– Вот вы говорите, а у меня полпособия уходит на лекарство, так вот ответьте мне: за что мне такая жизнь?
– А вы что думаете, у меня по-другому? То же самое.
– Вот нет ничего, и хотел бы человек иметь, но нет ничего, и ничего не будет.
– А ничего не поделаешь, не родишь же.
– Вы слышали? Снова там наверху какая-то афера.
– Ай, да оставьте вы, если не одни, так другие, если не эти, так те, вот раньше были из «Солидарности», и что? Ничего. Что они сделали? Ничего. Теперь правят эти, и что? Ничего, афера за аферой, а ты стой, как глупый козел, в очередях, и за то, что ты всю жизнь честно работал, теперь живешь хуже собаки.
– Хлеб и маргарин, это истинная правда, а уж лекарства…
– Ох, лекарства…
– Хотите знать, сколько мы тратим на лекарства жене? Если б вы знали, вы бы поразились.
– Ой, моя жена от врача к врачу, из санатория в санаторий, и конца-края этому не видно, а знаете, какую рыбу эти врачи больше всего любят? Жирную, а купюры крупные и побольше, ну да что я вам буду рассказывать.
– Да, да…
Именно о том я и говорил, какая-то, к сожалению, внутренняя гниль! Чересчур много самых точных реалсообщений и фактов из первых рук. Чересчур много недоброкачественной жратвы. Чересчур много загрязнений. Чересчур много пестицидов, нитратов, низорала и гнилоточивых мультяшек. Чересчур много дерьма. Ну и безработица, не будем сбрасывать со счетов, чудовищная.
Наступает моя очередь. Вхожу и смотрю, не набросится ли кто на меня с руганью, как на беспородного пса, которого всегда можно пнуть. Но нет. Удалось. Я уже в комнате. Все хорошо. Сажусь. Служащая уже копается в моих бумагах.
– Была у тебя в течение последнего месяца оплачиваемая работа, какие-нибудь занятия, приносящие жирные витамины? Финансовый поток в кошелек не пролился? Говорить правду, чистую правду, а не то как счас врежу! Ну так как – было? Ничего не было? Тогда подпишись здесь.
– Простите… у меня нет ручки…
– Как это нет ручки? Он что? Думает, у нас тут фабрика ручек? Нет ручки! Вы только гляньте на этого мелкого жулика, он мне еще сейчас будет доказывать, что у нас нигде не написано, чтобы приносить свою ручку, ну, наглый тип, недоделок несчастный, работать ему не хочется, здоровенный мужик, а мне заявляет: ручки у него нет, это уже переходит все границы, он небось себе воображает, что мы тут будем обо всем помнить? О ручке, о том о сем, об этом, небось он думает, что мы тут не работаем, а так себе сидим для собственного удовольствия! Ручки у него нет, наглость какая!
Злит меня это? Ну злит. Хотел бы я поговорить с начальником этой стервы? Хотел бы. Но если по правде, то нет. Скорей бы домой, плюхнуться в кресло перед порнофильмом. Лишь бы только вырваться из этих Хуевиц. Все? Подпись поставлена. До встречи в следующем месяце.
понедельник
Просыпаешься утром и вяло думаешь, что надо бы выйти за понедельничной желтой толстушкой с приложением «Работа». Это становится уже частью постуикендовых ритуальных омовений. Приложение «Работа». А потом смотришь. Просматриваешь. Анализируешь. Вникаешь. Думаешь. Для куража сжимаешь в кулаке яйца. Чешешь волосню. Пьешь сладкий чай. По ходу прочитываешь также информацию и новости. Опять какая-то афера. Опять какая-то война. Опять мертвый новорожденный младенец в мусорном баке. Кто-то кого-то. Кто-то кому-то. Кто-то чье-то. Кто-то чем-то. Что-то где-то. Благая весть в мирных условиях. Втюхать!
Способ ААААа: Универсальная система игры в тото-лото. Берешь? Беру!
Требуется: профессиональный, способный, амбициозный, креативный.
Способ Беее: В будущем году издай альбом о своей семейной жизни. Ты, моющий окна на Пасху. Ты, сдирающий с себя кожу при просмотре чувствительного порно. Сядь и представь, что ты подписал контракт на миллион долларов. Что пребываешь в состоянии волнующей эрекции. То есть: скатерть-самобранка, накройся. Входишь? Конечно вхожу!
Желательны: умение работать в коллективе, аналитическое мышление, управляемость.
Способ В (от вонища ): Начни наконец гнать самогон из картошки и продавай его в студенческом общежитии. А будут брать? Еще бы. Тоже мне вопрос. Пойдет, как свежие булочки. Взорви эту гадскую спиртовую монополию. Отдери мафию-государство в жопу. Вперед!
Предлагаем: Работа в молодом, динамичном коллективе, возможность карьерного роста, завидный социальный пакет, повышение квалификации, безопасность, стабильное развитие.
Способ Г (от говно ): засунь свои амбиции и надежды в sex doll. Уйди в себя, сойди с катушек и приземлись в hjuston в дурдоме. Дай себя запеленать в смирительную рубашку и закрыть в отеле без дверных ручек с дармовой кормежкой, стиркой, лекарствами, способствующими злоупотреблениям ими, а также с удобной электрической кроваткой. Дурацкая мысль? Тогда выбей себе пенсию. Походишь и выходишь. Поклянчишь и выклянчишь. А как, ты думаешь, живет половина людей в деревнях? Пенсия такая, пенсия сякая, дают, надо брать, жить-то нужно, а ты что? Ничего.
У тебя масса времени на свободных оборотах. Ты свободен, как альфонс. Так что сядь и при полном спокойствии ума поработай над своим внутренним содержанием.
вторник
Работу над своим внутренним содержанием начнем с умывания и бритья. Свежий и отдохнувший, ты способен усваивать новые интересные факты и сообщения, могущие оказаться небесполезными для развития твоей эвентуальной профессиональной карьеры. Усваивать общее, растворимое знание об окружающем мире, достаточное, чтобы точно перемещаться в обгоняющей действительность трехмерной картонной конструкции.
Кшись, ревностный член общества потребления, уже стоит здесь. Уже обнаружился среди упаковок. Стоит. Сидит. На резиновом табурете в модных картонных кроссовках.
– Привет, Кшись.
– Ну привет.
– Все в норме?
– Ну.
Кшись при его толщине унисексуален, анаболические сиськи свисают у него, как бататы, а пенис утончился до размеров трубочки для пепси. Когда я смотрю на Кшися, на его одутловатое, гладко выбритое лицо, снабженное жирными губами, во мне поднимается отвращение к продуктам питания. Кшись, дорогой ты мой человек, аппетитные и возвышенные фотографии в рекламах старательно сфабрикованы с заранее обдуманными намерениями. Ты что, не знал? Ничего из того, что должно олицетворять в средствах массовой информации красоту, молодость и здоровье, не является подлинным. Все выглядит куда сочней, все, смазанное черт те знает каким салом, немилосердно блестит, как, не преувеличиваю, яйца у кобеля. Ты что, не видишь четкой надписи на обертке: «Потребление увеличивает риск заболевания раком кишечника и гангреной всего тела»? Кшись, дорогой ты мой человек, эти куры, которые выглядят так аппетитно, могут быть напичканы антибиотиками, гормонами и диоксинами, а вареная колбаса не менее соблазнительного вида по шесть шестьдесят за килограмм – конгломерат отходов, соплей и детергентов.
Но Кшисю это по барабану. Не колышет его это. Клал он на это с высокого дерева. Воспринимая жирок, завязывающийся по другой, менее розовой стороне экрана, с благоговейным почтением, он неколебимо убежден, что утверждения наподобие «более половины мировых сборов сои и одной трети зерновых содержат гены, происходящие из иных форм жизни» обычный треп. А то, что под видом жареного молотого месива мы потребляем стероидные анаболики, ускоряющие набор веса крупным рогатым скотом от пяти до двадцати процентов, гормоны, которые подозревают в том, что они вызывают рак, и огромные количества антибиотиков, – так это фундаменталистский, антиамериканский миф, подрывающий устои нового миропорядка, традиционного польского гостеприимства и общепринятые принципы хорошей кухни.
Кшись, философия быстрого питания, стирая границы между пищей и вкусовыми добавками, не исполнила своих демократических обещаний. Дешевая еда, потребление которой становится дурной привычкой, углубляет социальные различия, которые, по замыслу, должна была уничтожить.
Впрочем, какая разница? И так все закончим свой путь в общей могиле с маленькой дыркой в затылке. А потому надо как следует набивать брюхо. Пока оно еще функционирует.
О божественный гастроном! Смилуйся над грешниками, кающимися всей плотью своею и салом своим.
– Привет, Кшись.
– Ну привет.
– Что, вкусно?
– Для меня вкусно, а для тебя пусто.
– Хреново.
– Да уж.
– И что?
– А ничего.
– Ничего, так ничего.
– Вы знаете, – говорит маменька Кшися, когда окажешься вместе с ней в лифте, – я вас от всей души прошу представить себе, что вчера Кшисеку пришлось проснуться в два часа ночи и съесть яичницу из семи яиц – такой у него был аппетит, уж так ему захотелось яичницы, просто не приведи Господь, и еще, раз мы тут оказались, я хочу сказать, что Кшисек очень, ну просто страшно любит омлет и умеет, вы только представьте себе, сам готовить, я ему даже не помогаю делать омлеты, а он и не хочет, мама, говорит, не помогай мне делать омлеты, я и сам справлюсь, и потом, мне самому это нужно уметь. Да готовь, говорю ему, готовь, вот будет жене радость, ты и это умеешь, и то умеешь, просто чистый клад для семейной жизни, нет, правда же, хороший он мальчик, ведь верно?
Ну. И правда страшно хороший. Когда Кшисю больше неохота метать дротики в мишень в клубе «Релакс», он вытаскивает ствол, потому что ему уже неохота метать дротики. Когда Кшись лезет в карман куртки и не находит там сигарет; он вытаскивает ствол, потому что не находит в Карманах курева, потому что ему уже неохота, потому что ему уже ничего неохота, потому что у пацана, с которым Кшись сидит в «гольфе-четверке», есть, но он не хочет угостить, потому что ему не хочется, вот тогда Кшись вытаскивает ствол, потому что ему уже ничего не хочется, и говорит пацану:
– Хочешь?
Кшись, опомнись! Половина блатных сгорает из-за фраерских штучек с пушкой, но хороший мальчик Кшись не желает опомниться, потому что ему не по нраву, потому что милейший Кшись отшень любить размахивать пушкой. Это ж зер отшень как в фильмах! И еще в минуты напряжения из-за отсутствия курева любит он, как этакий суперкоп, приставить пушку пациенту к виску. Пусть пациент знает, на чьей стороне истина, вера, надежда, любовь. А когда милейший Кшись был маленький, он с удовольствием возглавлял небольшую бандочку в коротких штанишках, которая измывалась над учениками младших классов. Вот были времена! Милейшие родители гордились таким многообещающим сыном. А когда Кшись был еще меньше, то объявил родителям, что хочет, когда вырастет, стать валютчиком. Эти слова младенца рассмешили собравшееся на именины общество. А потом мама Кшися внесла яйца под майонезом, встреченные горячим одобрением. Одним словом, семейная телега катила по правильной дороге. Ежели толщина и жирность являются стигматами консюмеризма, то Кшись – это пророк из пророков. Он – первый жирный сын божий. Серотонин, содержание которого возрастает после обильной трапезы и который дает чувство радости, просто гуляет у него по организму. Не для тебя, Кшись, биоксетин, не для тебя серонил, нет, не для тебя!
Кшись, милейший потребитель, введенный в состояние гипнотического сна наяву, состояние зачарованности и атрофии способности критической оценки, стоит со мной в лифте, а я испытываю рвотное отвращение к продуктам питания. Всякий раз, когда я вкладываю в ротовую полость пищу, у меня возникает пронизывающее ощущение, что мое тело превращается в липкую взвесь порченых, прогнивших, бездеятельных, бесполезных клеток, нацеленных только на одно – стать раковыми.
– Ну ты чего, Кшись? Ты чего? Давай сядем на скамейке, поговорим, а? Потрекаем. Потрем. Постоим у выбивалки для ковров, полюбуемся на попки в стрингах. Пойдем выкурим косячок за помойкой, будет клево. Клево-кайфово. Ну чего ты, Кшись, чего? Поговорим, поржем, порассказывем друг другу старые добрые анекдоты, повспоминаем другие, такие же добрые и старые, потолкуем о порно, обменяемся мнениями о качестве силиконовых сисек, обсудим художественные достоинства фильмов категории «Vivid video», посоревнуемся, кто дальше плюнет, кто громче пернет, кто дольше рыгнет, а? Оприходуем бутылек, захорошим, будет классно, только без кайфа. Ну чего? Слышь, пошли, подождем лучших времен, каких-нибудь, блин, лучших времен, хирургического вмешательства, гинекологических щипцов, божественного акушера, а ну – гну! – что-то случится, а ну шарахнет метеорит, а? О, глянь, Толстый сюда идет, во, уже увидел нас, сейчас вообще будет клево, здорово будет, побазарим, хряпнем плодово-выгодного, по косячку выкурим, аж мир закружится, нам помогут острые локти и гибкая шея, главное – это не давать слабину. Давай, Кшись, начнем хорошеть с водярой, а потом кто-нибудь еще пригребет с каким-нибудь веселящим бутыльком. Здорово, Толстый!
– Здорово.
– Чего слыхать. Толстый? Чего, говоришь, слыхать? Старые бабы не хотят подыхать, а молодые не дают? – говорю я, но Толстый какой-то не такой, какой-то не толстый. – Чего слыхать. Толстый? А мы тут с Кшисем сидим и перетираем ни о чем, так чего, Толстый, слыхать?
– Да пошел ты, – говорит он и вздыхает так тяжело, что до нас долетает его никотиновое дыхание.
Тяжело, да, тяжело. А кто говорил, что будет легко? Никто. У Толстого только что фургон большегрузный угнали. Огромный, как сарай. На улице сразу увидишь. Нельзя такой не заметить. Рекламы на нем блестят, как яйца у кобеля. И действительно, заметили! Только сделать ничего не смогли. Не остановили.
Толстый в полицию звонит:
– У меня фургон угнали! Когда? Только что! В таком-то месте, и сейчас он может перемещаться в южном направлении.
Все верно.
У них, то есть у так называемой полиции, есть точная наводка: угнанный большегрузный автомобиль перемещается в южном направлении.
У Толстого камень с сердца сваливается.
– Ну так что? – спрашивает он. – Он у вас почти в руках, в чем проблема?
– Да одна патрульная машина где-то катается, а вторая стоит, бензина нету, так что сделать ничего не удастся.
У Толстого аж челюсть отвисла. Это все равно как дубиной по калгану. Ну, блин! Несколько миллиардов псу под хвост! У них бензина нету! Нет, польские мусора – это такие гады, такие гады! А что, не так? Вечно эти суки сраные там, где в них надобности нет. Вечно эти псы вонючие готовы схватить, но не ту кость, которую нужно. Задержать, составить протокол, ободрать – это они с дорогой душой! Искать не надо, под столом тебя возьмут. И пойдут шить! И дорожное происшествие, и побег с места происшествия. А кто им что сделает? Завтра вот проведут показательную акцию по охаживанию дубинками медсестер и скваттеров. Граждане будут довольны и исполнятся спокойствием. А как же! Они стоят на страже! Осененные величием закона! В поте лица своего! Только заплати налоги, и они будут обрабатывать твою задницу своими резиновыми продолжениями члена. Вжарят тебе парализатором по яйцам. Такие вот нежности, подкрепленные законом.
На службе ненасытной гидре, Третьей, мать ее, Речьпосполитой!
Был у тебя, Толстый, золотой рог, а теперь только хуй остался, ха-ха!
Толстый вне себя. Нам это тоже передается. Да пошло оно! В жопу! Вот это нам по нраву, по-нашему, по-польски, выпить, закурить, а потом жаловаться, что травка дрянная, не такая, как хотелось бы, зола какая-то, странная, никакого действия, вроде бы совсем не берет, прямо труха, да и все остальное хлам.
А что хлам, то нам.
среда

Вот вам суровая правда. Решающими факторами при приеме на работу являются образование, опыт и талант, а не знакомства, связи и родственные отношения. Обретший подобное знание может со спокойной душой делать инвестиции в себя, выбрав соответствующее направление.
Ага, ну в таком случае я оповещаю вас, что в соответствии с объявлением, опубликованном в приложении к «Желтой газете», я хотел бы предложить свою кандидатуру на должность ассистента дымилыцика. Зовут меня Мирослав, для знакомых Мирек. в кулинарных изделиях разбираюсь, как мало кто, и надеюсь, что при полученных ранее знаниях и опыте, а также благодаря усиленной мотивации для работы в гамбургеровом секторе я смогу хотя бы в минимальной степени способствовать успеху Вашей замечательной фирмы и в то же время совершенствоваться в избранной профессии.
Заодно позволю себе представить знание языка тела, общение с компьютером на игровом уровне, способность биолокации и готовность постоянно двигать науку о гамбургерах в качестве достоинств, которые можно рассматривать как дополнительные при рассмотрении моей кандидатуры для приема на работу.
Прилагаю к настоящему письму автобиографию и жду ответа с назначенной датой встречи.
С уважением
Я. Лично.
Да, и еще выражаю согласие на использование моих персональных данных, а также внутренних органов для кулинарных и потребительских надобностей. Выражаю согласие на далеко идущие проникновение и внедрение.
Я по-настоящему мотивирован и. что важней, моторизован.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18