Как мы плавали на пеностироле по канавам, а пеностирол тибрили с законсервированной стройки? Или как известку со стен отколупывали, потому что в детстве нам недоставало кальция для костей? Или как мы сидели на лестнице, словно грустные карлики, а выключатель был разломан, провода висят, а ты и говоришь: «Давай, кто дольше продержит провода в руке», – а потом тебя как шарахнет, помнишь? Ты, наверно, полчаса сидел на лестнице и дрожал, точно вымокший щенок. Господи, Опель, какие приключения бывали в нашем языческом детстве!
И все сразу открылось передо мной, как канал. Вплываю. Над кроватью весь иконостас ушедшего времени. Катушечные магнитофоны, гуманитарное соленое масло, которое выдавали в костеле, расслабуха, резиновые сапоги, голые бабы, несбывшийся американский сон в пустой пачке от «Мальборо», что валялась в урне у гостиницы… ладно, хватит воспоминаний. Ступай, Опель, используй сегодня свой кредит в баре, используй на всю катушку. Бася тебе кредита не выдаст.
Бася, склоненная над кредитным заключением, кроме него, ничего не видит. Она углубилась в него, как в проработку программы телевидения на грядущую предпраздничную неделю. Она перебирает бумаги, что-то вытаскивает, смотрит, подносит к глазам, отодвигает, откладывает, делает заметки, подсчитывает и наконец, вся такая нервно-возбужденная, говорит:
– Госька, сделай мне это.
Гоха берет заключение и истерическим голосом кричит:
– Да он что, спятил совсем? Я ему в жизни кредита не дала бы, нет, ты только глянь. Бася, посмотри сюда…
Бася смотрит и кивает.
– Смотри, одна печать и хмырь какой-то подписался под «председатель», и все смазано, неразборчиво, я вас умоляю. Бася, ты знаешь, что это за фирма? Фирма «домино», что получит – на вино.
– Так напиши, что кредит мы не выделяем, и отправь в Варшаву, – категорически говорит Бася в первый раз.
– Бася, но зачем отправлять? – удивляется Гоха. – Нам же все равно вернут его с отказом. Я во всяком случае под разрешением не подпишусь.
– Госька, делай что я сказала, – второй раз говорит Бася категорическим тоном. Я тоже не подпишусь, тут же сразу видно, что это за тип, но в Варшаву пошлем. Госька, тут речь идет вовсе не о том, получит он кредит или нет. Ты поняла?
– Поняла, – кивает Гоха.
– Мирек, – бросает Бася, – приготовь почту, только быстро, не заставляй меня ждать.
– Хорошо, Бася, – говорю я, а перед глазами у меня панорама стодневок, студенческих балов, школьных дискотек и еще Крысек, как он стоит на путях и говорит, что это самая современная игра, что кто дольше выдержит – тот крутой, а кто меньше – тот говно. И действительно, он крутой, а мы все говно, но все бегут домой, никто не оглядывается, а за спиной в поле стоит поезд, и мать потом не смогла опознать останки, и никто не знает, почему так получилось.
четверг
Паранойя какая-то. Всем обязательно хочется получить розовую пластиковую рекламную ручку с логотипом Гамбургер Банка.
– Ой какая красивая ручка, – завидев ее, лыбятся они, как мартышки, – а можно я оставлю ее себе, а я получу такую ручку в подарок? А можно еще одну? Знаете, ребенок собирает, так для него.
– Разумеется, пожалуйста, все это сделано для вашего удобства и хорошего самочувствия, которое еще больше улучшится, если в магазине при покупке товаров вы будете пользоваться нашей шариковой ручкой и нашей гамбургеровской платежной карточкой с неповторимой и уникальной эмблемой нашего Гамбургер Банка, а часть комиссионных за произведенное перечисление будет передана в фонд поддержки детей, страдающих печальным современным недугом – посттелевизионной падучей.
пятница, перед самым закрытием
Почему-то всегда так получается, что когда пора закрывать контору и все знаки на земле и на небе согласно указывают на то, что сегодня, по крайней мере в этот единственный раз, раз в неделю, ты уйдешь домой раньше и наконец-то у тебя будет немного времени, чтобы разобраться со всем, а накопилось этого всего ой-ей-ей (Гоха, например, надеется отмочить ноги и обстричь ногти, которые все продолжают расти), как вдруг появляется какая-нибудь мандавошка, которая не приходила много месяцев, а тут неожиданно вспомнила и нашла свободную минутку, именно без пяти шесть, чтобы прийти и занудствовать еще полчаса.
В соответствии с кодексом хозяев, клиент является подлинным нашим кормильцем, и от него зависит, будешь ли ты дальше работать или нет, потому что на твое место полно желающих, которые, быть может, в сто раз лучше, чем ты, так что клиент имеет право распоряжаться нашим временем, особенно после окончания работы, потому что клиент имеет на это право, и только попробуй сказать, что нет!
И когда эта мандавошка устанет занудствовать, то с лучезарной улыбкой поинтересуется, платят ли нам за сверхурочные. А мы с улыбкой ответим, что нет. И расстанемся в благостном настроении – мы, сидящие тут лишний час, и он, сидящий хрен знает где и наяривающий свой горячий быстросупчик. Но даже когда закрыто, приходит какой-нибудь говнюк и дергает дверь, дергает и дергает, как будто ему невдомек, что если с первого раза дверь не поддалась, то, значит, закрыто, рабочий день кончился и что люди, сидящие внутри, не просто так просиживают стулья, а работают в порядке сверхурочных, постурочных, заурочных и вообще порочных. Но до этого трудно додуматься, а дверь всего лишь дверь, и. если она не отворилась, ее надо дергать, пока она не поддастся. О господи…
Приходится открывать и вежливо долдонить, мол, сожалеем, но отделение закрыто, и было бы хорошо, если бы у людей были уши, чтобы слышать, и головы, чтобы думать. Время – деньги. Все по-быстрому – ешь, спишь, трахаешься, болеешь, думаешь, вот и светлейший Он всего лишь на минутку, у него крошечное дельце, которое не займет много времени. Хорошо, хорошо, пожалуйста, входите, клиент всегда прав. Тем более всего лишь на минутку.
– Скажите, – говорит он, – почему банкомат не выдает мне денег?
– Потому что у вас карточка, которая не подходит для считывающего устройства в нашем банкомате, эти карточки наш банкомат не обслуживает.
– Почему не подходит, если на прошлой неделе отлично подходила?
– Извините, не знаю, не я это придумал. – (У, блин!) – Если позволите мне сказать, то я позволю себе заметить, что считывающие устройства подобного типа предназначены исключительно для лиц, имеющих нашу карточку, и только эти лица могут проходить в помещение банкоматов после окончания рабочего дня, а на то, что на прошлой неделе ваша карточка подходила, могу только ответить, что вам повезло.
– Но почему она сейчас не подходит? Почему? Ну почему?
Такого бы зажать в дверях и резиновой дубинкой по спине, по спине, тогда бы он понял, что значит здоровое утреннее похмелье, но, как ни досадно, такое невозможно… А этот гад отменно развлекается, потому как считает себя все превзошедшим, думает, он все знает, не пальцем деланный! В доме все самое современное. Телек смотрит и рекламу, его на мякине не проведешь, засосал кружечку пивка, а то и две, и это ему только куражу добавило. Ну почему да почему, почему да почему, вот объясните мне, почему в прошлый раз да, а сейчас нет…
Смилуйся, скотина, ступай в свою трехкомнатную. Пусть жена или кто там еще начистит тебе морду, отгладит брюки, сделает минет, подключит к телевизору, да все что угодно. И он уходит, но тут же целая толпа дергает дверь. У них нет времени прийти «от и до», у них есть время только «до» и «после». Ну и что ты им сделаешь? Это они каждый день извлекают из бумажников денежки на наши белые булочки и сладкий чай… Я смотрю на их недовольные будки, и мне действительно становится тошнотно. В голове все переворачивается от их вида, вот, честное слово, кроме шуток, схвачу сейчас табуретку и начну отхаживать их по чем попало до крови, до кала, до потери сознания.
пятница
Предполагалось, что это кайфовый рецепт подпорогового серфинга в домашних условиях, ну, понимаете, родной дом, все родное кругом, бим-бом. Дома и стены помогают, все дороги ведут домой, всюду хорошо, но дома лучше, традиция, слитая с современностью, рациональные средства с иррациональными, общепринятое и экстравагантное, вкусный микс, добрый крепкий чай с искусственной челюстью, три бутылки сиропа от кашля со спиртом, safrol tea. косячки, уголки, реланиум, прединол, сарептская горчица, куриные сосиски, пирожные без крема и много, много солнечного польского телевидения. Безопасные пищевые добавки, которые помогают бороться с весенней ослабленностью защитных сил. Пепси-фаза-мульти-тотал-отвал. Джонни Токсик, экстрамутант, приветствует и приглашает.
Я лелеял надежду, что химически индуцированное мистическое переживание доведет мой генотип до следующего этапа, в котором человек избавится от тенет плоти и станет чистым сознанием, сохраняемым при жизни под стеклянным колпаком с помощью умных растворов, содержащих минеральные соли, витамины, кальций, тонизирующие субстанции, глицерин и бисакодил.
Увы, не получилось. Произошло неконтролируемое замыкание в проводах. Боль стала интегральной частью этого безумия. Я чувствую, как она перемещается, пульсируя, точно созревающий нарыв. Она так распирает кумпол, что на заднице лопаются сосуды, точь-в-точь как в глазу. Все становится цвета крови.
суббота
Ты в гипер-мега-стор-шопе. Вьешься, как краснорожий ксендз на похоронах вельможи. Кланяешься. Уговариваешь. Дрочишь. Дискутируешь. Демонстрируешь. Дергаешься. Выигрываешь время. Выглядишь как модель. Стреляешь глазами. Ты хорош собой, высокий, привлекательный. Ты в новой мафии. Перед тобой четыре стопки рекламных листовок. Но не надейся, что ты будешь тут стоять, как идеальный болт. Что сунешь в корзинку какой-нибудь старухи пачку никому не нужных листовок и будешь стоя кемарить с открытыми глазами. Нет, это слишком оптимистический вариант.
Ибо Бася завещала: «Без минимум четырех счетов не возвращайтесь».
Да пошла она, извините за выражение, говнюха. В понедельник Басе будет сказано:
«Бася, ну не удалось, мы распространили почти все, все рекламные листовки, мы очень старались, но не удалось, такой был неудачный день, все торопятся, все только глядят, чтобы схватить что ярче блестит, и рысью, быстро-быстро туда, где что-то дают, какой-нибудь мегахит. Ну, понимаешь, какая-то в воздухе непонятная враждебность, что-то в этом духе».
Но Бася вовсе не такая дура, как кажется, она тоже не стебанутая по темечку. Бася первым делом придет и проверит, как выглядит рекламная компания. Как мы подготовились к ней физически, психически и духовно. Бася с исключительной суровостью оценит наше поведение с точки зрения потенциальных клиентов банка. Но Бася сделает это не явно. Бася скрытно встанет где-нибудь, невидимая, как бойцы невидимого фронта, и всесторонне оценит наш рекламный потенциал.
Бася в точности знает, как в этом мегасторе выглядят рекламные акции других отделений Гамбургер Банка. Знает, что их менеджеры не так преданы гамбургерскому центральному отделению, как она, и не приходят на акцию, чтобы контролировать своих сотрудников, потому результаты подразделений, которыми они руководят, оставляют желать лучшего, и поэтому, когда наступит апокалиптическое сокращение штатов, Бася будет последней в списке на увольнение. Так исполнятся слова пророка, первые станут последними, а задних пинать в зад не будут.
Это вовсе не значит, что Бася ходила туда и подглядывала из-за угла, потому что она не такая. Да ее вообще не интересуют сотрудники других отделений, пусть они ничего не делают, пусть себе лодырничают, пусть не получают премий, пусть видят свою работу в ж. Просто у Баси есть знакомые среди сотрудников охраны, и эти знакомые сотрудники охраны позволяют ей посмотреть кассеты внутренней службы наблюдения. Бася с точностью до секунды может сказать, что такого-то числа Арек и Магда из третьего отделения, вместо того чтобы раздавать листовки, как и надлежит товарищам по оружию, бездельничали и трепались фиг знает о чем.
И что в такой ситуации должна сделать Бася? Подготовить соответствующий рапорт и переслать в центральное отделение? Наверно, да, так как заботиться о благе и репутации фирмы – долг каждого сотрудника. Так должна поступить Бася, но она так не сделает. Вот такая она благородная. Такой она кристальный человек. Так сильно она любит молодежь.
И что? Да ничего. Первое и самое главное – это ослабить способность клиента к оценке своих возможностей. То есть потрошить лохов, не давая им опомниться.
– Послушай… тебе сколько лет? А ты хотел бы иметь такую классную кредитную карточку? Представляешь, как здорово иметь такую карточку? Ты можешь ею расплачиваться, можешь снимать деньги в банкомате, можешь показывать знакомым. А ты знаешь, что это очень современно, на Западе это уже стандарт? У всех диск-жокеев из музтиви, у всех знаменитых моделей есть такие, не говоря уже о Бритни Спирс, потому что у нее она была еще перед рождением, можешь мне поверить. И только в Польше такая отсталость, невежество и суеверие. Ну так что, берешь или нет? Сегодня по случаю рекламной кампании карточка бесплатно при условии открытия накопительно-расчетного счета. Где твоя мама? Приведи ее, пусть подпишется вот здесь. Добрый день, пани, вот, пожалуйста, детская карточка для банкомата. Круглосуточный доступ к карманным деньгам, разве плохо? Ах, вы в настоящее время вообще не даете сыну (дочке), ненужное вычеркнуть, денег? Поскольку таковых не имеете? Какая жалость, что за страна! Но знаете, счет может пригодиться впоследствии. Ах, пока вы с благодарностью отклоняете? А может, все-таки? Все-таки нет? Ну что ж, несмотря на это, приглашаю вас в отделения нашего банка, когда у вас будет возможность ознакомиться с нашими предложениями, да, мы тоже вас благодарим.
– Дура какая-то, – говорит Гоха, – могла бы открыть счет, чтобы отвязаться, раз уж остановилась и отнимала наше время. И что? Стоим уже четыре часа и ничего не открыли. Мирек, у тебя тут нету каких-нибудь знакомых? Слушай, позвони, поспрашивай, откроем фиктивные счета, а потом в конце месяца можно будет их закрыть.
воскресенье
Просыпаешься утром и не понимаешь, что происходит. La bomba parano. Смотришь и ничего не видишь. Нажимаешь на какие-то синие контакты, и постепенно до тебя доходит вся смола. Пост-авто-мото-фото-фета-фарш. Беспамятство вытекает капля за каплей. Кап. Кап. Плюх. Ты изливаешься через отверстия.
Ты лежишь, разбросавшись на засаленном диване, – бог и творог в одном флаконе. Священное Писание в картинках сочится из каждого отверстия твоего тела. Это давно ожидаемые генотипические рвотные спазмы. Ты избавляешься от неудобного балласта, чтобы через минуту он возвратился. По-настоящему никаких камней на гору ты не вкатываешь. Это совсем другой миф. По-настоящему, ты сбегаешь с горы, но кто-то назло тебе опять ставит тебя на самую вершину. Ты отчаянно повторяешь неудачные попытки спуститься. В очередной раз.
Славный день. Биоритм не фиксируется. Погода хорошая. В самый раз для смерти в стиле мотылька.
суббота
Мутагенная рекламная кампания тотальной гангрены и индивидуальных чирьев. Польша только для болячек. Листовки валяются всюду, как конфетти. Люди небрежно бросают их в корзинки, даже не взглянув на наши старания и кривляния. В попе они это видели. Они вылезли на предвечерние закупки и не желают тратить ни минуты на приставания нахальных пророков сектора мелкорозничных банковских вкладов. За неимением лучшего используем более или менее утонченные методы убивания времени, болтаем, сплетничаем, вспоминаем. Гоха улыбается:
– Помнишь вечеринку? Помнишь? Не забыл еще? Ты тогда конкретно выдал…
– А-а… ну да, была вечеринка корпоративная, вся такая наивная, вечеринка что блондинка.
У Госи даже слюни потекли от воспоминаний, так она здорово оттянулась без мужа. Закуси было столько, что ею можно было завалить всю голодающую Африку. Пробки, палочки, зубочистки, салфетки-платочки, лед для водки в ведре. Комбинация New Age и сексуачьной разнузданности.
Кто-то рассказывает анекдоты. Кто-то еще чего-то. Хорошо. Симпатично. Свобода нравов. Ощущаешь свободу? Свободу нравов. Come-on baby light my fire.
У Марцина классные темные очки, он хотел бы отжарить Изу, она ему нравится, но обычно у него не хватает гражданского мужества подойти, поговорить, в обычные дни он не решается, потому что как бы это выглядело – он менеджер, она кассирша, но сейчас, после пятой, непреодолимые различия характеров как-то стираются и Марцин обещает Изе, что жалеть она не будет и что он даже сделает ее своей заместительницей. Отдастся она? Я на месте Изы согласился бы. В конце концов, однова живем. От подобной пенетрации не умирают.
Но Изе чего-то не хочется. Почему-то ей такая идея не нравится. Иза не просто декорация с большими сиськами, Иза считает, что Марцин – сластолюбивый елдак, приставучий хрен и зловредный мудак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
И все сразу открылось передо мной, как канал. Вплываю. Над кроватью весь иконостас ушедшего времени. Катушечные магнитофоны, гуманитарное соленое масло, которое выдавали в костеле, расслабуха, резиновые сапоги, голые бабы, несбывшийся американский сон в пустой пачке от «Мальборо», что валялась в урне у гостиницы… ладно, хватит воспоминаний. Ступай, Опель, используй сегодня свой кредит в баре, используй на всю катушку. Бася тебе кредита не выдаст.
Бася, склоненная над кредитным заключением, кроме него, ничего не видит. Она углубилась в него, как в проработку программы телевидения на грядущую предпраздничную неделю. Она перебирает бумаги, что-то вытаскивает, смотрит, подносит к глазам, отодвигает, откладывает, делает заметки, подсчитывает и наконец, вся такая нервно-возбужденная, говорит:
– Госька, сделай мне это.
Гоха берет заключение и истерическим голосом кричит:
– Да он что, спятил совсем? Я ему в жизни кредита не дала бы, нет, ты только глянь. Бася, посмотри сюда…
Бася смотрит и кивает.
– Смотри, одна печать и хмырь какой-то подписался под «председатель», и все смазано, неразборчиво, я вас умоляю. Бася, ты знаешь, что это за фирма? Фирма «домино», что получит – на вино.
– Так напиши, что кредит мы не выделяем, и отправь в Варшаву, – категорически говорит Бася в первый раз.
– Бася, но зачем отправлять? – удивляется Гоха. – Нам же все равно вернут его с отказом. Я во всяком случае под разрешением не подпишусь.
– Госька, делай что я сказала, – второй раз говорит Бася категорическим тоном. Я тоже не подпишусь, тут же сразу видно, что это за тип, но в Варшаву пошлем. Госька, тут речь идет вовсе не о том, получит он кредит или нет. Ты поняла?
– Поняла, – кивает Гоха.
– Мирек, – бросает Бася, – приготовь почту, только быстро, не заставляй меня ждать.
– Хорошо, Бася, – говорю я, а перед глазами у меня панорама стодневок, студенческих балов, школьных дискотек и еще Крысек, как он стоит на путях и говорит, что это самая современная игра, что кто дольше выдержит – тот крутой, а кто меньше – тот говно. И действительно, он крутой, а мы все говно, но все бегут домой, никто не оглядывается, а за спиной в поле стоит поезд, и мать потом не смогла опознать останки, и никто не знает, почему так получилось.
четверг
Паранойя какая-то. Всем обязательно хочется получить розовую пластиковую рекламную ручку с логотипом Гамбургер Банка.
– Ой какая красивая ручка, – завидев ее, лыбятся они, как мартышки, – а можно я оставлю ее себе, а я получу такую ручку в подарок? А можно еще одну? Знаете, ребенок собирает, так для него.
– Разумеется, пожалуйста, все это сделано для вашего удобства и хорошего самочувствия, которое еще больше улучшится, если в магазине при покупке товаров вы будете пользоваться нашей шариковой ручкой и нашей гамбургеровской платежной карточкой с неповторимой и уникальной эмблемой нашего Гамбургер Банка, а часть комиссионных за произведенное перечисление будет передана в фонд поддержки детей, страдающих печальным современным недугом – посттелевизионной падучей.
пятница, перед самым закрытием
Почему-то всегда так получается, что когда пора закрывать контору и все знаки на земле и на небе согласно указывают на то, что сегодня, по крайней мере в этот единственный раз, раз в неделю, ты уйдешь домой раньше и наконец-то у тебя будет немного времени, чтобы разобраться со всем, а накопилось этого всего ой-ей-ей (Гоха, например, надеется отмочить ноги и обстричь ногти, которые все продолжают расти), как вдруг появляется какая-нибудь мандавошка, которая не приходила много месяцев, а тут неожиданно вспомнила и нашла свободную минутку, именно без пяти шесть, чтобы прийти и занудствовать еще полчаса.
В соответствии с кодексом хозяев, клиент является подлинным нашим кормильцем, и от него зависит, будешь ли ты дальше работать или нет, потому что на твое место полно желающих, которые, быть может, в сто раз лучше, чем ты, так что клиент имеет право распоряжаться нашим временем, особенно после окончания работы, потому что клиент имеет на это право, и только попробуй сказать, что нет!
И когда эта мандавошка устанет занудствовать, то с лучезарной улыбкой поинтересуется, платят ли нам за сверхурочные. А мы с улыбкой ответим, что нет. И расстанемся в благостном настроении – мы, сидящие тут лишний час, и он, сидящий хрен знает где и наяривающий свой горячий быстросупчик. Но даже когда закрыто, приходит какой-нибудь говнюк и дергает дверь, дергает и дергает, как будто ему невдомек, что если с первого раза дверь не поддалась, то, значит, закрыто, рабочий день кончился и что люди, сидящие внутри, не просто так просиживают стулья, а работают в порядке сверхурочных, постурочных, заурочных и вообще порочных. Но до этого трудно додуматься, а дверь всего лишь дверь, и. если она не отворилась, ее надо дергать, пока она не поддастся. О господи…
Приходится открывать и вежливо долдонить, мол, сожалеем, но отделение закрыто, и было бы хорошо, если бы у людей были уши, чтобы слышать, и головы, чтобы думать. Время – деньги. Все по-быстрому – ешь, спишь, трахаешься, болеешь, думаешь, вот и светлейший Он всего лишь на минутку, у него крошечное дельце, которое не займет много времени. Хорошо, хорошо, пожалуйста, входите, клиент всегда прав. Тем более всего лишь на минутку.
– Скажите, – говорит он, – почему банкомат не выдает мне денег?
– Потому что у вас карточка, которая не подходит для считывающего устройства в нашем банкомате, эти карточки наш банкомат не обслуживает.
– Почему не подходит, если на прошлой неделе отлично подходила?
– Извините, не знаю, не я это придумал. – (У, блин!) – Если позволите мне сказать, то я позволю себе заметить, что считывающие устройства подобного типа предназначены исключительно для лиц, имеющих нашу карточку, и только эти лица могут проходить в помещение банкоматов после окончания рабочего дня, а на то, что на прошлой неделе ваша карточка подходила, могу только ответить, что вам повезло.
– Но почему она сейчас не подходит? Почему? Ну почему?
Такого бы зажать в дверях и резиновой дубинкой по спине, по спине, тогда бы он понял, что значит здоровое утреннее похмелье, но, как ни досадно, такое невозможно… А этот гад отменно развлекается, потому как считает себя все превзошедшим, думает, он все знает, не пальцем деланный! В доме все самое современное. Телек смотрит и рекламу, его на мякине не проведешь, засосал кружечку пивка, а то и две, и это ему только куражу добавило. Ну почему да почему, почему да почему, вот объясните мне, почему в прошлый раз да, а сейчас нет…
Смилуйся, скотина, ступай в свою трехкомнатную. Пусть жена или кто там еще начистит тебе морду, отгладит брюки, сделает минет, подключит к телевизору, да все что угодно. И он уходит, но тут же целая толпа дергает дверь. У них нет времени прийти «от и до», у них есть время только «до» и «после». Ну и что ты им сделаешь? Это они каждый день извлекают из бумажников денежки на наши белые булочки и сладкий чай… Я смотрю на их недовольные будки, и мне действительно становится тошнотно. В голове все переворачивается от их вида, вот, честное слово, кроме шуток, схвачу сейчас табуретку и начну отхаживать их по чем попало до крови, до кала, до потери сознания.
пятница
Предполагалось, что это кайфовый рецепт подпорогового серфинга в домашних условиях, ну, понимаете, родной дом, все родное кругом, бим-бом. Дома и стены помогают, все дороги ведут домой, всюду хорошо, но дома лучше, традиция, слитая с современностью, рациональные средства с иррациональными, общепринятое и экстравагантное, вкусный микс, добрый крепкий чай с искусственной челюстью, три бутылки сиропа от кашля со спиртом, safrol tea. косячки, уголки, реланиум, прединол, сарептская горчица, куриные сосиски, пирожные без крема и много, много солнечного польского телевидения. Безопасные пищевые добавки, которые помогают бороться с весенней ослабленностью защитных сил. Пепси-фаза-мульти-тотал-отвал. Джонни Токсик, экстрамутант, приветствует и приглашает.
Я лелеял надежду, что химически индуцированное мистическое переживание доведет мой генотип до следующего этапа, в котором человек избавится от тенет плоти и станет чистым сознанием, сохраняемым при жизни под стеклянным колпаком с помощью умных растворов, содержащих минеральные соли, витамины, кальций, тонизирующие субстанции, глицерин и бисакодил.
Увы, не получилось. Произошло неконтролируемое замыкание в проводах. Боль стала интегральной частью этого безумия. Я чувствую, как она перемещается, пульсируя, точно созревающий нарыв. Она так распирает кумпол, что на заднице лопаются сосуды, точь-в-точь как в глазу. Все становится цвета крови.
суббота
Ты в гипер-мега-стор-шопе. Вьешься, как краснорожий ксендз на похоронах вельможи. Кланяешься. Уговариваешь. Дрочишь. Дискутируешь. Демонстрируешь. Дергаешься. Выигрываешь время. Выглядишь как модель. Стреляешь глазами. Ты хорош собой, высокий, привлекательный. Ты в новой мафии. Перед тобой четыре стопки рекламных листовок. Но не надейся, что ты будешь тут стоять, как идеальный болт. Что сунешь в корзинку какой-нибудь старухи пачку никому не нужных листовок и будешь стоя кемарить с открытыми глазами. Нет, это слишком оптимистический вариант.
Ибо Бася завещала: «Без минимум четырех счетов не возвращайтесь».
Да пошла она, извините за выражение, говнюха. В понедельник Басе будет сказано:
«Бася, ну не удалось, мы распространили почти все, все рекламные листовки, мы очень старались, но не удалось, такой был неудачный день, все торопятся, все только глядят, чтобы схватить что ярче блестит, и рысью, быстро-быстро туда, где что-то дают, какой-нибудь мегахит. Ну, понимаешь, какая-то в воздухе непонятная враждебность, что-то в этом духе».
Но Бася вовсе не такая дура, как кажется, она тоже не стебанутая по темечку. Бася первым делом придет и проверит, как выглядит рекламная компания. Как мы подготовились к ней физически, психически и духовно. Бася с исключительной суровостью оценит наше поведение с точки зрения потенциальных клиентов банка. Но Бася сделает это не явно. Бася скрытно встанет где-нибудь, невидимая, как бойцы невидимого фронта, и всесторонне оценит наш рекламный потенциал.
Бася в точности знает, как в этом мегасторе выглядят рекламные акции других отделений Гамбургер Банка. Знает, что их менеджеры не так преданы гамбургерскому центральному отделению, как она, и не приходят на акцию, чтобы контролировать своих сотрудников, потому результаты подразделений, которыми они руководят, оставляют желать лучшего, и поэтому, когда наступит апокалиптическое сокращение штатов, Бася будет последней в списке на увольнение. Так исполнятся слова пророка, первые станут последними, а задних пинать в зад не будут.
Это вовсе не значит, что Бася ходила туда и подглядывала из-за угла, потому что она не такая. Да ее вообще не интересуют сотрудники других отделений, пусть они ничего не делают, пусть себе лодырничают, пусть не получают премий, пусть видят свою работу в ж. Просто у Баси есть знакомые среди сотрудников охраны, и эти знакомые сотрудники охраны позволяют ей посмотреть кассеты внутренней службы наблюдения. Бася с точностью до секунды может сказать, что такого-то числа Арек и Магда из третьего отделения, вместо того чтобы раздавать листовки, как и надлежит товарищам по оружию, бездельничали и трепались фиг знает о чем.
И что в такой ситуации должна сделать Бася? Подготовить соответствующий рапорт и переслать в центральное отделение? Наверно, да, так как заботиться о благе и репутации фирмы – долг каждого сотрудника. Так должна поступить Бася, но она так не сделает. Вот такая она благородная. Такой она кристальный человек. Так сильно она любит молодежь.
И что? Да ничего. Первое и самое главное – это ослабить способность клиента к оценке своих возможностей. То есть потрошить лохов, не давая им опомниться.
– Послушай… тебе сколько лет? А ты хотел бы иметь такую классную кредитную карточку? Представляешь, как здорово иметь такую карточку? Ты можешь ею расплачиваться, можешь снимать деньги в банкомате, можешь показывать знакомым. А ты знаешь, что это очень современно, на Западе это уже стандарт? У всех диск-жокеев из музтиви, у всех знаменитых моделей есть такие, не говоря уже о Бритни Спирс, потому что у нее она была еще перед рождением, можешь мне поверить. И только в Польше такая отсталость, невежество и суеверие. Ну так что, берешь или нет? Сегодня по случаю рекламной кампании карточка бесплатно при условии открытия накопительно-расчетного счета. Где твоя мама? Приведи ее, пусть подпишется вот здесь. Добрый день, пани, вот, пожалуйста, детская карточка для банкомата. Круглосуточный доступ к карманным деньгам, разве плохо? Ах, вы в настоящее время вообще не даете сыну (дочке), ненужное вычеркнуть, денег? Поскольку таковых не имеете? Какая жалость, что за страна! Но знаете, счет может пригодиться впоследствии. Ах, пока вы с благодарностью отклоняете? А может, все-таки? Все-таки нет? Ну что ж, несмотря на это, приглашаю вас в отделения нашего банка, когда у вас будет возможность ознакомиться с нашими предложениями, да, мы тоже вас благодарим.
– Дура какая-то, – говорит Гоха, – могла бы открыть счет, чтобы отвязаться, раз уж остановилась и отнимала наше время. И что? Стоим уже четыре часа и ничего не открыли. Мирек, у тебя тут нету каких-нибудь знакомых? Слушай, позвони, поспрашивай, откроем фиктивные счета, а потом в конце месяца можно будет их закрыть.
воскресенье
Просыпаешься утром и не понимаешь, что происходит. La bomba parano. Смотришь и ничего не видишь. Нажимаешь на какие-то синие контакты, и постепенно до тебя доходит вся смола. Пост-авто-мото-фото-фета-фарш. Беспамятство вытекает капля за каплей. Кап. Кап. Плюх. Ты изливаешься через отверстия.
Ты лежишь, разбросавшись на засаленном диване, – бог и творог в одном флаконе. Священное Писание в картинках сочится из каждого отверстия твоего тела. Это давно ожидаемые генотипические рвотные спазмы. Ты избавляешься от неудобного балласта, чтобы через минуту он возвратился. По-настоящему никаких камней на гору ты не вкатываешь. Это совсем другой миф. По-настоящему, ты сбегаешь с горы, но кто-то назло тебе опять ставит тебя на самую вершину. Ты отчаянно повторяешь неудачные попытки спуститься. В очередной раз.
Славный день. Биоритм не фиксируется. Погода хорошая. В самый раз для смерти в стиле мотылька.
суббота
Мутагенная рекламная кампания тотальной гангрены и индивидуальных чирьев. Польша только для болячек. Листовки валяются всюду, как конфетти. Люди небрежно бросают их в корзинки, даже не взглянув на наши старания и кривляния. В попе они это видели. Они вылезли на предвечерние закупки и не желают тратить ни минуты на приставания нахальных пророков сектора мелкорозничных банковских вкладов. За неимением лучшего используем более или менее утонченные методы убивания времени, болтаем, сплетничаем, вспоминаем. Гоха улыбается:
– Помнишь вечеринку? Помнишь? Не забыл еще? Ты тогда конкретно выдал…
– А-а… ну да, была вечеринка корпоративная, вся такая наивная, вечеринка что блондинка.
У Госи даже слюни потекли от воспоминаний, так она здорово оттянулась без мужа. Закуси было столько, что ею можно было завалить всю голодающую Африку. Пробки, палочки, зубочистки, салфетки-платочки, лед для водки в ведре. Комбинация New Age и сексуачьной разнузданности.
Кто-то рассказывает анекдоты. Кто-то еще чего-то. Хорошо. Симпатично. Свобода нравов. Ощущаешь свободу? Свободу нравов. Come-on baby light my fire.
У Марцина классные темные очки, он хотел бы отжарить Изу, она ему нравится, но обычно у него не хватает гражданского мужества подойти, поговорить, в обычные дни он не решается, потому что как бы это выглядело – он менеджер, она кассирша, но сейчас, после пятой, непреодолимые различия характеров как-то стираются и Марцин обещает Изе, что жалеть она не будет и что он даже сделает ее своей заместительницей. Отдастся она? Я на месте Изы согласился бы. В конце концов, однова живем. От подобной пенетрации не умирают.
Но Изе чего-то не хочется. Почему-то ей такая идея не нравится. Иза не просто декорация с большими сиськами, Иза считает, что Марцин – сластолюбивый елдак, приставучий хрен и зловредный мудак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18