Давай попрощаемся и… и… и потом ты отнесешь в машину мой чемодан.
Блейд, раздраженный, вскочил, натянул брюки и босиком направился во двор к ее «фиату» с чемоданом в руке. Лунный свет играл на его смуглых плечах.
Зоэ шагнула во двор. Позже Блейд подумал, что она сделала все очень ловко, будто отрепетировала заранее. Она не прильнула к нему, не дала возможности вымолвить слово – только легко и быстро коснулась губами его щеки. «Будь счастлив, дорогой», – услышал он, и в следующий миг Зоэ уже была в машине. Она грациозно подобрала ноги, одернула юбку и уехала.
Блейд мрачно наблюдал, как красные точки задних огней «фиата» проплыли по переулку и исчезли на повороте за стволами тисов. Он слышал, как прошуршали по гравию колеса маленького автомобиля, потом машина выехала на автостраду, взревел мотор и звук начал стремительно удаляться.
Прощай, Зоэ. Будь счастлива.
Он вернулся в домик, швырнул брюки на пол и снова растянулся на кровати: ложе теперь казалось ему слишком широким и пустым. Запах ее духов деликатным напоминанием плавал в воздухе.
Блейд закурил новую сигарету и уставился в потолок. Через минуту он начал ругаться – тихо, едва шевеля губами, словно читал про себя молитву. Еще через пять минут он иссяк и почувствовал себя лучше.
Ничего не поделаешь, думал он, абсолютно ничего. Работа есть работа, и долг есть долг. И то, и другое важнее личных переживаний. Даже важнее любви.
Именно в этом и был камень преткновения. Как честный человек, отвечающий за свои слова, Блейд не мог сказать Зоэ того, что она так жаждала услышать – что он любит ее и хочет на ней жениться.
В этот вечер они спорили больше часа и под конец девушка с почти шокирующей откровенностью заявила:
– Ты пропадаешь на недели, на месяцы, Ричард, – и никогда ни слова объяснения. Ты неожиданно исчезаешь, потом так же неожиданно появляешься… А я… я должна радоваться твоему возвращению и начинать все с того места, на котором мы остановились прошлый раз. Больше такого не будет, Ричард! Во всяком случае – со мной!
Объяснять что-либо было бесполезно. Присяга и закон о государственной тайне связывала Блейда по рукам и ногам. Он не имел права заикнуться даже о причинах, по которым не может давать какие-либо объяснения. Он прятался от ее вопрошающих глаз в молчание, лесть, секс.
Но, в конечном счете, не помог даже секс.
– Ричард, я нормальная женщина. Я хочу иметь мужа, семью, дом, какую-то определенность в жизни. И больше всего я хочу знать, где пропадает мой муж и когда он вернется домой – по крайней мере, вернется ли он вообще. Ты знаешь, Ричард, я никогда не проявляла любопытства к тому, чем ты занимаешься, но чувствую, это опасно. Даже не просто чувствую – уверена. И можешь ли ты обещать, что всегда сумеешь вернуться?
Нет, этого он не мог гарантировать.
– Я люблю тебя… люблю всем сердцем, но мне мало одной любви. Ты должен понять… И я решила, Ричард. После этого уик-энда я больше не стану встречаться с тобой.
Теперь уик-энд закончился, и Зоэ уехала.
На следующее утро настроение Блейда оставалось по-прежнему мрачным, так что звонок Дж. пришелся как нельзя кстати. По своему обыкновению шеф начал издалека, потом намекнул, что был бы рад видеть «дорогого Ричарда» в Лондоне. Блейд запер дверь своего домика, швырнул чемодан в свой «МГ», включил мотор и с ревом помчался по автостраде. Быстрое движение успокаивало его.
Дж. ждал его в маленьком кабинете мрачноватого здания, затерянного в переулках Сити. К своему изумлению, Блейд сумел запарковаться на Барт Лэйн; после часовой беседы они с Дж. вернулись к «МГ» и поехали в Тауэр к Лейтону.
По дороге в основном говорил Дж. – высокопарным и сухим языком истэблишмента, который превосходно маскировал его острый, проницательный ум. Блейд был занят тем, что пытался переварить новости. Итак, их операция окончательно приобрела официальный статус и поддержку премьер-министра – вместе с солидным финансированием. Блейд подумал, что вряд ли это имеет для него большое значение – как и присвоенный проекту год назад код высшей секретности; в конечном счете, ТУДА он отправлялся один и вряд ли благословение премьер-министра могло спасти его.
– Я присмотрю за твоей машиной, мой мальчик, – жужжал над ухом баритон Дж. – Лейтон не знает, сколько времени займет твой очередной визит, а если и знает, то не говорит мне. Но все будет в порядке, не волнуйся. Я позабочусь обо всем.
Блейд скрыл насмешливую улыбку. Кажется, Дж. занервничал – гораздо больше, чем он сам – и понес чепуху, чтобы снять напряжение.
В Тауэре ничего не изменилось. Как всегда, рослые охранники провели их сначала по старому зданию, потом вниз по многочисленным лестницам к большому, обшитому бронзой лифту. Здесь Дж. распрощался с Блейдом, похлопав его по плечу; затем бронзовые двери сомкнулись и лифт упал вниз – так быстро, что разведчика начало слегка подташнивать.
Лорд Лейтон ожидал его в ярко освещенном вестибюле. Одернув белый халат, нелепо топорщившийся над горбом, старик улыбнулся Блейду; зубы его были желтыми от никотина, глаза покраснели от недосыпания. Блейд шагнул в вестибюль, и кабина взлетела вверх.
Ухватив за руку своего посетителя, старый ученый впился в него пристальным взглядом.
– Итак, мой друг, я надеюсь, Дж. рассказал вам о последних новостях? О том, что наше положение несколько изменилось?
Блейд кивнул.
Лейтон удовлетворенно хмыкнул и скользнул в сторону своей скачущей крабьей походкой. Блейду показалось, что горб его светлости стал еще больше, лицо еще бледнее, но он постарался прогнать такие мысли. Он проследовал за Лейтоном знакомым путем, который ему уже доводилось проходить дважды – через вестибюль и огромный зал, где гудели и перемигивались компьютеры, беседуя о своих компьютерных делах.
Лейтон пренебрежительно махнул на них похожей на клешню рукой и рассмеялся.
– Устаревший хлам! Два миллиона фунтов, Ричард, – это означает новое оборудование и новую работу.
Блейд переоделся в том же крохотном кабинетике, обмотав вокруг пояса кусок льняной ткани. Правда, до сих пор набедренная повязка исчезала, когда компьютер переносил его в другое измерение – в Альбе, Кате, Меотиде и Берглионе он оказался нагишом. Блейд улыбнулся. Его шеф как-то заметил, что он появлялся в новых мирах обнаженный, как Адам в эдемском саду. Правда, ледяная пустыня Берглиона не слишком напоминала райские кущи…
Он вспомнил, как барахтался в обжигающем снегу, и его улыбка несколько поблекла. До сих пор он не нашел ни рая, ни Эдема, – скорее, наоборот.
У лорда Лейтона все уже было готово. Блейд привычно шагнул в стеклянную клетку, высившуюся на площадке в недрах гигантского компьютера. Его светлость покрыл его тело мазью и стал закреплять электроды. Тонкие провода заканчивались блестящими змеиными головками контактных пластин; сгруппированные в жгуты, они исчезали в отверстиях на пульте машины…
Во время первого путешествия Блейд нервничал – последствия эксперимента тогда не мог предугадать никто. В последующих случаях он был слегка возбужден. Теперь же обычная уравновешенность и спокойствие не покидали его ни на секунду. Более того, он понял, что с нетерпением ожидает перехода.
Лейтон закончил возиться с электродами. Старик поглядел на Блейда, сидевшего в кресле и так опутанного проводами, что он напомнил попавшего в плен Гулливера, и улыбнулся.
– Еще раз повторю, Ричард, что вам не надо ничего специально запоминать. Лучше даже не пытаться этого делать. Компьютер трансформирует клетки вашего мозга, повышая их способность к запоминанию. Информация будет регистрироваться подсознательно; придет время – вы все вспомните и расскажете.
Блейд послушно кивнул.
Профессор повернулся к рубильнику за спиной и положил руку па рифленую рукоять.
– Я еще не решил, когда послать сигнал возврата. Тут возникает довольно непростая ситуация… Я как раз начал серию новых вычислений… надо установить оптимальный срок ваших странствий. Но помните, Ричард, вы не должны волноваться из-за этого. Я верну вас обратно. Обязательно верну! Лишь бы вы остались в живых…
Что-то похожее на привязанность мелькнуло в его потемневших янтарных глазах. Блейд подумал, что впервые видит такое выражение на лице Лейтона; раньше ему казалось, что профессор без колебаний променяет все человечество на один-единственный компьютер.
– Вы готовы, Ричард?
– Включайте!
Лорд Лейтон потянул рукоять рубильника.
ГЛАВА 2
Ричард Блейд открыл глаза. Огромные горы маячили перед ним, их зазубренные вершины непостижимым образом впивались в его плоть, рассекая тело словно клинки кинжалов. Горы? Откуда тут горы? Он застонал, пошевелился, с глаз спала пелена, и ощущение перспективы вернулось к нему. Нет, не горы. Щебень, рваные обломки камня с кулак величиной. У него раскалывалась голова, но боль была знакомой, привычной. Она возникала каждый раз, когда компьютер Лейтона перебрасывал его в Измерение Икс. Блейд ненавидел ее.
На сей раз у боли был особенный привкус. Виски ломило, как после похмелья – жуткого похмелья, нечасто посещавшего Блейда. Словно после той ночи, когда они с Регги Дрейком накачались ракии, отпраздновав удачно проведенную операцию в Стамбуле. Регги, бедняга… Его давно уже нет в живых. А он, Блейд, отправился теперь… куда? Дьявол! Проклятый компьютер опять зашвырнул его в какую-то дыру! Где он очутился на этот раз? Одним из главных недостатков экспериментов его светлости, по мнению Блейда, была абсолютная непредсказуемость конечного пункта переброски. Он мог очутиться в раю или в чистилище, последнее, правда, казалось ему более вероятным.
Боль постепенно утихла, он почувствовал себя лучше, но продолжал лежать неподвижно, с закрытыми глазами. Ему некуда было спешить. По опыту предыдущих путешествий Блейд знал, что медленное, постепенное внедрение в новый мир являлось самым надежным способом выжить. На миг его охватило тоскливое чувство потерянности, полного одиночества, почти отчаяния. Он один – один против целого мира, неведомого, опасного… Но это ощущение тоже не было новым, Блейд знал, что оно пройдет.
Он снова открыл глаза, медленно встал и огляделся. Под его ногами тянулся склон неглубокой впадины, засыпанный камнями и щебнем; внизу отливала ржавчиной поверхность водоема, края ямы заросли кустарником. Блейд повернулся спиной к воде и шагнул в кусты.
– Ярго! Сюда, Ярго! Какой же ты тупица! Нет, не туда, сюда! Тяни волокушу сюда!
Инстинктивно Блейд опять укрылся в яме. Быстрота реакции – одно из главных его достоинств – не раз выручала разведчика за полтора десятка лет опасной службы. Он опустился на колени, приподнял голову и прислушался. Спустя минуту голос возник снова, на этот раз в нем было легко различить одобрительные интонации.
– Вот так, Ярго! Поставь сюда! Чтобы утром их сразу же забрали. Молодец, хорошая скотинка!
Блейд оставался на коленях. Голос начал удаляться.
– Хорошо, Ярго, достаточно с этой полосы. Остальное не созреет до завтра. Забирай волокушу, отправляйся в дальний конец и перевези мейн сюда. Ты должен управиться за два минихроноса.
Блейд одновременно отметил несколько моментов. Его мозг, превосходно тренированный, подавил возбуждение и теперь сортировал и классифицировал факты с поразительной легкостью, которая привела его в состояние некоторой растерянности. Он никогда не слышал подобной речи, однако легко понимал ее. Собственно говоря, доносившийся издалека голос не пользовался обычными словами, этот язык походил на странную мелодию из посвистываний, щелчков и жужжаний. С таким способом общения Блейду еще не доводились сталкиваться. Тревожный импульс, предвестник опасности, возник в его сознании. Он решил действовать предельно осторожно. Его рот пересох, почувствовав жажду, Блейд неслышно подполз к луже на дне впадины. Красноватая вода на вкус была сильно минерализованной.
Наступила тишина. Напившись, он запрокинул голову и бросил первый взгляд на небеса этого мира. Ни солнца, ни луны, ни звезд, ни даже облаков – от горизонта до горизонта распростерлась матовая, слабо опалесцирующая молочная пелена. Он с тревожной настойчивостью вглядывался в пространство. Почти никаких изменений цвета, никаких оттенков, переходов. Ни одной птицы в вышине. Безветрие. Тепло – несмотря на полную наготу. Внезапно дрожь пробежала по телу Блейда. Подсознательно он понял, что небо здесь всегда было таким. Сумеречным… Мир вечных сумерек.
Он нагнулся и поднял большой камень с зазубренным краем. Оружие. Ему нужно оружие. Потом поглядел вниз, на свои ноги, и усмехнулся – набедренная повязка исчезла. Крепки сжав камень, он стал карабкаться по откосу к полосе кустов.
Являлись ли эти насаждения искусственными? Невысокий приземистый кустарник, на ветвях которого росли черные ягоды, окружал яму плотным кольцом двенадцатифутовой ширины. Блейд продирался сквозь эту живую изгородь, острые шипы впивались в плоть, царапали кожу. Он достиг края зарослей, осторожно высунул голову и огляделся.
Перед ним расстилалась огромная плоская равнина, разбитая на квадраты полей хорошо накатанными дорогами. Вдалеке, почти у самого горизонта, темнели купола каких-то зданий. На ближайшем поле Блейд увидел мерно склонявшиеся над посадками фигуры. Вначале ему показалось, что он различает силуэты мужчин и женщин, присмотревшись, он понял, что ошибся. Он не мог дать точного определения этим существам. Их походка и движения не напоминали человеческие – одни перемещались согнувшись, другие ползли чуть ли не на четвереньках. Непрерывное бессвязное бормотание, которое доносилось до его ушей, не походило на нормальную речь. Блейд заметил, что не может разобрать ни слова – в отличие от странного голоса, который он слышал несколько минут назад.
От группы работающих отделилась темная фигура, Блейд напряженно следил, как она приближается к краю поля. Неужели его заметили? Он покрепче сжал камень. Нет, пожалуй, нет, решил он. Укрытие было превосходным и существо, которое шло к нему, вряд ли подозревало, что кто-то прячется в кустах.
Он начал внимательней изучать это создание. Невысокая прямая фигура отличалась от прочих работников, и Блейд с облегчением заметил, что она походит на человеческую. Несомненно, это было разумное существо. Мужчина! Женщина?
Разведчик нахмурился. Что-то здесь казалось странным, почти неестественным. Человек – так Блейд решил называть его – был обнажен, как и он сам. Но какого пола эго создание? Почему-то он затруднялся определить этот важный признак. Очертания тела казались округлыми, плавными, женственными, однако грудь была плоской. По мере приближения странного существа Блейд слышал все яснее и яснее, как оно говорит само с собой – на том же птичьем языке, который непостижимым образом вдруг стал ему понятен.
Да, это был тот самый голос, то самое создание, что разговаривало с Ярго, с таинственным неведомым Ярго.
Блейд принял решение. Ему нужно получить информацию – и достаточно быстро; видимо, придется рискнуть. Он видел, как странная фигура, щебеча, неторопливо двигается между длинными рядами подсадок. Растения, напоминавшие разведчику цветущий хлопчатник, доходили человеку до пояса; их ветви были усыпаны раскрывшимися коробочками с белым пухом. Вдруг незнакомец остановился и, прервав свои непрерывные трели, отправил в рот содержимое одной из коробочек. Блейд удивленно покачал головой. Съедобный хлопок?
Тем временем он заметил новые детали пейзажа. Около изгороди, тянувшейся справа, громоздились деревянные поддоны – вроде тех, что используются на фабриках для складирования ящиков или коробок. Рядом стояли похожие на сани волокуши, с передков которых свешивались длинные ленты привязных ремней. На них штабелями громоздились поддоны, груженые кипами хлопка.
Существо – или человек, иных определений Блейд подобрать не мог, – направилось к одной из волокуш и достало какой-то предмет. Блейд напряг глаза. Толстая книга, большая толстая учетная книга! Он удовлетворенно кивнул. Это выглядело логичным – существо забыло книгу и вернулось за ней.
Теперь незнакомец находился в двадцати футах от Блейда и явно не подозревал, что за ним наблюдают. Прислонившись спиной к штабелю, он начал быстро перелистывать книгу, прищелкивая и посвистывая В сознании Блейда эти птичьи трели превращались в слова.
– Надо быть внимательнее, – мелодично выпевало существо, – надо быть внимательнее. Разве усердный ньютер может забыть свою книгу, да еще у всех на виду! Хотя Ярго и остальные животные не умеют читать. Если бы они догадались, что их ждет через десяток-другой хроносов, бунта не миновать. Такого же, как был на Девятой плантации. А Хончо, узнав о моей небрежности, тут же уничтожит меня.
Щелк-щелк-пиу-тр-р-р-щелк-пиу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Блейд, раздраженный, вскочил, натянул брюки и босиком направился во двор к ее «фиату» с чемоданом в руке. Лунный свет играл на его смуглых плечах.
Зоэ шагнула во двор. Позже Блейд подумал, что она сделала все очень ловко, будто отрепетировала заранее. Она не прильнула к нему, не дала возможности вымолвить слово – только легко и быстро коснулась губами его щеки. «Будь счастлив, дорогой», – услышал он, и в следующий миг Зоэ уже была в машине. Она грациозно подобрала ноги, одернула юбку и уехала.
Блейд мрачно наблюдал, как красные точки задних огней «фиата» проплыли по переулку и исчезли на повороте за стволами тисов. Он слышал, как прошуршали по гравию колеса маленького автомобиля, потом машина выехала на автостраду, взревел мотор и звук начал стремительно удаляться.
Прощай, Зоэ. Будь счастлива.
Он вернулся в домик, швырнул брюки на пол и снова растянулся на кровати: ложе теперь казалось ему слишком широким и пустым. Запах ее духов деликатным напоминанием плавал в воздухе.
Блейд закурил новую сигарету и уставился в потолок. Через минуту он начал ругаться – тихо, едва шевеля губами, словно читал про себя молитву. Еще через пять минут он иссяк и почувствовал себя лучше.
Ничего не поделаешь, думал он, абсолютно ничего. Работа есть работа, и долг есть долг. И то, и другое важнее личных переживаний. Даже важнее любви.
Именно в этом и был камень преткновения. Как честный человек, отвечающий за свои слова, Блейд не мог сказать Зоэ того, что она так жаждала услышать – что он любит ее и хочет на ней жениться.
В этот вечер они спорили больше часа и под конец девушка с почти шокирующей откровенностью заявила:
– Ты пропадаешь на недели, на месяцы, Ричард, – и никогда ни слова объяснения. Ты неожиданно исчезаешь, потом так же неожиданно появляешься… А я… я должна радоваться твоему возвращению и начинать все с того места, на котором мы остановились прошлый раз. Больше такого не будет, Ричард! Во всяком случае – со мной!
Объяснять что-либо было бесполезно. Присяга и закон о государственной тайне связывала Блейда по рукам и ногам. Он не имел права заикнуться даже о причинах, по которым не может давать какие-либо объяснения. Он прятался от ее вопрошающих глаз в молчание, лесть, секс.
Но, в конечном счете, не помог даже секс.
– Ричард, я нормальная женщина. Я хочу иметь мужа, семью, дом, какую-то определенность в жизни. И больше всего я хочу знать, где пропадает мой муж и когда он вернется домой – по крайней мере, вернется ли он вообще. Ты знаешь, Ричард, я никогда не проявляла любопытства к тому, чем ты занимаешься, но чувствую, это опасно. Даже не просто чувствую – уверена. И можешь ли ты обещать, что всегда сумеешь вернуться?
Нет, этого он не мог гарантировать.
– Я люблю тебя… люблю всем сердцем, но мне мало одной любви. Ты должен понять… И я решила, Ричард. После этого уик-энда я больше не стану встречаться с тобой.
Теперь уик-энд закончился, и Зоэ уехала.
На следующее утро настроение Блейда оставалось по-прежнему мрачным, так что звонок Дж. пришелся как нельзя кстати. По своему обыкновению шеф начал издалека, потом намекнул, что был бы рад видеть «дорогого Ричарда» в Лондоне. Блейд запер дверь своего домика, швырнул чемодан в свой «МГ», включил мотор и с ревом помчался по автостраде. Быстрое движение успокаивало его.
Дж. ждал его в маленьком кабинете мрачноватого здания, затерянного в переулках Сити. К своему изумлению, Блейд сумел запарковаться на Барт Лэйн; после часовой беседы они с Дж. вернулись к «МГ» и поехали в Тауэр к Лейтону.
По дороге в основном говорил Дж. – высокопарным и сухим языком истэблишмента, который превосходно маскировал его острый, проницательный ум. Блейд был занят тем, что пытался переварить новости. Итак, их операция окончательно приобрела официальный статус и поддержку премьер-министра – вместе с солидным финансированием. Блейд подумал, что вряд ли это имеет для него большое значение – как и присвоенный проекту год назад код высшей секретности; в конечном счете, ТУДА он отправлялся один и вряд ли благословение премьер-министра могло спасти его.
– Я присмотрю за твоей машиной, мой мальчик, – жужжал над ухом баритон Дж. – Лейтон не знает, сколько времени займет твой очередной визит, а если и знает, то не говорит мне. Но все будет в порядке, не волнуйся. Я позабочусь обо всем.
Блейд скрыл насмешливую улыбку. Кажется, Дж. занервничал – гораздо больше, чем он сам – и понес чепуху, чтобы снять напряжение.
В Тауэре ничего не изменилось. Как всегда, рослые охранники провели их сначала по старому зданию, потом вниз по многочисленным лестницам к большому, обшитому бронзой лифту. Здесь Дж. распрощался с Блейдом, похлопав его по плечу; затем бронзовые двери сомкнулись и лифт упал вниз – так быстро, что разведчика начало слегка подташнивать.
Лорд Лейтон ожидал его в ярко освещенном вестибюле. Одернув белый халат, нелепо топорщившийся над горбом, старик улыбнулся Блейду; зубы его были желтыми от никотина, глаза покраснели от недосыпания. Блейд шагнул в вестибюль, и кабина взлетела вверх.
Ухватив за руку своего посетителя, старый ученый впился в него пристальным взглядом.
– Итак, мой друг, я надеюсь, Дж. рассказал вам о последних новостях? О том, что наше положение несколько изменилось?
Блейд кивнул.
Лейтон удовлетворенно хмыкнул и скользнул в сторону своей скачущей крабьей походкой. Блейду показалось, что горб его светлости стал еще больше, лицо еще бледнее, но он постарался прогнать такие мысли. Он проследовал за Лейтоном знакомым путем, который ему уже доводилось проходить дважды – через вестибюль и огромный зал, где гудели и перемигивались компьютеры, беседуя о своих компьютерных делах.
Лейтон пренебрежительно махнул на них похожей на клешню рукой и рассмеялся.
– Устаревший хлам! Два миллиона фунтов, Ричард, – это означает новое оборудование и новую работу.
Блейд переоделся в том же крохотном кабинетике, обмотав вокруг пояса кусок льняной ткани. Правда, до сих пор набедренная повязка исчезала, когда компьютер переносил его в другое измерение – в Альбе, Кате, Меотиде и Берглионе он оказался нагишом. Блейд улыбнулся. Его шеф как-то заметил, что он появлялся в новых мирах обнаженный, как Адам в эдемском саду. Правда, ледяная пустыня Берглиона не слишком напоминала райские кущи…
Он вспомнил, как барахтался в обжигающем снегу, и его улыбка несколько поблекла. До сих пор он не нашел ни рая, ни Эдема, – скорее, наоборот.
У лорда Лейтона все уже было готово. Блейд привычно шагнул в стеклянную клетку, высившуюся на площадке в недрах гигантского компьютера. Его светлость покрыл его тело мазью и стал закреплять электроды. Тонкие провода заканчивались блестящими змеиными головками контактных пластин; сгруппированные в жгуты, они исчезали в отверстиях на пульте машины…
Во время первого путешествия Блейд нервничал – последствия эксперимента тогда не мог предугадать никто. В последующих случаях он был слегка возбужден. Теперь же обычная уравновешенность и спокойствие не покидали его ни на секунду. Более того, он понял, что с нетерпением ожидает перехода.
Лейтон закончил возиться с электродами. Старик поглядел на Блейда, сидевшего в кресле и так опутанного проводами, что он напомнил попавшего в плен Гулливера, и улыбнулся.
– Еще раз повторю, Ричард, что вам не надо ничего специально запоминать. Лучше даже не пытаться этого делать. Компьютер трансформирует клетки вашего мозга, повышая их способность к запоминанию. Информация будет регистрироваться подсознательно; придет время – вы все вспомните и расскажете.
Блейд послушно кивнул.
Профессор повернулся к рубильнику за спиной и положил руку па рифленую рукоять.
– Я еще не решил, когда послать сигнал возврата. Тут возникает довольно непростая ситуация… Я как раз начал серию новых вычислений… надо установить оптимальный срок ваших странствий. Но помните, Ричард, вы не должны волноваться из-за этого. Я верну вас обратно. Обязательно верну! Лишь бы вы остались в живых…
Что-то похожее на привязанность мелькнуло в его потемневших янтарных глазах. Блейд подумал, что впервые видит такое выражение на лице Лейтона; раньше ему казалось, что профессор без колебаний променяет все человечество на один-единственный компьютер.
– Вы готовы, Ричард?
– Включайте!
Лорд Лейтон потянул рукоять рубильника.
ГЛАВА 2
Ричард Блейд открыл глаза. Огромные горы маячили перед ним, их зазубренные вершины непостижимым образом впивались в его плоть, рассекая тело словно клинки кинжалов. Горы? Откуда тут горы? Он застонал, пошевелился, с глаз спала пелена, и ощущение перспективы вернулось к нему. Нет, не горы. Щебень, рваные обломки камня с кулак величиной. У него раскалывалась голова, но боль была знакомой, привычной. Она возникала каждый раз, когда компьютер Лейтона перебрасывал его в Измерение Икс. Блейд ненавидел ее.
На сей раз у боли был особенный привкус. Виски ломило, как после похмелья – жуткого похмелья, нечасто посещавшего Блейда. Словно после той ночи, когда они с Регги Дрейком накачались ракии, отпраздновав удачно проведенную операцию в Стамбуле. Регги, бедняга… Его давно уже нет в живых. А он, Блейд, отправился теперь… куда? Дьявол! Проклятый компьютер опять зашвырнул его в какую-то дыру! Где он очутился на этот раз? Одним из главных недостатков экспериментов его светлости, по мнению Блейда, была абсолютная непредсказуемость конечного пункта переброски. Он мог очутиться в раю или в чистилище, последнее, правда, казалось ему более вероятным.
Боль постепенно утихла, он почувствовал себя лучше, но продолжал лежать неподвижно, с закрытыми глазами. Ему некуда было спешить. По опыту предыдущих путешествий Блейд знал, что медленное, постепенное внедрение в новый мир являлось самым надежным способом выжить. На миг его охватило тоскливое чувство потерянности, полного одиночества, почти отчаяния. Он один – один против целого мира, неведомого, опасного… Но это ощущение тоже не было новым, Блейд знал, что оно пройдет.
Он снова открыл глаза, медленно встал и огляделся. Под его ногами тянулся склон неглубокой впадины, засыпанный камнями и щебнем; внизу отливала ржавчиной поверхность водоема, края ямы заросли кустарником. Блейд повернулся спиной к воде и шагнул в кусты.
– Ярго! Сюда, Ярго! Какой же ты тупица! Нет, не туда, сюда! Тяни волокушу сюда!
Инстинктивно Блейд опять укрылся в яме. Быстрота реакции – одно из главных его достоинств – не раз выручала разведчика за полтора десятка лет опасной службы. Он опустился на колени, приподнял голову и прислушался. Спустя минуту голос возник снова, на этот раз в нем было легко различить одобрительные интонации.
– Вот так, Ярго! Поставь сюда! Чтобы утром их сразу же забрали. Молодец, хорошая скотинка!
Блейд оставался на коленях. Голос начал удаляться.
– Хорошо, Ярго, достаточно с этой полосы. Остальное не созреет до завтра. Забирай волокушу, отправляйся в дальний конец и перевези мейн сюда. Ты должен управиться за два минихроноса.
Блейд одновременно отметил несколько моментов. Его мозг, превосходно тренированный, подавил возбуждение и теперь сортировал и классифицировал факты с поразительной легкостью, которая привела его в состояние некоторой растерянности. Он никогда не слышал подобной речи, однако легко понимал ее. Собственно говоря, доносившийся издалека голос не пользовался обычными словами, этот язык походил на странную мелодию из посвистываний, щелчков и жужжаний. С таким способом общения Блейду еще не доводились сталкиваться. Тревожный импульс, предвестник опасности, возник в его сознании. Он решил действовать предельно осторожно. Его рот пересох, почувствовав жажду, Блейд неслышно подполз к луже на дне впадины. Красноватая вода на вкус была сильно минерализованной.
Наступила тишина. Напившись, он запрокинул голову и бросил первый взгляд на небеса этого мира. Ни солнца, ни луны, ни звезд, ни даже облаков – от горизонта до горизонта распростерлась матовая, слабо опалесцирующая молочная пелена. Он с тревожной настойчивостью вглядывался в пространство. Почти никаких изменений цвета, никаких оттенков, переходов. Ни одной птицы в вышине. Безветрие. Тепло – несмотря на полную наготу. Внезапно дрожь пробежала по телу Блейда. Подсознательно он понял, что небо здесь всегда было таким. Сумеречным… Мир вечных сумерек.
Он нагнулся и поднял большой камень с зазубренным краем. Оружие. Ему нужно оружие. Потом поглядел вниз, на свои ноги, и усмехнулся – набедренная повязка исчезла. Крепки сжав камень, он стал карабкаться по откосу к полосе кустов.
Являлись ли эти насаждения искусственными? Невысокий приземистый кустарник, на ветвях которого росли черные ягоды, окружал яму плотным кольцом двенадцатифутовой ширины. Блейд продирался сквозь эту живую изгородь, острые шипы впивались в плоть, царапали кожу. Он достиг края зарослей, осторожно высунул голову и огляделся.
Перед ним расстилалась огромная плоская равнина, разбитая на квадраты полей хорошо накатанными дорогами. Вдалеке, почти у самого горизонта, темнели купола каких-то зданий. На ближайшем поле Блейд увидел мерно склонявшиеся над посадками фигуры. Вначале ему показалось, что он различает силуэты мужчин и женщин, присмотревшись, он понял, что ошибся. Он не мог дать точного определения этим существам. Их походка и движения не напоминали человеческие – одни перемещались согнувшись, другие ползли чуть ли не на четвереньках. Непрерывное бессвязное бормотание, которое доносилось до его ушей, не походило на нормальную речь. Блейд заметил, что не может разобрать ни слова – в отличие от странного голоса, который он слышал несколько минут назад.
От группы работающих отделилась темная фигура, Блейд напряженно следил, как она приближается к краю поля. Неужели его заметили? Он покрепче сжал камень. Нет, пожалуй, нет, решил он. Укрытие было превосходным и существо, которое шло к нему, вряд ли подозревало, что кто-то прячется в кустах.
Он начал внимательней изучать это создание. Невысокая прямая фигура отличалась от прочих работников, и Блейд с облегчением заметил, что она походит на человеческую. Несомненно, это было разумное существо. Мужчина! Женщина?
Разведчик нахмурился. Что-то здесь казалось странным, почти неестественным. Человек – так Блейд решил называть его – был обнажен, как и он сам. Но какого пола эго создание? Почему-то он затруднялся определить этот важный признак. Очертания тела казались округлыми, плавными, женственными, однако грудь была плоской. По мере приближения странного существа Блейд слышал все яснее и яснее, как оно говорит само с собой – на том же птичьем языке, который непостижимым образом вдруг стал ему понятен.
Да, это был тот самый голос, то самое создание, что разговаривало с Ярго, с таинственным неведомым Ярго.
Блейд принял решение. Ему нужно получить информацию – и достаточно быстро; видимо, придется рискнуть. Он видел, как странная фигура, щебеча, неторопливо двигается между длинными рядами подсадок. Растения, напоминавшие разведчику цветущий хлопчатник, доходили человеку до пояса; их ветви были усыпаны раскрывшимися коробочками с белым пухом. Вдруг незнакомец остановился и, прервав свои непрерывные трели, отправил в рот содержимое одной из коробочек. Блейд удивленно покачал головой. Съедобный хлопок?
Тем временем он заметил новые детали пейзажа. Около изгороди, тянувшейся справа, громоздились деревянные поддоны – вроде тех, что используются на фабриках для складирования ящиков или коробок. Рядом стояли похожие на сани волокуши, с передков которых свешивались длинные ленты привязных ремней. На них штабелями громоздились поддоны, груженые кипами хлопка.
Существо – или человек, иных определений Блейд подобрать не мог, – направилось к одной из волокуш и достало какой-то предмет. Блейд напряг глаза. Толстая книга, большая толстая учетная книга! Он удовлетворенно кивнул. Это выглядело логичным – существо забыло книгу и вернулось за ней.
Теперь незнакомец находился в двадцати футах от Блейда и явно не подозревал, что за ним наблюдают. Прислонившись спиной к штабелю, он начал быстро перелистывать книгу, прищелкивая и посвистывая В сознании Блейда эти птичьи трели превращались в слова.
– Надо быть внимательнее, – мелодично выпевало существо, – надо быть внимательнее. Разве усердный ньютер может забыть свою книгу, да еще у всех на виду! Хотя Ярго и остальные животные не умеют читать. Если бы они догадались, что их ждет через десяток-другой хроносов, бунта не миновать. Такого же, как был на Девятой плантации. А Хончо, узнав о моей небрежности, тут же уничтожит меня.
Щелк-щелк-пиу-тр-р-р-щелк-пиу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21