшом расстоянии, с инте
ресом наблюдая за битвой.
Поединщиков Ц волшебника и Ящера Ц разделяло не более сотни шагов. Тва
рь рычала, визжала, плевалась, била землю раздвоенным копытом, пытаясь та
ким образом запугать человека. Презрительно сплюнув в ответ, Сумук сжал
джаман в форму наконечника копья Ц трудновато было в отсутствие солнеч
ного света, приходилось рассчитывать лишь на силу собственного говве-а-
джаду Ц и шагнул навстречу вражине, обнажая клинок. Ящер попятился.
Еще свежа была в памяти скоротечная расправа с тахтабадским водяным иша
ком, поэтому Сумукдиар не сомневался, что и с этим демоном он покончит сто
ль же легко и молниеносно. Джадугяр неторопливо направился к Ящеру, подн
имая над головой оружие для удара…
Внезапно он сообразил, что держит в руке отнюдь не всесокрушающий меч др
евнего бога войны, а простую саблю, не способную даже поцарапать сверхъе
стественную плоть чудовища. Имелась, конечно, возможность укрепить сабе
льное лезвие субстанцией джамана, но и в этом случае соотношение сил изм
енялось непринципиально. Драться таким полуволшебным клинком против Я
щера Ц это было все равно, что выйти с обычной саблей против обычного… ну
, скажем, носорога. Такой расклад возможностей оставлял ему лишь два выхо
да: либо перед смертью нанести демону несколько неопасных уколов, либо
Ц бежать, пока не поздно.
Отступать, впрочем, было уже поздно, да и не хотелось. Он сделал лучшее, на ч
то был способен: обрушил на голову Ящера всю мощь заостренного сгустка г
овве-а-джаду, а крохотные остатки волшебной силы, превратив в струю огня,
бросил в разинутую пасть твари. Сдвоенный удар оглушил и опалил кошмарно
е чудище, опрокинул набок, рассек шкуру лба, но раны были явно не смертельн
ы. Пока посланец Белеса, извергая дикий вой, пытался подняться, Сумукдиар
проворно подскочил к распростертому демону и, пропитав последними круп
ицами волшебства клинок, отсек по колено переднее копыто, а затем изо все
х сил рубанул Ящера саблей по горлу. Лезвие оставило на шкуре совсем негл
убокую царапину, и Агарей поспешил, не искушая судьбу, вернуться на прежн
юю позицию. Обойти лежащую тушу и выйти на тропинку он так и не смог.
Кажется, приближалась неминуемая развязка. Покачиваясь, Ящер медленно в
стал на три ноги. Из обрубка четвертой конечности, постепенно иссякая, хл
естала струя черной дымящейся крови. Гирканец размечтался: вот, мол, Ц кр
овь уже почти вся вытекла, перестает уже капать, Ц но вовремя заметил, чт
о дело тут в другом Ц рана быстро затягивалась. Еще пара мгновений Ц и оп
равившийся демон, метнувшись в атаку, раздавит его в лепешку.
Неожиданно для самого себя Сумукдиар мысленно взмолился, устремив дух к
пугающему, но всесильному Демиургу. И хотя он помнил, что Единый бог обычн
о не спешит вмешиваться в дела Среднего Мира, предоставляя смертным поче
тное право сражаться за Его дело, Ц слова рождались в душе непроизвольн
о:
Ц Господи, Отче наш, сущий на небесах, если слышишь меня! Ты должен знать, ч
то я, пусть нестойко, но желаю, чтобы святилось имя Твое, чтобы настало Цар
ствие Твое и чтобы господствовала Воля Твоя и на земле, как на небе. Я согл
асен даже хлеб насущный получать от Тебя и прошу простить грехи мои, хотя
сам я никогда не прощал должникам своим… И не введи меня в искушение, ведь
я сражаюсь не только за свой личный интерес, но и за дело Твое. Я соглашусь
стать самым верным твоим солдатом, только об одном прошу: помоги, укрепи м
еня в мой страшный миг!..
Он не ждал ответа свыше, но вдруг, к его удивлению, раздался полный доброду
шной иронии Голос:
Ц Зачем же ты, бессильный, вышел на этот поединок-уж не для того ли, чтобы
поражением своим навлечь позор на Господа?
Ц Не мог я уклониться от битвы! Ц обреченно промыслил Сумукдиар. Ц Зло
надлежит истреблять даже ценой собственной жизни!
Ц Много ли пользы Господу от твоей бесславной гибели… Ц равнодушно из
рек Голос. Ц Ступай и сражайся, докажи делом, что способен побеждать. А еж
ели нет своего оружия, так воспользуйся чужим…
И Ц тишина. Единый, Демиург или кто это был, оставил своим вниманием нераз
умного адепта. Что же подразумевал Он, упомянув «чужое оружие»?.. Гирканец
в сердцах обозвал себя последними словами: заколдованный кинжал, подлож
енный гульябаном в руку дедеркинского бандита! Вчера, после стычки на Пл
ощади Нечисти, Сумукдиар машинально сунул магрибское оружие за голенищ
е сапога, и кинжал до сих пор оставался там Ц спал-то Агарей, по пьяному де
лу, не разуваясь!
Бесполезная сабля вернулась в ножны, а рукоятка кинжала удобно поместил
ась в ладони. И вовремя Ц Ящер уже бросился в атаку, но навстречу твари ме
тнулась украшенная сплетенными гадами сталь. Клинок вонзился в брюхо чу
довища, которое взвыло от немыслимой боли и, повалившись, каталось по зем
ле, расплескивая бивший из раны кровавый поток. Только, вот беда, Сумук пре
красно видел, что рана получилась не смертельной, а потому мерзкий демон
вот-вот снова поднимется, и у него хватит сил, чтобы расправиться с незада
чливым соперником.
Развязка наступила внезапно. Послышался хорошо знакомый посвист, означ
авший, что где-то поблизости пролетела пущенная твердой рукой стрела. Ящ
ер, который только что пытался встать на три ноги, снова рухнул, причем из
глазницы его торчал оперенный стержень. Слабо дрыгнув копытами, порожде
ние Мрака успокоилось. Навечно.
Тишина разорвалась множеством голосов, вокруг замелькали дружинники в
кольчугах и при полном вооружении. Регентов Белеса гнали, подталкивая др
евками копий, к всаднику, чей конь смирно переминался с ноги на ногу посре
ди пустыря. Сумукдиар даже не очень удивился, узнав в спасителе Саню Пушк
а.
Джадугяр извлек из Ящерова трупа свой кинжал, затем выдернул стрелу Гера
кла. Наконечник стрелы слабо светился в темноте, словно кованый металл б
ыл раскален до багрового жара.
Презрительно поглядывая сверху вниз на коленопреклоненных регентов, б
елоярский князь смачно выговорил:
Ц Доигрались, сучьи дети? Думали, бесконечно и безнаказанно сможете нар
од уродовать, души губить? Нет, гниды, сколько веревочке ни виться, а петля
на ваших шеях затянется!
Главный прислужник Белеса ответил дрожащим голосом:
Ц Умерь гордыню, смертный! Кто ты такой, чтобы порицать божьих сподвижни
ков? Не дано тебе судить нас, ибо только посвященным даровано такое право,
и только нам открыта истинная мудрость…
Ц Да поди ты! Ц восхитился Пушок. Ц Если ты такой мудрец, ответь на прос
той вопрос. Что вы, восемнадцать ублюдков, будете делать завтра в полдень?
Регент горделиво ответил:
Ц Мы будем, как обычно, вкушать дары благодарных сограждан и возносить х
валу могущественному отцу нашему Велесу.
Ц Хрен вам! Ц расхохотался князь. Ц Завтра в полдень ваши трупы будут ж
ратвой для воронья, потому как сейчас я всех вас вздерну на ближайших дер
евьях.
И хотя слова белоярского владыки частенько расходились с делами, на этот
раз он свое слово сдержал Ц вздернул всех до единого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
ссоединиться с зовущим их потусторонним кошмаром. Объяснить это можно б
ыло лишь многолетним воздействием дьявольских чар, ставших привычными,
а потому легко порабощающих сломленную волю слабодушных.
Джадугяр ни секунды не раздумывал, стоит ли ему выполнить наказ Пушка, то
есть спрятаться в постоялом дворе, укрывшись непроницаемой завесой мог
учих заклинаний. Где-то за городом назревала схватка с Силами Тьмы, а пото
му Сумукдиар просто не имел права уклониться от битвы. Ноги сами понесли
его вместе с толпой Ц вдоль реки, мимо лубяных хибар окраины и дальше, куд
а-то в темноту, по протоптанной в лугах тропинке.
Он шагал немного быстрее окружающих, намереваясь прибыть к месту в числе
первых, при этом он без конца принимал толчки суетившихся вокруг пьянен
ьких волчьегорцев и сам частенько отпихивал мешающих. В памяти всплывал
и строки из книги кельтского путешественника, посетившего эти края в поз
апрошлом веке:
«В ночь на Ивана Купалу творят они эллинское беснование с зажиганием кос
тров возле капищ и срамных идолов фаллических. Сходятся мужчины, жены и д
евицы на ночное купание, заводят бесчинные речи, учиняют бесовские песно
пения и пляски. И бывает многим отрокам осквернение и девицам растление…
» Этот самый день имелся в виду Ц двадцать четвертое червеня…
Впереди, куда убегала дорога, светились огни костров. Потянуло тухлым за
пашком Ц не иначе, как болота начинались. У распутья Сумукдиар заметил с
толб, на котором стоял глиняный кувшин. Он догадался, что видит щур Ц сосу
д с прахом предков, межевой знак, оберегающий границы родового поля.
Люди вокруг джадугяра вели себя все разнузданнее, некоторые даже принял
ись совокупляться беспорядочной гурьбой прямо на виду у всех. Большинст
во бредущих сквозь ночь были не то пьяны до беспамятства, не то одержимы з
лыми бесами, хотя одно ничуть не мешало другому. Так или иначе, они шли, пош
атываясь, горланили непотребные песни и вдобавок поносили матерной бра
нью собственных предков.
Сумукдиар тоскливо подумал, как не похож окружавший его обезумевший сбр
од на тех рыссов, коих он знал прежде. Он любил и уважал настоящих рыссов, н
о не этих жертв злого духа, а сильных смелых людей, создавших некогда вели
чайшую державу, примирявших и просвещавших отсталые племена. Людей, оста
вивших потомкам прекрасные храмы, картины, монументы, бессмертную музык
у и литературу… Гирканец печально вглядывался в лица. Могли бы эти убоги
е людишки, уподобившись порицаемым ныне предкам, воспрянуть гордостью и
послать грозному хозарскому кагану мечи вместо подати? Да ни за что!
Эти воспитали в себе рабскую душонку и скорее готовы были под
ставить выи под иноземное ярмо, чем дать решительное сражение ордам захв
атчиков.
Жалкое стадо покорных уродцев. Легкая добыча для полчищ Тангри-Хана…
Вот и болото. На холме рядом с трясиной темнел силуэт капища. Позади алтар
я, за квадратом костров, громоздился высеченный из гранитной глыбы фалли
ческий идол. Несмотря на темноту, Сумук разглядел злобные черты Велеса. Т
очно такие же истуканы имелись во множестве храмов Атарпадана, только та
м этого демона звали Иблисом.
Толпа растекалась, окружая холм и болото. Гирканец хотел незаметно проск
ользнуть вместе с остальными, но быстро понял, что рассчитывать на это не
приходится Ц вдоль тропы стояли кучками по двое-трое охранники, испуск
авшие слабое хварно. Это были, несомненно, маги из числа прислужников тем
ных сил, вооруженные ко всему прочему заколдованными мечами и саблями. П
редназначение такого оцепления не вызывало сомнений Ц не пропустить н
а шабаш волшебников, которые могли бы помешать действу. Обойти часовых н
ельзя Ц это гирканец понял сразу: справа и слева от дороги колыхалась то
пь.
«Прорвемся», Ц равнодушно подумал он, приближаясь к посту. На точно выве
ренном расстоянии, когда колдуны-сторожа еще не способны были угадать в
нем волшебника, Сумукдиар вскинул левую руку, на безымянном пальце котор
ой сверкнул перстень с рубином, и направил на караульных поток говве-а-дж
аду. Парализованные стражи бессильно рухнули наземь, и он спокойно продо
лжил путь в сторону зловещего капища.
Разгул низменных страстей достиг между тем совершенно немыслимого раз
маха. Гнусная брань, драки возле бочек с дармовой бормотухой, пьяная похв
альба сверхъестественными мужскими доблестями, похотливые стоны, доно
сившиеся со всех сторон… И все-таки настоящий шабаш еще не начался, и то, ч
то творилось, было всего лишь прелюдией, готовящей несчастных людей к гл
авному, воистину ужасному действу.
На Сумукдиара, стоявшего столбом посреди этой вакханалии бесстыдства, у
же косились, поэтому гирканец решил, что не стоит слишком выделяться на ф
оне буйства толпы. Тем более что военная эпопея обернулась для него затя
жным воздержанием… Выбрав разбитную молодку посмазливее, джадугяр отв
ел ее за кусты, подальше от общего гвалта.
По завершении, к обоюдному удовольствию, благого Дела Сумук, пригибаясь,
подкрался поближе к болоту. Он старался не пользоваться в полную силу св
оим магическим зрением, дабы не привлекать ненужного внимания сиянием х
варно. Однако и так было понятно, что шабаш переходит в новую стадию.
Вакханалия постепенно угасала, пресытившиеся развратом люди поднимали
сь на ноги, стекаясь к обширному пустырю перед холмом. Возле алтаря появи
лись уже темные фигуры в длинных плащах. Лица регентов Белеса были закры
ты капюшонами. Восемнадцать жрецов. То есть три шестерки Ц число Иблиса.
Один из регентов воздел руки, призывая к молчанию разгулявшуюся паству.
В наступившей тишине раздался неприятный вибрирующий голос.
Проповедник идей Зла и Мрака говорил о тайных врагах венедского и склаве
нского народов, по воле коих злыдней рыссы прозябают в нищете и невежест
ве, а урожай неизменно сгнивает на корню. Имя же тем врагам Ц волхвы из пл
емен антов и сколотов, продавшиеся чуждому рыссам Единому Демиургу. Мног
их сколотских и даже венедских воевод и князей хитрые попы заколдовали,
других попросту подкупили, так что теперь, с дрожью в скрипучем голосе об
личал регент, готовится страшная бойня, по сравнению с которой покажутся
мелочью даже гекатомбы времен Джуга-Шаха.
Народ, доведенный до гипнотического экстаза, яростно завопил: убивать, д
ескать, попов-заговорщиков! Да-да, подтвердил оратор, только убивать, а не
то проклятые почитатели Крестного Знамени соберутся с силами и сумеют д
овести до конца то подлое дело, которое, по счастью, сорвалось у них прошло
й ночью. И еще регент сказал, что остался у горемычных рыссов один-разъеди
нственный последний заступник Ц добренький бог-прародитель Велес, пок
ровитель скота и прочего богатства.
Всем ведь было доподлинно известно, что Велес «добрым» отродясь не был и
что не кто иной, как Велес, насылает на людей разных злых бесов, несущих вс
евозможные несчастья. Однако сейчас зачарованные жители Волчьегорска,
начисто позабыв с детства усвоенные истины, повалились на колени, истово
призывая владыку Тьмы. Торжествующие регенты громогласно потребовали
от толпы ублажить милосердного скотьего бога и слугу его Ящера.
Возражающих, само собой, не нашлось, и возле жертвенных очагов стали реза
ть коз, телят и свиней. Часть умерщвленных животных уносили куда-то во тьм
у позади капища, а несколько туш, не ободрав шкуры, бросили рядом с болотом
. Неожиданно мутная трясина забурлила, и на поверхности показалась огром
ная темная масса, проворно устремившаяся к берегу. Толпа завыла Ц не сто
лько восторженно, сколько Ц с перепугу.
Тут уж было не до маскировки, поэтому Сумукдиар, не таясь, включил колдовс
кое зрение. И оторопел: из болота неторопливо вылезало уже знакомое ему с
трашилище. Су-Эшшеги, или, как его здесь называли, Ящер. Тварь хрустко сожр
ала заготовленные жертвы и, широко разинув зубастую пасть, повелительно
заревела.
Ц Человечинки требует, Ц пояснил главный регент дрожащим от ужаса люд
ям. Ц А ну-ка, верные слуги Белеса, подавайте-ка младенцев доброму богу-Я
щеру!
Какая-то безумная женщина, державшая в руках крохотного ребеночка, перв
ой метнулась в сторону капища. Следом двинулись, подталкиваемые взрослы
ми, несколько малолеток. Дети рыдали, звали на помощь родителей, но все-та
ки шли. Объятое сверхъестественным страхом покорное скопище людей заме
рло в ожидании предстоящего кошмара, и над этим кладбищенским безмолвие
м отрывисто разнесся голос Сумукдиара:
Ц Опомнитесь, смертные, что вы творите! Не станут спасать вас Ящер с Беле
сом Ц просто сожрут и даже косточек не выплюнут! Одумайтесь, пока не позд
но, кому вы служите, несчастные! Не обрекайте на лютую смерть своих детей!
Толпа пугливо шарахнулась, оставив его стоять в одиночестве насупротив
Ящера. Впрочем, кое-кого выкрик джадугяра явно отрезвил, во всяком случае
дети бросились обратно к родителям, а обезумевшая мамаша уже не спешила
отдать свое чадо на съедение чудовищу. Зато разъяренная тварь, встав на д
ыбы, со свирепым пронзительным воем вертела отвратительной башкой, высм
атривая внезапно объявившегося врага. Потом голова замерла, нацелив на г
ирканца давящий взгляд налитых кровью мутных глаз. Угрожающе рыча, Ящер
рванулся в сторону, отсекая противнику путь к отступлению. Люди кинулись
врассыпную, спасаясь от стремительных бросков свирепого демона, однако
далеко убегать не спешили и остановились на небольшом расстоянии, с инте
ресом наблюдая за битвой.
Поединщиков Ц волшебника и Ящера Ц разделяло не более сотни шагов. Тва
рь рычала, визжала, плевалась, била землю раздвоенным копытом, пытаясь та
ким образом запугать человека. Презрительно сплюнув в ответ, Сумук сжал
джаман в форму наконечника копья Ц трудновато было в отсутствие солнеч
ного света, приходилось рассчитывать лишь на силу собственного говве-а-
джаду Ц и шагнул навстречу вражине, обнажая клинок. Ящер попятился.
Еще свежа была в памяти скоротечная расправа с тахтабадским водяным иша
ком, поэтому Сумукдиар не сомневался, что и с этим демоном он покончит сто
ль же легко и молниеносно. Джадугяр неторопливо направился к Ящеру, подн
имая над головой оружие для удара…
Внезапно он сообразил, что держит в руке отнюдь не всесокрушающий меч др
евнего бога войны, а простую саблю, не способную даже поцарапать сверхъе
стественную плоть чудовища. Имелась, конечно, возможность укрепить сабе
льное лезвие субстанцией джамана, но и в этом случае соотношение сил изм
енялось непринципиально. Драться таким полуволшебным клинком против Я
щера Ц это было все равно, что выйти с обычной саблей против обычного… ну
, скажем, носорога. Такой расклад возможностей оставлял ему лишь два выхо
да: либо перед смертью нанести демону несколько неопасных уколов, либо
Ц бежать, пока не поздно.
Отступать, впрочем, было уже поздно, да и не хотелось. Он сделал лучшее, на ч
то был способен: обрушил на голову Ящера всю мощь заостренного сгустка г
овве-а-джаду, а крохотные остатки волшебной силы, превратив в струю огня,
бросил в разинутую пасть твари. Сдвоенный удар оглушил и опалил кошмарно
е чудище, опрокинул набок, рассек шкуру лба, но раны были явно не смертельн
ы. Пока посланец Белеса, извергая дикий вой, пытался подняться, Сумукдиар
проворно подскочил к распростертому демону и, пропитав последними круп
ицами волшебства клинок, отсек по колено переднее копыто, а затем изо все
х сил рубанул Ящера саблей по горлу. Лезвие оставило на шкуре совсем негл
убокую царапину, и Агарей поспешил, не искушая судьбу, вернуться на прежн
юю позицию. Обойти лежащую тушу и выйти на тропинку он так и не смог.
Кажется, приближалась неминуемая развязка. Покачиваясь, Ящер медленно в
стал на три ноги. Из обрубка четвертой конечности, постепенно иссякая, хл
естала струя черной дымящейся крови. Гирканец размечтался: вот, мол, Ц кр
овь уже почти вся вытекла, перестает уже капать, Ц но вовремя заметил, чт
о дело тут в другом Ц рана быстро затягивалась. Еще пара мгновений Ц и оп
равившийся демон, метнувшись в атаку, раздавит его в лепешку.
Неожиданно для самого себя Сумукдиар мысленно взмолился, устремив дух к
пугающему, но всесильному Демиургу. И хотя он помнил, что Единый бог обычн
о не спешит вмешиваться в дела Среднего Мира, предоставляя смертным поче
тное право сражаться за Его дело, Ц слова рождались в душе непроизвольн
о:
Ц Господи, Отче наш, сущий на небесах, если слышишь меня! Ты должен знать, ч
то я, пусть нестойко, но желаю, чтобы святилось имя Твое, чтобы настало Цар
ствие Твое и чтобы господствовала Воля Твоя и на земле, как на небе. Я согл
асен даже хлеб насущный получать от Тебя и прошу простить грехи мои, хотя
сам я никогда не прощал должникам своим… И не введи меня в искушение, ведь
я сражаюсь не только за свой личный интерес, но и за дело Твое. Я соглашусь
стать самым верным твоим солдатом, только об одном прошу: помоги, укрепи м
еня в мой страшный миг!..
Он не ждал ответа свыше, но вдруг, к его удивлению, раздался полный доброду
шной иронии Голос:
Ц Зачем же ты, бессильный, вышел на этот поединок-уж не для того ли, чтобы
поражением своим навлечь позор на Господа?
Ц Не мог я уклониться от битвы! Ц обреченно промыслил Сумукдиар. Ц Зло
надлежит истреблять даже ценой собственной жизни!
Ц Много ли пользы Господу от твоей бесславной гибели… Ц равнодушно из
рек Голос. Ц Ступай и сражайся, докажи делом, что способен побеждать. А еж
ели нет своего оружия, так воспользуйся чужим…
И Ц тишина. Единый, Демиург или кто это был, оставил своим вниманием нераз
умного адепта. Что же подразумевал Он, упомянув «чужое оружие»?.. Гирканец
в сердцах обозвал себя последними словами: заколдованный кинжал, подлож
енный гульябаном в руку дедеркинского бандита! Вчера, после стычки на Пл
ощади Нечисти, Сумукдиар машинально сунул магрибское оружие за голенищ
е сапога, и кинжал до сих пор оставался там Ц спал-то Агарей, по пьяному де
лу, не разуваясь!
Бесполезная сабля вернулась в ножны, а рукоятка кинжала удобно поместил
ась в ладони. И вовремя Ц Ящер уже бросился в атаку, но навстречу твари ме
тнулась украшенная сплетенными гадами сталь. Клинок вонзился в брюхо чу
довища, которое взвыло от немыслимой боли и, повалившись, каталось по зем
ле, расплескивая бивший из раны кровавый поток. Только, вот беда, Сумук пре
красно видел, что рана получилась не смертельной, а потому мерзкий демон
вот-вот снова поднимется, и у него хватит сил, чтобы расправиться с незада
чливым соперником.
Развязка наступила внезапно. Послышался хорошо знакомый посвист, означ
авший, что где-то поблизости пролетела пущенная твердой рукой стрела. Ящ
ер, который только что пытался встать на три ноги, снова рухнул, причем из
глазницы его торчал оперенный стержень. Слабо дрыгнув копытами, порожде
ние Мрака успокоилось. Навечно.
Тишина разорвалась множеством голосов, вокруг замелькали дружинники в
кольчугах и при полном вооружении. Регентов Белеса гнали, подталкивая др
евками копий, к всаднику, чей конь смирно переминался с ноги на ногу посре
ди пустыря. Сумукдиар даже не очень удивился, узнав в спасителе Саню Пушк
а.
Джадугяр извлек из Ящерова трупа свой кинжал, затем выдернул стрелу Гера
кла. Наконечник стрелы слабо светился в темноте, словно кованый металл б
ыл раскален до багрового жара.
Презрительно поглядывая сверху вниз на коленопреклоненных регентов, б
елоярский князь смачно выговорил:
Ц Доигрались, сучьи дети? Думали, бесконечно и безнаказанно сможете нар
од уродовать, души губить? Нет, гниды, сколько веревочке ни виться, а петля
на ваших шеях затянется!
Главный прислужник Белеса ответил дрожащим голосом:
Ц Умерь гордыню, смертный! Кто ты такой, чтобы порицать божьих сподвижни
ков? Не дано тебе судить нас, ибо только посвященным даровано такое право,
и только нам открыта истинная мудрость…
Ц Да поди ты! Ц восхитился Пушок. Ц Если ты такой мудрец, ответь на прос
той вопрос. Что вы, восемнадцать ублюдков, будете делать завтра в полдень?
Регент горделиво ответил:
Ц Мы будем, как обычно, вкушать дары благодарных сограждан и возносить х
валу могущественному отцу нашему Велесу.
Ц Хрен вам! Ц расхохотался князь. Ц Завтра в полдень ваши трупы будут ж
ратвой для воронья, потому как сейчас я всех вас вздерну на ближайших дер
евьях.
И хотя слова белоярского владыки частенько расходились с делами, на этот
раз он свое слово сдержал Ц вздернул всех до единого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52