пан или пропал. Глава 34
Они медленно шли к лесу. Он грустно серел сквозь морось мелкого унылого дождя, лишь изредка, местами, проглядывая живой зеленью елей.
Асфальт кончился и пошел песчаный проселок.
Стах взял Элю под руку.
Она посмотрела на него и улыбнулась.
- Получается традиция, - прогулки под дождем?.. Не так ли, Андрей?
Он рассмеялся.
- Не будь гаишников, которыые меня узнали, ничего бы Климу не узнать. Они виноваты.
- Вот почему мне вас так не хотелось называть ни Стах, ни Юра... Казалось неестественным, что ли?.. Нарочитым... - Задумчиво сказал Эля. Кстати, я читала книги Андрея Страхова. Исторический роман и одну странную философскую притчу. Мне было интересно.
- Вот даже как? - Понасмешничал Андрей, - я польщен.
Она остановилась.
- Скажите, зачем вам столько мистификаций? Для чего или кого? Для меня? - Она не смогла сдержаться, - может быть, для моей замечательной подруги Надюшки? Вы с такой страстью бросились её провожать на машине аж до Пушкина! Пожалели?
Стах тоже остановился.
- Мне захотелось узнать, что скрывается за всем этим, я же понял, что, скрывается!.. А она - девица бесхитростная, как мне показалось. Но я был не прав. Ничего она не рассказала...
- Писательские дела? - Усмехнулась Эля.
- Главное из-за вас, - откликнулся он.
- Ну уж! - Рассмеялась она холодно, - не поверю... Со мной можно было поговорить.
- С вами? Такой колючкой? Увольте! - Воскликнул он, - я давно хотел все рассказать вам, но с вами у меня никак не получалось.
- Такая я злыдня?
Он взял её руки в свои.
Опять шел дождь. Опять темнело... Все, как тогда, у Андроньевского монастыря. И как тогда у него светились очень светлые его глаза и мокрая темная прядь упала на лоб...
У Эли защемило сердце.
... Господи, как же она влюблена в него! У неё сердце замирает, когда она смотрит в эти светлые глаза... А он?.. Ничего она про него не знает. Даже сейчас, - когда все вроде бы стало на свои места. Но все ли? И стало ли?
Ее руки были холодными и влажными от дождя.
Они стояли на лесной тропке, бегущей круто вниз, к ещё не близкой реке, которая однако была слышима неумолчным гулом плотины...
- Эля... - Тихо произнес он, - мне о многом нужно вам рассказать. Но прежде... Эля, я люблю тебя. С первой нашей встречи... Забавно, да? усмехнулся он своей усмешкой, видимо боясь быть смешным, или искренним?..
Она молчала и стало слышно как шуршит по веткам дождь.
- Ты слышишь меня? - Тихо спросил он.
- Слышу... - Откликнулась она невыразительно.
Это признание прозвучало для неё странно отстраненно. Будто не ей. И не он.
- Ты мне веришь?.. - Снова спросил он. - Дорогая, я понимаю тебя... Столько накрутилось всего. Наносного, перевернутого, кривого, как в плохих зеркалах.
Из-за туч внезапно важно выплыла луна, какая-то красноватая, тревожная и осветила её лицо: прямые темные брови, высокие скулы, с каплями дождя... Потрясающее лицо его любимой женщины! Они были почти одного роста и ему не пришлось слишком наклоняться, чтобы прикоснуться губами к её щеке.
... А ведь у моей американской Бэтт похоже сложилось... И они признались друг другу как бы случайно, впервые, - на океанском пляже. Не в доме, - на природе.
Луна сокрылась и стала наползать тьма... А с реки надвигался холодный белый туман.
Они стояли и целовались в полной тьме.
И в промежутке он прошептал, - мы поедем с тобой в мае в Париж и будем пить вино на набережной Сены...
Катя заговорщически посмотрела на Клима.
- Клим, пока никого нет, давайте выпьем потихоньку и повеселимся! Поставим музычку, потанцуем?.. - В голосе её послышалось какой-то дальний намек. Или Климу показалось? Он непрочь был выпить, чтобы никто не видел этого, и потом соснуть хоть часок, ночь и день вымотали его, вывернули наизнанку.
Но катино предложение его несколько насторожило.
Что, она считает его пьющим?.. Или сама - не дура выпить?
После той истории с Пашей-Игорьком Клим опасался всего.
- Да нет, - произнес он вяло, - что-то не хочется... Я честно говоря, устал.
Катя рассвирепела, но с виду стала огорченной.
- Как хотите, Клим, жаль... А я все равно выпью. Даже одна.
И она, взяв бутылку мартини, налила себе полный бокал, бросила туда льда, кусочек лимона...
Все это на глазах у выпивохи-Клима! И с видимым удовольствием потягивала напиток.
Клим смотрел на неё зовороженно.
... А почему бы и не выпить с ней? подумал он, ощущая, как приятный будоражащий напиток холодной струйкой опускается в желудок и там разливает скрытое свое тепло!..
- А-а, была не была, давайте! - Поднялся он с кресла.
- Ну и замечательно! - Обрадовалась она. - Только вы сидите, я все подам. Вы - в гостях.
Она чуть ли не насильно усадила его в кресло. Пододвинула к нему столик. Расставила закуску.
Незаметно вытащила из карманчика пару таблеток и кинула их в бокал Клима.
Он, конечно, не видел этого, но вдруг спиной, потрохами, шестым чувством, отметил, ощутил продолжительный пустой момент перед тем как жидкость полилась в бокал.
И сразу все стало на места.
... "Они" хотят его споить! Или отравить.
ОНИ - враги его и Эльки.
А как ему и не выпить, и сделать вид, что выпил?
Нет, так не получится, понял он. Зато получится другое.
Клим умел... вышвыривать из организма выпитое.
Научился он этому из-за маман.
Когда в старые времена к ней припирался весь комсомольский актив и они плотно пили, и плотно ели, и всегда звали его, совсем юного, в свою компанию, возвещая тосты за него как за их здоровую крепкую смену. А он уже и тогда пил, не закусывая.
И чтобы не свалиться под стол, - он в какой-то момент шел в ванную и там за секунду очищал свой организм способом самым простейшим, - двумя пальцами глубоко в глотку...
Катя подошла с двумя бокалами, села напротив него, и со значением сказала, - давайте, Клим, на брудершафт. Тут все друг другу выкают, а я к этому не привыкла. Не нравится мне так. Вы мне симпатичны. Вы проще и откровеннее...
Она отхлебнула из бокала и зорко следила за Климом.
Тому ничего не оставалось, как глотнуть.
- А теперь, - сказала она, - на брудершафт. До дна.
Они выпили, перекрестив руки и Клим легонько чмокнул её в пухлую щечку.
От Кати пахнуло каким-то варевом-паревом и Климу стал противно. А так как он уже настроил себя на выворачивание, то и почувствовал позыв.
Незамедлительно встал и отправился в туалет. Может же он туда пойти! Человек же, не статуя.
Пришел веселый и счастливый.
Сам налил себе бокал вина и они с Катей выпили.
Клим не знал, когда ему надо начать засыпать, но решил, что чем скорее, тем лучше.
И через пару бокалов он вдруг стал клониться на бок, якобы засыпая, не имея возможности противостоять навалившемуся сну.
Как только Клим стал похрапывать, Катя бросилась к Илье.
- Вставай немедленно! Я усыпила Клима. Больше здесь пока никого нет. Девка не в счет. Надо идти ва-банк.
Илья сразу же вскочил и желудок сжался в спазме.
Катя приказала ему идти на чердак и содрать с бюро крышку.
А она здесь будет на стреме.
Илья возразил, что лучше он будет на стреме...
Они повздорили, но все-таки пришли к согласию: пойдут вдвоем.
Они осмотрели из оконца коридора на втором этаже сад и окрестности, какие были видны, - никого...
А Клим уловил кое-что из того, о чем они говорили.
Что там, на чердаке, - Клим не понял.
Но то, что эти двое знакомы и что-то собираются разбивать и выносить с элькиной дачи что-то, это усек. Криминал.
К чувству опасности примешивалось у Клима и удовлетворение собой. Он оказался ушлым! А если ещё прижучит и поймает этих! Вот будет кайф. И Элька простит его за все. А там, кто знает? Может у неё со Стахом не сложится, баба с характером.
... Но как же он почувствовал, что Катька пытается его усыпить или отравить! Не на такого напала, корова безрогая!
Клим снял ботинки, чтобы случаем не скрипнуть, тихо-тихо прополз по лестнице, покрывшись весь потом и уже перепугавшись, что прется прямо в лапы злоумышленникам, не взяв даже простого кухонного ножа! Но не спускаться же снова вниз!
Заорет в крайнем случае.
Так же, по-пластунски, прополз он и коридором.
Дверь на чердак была зарыта.
На чердаке шла работа.
Илья отдирал стойкую крышку.
Она скрипела, подвизгивала, но не сдавалась.
В этот момент Клим без звука приоткрыл дверь.
Крышка довольно громко треснула...
Катя оглянулась.
Просто так, чисто интуитивно, - она уж никак не могла предположить, что увидит "усыпленного" ею Клима!
Он стоял и улыбался.
Она завизжала, чего не ожидала от себя, и пихнула Илью от бюро.
Тот ничего не понял и зашипел на нее, - ты, что?..
Клим вошел на чердак, со словами, - что это вы, дети мои, тут делаете? Зачем чужую мебель ломать, а? Хоть и старую... У хозяйки спросили бы?
Катя и Илья стояли молча, опустив руки, как приговоренные. Даже Катя перестала быть быстрой, энергичной и сообразительной.
В голове у неё лихорадочно крутились варианты, полуварианты, четвертьварианты того, что возможно ещё исправить...
Ничего дельного не сварилось в катиной умной головке. Потому она и молчала.
А у неделового Ильи сразу же организовался единственно возможный вариант.
Он зарыдал на сухую и униженно начал бормотать.
- Клим, я вам все объясню. Только выслушайте...
Клим с важностью ответил, садясь на продавленный стул, - ну что ж, давай объясняй.
Илья же понимал, что сейчас надо спасать свою и катькину шкуренки... И что, пожалуй, им подвезло, что здесь оказался Клим, а не кто-нибудь другой.
С Климом, казалось Илье, можно поладить.
- Клим, я ... мы...
Клим перебил его невежливо, - кто это - "мы"? Кто тебе эта Катерина?.. Или тут нанял?
Катя вспыхнула от оскорбления, но промолчала.
Она ещё совершенно не знала, что говорить и слушала, - с ощущением полного провала, - безобразные рыдания Ильи и его беспомощные оправдания.
- Мы... мы с Катей, муж и жена... - Заскулил Илья и Катя подумала вдруг, что, наверное, Илья правильно обозначил официально их отношения. Приличнее...
И если бы Катя умела так вот, сразу зарыдать, когда безнадежная злоба подкатывает к горлу, - это было бы мудрым решением.
- Это дело, - старая история, Клим, я расскажу сейчас... меж тем нудил Илья, перестав рыдать и лишь пошмыгивая носом, здесь находится... вещь и бумаги моего отца... Что именно, он мне не сказал, но велел добыть. И вот потому мы...
Клим перебил его.
- А что же ты честно-то Эльке не сказал об этом? Финтил, притворялся, крутил, черт-те что?.. Побоялся, что она не отдаст? И правильно сделает! Откуда известно, что ЭТО, - не знаю, что, твоего отца? Кто твой отец? Спросил он, и Илья понял, что Клим ничего не знает.
Значит, можно и нужно соврать. А если Элька расскажет?
Но до Эльки им с Катей "доживать" нельзя.
- Мой отец был тоже генералом и другом Петрова. Но Петров оказался человеком неверным... Он взял у отца ТО САМОЕ. На сохранение как бы. А когда отцу понадобилось, Петров интриганством и ложным доносом заслал отца в Забайкалье. И ни на письма, ни на телеграммы отца не отвечал. А отец был ранен и всю жизнь прокантовался по госпиталям. Теперь он при смерти. Потому мы здесь.
Илья с достоинством замолчал.
Клим тоже молчал, раздумывая над речью Ильи.
То, о чем он услышал, могло быть и правдой, но было - неправдой. Так казалось Климу. Уж больно похабненькие у них рожи и Илья-то поначалу, пока не сообразился, как себя вести, лил сопли. А Катька молчит как партизанка. Не такая она баба, чтобы молчать, будучи правой!
В мозгу Клима проявилось воспоминание. Как-то Элька бросила небрежно, что Илья - сын адъютанта генерала Петрова...
- Врешь ты все, - уверенно заявил Клим, - не генерал твой отец, а денщик ( почему так сказал, он и сам не знал, - обидеть захотел. Но Илья вдруг побледнел...) и собирался он генерала обвести, да не вышло. Теперь ты решил. А там, - Клим кивнул в угол, - может давно ничего нет. Даже наверное. Вы - жулье и надо вызывать милицию, пусть она разбирается. Вот так, ребятишки.
Клим встал, потянулся.
- И убегать вам не рекомендую. Хуже будет. Разыщут.
Но Катя сдаваться не собиралась.
Ее душила ненависть к этому проходимцу Климу! Надо его дожать, не такой он герой-бессребренник! И неужели им придется мотать отсюда без всего? Ну, нет!
В стенке ведь что-то погромыхивало и шуршало!..
- Клим... - посмотрела она ему проникновенно в глаза, как говорят: очи в очи. - Замолчи! - Это она крикнула Илье, который что-то ещё пытался произнести, но тут же заткнулся обреченно. Клим... - Повторила она, - зачем нам милиция? Мы, теперь трое, знаем о... Ладно, не будем говорить пока, о чем. Они, - она мотнула головой на дверь, - ничего не знают. Значит, нам карты в руки! Давай мы сейчас втроем сладим все и... разделим.
Клим пока молчал.
- Клим, прости, мы... я... никогда, никогда... Только не говори Эле, умоляю... - Утеряв куда-то гордость, снова заныл Илья.
- Клим, - опять вступила Катя, - не слушай этого мозгляка, моего мужа. Давай обсудим по-деловому. Ну, как?
- Давай. Почему, - нет. - Откликнулся Клим.
В доме весело пахло сладким тортом, горели все лампионы и было чисто как утром на Пасху, когда замерзшие голодные Эля и Андрей ввалились за порог и следом за ними появились игроки: Анастасия, Леон и Макс.
Катя встретила всех как хлебосольная хозяюшка, - нарядная, улыбчивая, с накрытым столом и расставленными приборами.
- Катя, вы больше годитесь в хозяйки этого дома, чем я... - В полушутку заметила Эля. - О, и Илья здесь! Отлично! Все в сборе.
- Ну нет, Элинор Владимировна, хозяйка - вы, по всем статьям, а я ну, типа, управляющий. А этот молодой человек...
- Знаю я его, знаю! А вы познакомились? Ну и замечательно. Улыбулась Эля.
И убежала наверх переодеваться.
Клим расположился в кресле и посматривал на всех с тайным снисхождением, - человека, знающего все и всехние тайны.
Только Илья как-то был не у дел. Он то присаживался на диван, то пытался помогать Кате, которая в его помощи не нуждалась.
Эля спустилась сверху, - Стах, и Клим ахнули, - до того она была хороша.
Темнокаштановые волосы блестящим плащом падали на плечи, серые глаза посверкивали голубоватым огнем, и все её немного суховатое обычно лицо будто расцвело, - неожиданно по осени, - и розовато светилось, а огоньки люстр бликовали на высоком покатом лбу и острых скулах.
На ней было жемчужного цвета платье и нитка крупных гранатов обвивала длинную гладкую шею...
Клим закручинился.
Он уловил взгляд, которым обменялись Стах и Элька.
Это был взгляд заговорщиков в любви.
... Мои надежды и шансы спели романсы, подумал он с горечью, но тут же заставил себя вспомнить о Хизер и о том, что его скоро не будет в этой стране, которую покинет без сожаления.
Вечер прошел прекрасно.
Каждый из гостей старался быть остроумным и милым, и всем это удавалось. Как будто договорились, - ни слова об утреннем происшествии и о Паше с Надюшкой.
В разгар вечера появился неожиданный Палыч.
Которого тут же утянули за стол, налили бокал коньяка, навалили на тарелку закуси...
Он поднял бокал как-то торжественно и сказал, - а я пришел сообщить вам, что вашего гостя Пашу забрали в больницу, под стражу. Поваляется, а потом и посидит.
Все сначала замерли, потом облегченно вздохнули.
- Вот так... - Назидательно в воздух сказал Палыч, - не рой яму... Попадешь сам. Ваша Катюша молодец, лихая женщина, - и Палыч снова ласково оглядел Катю, а та засмущалась как бы.
Палыч ещё посидел немного, выпил пару рюмок коньяка и ушел.
... Остались эти двое, подумала Эля и посмотрела на Илью.
Он показался ей постаревшим, усталым и каким-то усохшим, что ли...
Что-то без них тут произошло. Но что? Оставался Клим...
Ах, так ли, этак, - но наступал последний акт то ли драмы с элементами комедии, то ли комедии с элементами трагедии. Глава 35
Леон и Макс стали собираться в Москву. Стас уговорил их прихватить с собой так до конца и не пришедшую в себя Надюшку и доставить её до родного Пушкина. Жалко как-то было эту дурочку. Анастасии ушла отдыхать к себе на дачу, - слишком много событий!
Эля предложила Кате свою комнату, но Катя сделала большие глаза.
- Что вы, Элинор Владимировна, я вам буду мешать, сплю иногда плохо, ворочаюсь... Я вполне улягусь на кухне, на диванчике.
- Он деревянный, тебе будет жестко, - урезонивала её Эля.
Та рассмеялась.
- Это мне-то жестко? Когда у меня природный матрас!
Стаху-Андрею отдали комнату ещё одну гостевую.
Клим лег на террасе, а Илья - в гостиной
Сегодня надо все закончить, - таково было решение "сладкой парочки".
Катя, кстати, на Илью злилась.
Натрепал он ей "сто верст до небес и все лесом", а оказалось, что он тут полный нуль! Надо было бы скрутиться с Элькой, пока та была одна, Катя простила бы уж! Все хвостом ходил за ней, Катей, и волок в постель, чуть улучит минуту. Без царя в голове!
Так размышляла Катя, лежа на жесткой полированной скамье.
Пришла поздняя ночь, но можно с уверенностью было сказать, что не спал никто.
Катя нервничала страшно.
Она задернула занавесь в арке, которая соединяла кухню с гостиной, и сидела и пила кофе, прислушиваясь ко всем звукам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29